вынырнул  из
размышлений о погоде, Харальд уже отвечал фон Жахху:
   - Благодарю, я чувствую себя лучше.
   -  Очень  хорошо.  -  Родовитый  благосклонно  кивнул.  -  Тогда   не
расскажешь ли, как прошло твое путешествие?
   Берг подобрался. Ему тоже было интересно, что видел юноша.
   - Мне не о чем рассказывать.
   Теневой скорее почувствовал, чем увидел, как напрягся юноша. Лицо его
стало суровым и словно бы постарело сразу на десяток лет.
   - Я видел только развалины, - проговорил он  напряженно.  -  И  следы
раскопа: кто-то пытался добраться до подвалов. И еще там был труп.
   - Свежий? - вскинул брови Торгрим. А Берг вдруг понял: "Харальд видел
что-то еще, о чем не хочет говорить".
   -  Нет,  старый,  -  пожал  плечами  Харальд.  -  Но   очень   хорошо
сохранившийся. А еще - на вершине холма, где стоит...  стоял  замок,  не
лежит снег. Совсем.
   - Не может быть! - вслух усомнился Теневой.
   - Может, - кивнул фон Жахх. - Об этом мне рассказывали.  И  это  все,
что ты видел, Харальд?
   - Да, - твердо отозвался тот. - Все.
   - И тебя ничего не напугало? - Вопрос был задан вкрадчивым  тоном,  и
Берг подумал,  что  родовитый  знает  о  развалинах  много  больше,  чем
говорит.
   - Напугало, - спокойно ответил Харальд. - Но не то, что  я  видел,  а
то, что почувствовал.
   Торгрим, казалось, был ошеломлен таким ответом. На лице его появилось
удивленное  выражение,  словно  у  собаки,   над   которой   издеваются,
выдергивая у нее из-под носа кость.
   - Вот как, - проговорил он ошарашенно и задал не тот вопрос,  который
хотел:
   - И что ты собираешься делать дальше?
   - Не знаю. - На лице Харальда появилась растерянность.
   - До сих пор я помогал тебе. - Фон Жахх встал из-за стола и  принялся
ходить, заложив руки за спину. - В память о твоем  отце,  который  много
для меня сделал. Я поселил вас в замке, кормил и содержал. Но я не  могу
это делать вечно. Но и прогонять мне вас тоже не хочется. Вы оба опытные
воины, могли бы мне пригодиться.
   - Служба? - спросил Теневой, стараясь, чтобы  отвращение  не  слишком
сильно звучало в голосе. - Ты хочешь взять меня на службу,  несмотря  на
то чем она закончилась в прошлый раз?
   - Я не повторяю ошибок! - В голосе Торгрима лязгнул металл, он  резко
развернулся, и на опешившего Теневого глянул воин и полководец,  который
полтора десятилетия воюет с несколькими Владетелями. -  На  этот  раз  я
возьму тебя помощником к Лоту - натаскивать молодняк! Это ты  умеешь,  я
знаю. Я видел, как вы занимались.
   - А я? - спросил с какой-то детской обидой Харальд.
   - Пока тебе придется послужить рядовым воином, - сурово  ответил  фон
Жахх. - А там посмотрим. Есть у меня в отношении тебя планы. Согласны?
   - Да, - усмехнулся Теневой, хотя радости совсем не чувствовал.  -  До
весны протянем, а там посмотрим.
   Харальд промолчал.

***

   Взревели трубы, возвещая начало праздника Середины Зимы, и на  черном
словно ночь жеребце из ворот замка  выехал  родовитый  Торгрим.  Орлиная
голова на щите хищно разевала клюв -  Бергу  вдруг  послышался  свирепый
клекот. Свита хозяина замка была в черно-белых цветах  сюзерена,  но  на
щите каждый нес собственный герб, от смешения красок рябило в глазах.
   Спутники  хозяина  праздника  замерли  словно  по  команде  на   краю
очерченного для состязаний поля, а фон Жахх выехал вперед  и  бросил  на
утоптанный  снег  латную   перчатку.   Собравшаяся   толпа   разразилась
приветственными криками.
   На праздник прибыли вассалы  с  дружинами,  а  поглазеть  на  зрелище
сошлись жители близлежащих деревень.  Задымили  костры,  поплыли  запахи
вареной  требухи  и  каши  -  пищи  простонародья,  а  у  охраны   замка
прибавилось дел. Вдруг какой лиходей вздумает, пользуясь  многолюдством,
убить хозяина замка?
   Так что Берг смотрел на происходящее на поле одним глазом,  а  другим
обозревал толпу, выискивая признаки опасности. От участия в  состязаниях
он отказался, буркнув: "Пускай мальчишки тешатся!" - И сам напросился  в
караул, резонно рассудив, что охотников в этот день найдется немного.
   Вновь взревели трубы, за спиной Берга ударили в снег конские  копыта.
Потом раздался лязг железа. Теневой  невольно  поморщился,  но  даже  не
обернулся. Состязания родовитых, которые, обрядившись в железо, пытаются
свалить друг друга с коня длинными копьями, не для него.
   Раз за разом сшибались воины - проигравший летел с седла,  победитель
под крики зрителей объезжал поле боя, демонстрируя всем герб на щите,  а
Берг все разглядывал простой народ, отпихивая тех, кто норовил  пролезть
к полю для ристаний.
   Объявили победителя. По рядам прошло волнение, и Теневой  понял,  что
сейчас начнется состязание для всех, кто умеет держать меч. Он знал, что
в этом состязании собирался  участвовать  Харальд,  и,  не  сдержавшись,
оглянулся.
   Герольды размечали площадку для боя, натягивая на колышки алую ленту,
а рядом толпились состязающиеся. Харальда  среди  них  не  обнаружилось.
Берг удивленно поднял брови. Что могло помешать?
   Именно удивление и не позволило ему заметить подошедшего.  Когда  его
тронули за плечо, Теневой обернулся, схватившись за меч. Встретившись со
знакомым зеленым взглядом, он ограничился витиеватым ругательством.
   Харальд, из-за спины которого высовывался кончик лука, рассмеялся.
   - Ты чего не на поле? - спросил Берг.
   - Я лучше из лука постреляю, -  махнул  рукой  юноша.  -  А  то  этим
турнирным мечом только все руки отобьют, как потом целиться?  Да  и  там
один парень есть, здоровый такой, черный,  на  медведя  похож.  Я  видел
вчера, как он мечом работает - почти как ты. Так что у меня шансов нет.
   - Ну как знаешь, - усмехнулся Теневой. - Тогда принеси мне пива, а то
чего-то я замерз стоять.
   - Странный способ греться, - начал было Харальд, но смолк под грозным
взглядом наставника. Словно юла, он ввинтился в толпу и вскоре вернулся,
неся  небольшой  кувшин,  из  которого  шел  приятный  аромат  хмельного
напитка.
   Выпив, Теневой приступил к несению службы с новым рвением, а  Харальд
встал рядом, вместе с толпой ахая, охая и восхищаясь.
   - Вот это удар!... О, здорово... Ну кто же  так  делает?..  А  теперь
уходи, в сторону, в сторону... Ну как же так!...
   Победил, как  и  следовало  ожидать,  медведеобразный  здоровяк.  Под
восхищенный рев он гордо удалился. Начались состязания в броске копья.
   - Не хочешь? - поинтересовался Берг, зевнув. - Ты ж вроде это  оружие
за последний месяц освоил?
   - Нет. - Харальд покраснел, словно девчонка  на  первом  свидании.  -
Плохо я копьем владею, куда мне...
   Так и простоял, красный, словно вареный рак, пока не  объявили  выход
лучников.
   - Пойду, - сказал он решительно, поправляя лук.
   - Покажи им всем! - Берг напутственно похлопал ученика по плечу.
   Желающих пострелять набралось предостаточно, и Берг время от  времени
оглядывался через плечо, пытаясь рассмотреть, как там идут  дела.  Кучка
претендентов на победу все уменьшалась, но неизменно среди них  мелькала
светлая голова Харальда. Юноша  снял  шапку,  и  волосы  его  на  солнце
сверкали серебром.
   Обычную круглую мишень сменили тонким прутом, и тут  в  задних  рядах
зрителей началось какое-то движение. Берг  нахмурился,  пытаясь  понять,
что происходит, но в этот момент раздались испуганные крики,  и  скопище
людей подалось вперед, заставив Теневого отступить.  Правее  толпа  даже
прорвала ряд охраны, так что Берг с десятком стражи  оказались  отрезаны
от места, где находился Торгрим и его гости.
   - Лошади на коновязи взбесились, лошади! - орал кто-то, и ему  вторил
женский визг. Через головы было  видно,  как  что-то  большое  и  темное
мечется позади людей.
   Берг бросил взгляд в сторону фон Жахха и обомлел. Недалеко от него на
краю поля для состязаний стоял невысокий  коренастый  человек,  деловито
поднимая арбалет. Он ловко  воспользовался  тем,  что  внимание  хозяина
замка и тех, кто рядом, отвлеклось на беспорядок.
   Берг ощутил, как его обдало морозом, а  приятное  тепло  от  выпитого
пива мгновенно улетучилось.
   Понимая, что не  сможет  пробиться  сквозь  толпу,  Теневой  завертел
головой.
   - Харальд! - заорал он, увидев ученика, который растерянно  застыл  с
наложенной на тетиву стрелой.
   Ответом был недоуменный взгляд.
   Берг яростно махнул рукой в сторону арбалетчика и  завопил,  стараясь
перекричать всех:
   - Стреляй!
   Харальд  дернулся,  глянул  в  указанном  направлении,  а  далее  его
движения стали столь  быстрыми,  что  даже  Бергу  не  удалось  за  всем
уследить.
   Рывок, и юноша застыл, отставив ногу и натянув лук.
   Тренькнула тетива, и на место сорвавшейся с нее стрелы легла другая.
   Щелчок, и она тоже в полете.
   Это был великолепный выстрел.
   Арбалетчик не успел. В горле у него  одна  за  другой  оказались  две
стрелы, и он тяжело рухнул на снег, заливая его кровью.
   Теневой облегченно вздохнул.
   Паника  оставила  толпу  разом.  Она  замерла,  точно  единое   живое
существо, и перестала орать. Сотни пар глаз обратились туда, где  только
что человек убил человека.
   И Торгрим бросил на  Харальда  взгляд,  полный  чего  угодно,  но  не
благодарности.
   Но тут завизжала какая-то баба, смятение воцарилось с новой силой. Со
всех сторон к  хозяину  бежали  стражники,  нещадно  расталкивая  людей,
колотя их рукоятками мечей.
   И только Харальд был спокоен среди воцарившегося хаоса.
   Он стоял и смотрел,  не  переставая  удивляться:  я  стрелял?  Это  я
стрелял? Зачем?
   Торгрим на коне появился  рядом  неожиданно.  Слух  и  чутье  подвели
Харальда, и он не услышал приближения родовитого. Просто знакомый  голос
сказал откуда-то сверху:
   - Отличный выстрел, парень.
   Харальд поднял глаза и столкнулся  взглядом  с  фон  Жаххом.  Тот  не
выглядел благодарным, но не было на его лице и испуга. Только сдержанное
удовольствие, точно у охотника, наткнувшегося на свежий след зверя.
   - Зайди ко мне вечером, после заката, - приказал родовитый и легонько
толкнул лошадь пятками.
   Развернувшись, всадник удалился. Происходило  это  в  полной  тишине,
словно у Харальда заложило уши. Пробку безмолвия выбил только дикий  рев
Берга.
   - Молодец! - Наставник хлопнул Харальда по плечу, но  юноша  даже  не
покачнулся. - Что он тебе сказал?
   - К себе позвал. Только не знаю зачем.
   - Ну, награду дать. - Голубые глаза Теневого красноречиво говорили  о
том, что он сам не верит своим словам. - Ну, или... Не знаю!
   - И я не знаю, - покачал головой Харальд.

***

   - Есть у меня для тебя поручение. - Лицо родовитого  фон  Жахха  было
спокойным, но большие и сильные  ладони  воина  нервно  сжимали  рукоять
висящего на поясе кинжала. -  Но  оно  такое,  что  не  каждый  за  него
возьмется...
   Харальд промолчал. Наградой тут и не пахло.
   - Ты видел, как меня сегодня попытались убить.  -  На  лице  Торгрима
появилась и тут же пропала легкая тень неуверенности.  -  И  даже  помог
спастись.
   "Ничего себе помог! - подумал Харальд. - Если  бы  не  я,  ты  бы  со
стрелой в голове лежал! Вот уж точно - благодарность родовитых не  знает
границ!"
   - Убийца был не один. Кто-то  напугал  лошадей  и  вызвал  панику,  а
другой  должен  был  стрелять.  -  Фон  Жахх  говорил  со  все   большей
горячностью, ноздри его раздувались, глаза сверкали. -  Опытные,  умелые
убийцы! Ты сразил одного, и нам не удалось  допросить  его!  Я  не  виню
тебя, но живой он был бы нам более полезен!
   Харальд с трудом удержался от того, чтобы не выругаться.
   - Но это уже все не важно,  ведь  я  знаю,  кто  подослал  убийцу!  -
родовитый вознес руку в красивом жесте. - Это  один  из  моих  вассалов.
Давно  он  лелеял  черные  замыслы,  надеясь  переметнуться  на  сторону
Владетелей, и вот полностью раскрыл себя!
   - А я здесь при чем? - поинтересовался Харальд, перебив  собеседника.
Но очень уж не хотелось выслушивать длинную и нудную речь.
   - Как при чем? -  Фон  Жахх  едва  не  задохнулся  от  возмущения.  -
Единственный способ остановить его - убить, и я хотел попросить об  этом
тебя.
   - Меня?  -  Харальд  почувствовал,  как  отвисает  челюсть,  и  гулко
сглотнул, возвращая ее на место.
   - Да, - уверенно кивнул Торгрим. - Ты отлично стреляешь из лука.
   - Ну и что? Как я проникну в его замок?
   - А зачем? - На лице родовитого появилась хитренькая ухмылочка. -  Ты
здорово бегаешь  на  этих...  на  лыжах.  Для  тебя  не  составит  труда
подстеречь его на дороге в  лесу,  поразить  стрелой  и  легко  уйти  от
погони. Ни конный, ни пеший не настигнут тебя по сугробам!
   - Все верно, - кивнул Харальд. Чувствовал он себя странно. Словно ему
сделали предложение побыть некоторое время червем в навозной куче. -  Но
я не могу так! Я убивал людей, но лицом к лицу, и они могли  защититься,
могли убить меня! А так, из засады - подло!
   - Никакой подлости тут нет, - покачал головой  фон  Жахх.  -  Обычная
воинская хитрость. Они могут обнаружить тебя. И  помни  о  том,  что  он
может переметнуться к Владетелям, к моим врагам, к  настоящим  подлецам,
которые сражаются при помощи магии!
   - Ну что же, раз такое дело, то я согласен. - Харальд замер,  ощущая,
как пробуждается в сердце ненависть.  С  болью,  словно  раздирая  корку
старой раны, она выбралась наружу и оскалилась, оглушив внутренний  слух
яростным рыком. Только... только твоя благодарность должна быть выражена
совсем не в словах, почтенный Торгрим!
   - Конечно! - ответил тот с облегченным вздохом. -  Мы  обговорим  все
условия!

***

   - Ну, Харальд, счастливо! - Берг  выглядел  обеспокоенным,  даже  его
рыжая бородка, казалось, потеряла цвет, сделавшись какой-то пегой.
   - Счастливо! - поднял руку Харальд и неторопливо двинулся к лесу.
   До границы земель Торгрима его отвезли в сопровождении охраны.
   Дальнейший путь был  размечен  на  небольшом  куске  пергамента,  что
спрятан  за  пазухой.  Плечи  оттянул  мешок  с  припасами.  За   спиной
приторочен меч, хотя вряд ли придется пускать его в ход.
   Оказавшись под пышными еловыми кронами,  Харальд  оглянулся.  Десяток
всадников сгрудились около  саней,  словно  пчелы  вокруг  матки.  Юноша
помахал им, дождался ответа и лишь затем двинулся в глубь леса.
   Деревья стояли по пояс в снегу, а сверху, на ветвях, лежали  сугробы,
похожие на белые пушистые облака. Заденешь ствол,  и  рухнет  облако  на
голову, оказавшись сырым и холодным.
   Лиственные деревья выглядели мертвыми, их ветви напоминали скрюченные
от холода руки. Зато ели и сосны распушились в полной красе. Было  тихо,
лишь где-то в верхушках деревьев скрипуче переговаривались клесты.
   Лесу не было дела до спешащего куда-то человека.

***

   Этот замок был несколько меньше замка Жахха, зато имел две стены.  За
первой грозно возвышалась вторая. Ее башни, сложенные из темного  камня,
напоминали обгоревшие деревья. Ворота блестели металлом, а над  донжоном
вилось на ветру знамя с изображением желтого зверя, похожего на  большую
кошку.
   Харальд разглядывал строение  из  зарослей  боярышника.  Ближе  сотни
саженей подобраться не удалось: вырубка вокруг замка  оказалась  сделана
по всем правилам, и по голому снежному полю могла бы проползти разве что
мышь.
   Оранжевое  замерзшее  солнце  неторопливо   перемещалось   по   небу,
проплывали облака, похожие на странные надутые бочонки, а в замке ничего
не менялось. Так же блестели в бойницах доспехи  стражи,  иногда,  когда
ветер дул с той стороны, доносились обрывки разговоров и смех.  Уходящая
на юг дорога была пустынна.
   Когда Харальда  окончательно  одолела  скука,  ветер  принес  конский
топот.
   Вскоре показался скачущий во всю прыть всадник. Гнедая лошадь под ним
выглядела заморенной, а наездник яростно нахлестывал ее, хотя  до  ворот
оставалось меньше версты.
   "Гонец  с  важными  вестями!"  -  подумал  Харальд,   когда   всадник
остановился перед воротами и протрубил в рог.
   Створки приоткрылись, конный проскользнул  внутрь,  и  вновь  повисла
тишина.
   Солнце почти коснулось  боком  зубчатой  стены  леса,  когда  Харальд
ощутил голод. Жизнь среди нид приучила его долго обходиться без пищи, но
тут он просидел целый день на морозе. Холод стал нестерпимым, а в животе
ворчало, напоминая о необходимости поесть.
   Именно в этот момент ворота с лязгом распахнулись во всю ширь.
   Пропели трубы. Харальд тут же забыл о еде, когда на дорогу  из  замка
начали выезжать всадники. Впереди десяток воинов,  затем  знаменосец  со
стягом, изображающим того же желтого зверя. За ним  следовал  человек  в
плаще из горностая, судя по всему тот, кого Харальду  предстояло  убить.
Лицо его было надменным, а осанка гордой.
   За  родовитым  скакали  несколько  человек  без  оружия,  с  набитыми
седельными сумками - слуги, а замыкали процессию еще десять конных,  все
с оружием и в доспехах.
   Словно стайка стремительных рыб, всадники умчались  по  белому  руслу
дороги, и  вскоре  топот  копыт  стих  в  отдалении.  Принесенные  вести
оказались не только важными, но и срочными, раз  они  заставили  хозяина
покинуть замок на ночь глядя.
   Харальд  усмехнулся.  Теперь  осталось  выбрать  место  у  дороги,  с
которого удобно будет  стрелять  (сегодняшняя  ночь  подойдет  наилучшим
образом),  и  дождаться  возвращения  родовитого  (на  это  может   уйти
несколько дней).
   Отойдя в глубь леса, он с наслаждением потянулся, ощущая, как хрустят
застывшие от долгой  неподвижности  суставы  и  позвоночник,  как  кровь
веселее течет по телу. В предвкушении ужина усилилось бурчание в животе.
***

   На лес обрушилась оттепель. Она пришла ночью, вместе с серой  пеленой
туч, которая тихо завоевала небосклон, подавив жалкие  попытки  звезд  к
сопротивлению. Даже луна, что некоторое время пыталась  светить,  вскоре
сдалась и угасла.
   К утру лес наполнился туманом, холодным и противным, словно прокисший
суп. Харальд, бормоча ругательства, снял тетиву с лука, понимая,  что  в
такой сырости она придет в негодность очень быстро.
   Место для засады он выбрал позади огромной березы, ствол которой  был
толщиной в аршин, а нижние ветви торчали во все стороны, словно  ступицы
в колесе. Сугроб почти доходил до них, а  выше  был  разрыв  примерно  в
полсажени, и именно отсюда Харальд собирался стрелять.
   Дорога просматривалась отчетливо в обе стороны, а  сидящий  в  засаде
оказывался прикрыт березовым стволом с одной стороны и порослью пушистых
невысоких елочек - с другой.
   К полудню туман рассеялся, видимость улучшилась. Харальд вновь привел
лук в боевую готовность и  изо  всех  сил  боролся  со  скукой,  изредка
подкрепляя силы вяленым мясом.
   Когда с  юга  донесся  стук  копыт,  он  ощутил,  как  сердце  словно
сорвалось в пропасть, а мутный страх сковал руки и ноги. Да, он  убивал,
но всегда защищаясь, даже в том случае, на поле для состязаний, он  лишь
предотвращал смерть.
   Теперь предстояло лишить жизни человека по  собственному  почину.  Из
воина превратиться в убийцу. До сих пор мысли об этом прятались где-то в
глубине разума, а теперь явились во всей неприглядности...
   Наложенная на тетиву стрела поднималась так медленно, словно  весу  в
ней было по меньшей мере пуд. Харальд почувствовал, как  течет  по  лицу
непонятно откуда взявшийся пот, а по спине вольно разгуливает озноб.
   Но появившийся на дороге всадник был один и менее  всего  походил  на
родовитого. Скорее всего это был еще один  гонец,  вроде  того,  который
вчера трубил у ворот замка.
   С судорожным всхлипом Харальд опустил лук и сорвал с головы шапку.
   Когда он провел ладонью по лбу, то обнаружил, что волосы намокли так,
словно их хозяин искупался. Сердце судорожно билось в груди, а  затекший
в глаза пот немилосердно жег их, заставляя тереть кулаками и плакать.
   Но к тому  моменту,  когда  безмолвие  на  дороге  вновь  нарушилось,
Харальд  полностью  успокоился.  Вытер  лицо  и  застыл,   недви