чного цвета сок на ладонь Симны. Через несколько минут  повторил  сеанс,
пока рана не начала затягиваться. Этиоль  плотно  закрыл  бамбуковый  сосуд,
уложил его в мешок, опять долго что-то там перебирал. Наконец закинул  мешок
за спину.
   - Дай-ка мне другую руку! - приказал он, обращаясь к Симне.
   Тот беспрекословно подчинился. Пастух попытался оторвать кусок материи от
рукава его рубашки.
   - Эй, что делаешь! Это же бахарский шелк!.. Знаешь, сколько он  стоит  на
рынке в Талузиане?
   - Нет, - ответил Эхомба, - не знаю. Мне только известно, что  рука  стоит
дороже любой рубашки.
   После чего, отрезав полосу от рукава, принялся  молча  бинтовать  ладонь.
Теперь Симна помалкивал.
   - Повязку следует менять каждые три дня. Если в рану  не  попадет  грязь,
думаю, что через пару недель все заживет.
   Симна недоверчиво воскликнул:
   - Такая дыра? Ты что, сумасшедший? Даже если я буду  каждый  день  менять
повязки и лить эту липкую гадость, которую ты хранишь в бамбуковой трубке, и
месяца не хватит!
   - Оура - госпожа всех мазей и бальзамов. Я  сам  видел,  как  свежий  сок
дерева кокербум спас мальчишку после  укуса  мамбы.  -  Этиоль  улыбнулся  и
предложил:
   - Конечно, ты вправе поступить так, как находишь нужным. Может,  все-таки
нырнешь в эту груду настоящего золота?
   - Впервые встречаю пастуха с  чувством  юмора,  -  пробормотал  Симна.  В
следующее мгновение он вновь повеселел. - Послушай, брат, ты второй раз спас
мне жизнь. Как же мне отблагодарить тебя?
   Этиоль пожал плечами.
   - За этим  дело  не  станет.  В  жизни  всякое  случается:  сегодня  тебе
потребовалась помощь, завтра мне.
   Он повернулся и зашагал к выходу из пещеры, Симна поспешил за ним.
   - Это уж точно, - затараторил северянин. - Для тебя я готов  на  все.  Не
задумаюсь!.. А ты, Этиоль, не такой простачок, каким прикидываешься. Уверен,
о кое-каких видах гниения тебе известно больше, чем мне. Как оно  происходит
в натуре. Ну, с овцами, например... Я же являюсь специалистом по  гниению  в
людской среде. Хотя, признаться, никак  не  ожидал,  что  между  ними  такие
различия. Упадок нравов в обществе не сумел бы проделать дырку в моей руке.
   - В руке - нет, хотя о душе я бы тревожился, - произнес Этиоль.
   - Слушай, - спросил Симна  дрогнувшим  голосом,  -  а  ты  точно  простой
пастух?
   - Пастух, пастух. Я даже сейчас скучаю по овцам...
   - Как скажешь...
   Наконец они выбрались на дневной свет, и  Эхомба,  ни  слова  не  говоря,
целеустремленно зашагал.
   - Эй, подожди! - окликнул его Симна. Вид у северянина был растерянный. Он
неопределенно повертел пальцами в воздухе, кашлянул, потом поинтересовался:
   - Ты, того... куда направляешься?
   - На север, - коротко ответил пастух. - Еще что-нибудь? Нет?
   Не дожидаясь ответа, он повернулся и вновь  зашагал.  Симна  догнал  его,
пошел сбоку, попытался заглянуть в лицо.
   - На север... Вот так просто... На север, и все!.. На север  -  куда?  На
север - для чего?
   В этот момент почти из-под самых их ног  взлетела  стайка  крупных,  ярко
раскрашенных птиц. Взмыв в воздух и сделав круг, они расселись по деревьям.
   - Так что ты ищешь на севере?
   Эхомба переступил толстый, похожий на окаменевшую змею корень, прошел еще
с десяток метров, потом только ответил:
   - Если я расскажу тебе, как все было на самом деле, ты не поверишь.
   Симна был вконец заинтригован. Он поджал губы и пару минут  шел  тихо,  в
ногу с пастухом - видно, обдумывал, как бы разговорить товарища.
   - Ладно, - предложил он. - Я выложу тебе, зачем забрался в эту глухомань,
а ты откроешь, чему же это я никогда не поверю. Зная тебя каких-то полдня, я
готов поверить всему. Только уговор - говорить правду, одну лишь правду.
   Он уже не скрывал нетерпения, словно испрашивая согласия, все  поглядывал
на пастуха.
   - Хочешь, я начну первым? - и, не дожидаясь ответа, горячо продолжил:
   - Вот ты идешь на север? Ну а я стремлюсь на юг,  строго  на  юг.  Знаешь
почему?
   Эхомба пожал плечами.
   - Ни один здравомыслящий человек никогда бы не  поверил,  что  можно  так
далеко забраться в дикие края, а я смог. Считай, всю страну пересек! - с тем
же жаром добавил Симна. - Все потому, что я решил отыскать Дамуру-сесе.
   Пастух остановился и внимательно посмотрел на низкорослого приятеля.
   - Не повезло тебе. Я сам с юга и как  южанин  могу  твердо  заявить,  что
никакой Дамуры-сесе нет и в помине. Нет такого места. Мне много доводилось о
нем слышать, но скажу с полной определенностью, что Дамуры-сесе в природе не
существует. Есть только название.
   Симна помрачнел.
   - Да все так говорят! Конечно, каждый, кто  хоть  что-то  знает  об  этой
битком набитой золотом стране, держит язык на замке, мечтает  сам  снарядить
туда экспедицию. - Он неожиданно сильно ударил себя кулаком  в  грудь.  Звук
получился громкий, внушительный. - Так вот, я сам себе экспедиция! И я найду
Дамуру-сесе, отыщу богатства и на них приобрету себе каганат  или  небольшое
королевство. Тогда проклятые норики горько заплатят за то, что  преследовали
меня! Я пошлю конный отряд, и мои воины их утопят.
   Эхомба с невозмутимым видом выслушал это горячее признание.
   - Лучше бы ты нашел  себе  хорошую  службу  или  освоил  бы  какое-нибудь
достойное  ремесло  и  начал  усердно   трудиться.   Например,   взялся   бы
обрабатывать землю. -  Его  глаза  затуманились,  он  порывисто  вздохнул  и
добавил:
   - Знаешь, сколько прекрасных занятий дарит человеку земля!
   - Например, овец пасти, - съехидничал  Симна.  -  Что  ж  ты  сорвался  с
места?
   - Так получилось, что мне пришлось оставить овец  на  попечение  сына.  А
насчет Дамуры-сесе еще  раз  повторяю:  нет  такой  страны.  Только  сказки,
которые матери рассказывают на ночь детям, чтобы те  поскорее  заснули.  Это
вроде миража в пустыне. Хочешь разбогатеть на мираже?  С  таким  же  успехом
можешь торговать мечтами.
   - И не пытайся меня отговорить, не выйдет, - буркнул Симна.  -  Ладно,  я
свое обещание выполнил, теперь твоя очередь.  И  так  как  я  рассказал  все
подробно, то надеюсь, и ты не ограничишься фразой "Иду на север"!
   Эхомба тяжело вздохнул. Спору нет, характер у этого северянина  легкий  и
отходчивый, однако приставуч он, как репей!..
   Пастух набрался сил и терпеливо объяснил свои цели и намерения,  закончив
тем, что идет на север, дабы отыскать корабль,  на  котором  можно  было  бы
пересечь океан в западном направлении.
   За все время Симна ни разу не  перебил  товарища,  только  иногда  кивал,
словно подтверждая, что слышит.  Когда  же  Эхомба  завершил  повествование,
криво и даже несколько глумливо усмехнулся.
   - Та же самая история!
   Он  подошел  ближе  и,  понизив  голос,  словно  в  джунглях  его   могли
подслушать, спросил:
   - А по правде? Ты ведь тоже ищешь сокровища, разве не так? Все только  об
этом  и  думают.  Или  кто-то  поручил  тебе   секретное   дело,   наверное,
какой-нибудь  колдун.  Или  нет,  скорее,  банкир.  Вот  ты   прикидываешься
пастухом, наряд напялил  соответствующий,  раздобыл  где-то  копье,  которым
только детей пугать. Наверняка речь идет о  куче  золота,  иначе  бы  ты  не
пустился во все тяжкие... Признайся, Этиоль, что ты ищешь? Доверься  старине
Симне!
   Пастух не обратил на его слова внимания - по-прежнему шел и шел.  К  тому
моменту они уже осилили перевал и теперь спускались по  ровному  и  пологому
склону. Лес заметно поредел, поубавилось кустарника, гуще стала трава,  суше
земля.
   - Все, что я рассказал, правда. И вся правда. Больше ничего нет.
   Симна коротко хохотнул.
   - Так я тебе и поверил! Ты -  один  из  лучших  вралей,  каких  я  только
встречал в своей жизни. Взгляни на меня, Этиоль. Скажи,  разве  я  похож  на
человека, который не в состоянии разобрать, где правда, а где ложь? Так  что
надуть меня тебе не удастся.
   - Это точно,  -  согласился  Этиоль.  Он  даже  не  посмотрел  в  сторону
северянина, шаг его был все так же ровен и широк. - Тебя  не  проведешь.  Ты
все насквозь видишь.
   Симна, гордый собой, удовлетворенно  хмыкнул,  поиграл  плечами,  вскинул
голову.
   - То-то и оно, от меня правду не скроешь... Ну хорошо, сдаюсь, вот так  с
ходу догадаться не могу. Давай с трех раз. Тебе известно место, где затонуло
торговое судно,  груженное  редким  и  дорогим  товаром?  Молчишь?  Ладно...
Значит, ты встречаешь  караван  с  пряностями,  возвращающийся  из  далекого
Наринху. Тоже нет? А как насчет логова пиратов,  где  спрятаны  награбленные
сокровища или, например, клада, охраняемого духом мертвой королевы?
   - Что-то в этом роде, - сухо  бросил  Этиоль.  Холмы  впереди  постепенно
сглаживались, и пастух облегченно вздохнул - надоело постоянно карабкаться.
   - Ну и ладно,  будь  по-твоему!  -  обиделся  Симна.  -  Скрывай  правду,
помалкивай! Придет час, и ты все выложишь.
   Эхомба удивленно взглянул на него.
   - Выложу? Разве ты идешь со мной? Ты ведь намерен найти Дамуру-сесе!
   - Дамура не убежит! - махнул рукой северянин. - Если она  существует,  то
вполне может подождать и еще немного.  По  правде  говоря,  приятель,  юг  -
понятие расплывчатое и допускает разные направления. А ты,  как  я  погляжу,
точно знаешь, куда направляешься.
   - Не сказал бы...
   - В любом случае точнее, чем я. Так что радуйся, я  могу  составить  тебе
компанию. - Симна  отодвинул  полу  кожаной  куртки  и  показал  на  рукоять
длинного кривого кинжала, затем тронул ножны за спиной, в  которых  покоился
меч. - Ты не  думай,  что  я  пустомеля.  Мне,  например,  ничего  не  стоит
справиться с полудюжиной молодцев. Могу  удовлетворить  трех  женщин  зараз,
голыми руками придушить дракона, осушить бочонок в таверне  и  скакать  весь
день и всю ночь, при этом я умею спать в седле. Я отличный рассказчик и знаю
сотни баек. А кроме того, я никогда не подведу в трудную минуту.  Этиоль  не
смог сдержать улыбку.
   - Если ты владеешь мечом так же ловко, как и языком, то  готов  поверить,
что ты страшен в бою. Однако, приятель, я просто не нуждаюсь в компании.
   - А-а, - грустно протянул Симна. Впрочем, этот человек  не  был  способен
долго пребывать в печали. Уже через мгновение он встрепенулся. - Значит,  не
хочешь делиться сокровищем?
   Пастух закатил глаза.
   - Точно, не хочу делиться сокровищем.
   - Тогда тебе  не  о  чем  беспокоиться.  Я  рассчитываю  лишь  на  честно
заработанное. Так что вполне могу идти рядом  с  тобой.  Хотя  бы  некоторое
время.
   - Я не могу запретить тебе "идти рядом", - мрачно произнес Эхомба.  -  Ты
как малярия: порой она отступает, но всегда возвращается, и  тогда  человеку
становится плохо.
   Симна ускорил шаги.
   - Ты зря пытаешься меня ублажить, скотовод, - я невосприимчив к  лести...
И  все-таки  о  твоем  сокровище.  Что  мы  ищем:   золото,   драгоценности,
произведения искусства?
   К вечеру Эхомба был готов проткнуть копьем этого  болтуна,  чтобы  только
избавиться от него. Симна ибн Синд  говорил  без  умолку,  словно  трещотка,
словно толпа женщин на ежегодном празднике  инициализации.  В  конце  концов
Этиоль сравнил спутника с молодым бычком, выпущенным погулять в стадо. Скоро
он уже не понимал, что тот  говорит,  что  рассказывает:  звуки  его  голоса
напоминали жужжание трутня.
   Эхомба даже решил  сбежать,  когда  Симна  заснет.  Долго  мучился  перед
ночевкой, затем решил, что так поступать неучтиво. Следовало найти  какой-то
более приемлемый способ избавиться от навязчивого попутчика. А пока придется
терпеть, хотя подобная перспектива не внушала ему особой радости.
   Ладно, рано или поздно Симне наскучит тащиться по диким местам без всяких
признаков  сокровища,  и  в  один  прекрасный  день  он  тихо  исчезнет   по
собственной воле.

XII

   Расчет оказался верен. Но не в том, что касалось  Симны,  а  в  отношении
характера  местности,  который  менялся  на  глазах.  Холмы   все   заметнее
понижались, джунгли редели - теперь  лес  был  насквозь  пронизан  солнечным
светом, лиан стало меньше, почва  подсохла.  Даже  подлесок  не  походил  на
непролазную чащу. Молодые деревца росли реже, они были крупнее и выше  своих
собратьев, сгрудившихся в диких нехоженых местах, которые  Этиоль  со  своим
спутником оставил позади. Исчезли и скалистые гребни -  карабкаться  на  них
жители равнины терпеть не могли.
   То ли дело степь - ровная, без конца и края,  открывшаяся  перед  ними  с
последнего более или менее высокого бугра, на который путники  взобрались  к
полудню третьего дня.
   Ни единого скального выступа, .холмика, даже  деревца  или  кустарниковых
зарослей, как в саванне, за которые можно было бы  зацепиться  взглядом,  не
было видно. Солнечный свет ложился ровно, без слепящих  бликов,  создаваемых
открытыми водоемами, нигде не мерещилась излучина реки, озерная впадина  или
россыпь овражных провалов. Только трава, трава, трава...
   Симна, стоявший рядом с пастухом и удивительно  долго  помалкивающий  для
такого торжественного момента, наконец  поскреб  подбородок  и  поделился  с
Этиолем:
   - Похоже, идти будет легко, а вот охотиться трудно. Все как на ладони.
   - Говоришь, идти будет легко? Может, и  не  так  легко,  как  кажется,  -
задумчиво отозвался Этиоль. Потом не выдержал и воскликнул:
   - Какая красота!
   Его спутник искренне удивился.
   - Что здесь красивого, когда вокруг ничего нет, кроме чертовой травы!
   Пастух искоса глянул в сторону Симны.
   - Ты бы посмотрел на наши лужки. Я ведь родом из краев, где нет  и  капли
лишней воды. Для того, кто знает ее цену, кто всю  жизнь  без  конца  гоняет
стадо от одного источника к другому, да  и  там  подолгу  не  задерживается,
чтобы овцы не вытоптали хилые ростки и не загубили родник или  колодец,  эти
места - сущий рай. Не все люди согласятся с тобой, что богатство заключено в
золоте. Далеко не все.
   Северянин пожал плечами.
   - Для такого простого парня, как ты, которого заботит здоровье  овец,  их
прокорм, водопой, оно, может, и так. - Он нахмурился, почесал лоб и спросил:
   - Тебе не надоело, Этиоль? Должен признаться, я немало повидал людей.  Не
хотелось бы лишний раз напоминать, что  уж  в  чем,  в  чем,  а  в  людях  я
разбираюсь, но слов из песни не выкинешь. Знал бы ты, сколько  их  вертелось
возле меня, и все ребята что надо, но ты уникум. Из всех  крутых  парней  ты
самый крутой, это говорю тебе я, Симна ибн Синд. Сколько еще ты  собираешься
морочить мне голову?  Хватит  изображать  из  себя  свихнувшегося  на  овцах
скотовода, у которого нет иных мыслей, как только прокормить стадо!.. Мы оба
знаем, что ты ищешь. Да-да, я давно догадался, чего  ради  ты  отправился  в
путь и несешься на север, как угорелый. Какой теперь смысл таиться от  Симны
ибн Синда? Это же глупо!
   Он подошел ближе.
   - Послушай, Этиоль, у тебя уже было  время  убедиться,  что  Симне  можно
доверять. Так за чем же дело стало? Признайся, ты ищешь какой-то  затерянный
город,  вроде  Дамуры-сесе,  только  еще  более  богатый?   Или   спрятанный
бандитский клад?
   Этиоль вздохнул.
   - Стыдись, Симна. В который раз ты  изводишь  меня  подобными  вопросами.
Встречал я узколобых, но такого - впервые. Неужели в твоей голове  нет  иных
мыслей, как только о золоте? Неужели  ни  на  чем,  кроме  каких-то  нелепых
кладов, зарытых в землю сокровищ, ты не в силах сосредоточиться? Ты похож на
слепую лошадь, которую куда-то ведут, а куда - она и не знает.  Если  бы  ты
знал, как надоели мне твои выдумки!
   - Хорошо, хорошо. - Северянин с раздражением кивнул. - Умолкаю. Можешь  и
дальше держать меня в неведении. Наверняка у тебя есть на то веские причины.
Когда наступит час, ты все откроешь.
   - Да, - согласился Этиоль, - рано или поздно этот час наступит...
   Он начал спускаться с холма - последней возвышенности,  с  которой  можно
было обозреть саванну. И на ходу, чтобы не дать повода Симне возвратиться  к
излюбленной теме, спросил:
   - Скажи, насколько хорошо ты знаешь эти места? Ты ведь здесь проходил?
   Симна уклончиво пожал плечами.
   Чем дальше путники спускали по склону, тем гуще и выше становились травы.
Эхомба должен был признать, что ему никогда не доводилось  видеть  подобного
вида  растительности,  хотя,  на  первый  взгляд,  это  были  те  же   самые
питательные травинки-былинки, что и на его родном побережье. Только  высотой
в  полтора  человеческих  роста.  С  вершины  последнего  кряжа  эти  детали
ускользали от внимания - в глаза бросались исключительно ширь и раздолье.
   Зеленая стена казалась непроходимой.
   Между тем Симна, измеривший шагами срезанную  соломину  от  корневища  до
последнего колоска на метелке, уточнил:
   - Девять футов. А то  и  все  десять.  Как  же  мы  пробьемся  через  эти
заросли?
   Эхомба, на несколько минут основательно задумавшийся, наконец ответил:
   - Прорубим просеку. - Он кивком указал на небо. - Я умею  ориентироваться
по солнцу и звездам. Любой пастух подскажет тебе, в  какую  сторону  следует
двигаться.
   - Это все хорошо, - покивал Симна, - но, когда мы  стояли  на  холме,  ты
обратил внимание, как далеко тянутся заросли? До самого горизонта, а сколько
еще за ним! Этак нам придется идти месяцы! А чем будем питаться? Я не овца и
не корова, меня травой не накормишь.
   - Здесь должна быть дичь, - заметил Этиоль. - Вряд ли такая куча  вкусной
травы пропадает зря. Кто-то же должен ее поедать!
   Симна недоверчиво рассмеялся.
   - Ты предлагаешь охотиться? Ну и идея!..  Как  можно  охотиться  в  такой
чаще, где не разберешь, кто стоит в двух шагах от тебя. К  тому  же  местные
обитатели наверняка бегают куда быстрее, чем человек.
   - А ты что предлагаешь? -  Эхомба  указал  копьем  на  вершину  холма,  с
которого они только что спустились. - Вернуться по собственным следам?  Идти
назад по всем этим холмам и расселинам?
   - Я этого не говорю. - Северянин устало опустился на  камень  и  обхватил
голову руками. - К тому  же  Симна  ибн  Синд  никогда  не  отступает!..  Но
двигаться вперед по этой зеленой чаще мне тоже не по душе.
   - Тогда давай расположимся здесь на  ночевку.  Может,  утром,  что-нибудь
придумаем.
   - А еще лучше стукнуть себя камнем по голове - вдруг прояснится? Если  ты
станешь утверждать, что это наилучший выход из  положения,  я  готов  первым
попробовать. Вот и камень здесь есть.  -  Северянин  пошлепал  по  скальному
выступу, на котором сидел. -  Меня  сейчас  куда  больше  интересует  другой
вопрос: где и как мы раздобудем еду?
   - Ничего, не пропадем, - ответил Этиоль  и  вытащил  меч.  Лезвие  грозно
блеснуло в лучах заходящего солнца, и на клинке стали  заметны  параллельные
линии. Рисунок был странный, едва ли напоминавший обычные  узоры  на  стали.
Пастух уже совсем было собрался рубить траву, как  вдруг  откуда-то  донесся
тоненький голосок:
   - Будьте любезны, подождите минутку.
   Эхомба замер. В траве к путникам пробиралось существо, очень  похожее  на
человека.  Остроглазый,  зеленокожий,  курносый,  был  он  Этиолю  по  пояс,
изящного телосложения, с  клиновидными  ушками  и  высоким  лбом,  при  этом
заостренная кверху голова  незнакомца  очень  напоминала  стебель  травы.  С
щегольской   акробатической   сноровкой    человечек    удивительно    ловко
проскальзывал между длинными широкими листьями -  соцветия,  вознесенные  на
высоту двух ростов Этиоля,  даже  не  колыхались.  Незнакомец  был  обнажен,
только  зеленого  цвета  повязка  прикрывала  его  бедра.  К  повязке   были
прикреплены  того  же  цвета  полосы,  одна  из  которых   проходила   через
промежность. Широкая полоса была также перекинута через правое плечо.
   Судя по морщинистому личику, пастух решил,  что  этому  существу  сто,  а
может, и все двести лет -  по  человеческим,  конечно,  меркам,  а  как  эти
создания на самом деле считали свой возраст, Эхомба сказать не мог.
   Человечек обладал хорошими манерами, что сумел подтвердить  тотчас  после
вопр