.
   После проливных муссонных дождей приятно путешествовать  в  индийских
джунглях. Солнце ласковое, нежаркое. Под ногами густая ярко-зеленая тра-
ва. Деревья в золотисто-оранжевой листве. А на горизонте сверкают шапка-
ми вечных снегов далекие горы.
   Главный инспектор заповедника Радж Манас выехал с гостями - профессо-
ром Громовым и мальчиком - на рассвете. Индиец, втайне презиравший  вез-
деходы и вертолеты, с легким поклоном предложил для  путешествия  своего
любимого слона Замбу. Инспектор считал: чтобы увидеть и услышать  джунг-
ли, лучше всего идти пешком или передвигаться верхом на слоне. Профессор
с улыбкой встал на заднюю ногу Замбы, которую слон предупредительно сог-
нул, и, ухватившись за веревку, вскарабкался  на  широкую  спину  слона,
точнее, на деревянный помост, прикрепленный ремнями. Потом Громов  подал
руку Электронику, и тот сел рядом  с  учителем.  Инспектор  Радж  Манас,
строгий и аккуратный в своей белой чалме, возглавил экспедицию.  Впереди
него, обхватив шею слона ногами, сидел старый погонщик с палочкой в руке
- махаут.
   Замба шел не спеша, срывая и перемалывая ветки, и в животе у него ур-
чало, будто там работал старый мотор. Конец одного бивня у Замбы был об-
ломан. В схватке с диким свирепым махна, бродячим слоном без бивней,  но
с очень сильным хоботом, Замба чуть испортил красоту своих длинных  кос-
тяных стрел, зато спас хозяина.
   Профессор Громов, оглядываясь по сторонам, не совсем представлял, как
они на слоне догонят сонных охотников, но раз инспектор сказал:  "Пойма-
ем", ему следовало верить.
   - Носорог. - Радж Манас обернулся к гостю и вытянул руку.
   Вероятно, впереди была яма с жидкой грязью, в  которой  блаженствовал
носорог: серый панцирь спины, торчащие уши да воинственно изогнутый  рог
- вот все, что было видно путникам. Услышав топот Замбы,  носорог  вылез
из ямы, а за ним выскочил детеныш. Сквозь грязь было видно, что  у  мла-
денца розовая кожа.
   Нагнув голову, выставив опасный рог, самка бросилась  на  слона.  Она
приближалась с пыхтеньем и хрипом; за безрассудно храброй матерью  резво
скакал младенец. Замба не свернул, он лишь замедлил шаг и поднял  хобот.
Инспектор не шевельнулся.
   Подбежав к спокойному Замбе, самка вскинула голову. Злобные глаза ус-
тавились на людей.
   - Укусит или не укусит? - пробормотал инспектор. Он  знал:  индийский
носорог редко бодается - чаще всего кусает противника.
   Неожиданно сзади раздался какой-то рев. Инспектор  обернулся.  Кричал
мальчик с невозмутимо спокойным лицом.
   Носорог круто повернулся и, уступив тропу Замбе, бросился с детенышем
наутек, показав короткий толстый хвост, забавно венчавший  броню  доспе-
хов.
   - Ваш Э-лек-тро-ник, - сказал инспектор профессору, с трудом  выгова-
ривая трудное имя, - знает язык носорогов?
   - Немного знает, - ответил Гель Иванович. - Учил в  школе.  -  Громов
усмехнулся, вспомнив, как он обучал когда-то Электроника разным  премуд-
ростям.
   - Он может быть хорошим махаутом, - сдержанно похвалил Радж Манас.  -
Замба один только раз удирал от носорога, и сегодня мой гость помог ему.
   Они двинулись дальше. Электроник хрипло произнес:
   - Тигр.
   - Где тигр? - шепотом спросил Громов.
   - Я не вижу, - проскрипел Электроник. -  Но  я  слышу  крик  павлина:
мэй-оу!..
   - Он прав: близко тигр, - подтвердил инспектор. - Видите?
   Замба концом хобота стучал по утоптанной тропе, издавая глухой метал-
лический звук. Он, как и павлин, чуял тигра.
   В траве промелькнула красно-черная спина,  потом  высунулась  круглая
голова с пушистыми баками. Бледно-голубые глаза равнодушно взглянули  на
путников. Замба сделал шаг вперед, угрожающе качнул бивнями. Он не боял-
ся большой кошки, только свернул кольцом уязвимый для острых  зубов  хо-
бот. Несколько минут слон и тигр изучали Друг друга. Но  стоило  Громову
пошевелиться, как кошка, мелькнув полосатой молнией, скрылась за скалой.
   - Королевский, - сказал Громов, с любопытством глядя вслед трехметро-
вой кошке. - Не удалась ему охота.
   - Спугнули, - подтвердил Манас. - Мы еще встретимся  с  этим  багхом,
профессор. - Багхом индиец называл всех тигров своего леса.  Он  отлично
знал каждого в "лицо", характер и повадки, только не давал им имен.
   Тигр охотился за детенышем носорога, которого выгнал  из  теплой  ямы
Замба. Может быть, в открытом взгляде тигра и был немой упрек слону: за-
чем ты лишил меня любимого лакомства?.. Но тигр, конечно, не  знал,  что
рядом идет еще одна охота, что его самого выслеживают невидимые  против-
ники - сонные стрелки!..
   Слон быстрым шагом обогнул скалу. Инспектор, дав знак махауту,  оста-
новил Замбу, спрыгнул на землю. Под развесистым деревом стояла клетка из
прочнейшего бамбука. Поднятые с двух концов решетки словно ожидали како-
го-то пленника.
   - Вам лучше остаться здесь, профессор, - сказал Радж Манас, снимая  с
плеча ружье. Громов, приказав Электронику ждать, слез со слона  и  реши-
тельным шагом направился за инспектором. Они исчезли в густом  кустарни-
ке.
   Замба подошел к дереву, стал  лакомиться  сочными  ветвями.  Погонщик
уселся в тени. Электроник кружил возле клетки.
   Тишину оборвал выстрел. Электроник замер. И тут прямо на него  выско-
чил из зарослей тигр - тот самый, с бледно-голубыми глазами, что охотил-
ся на детеныша носорога. Грациозными прыжками промчался он на мягких ла-
пах в двух шагах от Электроника. Маленькое красное пятно  проступало  на
полосатой груди.
   Электроник вскрикнул протяжно-жалобно: "Вау!.. Хуаб... Вау!" Пожалуй,
никогда еще в своей странноэлектронной жизни не бегал он  так  быстро  -
быстрее любого знаменитого спринтера, потому что тигр, услышав  знакомый
сигнал испуга на своем языке, мигом повернул и  прыгнул  вслед.  Махаут,
бледный от ужаса, прилип спиной к шершавому стволу.  Слон,  громоподобно
затрубив, выставил бивни и попятился: впереди тигра бежал мальчик.
   Наверное, тигр настиг бы свою быстроногую добычу только в клетке, ку-
да он влетел вслед за мальчиком. Но Электроник успел выскользнуть в про-
ем, обрушив перед самым носом тигра решетку.  Слон,  оберегая  мальчика,
ударом бивней захлопнул вторую решетку.
   Раздался оглушительный рев. Тигр в бессильной ярости  грыз  скользкий
бамбук, и в его крике, страшном для людей, только чуткий слух Электрони-
ка мог уловить жалобные ноты и отрывисто-сухой кашель. Мальчик  был  со-
вершенно спокоен, словно, спасаясь, случайно поймал не тигра, а котенка,
и бледный погонщик, трясясь всем телом, смотрел на него изумленными гла-
зами.
   Над кустами проплыла белая чалма, за ней шляпа. Это бежали Радж Манас
и Громов. Чуть позже помощники инспектора, дежурившие в зарослях, вывели
здоровенного парня в армейских ботинках - сонного стрелка, который стре-
лял в тигра.
   - Что случилось? - спросил инспектор. Он был  очень  удивлен,  увидев
своего багха в клетке.
   Гель Иванович разглядывал Электроника, мял в руках  шляпу,  не  зная,
куда ее девать. Потом, рассеянно нахлобучив ее на ученика, спросил:
   - Ты не пострадал?.. Ты так и ловил - в шляпе? Сними, очень жарко...
   Профессор протянул шляпу слону, и тот водрузил ее себе на спину.
   Немногословного до сих  пор  махаута  будто  прорвало.  Жестикулируя,
подпрыгивая, протягивая к мальчику сухие руки, погонщик долго говорил  о
том, что случилось всего за несколько секунд.
   - Я надеюсь, вам нужен именно этот тигр, - скрипуче  сказал  Электро-
ник. - Я его заманил после того, как прозвучал выстрел.
   - Мы его выпустим. Только прежде вынем из него  пулю.  -  Радж  Манас
внимательно посмотрел на сонного стрелка, который ничего не  понимал  во
всей этой истории: тигр, только  что  подбитый  радиопулей,  очутился  в
клетке.
   - Молодой человек, отойдите, вы  мнете  своими  ботинками  прекрасный
цветок, - сказал профессор сонному стрелку.
   Тот шагнул, пожал плечами: чудак, цветок пожалел.
   Инспектор повернулся к помощникам:
   - Отвезите багха и этого бравого охотника на станцию. Извлеките пулю.
Багха пустите в джунгли, а стрелка задержите. Мы должны  узнать,  почему
он охотился на тигра... И, кроме того, найти его сообщников.
   ...Несколько дней гостил Сыроежкин в морском поселке, но  не  в  том,
что стоит у самого обрыва на берегу, а в подводном, где  жил  его  новый
знакомый Дон.
   В голубом просторе висят на якорях дома-колокола. В  таком  доме  все
как обычно, только чуть прохладнее. Правда, дверь уже не в  стене,  а  в
полу, и в эту дыру надо нырнуть в маске, ластах, с прозрачным мешком  за
плечами. Мешок наполняется водой, расправляется в крылья, и  уже  паришь
невесомый на больших крыльях, вдыхая кислород из этих искусственных  жа-
бер, и видишь ровные дорожки из  моллюсков,  очищающих  воду,  и  густые
джунгли водорослей, преграждающих путь ползучему песку. А поднимешь  го-
лову - увидишь изогнутый линзой воды круг далекого солнца,  и  вспомнишь
об остальном мире, и тут же о нем забудешь, потому что море есть море. И
в глубине его не только поселки, но и подводные города - с улицами, ста-
дионами, зоопарками. Это особый мир: в нем можно плавать, нырять, кувыр-
каться, дельфинить, кашалотить, акулить, белужить - словом, жить под во-
дой, подражая вольным морским обитателям, совсем как Рэсси.
   Сопровождавший Сыроежкина Дон плавал без  мешков-крыльев.  Перед  тем
как нырнуть в дверь, Дон проглатывал какую-то магическую пилюлю, которая
помогала мышцам долго хранить кислород и поглощала углекислоту.  Вдохнув
всей грудью, Дон прыгал ласточкой в люк  двери,  а  на  глубине,  пустив
вверх несколько пузырей, набирал в легкие  воды.  Теперь  он  был  готов
плыть, шевеля ластами, куда угодно, как кит  или  дельфин,  а  вслед  за
морским смотрителем, отмахиваясь лапой от любопытных рыб, по-собачьи пе-
ребирая лапами, следовал Малыш.
   - Что ты хочешь? - спросил Дон, и Сергей услышал его голос  в  кнопке
микрофона, вставленной в ухо. - Искать подводные клады? Гоняться за  ры-
бами? Поймать акулу?
   У Сыроежкина захватило дух, он глухо произнес в своей маске:
   - Акулу...
   - Вперед! - скомандовал Дон. - Тут недалеко я поставил капкан и давно
не проверял.
   Дон направился к подводной скале, где был установлен капкан. Еще  из-
дали он увидел: есть добыча! Охотник изо всех сил заработал ластами.
   Сыроежкин с осторожностью приблизился. Он разглядел под металлической
сеткой гладкую серую голову и горящий  мстительным  огнем  глаз.  Капкан
представлял собой петлю с проволочным сачком, в котором лежала приманка.
Сунув голову в сачок, хищница затянула петлю. Акула  почти  смирилась  с
неволей, но, заметив пловцов, заработала яростно хвостом.
   Дон приблизился к акуле.
   - Смотри, Серега! - крикнул он и, изловчившись, прыгнул на  пленницу,
схватил ее за спинной плавник.
   Как дикая лошадь, оседланная акула повернулась на одном месте, а  за-
тем понеслась по кругу, удерживаемая крепким поводком. Сергей  в  страхе
отпрянул, увидев надвигавшуюся на него  морду  в  проволочной  сетке.  А
всадник, обхватив ногами шершавые бока, держась за  плавник,  со  смехом
проделывал головокружительные петли. Акула вертелась в воде, била  хвос-
том, бросалась вверх и вниз - всадник не  падал.  Наконец  он  нагнулся,
протянул руку, беззвучно щелкнул замком, соскочил с рыбины. Акула  скры-
лась. Живучесть ее казалась неправдоподобной.
   - "Лучшая акула - мертвая акула" - так говорят моряки. А моя добыча в
наморднике никому теперь не страшна, - проговорил смельчак.  -  Поплыли,
Серега, дальше.
   Они остановились у огромной, в рост мальчика, странно скрученной  ра-
ковины, которую Дон нашел в одной из экспедиций. Отличный дом,  надежная
палатка для одинокого путешественника! Дон достал  из  раковины  длинный
треугольный зуб.
   - Это мое главное открытие, - гордо сказал он. -  Зуб  доисторической
акулы! Кархародон - ее имя. Я готовлюсь к охоте на кархародона...
   - На доисторическую? - прохрипел под маской Сыроежкин. Он начал  при-
выкать к разным морским чудесам, но сейчас ничего не понимал.
   - Смотри внимательно: зуб - не окаменевший. Я его откопал в иле, вер-
нее, откопал экскаватор, а я поднял. Вот тебе и доисторическая! В океане
есть глубины, куда никто не заглядывал. Кто же в них  скрывается?  Вдруг
кархародон?
   - Он, наверное, огромный, - пробормотал Сережка.
   - По моим вычислениям, при  таких  зубах  размер  кархародона  метров
двадцать пять, не меньше. Пасть во какая - пещера на  шесть  человек.  А
хвост! Ты представляешь, какого эта акула даст  шлепка,  если  ее  осед-
лать?!
   Тут Сергей захохотал и вдруг вспомнил Рэсси. А  если  ему  встретится
кархародон? Пусть даже не такой огромный - все равно страшно...
   Если бы Рэсси плыл по вечернему океану, он бы услышал "голос моря"  -
особые звуки, которые ветер высекает из волн, - и узнал бы про надвигаю-
щийся шторм: откуда он идет, какой силы и как  скоро  настигнет  их.  Но
Рэсси уже несколько часов следовал в глубине за  синим  китом,  и  когда
волна оглушила его спутника и он вынырнул спасать Белобочку, пловцы ока-
зались в самом центре свирепого шторма, который моряки называют просто и
страшно: "глаз бури". Волны, взлетавшие на высоту семиэтажного дома, об-
разовали гигантскую воронку. "Глаз бури" в изломах молний,  казалось,  с
любопытством смотрит сверху в эту воронку: что же там, на самом дне?
   Пловцов захватил водоворот воронки. Рэсси обнял лапами  беспомощного,
слабо попискивающего дельфина и напряг все свои электронные силы,  чтобы
быстрое течение не унесло Бочку. Он включил внутри себя механизм аварий-
ного управления - сотни резервных электронных схем стали определять верх
и низ, скорость вращения, глубину и границы шторма, чтобы в  нужный  мо-
мент воспользоваться реактивным двигателем.  Белобочка  вдруг  шевельнул
хвостом и вдохнул дыхалом порцию воздуха, но Рэсси не отпустил товарища:
водоворот с силой увлек их вниз. С  нарастающей  скоростью  приближалось
дно океана.
   В эти критические секунды Рэсси включил двигатель на полную мощность,
и тот вытолкнул пловцов из круговерти.
   Потом Рэсси вернул Белобочке свободу, в чернильной мгле стал выводить
товарища из зоны бури. Все, кто мог спрятаться, почуяв шторм, -  медузы,
рыбы, водяные змеи, скаты - опустились в спасительные глубины, притихли.
Лишь туманными дисками медленно проплывали какие-то светящиеся  безмолв-
ные существа, разглядывая пришельцев сверху. След Нектона  был  потерян,
размыт бурными подводными течениями. Нечего было пытаться искать в  этих
водах слабый китовый запах.
   Они плыли всю ночь, а утром увидели безмятежно  спокойное,  пустынное
до горизонта полотно океана...
   Рэсси давно уже пришел к выводу, что "карта жизни" Нектона, его  путь
в морях и океанах был очень сложным: ведь он угадал близкий шторм и ушел
от него. Как всякий кит, Нектон опасался, наверное, берегов, узких  про-
ливов, подводных городов. Но, в отличие от своих собратьев, синий кит не
возвращался зимой и летом в привычные места. У Нектона не  было  любимых
морей; он, презирающий китовые правила свободный кит, жил во всех  океа-
нах; Земля, которую он окольцевал орбитами своих путешествий,  представ-
лялась ему, вероятно, гигантской чашей соленой воды с враждебными остро-
вами суши. Все же неуловимого пловца можно было  догнать,  найдя  слабый
запах следа.
   Как-то на рассвете Белобочка и Рэсси услышали призывный крик тонущего
кита и бросились на помощь. То, что они увидели,  заставило  их  остано-
виться и сделать осторожный круг: в легкой пелене тумана глаза  Рэсси  и
дыхало дельфина нащупали стальной корпус всплывшей подводной лодки.  Ха-
рактерно вытянутый горбатый корпус с острым ножом плавника и распущенным
хвостом рулей выдавал тип подлодки - "Тунец". Противник,  охотящийся  на
синего кита, по странному совпадению или по  природной  хитрости  людей,
придумавших рыбьи подлодки и сложные электронные машины, применил тот же
прием, что предвидел и Рэсси: вызывал сиреной Нектона из его глубин.
   То, что произошло в следующие несколько минут, обсуждалось потом уче-
ными и породило среди моряков новые легенды об особой чуткости и смелос-
ти синего кита.
   Из тумана послышался шум быстро плывущего тела и короткое сильное со-
пение: "У-уф, ш-ши... у-ф, ш-ши..." Рэсси и Белобочка  увидели  синюю  с
белым пятном спину. Легендарный Нектон огромной ракетой несся к подлодке
"Тунец", посылавшей сигналы бедствия на языке китов.
   Вот сильно расщепленный рот с крутым сводом верхней челюсти и  прямой
линией нижней - казалось, что Нектон чему-то улыбался.  Маленькие  глаза
кита не различали тонущего, но чуткий слух вел Нектона кратчайшим  путем
на призыв. Как вдруг синий кит резко повернул, услышав еще более отчаян-
ный крик - зов о помощи.
   Прямодушный, безрассудно храбрый Нектон не знал, что крик  невидимого
в тумане Рэсси спас ему жизнь. В тот момент, когда Нектон  разворачивал-
ся, подлодка "Тунец" выплюнула вместе с пламенем блестящий предмет. Гар-
пун попал в голову кита, но капитан, глядя на экран,  чертыхался:  из-за
внезапного разворота Нектона стрелок промахнулся - гарпун не попал в бо-
левой нерв.
   Синий кит почти не обратил внимания на  легкий  удар  по  голове.  Но
вскоре ему стало ясно, что железная  рыбина,  подманивая  его  сигналами
бедствия, вовсе не тонула, а, наоборот, нападала, и  кит,  разъярившись,
решил атаковать это лживое многоглазое  существо  с  плавниками  глупого
тунца. Сигнал крайней опасности заставил кита подпрыгнуть  над  водой  и
отвесно, почти вертикально, уйти вниз. Одни из немногих в океане,  Рэсси
и Белобочка наблюдали, как сверкнула широченная фарфорово-голубая  грудь
Нектона, прорезанная глубокими темными бороздами складок.  Мелькнул  над
водой хвост. Второй выстрел "Тунца" не состоялся.
   Нырнув, синий кит изменил направление, гладким срезом  головы  поддел
снизу коварную подлодку. Судно, погружавшееся, чтобы преследовать  кита,
было отброшено мощным ударом и стало срочно всплывать...
   Рэсси и Белобочка долго еще сопровождали в глубинах Нектона.  Подвод-
ный терьер, плывя рядом с синим китом, объяснял Нектону, что  произошло.
Выслушав маленького Рэсси, Нектон распахнул пасть и, показав все пласти-
ны своих усов, проревел. Рев этот был так ужасен,  что  во  все  стороны
брызнули стаи рыб. Но те, кто был на дне, в теплых и прохладных  течени-
ях, в игривых океанских волнах, прислушивались к крику  самого  большого
на Земле животного. И если перевести быстрые китовые звуки в  человечес-
кую речь, то получатся примерно такие фразы, обращенные одиноким  гиган-
том к своим соплеменникам:
   "Опасность! Когда встретите многоглазого тунца, знайте, что этот мед-
лительный на вид тунец, едва заметив вас, выплюнет  острый  гарпун.  Тот
самый, что рвет тело наших братьев и сестер и делает их  мертвыми,  если
даже они не захлебнутся. И никто уже не  придет  на  помощь  несчастным.
Напрасно будет тыкаться китенок в живот матери: он, глупый, не понимает,
что она уже не накормит его. Спасайте китят,  спасайтесь  сами  от  лод-
ки-тунца..."
   Синий кит плыл из моря в море, изредка ревел,  пугая  акул,  оповещая
китов. Он знал, что, как и прежде, услышав крик о помощи, будет спешить,
презирая опасность, на выручку к своему брату по крови.
   Два диспетчера - Океана и Космоса - как обычно, делились новостями:
   - Алло, Астронавт, у нас происшествие: пока мы с тобой дремали в глу-
бинах, здесь, в океане, над моей головой  какие-то  злоумышленники  чуть
было не загарпунили Нектона. Ты слышишь меня, Аст? Прием.
   - Понял тебя. Командор. Одного не понял:  новость  приятная  или  пе-
чальная? Кто такой Нектон? Прием.
   - Да ты в самом деле спишь в своей пустоте, Аст.
   Спишь с открытыми глазами! Ты, который помнишь каждый кратер на Луне,
должен знать Нектона: тот самый синий кит... Может,  у  тебя  провальный
сон, Аст? Это самая страшная глубинная болезнь, когда все в мире кажется
одинаково серого цвета, как твоя близкая