е
этот неуклюжий, болтливый Бочка?
   Дон поднес ко рту свисток, который висел  на  металлической  цепочке.
Сережа не услышал привычного свиста - вообще  никакого  звука  не  издал
свисток. Дон вскочил на камень. Мальчик встал рядом с ним, приложил  ла-
донь к глазам. Из-за гигантской глыбы, миллионы лет назад брошенной вул-
каном в море, блеснув серебром спины, выпрыгнул дельфин и  направился  к
берегу.
   Морской смотритель бросился в воду, поплыл навстречу дельфину,  крик-
нув: "Это он!" Собаки, кружившие по песку, остановились, повернули морды
к морю...
   Дон, встретившись с дельфином, протянул ему  руку,  а  Бочка  раскрыл
рот, словно смеясь, осторожно сжал руку зубами, потянул человека за  со-
бой в море. Но Дон, ловко изогнувшись,  обхватил  скользкое  серебристое
тело и даже поставил дельфина на хвост, вызывая на борьбу. В первый  мо-
мент Бочка как будто растерялся, беспомощно взмахнул плавниками,  а  по-
том, изловчившись, ткнул нападавшего мордой в грудь, сшиб ударом хвоста.
Падая, Дон ухватился за плавник, и дельфин стрелой утащил его в прохлад-
ный простор залива. Чуть позже пловцы вернулись к берегу.
   - Каков мой Бочка, а?! - кричал, подплывая, Дон. -
   Самолюбив, упрям, зато смел! Видел?
   Сергей кивнул. Дон вышел из моря.
   - Бочка с радостью исполняет все поручения, но он свободный  дельфин,
- сказал хозяин. - Он никогда не примирится с неволей - утонет от  тоски
или разобьет себе голову о камень.
   Сергей понимающе улыбнулся: Бочка с  первого  взгляда  показался  ему
симпатичным.
   - Не будем терять время, - предложил Дон. - Надо их познакомить... Но
твой Рэсси знает задание?
   - Знает, я уже прочитал ему формулы. - Сергей  достал  из  кармана  и
махнул в воздухе листком, который вручил ему Светловидов. - Мне кажется,
он умеет говорить по-дельфиньи...
   - Умнейшая у тебя собака. - Дон усмехнулся. - Понимаешь, Серега,  мой
Бочка по-своему способное существо, но он не понимает формул,  как  твой
Рэсси. Вообще для него человеческая речь  звучит  слишком  медленно.  Он
свистит гораздо быстрее и, как говорится, без  лишних  "слов".  Стараюсь
научиться свистеть, как он. - И Дон щелкнул пальцем по свистку, висевше-
му на его шее.
   - Я читал, что дельфины свистят, - вспомнил Сергей.
   - Вот я и свистел Бочке, но ты  солжешь,  если  скажешь,  что  слышал
что-то. Это не для наших ушей - ультразвук. Слышит  один  Бочка.  Может,
еще и Рэсси... Но теперь я должен с ним объясниться. Скоро увидимся.
   И Дон побежал к морю, где его ждал, беспокойно  выпрыгивая  из  волн,
Бочка, одинаково хорошо видевший в воде и в воздухе. Подплыв, Дон лег на
спину и взялся рукой за дружески предложенный плавник. Он вернулся очень
скоро, присел на камень.
   - Теперь дело за Рэсси.
   - Что ты ему сказал? - нетерпеливо спросил Сыроежкин.
   - Все в порядке. Мы договорились.
   - Так быстро? О чем?.. Пожалуйста, расскажи!
   - Я просвистел ему... - медленно начал Дон. - Ты,  Сергей,  этого  не
поймешь: надо знать моего Бочку, чтоб угадать все оттенки его интонации.
Свист дельфина с трудом укладывается в человеческие слова, и ты,  выслу-
шав меня, чего доброго, можешь подумать, что Бочка  -  свойский  парень,
чуть ли не твой одноклассник, только в дельфиньей шкуре. Это не так... Я
рискну переложить наш свист в обычные слова, но ты помни, что я  неопыт-
ный переводчик. Вот разговор.
   "Бочка, твой брат в опасности", - просвистел  я  энергично,  чтоб  он
уловил всю важность просьбы.
   Он сразу свистнул призыв своему брату и тут же атаковал меня сигнала-
ми:
   "Я ничего не слышу. Брат не отзывается. Кто в опасности? Что с ним?"
   "Он тебя не услышит, - ответил я, - он очень далеко, может, за тысячи
миль. Но ему надо срочно помочь".
   "Я всегда готов мчаться навстречу опасности, когда  приходит  беда  и
надо выручить брата. (Белобочка азартен, как любой дельфин, и, кроме то-
го, очень смел.) Кто он - афалина, гринда или мой соплеменник,  белобоч-
ка? - страстно откликнулся Бочка. - Отвечай! Только свисти  быстрее.  Не
теряй времени".
   "Это кит, - просвистел я так быстро, как только мог. - Синий кит, са-
мый большой и сильный из всех китов. Люди зовут его Нектон. Наверное, ты
слышал о нем..."
   "А-а, кит... Я видел однажды этого громадного Нектона. Он всегда оди-
нок..."
   "Да, он кит, твой брат по крови. Ему надо помочь,
   Бочка..."
   "Ты опять тратишь драгоценные секунды. Человек, как всегда, очень не-
поворотлив и многословен. Я знаю, кто такой кит, знаю и Нектона.  Что  с
Нектоном?"
   "Его хотят загарпунить. Плывет подводный корабль
   "Тунец", ищет Нектона и когда найдет, то всадит в его голову гарпун".
   "Гарпун? Я видел однажды гарпун - это страшно. Но гарпун для громади-
ны кита - все равно что для меня камешек".
   "Ты прав. Нектон даже не почувствует  удара  гарпуна.  Но  когда  тот
застрянет в его облепленной ракушками коже. Нектон перестанет быть  Нек-
тоном. Он сразу потеряет свободу и послушно поплывет к берегу.  Там  его
поместят в бассейн, и Нектон начнет задыхаться".
   "Я плыву. Я предупрежу Нектона".
   "Погоди, Белобочка. Ты, как всегда,  отважен  и  нетерпелив.  Подумай
немного, как ты предупредишь Нектона: это - кит, он  не  станет  слушать
дельфина, просто тебя не заметит".
   "Я слушаю тебя внимательно, Дон".
   "С тобой поплывет морская собака Рэсси.  Вон  она  бегает  на  берегу
вместе с моей дворнягой".
   "Эта покрытая шерстью, неуклюжая, медлительная малявка? Да она  сразу
же пойдет ко дну, и я буду ее спасать".
   "Не волнуйся, Рэсси плавает не хуже тебя. Он знает язык китов".
   "Тогда немедленно в путь".
   "Не торопись, Белобочка. Только что ты назвал Рэсси медлительной  ма-
лявкой и тут же готов плыть с ним на край света. Познакомься,  пожалуйс-
та, с Рэсси, поиграй, посмотри, на что он способен, привыкни хотя  бы  к
нему. Трудный путь могут проделать только товарищи - ты знаешь".
   "Где он, этот лохматый Рэсси? Может, он подкинет мне носом  мяч?  Или
пустится со мной наперегонки? Или поймает мне рыбу?"
   - Вот приблизительно весь наш разговор, - закончил серьезно Дон. - Он
был, конечно, не таким многословным, длился минуту или две. Но я  специ-
ально рассказал с подробностями, чтоб ты, хозяин Рэсси, знал, с кем  ему
придется искать Нектона. - И морской смотритель  испытующе  взглянул  на
хозяина Рэсси.
   Восьмиклассник поскреб пальцами затылок. Вот это задача!  А  он  все-
го-навсего прочел Рэсси формулы...
   - Ко мне, Рэсси, - тихо позвал Сыроежкин, и пес одним прыжком оказал-
ся у его ног.
   Встав на колени, обняв ладонями голову друга, Сергей стал  объяснять,
кто такой Белобочка. Он говорил, говорил, но в душе своей не надеялся на
силу медлительных человеческих слов. В конце концов  достал  из  кармана
листок и еще раз прочитал вслух важные формулы задания.
   - Это все, - хрипло сказал Сыроежкин, вставая на затекшие ноги. - Иди
познакомься с Белобочкой. Вперед, Рэсси!
   Рэсси на глазах изумленного Сыроежкина вдруг  начал  толстеть,  будто
надуваемый изнутри воздухом; голова и плечи слились в единый шар;  хвост
завибрировал, распустился веером, превратившись в  руль  или  движитель.
Неуклюже переваливаясь на кривых лапах, Рэсси,  похожий  на  игрушечного
кита, пошел к воде и ловко поплыл, рассекая носом волну, оставляя за со-
бой пенистый след, - маленькой черной торпедой ринулся наперерез дельфи-
ну. Сыроежкин с облегчением вздохнул.
   Дон залез на камень, прищурился, изучая скорость пловца.
   Они встретились на середине залива - Белобочка и
   Рэсси - и некоторое время плыли рядом. Потом дельфин  продемонстриро-
вал свои обычные грандиозные прыжки, и Рэсси, как камешек, отскакивающий
рикошетом, подпрыгнул над водой, правда не столь ловко и умело, как  со-
перник. Дельфин, зарыв голову в волны, показав серебристый  серп  спины,
поплыл в открытое море. Рэсси последовал за ним. Пловцы скрылись в  вол-
нах.
   - Молодец, Рэсси! - крикнул Дон.
   - Ай да Бочка! - подхватил Сергей.
   Дрессировщики торжественно пожали друг другу руки.
   А Малыш с лаем носился по песку, почему-то не решаясь влезть в теплую
воду, хотя еще недавно поднялся со дна морского.
   Когда пловцы вернулись, каждый из них держал в пасти пойманную  рыби-
ну.
   Проглотив добычу, Белобочка поддел мордой товарища,  подкинул  его  в
воздухе. И Рэсси, бросив свою добычу, которую Белобочка немедленно съел,
маленький Рэсси, ловко нырнув, к  изумлению  дрессировщиков,  перевернул
толстого жирного Бочку. Дельфин, махнув хвостом, тотчас высунул из  воды
улыбающуюся морду и довольно фыркнул. Его темные пуговичные глаза, каза-
лось, говорили Сыроежкину: "Я все понимаю и беру назад свой свист о мед-
лительности Рэсси. Но почему этот ловкач, этот  артист  отказывается  от
вкусной рыбы, которую поймал?.."
   Торжествовал главный закон дельфиньей  жизни,  который  подметил  еще
древний философ Плутарх: "Дельфины - единственные существа, нашедшие ве-
ликий философский принцип: дружба не за вознаграждение".
   Сережка и Дон были довольны, что их питомцы подружились. Но что  ожи-
дало пловцов - акулы, штормы, может быть, даже кругосветное  путешествие
- разве угадаешь?.. Наступила грустная минута прощания.
   - Счастливо, Белобочка! - сказал Дон и свистнул в неслышный свисток.
   - До свидания, Рэсси! - крикнул Сергей.
   Вместе с Доном он взобрался на большой камень и с него наблюдал,  как
удалялись два пловца. Вот уже искристый след стал расплывчатым, исчез  в
блеске моря. Море было огромно. Оно сливалось с океаном, и где-то в этом
беспредельном просторе плавал Нектон. Его надо было отыскать, как одино-
кого космонавта в звездной галактике.
   Рэсси и Белобочка пространствовали в океане.
   Они миновали прибрежные районы, где люди жили в подводных  городах  и
трудились на подводных заводах,  добывая  золото  и  нефть,  марганец  и
уголь, пресную воду и уран; электростанции, работавшие на ядерном  горю-
чем; подъемные краны, передвигавшие грузы взмахами щупалец; экскаваторы,
дробившие и перемалывающие челюстями коралловые рифы, подводные  комбай-
ны, расчищавшие джунгли водорослей, - все, что ползало, плавало,  труди-
лось на дне, помогая человеку завоевать Великий океан, еще издали  заме-
чал Рэсси. Гонцы обходили стороной подлодки, глубинные дирижабли, танке-
ры, грузовые баржи - быстроходные, безопасные подводные суда, которым не
страшны были волны, ветер, бури. Рэсси мгновенно отличал змеиный  силуэт
танкера от стремительного катера "летучая рыба". Но среди множества  ко-
раблей спутникам не встречалась подлодка "Тунец"  с  характерным  горбом
плавника.
   Океан для острых глаз Рэсси был большим прозрачным аквариумом;  линии
жизни и смерти его обитателей  проходили  где-то  совсем  рядом,  иногда
странно переплетаясь. Как в математической игре-погоне,  которую  Рэсси,
обучаясь когда-то, вел с машиной. В этой морской игре, как убедился Рэс-
си, наблюдая жителей океана, побеждали быстрейшие,  хитрейшие,  зубатые.
Серой безмолвной тенью скользили в сумрачной глубине  акулы,  обреченные
природой на вечное движение - ни единой минуты сна, чтобы не утонуть без
спасительного для всех рыб плавательного пузыря; парили похожие на  птиц
скаты, изящно взмахивая плавниками, зорко выслеживая свою добычу;  реак-
тивные кальмары, вытянувшись стрелой, скользили по своим маршрутам хвос-
том вперед; летучие рыбы разгонялись у самой  поверхности  и,  расправив
крылья, маленькими самолетами летели над волнами. Все было в движении, в
погоне, в борьбе.
   Морские жители не говорят очень громко и без причины, чтобы не  прив-
лечь врагов. И все же, несмотря на свист ветра и плеск волн, шум  кораб-
лей и подводных городов, рокот быстрых струй  и  далеких  землетрясений,
уши Рэсси слышали необычные звуки. Если бы он умел сравнивать с  привыч-
ными людям понятиями, он бы сказал так: весь  океан  наполнен  гудением,
тарахтением, криками, плачем,  скрежетом,  мурлыканьем,  свистом,  воем,
грохотом, щелканьем, кваканьем, мычаньем, барабанной дробью. Рэсси  осо-
бенно не интересовался, кто из рыб какие звуки издает,  но  одна  только
белуха, по его наблюдениям, умела свистеть, стонать,  хрюкать,  плакать,
как ребенок, звенеть колоколом, пищать, играть на флейте  и  передразни-
вать птиц, которых она никогда в своей жизни не видела.
   ...Вот в зарослях водорослей плавает обломок бревна, но это не  брев-
но, а лежащая на спине морская выдра. На груди  у  нее  заснул  детеныш.
Выдра медленно опускается в глубину, зорко наблюдая за спящим, а ее сына
баюкает волна. Когда он проснется, мать мгновенно подплывет, вылижет его
густую шерсть - в награду за первый урок плавания. А потом путешествия в
морских глубинах, бесконечные игры и новый урок  с  приходом  сумерек  -
устройство на ночлег. Выдра, прижав к груди детеныша, тщательно укутыва-
ется листьями гигантской водоросли, и волна океана будет качать их в зе-
леном одеяле до утра.
   Но что для Рэсси какая-то случайная выдра! Надо проплыть сотни миль с
Белобочкой, вместе хлебнуть немало морской соли, чтобы понять, какое это
быстроходное, любопытное, преданное другу  существо  -  вольный  морской
дельфин. Наши путешественники состязались в скорости, ловили самую круп-
ную рыбу, оскаливались на приближающуюся мрачную акулу и часто  свистели
друг другу. Одинокий дельфин молчалив, в паре разговорчив, в стае болта-
ет без умолку. Бочка, следуя этому правилу, пересвистывался между  делом
с приятелем, иногда произносил монотонное, почти человеческое "ха-ха", а
когда Рэсси слишком долго плавал на глубине, щелкал челюстями, отыскивая
пропавшего, и печально-призывно свистел.
   Белобочка  знал  массу  разных  историй,  как  всякий  путешествующий
дельфин, но одну из них повторял спутнику не раз.
   "Я слышал, - свистел Белобочка, разумеется, не словами и не  голосом,
а особыми, неслышными человеческому уху звуками, - я слышал и верю,  что
это сущая правда, а не  пустой  свист.  Я  слышал,  что  когда-то  стада
дельфинов и китов вышли из моря на сушу и стали жить на  твердой  земле,
как жил до сих пор ты, Рэсси, пока  не  встретился  со  мной.  Это  были
счастливые времена, потому что на земле нет штормов,  в  которых  гибнут
стада дельфинов, - на земле мягкая трава, много плодов, рыба в  реках  и
пахучий, ароматный воздух. Звери не нападали на  нас:  у  дельфинов,  ты
знаешь, очень много зубов, а киты сами по себе грозные. И мы уже  забыли
совсем про море и считали, что родились и всегда жили на зеленой земле.
   Но однажды на рассвете, когда мы скользили по  мокрой  траве,  пришла
злая обезьяна с толстой палкой. Ни один из нас не знал, кто  обидел  эту
обезьяну, во всяком случае - не кит и не дельфин, а обезьяна кинулась на
лас, стала бить направо и налево по гладкой коже, а мы уже не могли дви-
гаться так проворно, как злая обезьяна, потому что солнце высушило росу.
Дельфинов и китов, Рэсси, нельзя бить, как и детей: у них  нежная  кожа,
они очень обидчивы и запоминают несправедливость на всю жизнь.
   Мы вернулись в море...
   Мы навсегда вернулись в родную стихию.  Но  были  уже  не  теми,  что
раньше. После жизни на суше в нас пробудился страх: страх утонуть, когда
волна оглушает тебя, страх захлебнуться в пучине. Мы по-прежнему свобод-
ны, но не можем забыть, что жили когда-то на твердой земле... Вот  поче-
му, наверное, каждый дельфин, каждый кит, если  даже  ему  грозит  опас-
ность, мчится спасать тонущего, едва заслышит призыв о помощи..."
   "Просвисти мне этот главный сигнал", - попросил Рэсси, выслушав древ-
нюю историю.
   Бочка издал два продолжительных, почти сливающихся друг с другом сиг-
нала.
   И Рэсси запомнил их навсегда...
   Из зеленых волн навстречу им  неожиданно  вынырнули,  громко  свистя,
быстрые афалины и, подскочив к Бочке, стали подбрасывать  его  мордой  в
воздух, словно он уже тонул. Бочка, перевернувшись в воде,  начал  пояс-
нять причину своего крика, а потом спросил усердных афалин - ведь все  в
мире дельфины объясняются на одном языке, - не встречался ли им кит, ко-
торого люди называли Нектоном. Афалины, поняв,  что  Белобочка  подшутил
над ними, разом прощебетали что-то  возмущенным  свистом  -  вроде  "как
только не совестно" - и, мигом  умчавшись,  ответили  издали:  "Нет,  не
встречали".
   Наши разведчики, развлекаясь и разговаривая в пути, ни на  минуту  не
забывали о синем ките, разумеется, они не слышали мрачной фразы фон Кру-
га капитану подлодки "Тунец", которая охотилась за  Нектоном:  "Попадите
ему в болевой нерв, а потом этот неуловимый кит добровольно, своим ходом
приплывет в "Мир животных"; они не знали, как профессор Громов кричал  в
телефон: "Алло, прошу срочно передать мне  сведения  о  чувствительности
медузы к бурям!" - наши друзья не имели пока никаких сведений о Нектоне,
но помнили, что должны отыскать синего кита. И Белобочка спрашивал  всех
встречавшихся им дельфинов, а Рэсси по-своему решал сложную  задачу.  Из
наблюдений за дельфинами и из сигнала, который просвистел  Бочка,  Рэсси
сделал вот какой важный вывод: как всякого кита. Нектона  можно  извлечь
из таинственных глубин криком крайней опасности, на который тот  отклик-
нется мгновенно...
   Оставалось разгадать карту жизни одинокого Нектона. А она,  несомнен-
но, была очень запутанной. Ведь если даже оглянуться на их путь в  море,
он будет выглядеть как странно изогнутая нить -  из-за  течений,  ветра,
гроз, встречных кораблей, которые они обходили. Нектон, знавший просторы
мирового "подводного космоса" лучше Белобочки, петлял в океанах хитрее и
осторожнее - по своим китовым орбитам.
   Однажды Рэсси и Белобочка натолкнулись на стадо черных  гринд,  отби-
вавшихся от акул. Выстроившись полукругом, прикрыв собой беззащитных де-
тенышей, эти дельфины ударами круглой, как бы надутой головы  откидывали
нападавших, страшно хлопали челюстями, рвали зубами чертову  кожу  зазе-
вавшегося хищника.
   Акулы не отступали.
   С каким-то хриплым лаем, странно отозвавшимся в ушах Рэсси, его спут-
ник бросился на акул; в его пасти зубов  было  не  меньше,  чем  у  пяти
гринд. В одно мгновение Рэсси обогнал Белобочку, на которого надвигались
горящие глаза и сотни кинжальных зубов, всадил - электрический  заряд  в
чувствительный нос нападавшей акулы.
   Вряд ли что поняли в этой короткой схватке храбрые дельфины-гринды  и
отчаянный Белобочка. Но все они пронзительно засвистели, приветствуя по-
беду Рэсси. После ударов электричеством несколько извивающихся тел  мед-
ленно опустились в глубину, и акулья стая набросилась на своих  оглушен-
ных собратьев. Кровожадность - главный закон морских пиратов...
   Гринды, кивая темными головами, пропищали путешественникам, что  нес-
колько дней назад видели синего кита. Быть может, в глубинных слоях  еще
остался пахучий след, если его не размыли течения...
   Расставшись с толстыми гриндами, похожими на  раздутого  Рэсси,  наши
разведчики опустились на дно. Они плыли в темноте, не  обращая  внимания
на стаи пугливых рыб. Бочка, когда у него кончался запас воздуха,  выны-
ривал на поверхность, а Рэсси оставался и петлял в глубине.
   Рэсси наткнулся на слабый след кита, когда вернувшийся  сверху  Бело-
бочка сообщил, что надвигается шторм.
   Они бросились по следу, как две гончие, теряя  едва  различимый  даже
носом Рэсси китовый запах и неожиданно находя его вновь.
   Но как ни был увлечен Белобочка погоней, он не мог бесконечно  долго,
подобно Рэсси, плыть в глубине: его легкие требовали свежего воздуха.  И
когда Белобочка в очередной раз всплыл вверх,  Рэсси  услышал  призывный
крик. Главный сигнал дельфина, на который спешат его собратья,  жалобная
мольба о помощи заставила Рэсси забыть о следе Нектона, погнала  его  со
скоростью, на которую он был способен, к тонущему другу.
   Он точно рассчитал по сигналу место встречи, с  ходу  поддел  крепким
носом неподвижного Бочку, и опять гигантская волна  ударила  дельфина  о
скалу, увлекла пловцов за собой..