исчезает
временами трансформатор от холодильника и все продукты плавают  в  воде?
Почему по ночам Сергей разговаривает сам с собой? Почему он носится  це-
лыми вечерами на улице и приходит домой, когда все спят? И так далее,  и
так далее...
   ...Электроник явился необычно поздно, почти под вечер, и сразу сел за
домашние задания. Сережка не поинтересовался, где он пропадал. Завалился
снова в родительской комнате на тахту и уперся глазами в потолок.  Время
от времени он ощущал, как дверь приоткрывается и Электроник  смотрит  на
него. Словно ждет расспросов. Или, может быть, Электроник чувствует себя
виноватым, что заставил друга так долго ждать? Но ему и это безразлично.
   И вот Электроник доложил:
   - Уроки приготовлены. Решил все быстро, а писал медленно.
   - Хорошо, - равнодушно отозвался Сережка.
   Он помолчал немного, но вдруг вспомнил про красного лиса и оживился:
   - Ты знаешь, я видел в парке твоего лиса. Он долго смотрел на меня.
   - Он был частью меня, - сказал Электроник, - самостоятельной  частью.
Он очень хорошо двигался. К сожалению, он не умеет разговаривать.
   - Да, он сразу же убежал, как только я открыл рот.
   - А как он сейчас бегает? - спросил Электроник.
   - Отлично! Он самый быстрый в мире лис.
   - Значит, он все еще решает свою задачу, - спокойно заметил  Электро-
ник. - В конце концов он даст науке очень интересные сведения.
   - Дело не в этом, - сказал Сергей. - Он очень одинокий...
   Громко зазвучала эстрадная музыка: это Электроник включил внутри себя
транзистор. Сергей не шевельнулся. Тогда Электроник, посмотрев на друга,
выключил музыку и сказал:
   - Я сидел в сурдокамере. Поэтому опоздал.
   - В подвале? - лениво поинтересовался Сыроежкин.
   - В подвале.
   Этот трюк Сыроежкин хорошо знает. Когда ребята играют в  космонавтов,
каждого по очереди запирают в сурдокамеру, куда не проникают ни свет, ни
звуки из внешнего мира. Иначе говоря, запирают в подвале. Для тренировки
воли. Темень там такая, что хоть час просиди с широко открытыми  глазами
- ничего не увидишь. И звуков никаких нет, только мыши иногда пробегают.
У кого нервы слабые, тот не выдерживает: барабанит  в  тяжелую  железную
дверь. И его выпускают на все четыре стороны: из игры выбыл. А кто  про-
сидит в подвале больше получаса, когда выходит на свет, то идет по двору
как пьяный: ничего сначала не видит.
   - И сколько ты сидел?
   - Три часа, - говорит Электроник. - Я всех победил.
   Сережа зевнул и перевернулся на другой бок.
   - Ты заболел? - хрипло спросил Электроник.
   - Нет, я здоров.
   - О чем ты думаешь?
   - Знаешь, Электроник, ты словно мои родители: заболел... о чем  дума-
ешь... Я изобретаю машину времени.
   Сыроежкин ожидал, что Электроник скажет: "Пустое занятие. Никакой ма-
шины времени не может быть". И отстанет  с  расспросами.  Но  Электроник
спокойно заметил:
   - Такая машина скоро будет.
   - Фантазия, - Сыроежкин махнул рукой.
   - Нет, не фантазия. На ней можно попасть в будущее.
   - А в прошлое? - Сыроежкина больше интересовало прошлое. Вот бы  рва-
нуть на две недели назад и все начать сначала.
   - В прошлое нельзя. Ведь это сверхбыстрая ракета.
   - А-а... ракета... Так какая же это машина времени?
   - Самая обыкновенная. - Электроник говорил  уверенно,  будто  отвечал
давно знакомую, проверенную веками теорему. - Когда ракета летит со ско-
ростью, близкой к скорости света, то время в ней течет медленнее, чем на
Земле. Предположим, космонавты летят к центру Млечного Пути. Они  поста-
реют в полете всего на двенадцать лет. А на Земле пройдет двадцать тысяч
лет. Двести веков.
   Сыроежкин свистнул и приподнялся на локте:
   - А ты не заливаешь?
   - Я говорю всегда точные и проверенные сведения, - сказал  Электроник
своим обычным ровным тоном. - Замедление времени в  сверхбыстром  полете
предсказано великим физиком Эйнштейном. И уже проверено.
   - Да нет, Электроник, ты меня не так понял...  -  стал  оправдываться
Сережка, словно его друг на самом деле обиделся. - Я хотел сказать,  что
очень уж много веков проходит на Земле. Вернешься, а все  знакомые  дав-
нымдавно умерли. Нельзя ли слетать лет на пять?
   - Можно и на пять.
   Сыроежкин представил, как возвращается из космического полета.  Забы-
лись все его грехи, снова начинается хорошая жизнь. Он  ходит  в  школу,
рассказывает всем о своих приключениях и дружит с Электроником,  который
не отвечает за него на уроках, а лишь  подсказывает  решения  труднейших
задач. Только вряд ли есть сейчас такие сверхбыстрые ракеты.  Он  что-то
не слышал о них.
   Электроник подтвердил его подозрения.
   - Да-а... - только и сказал Сыроежкин, и это значило: зачем тогда го-
ворить, раз их нет!
   Прощальный вечер наших друзей прошел в деловых разговорах.  Был  сос-
тавлен подробный план жизни Электроника на ближайшие два-три месяца. Се-
режка не решился сказать, что уезжает  на  долгие  годы.  Чего  доброго,
Электроник не согласится. А так, на два-три месяца, Электроник не возра-
жал. Он уже вошел в роль.
   И Сережка долго рассказывал Электронику обо всей своей жизни, что  он
только о ней знал. Электроник составил себе полную, ясную картину о  че-
ловеке, которого отныне он должен был представлять. Жизнеописание Сергея
Павловича Сыроежкина так удачно уложилось в его памяти, что он мог  под-
робно обрисовать любой эпизод, ведя рассказ, естественно, от первого ли-
ца.
   "Чтоб я сломался, если выдам тайну" - эта клятва не  только  сохраня-
лась, она стала самой жизнью. Отныне Электроник должен был  забыть,  кто
он такой. Забыть навсегда.
   Наш беглец проворочался в постели до рассвета, потом ненадолго забыл-
ся. Когда он открыл глаза. Электроника не было. Нет, не Электроника! Сы-
роежкина уже не было в комнате.
   Сергей Сыроежкин, семиклассник школы кибернетиков, ушел во Дворец пи-
онеров. Там сегодня Вопросительный день: встреча с академиками,  научные
разговоры - словом, обычные школьные дела. А здесь, в квартире на  Липо-
вой аллее, был тот, кто раньше звался Сыроежкиным.
   Сергей впервые подумал: а кто он теперь? Чудно! Пока что  никто.  Еще
не придумал себе ни фамилии, ни имени. Но несколько минут он хотел оста-
ваться самим собой. Несколько очень важных минут.
   Он подсел к телефону и в адресном бюро узнал, как позвонить в кварти-
ру пятнадцать дома номер три по улице Геологов. Набрал  номер  и,  когда
трубку сняли, сказал:
   - Позовите, пожалуйста, Майю.
   А там его не понимают:
   - Алло, алло! Повторите!
   Он повторил:
   - Пожалуйста, Майю.
   Резкие гудки. Отбой... Что за чепуха! Он только сообразил: он говорил
без голоса, совсем беззвучно.
   Сергей сказал вслух:
   - Чепуха!
   Получилось.
   - Майку к телефону!
   И это получилось. А вдруг, когда она возьмет трубку,  снова  пропадет
так нужный сейчас голос?
   На этот раз его услышали. Приятный бас ответил:
   - Сейчас.
   Сей-час. Вот она идет по коридору в голубом платье, отражается в зер-
калах и думает: кто это?
   - Да-а.
   - Здравствуй, Майя.
   - Здравствуй! Кто это?
   - Это Сергей, - глухо сказал он.
   - Какой Сергей?
   - Сыроежкин.
   - А, здравствуй, Сережа!
   Ему стало и радостно и грустно.
   - Я уезжаю, - сказал он.
   - Далеко?
   - В Мурманск.
   - На гастроли? С цирком?
   - Не совсем так. Я не тот... Я не фокусник.
   - Ну конечно, - сказала Майя. - Ты ведь где-то учишься.
   - Да, в школе кибернетиков, в седьмом. А ты?
   - И я в седьмом. В химической.
   - Интересная наука, - ни с того ни с сего ляпнул  Сережка  и  обругал
себя: химию он ненавидел.
   - А я, представь, совсем не люблю химию. Хочу через  год  куда-нибудь
переходить, - призналась Майя.
   - Вообще-то да, не совсем... - глупо промямлил Сережка и вдруг  пере-
шел на бодрый тон: - Переходи к нам! Нет, серьезно. У нас знаешь... - Он
осекся, помолчал. - Вообще-то ты меня никогда не видела. Я  хочу  попро-
щаться.
   - Ничего не понимаю, - сказала Майя. - Ты разве не будешь сегодня  на
Вопросительном дне?
   - Не знаю...
   - Я что-то ничего не понимаю, - повторила Майя. - Если ты, Сережа, не
шутишь и хочешь со мной попрощаться, приходи на Вопросительный день.
   ...До поезда оставалось три часа.  За  это  время  надо  было  решить
только одну задачу. Самую трудную в его жизни.
 
 
   ВОПРОСИТЕЛЬНЫЙ ДЕНЬ
 
   Любой ученик, живущий на Липовой аллее и соседних  с  нею  улицах,  с
удовольствием расскажет, что такое Вопросительный день. "Это  день  осо-
бенный. Во-первых, мы не учимся. Во-вторых, мы задаем  вопросы  -  какие
хотим. А в-третьих, нам отвечают выдающиеся люди. Жаль только, что в го-
ду всего четыре Вопросительных дня - первая суббота каждого третьего ме-
сяца. Ждешь, ждешь - не дождешься".
   К этому можно добавить, что во всех школах на самом  приметном  месте
висят ящики - голубые, розовые, белые  или  желтые.  И  в  эти  ящики  с
большими вопросительными знаками ребята опускают  свои  листочки.  Сотни
"почему", "как" и "зачем" ожидают очередного Дня вопросов  и  ответов  -
так называется официально необычная  суббота.  Но  ребята  окрестили  ее
по-своему, и  все,  даже  учителя,  привыкли  говорить:  "Вопросительный
день".
   И вот, как всегда, минуло три месяца,  наступила  особенная  суббота.
Школьники шли и шли к Дворцу пионеров, украшенному  цветной,  искрящейся
на солнце мозаичной картиной: горн, барабан, летящий спутник, шар Земли,
звезды Вселенной. А внутри, за стеклянными дверями, гостей встречали два
автомата-марсианина. Их прозвали так за голубовато-серые туловища,  сто-
явшие на трех ногах, овальные телеэкраны, напоминающие голову в скафанд-
ре, и длинные усы антенн. На груди марсиан - телефонный  диск.  Подойди,
набери номер любого вопроса, указанного в картотеке,  и  приятный  голос
сообщит, что такое фотон, какова траектория полета к Луне и  сколько  на
нашей планете людей. А экран покажет чертежи, рисунки и кинокадры.
   Как видите, марсиане тоже отвечали на вопросы. Но сегодня, за полчаса
до звонка, марсиане были посрамлены. Обыкновенный семиклассник из  школы
кибернетиков давал ответы  быстрее  автоматов.  Почему  летают  бабочки,
сколько льда в Антарктиде, есть ли скорость больше скорости света  -  ни
один вопрос не смущал храброго семиклассника. Электроник - это был,  ко-
нечно, он - трещал, как пулемет, заглушая марсиан. Правда, не все слуша-
тели его понимали, потому что он говорил очень быстро и у  него  получа-
лись примерно такие фразы: скоростьсветатристатысячкилометроввсекунду, -
но все хлопали победителю от души.
   - Ваш Сыроежкин - голова. Просто ходячая энциклопедия, - говорили ре-
бята из других школ кибернетикам.
   - Подождите, еще не то будет! - многозначительно отвечали  кибернети-
ки.
   Звонок оборвал игру, приглашая в зал, где на сцене за длинным  столом
собрались ученые, инженеры, писатели - словом, выдающиеся люди.
   Поднялся седой человек с резкими морщинами на лице. Академик Немнонов
не впервые председательствовал на Вопросительном дне, и все  же,  прежде
чем начинать, он внимательно оглядел ряды, увидел сотни глаз - веселых и
внимательных, озорных и задумчивых, прищуренных и широко открытых.
   Сидящим на сцене показалось, что чуть разгладились  глубокие  морщины
на лице академика. Немнонов кашлянул в кулак и стремительно спросил:
   - Скажите, пожалуйста, есть ли в зале люди, которые думают, что в на-
уке все открыто? Если такие есть, пусть поднимут руки!
   Гул удивления был ему ответом. Ни одна рука  не  поднялась.  Академик
улыбнулся.
   - Спасибо, друзья мои! - сказал он. - Разрешите начать. Когда я и мои
товарищи ознакомились с вашими вопросами, мы вспомнили забавную историю.
В прошлом веке в одной западной стране родители отдали мальчика в школу.
Спустя некоторое время к ним в  дом  явилась  учительница.  Она  сказала
очень вежливо, но смысл ее слов был такой: "Мне очень неприятно говорить
это, и все же ваш сын настолько глуп, что продолжать его обучение просто
бессмысленно". Естественно, что родители очень  огорчились.  Однако  они
послушались учительницу и забрали сына из  школы.  Этого  мальчика...  -
академик сделал паузу и быстро проговорил в микрофон: - звали Томас Алва
Эдисон.
   Взрыв веселого смеха грянул в зале и смолк. Что же дальше?
   - Так вот, - глаза академика хитро прищурились, - прочитав ваши  воп-
росы, мы подумали: а что бы сказала о них та самая учительница? Наверня-
ка она бы воскликнула: "Боже мой, сколько глупых вопросов  и  ни  одного
умного!" - Немнонов опять помедлил и неожиданно заключил: - Молодцы, ре-
бята! Продолжайте в том же духе!
   Ну и смешливые эти глазастые мальчишки и девчонки! Шути с  ними  хоть
весь день, и им не надоест веселиться. Академик подумал:  что,  если  бы
смех был чем-то видимым? Если бы, например, он рождал легких,  как  сол-
нечные пятна, зайцев, то сотни, тысячи золотистых  теней  пронеслись  бы
сейчас по залу, прыгнули в двери и окна и поскакали по улице, кувыркаясь
и веселя прохожих.
   - Переходим к вопросам, - деловито сказал академик, и глаза,  устрем-
ленные на него, снова стали внимательными. - Вопросов очень  много,  все
они любопытны и требуют размышлений. И хотя мы  разбили  их  на  группы,
пришлось пригласить специалистов из разных областей науки, производства,
искусства и литературы. Это нас радует. Я недаром спросил в начале бесе-
ды, все ли мы знаем о природе и думает ли кто-нибудь, что  все  открытия
уже сделаны. Ваше красноречивое молчание и ваши  вопросы  убеждают,  что
скептическая поговорка "ничто не ново под луной" безнадежно устарела.
   Академик стал читать записки ребят.
   "Я слышал, - говорилось в записке семиклассника Юрия Боброва, - что в
ножке простого стула заключено столько энергии,  сколько  дает  Братская
ГЭС за несколько лет. Верно ли это?" И второй вопрос из школы номер три:
"Можно ли превратить Луну в электростанцию  Земли,  чтобы  она  собирала
солнечные лучи и передавала нам электричество? Ведь Солнце посылает"  на
землю столько тепла, что каждые две с половиной  минуты  можно  кипятить
озеро Севан".
   - Я думаю, - сказал председатель, - что академик Петр Иванович  Сомов
расскажет нам о важнейших проблемах физики и энергетики: о  термоядерных
реакциях, о преобразовании солнечной энергии в электричество и о  других
перспективных источниках энергии. И мы вместе поговорим о том, как чело-
вечество с помощью грандиозного моря электроэнергии готовится  управлять
климатом, получать богатейшие урожаи круглый год, заселять другие плане-
ты.
   Еще несколько записок упомянул Немнонов. Вопросы к медикам:
   "Можно ли на время длительных космических полетов усыплять или  замо-
раживать человека? ", "Достаточно ли космонавту в состоянии  невесомости
двух часов сна? ", "Как продлить жизнь человека?"
   Вопросы к писателям-фантастам:
   "Как придумать то, что не предсказано наукой? ",  "Как  работал  Жюль
Берн?"
   Обращение к физикам:
   "Что такое искусственный нос? Можно ли создать запахотелескоп,  чтобы
принюхаться к другим планетам?"
   - Я не буду читать все записки, - продолжал Немнонов. - Отмечу  лишь,
что среди них очень много вопросов по кибернетике. И  хотя  здесь  сидят
будущие физики и химики, инженеры и врачи, педагоги и биологи, я напомню
историю слова "кибернетика". Греческое "кибернос",  которое  встречается
еще у древнего философа Платона, переводится как  "кормчий",  "рулевой",
"человек, управляющий кораблем". Это очень удачный образ,  и,  по-моему,
он относится не только к кибернетикам, но и ко всем вам.
   Представьте, что отправляется в большое плавание большой корабль. Ты-
сячи людей заняты сборами и приготовлениями. Прощальный салют орудий,  и
корабль выходит в океан. Впереди у него тысячи миль трудного  пути,  не-
открытые земли, таинства природы... И успешное  плавание  этого  корабля
зависит от всего экипажа - от матроса до  капитана.  Будут  сменяться  у
штурвала рулевые, будут ветры и штормы, и  обязательно  будет  радостный
клич впередсмотрящего: "Земля!.." Таким кораблем мне представляется сов-
ременная наука. И вы все в ней будете кормчими, ибо вопросы,  проекты  и
гипотезы, обсуждаемые сегодня, - это то наследие, которое ученые  остав-
ляют вам, нашей смене. Плывите дальше!
   Пока академик шутливо отмахивался от аплодисментов, над сценой вспых-
нули электрические лампочки, образовав слова первых вопросов:
   КАКИЕ АВТОМАТЫ ПРИМЕНЯЮТСЯ СЕЙЧАС В ЖИЗНИ?
   КАКИЕ ЗАДАЧИ ПОД СИЛУ ЭЛЕКТРОННЫМ МАШИНАМ?
   КИБЕРНЕТИКА - ЭТО НАУКА ВСЕХ НАУК?
   - На эти вопросы, - сказал председатель, - ответят инженер Иван Алек-
сандрович Глушков и кандидат наук Александр Сергеевич Светловидов.
   В глубине сцены раздвинулся занавес, и на темном фоне ясно  обозначи-
лись пять жемчужно-матовых экранов: один большой - в центре и четыре по-
меньше - по  бокам.  Одновременно  экраны  засветились,  и  хотя  солнце
по-прежнему било в окна, появившиеся цветные изображения  были  четкими,
объемными.
   На каждом экране шел свой фильм, но это не мешало внимательным зрите-
лям наблюдать за всеми хитроумными машинами и слушать пояснения инженера
Глушкова. Наоборот: казалось бы, разные кадры создавали целостную карти-
ну мира электронных помощников человека.
   ...Горят ярким блеском раскаленные балки. Вот они входят на прокатный
стан и появляются уже в виде тонких железных листов,  а  управляет  этим
процессом приземистый шкаф-автомат... Стоят в степи сотни вышек. Включа-
ет и выключает их, гонит нефть по трубам электронный диспетчер...  Бегут
по рельсам поезда, едут по улице троллейбусы и электробусы  -  их  ведут
тоже роботы... Остановившееся сердце  тяжелобольного  человека  заменяет
электронный приборчик. Жив человек, не умер!..  А  рядом  другая  машина
просматривает коллекции геологов и подсказывает, где искать уголь, где -
нефть, где - алмазы...
   Теперь ведет рассказ Александр Сергеевич Светловидов. Скользя по  эк-
ранам лучом фонаря-указки, он очень сжато и ясно говорит о том, как  по-
могают электронновычислительные машины ученым: не только собирают  мате-
риалы, обобщают факты, продумывают варианты, но и занимаются творчеством
- дают новое решение проблем. Машины уже нашли такие доказательства тео-
рем, которые никому из математиков не приходили в голову. Они просматри-
вают за физиков фотографии элементарных частиц, сортируют их и  высказы-
вают свое мнение. И ученые, поблагодарив своих  думающих  помощников  за
открытие неизвестного прежде и за сэкономленное время, берутся за  столь
сложные теории, которые еще недавно были недоступны человеку.
   Экраны гаснут, и все видят в руках Светловидова два небольших предме-
та, похожих на книгу и чемоданчик.
   - Это тоже вычислительные машины, - говорит Светловидов. - Они  прос-
ты, удобны и необходимы в работе инженерам  и  филологам,  археологам  и
экономистам.
   - И школьникам. Очень удобны для подсказки, - вставляет академик Нем-
нонов, к общему удовольствию ребят. - Правда, пока заложишь в такую  ма-
шину знания, глядишь - и сам все выучил.
   Светловидов, улыбнувшись вместе со всеми, повернулся к экранам, нажал
кнопку на пульте, и ввел зрителей в просторные залы Вычислительных цент-
ров - в электронный мозг страны. Здесь составляются  планы  транспортных
перевозок и сельскохозяйственных посевов, планы работы заводов  и  планы
добычи полезных ископаемых. Вся жизнь страны отражена  в  математических
знаках программ и сведений. День и ночь считают быстродействующие машины
- ищут решения тысяч и тысяч задач, чтобы как можно лучше работали стан-
ки, тракторы, мартены, электростанции, чтобы ровно бился пульс  могучего
государства.
   - Как видите, кибернетика всесильна, - так закончил свое  выступление
Светловидов. - Она родилась в ответ на потребность  улучшить  управление
сложными процессами и операциями. И она всесильна только в содружестве с
другими науками. А электронно-вычислительные машины, которые вы  видели,
освобождают человека от сложного физического тр