адцать лет не виделись, однако он не изменился: рожа угрюмая, глаза бесцветные, челюсть с два кулака и черный облегающий мундир. Рядом с ним сидел какой-то щуплый остроносый тип, тоже в униформе Службы. Видимо, в чинах: бляху я его не разглядел, но обертка отливала шелком.
     - Комес Крит, - с мрачным видом представил меня Конго остроносому. - Свободный Охотник Крит, - поправил я его. Не с целью упрекнуть, а ради точности; хоть Конго вышиб меня из обров, я на него не обижаюсь. Скорей наоборот: он разглядел во мне то, чего я сам не понимал - тягу к излишней самостоятельности и нежелание подчиняться. Большой недостаток для комеса Службы!
     Не обратив внимания на мою реплику, Конго произнес:
     - Это Кассель, эксперт Общественных Биоресурсов из Кива. Работает вместе с нашей группой. - Он помолчал, обшаривая взглядом стены камеры, и добавил: - Есть дело, комес.
     - Дело или контракт? - поинтересовался я.
     - Не вижу разницы. Формальные вопросы мы урегулируем с помощью ?Хика-Фруктов?. Они тебя наймут.
     Затем Конго кивнул эксперту Касселю, и остроносый наклонился, пристально всматриваясь в мое лицо. Вид у него был такой, словно он прикидывает, с какой стороны попользовать одалиску, спереди или сзади.
     - Вам приходилось работать на стекольщиков, комес Крит? Я имею в виду, на Фирмы Армстекла?
     - Нет, дем Кассель.
     - На Оружейный Союз?
     Я покачал головой. У Союза своих бойцов хватает, наемники им не нужны. Разве что в исключительных случаях.
     - Хорошо! - Эксперт продолжал буравить меня своими маленькими глазками. - К нам обратились стекольщики, комес Крит. Неофициально. Есть подозрение, что Союз - и, возможно, кое-какие другие корпорации - имеет доступ к сверхнормативным ресурсам. Стекло, черные и цветные металлы, сплавы железа, медь, алюминий, никель, хром...
     - Черные Диггеры?
     - Нет, не пачкуны. Вы понимаете, что это означает?
     Еще бы! Все в нашем мире взаимосвязано, все движется по накатанным дорожкам, и хоть отклоняться от них не возбраняется, однако лишь на волос. В Эру Взлета вместе с куполами были отстроены Хранилища, и в них заложено сырье - металлы, полуфабрикаты, уголь, нефть и прочее, что предки сочли необходимым. Сырье отпускают по норме и твердой цене, в пределах предложения и спроса, а поступающие средства идут ОБР и ВТЭК. Иными словами, сырье - исходный капитал, который тратится на нужды общества: охрану среды и транспортных линий, снабжение энергией, водой и воздухом, текущий ремонт и производство пищевого концентрата. Это экономическая ось, вокруг которой все вращается, и склоки между фирмами не в силах ее поколебать. Так же, как старания диггеров. Я знаю, сам был пачкуном! Если случается им откопать что-то полезное, не из древних вещиц, а просто медь или стекло, то появляются проблемы - как разрезать и доставить и кому продать. Много суеты и мало пользы - цену ведь не спросишь выше, чем в Хранилищах.
     Голос Касселя прервал мои раздумья.
     - Судя по масштабам, это не диггеры, комес Крит. После обращения стекольщиков мы отследили ряд показателей и выяснили, что, например, закупки армстекла Оружейным Союзом снизились на пять процентов, меди и хрома - на три, никеля - на полтора. Разумеется, в округленных цифрах... Но энергопотребление в их производственных зонах выросло! Они выпускают больше продукции, причем такой, которой традиционно занимались Фирмы Армстекла или Трест Цветных Металлов. Стволовые блоки и панели, трейны, авиетки, даже мебель...
     - Давно? - спросил я.
     - Около трех лет, и объемы производства возрастают. Прежде всего у нас в Киве, здесь, Мобурге, а также в Сабире и Дайле. - Кассель выставил палец и потряс им у длинного носа. - Возрастают! Что свидетельствует о развитых инфраструктурах в этих куполах, позволяющих брать сырье с меньшими затратами, чем цены Хранилищ. Налаженная сеть добычи, переработки, транспортировки и доставки - вот что это такое! Но к Союзу она не относится. Союз и другие компании - потребители, и мы не вправе интересоваться, кто и откуда им поставляет сырье. Не наша юрисдикция! Это ясно, комес Крит?
     - Вполне. Я служил в СОС и представляю сферу полномочий ваших контролеров.
     - Наших, - небрежно обронил Конго. - Если возьмешься за работу, получишь статус комеса. Временный.
     Поглядев в его бесцветные глаза, я усмехнулся.
     - Комесом я был семнадцать лет назад. Не претендую на магистра, досточтимый, но звание легата...
     - Легата, хм... Ну, Пак с тобой, договорились! Статус легата и тридцать монет в день на весь период расследования.
     - Сто, - отрезал я и повернулся к Касселю: - Значит, вы ищете некую фирму ?икс?, источники ее ресурсов, тайные хранилища и транспортные сети... Вы исследовали Отвалы и древние тоннели в Киве?
     - Исследовали, но не до конца. Мы потеряли там троих. Я пожал плечами. Отвалы есть Отвалы. В Отвалах всякое случается.
     - Сорок монет, - с натугой проскрипел Конго.
     - Сотня плюс возмещение за увечья.
     - А одалиску в постель не хочешь?
     - Здесь пятьсот монет. - Я нежно погладил свой обруч. - От ?Хика-Фруктов?, досточтимый, за одни-единственные сутки. А сорок в день... - Губы мои растянулись в презрительной ухмылке. - Почему бы эксперту Касселю не поискать другого Охотника, в Киве?
     - Ты знаешь почему, мерзавец! Пятьдесят! Конечно, я знал. Кто бы ни разведывал залежи
     сырья, некая фирма ?икс? или Черные Диггеры, он нуждался в охране и защите. От манки, крыс и конкурентов, а также от любопытного эксперта Касселя из ОБР... Значит, наймут Охотников, и не десяток, а пару сот, если судить по масштабам добычи. Самых лучших выберут, не поскупятся! Обратись к такому Служба - вся операция засвечена... Тут особый человек необходим, доверенный и с безупречной репутацией. В общем, вроде меня. Поэтому я твердо произнес:
     - Условия прежние. Не согласны, ищите другого. Вот, например, Дамаск... или Хинган...
     - Они у меня не служили и не работали на Диггеров, - буркнул Конго. - Семьдесят!
     Репутация и опыт! Опыт и репутация! То и другое дорогого стоит! А еще больше - факты, которые тебе известны, а нанимателям неведомы.
     Вытянув ноги, я вздохнул и с интересом заглянул в колпак, висевший над головой. Затем промолвил:
     - Кстати, об этой фирме ?икс?... Название ?Каир? вам ничего не говорит? Гранд с экспертом переглянулись. Кассель хмыкнул, Конго ткнул в браслет, прищурился, рассматривая возникшую в воздухе таблицу, и хмуро буркнул:
     - Мозги прокисли, Крит? В реестре нет такой компании.
     - А бляха есть, - отпарировал я. - Бляха, обруч без эмблемы и разрядник. Еще - моя обертка с дырами от излучателя. Ну и, конечно, труп. - Бросив изучать колпак, я поглядел на Конго. - Кто-нибудь знает, что вы собираетесь нанять Охотника? Скажем, меня?
     Кассель нервно заерзал в кресле.
     - Что это значит, досточтимый гранд?
     - Цену набивает. Большой мастер!.. - пробормотал Конго, но вид у него был очень неуверенный. Он повернулся ко мне: - Когда и где в тебя стреляли? Кто и почему? Докладывай! Живо, а то гарбич выбью!
     Я доложил во всех подробностях, и не успели мы закончить с этой темой, как к месту происшествия был выслан скаф. В оперативности Конго не откажешь! Дело знает и Службе предан до часа эвтаназии. Был бы нравом поприятней и щедрее - лучше не сыскать патрона!
     Труп, разумеется, нашли. Куда ему деться, покойнику, из коридора, где червь не проползет?
     Выслушав рапорт патрульных и поглядев на рыжего, Конго совсем помрачнел и, отключив браслет, уставился в стену камеры. Потом поглядел на меня. Так поглядел, как будто рыжий был нанят мной с известной целью - выдоить из ОБР монеты.
     - Ну, пальнули тебе в спину... Случается! И в Тоннеле случается, и в подлеске... Мало ли там бродит оттопыренных капсулей! Я подскочил на сиденье, чуть не треснувшись лбом о колпак.
     - Капсуль! Во имя Пака, досточтимый! Капсуль в шелковом фантике от Пармы! С бляхой и обручем без клейма! Мы что, тут в шост играем?
     - Бляха и обруч в твоем патменте? Принесешь! - распорядился Конго, затем подумал, помрачнел еще больше и проскрипел: - Восемьдесят!
     - Троих уже в Отвалах потеряли, - заметил я, подмигивая Касселю. - Я мог стать четвертым. Тоннель, конечно, не Отвалы, но...
     - Девяносто! - Сто!
     - Чтоб Купол на тебя обвалился, потроха крысиные! Сто, если что-нибудь найдешь!
     Вот это уже разговор! Ну, а найти - найду... Еще не случалось такого, чтоб я искал, да не нашел. Года три назад Чогори, один из грандов Первой Алюминиевой, задумал прогуляться по Отвалам и напоролся там на шайку дикарей. Я и его нашел - правда, по частям: голову - отдельно, руки - отдельно. Все остальное уже сожрали.
     Пока я пытался припомнить, скольких манки уложил и покалечил в той кровавой экспедиции, гранд с экспертом вполголоса шептались. Кажется, даже спорили: Кассель настаивал, а бывший мой патрон как будто возражал. Но не слишком энергично; когда он берется за дело по-настоящему, его не переспоришь.
     Наконец они сошлись на чем-то, и Конго сделал знак рукой.
     - Завтра с экспертом Касселем отправишься в Кив, изучишь ситуацию на месте. Дней на пять-шесть... В Отвалы там заглянешь, в щели и древние штреки... Потом вернешься и поищешь здесь. - Как утверждает дем эксперт, поставки идут из Кива, Мобурга, Сабира и Дайла, - заметил я. - Почему бы не начать с Мобурга? Тут я лучше ориентируюсь.
     Конго побарабанил пальцами по браслету, угрюмо насупился и сообщил Касселю:
     - Теперь понимаете, партнер, почему я выгнал этого типа? Работа еще не начата, а он уже лезет с собственным мнением... Слишком резвый! - Он вперился в меня, топнул ногой и прорычал: - Едешь в Кив! На полную пятидневку! Выполнять, легат!
     Не люблю, когда мной командуют. С другой стороны, пятидневка - это пятьсот монет, и, надо думать, без большого риска. Ну, полазаю в Киве по Отвалам, потолкаюсь среди диггеров... Может, что-то и узнаю.
     Кончалась третья четверть, когда я покинул ствол ?Хика-Фруктов?. Летели мы не спеша - допинг, в котором меня поджидала Эри, был в соседнем секторе, и Пекси еще помнил дорогу к ней. Однако, сидя на его спине, я не пытался потревожить прошлое, не строил догадок о том, зачем понадобился Эри, не думал о новом контракте, о предстоящих поисках и путешествии в Кив. Меня занимали другие мысли.
     Слишком уж Конго помрачнел, увидев рыжего... Случай, в общем, рядовой - стреляют и в подлеске, и в лесу, по самым разным поводам: ревность, зависть, перебор с ?разрядником?, свары из-за женщин или, к примеру, из-за ставок на тараканьих бегах. Вполне возможно, что этот рыжий оттопырился и позавидовал мне черной завистью: сидит, мол, тип в компании приятелей, деликатесы жрет и тискает девицу в голографической обертке - то есть, прямо скажем, без всего... Хотя стрелял он так, как оттопыренные не стреляют - руки точно не дрожали.
     Ну, не в рыжем суть, а в Конго! Увидел, помрачнел и сразу согласился отвалить монету... Пусть не сразу, но без особых споров, что не в его характере - он хитер, прижимист и упрям. Однако уступил... С чего бы? Мне показалось, что Конго чувствует себя виновным, и этот выгодный контракт являлся компенсацией. Небывалая щедрость! А кроме того, поездка в Кив... Гниль подлесная! Зачем таскаться в этот Кив, не лучше ли начать с родных Отвалов? Но - приказано... очень настоятельно приказано, с топотом и рычаньем... Так, словно меня хотели убрать из Мобурга.
     Одолеваемый такими мыслями, я приземлился под стволом 3073, на переходе у третьего яруса, слез и зашагал к допингу. Роскошное заведение этот ?Сине-Зеленый?! Тянется от ствола к стволу, и за прозрачной стенкой видны диваны и столы в уютных нишах, старинные лампы из бронзы, шеренга раздаточных автоматов и пол из синих и зеленых плиток. Над каждым диваном и столиком - древесные ветви с огромными листьями и яркими цветами, а потолок - голубой, и что-то плавает на нем помимо светового шарика, изображающего солнце. Что-то такое белесое, округлое, пушистое... Конечно, голография.
     У входа я наткнулся на хоккеиста Парагвая. Он был раскрашен под осу черными и желтыми полосками и прижимал к груди баллончик с ?веселушкой?. Кажется, уже пустой.
     - Сс-свободный Охотник Крр-рит! - Парагвай растопырил руки. - Как-кая неожиданоссь! Как-кая чессь! П-пойдем крр-рыс ловить? - Ты даже на приманку не годишься, - сказал я, пытаясь обойти Парагвая сбоку.
     - Н-не гожусь. Сс-сегодня не гожусь, - покладисто согласился он. - Н-но я написал вам... написал...
     Ему все-таки удалось схватить меня за пояс. Приподнявшись на носках, закатив глаза и потрясая баллоном с ?веселушкой?, Парагвай с завыванием продекламировал:

     В Отв-валы я спустился.
     Мррак, х-холод, п-пустота!
     Н-не выбраться назад.

     Затем хоккеист освежился из баллончика, хлопнул себя ладонью по лбу и печально вымолвил:
     - Н-нет, что же эт-то я... п-память соссем отшибло... В-вам соссем дрр-ругое... т-такое...
     Он снова начал завывать:

     Ох-хотник в брроне,
     Сслева сстена и ссправа...
     П-пощади, не бей!

     - Теперь точно убью, - сказал я и, растопырив пальцы протеза, потянулся к его горлу. Парагвай испуганно взвизгнул и отскочил. Допинг не был пуст, но ни одна голова не повернулась в нашу сторону. Кто тихо оттопыривался, кто лежал с закрытыми глазами, а кто показывал всем видом, что такие сцены здесь не считаются редкостью.
     Обнаружив Эри в одной из ниш, я просочился сквозь голограмму с цветами и листьями. Эри, как всегда, была великолепна - в голубом узорчатом переднике и золотистой маске под цвет волос, с которой свисали хрустальные нити. Перед ней стоял баллончик с чем-то изысканным и легким - ?стук-бряк? или ?звени-уши?. Она сняла маску и в знак приветствия коснулась пальцами моей груди.
     - Крит...
     - Эри...
     Смотреть на нее было гораздо приятнее, чем на Борнео или Конго. Зато они - источник прибылей, чего не скажешь о женщинах. Женщины - это расходы, капризы, упреки и много пустой болтовни.
     Но к Эри последнее не относилось - она, как правило, знает, чего хочет, и переходит прямо к делу:
     - Ты мог бы встретиться с Дакаром?
     - Твой приятель, так? Что ему нужно?
     Она поведала странную историю. Прямо скажем, фантастическую! Я пропустил бы ее мимо ушей, если б не знал, что Эри столь же не склонна к выдумкам, как я, Дамаск или Хинган. Все мы прагматики и реалисты - без этих качеств Охотнику не выжить. Столкнувшись с чем-нибудь невероятным, мы полагаем, что это иллюзия или обман, и мы обычно правы. Но, кажется, случай с Дакаром не подходил под эти категории.
     Он считался лучшим инвертором Мобурга, и хоть я о славе Дакара не слышал и видел его всего лишь пару раз, это ничего не значит - я не работаю на Лигу Развлечений и не смотрю клипов с псевдожизнью. Дакар сотворил их немало, сотни три или четыре - расхожий товар из грез и снов на радость легковерным идиотам. Других достоинств, кроме буйной фантазии, за ним не значилось и даже наоборот - любил изрядно оттопыриться и побуянить. Что для подданных Лиги не редкость; как утверждают хоккеисты, диззи и прочие уроды, творцам необходимо разрядиться - мой Парагвай, любитель ярких впечатлений, тому пример. Ну, речь не о нем, а о Дакаре... Однажды он влип в историю - нюхнул ?отпада? и вышиб какому-то капсулю мозги. Гниль подлесная такого не прощает, мстит, особенно если погибший из банды. Начались у инвертора неприятности, и, чтобы закрыть вопрос, Лига пригласила Эри, как и положено по Второму Догмату: безопасность подданных - дело их корпораций. Эри вопрос закрыла (два трупа, разбитая челюсть и переломы ребер), но, к сожалению, сама попалась на крючок. Не знаю, чем ее пленил Дакар - может, талантом сочинять побасенки об удалых парнях и их красавицах-подружках? Тем более что все эти удальцы похожи на Дакара, ну а подружки - вылитая Эри... Или она на него польстилась от одиночества? Хотя, с другой стороны, мужчина он видный...
     Здорово он ее помучил, лет, должно быть, шесть. Правда, и Эри не без изъяна, а точнее, с прихотью: мечтает о светлой и вечной любви и чтоб никаких там одалисок или натуральных баб. Ревнует! Вредный пережиток, потому мы с ней и расстались... Ну, это уже другая песня.
     На прошлой пятидневке Дакар поехал в Пэрз, и что-то там случилось, в Пэрзе, во время кутежа (а покутить он любит) или в трейне; словом, уехал Дакар, а возвратился человек без имени и памяти. То есть имя и память у него имелись, но не такие, как были у Дакара: он утверждает, что зовут его Павел (бессмысленное прозвище!) и что явился он из мест, которых уже не существует, из Эпохи Взлета или из более древних времен. По виду, однако, Дакар, и, как заметила Эри, разницы в постели тоже нет. Но о простых вещах - без всякого понятия: ни фантик натянуть, ни дверь открыть, ни к лифту подойти, ни торкнуться к раздаточному автомату... Спрашивает, говорит, много говорит, но непонятно. Словом, лицо Дакара, тело Дакара и гарбич Дакара, а мозги и память - так вовсе не его. Чудеса!
     Выслушал я Эри, прищурился, подумал и спросил:
     - Не ошибаешься, детка? Может, каприз у него такой? Может, он историю для клипа сочинил и проверяет, как ты отреагируешь? Парни из Лиги все повернутые. Кто к бандитам лезет в щель, кто над девушками шутки шутит...
     Она с задумчивым видом играла хрустальными нитями маски. За моей спиной раздался хлопок, затем потянуло сладким приторным ароматом - раскупорили баллончик с ?веселухой?. Поморщившись, Эри сказала:
     - Это не шутки, Крит. Он... понимаешь, он другой, не такой, как мы, как ты или я или как эти. - Она кивнула в сторону соседних столов. - Не потому, что глупые вопросы задает - иначе думает, иначе чувствует... Другие знания и опыт, другие мысли... Пришелец из прошлого и, кажется, очень несчастный.
     - Несчастный?
     - Да. Потерявший близких и свой мир, свою реальность. - Эри пропустила нити между пальцами, вздохнула и добавила: - Знаешь, он рассказывал мне о Поверхности.
     Глаза у меня полезли на лоб.
     - О Поверхности? С чего бы?
     - Он утверждает, что жил там. В городе на Поверхности, у водоема. Такой длинный-предлинный водоем, в котором вода не стоит, а бежит, словно в трубе водокачки... называется ?река?... Эта река тянулась через город, а в нем росли деревья и были улицы, мосты и здания, но не из триплекса и тетрашлака, а из бетона и каких-то других материалов. В одном из зданий он жил, вместе с женщиной и их сыном... Странно, правда? Он их все время вспоминает и зовет во сне... женщина была шатенкой с карими глазами... Азия... так ее, кажется, звали... Тоже странно: Азия - имя моей матери...
     Глаза у Эри подернулись туманом. Она смотрела на меня, но видела нечто другое - должно быть, город, водоем, мосты и здания и эту женщину, с которой жил Дакар. Возможно, женщина и впрямь существовала - Дакар по этой части был мастак, но в остальном я не уверен. Город на Поверхности! Что за нелепость!
     - Он хочет избавиться от одалиски, - тихо прошептала Эри.
     - Надоела? Другую присмотрел?
     - Нет. Просто хочет избавиться. Возьмешь?
     - Не возьму. Можешь ее Хингану сплавить. Или Дамаску...
     Избавиться от куклы! Теперь я понимал, что связывает Эри с этим новым загадочным Павлом-Дакаром, свалившимся к ней то ли из прошлого, то ли с Поверхности. Ее мечта о вечной, светлой и единственной любви была близка к осуществлению - конечно, если не считать той кареглазой шатенки.
     - Ладно, - произнес я, похлопав ее по руке, - ладно! Пусть он не шутит, твой Дакар, не сочиняет баек и в самом деле жил когда-то наверху. Похоже на бредни блюбразеров, но я к ним отношусь лояльно - кто его знает, как там оно было в древние времена... Давай-ка перейдем к делу. Ты говоришь, он хочет встретиться со мной? А для чего?
     - Вопросы, - нахмурилась Эри, - столько вопросов, что я в них чуть не утонула! Почему то, отчего это, кто, зачем, откуда, как устроено?.. - Есть терминал и справочная служба.
     - Он говорит, что должен пообщаться с человеком. Он утверждает, что пьютеры гл