г до головы, даже шары в  руке  голубые,  и  поет
песню:
   Шары, шары,
   Мои голубые тары,
   Летите, шары,
   Несите, шары,
   Мечты моей порыв
   Далеко, далеко,
   Дальше крыш...
   Почему вдруг умолк Сережка? Почему он стоит совсем тихо и смотрит  не
на Электроника, а на голубую девочку? Почему он не хлопает, как все?
   Выходит на сцену конферансье и говорит:
   - Сегодня дают концерт зрители. Вы только что слышали песню,  которую
сочинила сама певица.  Свои  песни,  свое  исполнение!  Прошу  не  стес-
няться!.. Итак, акробатический этюд покажут братья Самоваровы.
   Почему Сережка не смотрит на акробатов Самоваровых? Почему он вытянул
шею и наблюдает, как садится голубая девочка в первом ряду? Почему тянет
Электроника к эстраде?
   - Электроник, - прошептал Сережка другу, - прошу тебя, выступи. Пока-
жи фокусы.
   - Я не знаю... - неуверенно сказал Электроник.
   - Ну, милый, ну, Электроша, ну, продемонстрируй!  Фокусы,  понимаешь,
фокусы! Все сразу развеселятся, тебе будут хлопать, и я - громче всех.
   - Я покажу фокусы, - согласился Электроник и пошел вместе с другом за
кулисы.
   Сережка тронул за плечо конферансье и стал ему  объяснять,  показывая
на маску золотой звезды:
   - Эта маска - мой друг. Он замечательный фокусник. Я его  просил,  он
согласился выступать.
   Конферансье стоял и кивал головой: он понял все с полуслова.
   - Как тебя объявить? - спросил он Электроника.
   - Объявите просто, - сказала скрипучим голосом маска. - Выступает ве-
личайший фокусник всех времен и народов,  который  выступал  когда-либо,
выступает ныне или будет выступать.
   Сережка улыбнулся: "Ну и Электроник! Настоящий цирковой артист.  Сов-
сем не стесняется. И фокусы у него, наверно, замечательные".
   А конферансье подумал: "Ого! Вот  это  скромность!"  Но  он  вышел  и
объявил так, как было сказано. Чутье подсказывало ему, что в случае про-
вала величайшего фокусника зрители примут все за шутку.
   - Сейчас ты им покажешь! - тихо сказал Сережка Электронику,  погляды-
вая сквозь прорези своей маски на голубую девочку в  первом  ряду.  -  Я
чувствую, что ты не только лучший в мире бегун, но и отчаянный фокусник.
Сними-ка, Электроник, маску. Пусть тебя видят все!
   - Сейчас я им все покажу, - невозмутимо подтвердил Электроник и  пос-
лушно снял маску.
   Фокусник вышел на сцену и поднял руки. Все сначала смотрели на руку и
только потом увидели, что электрический рояль тронулся с места и, скрипя
колесиками, покатился за кулисы.
   - Ерунда! - громко сказал мальчишка из первого ряда. - Привязали  ве-
ревку и тянут.
   Но у конферансье, стоявшего за кулисами, округлились глаза: он видел,
точно видел, что никто не тянет рояль!  Рояль  катился  сам  и  отчаянно
скрипел колесиками. Фокусник опустил руку, и рояль остановился. А  голу-
бая девочка приподнялась  со  своего  места,  чтобы  видеть,  что  будет
дальше.
   Неожиданно для зрителей фокусник сделал  сальтомортале,  и  по  сцене
запрыгали тонкие серебристые кольца. Они подскакивали с приятным  звоном
и так ярко блестели, что зрители щурили глаза.
   Тихо и плавно вступил оркестр. Фокусник повел рукой, и кольца покати-
лись по сцене, сделали круг, потом другой, третий. И вот, звеня  и  иск-
рясь, они уже раскатились в разные стороны и закружились, словно  цирко-
вые лошадки. А фокусник даже не смотрел на них, закрыл глаза, уверенный,
что все кольца послушны плавным движениям  его  рук,  что  они  крутятся
волчком, замирают на месте, скачут вверх и вниз и ни одно не упадет.
   Зрители аплодируют, заглушая оркестр, и громче всех - маска  медведя.
Сережка был восхищен. Что за чудо его друг! Он видел, как замерла  голу-
бая девочка. Какие у нее большие грустные глаза... Вот  она  улыбнулась!
Молодец Электроник! И он. Сережка, тоже молодец:  сразу  догадался,  что
Электроник замечательный фокусник. Если случится, что они  познакомятся,
он так и представится: друг фокусника.
   - Все понятно, - глубокомысленно  вымолвил  всезнающий  мальчишка  из
первого ряда. - У него в рукаве электромагнит. Притягивает и  отталкива-
ет. Чудес на свете не бывает.
   Бывают. Но рано или поздно они кончаются. И всем было очень жаль, что
кольца внезапно исчезли. Кольца скатились все вместе, фокусник повернул-
ся на мгновение к зрителям спиной - и вот уже ничего  нет.  Лишь  конфе-
рансье заметил, что кольца разом подпрыгнули и оказались у фокусника  на
руке, словно браслеты.
   А фокусник уже берет у кого-то из публики сигарету, прикуривает, бла-
годарит и выдувает большой клуб дыма. Пушистое облачко летит  к  первому
ряду.
   - Он курит! - возмутилась какая-то женщина.
   - Это понарошку, это фокус, - успокоил ее сосед.
   Сережка смотрит с недоумением на сигарету в руке Друга, но в это вре-
мя из дыма в публику посыпались разноцветные платки.  Красные,  голубые,
желтые, зеленые, белые... Все вскочили, захлопали, засмеялись, стали ло-
вить платки. А Электроник пускал и пускал круглые  белые  облачка.  Они,
как маленькие ядра, летели во все ряды, сея дождь веселых парашютов, ко-
торые брались неизвестно откуда.
   Но вот шум стих, зрители уселись  на  места.  Фокусник  поклонился  и
хрипло сказал:
   - Предметы! Давайте мне предметы.
   Вскочил паренек и мигом собрал в шляпу часы, авторучки, расчески, ко-
шельки. Зал затих. Шляпу с предметами вручили фокуснику.
   - Ап! - крикнул фокусник и на глазах у всех проглотил ручные  часы  с
желтым ремешком. - Ап!.. Ап!.. Ап!..
   И за желтым ремешком последовали другие предметы из шляпы.  Часы  фо-
кусник глотал легко и непринужденно, словно вишни или сливы. Он втягивал
в себя с присвистом длинные авторучки, расчески и, не  раздумывая,  отп-
равлял в рот кошельки. Только и слышалось:
   - Ап!.. Ап!.. Ап!..
   Зрители замерли. Стояла напряженная тишина.
   - Все, - спокойно сказал фокусник и поклонился. Раздались жидкие  ап-
лодисменты. Зрители ждали продолжения. А фокусник пошел к кулисам.
   - Эй, дружище! - крикнули из рядов. - А часы-то не забудь отдать!
   И тут все вскочили. Фокусник спрыгнул со сцены, подбежал к забору  и,
сделав гигантский прыжок, перемахнул через него.  Зрители  бросились  за
ним. Они, конечно, не знали, что фокусник бежит не по своей  воле:  его,
как и утром, неожиданно погнало вперед сильное напряжение электрического
тока, включенного рассеянным профессором. Зрители ничего не знали о  фо-
куснике, они бежали за своими вещами. Но догнать мальчишку не могли.
   Конферансье растерянно оглядывался. Друг фокусника  в  маске  медведя
тоже исчез. На стуле лежала лишь забытая картонная звезда.
   - Я говорил, что жулик! - восхищенно кричал мальчишка из первого  ра-
да. - Знаем мы этих фокусников! Не догнали? Ха-ха!
   А голубая девочка спокойно стояла среди суматохи и разглядывала проз-
рачный платок. На нем была забавная мордочка со вздернутым носом и непо-
нятное слово: "Электроник".
 
 
   ВСЕ ОБ ЭЛЕКТРОНИКЕ
 
   Александр Сергеевич Светловидов, ученыйкибернетик, сидел в  гостинице
и ждал профессора. Из путаных объяснений директора и горничной он не мог
представить, что произошло здесь за те полчаса, пока он ехал от институ-
та до "Дубков". Чемодан, который с трудом принесли четыре человека, сто-
ял пустой. Куда девалось содержимое?
   Светловидов вспомнил, что профессор в разговоре упоминал про сюрприз.
Но что это за сюрприз, который исчезает из комнаты на втором этаже,  ми-
новав дверь?
   Гость несколько раз выходил на улицу, прогуливался у подъезда.  Нако-
нец поднялся в номер, уселся в кресло,  решил  ждать  здесь.  Иногда  он
вскакивал, подходил к зеркалу, придирчиво осматривал узел на галстуке  и
не упускал случая покритиковать себя.
   "Ну кто скажет, глядя на это молодое лицо и румяные щеки, -  иронизи-
ровал над собой Светловидов, - что перед ним без пяти минут доктор наук!
Нет, товарищ Светловидов, ни парадный костюм, ни строгий пробор, ни даже
эти маленькие усы не придают вам солидной  внешности.  Предположим,  что
Гель Иванович Громов увлечен своими мыслями и меньше всего обращает вни-
мание на возраст собеседника. Но он ведь может легко установить, как ма-
ло оригинальных идей рождается в этой голове... Если бы  коэффициент  ее
полезного действия был равен хоть одной сотой  профессорского!..  Однако
это уже зависть. Хватит философствовать! - остановил себя критик. -  Ся-
дем и постараемся вычислить, учитывая все  обстоятельства  происшествия,
когда вернется профессор".
   Светловидов любил профессора Громова. От него всегда уходишь с  запа-
сом лучших чувств и  мыслей.  И  долго  потом  вспоминаешь  добродушный,
по-детски азартный смех, грустно-веселый взгляд и забавные  клубы  дыма,
вылетавшие из длинной профессорской трубки.
   Кибернетики и физиологи иногда спорили из-за Громова. И те  и  другие
считали профессора специалистом в своей области. Но эти  маленькие  раз-
ногласия были несущественны. Громов охотно отдавал  себя  обеим  наукам,
которые, кстати говоря, тесно сотрудничали. Статьи и выступления профес-
сора о головном мозге проясняли некоторые загадки  человеческого  мышле-
ния; физиологи и врачи-психиатры с интересом обсуждали и  проверяли  его
гипотезы. А кибернетики воплощали его идеи в оригинальных схемах  элект-
ронных машин.
   Все знали, что сам Гель Иванович увлекается на досуге игрушками-авто-
матами: он собрал говорящего попугая, поющую собачью  голову,  обезьяну,
показывающую фокусы. Одни считали их просто забавными, другие  говорили,
что в игрушках заложены интереснейшие схемы слуха, двигательных центров,
речи будущих кибернетических автоматов, которые еще удивят человечество.
А человечество пока ничего не знало про гениальные игрушки, которые были
заперты в профессорской лаборатории.
   Светловидов вспомнил, как лет десять назад он, тогда еще молодой  ин-
женер, приехал в город сибирских ученых - Синегорск и, выполняя  обычное
командировочное задание, несколько дней мечтал встретиться со знаменитым
Громовым. Наконец он позвонил ему и напросился в гости. От гостиницы  до
Вычислительного центра Светловидов шел пешком. Моросил  мелкий,  скучный
дождь, на улицах не было ни души. И  вот  недалеко  от  корпусов  центра
Александр Сергеевич увидел странного прохожего.  В  расстегнутом  плаще,
без шляпы, не обращая внимание на дождь, шагал он вокруг фонаря и что-то
быстро записывал на клочке бумаги. Светловидов узнал Громова.
   - Вы прибыли в самый нужный момент, - сказал профессор, беря под руку
инженера. - Идемте!
   - Но вы же простудитесь, Гель Иванович! - воскликнул  Светловидов.  -
Идет дождь, а вы без головного убора.
   - Ничего не случится, - мягко улыбнулся Громов. - Я  вышел  встречать
вас и увлекся одной мыслью. А когда голова горячая, ей не страшна  ника-
кая сырость.
   Они пришли в небольшую комнату, уставленную  приборами,  и  сразу  же
взялись за дело. Собственно, опыт напоминал увлекательную игру. В сосед-
нем зале, как разъяснил профессор, находились два объекта - Икс и Игрек.
Один из них был старый помощник  Громова  по  фамилии  Пумпонов.  Другой
объект - электронно-счетная машина.
   Профессор усадил Светловидова за стол с двумя телеграфными  аппарата-
ми. Над ними висели листочки с буквами "X" и "У": каждый из двух невиди-
мых Светловидову игроков пользовался своим аппаратом. Правила игры  были
очень простые: гость мог задавать Иксу и Игреку любые вопросы и в  тече-
ние получаса отгадывать, кто из отвечающих - машина и кто - человек.
   Светловидов и сейчас помнит свои вопросы и ответы Икса и Игрека.
   Сначала он спросил, кому сколько лет.
   Икс протелеграфировал:
   - Восемьсот.
   Ответ Игрека содержал меньше вымысла:
   - Пятьдесят.
   Затем Александр Сергеевич задал еще два разведывательных вопроса:
   - Как давно знаете вы профессора? Как вы к нему относитесь?
   Икс отстучал на телеграфной ленте:
   - Триста пятьдесят лет. Побаиваюсь.
   Игрек отвечал иначе:
   - Всю жизнь. Обожаю.
   Садясь к телеграфным ключам, Светловидов  довольно  легко  представил
себе тактику невидимых игроков. Человек не  может  прикинуться  машиной,
его сразу же выдаст медлительность счета. Следовательно, машина в  своих
ответах должна хитрить, обманывать, прикидываться человеком. А  человеку
(Пумпонову) ничего не оставалось, как говорить только правду. Как  выяс-
нилось потом, эта логическая система оказалась  правильной.  И  все-таки
Икс и Игрек сбили Светловидова с толку.
   После первых ответов он подумал: "Иксу восемьсот лет.  Фантазия.  На-
верное, это машина".
   Но торопиться с ответом Светловидов не хотел. Он решил проверить их в
счете. Он задал Иксу простую задачу:
   - Прибавьте 928 714 к 47 218.
   Икс подумал тридцать секунд и суммировал:
   - 975 932.
   Светловидов - Игреку:
   - Сложите 723 022 и 252 910.
   Через полминуты заработал телеграфный аппарат Игрека:
   - 975 932.
   "Эге, - сказал себе инженер, -  и  тот  и  другой  думали  полминуты.
Кто-то хитрит!"
   И он обрушился с серией вопросов на Игрека:
   - Прочтите начало первой главы "Евгения Онегина" Пушкина.
   - "Мой дядя самых честных правил..." - немедленно откликнулся Игрек.
   - Не думаете ли вы, - спросил Светловидов, - что  звучало  бы  точнее
так: "Мой дядя самых честных качеств"?
   - Это нарушило бы рифму, испортило стих, - весьма логично заметил Иг-
рек.
   - А если сказать так: "Мой дядя самых скверных правил"? Как вы помни-
те, Онегин не идеализировал своего дядю. И рифма в этом случае в  поряд-
ке.
   Ответ Игрека был убийственный:
   - Зачем обижать дядю? Надеюсь, вы это не серьезно?
   Вытерев пот со лба, Александр Сергеевич взялся за Икса. Он так  и  не
решил, кто такой Игрек. Могла ли машина быть столь остроумным собеседни-
ком? Конечно, могла, раз ее обучал  профессор.  Что  касается  помощника
Пумпонова, то с его характером и настроем ума  Светловидов  не  был  еще
знаком.
   Итак, очередь за Иксом. Удастся ли разгадать, кто он?
   - Вы играете в шахматы? - спросил инженер.
   Икс ответил коротко:
   - Да.
   Светловидов предложил ему решить этюд:
   - У меня только король на е8, других фигур нет. У вас - король на  е6
и ладья на h. Как вы сыграете?
   Икс после тридцати секунд молчания отстукал на ленте решение:
   - Лh8. Вам мат.
   Кажется, гость проигрывал игру... Прошло  уже  двадцать  пять  минут.
Гель Иванович дымил трубкой и лукаво поглядывал на коллегу.
   "Какой же задать вопрос?" - мучительно думал Светловидов.
   Он спросил самое простое:
   - Что вы любите больше всего?
   Ответы были простодушны и откровенны.
   Икс:
   - Кинофильмы.
   Игрек:
   - Люблю конфеты.
   "Кто же хитрит? - возмутился Светловидов. - Смотрит ли  машина  кино?
Нет. А как насчет конфет? Неужели я поглупел? И все  же  -  спокойствие.
Надо разобраться детальнее".
   - Какие картины вы видели за последнее время? - спросил он у Икса.
   - Заграничные. "Смерть за два гроша", "Наказание", "Источник силы".
   Названия были незнакомы Светловидову. Он попросил уточнить:
   - Перескажите сюжет первой картины.
   Икс начал рассказ:
   - Девушка и рабочий парень влюблены друг в друга. Но на их  жизненном
пути встречаются бандиты. Один из них, по кличке Каро, еще похож на  че-
ловека, а остальные просто мерзавцы. Они хотят вовлечь парня в свои  де-
ла, и тут гремят выстрелы. Один. Другой.  Третий...  Я  насчитал  двести
семнадцать выстрелов...
   Настолько увлекательным показался Светловидову этот рассказ,  что  он
прервал Икса на полуслове, протелеграфировав:
   - Довольно!
   Откинулся на спинку стула, устало сказал:
   - Это человек.
   - Вот вы и угадали! - искренне обрадовался Громов. - А ваши  первона-
чальные мысли, как я заметил, были абсолютно точными:  машина  лгала,  а
человек говорил правду. Но сейчас я познакомлю вас с моим помощником,  и
вы поймете, почему он все-таки водил вас за нос.
   Светловидов вспоминает сгорбленного живого старика. На его лице очень
много морщин, они то и дело сбегаются в хитрую улыбку, и тогда глаза ка-
жутся маленькими зелеными точками. Пумпонов в игре не хитрил  и  на  все
вопросы отвечал весьма простодушно и  точно,  выступая  под  псевдонимом
Икс. Он был очень стар и чистосердечно уверял всех, что живет  на  свете
восемьсот лет и из них вот уже триста пятьдесят лет помогает профессору.
"Что поделаешь, - сказал он, - именно столько я насчитал. Уж вы извините
старика за доставленную неприятность". Он отлично играл в шахматы и пре-
выше всего любил кинофильмы. Эта страсть его и выдала.
   Что касается электронной машины - коварного Игрека, - то она в  самом
деле хитрила, даже медлила с ответом в счете,  стараясь  сбить  с  толку
вопрошающего.
   А больше всех был доволен опытом профессор. Он заразительно  смеялся,
вспоминая забавные ответы Икса и Игрека, и изображал в лицах  всех  трех
игроков. В самом деле, ему ловко удалось запрограммировать хитрость  ма-
шины!
   Тот вечер был особенным. Они пили крепкий чай в кабинете Геля  Ивано-
вича, и профессор вспоминал молодые годы, когда он был влюблен  в  море,
поступил матросом на торговое судно и  совершил  кругосветное  плавание.
Гость рассказывал веселые студенческие истории. А Пумпонов после чая по-
вел гостя в мастерскую и заказал в его честь несколько песенок  собачьей
голове. Она пропела их, старательно открывая пасть и  вращая  блестящими
стеклянными глазами, и этот маленький концерт был очень  трогательным  -
ведь всякий раз электронный мозг сочинял новую песенку.
   Потом старик пустил по полу игрушки. Черепахи, два лиса  -  черный  и
красный - кружились по комнате и слушались хозяина, словно они были  жи-
вые и выступали перед публикой в зоопарке. Только длинный провод, соеди-
нявший их с электросетью, напоминал о том, что это механизмы.
   С одним из этих лисов, красным, немного похожим на таксу и более рез-
вым, чем его темный собрат, была связана одна весьма печальная история.
   Однажды Пумпонов пришел в мастерскую и стал тренировать лиса. Он  ко-
мандовал в микрофон и так увлекся сообразительностью механизма,  что  не
заметил, как его ноги опутал провод. Пумпонов хотел остановить лиса, но,
к своему несчастью, забыл нужную команду. Он кричал лису:  "Хватит!  До-
вольно! Не балуй! Стой!.." Лис не обращал на  крики  никакого  внимания,
продолжая бегать вокруг человека, и так крепко затянул провод, что  бед-
няга не мог шевельнуться. Крикни Пумпонов самое простое слово "Стоп!"  -
и лис встал бы как вкопанный: он слушался только этой команды, а других,
даже слова "стой" просто не знал. Старик слабеющим голосом просил,  умо-
лял лиса остановиться и с тоской смотрел  на  розетку,  в  которую  была
включена игрушка. Но, увы, дотянуться до нее не мог...
   Когда Громов заглянул в мастерскую, он нашел своего помощника лежащим
на полу без сознания, крепко обмотанного проводом. Профессор сказал нуж-
ное слово - лис тотчас затих. Громов с трудом привел старика в  чувство,
и тот, открыв глаза, пожаловался: "Как мало он еще понимает... Я работаю
у вас триста пятьдесят лет и не видел еще такого глупого лиса".  На  что
Гель Иванович ответил: "Советую впредь быть осторожнее. Вы можете  таким
образом или что-нибудь изобрести, или погибнуть".
   ...Светловидов так углубился в воспоминания, что не  заметил,  как  в
комнату вошел профессор. Знакомый голос поднял гостя с кресла.
   - Извините, - сказал Громов, - я вас заставил ждать.
   - Наконец-то! - обрадовался Светловидов. - Вас я готов ждать хоть всю
жизнь. Но что случилось?
 
 
   КАК РОДИЛСЯ ЭЛЕКТРОНИК
 
   - Сюрприза не будет, - извиняющимся тоном произнес Громов. - Сюрприз,
Александр Сергеевич, просто сбежал.
   - Как - сбежал? - удивился Светловидов.
   - А вот так. Прыгнул в окно - и был таков.
   Только теперь Светловидов обратил внимание на вид профессора: галстук
съехал набок, рукав в известке.
   - Ну, не будем так огорчаться, - бодро сказал Светловидов. - Для  на-
чала почистимся и умоемся.
   Профессор с удовольствием отдал ему пиджак,