знать подробнее).


     3.04.1926

     Итальянский самоучитель.
     Письмо Шилейке.
     Стихотворение Тихонова  хорошее  (без дураков).  Пастернак...  не может
читать, и это ценно.
     Стихи Вагинова.
     Библиография.
     Азеф.
     "Север" (весь Петроград).
     Письмо из Кубу (анкета).
     Mme Rivi re (парижского периода).
     Mlle (парижского периода).
     Bartoleni (парижского периода).
     Granet (парижского периода).
     Купальщица - 1907 г.
     " - 1908 г.
     Юпитер и Остида.
     Одалиска 14.
     Mme Zenonne.
     Фанческа - 2 вар. 17 г.
     Клятва Людовика XIII.
     Odalisque   l'esclave.
     Стратоника.
     Венера и источник.
     Gonze.


     5.04.1926

     У АА было платье голубое с золотом, открытое. АА его надевала раза три,
потом сняла  и долго  не надевала.  Однажды, отправляя, куда-то  с  Николаем
Степановичем, она надела его. Николай Степанович, взглянув  на нее, заметил:
"Ты  так едешь? Но  ведь  ты же  раздета!". Тут интересно  то,  что  Николай
Степанович заметил  это платье впервые,  а до этого видел его не  раз, но не
замечал.

     Он  не замечал, что Дмитриева хромает... До тех пор, пока кто-то ему не
сказал об этом.

     АА однажды  шла с  Гумилевым и как-то ушибла  ногу.  Николай Степанович
предложил довезти ее  до дому  на извозчике.  АА отказалась,  так  как ехать
девушке на извозчике с молодым человеком  считалось  совершенно недопустимым
неприличием.
     Это - к характеристике царскосельских нравов.

     "Он великий бродяга был", - сказала АА по поводу разговоров  З. Е.Аренс
о его барстве.

     Осенью 1908, когда АА была в Петербурге.
     АА  была  в  Царском  Селе  у Валерии Сергеевны  Тюльпановой и  послала
Николаю  Степановичу записку, что едет  в  Петербург  и чтобы он  пришел  на
вокзал.  На  вокзале  - его  не  видит. Первый звонок -  его  нет.  подходит
поезд... Вдруг он  появляется на вокзале в обществе  Веры  Евгеньевны и  Зои
Евгеньевны  Аренс.  Оказывается,  он  записки не  получил,  а  пришел просто
случайно.

     Он  был  нарушителем   традиций.  Обстановка   Царского  Села  затхлая,
чрезвычайно буржуазная...


     8.04.1926

     Писала три  недели тому назад  и послала  пятнадцать  рублей для  того,
чтобы Лева мог брать уроки по математике - хоть несколько. Нет ответа до сих
пор, и АА беспокоится. Хочет открытку послать.

     Шенгели стихи Вагинова не понравились.

     "Финский  праздник".  Прекрасное  стихотворение.   "Его   еще  приятней
вспоминать, чем когда читала".

     Шилейко прочел наизусть первую редакцию "Маскарада" - по "Весам".
     Прочел наизусть стихотворение  Пастернака, хоть и говорит,  что терпеть
не может.
     Общество независимых музыкантов - 10.02.1926.
     Артур Лурье.  Музыка.  Музыка -  стеклянные звуки. Стихотворение  перед
отъездом (второе)  положил  на музыку.  Но ни  то, ни  другое не  пел еще, а
только наигрывал.
     Не была у Констанции Фридольфовны очень  давно. Нет сил  все, потому не
была.
     АА всегда была "в нетях".

     1918.  После разговора  о  разводе  у  АА  Николай Степанович поехал  к
Шилейко,   чтоб   поговорить   втроем.   В   трамвае   Николай   Степанович,
почувствовавший,   что   АА  совсем  уже  эмансипировалась,  стал   говорить
"по-товарищески": "У меня есть, кто бы  с удовольствием за меня пошел замуж:
вот Лариса Рейснер, например... Она с удовольствием бы..."  (он не знал еще,
что Лариса Рейснер уже замужем).
     На А. Н. остается полчаса.

     Донжуанство за последние три года (девятнадцать имен), но и раньше было
сильно - у  него  такой темперамент был.  Но раньше это скрывалось  с  обеих
сторон. И конечно, не так было, как в последние годы.
     "С ним было очень трудно ездить куда-нибудь путешествовать. Он ссорился
(чего никогда  не бывало с  ним дома), ему все казалось, что я что-то не так
делаю, не туда "тюк положу", не ту  дверь открою.  Я сказала ему в  14 году:
"Девушка не могла бы бежать с тобой... Ты стал  бы с ней ссориться, и ничего
бы не вышло...".
     Ларисе  Рейснер  назначил свидание на Гороховой улице  в доме свиданий.
Лариса Рейснер: "Я его так любила, что пошла бы куда угодно" (рассказывала в
августе 1920 г.).

     С  Шенгели была в кафе  против  Дома искусств на Невском.  Он  простой,
хороший.
     Анкета из Кубу. "Кто на Вашем полном иждивении?"

     О девушках. Лариса Рейснер. В  1917 году АА спрашивала  и подтрунивала:
"Я ведь к Ларисе  сама могу поехать! И  она  мне скажет". Николай Степанович
смутился.  "Ну  хочешь,  я  тебе  по  секрету  скажу,  только  ты...  -  это
Тумповская". - "Я решила, что это щит".
     Блок поздоровался с Л. Рейснер, приняв ее за АА. Николай Степанович сам
рассказал об этом АА, может быть, он думал, что АА может  все равно услышать
об этом.

     М. А. К.-К. делал предложение через год после свадьбы АА.

     В  десятом году  уехал в Африку  -  без всяких поводов, никаких ссор не
было. Единственная причина - страсть к путешествиям.

     Читает Эдгара По  (и это для нее мучительно из-за кровожадности убийств
и ужасов, описываемых им). Находит все  новые и  новые моменты влияния на Н.
Гумилева. У нее есть две книги - в переводе Бальмонта.

     Мотив о девственности - первый раз в "Заре" (а "Зара" - конец 7-го года
как будто).

     Синие листья. Бабочки, как подбрасываемые цветы (Эдгар По).

     В черном Дике есть кое-что будущей "Гондлы".

     Полетаев - к девочкам.

     Из Бежецка  нет  ответа  (три недели  тому назад АА  послала  письмо  и
пятнадцать  рублей   -  чтоб  Лева   мог  взять  хоть  несколько  уроков  по
математике).
     Обеспокоена.




     12.04.1926

     Попутно  в  разговоре  о  биографии  Николая  Степановича  АА упоминала
Пушкина и говорила о ложном взгляде на его отношения с дядей, установившемся
давно и  существовавшем сто лет - и только недавно разрушенном переоценкой и
новейшими исследованиями.

     АА  получила письмо от Инны Эразмовны, в  котором  та пишет, что еще не
выезжает,  и доводы  у нее самые неосновательные  -  вроде того,  что она не
хочет  приезжать  сюда в первый день  Пасхи, потому  что извозчик от вокзала
будет очень дорого стоить.
     АА  очень   обеспокоена  медлительностью  Инны  Эразмовны,  потому  что
железнодорожные тарифы  уже повышены на  10%, а  сегодня в газетах написано,
что будут  повышены  еще. АА  предвидит, что,  промедлив  еще немного,  Инна
Эразмовна не сможет уехать к брату (Виктору).
     Вечером была у меня - пришла неожиданно. Говорили о "Трудах  и днях", о
фельетонах Георгия Иванова и о причинах, которые побуждают Георгия Иванова к
такому  отношению к  Николаю Гумилеву (очень опечалена этими фельетонами); о
письме  Инны  Эразмовны, полученном  АА. Около двенадцати  вместе  вышли,  я
проводил ее  в Шереметевский  дом.  Оттуда  через  полчаса  АА направилась в
Мраморный  дворец, провожаемая Пуниным. Мороз, лужи и талый снег подмерзли и
хрустят.

     1911.
     Из Константинополя  прислал  в Царское Село телеграмму о своем приезде.
АА хотела выехать встречать  его в Одессу, но когда  стали рассчитывать с А.
И. Гумилевой,  поняли, что  ехать в Одессу  уже  поздно, что  он раньше туда
приедет.
     Николай  Степанович не вписал АА в  альбом акростих, потому что  альбом
был заперт в  шкафике,  от которого ключ был потерян. (Всего альбом пробыл в
таком положении около двух лет.)

     12 апреля. АА и С. Толстая у Кузмина (на башне).

     В  пасхальную  ночь. "Он бредил. Жестокий приступ лихорадки. Все ушли к
заутрене, а я  сидела около  него.  Очень страшно говорил - не хоронить  его
тело на севере, говорил:  "Вези дальше... За Константинополь... За Одессу...
Туда вези..." (АА - 29.01.1926). АА сказала мне, что ей  всегда вспоминается
"Экваториальный лес", когда она думает об этом бреде Николая Степановича.

     1912. Во Флоренции АА написала стихотворение "Здесь все  то же, то  же,
что и прежде...".

     1911, ноябрь-декабрь - написано: "Как мой китайский зонтик красен...".
     АА в Цехе прочла весь "Вечер" и все "Четки".

     Кунина перевела  на  сербский  язык штук восемь стихотворений АА.  В их
числе  "Настоящую   нежность  не   спутаешь...",  "Кто-то,  во  мраке  дерев
незримый..." (последнее,  кажется,  напечатано  в  заграничном  журнале.  Во
всяком случае, первое стихотворение напечатано).
     22  апреля, 8  1/2  часов  вечера  (1911 г.). АА впервые  читает  стихи
публично: на заседании  Академии  стиха. Там  были  и незнакомые ей люди. АА
считает это выступление в Академии первым своим выступлением.

     Когда  была  первая годовщина  смерти  Анненского,  Зелинский  читал...
Вячеслав Иванов - плакал. АА присутствовала на заседании.
     Искренен ли был Вячеслав Иванов?
     Вячеслав Иванов никогда искренним не был.

     Вячеслав Иванов в отдельной комнате уговаривал  АА разойтись с Николаем
Степановичем, убеждал  ее, что  Николай  Степанович  - неподходящий для  нее
человек.
     Знакомство АА с Вячеславом Ивановым продолжалось около двух лет: с 1910
по 1912-13.
     Когда АА первый раз читала на "башне" (1910), Вячеслав Иванов очень  ее
восхвалял, называя ее "заместительницей И. Анненского".

     В редакциях, в "Аполлоне", в годы 10-13  АА постоянно бывала.  АА стала
сотрудницей "Аполлона".

     АА была на Раевских курсах на Гороховой, уже когда замужем была.

     Гимназия: сначала в Царском Селе - Мариинская, а потом кончала гимназию
в Киеве. Училась хорошо. Чуть ли не с серебряной медалью.
     АА родилась 11 июня 1889 года (Валерия Срезневская).
     Андрей Антонович Горенко (отец АА) - инженер-механик (флота?).
     Двадцать или двадцать пять лет жил с Еленой Ивановной Страннолюбской.

     1893 - дата рождения в трудовой книжке.
     12.09  (...?).  "Моей дорогой Шурочке от любящей  ее Ани. 12  сентября.
Слепнево", - надпись на "Белой стае" ("Гиперборей", 1917) А. С. Сверчковой.


     14.04.1926

     Встречи  АА  с Николаем  Степановичем  после  его  женитьбы  на  А.  Н.
Энгельгардт:
     1. 18 г.,  в сентябре в Шереметевском доме. Гумилев  заходил, сидел час
приблизительно; прочел два или три  стихотворения из "Шатра". Судя по  тому,
что он говорил, было видно, что очень стеснен в средствах и с трудом достает
продукты.
     2. 3. 4. Весной 19 г., в мае, - целый ряд встреч. "Он приходил, Левушку
приводил два раза. Когда семья уехала, приходил один, обедал у нас".
     5. Зимой 19-20, вероятно, в двадцатом, в  Доме искусств. "Я  его видела
раз днем,  когда  он  шел на заседание, а я там  ждала  Корнея Чуковского  и
Эйхенбаума по делу".
     6. На Пушкинском вечере в 1921 г.
     7. В Доме ученых в марте, в очереди.
     8. На Пасху во Всемирной литературе (21 г.).
     9. И наконец, накануне или за два дня до вечера Petropolis'a - "у меня,
на Сергиевск." (и Г. Иванов).
     10. В Клубе поэтов, "когда я пришла  спросить адрес Немировича-Данченко
накануне  отъезда Орка (Орк уехал  с Ремизовым в один день). Это - последняя
встреча, незадолго до ареста".
     8 августа к Ремизову  пошла  АА, его  уже  не было.  Вернулась  домой и
узнала о смерти Блока. На панихиде  Алянский сказал, что зас (?) (не ходил к
Ремизову, потому что там зас (?)).



     16.04.1926

     Летом 20 г. встреча  с Николаем Степановичем (шел  из Зуб. института на
Преображенке) на Невском, а Шилейко, Чуковский говорили о Сибири - вздор.

     Просил Г. Иванова надписать книги Мосолову (Мосолов  в  Новоржеве) - он
то-то и то-то, ему не верят. Он столько  знает, обожая, о том, как АА первый
раз  читала  стихи  у Вячеслава Иванова. АА  отсюда  и  решила про  Мосолова
(оттого так и мне советовала пойти).
     После  Николая Степановича  в  21 атака  на АА  Г. Иванова  -  раз пять
заходил, звал... просил прийти в  Цех.  "Я все отговаривалась, говорила, что
больна". Наконец, на Рождество 21 года пришла на Почтамтскую; оказалось, что
Цеха нет, потому что Г.  Иванов - ссора с Одоевцевой.  Были Г. Иванов, Оцуп,
Адамович и Вагинов. Очень мило. Читали стихи:  Г. Иванов -  о  кувшине  роз,
Адамович - пушкинское, Оцуп -  ..., Вагинов  - о  маркизах (Г. Иванов язвит:
вот великосветские стихи...).
     "Я не помню, читала  ли я. Потом Оцуп провожал  по  Невскому - под руку
(первый раз было, что я с ним разговаривала)".
     "Разрешите мне прочитать Вам стихи..." Прочел. Потом заговорил о Расине
и о  других, о теории, о классической... (называл  классиками Мандельштама и
АА).
     (А  К. Вагинов ушел,  ему не по пути было.)  Тут как-то Эльза Яковлевна
Радлова, жена Николая Радлова,  заходила  к АА,  пригласила (с  Радловым  АА
очень давно знаком,  но  за годы революции почти не встречались), и 1 января
1922 года АА пошла к ним обедать. Говорили о стихах... "Было очень натянуто,
скучно,  они - веселящиеся, разные  люди". АА заговорила о  том, как  она не
любит, когда  из  нее вытягивают мнение  о чужих  стихах...  И рассказала об
Оцупе. А через десять дней узнала, что Эльза Радлова - любовница Оцупа...
     Потом  звали еще в Цех. Не пошла  (а потом уже все  на отлете были). Но
перед отъездом Оцуп (уехал первым) зашел - нет ли поручений.
     Оцуп  - низкий человек,  еще хуже  Г.  Иванова (продавали при  жизни, а
потом  продавали  -  мертвого); взятка с Кельсона за  знакомство  с Николаем
Степановичем.
     Анна  Николаевна (Энгельгардт)  согрешила с Г. Ивановым, - рассказывала
АА, - а  ей Лурье фамилию сказал. Николай Степанович упрекал А. Н. Э. за то,
что поссорила с лучшим другом.
     Кузмина письмо в редакцию.

     Алянский.
     Очень  дружна была (видела отношение  Блока), вполне доверяла... Тихий,
скромный, заботливый. Раньше издателем не был. Во время революции решил - на
Блока. Здесь "Алконост". Контракт на  1000 рублей (за "Белую стаю"?); должен
был - в течение недели со дня выхода. Книга вышла, и он выплачивал год (и то
через Рабиновича), по грошам, по несколько долларов.
     Заручившись  согласием АА на  переговоры  относительно  изданий (но  не
больше, чем по 6000 экземпляров) и по поводу контрафакции Эфрона, -  получит
деньги.  И  не  имея права  соглашаться  больше,  чем на  6000  экземпляров,
воспользовавшись тем, что Блох имеет преимущественные права на издание книги
АА, он продал ему по восемь с половиной тысяч тиража каждую и написал письмо
АА,  что  так заключено.  АА  здесь советовали  послать  телеграмму, но  она
решила, что телеграмма уже ничего не изменит, потому что все уже сделано.
     Приехав  сюда,  Алянский был у Замятиных, и  там же  была  АА. Он очень
много рассказывал о своих трудах с Эфроном  и  что ничего  не вышло. А когда
Замятин спросил его  - а как Блохом,  как вам удалось  продать за 15% автору
(что очень много тогда), - ответил: "Я Ахматову куда угодно устрою так". А о
восьми с половиной тысячах тиража - молчал.
     АА была у Рыбаковых (на блинах) весной 25 года. Были и  Сергеев, третий
(на букву "Р"), Софья... (мать), Лидия Яковлевна и  другие. Пили. АА сказала
об Алянском, что он "не лучше других издателей" (имея все основания  к тому,
чтоб быть недовольной). Больше ничего. Р. пошел домой, выпил еще шампанского
в  Европейской  гостинице  и,  придя,  сказал  брату Алянского, что Ахматова
портит карьеру Алянскому, осуждая его  при  его начальнике - Сергееве. Через
несколько  дней  к АА пришел Замятин и заговорил о неприятной истории ("Я бы
не взяла  на  себя такого поручения - идти писателю от издателя - к поэту"),
сказал, что Алянский (...) о  том, что АА не получила с него денег и т. д. и
что он требует третейского суда.
     Очень гнусно и неприятно. АА со мной вернулась (с прогулки с Тапом), на
столе письмо. Прочла - от Алянского. "Прошу подтверждений получения денег  и
подтверждений, что я честен"... Грубое письмо.
     АА очень  расстроилась.  Это большое значение для  болезни было. Совсем
слегла...  Приходил  Каплан...  АА физически  не могла к третейскому  суду и
очень жалела  об  этом. Написала на пишущей  машинке  ответ, что деньги  все
получила (но уж не написала про то, что не через неделю, а через год и через
Рабиновича; если  Алянский подл, то АА не нужно быть некорректной). "А после
того  письма, что  вы  мне  написали, я думаю,  что  моральная оценка  ваших
действий вас  интересовать  не  может". (Замятина отдавала  переписывать  на
машинке.) Послала.
     Никто  никогда  так  гадко  не  поступал   с   АА,  как  Алянский.  Это
единственный случай.
     Книга, изданная Алянским,  в течение недели разошлась в двух тысячах, и
попросили в Москве еще тысячу (или наоборот). Он был доволен.
     "Подорожник".  АА  за  него получила столько, что  ничего не купила для
себя - все деньги ушли на уголь, на картошку, на такое - и их хватило на три
недели.
     "Anno Domini" (Блох) - 6500  экземпляров. (АА получила  деньги за такое
количество.)   Разошлись  в   течение   четырех  месяцев.  Зашла  в  магазин
Petropolis'а.  Спросила  продавщицу:  "Нет?"  -  "Как  нет?  Сегодня  тысячу
экземпляров из типографии получила" (не сказала АА, конечно, об этом Блоху),
- т. е. уже 7500 экземпляров есть, а сколько еще таких "тысяч" могло быть?

     Сказала,  что  Клюев, Мандельштам,  Кузмин  - люди,  о  которых  нельзя
говорить дурное. Дурное надо забыть.

     Говорит, что А. Блок потому так приблизил к себе Алянского  перед своей
смертью, что (по-видимому) смутно чувствовал (полубессознательно) в Алянском
последнюю материальную опору.

     Говорила  о  творчестве  Клюева.  Отметила,  что   два  эпитета  первых
вариантов стихотворений в  последующих вариантах у Клюева  часто сливаются в
один, двойной: например, "белые крылья" - "белокрылия". Таким способом Клюев
часто делает стихотворение "более славянским".

     "Огненный столп" - 5000 экземпляров.
     Издания Блока - посмертно  на газетной  бумаге (Алянский прогорел).  10
000 экземпляров.
     Блок охотно читал стихи.

     "Г.  Иванов  дотянуться  не  мог  и  злился..."  Недоброво,  Лозинский,
Гумилев, АА, Шилейко - пафос,  друг к другу большое чувство - и насмешничали
совсем  по-иному,  из  патетических чувств друг к другу.  Насмешничанье было
только очень поверхностным, внешним  покровом у них, а у  Г. Иванова  ничего
иного не было.
     О современном положении - пишет о добродетельной жизни (как по-мещански
-  при живой вдове).  Рыбаков - печальные глаза -  что  же будет? Массовое в
молодежи  блудство. Сегодня  в  газете  - о последователях Есенина. Железная
экономия.
     Пастернак  рассказывал о  Г.  Иванове в  Берлине (Париже?) -  девицы  в
розовых чулках и прочее...

     О Шилейко. Открестил  десять яиц.  Красит первый  глобус. Четыре тысячи
лет до Р. Х. Черепа.
     "Шилейко оборванный, а книги приносит. Я уверена, что есть книги по сто
рублей. Но на книги не жалко - он их  читает, а потом такой доклад, открытие
делает.
     А Щеголев  - за  полторы  тысячи картину купил, дал вексель, тот принес
Рыбакову;  Рыбаков отказался учитывать,  так что  через  три месяца  платит.
Беспринципность - на картину, в которой он фигу понимает, - когда денег нет.
Он докатился. А мне жалко его. Я все-таки люблю его, Елисеича.
     Маня  и  Г.  Иванов пришли  в  "Аполлон"  к... Тот выдал  им  несколько
комплектов. поехали продали. Лозинский узнал - за голову схватился". 1913.


     17.04.1926

     АА  получила  телеграмму  от  Инны  Эразмовны  о  том,  что  она завтра
приезжает.  В пять часов АА позвонила  мне специально, чтоб сказать  мне  об
этом.  Ее  волнует приезд Инны Эразмовны -  и  из-за устройства ее здесь,  и
из-за того, как ей удастся устроить отъезд на Сахалин, и из-за здоровья Инны
Эразмовны, и из-за денег, которых нет...
     Около двух часов дня сегодня, когда АА собиралась уходить из Мраморного
дворца  и  была  уже  в  шляпе  и  была  взволнована  только что  полученной
телеграммой  от Инны Эразмовны и расстроена чем-то,  о чем мне не сказала, к
АА явился  какой-то  тип  - один  из кузминских "