Москвы"
неизвестному юридическому лицу по имени "Внутренние линии".
     Как потом выяснил Вася, компания "Внутренние линии" принадлежала жене
вице-премьера   Шоха   и   занималась   исключительно   благотворительными
операциями, получая на свои счета баснословные суммы "пожертвований"  чуть
ли не из всех работающих на территории России предприятий. Рэкета в  таком
- государственном - масштабе Вася даже представить не мог,  когда  начинал
дело, пообещав помочь сестре Лены, еще не зная, что может сделать.
     Он добывал и анализировал полученные материалы  три  месяца.  За  это
время на Валентину Каширину была  совершена  попытка  нападения,  дочь  ее
похитили, но потом вернули, в  Абрамцево  у  нее  сгорела  дача,  то  есть
давление на психику женщины все  увеличивалось,  и  она  уже  готова  была
сдаться,  когда  Вася,  наконец,   объединившись   с   Самандаром,   начал
действовать.
     Сначала он нашел похитителей дочери Валентины, - они же посещали ее с
угрозами и предложениями, - и надолго отправил всех  пятерых  в  больницу.
Затем  посетил  офис  компании  "Внутренние  линии"   вместе   с   Вахидом
Тожиевичем, в результате чего офис сгорел, а ее президент после выхода  из
больницы отказался работать на компанию. Но это было еще не все. Владелица
компании,  числившаяся  в  качестве  председателя   "совета   директоров",
получила письменное предупреждение на гербовой бумаге с  тисненым  золотым
кинжальчиком, рукоять которого образовывали  стилизованные  буквы  ККК.  В
письме содеражлся недвусмысленный совет оставить в  покое  концертный  зал
"Звезда Москвы" в Замоскворечье и ее директора Валентину Каширину. А когда
через  месяц  глава  "совета  директоров",  понукаемая  мужем,  не   вняла
предупреждению,  считая  себя  защищенной  от  всех  посягательств  на  ее
свободу, Василий сбросил  в  оперативную  сеть  МВД  файл  о  деятельности
компании с перечислением всех действующих лиц, в том числе очень высоких.
     Скандала  большого  не  произошло,  пресса  не  получила  доступа   к
информации,  но  вице-премьер  тихо  ушел  со  своего  поста  "в  связи  с
болезнью", компания "Внутренние линии" распалась, и давление на директорат
концертного комплекса "Звезда Москвы"  во  главе  с  Валентиной  Кашириной
прекратилось. Временно. Потому что заинтересованные в сверхприбыли люди не
могли упустить столь лакомый кусок и просто решили  чуть  подождать.  Вася
это чувствовал.
     С  тех  пор  он  увлекся  этой  новой  формой  борьбы  с   мафиозными
структурами  СС  и  коррумпированной  чиновничьей  верхушкой,  называя  ее
хакер-боем*.  Сначала  он  с  Вахидом  Тожиевичем  шел  в  хакер-разведку,
выуживая информацию из секретных  сетей  МВД,  ФСБ,  Минобороны,  аппарата
президента и непосредственно СС, затем  систематизировал  данные,  намечал
подходы  к  тем  лицам,  которые  подлежали   нейтрализации,   и   начинал
хакер-атаку, то есть посылал пакет файлов о криминальной деятельности того
или иного чиновника, политика или бизнесмена, в компьютерные сети  нужного
ведомства или конкурирующей организации. Срабатывал этот метод отлично.
________________________

* Хакер - компьютерный взломщик, террорист.
________________________

     Правда,  во-первых,  вовсе  без  физического   действия   обновленное
"чистилище"обойтись не могло, а  во-вторых,  существовал  уровень  власти,
воздействовать на который Вася не мог  даже  владея  всей  инкриминирующей
информацией. Выше этого уровня данные Васи не действовали, как  бы  он  ни
старался дать ход документам. Даже если он  сбрасывал  информацию  в  сеть
Федеральной службы безопасности. Самандар подозревал, что  это  -  уровень
руководства СС, а значит и страны, и Вася склонен был полагать, что  Вахид
Тожиевич прав. А за всем этим  маячила  зловещая  фигура  кардинала  Союза
Девяти Германа Довлатовича Рыкова,  неизвестно  каким  образом  уцелевшего
после всех боев с Матвеем Соболевым.
     Вася остановился у белокаменного креста над древней гранитной  плитой
с вязью древнерусских букв, прочитать которую было невозможно из-за сколов
и потертостей. Возможно, здесь покоился кто-то из  предков  Нарышкиных,  а
может быть, один из настоятелей храма. Главное  было  не  в  этом.  Где-то
недалеко отсюда - Вася это чувствовал -  находился  вход  в  подземелье  с
МИРом, откуда  начал  свое  "потустороннее"  путешествие  по  слоям  "розы
реальностей" Матвей Соболев.
     Василий   оглядел   восьмигранник   западного   притвора   церкви   с
позолоченным недавно куполом, низкий склеп неподалеку  из  серых  каменных
блоков, огороженное подворье, имеющее вполне современные насосную станцию,
трансформаторную будку и  миниатюрную  котельную,  и  зашагал  обратно,  к
выходу с территории божьего храма. Вход в МИР прятался здесь, сомнений  не
было, но Хранители, уходя отсюда, наверняка закрыли его  с  помощью  своих
колдовских "печатей отталкивания", а как снять эту  печать,  не  знали  ни
Балуев, ни Самандар.
     На улице Вася остановил частный "жигуль"  весьма  затрапезного  вида,
буркнул адрес - Казанский вокзал, откинулся на сидение. Мысли  свернули  к
более прозаическим делам: учеба Стаса, планы ККК.
     Василий не втягивал парня в деятельность "чистилища" не  потому,  что
боялся за него, а из-за соображений более глобального плана,  считая,  что
Стас должен сначала выучиться, прочно стать на Путь в Круг  и  лишь  после
этого решать, присоединяться к "чистильщикам"  или  нет.  Правда,  Василий
подозревал, что Стас знает о том, чем занимается его  дядя,  заменивший  в
одночасье отца, бабулю и всех родственников. Но ни одним намеком парень не
обмолвился на эту тему. Даже не спросил, откуда у Василия  "глушак",  хотя
вместе с ним работал над созданием генератора защиты  от  этого  страшного
психотронного  оружия.  Опытный  образец  генератора,  названный  Василием
"тюбетейкой", был уже практически готов.
     Но хотя Стас и не участвовал в акциях ККК - бандликах по терминологии
чистильщиков, ему не раз приходилось защищать свою честь и достоинство,  о
чем Василий узнавал, кстати, не  сразу,  а  иногда  и  не  из  уст  парня,
стеснявшегося  жаловаться  на  обидчиков.  Впрочем,  с  годами   последних
становилось все меньше, Стас умел постоять за себя  и  постепенно  приучил
недоброжелателей к тому, что его лучше не задевать. На памяти Василия  был
лишь один случай, когда пришлось вмешаться ему лично.
     Стасу тогда шел шестнадцатый год и он занимался русбоем  в  спортзале
федерации бодибилдинга в Крылатском. Однажды он заметил, как один  из  его
приятелейспортсменов  делает  себе  укол.  Сначала  подумал  -  наркотики,
оказалось - анаболический  стероид,  стимулирующий  синтез  белка  и  рост
мышечной массы. Не говоря ни  слова  Василию,  Стас  попробовал  принимать
анаболики сам, но вскоре  был  замечен  тренером,  который  рассказал  все
Балуеву.
     Василий был взбешен, однако ярость погасил, изучил проблему и  пришел
в шоковое состояние. Оказалось, анаболики принимают более сорока процентов
молодых людей, занимавшихся массовыми  видами  спорта!  Продажа  стероидов
стала   прибыльной   статьей   дохода   спортивно-мафиозных   группировок,
эксплуатирующих труд спортсменов,  а  то,  что  многие  из  них,  особенно
неокрепшие юноши и девушки, становились  из-за  применения  лошадиных  доз
анаболиков   инвалидами   или   умирали   от   почечной   или    сердечной
недостаточности,  никого  не  волновало,  в  том  числе  и   руководителей
спортивных федераций, которых интересовали только  спортивные  достижения,
результаты, а не процессы тренировок и здоровье людей.
     Стас, выслушав  доводы  Василия,  принимать  анаболики  прекратил,  а
Василий  ценой  долгих  усилий  и  более  весомых  аргументов,  вплоть  до
предупреждений  поставщикам  товара,  сумел   ограничить   распространение
анаболиков в тренажерных залах Крылатского. Но по  всей  столице,  имеющей
более тысячи залов, сделать этого не мог.
     Машина остановилась. Вася очнулся, огляделся, не  понимая,  куда  его
привезли. Узнал здание  Международного  исследовательского  центра  боевых
искусств, президентом которого был Самандар, и перевел взгляд на бородатую
физиономию водителя, черные непроницаемые глаза  которого  показались  ему
знакомыми.
     - Кажется, я  вас  где-то  видел,  Василий  Никифорович,  -  произнес
водитель с иронией.
     - Вахид Тожиевич! - качнул головой Василий. - Что-то я расслабился...
но никогда бы не подумал, что ты ездишь на такой ржавой  тачке.  Где  твой
"фольксваген-классик"?
     - На стоянке, - ответил Самандар, снимая накладные усы  и  бороду.  -
Разные маршруты - разные автомобили.
     - А как ты оказался в районе Троицкого-Лыково?
     - Интуиция. - Самандар не торопился вылезать из машины. - А точнее  -
там есть мои наблюдатели. Ты мне нужен, Василий. Кстати, что  ты  ищешь  у
церкви?
     Василий помолчал. Потом сказал нехотя:
     - Ничего не ищу... просто жду.
     Самандар покачал головой.
     - Судя по тому, что творится в стране, наши друзья погибли.  Вряд  ли
стоит ждать их возвращения.
     Теперь уже покачал головой Василий:
     - Я чувствую, что они живы. И нуждаются в помощи. Их надо искать.
     - Как?
     - Пока не знаю. Но сдается мне, ответ кроется в МИРе, откуда  Соболев
начал поход в "розу". Найти бы вход...
     - Ты же сам говорил,  что  тот  МИР  разрушен  при  переходе  границы
реальности Соболевым.
     - Я не уверен. Хотелось бы убедиться. Зачем я тебе понадобился?
     - Появилась возможность очень сильно огорчить нашего  общего  недруга
маршала СС Рыкова. Как ты на это смотришь?
     Вася  хмыкнул,  помял  пальцами  подбородок,  снова  хмыкнул,   затем
пробормотал:
     - Заманчиво.
     - Тогда пойдем обсудим некоторые моменты.
     Президент МИЦБИ поставил "жигули" на стоянке  рядом  с  темно-зеленым
"фольксвагеном"  и  повел  гостя  в  свою  резиденцию,   ставшую   центром
стратегического управления "чистилищем". Знали об этом всего трое человек:
сам Вахид Тожиевич, его заместитель и Василий. Персонал Центра к операциям
ККК пока не привлекался.

     КТО ПОСМЕЛ?!

     Дмитрий  Феоктистович  Блохинцев   стал   кардиналом   Союза   Девяти
Неизвестных  благодаря  протекции  координатора  Союза  (бывает  и  такое,
кардиналы - тоже люди, хотя и обладающие экстраординарными способностями).
Посвящение I ступени Внутреннего Круга он прошел еще в  пятьдесят  третьем
году двадцатого века, в год смерти Сталина, будучи инженером в лаборатории
Паршина (воздействие на человека электромагнитного излучения). В семьдесят
втором стал кандидатом  технических  наук,  работая  в  Арзамасе-16,  а  в
восемьдесят пятом переехал в Новосибирск, где получил степень доктора наук
за исследования в области  психотронных  методов  воздействия  на  психику
человека. Знаменитый "глушак" - гипногенератор "удав"  был  разработан  на
основе его исследований. Но  координатор  Союза  (тогда  еще  Девятнадцати
Неизвестных, а не  Девяти)  предложил  его  кандидатуру  взамен  погибшего
кардинала (Чернобыль, тушение пожара, попытка заглушить реактор) не  из-за
этих всем известных  работ.  Дмитрий  Феоктистович  помимо  всего  прочего
занимался    разработкой    "геометрии     социума",     создав     теорию
психогеометрических отношений разных человеческих каст, а также разработал
гипотезу рассудочного развития человечества с доминирующим  иррациональным
прямым  осознанием  мира.  Именно  он  вплотную  подошел   к   обоснованию
высказываний таких мыслителей, как Вернадский,  Фролов  и  Успенский,  что
homo sapiens - не венец природы, а промежуточное эволюционное  звено.  Для
этого  Дмитрий  Феоктистович  рассчитал  формулы   "кубов   авторитета   и
адаптации", работающие в  условиях  эволюции  соборных  систем,  одной  из
которых являлся человек. По этим формулам гибель современной  человеческой
цивилизации была неизбежна, потому  что  развивалась  она  согласно  "кубу
авторитета",  использующего  законы  распространения.  Задачей  куба  было
разворачивать внутренние процессы  во  вне,  изменять  внешние  структуры.
Человечество же могло выжить, только  применяя  законы  "куба  адаптации",
работающего  в  режиме  приспособляемости.   Задачей   этого   куба   было
соотношение  внутренних  процессов  с   внешними   влияниями   посредством
изменения внутренней структуры. Иными словами человек мог рассчитывать  на
выживание лишь изменив себя.
     Став  кардиналом,  Дмитрий  Феоктистович  некоторое  время  продолжал
заниматься  "чистой"  наукой,  занявшись  изучением  колебаний  социума  в
глобальном масштабе. Не будучи посвященным во все тайны Хранителей  Круга,
он  сумел  вывести  уравнение  стохастической  деформации  реальности  под
воздействием коррекционной деятельности Союзов Неизвестных, после чего был
замечен не  только  координатором  российского  Союза  Бабуу-Сэнгэ,  но  и
куратором  Союзов  Мира  Хуаном  Креспо,   занимавшим   официальный   пост
генерального  секретаря  ООН.  Креспо  предложил  Бабуу-Сэнгэ  рассмотреть
повышение статуса кардинала Блохинцева до  вице-лидера  и  предложить  его
кандидатуру для Посвящения в ранг помощников Хранителей.
     Бабуу-Сэнгэ  не  принял  предложение,   сославшись   на   неопытность
Блохинцева и отсутствие у него стремления  к  поэтапному  прохождени  Пути
Круга. Дмитрий Феоктистович зачастую  игнорировал  некоторые  рекомендации
Йоги Видьи - кодифицированной системы из восьми ступеней самореализации  и
не всегда выполнял махаврата ямы, то  есть  моральные  обеты  и  заповеди:
ахимса - ненасилия, сатья -  правдивости,  брахмачарья  -  воздержания,  а
также законы ниямы - правила самоочищения, такие как тапас  -  аскетизм  и
Ишвара пранидхана - посвящение всех своих действий Творцу. Он  не  отрицал
значимость пратьяхары - контроля над умом  и  чувствами,  но  считал,  что
волен заниматься тем, что ему нравится делать, и в этом  он  более  других
кардиналов был близок к "отцу" человечества - Монарху Тьмы.
     В конце девяностых годов Дмитрий Феоктистович вдруг почувствовал вкус
к прямому вмешательству  в  дела  корректируемого  Союзом  социума.  Он  с
удовольствием откликнулся на призыв  координатора  собрать  Сход  Союза  в
Москве и даже поучаствовал в охоте  на  непосвященного  Соболева,  реально
угрожающего стабильности Союза. Однако захватить Соболева не удалось,  тот
ушел  в  "розу",  поддерживаемый  Посвященными-отступниками,  угроза  была
как-будто  ликвидирована,  и  Блохинцев  вернулся  в  Новосибирск,   чтобы
вплотную заняться решением своих личных проблем. Теперь его  заинтересовал
вопрос  абсолютной  власти,  опирающейся  на  Знания  Бездн.  Он   задумал
образовать свой собственный Союз, использующий силы, недоступные нынешнему
содружеству Неизвестных.
     Жил Дмитрий Феоктистович в Академгородке, на  улице  Золотодолинской,
имея стандартную трехкомнатную квартиру. Семьи в настоящий момент  у  него
не было, последняя жена ушла полтора года назад, разочаровавшись в муже, а
вообще женился он четыре раза, хотя детей ни от одной жены не имел.  Таков
был характер Блохинцева - из  четырех  составляющих  пурушартхас  -  целей
человеческой  жизни  (по  буддизму),  он  пестовал  только  три:  артха  -
приобретение, кама  -  удовольствие  и  мокша  -  освобождение.  Четвертую
составляющую, по важности идущую на первом месте, дхарму - обязанность, он
предпочитал обходить. Поэтому предать кого-нибудь, в  том  числе  женщину,
для Дмитрия Феоктистовича не представляло проблемы, ибо он не считал  себя
связанным никакими клятвами, а  тем  более  клятвой  верности.  Поэтому  и
друзей у него не было никогда, только приятели или сотрудники.
     А еще был у Блохинцева пунктик - охота. Ни  от  чего  он  не  получал
большего наслаждения, ничто его не возбуждало так,  как  охота  на  зверя,
особенно крупного. Скорее всего не существовало на Земле вида животных, не
считая разве что Лохнесского монстра, на которого не охотился  бы  Дмитрий
Феоктистович.
     В Танзании он бил из карабина слонов, в Нигерии - львов,  в  меандрах
Амазонки ловил удавов боа, в Чаде  безжалостно  убивал  разрывными  пулями
носорогов, охотился на крокодилов, пум, ягуаров, барсов, буйволов, горилл,
дельфинов, акул, китов и так далее, и тому подобное.  Не  брезговал  он  и
живностью родной Сибири, отстреливая лосей, кабанов,  волков,  медведей  и
других, более мелких представителей местной фауны,  причем  делал  это  не
ради пушнины или мяса, а просто  ради  развлечения,  никогда  не  соблюдая
сроки  охотничьих  сезонов  и  запросто  переходя  границы   заповедников.
Задержали его инспекторы-охотоведы лишь раз, когда он за один выход в  лес
убил двадцать три лося. Но спустя сутки выпустили. Связи  кардинала  Союза
Девяти  Неизвестных  уходили  высоко  "в  небеса"  -  в  правительство   и
администрацию президента. Вряд ли кто-нибудь из представителей официальных
властей мог бы определить пределы поруки Блохинцева.
     В лесах под Новосибирском была у Дмитрия Феоктистовича своя охотничья
заимка, построенная естественно на государственные средства по  последнему
слову техники, отвечающая всем мировым стандартам (о чем, разумеется, мало
кто знал): одноэтажный  коттедж,  сауна,  подземный  гараж,  подстанция  с
собственным генератором, и даже радиопередатчик с выходом  на  спутниковую
связь. А также вертолет, два вездехода, склад, охотничий арсенал  в  сорок
стволов. Пользовался этим богатством он в  основном  в  одиночку,  изредка
приглашая кого-нибудь из приятелей: мэра Новосибирска,  прокурора  области
или же академика Носова, директора сибирского отделения Академии наук.  На
охоту, ставшую в его жизни последней, Дмитрий  Феоктистович  пригласил  на
сей раз только молодую женщину, певицу из Москвы, приехавшую в Новосибирск
на гастроли. Случилось это в середине мая.
     Выехали после обеда в среду, чтобы засветло попасть на  заимку.  Мило
беседовали всю дорогу, свободно находя общие  темы:  Дмитрий  Феоктистович
был сведущ не только в областях науки и  техники,  и  умел  заинтересовать
даму светскими разговорами.
     На заимку приехали в начале седьмого вечера, переоделись в  охотничьи
костюмы  из  гардероба  хозяина,  и  Блохинцев  повел  гостью   показывать
окрестности своих владений. Обычно его сопровождали восемь-десять  человек
личного манипула, выполняющие роли  охранников  коттеджа,  телохранителей,
загонщиков, охотников и подсобных рабочих, но на этот раз  он  взял  всего
лишь четверых. Трудно сказать, что на него повлияло, обаяние  ли  красивой
женщины, уверенность в своих силах, отсутствие видимой опасности, весеннее
расслабление или что-то иное. Однако в тот вечер он не взял с  собой  даже
ножа,  не  говоря  об  огнестрельном  оружии,  собираясь  просто  погулять
недалеко от охотничьего домика, полюбоваться природой и довести гостью  до
восторженного состояния.
     Вечер середины мая в здешних  краях  -  не  самое  лучшее  время  для
прогулок, обычно температура днем не поднимается выше пятнадцати градусов,
но все же в известном смысле гуляющим повезло: в лесу  было  сухо,  легкие
облака не прятали солнце, ветер  стих,  и  вечер  был  чудесен,  напоенный
ароматами пробуждающейся природы - трав, молодых листьев и хвои.
     Пара обошла коттедж, углубилась в заросли ракитника и крушины,  вышла
на  берег  небольшой  речки  и  залюбовалась   кленово-буковым   лесом   с
вкраплениями елей  и  сосен  на  другом,  более  высоком  берегу.  Дмитрий
Феоктистович был возбужден  и  так  занят  мыслями  о  скорой  близости  с
гостьей, что от сигнала тревоги, поднятой в душе экстрасенсорной  системой
организма, просто отмахнулся, веря, что находится в  полной  безопасности.
Поэтому последующие события оказались для него совершенно неожиданными.  И
хотя он, Посвященный II ступени Внутреннего Круга, владел многими уровнями
вибхути*, а также Силами магического воздействия на реальность до  уровней
Иегова Элохим (