.
  - Значит, начнем с дальней комнаты. Они помолчали. Это решение означало,
вероятно, приговор принцессе.
  - А может... - начал пилот.
  - Я не могу рисковать сувереном, - перебил его майор и, резко
повернувшись, двинулся к дому.
  Тесс очнулась оттого, что солнце било ей прямо в лицо. Она открыла глаза,
но тут же зажмурилась. Несколько мгновений она ничего не могла понять:
почему солнце светит ей в лицо, разве сейчас вечер? Ведь в ее комнату
солнце заглядывает только после пяти часов пополудни. И, бог мой, почему
она до сих пор в постели? Маменька ужасно рассердится! Но в следующее
мгновение она вдруг вспомнила все и невольно застонала.
  - Ваше высочество, вы очнулись?
  Голос Смиль заставил ее повернуть голову.
  - Смиль, ты жива? А как...
  Циркачка торопливо зажала ей рот рукой:
  - Тихо, молчите. Все пока живы. Нас захватили бандиты. Один прямо за
дверью стоит. А самый главный, однорукий, все время ходит и о вас
справляется.
  Тесс несколько мгновений размышляла над ее словами, но тут дверь в комнату
распахнулась и на пороге появился... Тесс вздрогнула и зажмурила глаза.
Как будто от этого незваный гость мог исчезнуть из ее жизни.
  Вахмистр остановился на пороге. ОНА очнулась. Что ж, значит, все хорошо.
Он повернулся к караульному и, мотнув головой в сторону сиделки, приказал:
  - Отведи ее к остальным.
  Тесс сжалась в комок. Вахмистр, с трудом сдерживая дрожь нетерпения,
тщательно прикрыл дверь, задернул шторы на окнах и осторожно, чтобы не
зацепить одежду крюком, принялся раздеваться. Тесс снова зажмурилась и
почувствовала, как на нее накатывает дурнота.
  - Ну ты! - Лицо вахмистра побагровело, и он, одним прыжком подскочив к
кровати, ударил ее по щеке здоровой рукой. - Не вздумай опять! Я так долго
ждал, а ты хочешь мне все спортить?!
  Тесс содрогнулась от удара тяжелой мужской ладони, но в следующее
мгновение почувствовала, что весь ее страх внезапно исчез. Осталась только
ненависть. Этот человек посмел ЕЕ ТРОНУТЬ! Вахмистр несколько мгновений
пожирал ее плотоядным взглядом.
  - То-то, ишь глазенками засверкала, ох и гонору у вас, господских дамочек.
- Торжествующе улыбаясь, он расстегнул ширинку и приспустил галифе. - А ну
давай, красуля, помоги.
  Тесс еще какой-то миг сидела неподвижно, потом медленно откинула одеяло и,
опустив ноги на пол, покосилась на туалетный столик. Там среди булавок и
коробочек с пудрой и тальком лежали четыре длинные острые бронзовые
заколки.
  - Ну ты, долго будешь пялиться по сторонам? Тесс молча кивнула, и,
внезапно вскочив, сделала два быстрых шага, и оказалась у туалетного
столика. По видимому, он что-то сумел прочитать в ее вспыхнувших глазах,
потому что в последний момент успел подтянуть наполовину спущенные штаны и
приподняться. Но больше ничего не успел. Тесс захватила заколку большим и
указательным пальцами, так, как учила ее Смиль, когда обучала
жонглированию, и резким движением резко выбросила руку вперед. Потом еще
раз, еще и еще. Вахмистр хрипло выдохнул и, подняв руки к глазнице, из
которой торчала одна из трех попавших в него заколок, повалился на
кровать. Тесс зажала руками уши и зажмурила глаза, ожидая, что вот-вот
дверь откроется и в комнату ворвутся бандиты, но никто не появился. И
вдруг дверь будто вышибло взрывом, и она, кувыркнувшись в воздухе, со всей
силы ударилась об оконную раму, обрушив на пол град стеклянных осколков. А
на пороге стоял ОН. Мгновение Тесс, побледнев, смотрела ему в глаза, потом
бросилась вперед и, чувствуя, что у нее не осталось больше сил на то,
чтобы вести себя как подобает леди, обвила его шею руками и прошептала:
  - Любимый, я знала, что ты придешь, что ты спасешь меня...
  Когда Круифф, пошатываясь от страшного напряжения, в котором провел весь
этот день, поднялся по лестнице и ввалился в комнату принцессы, майор с
ошарашенным видом стоял посреди комнаты, наклонившись к принцессе, а она,
плача и смеясь, покрывала поцелуями его лицо, шею, руки. Айвен застыл от
удивления, но тут послышались легкие, стремительные шаги, и еще с лестницы
донесся голос пилота:
  - Пятнадцатый был на кухне. Вроде бы все... о, мама дорогая!
  Круифф слегка повернул голову и сказал с усмешкой:
  - Вот почему мне нравились русские сказки. У вас все всегда кончается
свадьбой.
  ЭПИЛОГ
Майор стоял у бойницы и смотрел на город. Так похоже на Москву. Конечно,
на прежнюю, убогую и грязную, и все же...
  - Привет, отшельник.
  Майор обернулся. Пилот стоял у соседнего зубца и тоже смотрел на город.
  - Ну, и что ты решил? Майор пожал плечами:
  - Она же еще ребенок.
  - В этом мире выходят замуж и в более молодом возрасте.
  - Но я... не люблю ее. - Майор замолчал, понимая, что его слова звучат
совершенно неубедительно. Пилот не унимался:
  - А ты пытался? Вообще хоть с кем-нибудь? Хоть в том, нашем старом мире?
Майор грустно улыбнулся:
  - Знаешь, когда года через два-три прошла эйфория от... обретенных
способностей, мы все начали чувствовать себя, - в его голосе зазвучала
горечь, - уродами. И, кто раньше, кто позже, все мы пришли к одиночеству.
  - Но почему? Майор усмехнулся:
  - А как ты думаешь, легко ли жить с мыслью, что твой сын или, что еще
хуже, твоя дочь будут вынуждены всю жизнь нести это бремя? Причем не по
собственному свободному выбору, а расплачиваясь за амбиции своего отца.
  Пилот долго молчал, потом покачал головой:
  - Откуда ты взял всю эту чушь? Майор непонимающе уставился на него:
  - То есть?
  - Ну, насчет уродства. Ты всегда вызывал у меня только чувство здоровой
зависти.
  Майор страдальчески поморщился:
  - Ты не понимаешь...
  - Нет, это ты не понимаешь, - перебил его пилот. - В чем выражается это
твое уродство?
  - Ну... - Майор запнулся. Все его страхи вдруг показались ему глупыми. Он
пожал плечами. Пилот улыбнулся:
  - Помнишь, ты говорил, что многое знаешь о человеческой психике, потому
что с тобой поработали прекрасные психологи.
  Майор кивнул.
  - Так вот, похоже, кроме всего прочего, они позаботились еще и о том,
чтобы ни у одного из вас не появился бы невзначай комплекс превосходства.
  Князь удивленно уставился на пилота:
  - Но я никогда...
  Пилот продолжал улыбаться:
  - Вот то-то и оно. Хотя, по-моему, они перестарались. Они немного
помолчали. Молчание нарушил пилот:
  - Ну так что ты все-таки решил? Ты дашь шанс себе, ей, вам обоим?
  Майор пожал плечами, его губы расплылись в улыбке:
  - Знаешь, пожалуй, я рискну. Пилот засмеялся:
  - Тогда пошли. Гости давно собрались. Глупо начинать помолвку без жениха.
  И они двинулись .к башне, внутри которой проходила узкая винтовая
лестница. Все еще только начиналось.


  P.S.


  На написание этой книги меня подвигли похороны семьи последнего русского
императора. Задумана она была давно, но сюжет просматривался смутно, а
заняться серьезно вроде как руки не доходили или духа не хватало. Однако
замогильные изыскания популярной прессы заставили попробовать сесть за
компьютер, сначала просто ради интереса, а потом пошло, пошло...
  Смерть Николая II и его семьи я считаю знаковым событием. До сих пор меня
мучает мысль, что, если бы большевики решили провести судебный процесс,
пусть даже и по своим, революционным законам, процесс, который, вне
всякого сомнения, закончился бы смертным приговором царю и, вполне
вероятно, его жене, вся наша история могла бы пойти по-иному. И если
где-то существует Господь или какой-нибудь высший разум, то не являются ли
все тяготы, выпавшие на долю нашей страны и приведшие ее к окончанию века
к столь печальному краху, наказанием за то, что восемьдесят лет назад в
Екатеринбурге, в подвале дома купца Ипатьева были без всякого суда, без
причастия, хладнокровно, будто коровы на бойне, забиты и сам русский
император, и его жена, и все его малолетние дети, и все, кто в эту минуту
имел несчастье добросовестно исполнять свой человеческий и
профессиональный долг рядом с горемычным бывшим русским государем.
  Совершенно ясно, что Николай II не был ни великим государем, ни
подвижником-великомучеником. Возможно, он не был даже порядочным
человеком. Но та часть русских, несомненно не самая худшая, которая была
выброшена со своей земли горячим ветром революции, канонизировала его и
причислила к лику святых. Что, те люди, большинство из которых гораздо
ближе стояло к вершинам власти, чем все, кто остался в новой стране
Советов, не понимали, КЕМ был последний русский царь? Нет, они все
прекрасно понимали, но пошли на это, возможно надеясь, что подобный шаг
хоть как-то защитит Россию перед Богом. Что Господь примет Николая как
искупительную жертву ВСЕГО русского народа. Но этого до сих пор никто не
понял.
  Страна, в которой происходит действие этой книги, очень сильно напоминает
Россию. Параллели с семнадцатым годом очень заметны. Все та же разруха и
тяжелые потери в мировой войне. Отречение государя. Развал всей вертикали
государственной власти. И на фоне этого повсеместный захват власти
самозваными группами людей, называющих себя. Комитетами действия. И все же
это другая страна. Страна, в которой бывший самодержец не потерял доверие
народа, страна, граждане которой не опустили руки и не дали свершиться
страшному преступлению, страна, судьбу которой смогли изменить ТРОЕ людей.
Которые, может, в чем-то и совершеннее нас сегодняшних, но в главном, в
основном, такие же, как мы. И которые могут дать нам надежду, что и мы
сможем преодолеть все нынешние трудности и победить.
  О своем отношении к идеям Современного Монархизма можно высказаться по
адресу: http: //monarhia.web77.ru