океана.
   Через шлюз пассажиры вышли на площадку с кабинами лифтов.  Над  одним
из лифтов сверкали буквы: "Диспетчер Океана".
   Морской смотритель пригласил гостей в лифт диспетчера.
   ...Они оказались как будто в центре Земли. В круглом зале  диспетчера
голубая сфера Мирового океана с темными глыбами  материков  просматрива-
лась насквозь. Материки казались безжизненными, а весь океан был  прони-
зан извилистыми пунктирами светящихся  точек.  Каждый  корабль-подлодка,
рудовоз или танкер, каждый плывущий  в  океанских  глубинах  мерцал  ма-
ленькой искрой, посылая свои сигналы диспетчеру; даже под шапками  льдов
Арктики, в глубоких каньонах Антарктики пробирались подводные суда.  Все
внутри шарообразного зала было прозрачным, чтоб не мешать наблюдению  за
мировым движением, - стены, пол, стулья, микрофоны и  круглый  стол,  за
которым, негромко переговариваясь с кораблями, сушей, воздушным океаном,
космосом, работали диспетчер Океана и два его помощника. Когда в  дверях
показались гости, диспетчер кивнул помощникам и, чеканя  шаг  по  стеклу
пола, пошел навстречу.
   Громов, близоруко щуря глаза, узнал в высоком русом человеке Командо-
ра: несколько раз они встречались на научных конгрессах.
   - Рад приветствовать вас, Командор. Извините, что оторвал от работы.
   - Здравствуйте, профессор, - громко ответил Командор. - Прошу  проще-
ния за то, что для этой встречи вам пришлось опуститься на самое дно...
   - Я пока не разочарован, - шутливо сказал Гель Иванович.
   Мальчишки, замерев, восхищенно смотрели на диспетчера Океана. Впервые
видели они знаменитого повелителя трех четвертей планеты.
   А Командор, взглянув на курносых близнецов, как и Дон, расхохотался:
   - Вот так загадка! Как же Рэсси различает вас?
   - Где он? - в один голос спросили восьмиклассники.
   - Впрочем, узнает ли он вас...
   Произнеся такую фразу, Командор круто повернулся и  огромными  шагами
направился к треугольнику Африки. Он подошел к черной глыбе  материка  и
распахнул неприметную с виду дверцу.
   - Выходите.
   Из дверцы, странно согнувшись, появилась массивная фигура.
   Человек вывел за собой собаку на поводке.
   - Рэсси!
   Командор остановил ребят взмахом руки.
   - Прошу познакомиться, - отрывисто сказал Командор.  -  Господин  Мик
Урри, главный администратор лабораторий фон Круга. Профессор Гель Ивано-
вич Громов.
   - Мы знакомы, - ответил Громов.
   А Мик Урри, бросив настороженный взгляд, подтвердил:
   - Встречались.
   - Тем лучше. Господин Урри задержан  на  яхте  "Альбатрос",  когда...
э-э... как бы помягче сказать... когда он присваивал себе чужие  ценнос-
ти.
   - Может, пираты - родственники господина Командора?  Или  нашли  вла-
дельцев древних судов? - мрачно сострил Мик Урри.
   Командор резко повернулся:
   - По Кодексу Океана  древние  затонувшие  корабли  принадлежат  госу-
дарству. Вы вместе с вашим хозяином будете отвечать  по  всей  строгости
закона.
   - Надо еще доказать... - пробормотал Урри.
   - Так что господину Урри нечего терять, - громко продолжал  Командор,
не обращая внимания на реплику администратора. - Кроме  вот  этой  соба-
ки...
   Лохматый терьер спокойно сидел у ног администратора. Он и ухом не по-
вел, словно речь шла не о нем.
   - Это мой. - Мик Урри дернул за поводок. - И зовут моего пса, к ваше-
му сведению. Индекс...
   - Это Рэсси! - звонко, уверенно сказал Сыроежкин и оглянулся. - Прав-
да, Электроник? Правда, Гель Иванович?
   Профессор Громов и его ученик молча смотрели на Рэсси.
   - Рэсси, ко мне! - приказал Сыроежкин и сделал шаг вперед.
   - Не подходи, - хрипло предупредил Урри.
   - Решайте сами - Рэсси или Индекс. Здесь я вам  не  судья.  Подводный
пловец пойман мной по просьбе профессора Громова. До этого я никогда его
не видел, - заключил Командор и отошел в сторону.
   В тишине зала прозвучало слабое жужжание -  это  Электроник  бормотал
команды для Рэсси. А вслед за жужжанием - громкий лай:  Рэсси,  оскалив-
шись, яростно лаял на своих бывших хозяев. Мик Урри еле удерживал собаку
на поводке.
   - Что я говорил! - хрипел Мик Урри. - Можете убираться. Все. Пока це-
лы.
   - Отсюда не выйдет никто без моего разрешения, - твердо сказал Коман-
дор.
   И, словно в ответ на его слова, Рэсси с треском распустил  прозрачные
крылья и, вырвавшись из рук удивленного Урри, взлетел под  самые  своды.
Все задрали головы к голубому потолку, а помощники диспетчера вскочили с
места. Впервые в Центре Мирового океана скользило  такое  необычное  су-
щество.
   - Продолжать связь с кораблями! - приказал Командор помощникам. И за-
тем обратился к администратору: - Уймите его. Он мешает работать.
   Урри лишь ухмыльнулся, наблюдая шутки своего Индекса.
   - Он нас не признает, - пробормотал Сыроежкин. - Электроник,  как  же
так? Дон, ты ведь видел, какой он послушный. Ты его узнаешь?
   Дон кивнул, а Электроник сказал правду:
   - Он исключил нас из памяти.
   Гель Иванович Громов следил за парящим Рэсси.  Потом  он  вытащил  из
кармана блокнот, написал что-то на листке, вырвал его, протянул Электро-
нику:
   - Прочти.
   И пока Электроник монотонным громким голосом произносил формулы, про-
фессор с удовольствием наблюдал, как Рэсси постепенно снижается и убира-
ет крылья, превращаясь в обычную собаку; как он мягко прыгает сверху  на
все четыре лапы и подходит к Мику Урри, осторожный, недоступный,  -  еще
не Рэсси, но уже и не Индекс.
   Командор обратился к профессору:
   - Я вижу, ваш урок прошел не без пользы. Большое спасибо.
   - Пока да. Но не забывайте, что в нашем споре участвует еще один  со-
беседник.
   - Кто?
   - Манфред фон Круг.
   Фон Круг, сидя у пульта машины, не слышал, конечно, своего имени. По-
лучив сигнал опасности от Индекса, он включил экран  и  наблюдал  борьбу
модели с неизвестным противником. На экране две  точки  носились  внутри
замкнутого пространства, обозначавшего зал, подводный дом или  глубинный
корабль. Ясно одно: Индекс стремится вырваться на волю, чтоб снова стать
неуловимым. Фон Круг, нажимая на кнопки  электронной  машины,  перебирал
разные варианты игры. Он был готов пожертвовать своим помощником и яхтой
"Альбатрос" со всеми ее находками, лишь бы остался Индекс. С такой  уни-
версальной моделью можно начинать любое новое дело на пустом месте...
   Когда Мик Урри привез из Индии стальной капкан, доктор  прежде  всего
стал менять память Рэсси. На машину  обрушились  электрические  разряды.
Рэсси вышел из стального ящика с другими законами внутри своих электрон-
ных схем, и главными сигналами для него стали: новый хозяин, его  помощ-
ник, большая электронная машина. Круговская машина отныне давала ему ко-
манды на расстоянии в тысячи километров; иногда к ней присоединялся  сам
хозяин или помощник. И все.
   Индекс выполнял задания так же добросовестно, как и прежде, - от кон-
чика носа до хвоста это был четкий механизм, и  в  постоянно  меняющемся
узоре его памяти никогда больше и не возникали  картины  прежней  жизни.
Когда его окружили подводные корабли и опасность возродила в схемах  ка-
кую-то старую связь, он, приняв совет  Электроника,  ни  на  секунду  не
вспомнил своего прежнего владельца, как, впрочем, и свое настоящее  имя.
И, откликаясь на позывной "Индекс",  Рэсси  доставлял  удовольствие  фон
Кругу.
   Сейчас фон Круг, единственный хозяин Индекса, беспокоился за свою не-
уловимую модель. Светлая точка, покружив внутри шара, замерла. Кто-то  -
очень сильный противник - вмешивался в действия  Индекса,  заставлял  не
подчиняться приказам круговской машины. "Но кто? Неужели Громов?  Только
он один знает строение модели, может управлять ею..."
   Фон Круг иронически скривил губы. "Если это сам  господин  профессор,
он получит сейчас наглядный урок от своего бывшего изобретения..."
   Пальцы доктора нервно забегали по кнопкам, приподняв Индекса на стра-
усовых ногах и бросив его на противника. Точка на  экране  скользнула  к
невидимому барьеру, разделявшему участников игры, а потом медленно отка-
тилась назад.
   "Спокойно, - сказал фон Круг, - борьба еще не окончена..."
   Он стучал по столу, не решаясь на крайний исход.
   Сильный удар током наверняка успокоит невидимого  врага.  Скандал?  А
кто знает, что именно он, доктор Круг, за  тысячи  километров  управляет
Индексом? В конце концов, это только машина, и лучше не иметь свидетелей
ее странных действий...
   Фон Круг пошевелил точкой на экране, удостоверившись, что он владелец
уникального Индекса. Тонкий палец придавил кнопку.
   Когда из пасти Индекса вылез стальной бур и Громов  крикнул  какие-то
слова, никто в диспетчерской не понял сразу, что произошло. Индекс,  бе-
жавший к профессору, вдруг метнулся в  сторону,  и  в  следующий  момент
сверкнула искра сильного разряда, погас свет, зажглась  синяя  аварийная
лампа. Океан мигом потемнел, корабли исчезли, капитаны лишились  диспет-
чера. Командор вызвал дежурных электриков.
   Мик Урри стоял побледневший, прекрасно понимая, насколько опасен  был
Индекс несколько минут назад. Урри вздохнул, заметив двух  морских  инс-
пекторов, которые вошли в зал.
   - Уведите его, - сказал Командор инспекторам. - И потом, уберите, по-
жалуйста, это.
   Вспыхнул свет, пробудив океан, и все увидели, что Командор показывает
на стол, где лежала неподвижно собака.
   - Не трогайте его! - прозвучал звонкий мальчишеский голос, похожий на
крик боли. - Это Рэсси! Ни за что не отдам Рэсси!
   Сыроежкин, нырнув под стол, бережно взял в руки лохматого Рэсси.
   Электроник в тот же миг оказался рядом; прожужжали  его  команды  для
Рэсси.
   - Зачем только я крикнул? - обвинял себя Громов. -  Короткое  замыка-
ние! Как же я не догадался, что он, свернув, наткнется на провод...
   Командор смотрел на мальчишек с собакой.
   - Какое основное правило вашей машины? - спросил он профессора.
   Вместо Громова поспешно ответил Электроник, словно от его слов  зави-
села жизнь Рэсси.
   - "Четкое выполнение приказов, которые дает хозяин. Самостоятельность
и свобода действий помогают модели соблюдать основное правило..."
   - Что-то я не заметил четкого выполнения заданий, - задумчиво  прого-
ворил Командор. - Так кто же его настоящий хозяин?
   В круглом зале попискивали сигналы тысяч судов.
   Капитаны вели свои корабли глубинными дорогами. Там, вверху, над оке-
анами Земли, светило солнце и горели  звезды,  царил  штиль  и  бушевали
штормы. Там, во всех океанах планеты, шла обычная жизнь...  А  Сыроежкин
держал в руках неподвижного Рэсси.
   - Неверно! - громко сказал Сергей. - В главном правиле сказано:  "хо-
зяина и его друга". - И он удивленно уставился  на  Рэсси.  -  Смотрите,
он...
   - Что - он? - подскочил Электроник.
   - "И его друга"! - повторил Сыроежкин.
   И все увидели: собака едва заметно шевельнула хвостом.
   - Я друг... - тихо произнес Сыроежкин. Хвост опять дрогнул. - Я  друг
Электроника!..
   Хвост, чуть помедлив, вильнул.
   - Я друг Громова!
   Еще один взмах.
   - Я друг Рэсси!
   И в ответ раздался лай. Сначала чуть слышный, как во сне, потом гром-
че, громче. Рэсси открыл глаза, соскочил на пол,  отряхнулся  и  залился
звонким, пронзительным лаем.
   - Смотрите, он лает... - удивленно сказал Громов. -
   Лай, голубчик, лай!
   И, поняв его радость, рассмеялся радостно Командор, улыбнулся  Элект-
роник, расхохотался Дон. И помощники диспетчера прыснули в микрофоны.  А
Сыроежкин стоял, широко расставив ноги, и не понимал, почему все  смеют-
ся.
   Он сделал открытие. Вернул Рэсси одним словом
   "друг", которое фон Круг не смог вычеркнуть из памяти. Что тут  смеш-
ного?
   Сергея качало от внезапной усталости. Все корабли
   Океана двигались сейчас прямо на него. Он не имел права  отвечать  на
их сигналы. Он должен был проверить главное.
   - Рэсси, ко мне!
   Сильные руки подхватили мальчика и отнесли  в  соседнюю  комнату.  Но
прежде Электроника, прежде Громова, прежде быстрого Дона, прежде  самого
Командора, успевшего схватить падавшего Сергея, к мальчику одним прыжком
подскочил Рэсси...
   - ...Алло, Сергей, ты слышишь меня? Прием, -  услышал  Сыроежкин  как
сквозь сон.
   Он поднял веки. Увидел лучистые глаза под сросшимися бровями.  Коман-
дор протянул ему великанскую руку, бережно посадил.
   - Ну как, прошло? - спросил Командор. - На глубине это бывает.
   - Я управлял... - сказал Сыроежкин.
   И Командор сразу понял его:
   - У тебя неплохо получается: Рэсси снова стал Рэсси. Когда-нибудь бу-
дешь управлять не одной машиной. Океаном. Или Космосом. Как захочешь.
   Гель Иванович коснулся его плеча:
   - Ты первооткрыватель, Сергей. Дай-ка я внимательно посмотрю на тебя.
- И он ласково заглянул в глаза первооткрывателю, который неожиданно для
всех вспомнил самое могущественное слово - "друг".
   В зале прозвенели далекие колокольчики. Служба спасения  оповещала  о
традиционном трехминутном молчании эфира. Замер весь  Океан,  до  самого
дна, прислушиваясь, не прозвучит ли где 808. В тишину спокойных  секунд,
отсчитываемых хронометром, изредка врывался слабый писк - сигналы  морс-
ких животных, которые носили в себе гарпун сонных стрелков.
   - Это дельфины и киты, - тревожно сказал Громов. - Надо их отыскать!
   - Найдем, - обещал Командор.
   - С кораблей, из космоса, со дна океана...
   - Подключу всех диспетчеров.
   - Чтоб больше никто не нажал тайно кнопку.
   - Не позволим.
   - Верю вам. - Громов вынул из кармана  какие-то  бумаги,  разорвал  в
мелкие клочья. На вопросительный взгляд Командора улыбнулся: - Так, пус-
тяки...
   А Электроник, тоже нарушая традиционное молчание трех  минут,  сказал
Сыроежкину:
   - Я переделал основное правило Рэсси. Никаких больше хозяев... Только
друзья!
   - Вам одним открою строгую тайну. Я разработал
   Запрещающие Теоремы...
   Профессор Громов видит перед собой внимательные лица. Глаза профессо-
ра улыбчивы, но говорит он серьезно. Идет урок математики в восьмом "Б".
Учитель Таратар кивает головой: он никогда не  сомневался  в  могуществе
математики.
   - Понимаете всю сложность этого вопроса для  прогресса  человечества?
Запрещающие Теоремы могли бы со временем остановить все машины.  -  Про-
фессор оглядел программистов. - И вот однажды, написав очередную  форму-
лу, я подумал: а чем же виновата сама машина? Разве так необходимо огра-
ничивать ее развитие? Виноват бывает какой-то человек, который  либо  не
осознает результатов ее работы, либо использует во вред  другим.  В  чем
провинился мой Рэсси, почему я  должен  разрушить  хорошую  модель?..  Я
уничтожил Запрещающие Теоремы, проще говоря - порвал лист с формулами. И
сделал это с удовольствием!
   А машина, из-за которой создавались Запрещающие  Теоремы,  угрожавшие
человечеству, - вот она, совсем рядом, сидит у доски. Лохматая,  усатая,
с задорно поднятым хвостом - до последнего волоска вылитый терьер.  Даже
не верится, что черная тихоня - всемирная знаменитость.  Интересно,  что
Рэсси сам о себе думает? Он-то осознает, в конце концов, что он  -  Рэс-
си?..
   Электроник поднял руку.
   - Скажите, Гель Иванович, вы так и не применили свои теоремы?
   Профессор улыбнулся, что-то вспомнив.
   - Честно говоря, один раз пытался применить.  (Легкий  гул  удивления
пролетел по классу.) Когда Рэсси атаковал нас, я крикнул одну из формул.
Рэсси метнулся в сторону, наткнулся на провод, и короткое замыкание чуть
было не вывело его из строя. Если бы не открытие  Сыроежкина,  не  знаю,
был бы сейчас с нами Рэсси!
   Сыроежкин смущенно сморщил нос, хотя все уже знали, как он отличился.
   А Громов выхватил из кармана длинную трубку, взмахнул ею, будто дири-
жерской палочкой, зашагал по классу, рассуждая вслух:
   - Вы должны знать, будущие программисты, что человечество за свою ис-
торию не раз отказывалось от всемирного эгоизма. Вспомните: когда-то лю-
ди установили, что Земля не центр Вселенной, что живут они на  периферии
Галактики и сама земная жизнь отнюдь не исключение. Однажды  мы  решили,
что не только человек умеет мыслить, и создали автоматы, наделив их поч-
ти человеческими чертами... Может, в этом и состоит прогресс?..  Извини,
Электроник, что я говорю так при тебе, но ты помнишь историю человечест-
ва не хуже меня... Вот, например, Рэсси: он задал нам с Электроником не-
мало задач, пока мы не оценили его поступки. Рэсси  еще  раз  подтвердил
неограниченные возможности человека. А лучше меня, пожалуй, все объяснит
сам Электроник.
   Таратар пригласил своего помощника к доске.
   Электроник встал рядом с Рэсси, взял мел, уронил тряпку. Поднимая ее,
незаметно погладил собаку. Шевельнулся хвост в знак дружбы.
   Рэсси смотрел на черную доску из-под косматых прядей шерсти.
   - Я приведу примеры самостоятельных действий Рэсси, когда  он  прост-
ранствовал над пустыней, - серьезно начал Электроник и улыбнулся. - Ска-
жу откровенно: я не сразу расшифровал их...
   Класс замер. Сам Электроник, лучший в мире математик, ученик  профес-
сора, ассистент учителя, - и вдруг признается в своей слабости.
   Да этот Рэсси взаправду хитроумен, изобретателен, непобедим.
   Могучий ум в мохнатом теле!.. Ура неуловимости, хвала  неуничтожимос-
ти!
   Стучал по доске мел. Торопились перья. Горки  формул  громоздились  в
тетрадях.
   Не писал лишь Макар Гусев. Впитывал глазами таинственную силу  Рэсси,
старался не пропустить ни единого слова. Он представлял себя непобедимым
силачом, как Рэсси, только, разумеется,  человеком.  Секрет  силы  витал
вокруг него в воздухе - стоит лишь очень захотеть, напрячь всю  волю,  а
формулы - не беда, он их спишет потом у приятелей.
   - А что будет с Рэсси? - перебивая Электроника, спросил  нетерпеливый
Макар.
   Электроник ответил, стуча мелом:
   - Он продемонстрирует свою систему управления животными. Рэсси  приг-
лашают на службу директора двух заповедников.
   - Ого! - Макар победно взмахнул тяжелым  кулаком.  -  Честное  слово,
очень хочется влезть в его шкуру!
   - Даже мне трудно вообразить  будущие  приключения  Рэсси,  -  хрипло
подтвердил Электроник.
   Учитель и профессор переглянулись. А программисты засмеялись, на  ми-
нуту оторвавшись от тетрадей.
   Таратар нагнулся к Громову, вполголоса сказал:
   - Воображение... Удивительно! Так в чем же  тогда  заключается  отли-
чие?.. - И не закончил вопроса.
   - Признаюсь, я совсем забыл, что Электронику необходимо  воображение,
- шепотом подхватил профессор. - Спасибо, что напомнили. Вероятно, глав-
ное отличие человека от машины - умение  задавать  вопросы,  на  которые
никто не может ответить...
   Электроник, не дописав уравнения, повернулся к профессору.
   - Вы сказали, - прозвучал резкий скрипучий голос, - я смогу  задавать
неразрешимые вопросы? О не открытых еще законах?
   И Электроник, повторив на свой лад слова профессора,  слишком  поздно
понял, что поставил себе неразрешимый вопрос.
   Чтобы не впасть в бессмыслицу, отвлечься от мучительных  рассуждений,
он задергался, заплясал у доски, напевая модный ритм:
   - Э-э-э, бали-бали... э-э-э, бали-лей...
   От удивления Таратар засопел, будто носорог.  За  всю  педагогическую
практику учитель впервые видел, чтоб у доски танцевали.
   - Ты на уроке! - грозно  напомнил  учитель,  обрывая  жестами  смешки
класса.
   А Громов с нескрываемым любопытством смотрел на своего приплясывающе-
го ученика.
   - Э-э-э...
   - Ты сам придумал музыкальный предохранитель от  неразрешимых  вопро-
сов? - спросил профессор.
   Электроник кивнул, содрогаясь всем телом.
   - Не самый лучший. После урока мы побеседуем с тобой об искусстве,  о
силе воли, наконец, о воображении.
   Электроник сразу затих, удивленный тем, как легко можно  найти  выход
из мучительного положения.
   - Извините, - сказал он. - Я, вероятно, плохо применяю вторую теорему
Геделя. Если разрешите, я продолжу объяснения.
   Электронный мальчик, бросив взгляд на невозмутимого Рэсси,  стал  пи-
сать уравнения, "изобретенные