упы. Он спрашивает то, о чем они не знают.
     - Например?
     - О какой-то катастрофе, произошедшей в древности, еще до Пака и Эпохи Взлета. О том, когда она была и почему случилась. Он уверен, что люди жили наверху и только после катастрофы перебрались под землю. Еще он хотел бы выяснить, что на Поверхности сейчас - мертвое пространство... лес из живых деревьев... огромный водоем, покрывший сушу, или застывшая вода? Еще...
     - Ну и вопросы! - прервал я Эри и ухмыльнулся. - Ты уверена, что я отвечу? Я ведь не блюбразер!
     - Зато ты их знаешь.
     - Знаю, это правда... - Я машинально напряг запястье, дуло ?Ванкувера? на мгновение высунулось и исчезло с легким щелчком. - С Мадейрой, что в тупике сидит, мы даже приятели - я его потчую ягодным пуншем, а он меня - байками о Синих Небесах... Свести его к Мадейре, что ли? Пришельца твоего?
     - Хорошая мысль, - одобрила Эри. - Он про каких-то ученых толкует, про людей, исследующих прошлое, что роются в земле, разыскивают древние предметы и изучают их. Однако не диггеры и не торговцы хламом из Отвалов... историки и еще арх... арх... - Она пожала плечами. - Нет, не помню! Сложное слово, непривычное, и этих слов у него до купола.
     - Как раз для Мадейры клиент, - сказал я и поднялся. - Но завтра мы к Мадейре не пойдем, завтра я в Кив уезжаю. Дней на пять.
     - Контракт?
     - Контракт. Возможно, ты... ?Не взять ли ее партнером?? - мелькнула мысль, но я не позволил ей сорваться с языка. Мое расследование лишь начиналось, и я не знал, нужны ли мне будут компаньоны и помощники. Опять же дело тайное, без Конго не решишь, кого привлечь и как использовать... И, кстати, как платить. Не из моей же сотни!
     Мы стукнулись браслетами, и я покинул ?Сине-Зеленый?. Но у порога обернулся.
     Эри смотрела мне вслед, ее лицо скрывала маска, но тень, скользнувшая у прорези для глаз, вдруг осенила металл крылом надежды и печали.

Глава 7

     В какой бы конкретной форме ни были реализованы перемены, будь то поселения на внеземных искусственных спутниках, колонизация других миров или глубин океана либо иной проект, который мыслится в настоящее время абсолютно фантастическим, одна из главных целей Метаморфозы такова: создание жизненной среды, в которой можно сосредоточить огромное население, среды, полностью подконтрольной человеку и управляемой им, среды, которая не допускала бы кризисов и экологических катастроф. Разумеется, для выполнения этих требований производство должно быть безотходным, а все виды исходного сырья - многооборотными.
     ?Меморандум? Поля Брессона,
     Доктрина Четвертая

ДАКАР

     Красная площадь, - сказала Эри. - А за ней - Дворцовая.
     Он огляделся. Башни с алыми звездами, квадратные и круглые, кирпично-красная зубчатая стена, арка в ближней башне и человеческий поток, который вливается в нее... Это впереди, а сзади - вытянутый бело-зеленый дворец причудливой архитектуры, украшенный лепниной и изваяниями, решетками, лестницами и портиками. Над башнями крепости и над дворцом вставали гигантские цилиндрические монолиты из материала, похожего на хрусталь, розовые и зеленоватые, смыкавшиеся с куполом в необозримой высоте. Ниже, метрах в семидесяти или восьмидесяти над землей, что-то мерцало и посверкивало - будто паутина, сплетенная из мириад нитей. Если не считать этих добавок, вид был знаком. И поразительно нелеп!
     - Кремль, Спасская башня, - он вытянул руку к крепости. - А это - Зимний дворец с Эрмитажем... Копия, подделка! Все тут подделка, даже название города. Мобург, ха! Надо же, Мобург, хрен моржовый! Не Москва, не Петербург - Мобург...
     Эри слушала его, недоуменно хмурясь. Они стояли на площадке, приподнятой над транспортными дорожками, обтекавшими ее, словно островок в море человеческих голов и плеч. Дорожки струились к аркам под башнями, а на площадке было сравнительно безлюдно, лишь сотни три одетых, полуодетых и почти раздетых, толпившихся у круглых и прямоугольных тумб. Он уже знал, что эти устройства - раздаточные автоматы, такие же, как холодильник в его патменте. Одни походили на колокол или на поставленную на попа цистерну, другие - на спичечный коробок; самый ближний напомнил ему огромную банку из-под пива, окрашенную в золотистый цвет.
     Шум, гул, хохот, шарканье ног, непривычные запахи, то острые, то сладковатые, звон автоматов, сотни жующих челюстей, какие-то баллончики, бутылочки, пакеты... Нигде, однако, ни пылинки, ни соринки.
     - Сколько народа... - пробормотал он, глядя на стремящийся к аркам поток. - Что они делают? Куда идут? И зачем?
     - Ты не помнишь? Мы здесь бывали, - сказала Эри, махнув в сторону декоративного кремля. - Это Колонны Развлечений, и в одной из них - филиал Лиги, которой ты принадлежишь. Ты ее потомственный подданный.
     - Я принадлежу лишь самому себе, - заметил он, поворачиваясь к бело-зеленому дворцу. - А там что такое? И что висит вверху, над площадью?
     - Вверху - сеть безопасности, а те зеленоватые стволы - ГенКон.
     Он брезгливо поморщился:
     - Шарага, где делают одалисок?
     - Точно.
     От шума, суеты и запахов у него кружилась голова. Он не любил находиться в толпе и даже глядеть на людские скопления; ему казалось, что в них человек теряет индивидуальность, уподобляется букашке среди других бессмысленных букашек, ползающих взад-вперед в огромном муравейнике. Это вызывало еще одну, столь же неприятную ассоциацию: нависший над муравейником сапог, который может опуститься и раздавить его вместе со всеми обитателями.
     Видимо, он побледнел - Эри смотрела на него с тревогой.
     - Как ты себя чувствуешь?
     - Как дерьмо в проруби... Где тут можно выпить? Хотя бы вашего вина из слив?
     - Сейчас. Подожди меня здесь. Я принесу. - Зачем? Вот автомат. - Он покосился за золотистую пивную банку.
     - Этот для другого. Жди!
     Эри исчезла, растворившись в толпе, а он, шагнув к автомату, стал с интересом его рассматривать. Широкий цилиндр, примерно по грудь; в верхнем торце - отверстие, еще одно, поменьше, сбоку, и рядом - панелька с кнопками и надписями. Их удалось прочитать, но смысл оставался темным: ?веселуха?, ?звени-уши?, ?писк?, ?стук-бряк?, ?рыло-в-пуху?... Любопытные названия! Кажется, тот врач из Медконтроля, Арташат, что-то говорил о ?веселухе?... Какой-то напиток? Или наркотик?
     Внезапно он понял, что окружен компанией из пятерых людей, молча и с нехорошим интересом взиравших на него. Три парня, две девицы, обе темноглазые, с обнаженной грудью и коротко стриженными волосами... Парни одеты поосновательней, но одежда странная - тонкое облегающее трико ярких расцветок, лиловой, розовой и синей. Как тот, из поезда, в желто-алом, вспомнилось ему. Он пригляделся и вдруг сообразил, что их одежда не из ткани и даже не одежда вовсе, а краска, напыленная на кожу. Кроме краски, были башмаки, передники на бедрах, широкие ремни и неизменные браслеты.
     ?По погоде вырядилась молодежь, - мелькнула мысль. - Климат в куполе стабильный, температура - двадцать пять по Цельсию, ни холода, ни зноя, ни ветра, ни дождя... Брызни краски от шеи до задницы и гуляй в передничке, как египтяне при Тутмосах и Рамсесах... Чего им только нужно, этим раскрашенным голышам??
     Одна девица подмигнула ему, другая оскалилась в ухмылке, поглаживая сосок на пышной груди. Вокруг сосков была татуировка: кольца из змеек или червячков, вцепившихся в хвосты друг другу.
     Лиловый придвинулся к нему поближе, Синий и Розовый встали с обеих сторон. От Лилового пахло чем-то приторным, неприятным.
     - Чего уставился, штемп недорезанный? Емово есть?
     - Емово? Что за емово?
     - Не пехтурь! Суй обруч в дырку, таракан! Он снова не понял.
     - В какую дырку?
     - Сюда, моча крысиная!
     Его схватили за локоть, развернули, толкнули, и рука с браслетом вошла в отверстие рядом с панелькой. Одновременно он почувствовал, как под лопатку уперлось что-то острое, шило или лезвие ножа. Нож, кажется, держал Лиловый, Синий вцепился ему в локоть, а Розовый лихорадочно тыкал кнопку на вспыхнувшей неярким светом панели.
     - Скорее, - прошипела девушка, ласкавшая сосок, - скорее... ?Шамановки?, Турин, накапай... ?шамановки? или ?отпада?.
     - Пситаб еще не примеряла? Откуда здесь ?шамановка?? - буркнул Розовый. - Здесь только...
     Он не закончил - из отверстия в торце с тихим звоном поднялся небольшой серебряный баллончик, затем еще и еще. Розовый жадно схватил их, перебросил девушкам, снова потянулся к кнопке. Нажать, однако, не успел - чья-то ладонь ударила его за ухом, и тут же раздался болезненный вскрик Лилового. Они повалились на землю; Синий, выпустив Дакара, размахнулся, но получил коленом в пах и, скорчившись в три погибели, застонал.
     - Тебя и на минуту нельзя оставить, - послышался голос Эри. - Ну-ка, банку подержи! Мешает! Отступив от автомата, он машинально принял баночку с вином. Эри стояла слева от него, потирая ладонь о ладонь и насмешливо глядя на парней, ползавших у ее ног. Он не видел их лиц, только затылки и спины, синюю, лиловую и розовую, но, вероятно, досталось им крепко: Розовый хрипел и мотал головой, Синий держался за промежность, а пальцы Лилового были в крови.
     - Я тебе, крыса, законопачу щель!.. - стиснув кулаки, пробормотала девица с татуировкой и двинулась к Эри, но другая вцепилась ей в пояс:
     - Ползем отсюда, идиотка! Не видишь, напоролись на Охотника!
     - Ползите, ползите, - проворковала Эри, пиная в зад Лилового. - Ползите, червячки! Вчера из инкубатора, а выступают...
     Кое-как поднявшись, парни юркнули в толпу. Следом исчезли девицы с тремя серебряными баллонами.
     - Что это было? - спросил он. - Чего они хотели?
     - Это был грабеж, а хотели они ?веселухи?. И получили - за твой, конечно, счет. Капсули... Теперь оттопырятся и будут счастливы до завтрашнего дня
     - Капсули... Почему капсули? Это слово что-то значит?
     - Категория Свободных, живущих на пособие, - пояснила Эри. - Воздух и жилье бесплатно, квота на энергию и воду, квота на потомство плюс рацион из пищевых капсул. Потому и капсули... Идем! Хочешь туда? - Она показала взглядом в сторону ближайшей башни.
     - Нет. Давай-ка отправимся в такое место, где людей поменьше. - Отхлебнув холодного сладкого напитка, он огляделся. Ни один человек из толпившихся у автоматов не обращал на них внимания - так, словно никого не грабили и никого не били. Видимо, произошедшее с ним и учиненная Эри расправа считались рядовым событием.
     Спустившись с площадки, они пробрались сквозь толчею, пересекли две или три дорожки и очутились на движущейся ленте, огибавшей бело-зеленый дворец. Он молчал, вцепившись в локоть Эри, в самый надежный из якорей, какие нашлись в этой реальности. Все остальное, люди и подземный город, дома, похожие на трубы, растянутая между ними сеть и нечто крылатое в вышине, то ли машины, то ли живые твари, было таким же далеким и странным, как марсиане на треножниках, рожденные фантазией Уэллса. Большая удача, что нашлась эта девушка, его поводырь и защитник в чуждом мире!
     Он отпустил ее локоть и обнял за талию. Эри, откинув головку, повернулась к нему, и он заметил, что их глаза и губы были почти на одной высоте. Кожа ее восхитительно пахла, прядь волос щекотала висок, и на какое-то мгновение ему почудилось, что рядом с ним жена - в том далеком далеке, что называется юностью и проходит быстро и бесследно.
     - Солнышко... - прошептал он и заглянул в глаза приникшей к нему женщины. Но они были не карими, а синими.
     Дорожка, извиваясь и петляя, несла их все дальше и дальше, от площади к площади, мимо зеленоватых стволов Ген Кона, похожих на цилиндрические аквариумы, мимо монолита в форме призмы, с цоколем, напоминавшим храм, мимо других строений, сияющих огнями, соединенных переходами воздушных Улиц, со множеством балконов и террас, висевших, словно птичьи гнезда на деревьях неизмеримой высоты. Рукотворный лес в огромной полости под заменившим небо куполом... Сколько времени и сил ушло, чтоб сотворить такой подземный город и все другие города, которых, надо думать, не один десяток... Целый новый мир! Мир ему определенно не нравился, но титанический труд и упорство, с которым его создавали, были достойны уважения.
     Эри отстранилась на миг, вытянула руку к желтому зданию с двойным портиком у входа и широкой лестницей.
     - Узнаешь? Этот ствол...
     - ...похож на Смольный, - продолжил он и уточнил: - Снизу.
     Снова прижавшись к нему, девушка улыбнулась.
     - Верно! Ты начинаешь вспоминать! Это Смольная площадь и ратуша. Ведь так?
     - Так для тебя, а для меня... - Вздохнув, он коснулся губами ее щеки. - Я помню другой Смольный, настоящий, не подделку. Тот дворец стоял на берегу Невы, около собора, и мы с женой...
     Улыбка Эри поблекла.
     Они пронеслись мимо гранитного столба, торчавшего перед ратушей. На его вершине поблескивал какой-то технологический объект - ни дать ни взять гигантская гайка двухметрового диаметра, каких на свете не бывает. ?Ну и махина! - подумалось ему. - Тонн двадцать или тридцать - если, конечно, из железа, а не из пластика...?
     Забавный монумент! Спросить у Эри?
     Спросил, но о другом:
     - Там, в ратуше, правительство? Нет, извини, - он потер висок, - ты ведь о правительстве не знаешь... Я хочу сказать, там - городская администрация? Люди, что управляют Мобургом?
     - Там пьютер, Дакар... то есть Павел. - Она все еще путалась с его именами. - Городской пьютер, включенный в общепланетную сеть, банки данных и блоки... такие блоки... кажется, они называются портами... чтобы выходить на связь с любого места, через терминал или браслет.
     - И в этом пьютере... Что? Что в нем, Эри?
     - Все, что угодно. Наши имена и адреса, наш статус, имущество, контракты, их оплата и отчисления во ВТЭК и ОБР. Сведения о том, кто когда родился, копии генетических карт, наследственная принадлежность, профессия, доходы.
     - У вас, похоже, от налогов не укроешься, - проворчал он. - Что там еще, Эри?
     - Данные о предложении и спросе, о потребности в ресурсах, об их наличии в Хранилищах, схемы транспорта и городских коммуникаций, распределение средств... Много всякого! Есть файлы компаний и фирм, открытые и закрытые.
     - Закрытые? От кого?
     - От подданных и конкурентов и даже в какой-то части от ВТЭК и ОБР. Они контролируют лишь поступление налогов и плату за ресурсы, а еще следят, чтобы не было серьезных разрушений во время войн.
     - И у вас воюют... - мрачно промолвил он. - Собирают налоги и воюют, хоть без серьезных разрушений... Знаешь, милая, я всегда считал: кто воюет и собирает налоги, тот и правит. Эти ваши ОБР и ВТЭК...
     Эри фыркнула.
     - Они не воюют и не правят, они охраняют среду! Жизненное пространство, купол, здания, энергостанции и транспортные сети. Еще - воздуховоды, системы подачи воды, утилизации мусора и... и кое-что еще. - Она потерла лоб. - Инкубаторы, например. - Серьезное дело, - согласился он, оставив попытки разобраться с принципами местной власти. - Ваш мир нуждается в охране. Ведь это, собственно, не мир, а лишь среда обитания.
     - Почему?
     - Мир - это нечто большее, чем города и люди, дороги, водокачки и энергостанции. Мир, разумеется, это включает, но большей частью состоит из элементов, неподвластных человеку, живущих по своим законам. Океаны и реки, леса и степи, горы, атмосфера, круговорот воды, чередование зноя и холода, бесчисленные существа, что обитают на планете. В более широком смысле - космические объекты, звезды, галактики, Вселенная... - Заметив недоумение в глазах Эри, он сменил тему: - Ты сказала, что ВТЭК и ОБР охраняют среду. А кто охраняет жителей города? Нас с тобой? От грабежа, насилия и смерти?
     - Каждая корпорация в своем стволе, промышленной зоне, на своей территории. У всех есть охранные службы, а если не хватает подданных, чтобы охранять и защищать, то нанимают Свободных.
     - Что-то я не заметил этих охранников, когда меня капсули грабанули, - буркнул он. - Там, на площади!
     - А я? - серьезно сказала Эри. - Кто я такая, по-твоему?
     Он коснулся золотых волос, погладил ее крепкое плечо.
     - Ты... конечно, ты, валькирия... Есть женщины в русских селеньях... свободные охотницы... коня на скаку остановят, в горящую избу войдут...
     - Что такое конь? - спросила она. - И кто такая валькирия?

***

     Ночью, в тот период времени, когда сияние стволов и купола тускнело, они занимались любовью в патменте Эри. Обстановка тут была скромней, камин и иллюзорные фонтанчики отсутствовали, но размерами и формой помещение не отличалось от Дакаровых покоев. Почему, было уже понятно: большая часть стволов - цилиндрическая, и жилые модули в них напоминали дольки разрезанного поперек апельсина. В торце широкой части - большое закругленное окно, а узкая, отделенная голографической завесой, выходит в кольцевой коридор, охватывающий шахту лифтов. Лифтом он уже научился пользоваться.
     Вообще он многое выяснил об окружающем мире, а более того - о себе самом. Ряд открытий явился приятным сюрпризом: здесь он был здоров и приобрел отличное тело, крепкое, неутомимое, без всяких признаков старения. Но кое-какие физиологические моменты оказались странными, если не сказать шокирующими: потребность в сне сводилась к четырем-пяти часам, а голод он ощущал только единожды в сутки, так же как желание облегчить мочевой пузырь. О более серьезных вещах приходилось заботиться вдвое реже, и, кроме того, исчезла вся растительность на теле и лице - ни волоска в паху, под мышками, на подбородке. ?Видимо, люди изменились, - думал он, - избавились не только от болезней, но и от других проблем, связанных с телесными заботами. Меньше спать, быстрее восстанавливаться для активной жизни, меньше зависеть от желудка и акта дефекации - большой прогресс, как ни крути! И бриться не надо! А еще...? Он повернулся к Эри, прильнувшей к его плечу, и спросил:
     - Как вы предохраняетесь?
     - Предохраняемся? От чего? - Она потянулась и закрыла глаза. В полумраке комнаты на ее висках поблескивали капельки пота - сладкий сок любви.
     - От нежелательного зачатия. В мои времена существовала масса способов, предохранявших женщину. Но, говоря по правде, одни ее калечили, другие отравляли, а третьи...
     Не открывая глаз, Эри протянула руку и ущипнула его за живот.
     - Пак с тобой, Дакар! Мы ведь не манки отвальные, верно? Мы делаем детей, когда хотим этого. Или когда нам посоветуют в Медконтроле.
     - И что для этого нужно, кроме... - Пальцы Эри выписывали игривые круги и восьмерки на его животе, и он почувствовал возбуждение.
     - Ну, сходить в Медицинский Контроль и снять блокаду. Но к этому я не готова, нет, не готова. Я еще слишком молода.
     - Заметно, дорогая. Ручки у тебя шаловливые, - пробормотал он дрогнувшим голосом и повернулся к девушке. - Сколько тебе лет, Эри?
     - Даже этого не помнишь? - Она пощекотала ему шею, откинулась, подставив грудь его губам. - Сорок один. Вот здесь поцелуй... и здесь... и тут тоже...
     - Я думал, двадцать пять.
     - В двадцать пять я столько не умела, как сейчас.
     Через несколько минут, когда они разжали объятия и улеглись рядом, глубоко дыша, полные покоя и истомы, он поинтересовался:
     - В твои плохие дни нельзя заниматься любовью? Когда они придут? - Что придет? - проворковала Эри, слизывая с верхней губки капельки испарины. - Ты о чем, Да... Павел?
     - О месячных. О днях, когда у женщин бывают кровотечения.
     Девушка застыла с полуоткрытым ртом. Затем, приподнявшись на локте, изумленно уставилась на него:
     - Какие кровотечения? О чем ты говоришь?
     - О менструальном цикле. Или?..
     Она в растерянности помотала головой. Светлые волосы взметнулись львиной гривой, рассыпались по плечам и упругой груди.
     - Никогда не слышала об этом мест... мест... словом, об этом цикле. Кровь течет у женщин и мужчин, если им шкуру попортить. Разве в твои времена было иначе?
     - В мои времена была такая штука, как реклама, - сообщил он, - а в ней сплошь о прокладках и п