епонятно - нет ни убитых,  ни  раненых,  -  пробормотал  Лафайет.  -
Видно, эти трусливые негодяи не оказали никакого сопротивления.
   Он повернулся и вдруг услышал треск сучьев в кустах  у  дороги.  О'Лири
схватился за шпагу, которую получил от слуг герцога.
   - Ни с места, не то я проткну тебе глотку, изменник, - раздался  позади
него хриплый голос.
   Лафайет резко повернулся и увидел прямо  перед  собой  свирепое  усатое
лицо и обнаженный клинок. Из укрытия  стали  выходить  и  другие  люди  со
шпагами. О'Лири успел заметить, что на них были желтые  ливреи  слуг  леди
Андрагорры, но тут кто-то грубо схватил его сзади за руки.
   - Что, вернулся полюбоваться на свое преступление  или  решил  заняться
грабежом? - Капитан ткнул Лафайета шпагой в живот.  -  Отвечай,  мерзавец,
где она!
   - Я... я вас хотел об этом спросить.
   - Говори, а то я не ручаюсь за своих парней - им не терпится спустить с
тебя шкуру.
   - Это вы ее сопровождали, - обрел наконец дар речи Лафайет. - Почему же
вы меня спрашиваете, где она? Вы что, сбежали и бросили ее одну?
   - Ах, вот ты как заговорил! Может, ты у нас выкуп за нее потребуешь?
   Лафайет вскрикнул от боли, почувствовав новый укол шпагой.
   - Ты у меня получишь выкуп, подлый трус! А ну, говори! Что ты сделал  с
нашей госпожой, самой прекрасной дамой герцогства!
   - Я выполняю официальное поручение, - выпалил Лафайет. - Вот, взгляните
на этот перстень с печаткой.
   Грубые руки попытались стянуть у него с пальца массивное кольцо.
   - Никак не снимается, - доложил  капрал.  -  Прикажете  отрубить  палец
вместе с кольцом?
   - Уж не хочешь ли ты откупится от нас  своей  побрякушкой?  -  прорычал
капитан.
   - Вовсе нет! Этот перстень принадлежит герцогу  Родольфо,  но  палец  -
мой. Не могли бы вы не трогать его?
   - Надо же, какая наглость! Спер у герцога кольцо да  еще  и  хвастается
этим! - прорычал сержант.
   - Да ничего я не крал, он сам дал мне перстень!
   - Не пора ли с ним кончать, капитан? - подал голос один из  стражников.
- Он так нагло лжет, что так и хочется пощекотать его  шпагой.  Кто  ж  не
знает, что у его светлости зимой снега не выпросишь?
   - Да как мне растолковать вам, что я  никого  не  похищал?  Я  выполняю
важное поручение и...
   - Что за поручение?
   - Я должен догнать леди Андрагорру и вернуть ее обратно...
   - Ага, ты сознаешься в этом.
   - Но я не собирался этого делать, -  повысил  голос  Лафайет,  стараясь
превозмочь головную боль и  собраться  с  мыслями.  -  Я  хотел  уехать  в
противоположном направлении и...
   - И слегка задержался на месте своего подлого преступления!  -  взревел
капитан. - Тащите веревку, ребята. Вздернем его здесь,  чтоб  другим  было
неповадно.
   - Постойте, - закричал Лафайет.  -  Сдаюсь,  ваша  взяла.  Я...  я  все
расскажу.
   - Отлично! - Капитан приставил шпагу к груди Лафайета. - Рассказывай!
   - Пусть начнет с того, как Лу свернул в кусты, - предложил сержант.
   - Ладно. Как только Лу свернул в кусты, я... я...
   - Стукнул его по голове, верно? - подсказал один из стражников.
   - Верно. А потом я... э...
   - Потом, когда мы остановились и послали  двух  парней  узнать,  почему
замешкался Лу, ты и им дал по черепушке, так, что ли?
   - Именно так.
   - А потом, когда мы все лазили по кустам, разыскивая  пропавших  ребят,
ты прокрался сюда и похитил ее светлость прямо  под  носом  у  Леса  -  он
остался придержать лошадей. Правильно?
   - Кто это все рассказывает: вы или я? - язвительно спросил О'Лири.
   - А ну, говори, где она?
   - Откуда я знаю? Ведь я бил Лу по голове и крался  под  носом  у  Леса,
забыли вы, что ли?
   - А, ты знаешь, как зовут наших парней?!  Видно,  давно  обдумывал  это
дельце.
   - Замолчи, Квэквелл, - рявкнул  капитан.  -  Мы  только  теряем  время.
Говори, где ее светлость, а не то я тебе в два счета кишки выпущу.
   - Она... она в охотничьем домике с Долговязым Лоренцо.
   - С Долговязым Лоренцо? А где же находится этот домик?
   - Он... э... в нескольких  милях  отсюда.  К  нему  можно  проехать  по
дороге.
   - Врешь, - рассвирепел капитан. - Дорога ведет к замку тетушки Пруссик,
куда ехала наша госпожа.
   - Ты уверен в этом? - спросил его Лафайет.
   - Конечно. Миледи сама сказала мне об этом.
   - А ты и поверил, - насмешливо сказал О'Лири. - Ходят  слухи,  что  там
живет не то Долговязый Лоренцо, не то Лохинвар. А может, и Лотарио.
   - Я что-то не пойму, к чему  ты  клонишь,  негодяй,  -  холодно  сказал
капитан. - Уж не намекаешь ли ты на то,  что  миледи  преднамеренно  ввела
меня в заблуждение? Что она сама назначила кому-то тайное свидание  здесь,
в горах Чантспел?
   - Ну, не очень-то тайное, если учесть, что  ее  сопровождало  с  дюжину
всадников, - заметил О'Лири.
   - Что ты хочешь этим сказать? Неужто ты думаешь, что она бросила нас по
собственному желанию? - рассвирепел сержант.
   - Подумайте сами, - сказал Лафайет. - Если бы она была со мной, неужели
я оставил бы ее одну и вернулся сюда, чтобы вы меня сцапали?
   - Замолчи, негодяй! С меня  хватит  этих  грязных  намеков,  -  рявкнул
капитан. -  Отойдите  в  сторону,  ребята.  Сейчас  я  разделаюсь  с  этим
мерзавцем!
   - Подождите минутку, -  сказал  сержант,  почесывая  затылок.  -  Прошу
прощения, капитан, но его слова не лишены смысла. Ведь ее  светлость  сама
велела нам вернуться за Вайти и Фредом, верно?
   - Да, пожалуй. И я что-то не припомню,  чтобы  она  прежде  говорила  о
тетке, которая живет здесь, в горах, - добавил один из всадников.
   - Глупости это,  -  не  особенно  уверенно  проговорил  капитан.  -  Ее
светлость никогда бы не поступила так со мной.  Я  столько  лет  служу  ей
верой и правдой.
   - Как знать, кэп. Дамы!.. Кто может сказать, что у них на уме?
   - Думай, что говоришь. - Капитан решительным жестом одернул мундир. - Я
сыт по горло нелепыми измышлениями этого негодяя. Пора вздернуть его.
   - Постойте,  ребята,  -  закричал  О'Лири.  -  Я  говорю  правду.  Леди
Андрагорра находится, быть может, всего лишь в  нескольких  милях  отсюда.
Если поторопиться, то  мы  сможем  догнать  ее.  Нечего  терять  время  на
напрасные споры!
   - Он хочет обмануть нас, - оборвал его капитан. - Я уверен, что  миледи
лежит связанная где-нибудь поблизости, там, где он ее бросил.
   - Да он просто спятил, - запротестовал Лафайет. -  Он  боится  ехать  в
погоню за ней, вот и все! Это просто уловка, чтобы  запутать  все  дело  и
вернуться назад.
   - Хватит! Приготовьте преступника к казни!
   - Подождите, - завопил Лафайет, почувствовав  на  своей  шее  петлю.  -
Разве нам нельзя обо всем договориться, как подобает джентльменам?
   Наступила неожиданная тишина. Сержант смотрел на  капитана,  а  тот,  в
свою очередь, мрачно уставился на О'Лири.
   - Так ты хочешь, чтобы с тобой обошлись как с джентльменом? А на  каком
основании?
   -  Я  сэр  Лафайет  О'Лири,   член-основатель...   э...   Национального
географического общества.
   - Похоже, что он прав, кэп, - заметил сержант. - С этакими званиями нам
нельзя его так запросто вздернуть.
   - Совершенно верно, - поспешно  вставил  Лафайет.  -  Вы  погорячились,
ребята. Я уверен, вы и сами понимаете, что меня нельзя казнить без суда  и
следствия.
   - Ненужная проволочка, - проворчал капитан.  -  Ну  да  ладно.  Уберите
веревку.
   - Чудесно. Я рад, что мы  наконец  поладили,  -  сказал  Лафайет.  -  А
теперь...
   - Достаньте пистолеты!
   - Это... это зачем? - запинаясь, спросил Лафайет.
   Стражники между тем вынули длинные кавалерийские пистолеты,  набили  их
порохом и вставили новые кремни.
   - Станьте у дерева, сэр рыцарь, - скомандовал капитан. - И побыстрее  -
у нас мало времени.
   - У... у этого дерева?
   Лафайет чуть было не упал, споткнувшись о корявые корни.
   - Приготовиться, ребята! Целься!
   - Остановитесь! - прокричал Лафайет срывающимся голосом. - Вы не можете
расстрелять меня!
   - Ты же хотел умереть как джентльмен, верно? Целься...
   - Но неужели вы будете  стрелять  с  такого  расстояния?  -  попробовал
возразить Лафайет. - Я-то думал, что вы метко стреляете.
   - В июне мы заняли первое  место  в  соревнованиях  по  стрельбе  среди
охранников, - ответил сержант.
   - Тогда отойдите чуть-чуть подальше,  -  предложил  Лафайет.  -  Вы  бы
смогли показать свое мастерство.
   Он отступил назад футов на десять и наткнулся на дерево.
   - Приготовиться! - скомандовал капитан. - Целься...
   - Все еще слишком близко, - прокричал Лафайет. - Покажите,  на  что  вы
способны.
   И он поспешно отошел еще ярда на четыре.
   - Все, достаточно! -  крикнул  капитан.  -  Остановитесь,  сэр,  будьте
готовы  достойно  встретить  свою  смерть.  -  Он   взмахнул   шпагой.   -
Приготовиться! Целься!
   С губ офицера уже было готово сорваться последнее слово, когда в кустах
за его спиной неожиданно раздался пронзительный вой. Все разом  посмотрели
в том направлений, откуда донеслись душераздирающие звуки.
   - Должно быть, ночная кошка, - предположил один из стрелков.
   Не дожидаясь появления зверя, Лафайет метнулся в сторону,  отскочил  за
дерево и со всех  ног  кинулся  в  лес.  Позади  него  послышались  крики,
раздались выстрелы, и он услышал над головой свист свинцовых пуль.
   Луна  показалась  из-за  туч  и  осветила  бледным   светом   маленькую
бревенчатую избушку в долине, окаймленной гигантскими  деревьями.  Лафайет
растянулся  на  животе  под  ежевичным  кустом,  страдая  одновременно  от
похмелья, усталости и  ушибов.  Прошло  полчаса  с  тех  пор,  как  стихли
последние крики его преследователей, прочесывавших кусты;  минут  двадцать
назад  он  оказался  на  склоне  долины  и  увидел  внизу  неяркий   свет,
струившийся из окна хижины. За все это время он не заметил внутри  никаких
признаков жизни, до его слуха не донеслось ни звука. А сам  он  уже  успел
порядком продрогнуть. Под утро стало холодать, листья  деревьев  покрылись
искрящимся инеем. Лафайет подул на руки и  посмотрел  на  освещенное  окно
крохотного домика в долине.
   - Она наверняка там, - старался убедить он себя. - Где же еще ей быть в
этом глухом лесу? Несомненно, - продолжал он размышлять, - ее  похититель,
кем бы он ни был,  тоже  там:  ждет,  наверное,  с  заряженным  пистолетом
непрошеных  гостей...  С  другой  стороны,  если  я  останусь  здесь,   то
окончательно замерзну, - решил Лафайет.
   Он с трудом поднялся на ноги, похлопал  себя  озябшими  руками,  сильно
закашлявшись при этом, и начал  медленно  спускаться  по  крутому  склону.
Подойдя  к  домику,  он  обошел  вокруг  него,  вглядываясь  в  темноту  и
прислушиваясь. Но стояла тишина: не было слышно ни цокота лошадиных копыт,
ни шорохов внутри избушки. Задернутые цветастые занавески не позволяли ему
заглянуть внутрь.
   Лафайет крадучись приблизился к задней двери, миновав поленницу дров  и
бочку для дождевой воды. Он осторожно приложил ухо к шероховатым доскам.
   Внутри слышался легкий скрип, прерываемый время от  времени  еще  более
легким  пощелкиванием.  Слова,  произносимые  шепотом,   невозможно   было
разобрать. По спине Лафайета  пробежал  холодок.  Он  неожиданно  вспомнил
старую сказку о Гансе и Гретель, которые очутились в домике ведьмы.
   - Чепуха! - решительно произнес он. - На свете ведьм не бывает. Там нет
никого, кроме негодяя Лоренцо и леди  Андрагорры.  Бедняжка!  Она,  должно
быть, связана  по  рукам  и  ногам,  испугана  до  полусмерти  и  все-таки
надеется, что кто-нибудь придет к ней на помощь.  Тогда  чего  же  я  жду?
Почему не вышибу дверь и не вытащу Лоренцо за шиворот, чтобы...
   Щелчки, раздававшиеся  все  громче  и  громче,  внезапно  прекратились.
Прозвучал  хлопок,  сопровождаемый  легким  позвякиванием  металла.  Вновь
послышался скрип, а потом тихий скрежет, будто кто-то перемалывал кости на
мясорубке.
   - Это чудовище Лоренцо пытает леди Андрагорру!
   Он  отошел  назад  и,  разбежавшись,  ударил  в   дверь.   Она   широко
распахнулась - и Лафайет влетел в уютную комнатку, освещенную огнем очага.
В кресле-качалке на вязаном пледе сидела старушка  с  кошкой  на  коленях.
Рядом на столе стояла синяя фарфоровая тарелка.
   - Как, это опять ты, Лоренцо? Добро пожаловать, - сказала старушка,  не
скрывая удивления. - Угощайся, - и она протянула ему тарелку с кукурузными
хлопьями.
   Сидя у очага, Лафайет пытался привести  в  порядок  смешавшиеся  мысли.
Перед ним стояла тарелка с хрустящими золотистыми кукурузными  хлопьями  и
чашка с густым какао. Хозяйка избушки шила покрывало, которое она извлекла
из комода у окна. Старушка все время бормотала что-то монотонным скрипучим
голосом. Лафайет никак не мог уловить, что именно она говорила -  какая-то
кукушечка, порхающая с  ветки  на  ветку,  решила  вздремнуть  у  большого
цветка...
   Лафайет ударился подбородком о грудь - и проснулся.
   - Ах ты бедняжка! Ты же спать  хочешь!  И  немудрено,  столько  времени
провел на ногах. Да, чуть не забыла: тут побывали твои приятели, - сказала
хозяйка с хитрой усмешкой.
   - Какие приятели? - зевнул Лафайет.
   Сколько времени он проспал?  Неделю?  Или  дня  три...  или...  Неужели
только прошлой ночью он лежал в широкой постели на шелковых простынях...
   - ...сказали, чтобы я не будила тебя. Они хотят сделать  тебе  сюрприз.
Но я подумала, что тебе будет интересно узнать об этом.
   Лафайет сквозь сон едва различал ее бормотание.
   Он постарался стряхнуть с себя оцепенение и сосредоточиться на том, что
говорила старушка. Ему показалось, что он уже прежде  слышал  этот  голос.
Где они могли встретиться? Или...
   - О чем узнать? - переспросил он спросонья.
   - О том, что они вернутся.
   - Э-э-э... кто вернется?
   - Эти любезные джентльмены на лошадях.
   Весь сон Лафайета как рукой сняло. Он резко спросил:
   - Когда они были здесь?
   - Да ты с ними совсем немного разминулся, Лоренцо, - эдак на полчаса.
   И она уставилась на него сквозь очки старыми подслеповатыми глазами.  А
может, вовсе и не старыми и не подслеповатыми? Приглядевшись  внимательно,
Лафайет с удивлением  обнаружил,  что  глаза  старушки  были  поразительно
зоркие. Он попытался вспомнить,  где  он  мог  видеть  этот  пронзительный
взгляд раньше.
   - Сударыня, вы были очень любезны, но мне пора. Да, я еще хотел сказать
вам: я не Лоренцо.
   - Не Лоренцо? А кто же ты такой?
   Она взглянула на него поверх очков.
   - Я полагал, что найду здесь человека по имени Лоренцо. А  может  быть,
Лотарио или Ланселот. Но вы были со мной так любезны: обогрели, накормили,
и я... дело в том, что я замерз и был голоден... В общем, я воспользовался
вашим гостеприимством. Но сейчас мне пора идти...
   - Как? Да я и слышать  об  этом  не  хочу!  В  этакую  ночь  ты  просто
замерзнешь в лесу...
   - Боюсь, что вы меня не поняли, - перебил ее Лафайет, двигаясь боком  к
двери. - Мы с вами не знакомы. Я попал сюда совершенно случайно...
   - Не может этого быть! Ведь это  ты  снял  у  меня  комнату,  верно?  -
старушка близоруко сощурилась, глядя на него.
   Лафайет отрицательно покачал головой:
   - К сожалению, вы ошибаетесь. Я искал леди Андрагорру...
   - Боже мой, так ты знаешь мою племянницу! Это чудесно! Что  же  ты  мне
раньше не сказал? Ну, теперь-то я тебя ни за что не отпущу!  Ветер  так  и
воет в лесу, тебе лучше остаться у меня. Кстати, где же  дорогая  Энди?  Я
почему-то думала, что она должна приехать с тобой.
   - Значит, вы и есть тетка Даф... то есть леди Андрагорры?
   - Ну конечно! Разве ты этого не знал? Но ты не ответил на мой вопрос.
   Лафайет огляделся вокруг. Комнатка была чисто прибрана и уютна, но  без
особых удобств.
   - Мне показалось, что леди Андрагорра очень богата, - проговорил он.  -
Неужели это все, что она смогла сделать для вас?
   - Ах ты дурачок! Да мне просто нравится жить среди птиц и цветов! Здесь
так тихо и спокойно!
   - А кто вам колет дрова?
   - Дрова? Ко мне приходит по вторникам один человек... Но ты  говорил  о
леди Андрагорре.
   - Ничего я не говорил о леди  Андрагорре.  Я  не  знаю,  где  она.  Ну,
спасибо вам большое за все...
   - Я тебя не отпущу, - резко перебила его  старушка.  -  Ни  за  что  на
свете!
   Лафайет надел плащ и направился к двери.
   - Боюсь, что не смогу воспользоваться вашим гостеприимством...
   Он запнулся, услышав позади себя странный звук. О'Лири повернулся -  за
его спиной старушка занесла руку, целясь ему в висок. Он успел пригнуться,
и удар пришелся ему в предплечье. Лафайет вскрикнул от боли  -  и  получил
еще один сильнейший удар. Защищаясь, он угодил  своей  хозяйке  кулаком  в
бок, но от нового удара в солнечное сплетение свалился в кресло-качалку.
   - Решил меня надуть! - завизжала старуха. - Продался этому длинноносому
Родольфо, и это после всего, что я  пообещала  сделать  для  тебя!  Откуда
только у тебя нахальство взялось заявляться сюда и врать мне в глаза,  что
ты впервые меня видишь!
   Старушонка метнулась к креслу, но Лафайет свалился на  пол,  успев  при
этом лягнуть ее. Вскочив на ноги, он приготовился к обороне.
   - Где она? Черт тебя дери? Зачем только я  вытащила  тебя  из  вонючего
болота, где ты пас своих свиней...
   Старуха неожиданно умолкла, прислушиваясь к чему-то. Лафайет  явственно
различил приближающийся конский топот.
   - Дьявол!
   Старушонка прыгнула к двери, сдернула  с  крюка  плащ  и  обернула  его
вокруг себя.
   - Ты еще ответишь мне за это, Лоренцо, - завизжала старуха изменившимся
голосом: вместо хриплого сопрано Лафайет услышал отвратительный  тенор.  -
Погоди, я доберусь до тебя, негодяй! Ты проклянешь тот день, когда впервые
увидел Стеклянное Дерево!
   Она распахнула дверь и скрылась в темноте.
   О'Лири кинулся за ней, но было уже слишком поздно.  Старуха  стояла  на
поляне, застегивая пуговицы плаща. Лафайет  бросился  к  ней,  но  она  со
свистом взмыла в воздух. Быстро набирая высоту, старуха понеслась к  лесу.
Развевающийся на ветру плащ, словно шлейф, стелился за ней.
   - Эй! - слабо прокричал Лафайет.
   Неожиданно до его сознания дошло, что топот копыт становится все громче
и громче. Он кинулся к дому, вбежал в комнату  и,  выскочив  через  заднюю
дверь, со всех ног помчался к лесу.
   Занимался серый, ненастный день, но в лесу стало лишь немного  светлее.
Окончательно продрогнув и выбившись из сил, Лафайет опустился под огромное
дерево, в стволе которого можно было бы проложить туннель. У  него  болела
голова, в животе, казалось, разгорался костер, а в  глаза  будто  насыпали
песку. Во рту был противный привкус испортившегося маринованного  лука.  В
ветвях над его головой тоскливо прокричала птица.
   - Да, это конец, - простонал Лафайет.  -  Я  болен,  голоден,  продрог,
голова раскалывается, и к тому же у меня расстройство желудка.  Я  потерял
лошадь, след леди Андрагорры - короче, все. И я не знаю, куда  и  зачем  я
иду. И ко всему прочему у меня начались  галлюцинации.  Летающие  старухи,
надо же такое придумать! А что, если мне привиделась не только старуха, но
и ее домик? Предсмертный бред или что-нибудь в этом роде. Может быть,  эти
недотепы в желтых ливреях меня все-таки застрелили и я уже мертвый?
   Он ощупал себя, но отверстий от пуль не обнаружил.
   - Чепуха какая-то! Если бы я был мертв, у меня не болела бы голова.
   Лафайет затянул потуже ремень и  с  трудом  поднялся  на  ноги.  Пройдя
несколько  футов,  он  опустился  на  колени  перед  маленьким   ручейком,
зачерпнул ледяной воды и умылся. Потом растер лицо краем  плаща  и  сделал
несколько глотков.
   - Вот и хорошо, - решительно сказал он сам себе. - Что толку  стоять  и
разговаривать вслух? Пора действовать.
   - Чудесно, - ответил он. - Только что же мне делать?
   - Ну, можно отправиться в путь, - предложил он. - До Порт-Миазма  всего
каких-нибудь миль двадцать.
   - Вряд ли Родольфо обрадуется, узнав, что я вернулся с пустыми  руками,
- возразил он сам себе. -  Но,  возможно,  я  смо