рох, он ощутил
запах чеснока и через мгновение очутился в ее горячих объятиях.
   - Лейф, я уж подумала, что ты  меня  бросил!  -  Сильные,  гибкие  руки
обхватили его за шею, его губ коснулись нежные губы Свайнхильд.
   - М-м-м-м-м... - замычал О'Лири. Оказывается, целовать Свайнхильд  было
очень приятно. А кроме того, напомнил он себе, девушка обиделась бы,  если
бы он холодно воспринял ее дружеские излияния. Поэтому следующие  тридцать
секунд он полностью отдавался нахлынувшему чувству...
   - Но, Лейф,  сейчас  не  время  для  любви,  -  прошептала  Свайнхильд,
отстраняясь от него. - Нам надо побыстрее выбраться  отсюда.  Кстати,  вот
наш завтрак, спрячь его куда-нибудь. Я больше не могу носить его на груди.
   Он запихнул промасленный сверток в карман и, взяв Свайнхильд  за  руку,
вышел на цыпочках в коридор. Неожиданно где-то  сверху  раздались  громкие
голоса: грубый окрик, вопль Лоренцо и женский визг.
   - Быстрее! - крикнул Лафайет, кинувшись вперед.
   Тяжелое  дыхание  дерущихся,  глухие  удары  и  грохот   падающих   тел
становились все громче. Еще один  поворот  -  и  он  увидел  двух  могучих
стражников, сцепившихся с его бывшим  соседом  по  камере.  Третий  крепко
держал леди  Андрагорру  за  стройную  талию.  В  это  мгновение  один  из
дерущихся дал подножку Лоренцо и, свалив его на пол, поставил ногу ему  на
спину. Как раз в это время стражник, державший  леди  Андрагорру,  заметил
Лафайета. От удивления от вытаращил глаза и открыл рот...
   Набросив на плечи плащ-невидимку, Лафайет шагнул вперед и нанес  одному
из стражников сокрушительный удар в солнечное сплетение.  Одновременно  он
изловчился и изо всех сил лягнул  другого  стражника  своим  остроконечным
сапогом. Увертываясь от беспорядочных ударов обоих  пострадавших,  Лафайет
бросился к леди Андрагорре и ударил третьего кулаком в бок.  Тот  охнул  и
отпустил девушку. Воспользовавшись этим, О'Лири мгновенно  схватил  ее  за
руку.
   - Не бойтесь, я ваш друг! - прошептал он, увлекая  ее  мимо  вопящих  и
чертыхающихся стражников. Один из них попытался схватить девушку и  тотчас
же получил точный удар в челюсть, от которого повалился на колени  с  дико
выпученными глазами. Появившаяся в  этот  момент  Свайнхильд  в  изумлении
уставилась на леди Андрагорру и на кого-то за спиной Лафайета.
   - Лейф, - ахнула она, - откуда у тебя эта шляпа?
   - Быстрее! Спускайся вниз и садись с леди Андрагоррой на ковер;  он  за
окном на следующей лестничной площадке, -  отрывисто  приказал  Лафайет  и
подтолкнул девушку вперед.
   - Ух, ты, Лейф, я и не знала, что ты умеешь чревовещать, -  пролепетала
Свайнхильд.
   Лафайет обернулся - Лоренцо с синяком  под  глазом,  разбитым  в  кровь
носом  и,  сбившейся  на  бок  шляпе  с  пером  с  трудом  поднимался   на
четвереньки.
   - Я задержу этих шутов, пока вы не сядете на ковер, - крикнул  Лафайет.
- Поторопитесь!
   Он шагнул к одному из  стражников,  который  попытался  было  задержать
Лоренцо, и сбил его с ног. Оттолкнув его товарища, Лафайет  бросился  вниз
по коридору вслед за остальными.
   Впереди в окне он увидел лицо Свайнхильд, которая тянула  за  руку  все
еще не пришедшего в себя Лоренцо.
   - Кто ты такая? - спросил он заплетающимся языком.  -  Аспира  Фонделл,
королева Мюзик-холла? Но я не люблю тебя, я люблю  Бев...  то  есть,  леди
Андрагорру - или все-таки Беверли?
   - Конечно, конечно. Она уже здесь, - отозвалась Свайнхильд.  -  Ну  же,
полезай!
   Она потянула Лоренцо за руку, и тот исчез в оконном  проеме.  В  ту  же
секунду снизу послышались приглушенные крики. Лафайет бросился  к  окну  и
высунулся наружу: прямо под ним под  тяжестью  трех  сгрудившихся  на  нем
человек прогибался и медленно оседал ковер четвертой модели.
   -  Он  перегружен,  -  прозвучал  откуда-то  снизу   испуганный   голос
Свайнхильд. - Лейф, мне кажется, нас слишком много, поэтому... поэтому мне
кажется, что я тебя никогда больше не увижу. Прощай - и спасибо за все...
   И на глазах у окаменевшего от ужаса Лафайета Свайнхильд соскользнула  с
ковра и полетела в темную бездну. Ковер сразу же взмыл в воздух и  скрылся
из виду.
   - О господи, нет! - взмолился Лафайет. - Она не разбилась... Она  упала
на балкон... Он как раз подо мной, внизу...
   Он высунулся из окна. В сгущающихся сумерках О'Лири с  трудом  различил
крошечную фигурку, которая  уцепилась  за  куст,  проросший  из  расселины
скалы.
   - Свайнхильд, держись!
   Он перекинул ногу через подоконник и начал спускаться вниз по  неровной
поверхности скалы. Добравшись до Свайнхильд, он  схватил  ее  за  руку  и,
подтянув вверх, поставил на узкий каменный уступ рядом с собой.
   - Ах ты дурочка! -  проговорил  он,  задыхаясь.  -  Чего  ради  ты  это
сделала?
   - Лейф... Лейф... ты вернулся за мной, - сказала Свайнхильд  дрогнувшим
голосом, и на ее лице появилась слабая улыбка. Но... выходит,  ты  оставил
ее светлость?
   - С ней Лоренцо, черт бы его побрал! - успокоил ее Лафайет,  начиная  в
полной мере осознавать всю опасность их положения. Холодный ветер  хлестал
их в лицо, а под ними зияла бездонная пропасть.
   - Кто такой Лоренцо?
   - Это шут в помятой шляпе. Он почему-то вообразил, что леди  Андрагорра
- его подружка, которую зовут Беверли. По всей вероятности, он направлялся
с ней в любовное гнездышко, когда его схватили люди Крупкина.
   - Знаешь, Лейф, я что-то ничего не понимаю: не могу  поспеть  за  всеми
этими событиями. Наверное, такая жизнь не для меня.
   - И не для меня, - отозвался Лафайет,  поглядев  вверх,  на  стеклянные
стены замка, и вниз, в пропасть. Он покрепче уцепился за выступы в скале и
зажмурил глаза.
   - Ну, куда теперь, Лейф? - спросила Свайнхильд. - Вверх или вниз?
   О'Лири осторожно попытался сделать  шаг  в  сторону,  поскользнулся,  с
трудом удержал равновесие. Стараясь не дышать,  он  неподвижно  застыл  на
уступе  скалы,  чтобы  не  сдвинуть  неосторожным  движением  какой-нибудь
камень. Ледяной ветер ударил ему в лицо и взметнул юбку Свайнхильд.
   - Знаешь, что нам пригодилось бы сейчас? - спросил он.  -  Какая-нибудь
маленькая дверца в скале.
   - А эта не подойдет? - спросила Свайнхильд.
   О'Лири почувствовал, как камень зашатался у него под ногой.
   - Где? - Он медленно повернул голову и в десяти футах от себя увидел  в
нише скалы маленькую дубовую дверцу на стальных петлях.
   - Придется попробовать, - решил он. - Это наш единственный шанс.
   Он разжал онемевшие пальцы, передвинул ногу влево и продвинулся  вперед
на шесть дюймов. Медленно двигаясь по каменному карнизу, О'Лири через пять
минут добрался до кустика, росшего как  раз  около  дверцы.  Он  осторожно
протянул руку и схватился за засов.
   - Быстрее, Лейф, - спокойно  сказала  Свайнхильд.  -  А  то  я  начинаю
съезжать вниз.
   Он дернул засов, покрутил его, потянул на себя, поднял  вверх  -  дверь
была заперта. О'Лири застонал.
   - Почему я не уточнил, что дверь должна быть открыта?!
   - Попробуй постучать, - посоветовала Свайнхильд сдавленным голосом.
   Лафайет изо всех сил ударил в дверь кулаком,  не  обращая  внимания  на
камешки, которые посыпались у него из-под ног.
   - Не будем прощаться, Лейф, - раздался дрожащий голос Свайнхильд.  -  Я
уже раз сказала тебе  "прощай".  Но  знаешь,  мне  было  приятно  с  тобой
познакомиться. Ты первый человек в моей жизни, который обращался со  мной,
как с леди...
   - Свайнхильд! - Лафайет бросился к девушке и схватил ее за руку  в  тот
самый момент, как она начала соскальзывать вниз.
   Сзади послышался щелчок и скрип; из  распахнувшейся  двери  в  Лафайета
ударила струя  теплого  воздуха.  В  дверном  проеме  стоял,  подбоченясь,
плотный, коренастый человечек с озабоченным лицом.
   - Да заходите же, черт вас возьми! - скомандовал Пинчкрафт.  Мозолистая
рука  подхватила  Лафайета  -  и  в  следующую  секунду  он   оказался   в
безопасности. Следом за ним Пинчкрафт втащил и Свайнхильд.
   - Как...  как  вы  здесь  очутились?  -  в  изумлении  спросил  О'Лири,
прислонившись к неровной каменной стене прохода, освещаемого факелом.
   - Я прибыл сюда с командой, чтобы  снова  вступить  во  владение  нашей
собственностью, - отчеканил заведующий техотделом  "Аякса".  -  Мы  решили
проникнуть в замок и захватить то, что принадлежит нам  по  праву,  прежде
чем Крупкин успеет сообразить, что произошло.
   - Ну, спасибо тебе, дорогуша, - сказала Свайнхильд.
   - Девушка, не называй меня дорогушей, -  рявкнул  Пинчкрафт.  Он  вынул
большой носовой платок, отер им лоб, потом высморкался. -  Сколько  раз  я
говорил этому идиоту Гронснарту, чтобы он прекратил поставки, пока Крупкин
не погасит задолженность. Так нет: они там все в отделе заказов помешались
на легкой прибыли.
   - Значит, вы решили захватить Стеклянное Дерево?
   - Что? Этого бронтозавра? Нет, мы все еще надеемся,  что  нам  за  него
заплатят. Мы прибыли,  чтобы  вернуть  себе  последнюю  партию  переносных
товаров, которые мы по простоте душевной доставили Крупкину.
   - Ну, как бы там ни было, я рад,  что  вы  прибыли  сюда.  Надо  срочно
схватить Крупкина! Он совсем не тот, за кого выдает себя! Дело в том,  что
он узнал меня, а это значит, что на самом деле он бывший король Артезии, а
вовсе не его двойник. Но он, конечно, не знает, что я знаю...
   - Не так быстро, молодой человек, - прервал его Пинчкрафт. - Я опоздал!
Ловкий мошенник с личной охраной успел покинуть  свою  резиденцию!  Он  со
всеми пожитками смотался отсюда за минуту до того, как мы прибыли в замок!



11

   - Я опоздал, - простонал Лафайет. Уронив голову на руки,  он  сидел  за
столом в столовой стеклянного  дворца.  Оставшиеся  слуги  и  стражники  в
нерешительности наблюдали за действиями  группы  захвата,  но  неожиданное
бегство хозяина плюс решительный вид спутников Пинчкрафта не располагали к
оказанию  сопротивления.  В  прекрасно  оборудованной  кухне  поваров   не
оказалось, однако Свайнхильд быстро сготовила яичницу с ветчиной и кофе. И
вот теперь отряд Пинчкрафта мрачно сидел за столом, разглядывая  убранство
королевских покоев и мысленно подсчитывая убытки.
   - А что же теперь будет со  мной?  -  раздраженно  начал  представитель
"Аякса". - В течение последних трех лет этот проходимец,  который  называл
себя Крупкиным, накапливал ресурсы - главным образом, за  счет  "Аякса"  -
для осуществления какой-то грандиозной махинации. И вот теперь, за  минуту
до моего появления, он неожиданно исчезает, бросив все  это!  -  Пинчкрафт
обвел рукой всю окружающую их роскошь, приобретенную в кредит. - А кто же,
спрашивается, оплатит счета?
   - Почему он неожиданно отказался от своих планов? - спросил Лафайет.  -
Неужели я его напугал? Решил, что я предупрежу Центральную  о  готовящемся
захвате "Аякса"?
   Пинчкрафт глубоко задумался, нахмурив лоб.
   - Приятель, уж не хочешь ли ты сказать, что знаешь  о  Центральной?  Но
ведь это вторая по значимости тайна, которая  не  подлежит  разглашению  у
нас, на "Аяксе"...
   - Конечно, знаю. Я в некотором роде сам являюсь агентом Центральной,  -
ответил Лафайет. - Но Горубл узнал меня, именно поэтому  он  так  внезапно
собрался и исчез под покровом ночи - предварительно отправив  меня  спать,
чтобы я не мешал ему. Он боялся, что я узнаю его;  но  я  так  устал,  что
плохо соображал, что происходит. А когда я понял, что  к  чему,  было  уже
поздно.
   Он выпрямился в кресле и застонал:
   - Если бы я сразу отправился в его покои вместо  того,  чтобы  напрасно
искать леди Андрагорру, я бы, наверно, был уже дома!
   - Не переживай так, Лейф, - попыталась успокоить его Свайнхильд.  -  Ты
сделал все, что мог.
   - Нет, не все! - Лафайет  стукнул  кулаком  по  столу.  -  Я  еще  могу
опередить его. Он не знает, что я знаю то, что знаю, - хотя знаю не так уж
много. Но у меня есть некоторые преимущества - Горублу неизвестно,  что  я
узнал его. И кроме того, он не знает, что у  меня  есть  договоренность  о
кредите с "Аяксом"!
   - Откуда ты взял, что у тебя есть договоренность о кредите с  "Аяксом"?
- перебил его Пинчкрафт.
   - Я полагаю, при сложившихся обстоятельствах... поскольку наши интересы
совпадают - мы хотим схватить Крупкина-Горубла...
   - Ну, ладно, - уступил Пинчкрафт. - Но в определенных пределах. Так что
же ты намерен предпринять?
   - Мне нужно вернуться в  Порт-Миазм  и  предупредить  Родольфо.  Вполне
возможно, что нам вдвоем удастся расстроить планы Горубла. Что вы  на  это
скажете, Пинчкрафт? Вы поможете мне?
   - Я полагаю, мы сможем это устроить - но ты уже должен нам за целый ряд
услуг...
   - Мы уладим все это после. А сейчас пора отправляться  в  путь;  у  нас
впереди долгая дорога, а время - деньги, ну, и все такое прочее.
   - Пожалуй, нам придется потесниться и посадить тебя в подземный  поезд,
на котором мы приехали, - неохотно предложил Пинчкрафт. - Правда,  он  для
служебного пользования...
   - Подземный поезд? Что это значит? Разве от завода "Аякс" к Стеклянному
Дереву проложен туннель?
   - А ты как думаешь? Я же говорил тебе, что не  особенно  доверял  этому
типу...
   - Тогда почему, - начал Лафайет, - вы послали меня сюда на этом коврике
четвертой модели? Ведь я же мог сломать себе шею!
   - Все хорошо, что хорошо кончается, - заметил Пинчкрафт.  -  Мне  нужно
было прикрытие, чтобы провести операцию по вступлению во владение. И когда
бы еще мне представился такой случай  провести  испытания  оборудования  в
эксплуатационных  условиях?  Ну,  ладно,  пошли,  ребята.  Ночь   еще   не
кончилась, и у нас впереди много дел.
   Подняв тучу пыли, крошечные вагончики с грохотом понеслись по  рельсам,
проложенным в извилистом  подземном  туннеле  -  как  раз  под  той  самой
пустынной равниной,  над  которой  прошлой  ночью  Лафайет  совершил  свой
дерзкий  перелет.  Прижавшись  к  нему  на  узеньком  сиденье,  Свайнхильд
безмятежно проспала всю недолгую поездку до  конечной  станции  на  заводе
"Аякс".
   Она беспрестанно ахала и охала, проходя  по  литейным,  штамповочным  и
аффинажным  цехам.  Размеры  подземного  производства,  грохот  станков  и
непривычные запахи совершенно потрясли ее.
   - Мне приходилось слышать о том,  что  в  горных  подземельях  работают
гномы, - обратился Лафайет  к  их  провожатому,  когда  они  поднялись  на
относительно спокойный административный уровень. - Но я всегда представлял
себе крошечных бородатых человечков, работающих в маленьких кузницах.
   - Мы недавно модернизировали производство, - пояснил ему  Спронройл.  -
Только за последний финансовый век производительность  труда  возросла  на
восемьсот процентов.
   В отделе сбыта Свайнхильд молча наблюдала, как расторопные электронщики
по указанию Пинчкрафта разворачивали перед  ними  небольшой  темно-зеленый
ковер.
   - Это  двенадцатая  модель,  самая  последняя,  -  с  гордостью  сказал
управляющий производством. - Лобовое  стекло,  кондиционер  и  магнитофон,
ремни безопасности и мягчайший густой ворс - ручная работа.
   - Он очень миленький, - сказала Свайнхильд. - Но на нем нет  места  для
меня.
   - Ты не можешь лететь со мной, - решительно сказал Лафайет.  -  Слишком
опасно.
   - Нет, я тоже полечу, - упрямо возразила Свайнхильд. - Только  попробуй
мне помешать!
   - Неужели ты думаешь, что я стану подвергать твою  жизнь  опасности  на
этой летающей подстилке? Ни за что на свете!
   - Неужели ты думаешь, что я буду  сидеть  на  этой  мраморной  фабрике,
подпирая головой потолок, пока ты будешь  где-то  летать,  рискуя  сломать
себе шею?
   - Ни в коем случае, милочка, - сказал Спронройл. - Фитцблумер, разверни
тринадцатую модель - двухместную. - Он с вызовом  взглянул  на  О'Лири.  -
Если кто-то думает, что я взвалю на себя заботу о девице, которая  на  два
фута выше меня, то он глубоко заблуждается.
   - Ну... тогда другое дело, - уступил О'Лири.
   В течение десяти минут  были  проверены  схемы,  и  тринадцатую  модель
поместили на пусковой площадке, после чего осталось только  сбалансировать
подъемную   силовую   установку,   которая   обеспечивала    бы    ровный,
горизонтальный полет.
   - Летающая подстилка! - бормотал себе  под  нос  Пинчкрафт.  -  Да  она
надежнее океанского лайнера! Не превышай шестидесяти  миль  в  час  первое
время, пока не освоишься с системой управления, только и всего.
   -  Ладно,   -   ответил   Лафайет,   закутываясь   в   подбитый   мехом
плащ-невидимку, чтобы  не  продрогнуть  на  ветру.  Свайнхильд  устроилась
сзади, обняв его за талию.
   - Ну, поехали, - скомандовал О'Лири.
   Он  ощутил  знакомый  толчок,  потом  на  какое-то  мгновение  у   него
закружилась голова - это ковер ложился на выбранный курс. А дальше  только
ветер засвистел у них в ушах. Где-то далеко  внизу  стремительно  исчезали
огни специализированного завода "Аякс".
   - Надеюсь, ты не очень сердишься, что я полетела с тобой? -  прошептала
ему в самое ухо Свайнхильд.
   - Да нет, не очень, - ответил Лафайет, не  оборачиваясь.  -  Только  не
мешай мне, когда дело примет серьезный оборот. Крупкин сбежал, потому  что
испугался, что я узнаю его и пущу в ход свои  психические  энергии.  -  Он
невесело рассмеялся. - И я действительно его узнал - но  вот  использовать
психическую энергию против него уже не в моих силах.
   - Зато тебе везет, - ответила Свайнхильд. - Мы  чудом  спаслись  только
потому, что ты обнаружил дверцу в скале. По-моему, это тоже неплохо.
   - В моем везении есть что-то странное, - заметил  О'Лири.  -  Мне  либо
чертовски везет, либо чертовски не везет. Помнишь, как я нашел рясу монаха
в парке? Или еще раньше, на паруснике, когда у меня под рукой оказался нож
- без него мы бы пропали. Мне иногда начинает даже казаться, что  я  опять
могу управлять психическими  энергиями.  Но  потом  я  пробую  опять  -  и
никакого толку. Что-то здесь не так.
   - Не стоит переживать об этом, Лейф. Лучше положись во всем на  судьбу.
Я именно так и делаю и до сих пор как-то выкручивалась.
   - Ну, тебе-то проще, - возразил Лафайет. -  Ведь  о  чем  ты  мечтаешь?
Попасть в большой город и пожить в свое удовольствие. А я...  Знаешь,  мне
порой даже хочется вернуться в пансион миссис Макглинт. По  крайней  мере,
можно было бы спокойно жить, питаясь сардинами.
   - Да, Лейф, ты прав - тебе здорово достается. Ты настоящий герой.
   - Да какой я герой? - рассмеялся О'Лири. - Ты ошибаешься, - сказал он с
деланной скромностью. - То есть, я хочу сказать, что настоящие герои любят
опасность. Ну, а я хочу тишины и покоя - только и всего.
   - Ты хочешь тишины и  покоя?  Нет  ничего  проще,  Лейф!  Нужно  только
развернуться и лететь на юг. Я слыхала, там есть чудесные острова - мы  бы
построили хижину, ели кокосы, ловили рыбу...
   - Если бы  все  было  так  просто,  Свайнхильд!  Но  сначала  я  должен
расквитаться с этим прохвостом Крупкиным-Горублом! Только бы мне добраться
до него! Хотел бы я видеть его лицо, когда я скажу ему, что знаю,  кто  он
такой и что затевает. Тогда...
   Ковер подбросило, словно он попал в восходящее течение.
   - Осторожнее! - вскрикнула Свайнхильд,  указывая  на  что-то  возникшее
прямо перед ними. Лафайет прокричал команду - но было уже слишком  поздно.
Резко накренившись влево,  ковер  на  полной  скорости  вошел  в  снеговое
облако, перевернулся и  кувырком  понесся  к  земле  в  потоке  мельчайших
ледяных кристалликов, похожих на сахарный песок. Лафайет почувствовал, как
Свайнхильд вцепилась в него, а ремни безопасности врезались в грудь.  Снег
бил ему в лицо, словно песчаный смерч...
   На  головокружительной  скорости  ковер  врезался  в  сугроб.   Лафайет
попытался сесть.  Вокруг  него  мелькали  огни  фонарей,  двигались  тени,
откуда-то доносились хриплые голоса, цоканье копыт...
   - Опять ты, - услышал он знакомый голос. - Как - когда - на  чем  -  но
главное, зачем? Когда  я  видел  тебя  последний  раз,  ты  мирно  спал  в
роскошных покоях. Что ты делаешь в этом сугробе?
   О