торую мы видели в клипе? В том клипе о Черном Диггере Дуэро?
     - Не совсем, но похожая. Видишь ли, ты... то есть прежний Дакар... он никогда не спускался в Отвалы и Штреки и знал о них лишь то, что я ему рассказывала. Я была у него...
     - ...консультантом, - подсказал он. - Значит, милая, ты побывала там?
     - Да. Не раз. Неприятное место, но с Критом, Дамаском и Хинганом я тебя отпущу.
     - А сама?
     Она замялась, поерзала на диване, разгладила подол туники, снова принявшей серый цвет.
     - Я... у меня есть кое-какие дела, Дакар, и мне придется остаться в куполе. Кроме того, Охотники в поиске ходят парами: Хинган с Дамаском, Крит - с тобой.
     - А почему не Эри с Дакаром, Крит с Дамаском, а Хинган отдыхает?
     - Потому, что я не Крит. Он быстрее, сильнее и много-много опытнее. Чтоб тебя купол придавил, Дакар! Эти вечные твои вопросы...
     Он сел с ней рядом, обнял, прижал к себе.
     - Не сердись, девочка, я только хочу разобраться. Зачем, например, лезть в Отвалы? Не проще ли сразу подняться на Поверхность?
     - Как? Ты уже нашел дорогу?
     - А разве ее нет? - Возможно, была в Эпоху Взлета, но о ней давно забыли. Засыпали или замуровали... Теперь нас с Поверхностью связывают только воздуховоды. Десяток крупных воздуховодов, которые делятся на сотни мелких.
     - Разве нельзя их использовать для подъема? Эри усмехнулась.
     - Это воздуховоды, а не лифты, инвертор! Воздух движется в них с огромной скоростью, а закачивает его станция на Поверхности. Есть основная станция и две резервные, все полностью автоматические, и ремонтировать их не нужно. Там не вентиляторы стоят, Дакар, там что-то похитрее! Ничего не крутится, но воздух идет.
     - Любопытно, как... - пробормотал он. - Искусственная зона низкого давления? Даже вакуума? Или осмотический принцип? Или...
     - Очнись, инвертор! - Эри дернула его за рукав. - Мы не о станции говорим, а про Отвалы! Крит думает, что там есть ход наверх - не из Отвалов, конечно, а из Старых Штреков. Если он найдет тоннель, или колодец, или что-то в этом роде, вы вернетесь, и в следующий раз я пойду с вами.
     - Вернемся? Зачем?
     - За снаряжением. Представь, что вы найдете шахту с гладкими стенами... И как по ней забраться? С помощью присосок, десять километров вверх?
     - Да, понимаю. - Он встал, шагнул к рабочему столу и произнес: - Отключайся, моя синтетическая подружка. Отдохни, поспи... Дем Дакар уходит в катакомбы навстречу приключениям. Онтарио подождет, а с ним - пирамиды и сфинксы.
     Лицо синтета подернулось цветными сполохами, дрогнуло и исчезло. ?Я начинаю тут обживаться, - подумал он. - Дела возникают, знакомства, проблемы... Целая куча дел - с Онтарио этим, с Мадейрой, с Критом и его Отвалами... Проблема, правда, одна: Эри?.
     Он повернулся и заглянул в синие глаза девушки.
     - Что такое сфинксы, инвертор? - спросила она. - Ты мне расскажешь?

Глава 12

     Второе. Контроль за членами общества, их идентификация и наблюдение за их перемещениями должны быть достаточно надежными и эффективными. Вероятно, эти процедуры следует осуществлять как с использованием традиционных электронных средств наблюдения, так и при помощи вживляемых в плоть биоэлектронных датчиков или их более совершенного аналога, который, без сомнения, разработают в недалеком будущем.
     ?Меморандум? Поля Брессона,
     Доктрина Шестая, Пункт Второй

КРИТ

     Рассчитаемся, - сказал Хинган. Я пожал плечами.
     - Для чего? Разве не ясно?
     - У нас новичок, - усмехнулся он, и Дамаск тоже что-то просипел о новичках: ?Хрр... брр... дрр... трр...? Понять его с этой дешевой искусственной глоткой непросто, а на дорогую он не заработал. Дорогая сравнительно с моим протезом потянет вчетверо, тысяч семь монет. У Дамаска такой суммы сроду не водилось.
     - Хорошо, рассчитаемся. Первый, второй, третий, четвертый. - Я прикоснулся к нагрудному щитку, затем показал на Хингана, Дамаска и Дакара. Инвертор тут же сунулся с вопросами, зачем да почему.
     - Порядок старшинства, - объяснил Хинган. - Если Крита сожрут, главный я, если нас обоих - Дамаск. Он тебя выведет... Если останется, что выводить.
     - Сожрет? Кто сожрет?
     - Увв-хидешшь, - хрипло выдавил Дамаск, и мы направились к откосу с темневшими проемами древних тоннелей. Шагали в вольном строю - трем Охотникам в Отвалах опасаться нечего. К тому же Конго расщедрился, и снаряжение у моей команды было такое, что лучше не придумаешь: все - в капюшонах и броне, в тепловых очках-бинокулярах и с кучей всяких смертоубийственных штуковин. У меня и Хингана - огнеметы с реактантами, у каждого - ножи, гранаты, дротики, а у Дамаска и Дакара - излучатели. Впрочем, на инвертора как на боевую единицу я полагался в самой малой степени - не лез бы под огнемет, и ладно.
     Но взять его все-таки пришлось. Пользы от него в к Отвалах ноль, однако лезть на Поверхность с незнакомцем - слишком рискованное предприятие. А я его не знал! Я выслушал его истории, но разговоры - это одно, а человек - совсем другое. Тем более такой, который считает себя пришельцем из прошлого, ичто в его байках правда, а что - белиберда, не разберешь. Мадейра, кажется, ему поверил... Но я - не Мадейра, я должен точно знать, что рядом со мной не идиот и не хронический неврастеник. И лучше это выяснить, пока мы не отправились наверх.
     Пейзаж, лежавший перед нами, был безрадостным, окрашенным бинокулярами в серо-зеленые тона: вверху - свод, заросший клочьями слабо светящихся мхов и лишайников, внизу - камни и обломки тетрашлака, наваленные огромными грудами. Между ними - траншеи, ямы и колодцы, уходившие кое-где на сотни метров в почву. В Отвалах копаются не первый век и Черные Диггеры-пачкуны, и дилетанты-любители, так что в верхних слоях тут ничего не найдешь, приходится камень ломать и шахты бить, и в каждой шахте тут как минимум по десять трупов. Кого завалило, кого друзья-приятели пришибли, кто задохнулся или достался манки на зубок... Манки в Отвалах бывают набегами - выберутся тихо из тоннелей, подползут - и кучей на одного. Диггеры тоже, конечно, не промах, живо распотрошат кирками... А диггеров тут изрядно! Вроде тишина кругом, но это - для непривычного человека, а опытного не обманешь. Сидят по шахтам и канавам, роются в хламе и мусоре да поглядывают: кто идет? Четверо в броне? Значит, Охотники, не конкуренты из Службы. С Охотниками не потягаешься!
     Впрочем, после недавних событий, истории с рыжим легатом Сеулом и дракой у ?Тригоны?, я бы на это не рассчитывал. Может, и найдется в этих ямах и траншеях кто-нибудь с разрядником и при контракте на голову легата Крита... Вряд ли пачкун или подданный, но наемник из Свободных - запросто! А наемников в Мобурге тысяч сто, есть из кого выбирать...
     - Воздух... - произнес Дакар.
     - Что - воздух?
     - Затхлый. И вонь какая-то...
     - Затхлый потому, что тут воздуховодов нет, - пояснил Хинган. - Воздух сюда просачивается через ходы и полости в ярусе коммуникаций. А вонь - от лишайника. Отмирает, падает со стен и сводов и гниет. А если сильная вонь, так это пачкун или манки. Но сильной вони я не чую.
     - Дрргим крграем хдем, - добавил Дамаск.
     Шли действительно другим краем. Диггеры обычно лезут через люки на окружной магистрали и сливные коллекторы, спускаются мимо Пятой Энергостанции и выходят в Нишу Анголы - был такой пачкун лет двести назад. Это в другой стороне, намного дальше от Старых Штреков. Мы прошли самой удобной дорогой, от базы Ремонтной Службы, что в Зеленом секторе, до скоростного служебного лифта, спустившего нас в Бункера, к воротам, что километрах в трех от Штреков. Этот путь не для диггеров, а для избранной публики - для тех, к примеру, кто обладает полномочиями легата.
     Хинган и Дамаск шагали спокойно, а инвертор все оглядывался да крутил головой. Наконец полюбопытствовал:
     - Это и есть Отвалы?
     - Кажется, они, - сказал Хинган и тоже огляделся. - Точно, они, корм крысиный!
     - Откуда взялась эта пещера?
     - Технологическая полость, которую отрыли при строительстве купола, чтобы сбрасывать всякий хлам - камни, обломки тетрашлака, мусор, битое стекло, металл, - пояснил я. - Что-то проржавело и в прах рассыпалось, а что-то осталось... Ну, ходит народ, копается.
     - Черные Диггеры?
     - В основном.
     - А диггеры из Службы? Они отличаются от Черных?
     Хинган издал странный звук, Дамаск что-то каркнул - видно, удивились нелепости вопроса. Я не раскрывал им тайн инвертора, и поэтому они не знали, из каких времен он вылез и почему-то очутился в теле Дакара. Похоже, думали, что парень чуть придурковат, а еще гадали, на кой он мне сдался.
     - Черные Диггеры, или пачкуны, - одна из групп Свободных, такая же, как Охотники, наемники, бойцы, капсули и остальные, - пояснил я. - Черные шарят в Штреках и Отвалах на собственный страх и риск, ищут реликты минувшего, что завалялись с Эпохи Взлета, сбывают найденное перекупщикам и тем живут. Диггеры из Службы - совсем другое. Это большей частью подданные ОБР, хотя есть и наемники, и занимаются они очисткой тоннелей и труб на ярусе коммуникаций. Вот он над нами, этот ярус. - Я ткнул пальцем в потолок. - Чистят его, а хлам, что на компост не годится, сбрасывают в Бункера. Ну, тоже копают понемногу... в свободные часы не возбраняется.
     - Спасибо, Крит. Давно хочу спросить... - начал инвертор, но Дамаск заклекотал, выхватил разрядник и повернулся к ближней шахте под рваной плитой тетрашлака. Уши у него получше глотки - разберет, как червяки скребутся под землей.
     - Что? - спросил Дакар, недоуменно озираясь.
     - Нора Волги-Корсики, - буркнул Хинган. - Были две такие бабы в Черных Диггерах, выкопали ямку, что-то нашли да вот попались крысам. Давно, лет семьдесят назад... Теперь тут другие стараются.
     Над краем шахты появился световой шар, за ним - присыпанная пылью башка.
     - Охотники, что ли? Эй, Охотники! Оттопыриться есть?
     - Есть, - сказал Хинган и хлопнул по баллону с горючей смесью. - Лихая оттопыровка! До селезенки прожжет!
     Диггер злобно оскалился.
     - Смеешься, хвост крысиный? Мы тут шестую пятидневку роем, без ?веселухи?, без жратвы, а ты смеешься? Гнида компостная, червяк...
     Молния из разрядника Дамаска ударила в плиту, выбив фонтан осколков, зашипел огнемет, осколки вспыхнули и превратились в пар. Диггер с воплем юркнул в свою нору. Дамаск и Хинган захохотали.
     - Чувствую, вам нравится работа с людьми, - неодобрительно промолвил Дакар. - А если пониже взять? Еще веселее будет, так?
     - Понн-жже этт-жже слышш-ком.
     - Пониже - это уже слишком, - перевел Хинган и добавил: - Ты, парень, нам не указывай, как честь Охотника блюсти. Сейчас ты партнер, а можешь из партнера сделаться трупом.
     Инвертор набычился, но промолчал. Вопросы тоже прекратились.
     В тишине и спокойствии мы добрались до откоса, рассеченного Штреками, и постояли там несколько минут, прислушиваясь, нюхая затхлый воздух, всматриваясь в темные пасти проходов. В Киве, помнится, их шестнадцать, а у нас побольше двадцати; часть ведет к лабиринту под городскими секторами, а часть уходит еще дальше, к промышленным зонам и латифундиям. Главные Штреки все одинаковы, конфигурацией и величиной походят на трейн-тоннели: овал три метра в высоту, пять - в ширину. Но трейн-тоннели облицованы армстеклом, а в Штреках потолок и стены заросли светящимися мхами и лишайниками и кое-где осыпались, так что в одних местах они расширяются, а в других сужаются. Кроме главных, есть боковые ходы и ответвления, шурфы и колодцы разнообразных форм, где круглые, где прямоугольные, где узкие, как щели. Зачем их проложили, неизвестно. Урал, блюбразер, с которым я познакомился в Линне лет десять назад, считает, что это древние пути для вывоза мусора из промзон, а у Мадейры есть своя теория: дескать, предки прокопали их, чтоб расселить дикую флору и фауну. Природный заповедник, вместо охотничьих угодий на Поверхности... Я думаю, что прав Урал, а не Мадейра: как утверждают, из Старых Штреков есть выходы к любой плантации, любой промзоне. Только где они? Ни диггеры, ни Охотники не проходили лабиринтом до конца, и никто не знает, есть ли вообще у него конец.
     - Тт-хо, - проскрипел Дамаск.
     - Тихо, - согласился Хинган и покрутил головой. Дуло огнемета, закрепленное на плече, послушно двигалось вслед за его взглядом.
     Я кивнул, и мы разошлись: Дамаск и Хинган - к ходам, ведущим под городские сектора, я и Дакар - к тем, что уходили к латифундиям. Выбранный мной тоннель обычно называют Светлым Штреком - здесь на стенах и потолке особенно много мха и видимость приличная даже без бинокуляров. Он тянется до Керуленовой Ямы, потом раздваивается, но оба коридора выходят к Ледяным Ключам, а это спокойное место - ни крыс, ни манки. Дальше Ключей я не ходил и сомневаюсь, что кто-то ухитрился в те края добраться, за исключением, может, Керулена. Но Керулен - персона легендарная, о коей в точности известно лишь одно: назад из Ямы он не выбрался.
     Мы двигались в полном молчании, пока не дошли до расширения тоннеля и первых боковых ходов. Их три: два слева, один справа. Узкие щели, но все же крысы могут в них пробраться. Я остановился, принюхался - ничем неприятным не пахло - и сказал:
     - Надеюсь, Эри тебя научила, как пользоваться разрядником. Стреляй только назад, иначе меня поджаришь. Передний сектор обстрела - за мной. Ясно?
     - Ясно, - отозвался он. - А как...
     - Вопросы потом. Если увидишь что-то подозрительное, стреляй без размышлений. Если я остановился, прижмись к стене, прикрой меня сзади. Если увидишь, что я оборачиваюсь, присядь или кидайся на пол. Огнемет у нас с реактантом, струя мощная, может раскалить броню. Пойдешь волдырями, Эри шкуру с меня спустит.
     - С реактантом? Что это значит?
     - Целиться не нужно - реактант поворачивает ствол в направлении взгляда. Пошли!
     Мы прошагали метров двести, потом он кашлянул за моей спиной.
     - Крит? - Да?
     - Тут водится что-то живое?
     - В этом коридоре - мох, а в нем всякие мелкие твари обитают, не очень опасные. В боковых проходах есть мерзость покрупней, черви, тараканы, многоножки. Крысы, разумеется. Можем на манки наткнуться.
     - Манки, - пробормотал инвертор, - манки... Обезьяны?
     Незнакомое слово. Впрочем, такими словами он был набит до купола.
     - Манки - это манки, - отозвался я. - Про обезьян не слышал.
     - Тебе приходилось здесь бывать?
     - Не раз. - Зачем?
     Я снова огляделся и принюхался. Коридор, широкий и прямой в этом месте, уходил вперед, в боковых ответвлениях вроде ничего не шевелилось и подозрительным не пахло. Раз так, можно и парой фраз перекинуться.
     - Спрашиваешь, зачем? Ну, когда был диггером, лазал здесь из любопытства, думал отыскать сокровища. После ловил крыс для Лиги Развлечений и охранял всяких бизибоев - любят они на крыс поохотиться. Еще нанимали для спасательных акций.
     - Кто такие бизибои? Деловые люди? Я усмехнулся. Странное сочетание слов!
     - Любой человек, кроме капсулей, занят делом. А бизибоями называют богатых, наследственных грандов, магистров, старших партнеров. Тех, кому по тысяче монет всякий день капает. Патменты у них в целый ярус, обертки сплошь из шелка и куча одалисок.
     С минуту инвертор молчал, размышляя над сказанным, затем до меня донеслось:
     - Ничего не меняется... Ни полдня в двадцать втором веке, ни тебе Туманности Андромеды... - Снова помолчал и произнес: - Я понимаю, зачем Лиге инверторы и разные танкисты с хоккеистами. А крысы для чего?
     - На городских аренах еще не был? - поинтересовался я. - Ну, сходи, узнаешь.
     Мы миновали очередной проход, занавешенный толстыми плетями лишайника. Из него тянуло крысиным пометом, но старым; вонь смешивалась с запахами гниющих растений и сырости. Возможно, здесь обитали червяки - не черви-ассенизаторы и. разумеется, не мясные, а дикие, которые жрут помет и сами становятся пищей для крыс. Но, судя по ароматам, крысы сюда давно не наведывались. Я прошел мимо, и тут же за моей спиной раздался треск разрядника. Гниль подлесная, в кого он стрелял?! Ни крыс, ни манки в этой щели не было, разве только червяки...
     Мгновенно повернувшись и отшвырнув Дакара к стене, я впился взглядом в темное жерло прохода: там среди рассеченных дымящихся мхов шелестела какая-то тварь, дергалась, изгибалась, сучила лапами в смертной агонии. Многоножка... Страшноватая на вид, но почти безобидная - на людей они не бросаются. Тем более на людей в броне.
     Глаза у инвертора были размером с кулак.
     - Я сделал что-то не то? - пробормотал он. - Ты сказал: увидишь подозрительное, стреляй без размышлений...
     Я помог ему подняться.
     - Все правильно, стреляй. Реакция у тебя хорошая.
     - Не у меня, у Дакара. Но стрелять я умею, я служил в армии. Только лучеметов-бластеров у нас не было.
     - Это называется разрядником, - поправил я. - Не лучемет, не бластер, а разрядник РИСМ.
     - РИСМ?
     - Ручной излучатель средней мощности. Обычное оружие Охотников и наемных бойцов.
     Он молча кивнул, отряхивая с брони приставший мох. Мы двинулись дальше прежним порядком, я впереди, он сзади, и не успели сделать тридцать шагов, как за моей спиной снова раздалось покашливание.
     - Крит? - Да?
     - Как становятся Охотником? Это наследственный статус? Как у этих... у бизибоев?
     - Нет. Всякий Свободный может стать Охотником, если таланты позволяют. Можно, к примеру, пойти в обучение, или же в диггеры, или на войну завербоваться... Главное - природный дар и опыт! Ходишь в Отвалы и Штреки, лазаешь по Щелям, кого охраняешь, кого убиваешь, и лет через десять ты - Охотник. Конечно, если останешься жив.
     - В мои времена тоже были Охотники, - сказал инвертор. - Назывались они по-разному, но суть была неизменной: люди, избавлявшие других людей от всяких проблем. За плату, разумеется. - Дакар вздохнул. - Сказать по правде, Крит, они мне никогда не нравились.
     - Почему?
     - Они продавали свое мастерство за деньги. Опасное мастерство! Мне представляется, лишь тот достоин им владеть, кем правят не деньги, а долг, справедливость и честь. В общем, благородные императивы.
     Еще одно странное слово! Но смысл его был ясен - похоже, он имел в виду Догматы или нечто подобное.
     - Мы думали, - снова начал Дакар, - мечтали и надеялись, что в будущем Охотников не станет. Ни Охотников, ни солдат, ни армий, ни денег, ни войн, ни насилия... Я мог бы назвать еще сотню вещей: голод, болезни, бедность, безумные авантюры, социальное неравенство и многое другое, - от чего, как нам казалась, грядущий светлый мир освободится раз и навсегда. И вроде бы, черт побери, мы двигались в нужном направлении! Прогресс в науке, прогресс в экономике, прогресс в политической сфере... Безусловный прогресс, что бы там ни говорили о терроризме и религиозных распрях! Как-никак многие страны избавились от тоталитарных режимов, даже мое богоспасаемое отечество... - Он горестно вздохнул. - Двигались, двигались - и к чему пришли?.. К живым фаллоимитаторам, к ублюдочному искусству, к жизни троглодитов в переполненных пещерах... ?Очень напоминает рассуждения блюбразеров?, - подумал я, а вслух произнес:
     - В наших пещерах голодных нет, и о болезнях я не слышал. Можно жить.
     - Существовать, Крит, существовать! Жизнь и существование - разные понятия...
     Он вдруг начал рассказывать мне о своих близких, о том, что называлось в древности ?семьей?, и о семейных обычаях. Якобы существовал обряд, соединявший навечно мужчину и женщину, и жили они в одном и том же патменте, вместе с детьми, которых полагалось кормить и обучать. Я не очень понял, как это выглядело в реальности - ведь оба они, мужчина и женщина, работали, и никаких особых навыков по обучению детей у них, похоже, не имелось. Кроме того, как эта парочка выносила друг друга? Жить десятилетиями вместе, без права на уединение, без перемен, без новых радостей, не глядя на других мужчин и женщин как на желанных партнеров... Что за дикость, гниль подлесная, что за тоска!