стратегию. Он схватывал все на лету. На то, чтобы  изучить  меня,  у
Быкадорова ушло несколько месяцев. Лехе же хватило одной - первой - ночи.
   В разгар наших утех дверь в спальню приоткрылась, и  на  пороге  появился
бизнесменчик.
   - Черт! - унизительно взвизгнула я и попыталась прикрыться простыней.
   - Что такое? - недовольно спросил Леха, прочно застрявший в моем теле. Он
даже не подумал отодвинуться.
   - Время. Агнесса Львовна уже приехала.
   - Ладно. Через двадцать пять минут спускаемся. Бизнесменчик  исчез,  а  я
тотчас же накинулась на Леху.
   - Твои люди могли хотя бы стучать! Свинство натуральное...
   - Прости-прости, - торопливо зашептал Леха, целуя меня.  -  Я  как-то  не
подумал. Я скажу... Я распоряжусь.
   Но злость моя куда-то улетучилась, стоило Лехе уткнуться в  меня  теплыми
нетерпеливыми губами: чего еще ты ожидала от  владельца  небольшой  империи?
Ему и в голову не придет таиться от собаки, или кошки, или улитки на склоне.
Или от клопа-солдатика. А вся его челядь - клопы-солдатики и есть...
   Через двадцать пять минут мы уже спускались по лестнице: Леха, обладавший
фантастическим чутьем на время, ускорил темп и уложился ровно в двадцать три
минуты. Еще две минуты ушли  на  тряпки.  Косметику  этот  цейтнот  явно  не
предполагал.
   ...За накрытым столом уже скучала Агнесса  Львовна.  Коротая  время,  она
курила  мятую  "беломорину"  -  очевидно,  в   память   о   проведенных   на
свободолюбивых кухнях молодости и зрелости. Я не  удержалась  от  улыбки:  у
матери миллионера были довольно странные вкусы.
   - Добрый вечер, - поздоровалась я, неловко спрятав руки за спину.
   Агнесса не удостоила меня и взглядом.
   - Ты все-таки привез ее, - обратилась она к сыну.
   - Мама!..
   Должно быть, таким же образом они устраивали  склоки  из-за  подобранного
щенка в далеком детстве Титова.
   Леха  устроился  напротив  матери,  на  противоположном  конце  стола,  и
принялся пожирать меня глазами. Я присела недалеко от Агнессы.  Бизнесменчик
откупорил бутылку с вином.
   - Мне водки, Дементий. Как обычно, - ледяным тоном произнесла Агнесса.
   Карманный Дементий кивнул и плеснул водку в стопку Агнессы Львовны так же
изящно, как намедни повышал ставки на аукционе.  Водка  в  тяжелом  хрустале
сверкала так соблазнительно, что я решила присоединиться к Агнессе.
   - Я бы тоже не отказалась, - невинным голосом сказала я. Агнесса  поджала
губы, а Леха широко улыбнулся мне.
   Он поднял свой бокал и торжественно произнес:
   - Сегодня знаменательный день. Я наконец-то заполучил ее.
   Лехина голая пятка коснулась моей ноги (под столом он уже успел  сбросить
туфли), и последнюю фразу я неосмотрительно отнесла к себе самой.
   - Ты идиот, - парировала Агнесса. - Такие деньги...
   - Тебя ждет большой сюрприз, мама. Думаю, ты начнешь  относиться  к  Кате
гораздо лучше, когда... Давайте сначала выпьем.
   Агнесса махнула водку, как какой-нибудь  прапорщик  внутренних  войск.  Я
последовала ее примеру.
   Затем мы несколько минут молча работали вилками и челюстями.
   - Чем вы занимаетесь, милочка? - спросила у меня Агнесса.
   - У Кати галерея на Васильевском, - ответил вместо меня Леха.
   - Я искусствовед. Специалист по прерафаэлитам.
   Знаем мы,  какой  ты  искусствовед,  было  написано  на  сморщенном  лице
Агнессы, специалист по оральному сексу и прочим извращениям, вот ты кто!..
   - Это она тебе сосватала?
   - Катя здесь ни при чем.
   - Алексей, можно тебя на минутку? - наконец-то решилась Агнесса Львовна.
   - Может быть, подождем конца ужина?
   - Сейчас.
   - Ну, хорошо, - его пятка, прощально скользнув по моей голени, опустилась
вниз. Леха быстро надел туфли и вышел следом за матерью.
   Агнесса даже не удосужилась прикрыть  двери,  чтобы  еще  больше  унизить
меня. Я меланхолично жевала мясо и слушала  весьма  нелицеприятный  разговор
матери и сына.
   - Она что, здесь жить собирается? - фальцетом пропищала Агнесса.
   - Я сам ее пригласил.
   - Зачем?
   - Потому что я так хочу. Хочу, чтобы она была здесь... Со мной.  Мне  она
нравится. Очень нравится...
   - У тебя было столько приличных девушек, но ни одну из них ты не привозил
сюда... Людочка, дочь Ираиды Германовны, она так по тебе убивалась...
   Бедная Людочка, пай-девочка,  аспиранточка  и  наследница  правозащитного
движения, судя по интонациям Агнессы. Я снова налила себе  водки,  поднялась
из-за стола и отправилась к двери. Голоса Лехи и Агнессы  Львовны  зазвучали
явственнее.
   - В гробу я видел твою Людочку. Катя останется.
   - Ты давно ее знаешь?
   - Это имеет какое-то значение?
   - Поверь своей  матери.  Она  типичная  охотница  за  наследством.  Хочет
прикарманить и тебя, и твои деньги. Может, ты и женишься на ней, не  приведи
господи?
   - Может, и женюсь.
   Я едва не хлопнулась на пол. Неожиданный поворот, ничего не скажешь.
   - Я не позволю... Приводишь в дом какую-то шлюху...
   Пора вмешаться. Я толкнула дверь ногой и обворожительно улыбнулась.
   - Я не шлюха, Агнесса Львовна,  я  специалист  по  прерафаэлитам.  А  что
касается денег... я достаточно  обеспеченный  человек,  поверьте.  Все  ваши
деньги останутся при вас. Так что вы всегда сможете  пожертвовать  на  нужды
пострадавшим от политических репрессий.
   Лицо Агнессы пошло пятнами.
   - Хамка!
   - Мне тоже очень приятно познакомиться с вами поближе.
   Леха, взиравший на нашу перебранку с веселым удивлением, поднял руки.
   - Ну, хватит, девочки. Сейчас вы забудете все дрязги, обещаю вам. Идемте.
   И, не дожидаясь нас с Агнессой, двинулся по коридору.
   - Ну что, Агнесса Львовна, - я  подмигнула  Агнессе,  с  трудом  подавляя
желание двинуть ей в сухонький,  измордованный  десятилетиями  диссидентства
бок. - Ночная кукушка дневную перекукует, а?
   Агнесса задохнулась, но так и не нашла, что ответить. Она повернулась  на
каблуках и устремилась вслед за сыном.
   - Дементий! - хозяйским голосом  крикнула  я,  и  образцово-показательный
Дементий тотчас же вырос на пороге.
   - Слушаю.
   - Еще водки.
   Дементий с видимым удовольствием плеснул мне водки, я с таким же  видимым
удовольствием выпила. Теперь, когда температура моей ярости подскочила сразу
на сорок градусов, я была готова дать бой кому УГОДНО.
   - Куда пошел хозяин? - спросила я.
   - В кабинет.
   - Проводи меня.
   - Лихо начинаете, - заметил Дементий, впрочем, без всякого осуждения.
   Кабинет Лехи располагался в самом конце коридора, прямо под  спальней,  в
которой мы провели такие незабываемые полтора  часа.  Час  и  двадцать  пять
минут, если уж быть совсем точной. Дементий галантно придержал дверь, и я  с
трудом удержалась, чтобы не сунуть несуществующий кусок сахара в его собачью
преданную пасть.
   Первое, что я увидела, были "Всадники Апокалипсиса".
   Они стояли на специально оборудованной  подставке  и  искусно  освещались
маленькими мягкими софитами. Человек, расположивший "Всадников" в  кабинете,
видимо,  знал  толк  в  подаче  картин.  "Всадники"  втягивали  в  себя  все
окружающие предметы,  как  гигантская  воронка,  они  изменили  пространство
кабинета самым причудливым образом.
   - Что скажете? - самодовольно спросил Леха.
   - Ты все-таки купил ее,  -  прошептала  я.  Агнесса  Львовна,  совершенно
обессиленная, сидела в кресле.
   - Это целая эпопея, - воодушевился Леха.
   Он подошел к "Всадникам" и осторожно повернул подставку. Рыжеволосая Дева
Мария, мелькнув отворотами мантии, царственно вплыла в кабинет. И в  который
раз я поразилась нашему удивительному, почти невероятному сходству.
   - Это не  просто  картина,  мама.  Это  часть  триптиха,  как  утверждают
специалисты. Дева Мария, прошу любить и жаловать.
   Агнесса внимательно посмотрела на "Рыжую  в  мантии",  а  потом  перевела
взгляд на меня.
   - Ты тоже заметила? - Леха обнял меня за плечи. -  Видишь,  Кате  удалось
даже попозировать великому художнику в самом конце пятнадцатого века.
   Челюсть у Агнессы непроизвольно отвисла.
   - Действительно... Поразительное сходство. Ты  поэтому  выбрал  для  себя
такую м-м... девушку? Я даже не успела оскорбиться.
   - Да нет... Катю я увидел несколько раньше...
   - И что ты будешь делать с этой картиной? - резонно спросила Агнесса.
   - Положу ее в основу коллекции.
   - Ты решил заняться коллекционированием?
   - Почему бы и нет? - беспечно улыбнулся Леха. - Средства  позволяют.  Тем
более что у моей девушки имеется в наличии  картинная  галерея.  Она  у  нас
специалист.
   - По прерафаэлитам. Я помню.
   - Надеюсь, вы поладите, мама. На жилистой шее Агнессы  звякнули  бусы  из
крупного необработанного жемчуга: и не надейся, сын мой.
   - Но как... Как тебе удалось ее  достать?  Картину  купил  совсем  другой
человек.
   - Это был мой человек, Катя.
   Предположения Лаврухи сбывались на все сто  процентов.  Леха  использовал
аукционную тактику выжимания конкурентов - и победил.
   - Все очень  просто.  Сам  я  на  аукционе  не  светился.  Отправил  туда
нескольких своих ребят. Дементий все время поднимал ставки,  чтобы  измотать
конкурента.  Я  примерно  знал,  какой  суммой  он  располагает.   А   когда
критический момент настал - выступил еще один мой человек и снял все сливки.
   - Здорово у тебя получилось, - не удержалась я от комплимента.
   - У меня все здорово получается.
   Агнесса поднялась и проплыла к двери, всем своим видом показывая, что  ей
совершенно наплевать на аукционные подвиги сына. Мы остались  одни,  и  Леха
снова вцепился в меня. И снова мне показалось, что веки девушки  на  картине
дрогнули.
   - Говорят, Лукас Устрица  был  самым  мистическим  художником  в  истории
живописи.
   - Может быть, - Леха спрятал лицо в моих волосах.
   - Тебя не пугает эта картина?
   - Нисколько. Она меня вдохновляет. Завтра она будет гвоздем вечера.
   - Завтра?
   - Я решил устроить небольшую вечеринку. Для  нескольких  близких  друзей.
Несколько бизнесменов, пара видных экспертов, кое-кто из мэрии... Представлю
тебя и картину. Ты не возражаешь?
   Как я могла возражать? Завтра его влиятельные друзья будут  хлопать  меня
по  холке  и  сравнивать  с  редкой  картиной  Лукаса  Устрицы.  Веселенькая
перспектива.
   - А можно... Можно я тоже приглашу кое-кого?
   - Кого? - насторожился Леха.
   - Двух моих друзей. Очень близких.
   - Мужчин? - в голосе Лехи послышались нотки собственника.
   - Ну, каких мужчин. Один - бывший владелец картины, Лаврентий Снегирь. Он
художник и реставратор. И моя  подруга,  -  я  все  еще  не  теряла  надежды
воссоединиться с Жекой.
   - Не знаю...
   - Вот что, - я решила показать характер. - До твоего появления я  прожила
определенное количество лет. И вовсе  не  собираюсь  менять  ни  друзей,  ни
привычек.
   - Ну что ты! Конечно, приглашай,  я  буду  рад  с  ними  познакомиться...
Только учти, я бываю патологически ревнив.
   - Я учту...
   Леха нетерпеливо обшарил кабинет глазами, прикидывая, куда  бы  поудобнее
завалить меня, и остановился на медвежьей шкуре, лежащей на полу.
   - Ты не возражаешь?
   Как я  могла  возражать?..  Но  когда  жесткая  мертвая  медвежья  шерсть
оцарапала мне щеку, в конце коридора раздался жуткий вопль Агнессы.
   - Алексей!!! Алексей, иди сюда, немедленно!
   - О, черт, - Леха нехотя оторвался от изучения моей груди. - Купил же  ей
квартиру на Невском, так нет... Никакой личной жизни...
   Он встал, на ходу застегнул штаны и вышел из кабинета. Бросив  прощальный
взгляд на картину, я последовала за ним.
   ...Агнесса стояла посреди столовой  и  с  возмущением  взирала  на  стол.
Посреди стола, на чистенькой тарелке  из  саксонского  фарфора,  красовалась
сомнительная и весьма неаппетитная куча.
   - Что это? - спросила Агнесса.
   - Понятия не имею, - Леха приблизился к столу. - По-моему, это дерьмо.
   - Кошачье дерьмо, - поправила я спокойно. Пупик  и  здесь  остался  верен
себе. Безболезненной адаптации к новому месту жительства не получилось.
   - Кошачье? - взвизгнула Агнесса. - Ты что, кошку завел?
   - Это моя кошка. Вернее, кот, - заметила я.
   - Видишь, мама, как просто все разрешилось, - рассмеялся Леха.
   - Она и кошку с собой привезла?
   - Кота, - устало перебила я. - Не на улице  же  его  оставлять,  в  самом
деле.
   - Я уезжаю! Ноги моей не будет в этом доме, пока эта...  пока  этот...  -
Агнесса беспомощно переводила взгляд с тарелки на меня.
   - Завтра в семь, мама. Мы будем тебя ждать...
   Но Агнесса не дослушала сына. Она пулей вылетела из столовой.  Ничего  не
скажешь, весело начинается жизнь с удачливым бизнесменом...

***

   Во избежание дальнейших эксцессов Пупик на следующий вечер был заперт  на
прилегающей к  кухне  территории.  Еще  днем  я  дозвонилась  до  Лаврухи  и
пригласила его на вечеринку. Он воспринял это известие с энтузиазмом.
   - Форма одежды парадная, - проворковала я в трубку. - И  побрейся.  Будет
роскошное общество. Может быть, удастся втюхать кому-нибудь твои картины.
   - Совсем ты обуржуазилась, старуха. А сам-то он  кто  такой,  твой  новый
владелец?
   Я расписала достоинства Титова и продиктовала адрес. Лавруха засопел.
   - Далеко забралась.
   - Экологически чистое место. Жеку мне самой  пригласить  или  ты  за  ней
заедешь?
   - Сама с ней разбирайся.
   - Хорошо. Будь к семи, и не вздумай опоздать.
   Я нашла телефон Жекиной соседки по даче и набрала номер. Пять минут  ушло
на то, чтобы уломать соседку позвать к телефону Женю Соколенко. Еще двадцать
минут я уламывала саму Жеку.
   - Я очень прошу тебя, приезжай... Для меня это важно.
   - Я не могу, Катька... Ты же знаешь, детей мне деть некуда.
   - Договорись с хозяйкой, она же у тебя ангел.
   - Падший ангел...
   - Каких-нибудь вшивых  два  часа...  Тебя  привезут  и  отвезут,  никаких
проблем.
   - У тебя давно уже нет никаких  проблем,  -  это  было  несправедливо  по
отношению ко мне, но все же я проглотила пилюлю.
   - Я очень прошу... Не бросай меня!
   Это был запрещенный прием, которым я почти  никогда  не  пользовалась.  И
Жека согласилась.
   ...Вечеринка началась ровно в  семь.  Под  нее  была  отведена  небольшая
лужайка, засеянная травой. Отсюда хорошо  просматривался  залив.  В  высоких
соснах шумел  ветер,  мелкие  волны  накатывали  на  берег,  Леха  был  мил,
купленное  сегодня  утром  платье  сидело  на  мне  великолепно,  а   полное
отсутствие белья придавало моим движениям необходимую пикантность.  Конечно,
о любви с первого взгляда речь не идет (Быкадоров стоил мне слишком дорого),
но Леха неглуп, искренне ко мне относится и к тому же - совсем  недурен  как
любовник.
   Это неплохой стартовый  капитал.  Леха  стоит  того,  чтобы  смириться  с
излишней подозрительностью его телохранителей и даже попытаться укротить его
мамашу.
   На вечеринку Агнесса Львовна так и не приехала, и нельзя сказать,  что  я
особо огорчилась по этому поводу.
   Друзья Лехи оказались  солидными  людьми  с  хорошими  манерами.  Я  была
представлена им как подруга хозяина, и они  поочередно  приложились  к  моей
руке. А когда это сделал один из высших городских  чиновников  (кормившийся,
очевидно, из  Лехиного  топливного  корыта),  я  почувствовала  себя  просто
великолепно. Неплохо начинается твоя новая  жизнь,  Катерина.  И  ты  просто
создана для этой жизни.
   Гвоздем вечера действительно стала картина,  вернее,  мое  фантастическое
сходство с Девой Марией. После того, как высокие гости обнюхали ее  со  всех
сторон, я едва устояла  под  шквалом  комплиментов.  Произошло  то,  чего  и
добивался Алексей Алексеевич Титов: все стрелы  легли  точно  в  цель.  Меня
рассеянно расспросили о галерее и так же рассеянно выслушали мои  ответы.  А
через пятнадцать минут я стала счастливой  обладательницей  вороха  визиток,
нескольких  приглашений  на  презентации   и   даже   билета   на   выставку
"Нефтекомплексы и оборудование для нефтеперерабатывающих заводов".
   "Вы очаровательны, Катенька, вы можете обращаться к нам в любое время", -
музыкой звучало в  моих  ушах.  Положительно,  я  создана  для  того,  чтобы
блистать. Ни управленцы, ни чиновники, ни бизнесмены больше не пугали  меня,
я выглядела естественной. Даже более естественной, чем  обычно.  Пара  умных
мыслей, пара удачно рассказанных анекдотов, пара  капель  дорогих  духов  на
запястьях - приручить всех этих мужчин не составило труда. Меня так  увлекли
их властные морщины и сильные  надбровные  дуги,  что  я  напрочь  забыла  о
Лаврухе и Жеке. Я больше не нуждалась в группе поддержки.
   Но она прибыла, хотя и с опозданием.
   Первым на представительской лужайке появился Лавруха с  довеском  в  виде
Херри-боя. Херри-боя, с которым я уже распрощалась навсегда.
   - Алексей Титов. Лаврентий Снегирь, - представила я  друг  другу  Леху  и
Снегиря. - Поздоровайтесь, мальчики.
   Мальчики пожали друг другу руки.
   - А второй - и есть твоя подруга? - ревниво спросил Леха.
   - Подруга будет позже. Это Ламберт-Херри Якобе из  Голландии.  Крупнейший
специалист по творчеству Лукаса ван Остреа. Он был на аукционе.
   Херри-бой застенчиво улыбнулся.
   - Отлично. Вы ведь мне расскажете о картине, Ламберт-Херри? - Леха  увлек
Херри-боя в сторону, а я набросилась на Лавруху
   - Какого черта ты его привез?!
   - Он умолял... Говорил, что ему нужно последний раз взглянуть на картину.
Что он не может уехать, не попрощавшись с ней. И так далее.
   - Завидная страсть. Ладно. Голландец нам тоже не помешает. Пусть  потешит
публику средневековыми страшилками. Непонятно только, где Жека.
   За Жекой полтора часа назад был послан верный Жаик.
   - Ты все-таки ее уломала?
   - Думаю, будет хороший повод помириться...
   - Н-да... - Лавруха посмотрел  на  стадо  власть  предержащих,  пасущееся
неподалеку, и опрокинул в себя шампанское. - Неплохо ты устроилась, старуха.
И такое стремительное восхождение. Некоторым на подобные  вещи  и  жизни  не
хватает.
   - Будем считать, что мне повезло, - просто сказала  я  и  помахала  рукой
появившейся на лужайке Жеке. - А вот и наш несгибаемый железный Феликс!
   - Явилась. Ладно, пойду послушаю умных людей...
   Холодно кивнув Жеке, злопамятный Лавруха отделился от нас и направился  к
стае мужчин. Спустя минуту он уже весело  болтал  с  одним  из  гостей.  Тем
самым,  который  всучил  мне  приглашение  на  выставку  "Нефтекомплексы   и
оборудование для нефтеперерабатывающих заводов".
   - Ну, как ты? - спросила я у Жеки. - Почему так долго?
   - У Лаврухи-младшего понос. А Катька целую сцену закатила. Еле  уговорила
Ларфу, чтобы отпустила меня на полтора часа... Ты же знаешь, какой  вздорный
характер у старухи...
   Блокадница Лариса Федоровна, законсервировавшаяся на семидесяти, хотя  ей
недавно исполнилось восемьдесят три, славилась особой неуживчивостью. Ларфой
ее называли все мы - это  прозвище  приклеилось  к  старухе  с  легкой  руки
Снегиря.
   - А где твой парень? - полюбопытствовала Жека.
   - Он сейчас подойдет.
   Что-то странное произошло со мной - я  вдруг  увидела  Жеку  пресыщенными
глазами титовских гостей: простенькое летнее  платье  из  ситца,  обгоревшее
лицо, жидкие брови и стриженные под корень ногти. Из босоножек,  которые  мы
вместе покупали в позапрошлом году, торчали пальцы. Во все стороны, черт  их
дери!..
   - Идем, переоденешься, - шепнула я Жеке.
   - Зачем?
   - Здесь большие шишки... Неудобно, - лучше бы я этого не говорила.
   - Ты что, стыдишься меня, Катька? - с обидой в голосе спросила Жека.
   - С ума сошла! - я обняла ее за плечи. - Я думала... Может быть,  в  моем
тебе будет удобнее...
   -  Которое  женишок  прикупил?  -  Жека   уже   выстроила   линию   наших
взаимоотношений с Титовым, она видела меня насквозь. - Нет  уж,  лучше  я  в
своем останусь. Буду шокировать твои денежные мешки.
   Она взяла с подноса бокал с шампанским и залпом выпила.
   - А где этот черт? Лавруха?
   - Где-то здесь был.
   - Пойду его искать. Все равно миритьс