- Иногда у меня тоже бывает такое чувство.
     Он предложил Кэтрин сигарету. Она потянулась за ней, стараясь,  чтобы
не дрожали пальцы. Доктор Никодес заметил, что у Кэтрин трясутся руки,  но
ничего не сказал. Он поднес ей огонь.
     - Какая помощь вам нужна, госпожа Дуглас?
     Кэтрин беспомощно смотрела на врача.
     - Не знаю, - прошептала она. - Не знаю.
     - Вы считаете, что больны?
     - Я действительно больна. И, вероятно, очень серьезно. Я стала  такой
безобразной.
     Она знала, что не плачет, и тем не менее у нее по щекам текли слезы.
     - Госпожа Дуглас, вы пьете? - мягко спросил врач.
     Кэтрин в ужасе уставилась на него. Ей казалось, что ее загнали в угол
и прижали к стене.
     - Иногда.
     - Помногу?
     Она сделала глубокий вдох.
     - Нет. Это... это зависит от обстоятельств.
     - Вы пили сегодня? - спросил врач.
     - Нет.
     Он сидел и изучал ее.
     - На самом деле вы вовсе не безобразны, - мягко сказал он.  -  У  вас
лишний вес, вы обрюзгли и перестали заботиться о коже и волосах.  Если  не
обращать внимания на вашу теперешнюю внешность, то  вы  -  привлекательная
молодая женщина.
     У Кэтрин  потекли  слезы,  но  врач  не  пытался  ее  утешить,  давая
выплакаться. Сквозь громкие рыдания Кэтрин слышала, как на столе  у  врача
несколько раз раздавался звонок, но  доктор  Никодес  на  обращал  на  это
внимания. Наконец Кэтрин  перестала  плакать,  достала  носовой  платок  и
вытерла лицо.
     - Простите меня, - извинилась она. - Вы с... сможете мне помочь?
     - Это целиком зависит от вас, - ответил доктор Никодес. - Мы  до  сих
пор не знаем, в чем ваша настоящая проблема.
     - Посмотрите на меня, - отозвалась Кэтрин.
     Он отрицательно покачал головой.
     - Не в этом дело, госпожа  Дуглас.  На  внешности  отражается  только
проявление болезни. Извините за навязчивость, но если  вы  ждете  от  меня
помощи, вам придется быть со мной  предельно  откровенной.  Только  весьма
серьезные причины могут заставить молодую и красивую женщину довести  себя
до такого состояния. У вас есть муж?
     - Он появляется только по праздникам и выходным.
     Врач разглядывал Кэтрин.
     - Вы живете с ним?
     - Когда он бывает дома.
     - Кем он работает?
     - Личным пилотом Константина Демириса.
     Она видела, как потрясли его эти слова, но не могла понять, произвела
ли на него столь сильное впечатление фамилия Демириса  или  же  он  что-то
знал о Ларри.
     - Вы слышали о моем муже? - спросила она.
     - Нет.
     Однако он мог и соврать.
     - Госпожа Дуглас, вы любите мужа?
     Кэтрин собралась ответить, но задумалась. Она  знала,  что  ответ  на
этот вопрос имеет большое значение не только  для  врача,  но  и  для  нее
самой. Да, конечно, она любила своего мужа, но в то  же  время  ненавидела
его. Иногда он вызывал у нее такую ярость, что она готова была убить  его,
но временами испытывала к нему столь сильную нежность,  что  не  колеблясь
отдала бы за него жизнь. Как же выразить все этом одним словом?  Наверное,
это любовь.
     - Да, - ответила она.
     - А он вас?
     Кэтрин подумала о том, как много у него в жизни было женщин и сколько
раз он изменял ей. Правда, она тут же вспомнила, как,  посмотрев  накануне
вечером в зеркало, попросту не узнала себя, и теперь не могла винить Ларри
за  то,  что  стала  нежеланной.  Но   как   определить,   что   послужило
первопричиной? То ли она сама  дала  ему  повод  для  измены,  то  ли  его
неверность превратила ее в такую уродину? Кэтрин почувствовала, что у  нее
вновь потекли слезы. Она беспомощно качала головой.
     - Я... я не знаю.
     - У вас раньше бывали нервные срывы?
     Кэтрин устало посмотрела на врача.
     - Нет. А вы полагаете, что мне это необходимо?
     Однако врач даже  не  улыбнулся.  Он  заговорил  медленно,  тщательно
выбирая слова.
     - Госпожа Дуглас, человеческая психика  -  очень  тонкая  штука.  Она
может справляться с болью лишь до определенного  предела.  Когда  же  боль
становится невыносимой, наша психика прячется в тайники сознания,  которые
мы еще только стараемся отыскать. Нервы у вас сейчас на пределе.  Полагаю,
что вы поступили правильно, обратившись за помощью.
     - Я понимаю, что немного нервничаю, - стала оправдываться  Кэтрин.  -
Оттого я и пью. Чтобы расслабиться.
     - Нет, - честно сказал ей врач. - Вы пьете, чтобы забыться.
     Никодес поднялся и подошел к Кэтрин.
     - Думаю, что, по всей вероятности, мы многое можем для вас сделать. Я
говорю "мы", имея в виду себя и вас. Но все это не так просто.
     - Посоветуйте мне, что делать.
     - Для начала я собираюсь  направить  вас  в  клинику  на  медицинское
обследование. Мне кажется, что у вас не найдут никаких отклонений.  Далее,
вам необходимо бросить пить. Затем я посажу вас на диету. Мне кажется, что
этого пока достаточно. Вы согласны?
     Кэтрин не знала, что ответить, и просто кивнула головой.
     -  Вы  станете  регулярно  заниматься  в  спортивном   клубе,   чтобы
восстановить форму. У меня есть прекрасный физиотерапевт, который назначит
вам массаж. Раз в неделю вы будете посещать  салон  красоты.  На  все  это
потребуется время, госпожа Дуглас. Вы  не  сразу  довели  себя  до  такого
состояния. Поэтому не рассчитывайте на мгновенное  выздоровление.  Тем  не
менее, - ободряюще улыбнулся он, -  я  обещаю  вам,  что  через  несколько
месяцев, а может быть, даже недель, у вас резко улучшатся  самочувствие  и
внешний вид. Посмотрев на себя в зеркало, вы понравитесь себе, а когда вас
увидит муж, вы снова покажетесь ему красивой.
     Кэтрин  посмотрела  на  врача,  и  у  нее  поднялось  настроение.  Ей
казалось, что у нее гора свалилась с плеч. Ее словно возродили к жизни.
     - Вам следует постоянно помнить о том, что я лишь предлагаю вам  путь
к выздоровлению, - предупредил врач, - и только вы сами можете пройти его.
     - Я пройду его до конца. Обещаю вам.
     - Самым трудным для вас будет бросить пить.
     - Нет, не будет, - успокоила врача Кэтрин.
     Она чувствовала, что говорит правду. Он верно заметил, что она  пила,
чтобы забыться. Теперь у нее есть цель. Она знает, к  чему  стремится.  Ей
нужно вернуть себе Ларри.
     - Я больше ни капли не возьму в рот, - твердо заявила Кэтрин.
     Довольный ее решимостью врач с удовлетворением кивнул головой.
     - Я верю вам, госпожа Дуглас.
     Кэтрин стала подниматься со стула и удивилась своей неуклюжести.  Она
так растолстела. Однако скоро ей удастся сбросить вес. "Мне надо бы купить
себе одежду размером поменьше", подумала она с улыбкой.
     Врач что-то написал на карточке и отдал ее Кэтрин.
     - Здесь адрес  клиники.  Там  будут  ждать  вас.  После  обследования
зайдите ко мне.
     На улице  Кэтрин  долго  пыталась  поймать  такси.  Потом  плюнула  и
отправилась домой пешком. "К черту такси", решила она, "пора  привыкать  к
физическим упражнениям". Проходя мимо магазина, Кэтрин взглянула  на  свое
отражение в витрине.
     Не поторопилась ли она обвинить Ларри во всех  неудачах  их  семейной
жизни? Нет ли здесь и ее вины? Почему он должен рваться  домой,  если  она
так ужасно выглядит? Она и не заметила, как подурнела. Ведь это  произошло
не в один день и долго не бросалось в глаза. Кэтрин с горечью  подумала  о
том, сколько браков распалось именно таким образом. Тихо, без шума.  "Ведь
в  последнее  время  не  слишком  много  семей  развалилось  с   треском",
рассуждала она. Большинство из них разрушилось с нытьем да скулением,  как
говаривал старина Т.Элиот. Ну что ж, теперь это все в прошлом. Отныне  она
не намерена оглядываться назад. Нужно смотреть только вперед  и  надеяться
на светлое будущее.
     Кэтрин не спеша добралась до фешенебельного района Салоника.  Проходя
мимо салона красоты, она по наитию зашла туда и  оказалась  в  красивой  и
просторной приемной, отделанной белым мрамором. Ведущая прием высокомерная
особа неодобрительно посмотрела на нее и спросила:
     - Что вы хотите?
     - Попасть на прием завтра утром,  -  попросила  Кэтрин.  -  Собираюсь
пройти все процедуры. По полной программе.
     Она неожиданно вспомнила имя ведущего парикмахера салона.
     - Мне нужен Алеко.
     Регистраторша отрицательно покачала головой.
     - Я могу записать вас, мадам, но только к другому мастеру.
     - Вот что, - решительно заявила Кэтрин. -  Скажите  Алеко  следующее:
если он не примет меня, я ославлю его на все Афины. Везде стану  говорить,
что я его постоянная клиентка.
     Пораженная регистраторша растерянно уставилась на нее.
     - Я... я постараюсь все устроить, - поспешила она заверить Кэтрин.  -
Приходите завтра к десяти утра.
     - Спасибо, - посмеиваясь, поблагодарила ее  Кэтрин.  -  Я  непременно
буду.
     Она направилась к выходу.
     Вскоре Кэтрин увидела перед собой  небольшую  таверну  с  вывеской  в
окне: "МАДАМ ПИРИС, ГАДАЛКА". Имя показалось ей знакомым, и она вспомнила,
что об этой гадалке  рассказывал  граф  Паппас.  Правда,  она  забыла  что
именно. Речь там как будто шла о некоем полицейском и льве. Однако  Кэтрин
так и не удалось восстановить в памяти суть дела. Она вообще не  верила  в
гадалок, но все же у нее возникло  непреодолимое  желание  зайти  к  мадам
Пирис. Кэтрин нужно было, чтобы кто-нибудь поддержал  ее  веру  в  светлое
будущее, подтвердил, что скоро у нее все наладится и жизнь  снова  обретет
смысл. Кэтрин открыла дверь и вошла внутрь.
     После яркого солнечного  света  ей  потребовалось  несколько  секунд,
чтобы привыкнуть к темноте похожего на пещеру  помещения.  В  углу  Кэтрин
обнаружила буфетную стойку и с десяток столов и стульев.  К  ней  поспешил
буфетчик усталого вида и обратился к ней по-гречески.
     - Благодарю вас, я не буду пить, - отказалась от  его  услуг  Кэтрин;
она произнесла эту фразу с удовольствием и даже повторила ее: - Я не  буду
пить. Я хочу повидаться с мадам Пирис. Она принимает?
     Буфетчик жестом показал Кэтрин на пустой столик в углу комнаты, и она
села за него. Через несколько минут Кэтрин почувствовала, что к ней кто-то
подошел, и подняла голову.
     У ее столика стояла необыкновенно старая и худая  женщина,  одетая  в
черное. Лицо у нее совсем высохло  от  времени  и  было  вдоль  и  поперек
изъедено глубокими морщинами.
     - Ты хотела меня видеть? - запинаясь, спросила она по-английски.
     - Да, - ответила Кэтрин. - Пожалуйста, погадайте мне.
     Старуха села и подняла руку.  К  ним  подошел  буфетчик  с  небольшим
подносом, на котором стояла чашка крепкого черного кофе. Он поставил ее на
стол перед Кэтрин.
     - Мне не нужно, - запротестовала Кэтрин. - Я не...
     - Выпей кофе, - велела ей мадам Пирис.
     Кэтрин удивленно посмотрела на нее, взяла чашку и отпила глоток. Кофе
оказался очень крепким и горьким.
     - Еще, - приказала старуха.
     Кэтрин начала было отказываться, но  потом  подумала:  "Черт  с  ним.
Наверное, кофе помогает возместить убытки от  гадания".  Она  сделала  еще
один большой глоток. Вкус кофе показался ей отвратительным.
     - Ну пей, пей! - подгоняла ее мадам Пирис.
     Пожав плечами, Кэтрин  выпила  всю  чашку.  На  дне  осталась  только
омерзительная гуща. Мадам Пирис кивнула головой, потянулась  за  чашкой  и
взяла ее у Кэтрин. Гадалка долго молча  глядела  в  чашку.  Кэтрин  сидела
напротив, чувствуя себя  идиоткой.  "Для  чего  я,  образованная  и  умная
женщина, заявилась сюда? Посмотреть, как  сумасшедшая  старуха  глазеет  в
чашку из-под кофе?"
     - Ты приехала издалека, - вдруг заговорила гадалка.
     - Вы угадали, - дерзко перебила ее Кэтрин.
     Мадам Пирис посмотрела ей в глаза, и было что-то зловещее во  взгляде
старухи. Кэтрин похолодела от ужаса.
     - Отправляйся домой.
     Кэтрин проглотила слюну.
     - Я... я и так дома.
     - Возвращайся туда, откуда пришла!
     - Вы имеете в виду Америку?
     - Не важно. Уходи отсюда... быстро!
     - Но почему? - удивилась Кэтрин.
     Ей стало страшно.
     - Что случилось?
     Старуха затрясла головой и захрипела резким,  неприятным  голосом,  с
трудом выговаривая слова:
     - Она витает над тобой!
     - Кто?
     - Изыди! - завопила старуха высоким, дрожащим  голосом,  напоминающим
вой раненого зверя, и Кэтрин почувствовала, что у нее волосы встали дыбом.
     - Не пугайте меня, - взмолилась Кэтрин. - Скажите же наконец,  в  чем
дело.
     Гадалка замотала головой и посмотрела на нее дикими глазами.
     - Изыди! Не то она настигнет тебя!
     Кэтрин охватила паника. Она начала задыхаться.
     - Кто настигнет меня?
     Лицо старухи исказилось от боли и ужаса.
     - Смерть. Она идет за тобой по пятам.
     Гадалка встала и скрылась в задней комнате.
     Кэтрин неподвижно сидела за столиком. Сердце  у  нее  бешено  билось,
руки тряслись. Она сплела их,  чтобы  унять  дрожь.  Тут  Кэтрин  заметила
буфетчика и собралась попросить у него спиртного,  но  пересилила  себя  и
промолчала. Она не позволит сумасбродной  старухе  отнять  у  нее  светлое
будущее. Кэтрин словно приросла  к  стулу.  Она  едва  дышала  от  страха.
Просидев так довольно долго, она в конце концов овладела собой,  поднялась
на ноги, взяла сумочку и перчатки и вышла на улицу.
     Ослепительно яркое солнце благотворно подействовало на Кэтрин,  и  ей
стало легче. Таких кошмарных старух, как эта гадалка, надо попросту сажать
в тюрьму, чтобы они не пугали людей.
     Придя домой, она обратила внимание на гостиную.  Ей  показалось,  что
она видит ее впервые. Комната представляла собой неприглядное зрелище. Все
в ней покрылось толстым  слоем  пыли.  Везде  валялась  одежда.  Кэтрин  и
представить себе не могла, что в пьяном угаре не замечала этого. Что ж, ее
первым  физическим  упражнением  будет  наведение  идеального  порядка   в
гостиной. Она отправилась на кухню и услышала, как в спальне кто-то закрыл
ящик комода. У Кэтрин замерло сердце. Ее охватила  тревога.  Она  тихонько
подкралась к двери спальни.
     Там она увидела Ларри. У него на кровати лежал закрытый чемодан.  Еще
один чемодан был открыт и почти доверху наполнен  вещами.  Секунду  Кэтрин
наблюдала за ним.
     - Если ты собираешь вещи для Красного Креста, - сказала она, -  то  я
уже отдала им все, что нужно.
     Ларри поднял голову и посмотрел на нее.
     - Я ухожу.
     - В очередной рейс по заданию Демириса?
     - Нет, - ответил он, не переставая паковать вещи, - я собираю их  для
себя. Я ухожу совсем.
     - Ларри...
     - Нам не о чем говорить.
     Она вошла в спальню, стараясь взять себя в руки.
     - Нет... нет... нам надо о многом поговорить. Сегодня я была у врача,
и он заверил меня, что я выздоровею. Я решила бросить пить и...
     - Все кончено, Кэти. Я хочу развестись.
     У нее было такое чувство, словно ее ударили  ногой  в  живот.  Кэтрин
стиснула челюсти, чтобы ее не стошнило.
     - Ларри, - обратилась она к нему, стараясь говорить медленно, чтобы у
нее не дрожал голос. - Я не виню тебя за твое отношение ко мне. Во  многом
я сама виновата. Может быть, на мне лежит ответственность  почти  за  все,
что случилось. Но больше это не повторится. Я буду  вести  себя  иначе.  Я
правда стану другой. - Она с мольбой протянула к нему руки. - Ведь я прошу
тебя только об одном. Дай мне возможность попытаться.
     Ларри повернулся к ней и бросил на нее  ледяной  взгляд.  Его  темные
глаза выражали презрение.
     - Я люблю другую женщину. От тебя мне нужен только развод.
     Кэтрин  несколько  секунд  молча  постояла  в  спальне,  повернулась,
возвратилась в гостиную, села на диван и, пока Ларри не закончил  собирать
вещи, смотрела греческий журнал мод. Послышался голос мужа:
     - Мой адвокат свяжется с тобой.
     Хлопнула дверь,  и  наступила  тишина.  Кэтрин  сидела  на  диване  и
перелистывала  журнал.  Перевернув  последнюю  страницу,   она   аккуратно
положила его на середину стола, отправилась  в  ванную,  открыла  домашнюю
аптечку, достала оттуда бритву и перерезала себе вены.



                    19. НОЭЛЛИ И КЭТРИН. АФИНЫ, 1946 ГОД

     Появились привидения в белом. Сначала они плавали  в  воздухе  вокруг
нее, а затем постепенно исчезли в безграничной дали, мягко  перешептываясь
между собой на непонятном Кэтрин языке.  Она  поняла,  что  попала  в  ад.
Теперь ей придется расплачиваться за свои грехи. Ее привязали к кровати, и
она подумала, что это входит  в  наказание.  Однако  она  была  рада,  что
привязана, потому что чувствовала, как под нею вертится Земля,  летящая  в
космическом пространстве. Кэтрин боялась, что ее сдует  с  планеты.  Самым
страшным  стало  для  нее  то,  что  ей  обнажили  нервы,  и  ее  ощущения
обострились в тысячу раз. Она просто не могла этого  вынести.  В  ее  теле
развилась сверхжизнь и наполнила его незнакомыми звуками. Кэтрин  слышала,
как в жилах у нее течет кровь, напоминающая бурную красную реку, несущуюся
меж берегов ее тела. В ушах у нее раздавались удары  собственного  сердца.
Они  звучали  так  громко,  словно  некие  неизвестные  великаны  били   в
гигантский барабан. У Кэтрин исчезли веки, и яркий, белый свет проникал ей
прямо в мозг, озаряя его ослепительным солнцем. Мышцы жили у нее  какой-то
своей, отдельной жизнью и  находились  в  беспрестанном  движении.  Кэтрин
казалось, что у нее под кожей поселился клубок змей, каждую минуту готовых
ужалить ее своими ядовитыми зубами.
     Прошло пять дней с тех пор, как ее доставили в больницу Евангелисмос.
Кэтрин открыла глаза и увидела, что лежит  в  небольшой  белой  больничной
палате.  У  кровати  стояла  медсестра  в  накрахмаленной  белой  форме  и
поправляла постельное белье, а доктор Никодес прикладывал стетоскоп  к  ее
груди.
     - Ой, холодно! - слабо вскрикнула Кэтрин.
     Врач посмотрел на нее и обрадовался.
     - Ну и ну! Поглядите-ка, кто проснулся!
     Кэтрин медленно обвела глазами помещение. В  нем  был  обычный  свет.
Рокот  кровообращения,  страшные  удары  сердца  и  агония  тела   у   нее
прекратились.
     - Я думала, что попала в ад, - она говорила шепотом.
     - Вы и вправду побывали там.
     Кэтрин  обратила  внимание  на  свои  запястья.  Они  почему-то  были
забинтованы.
     - Давно я здесь?
     - Пять дней.
     Она вдруг вспомнила, отчего у нее перевязаны руки.
     - По-видимому, я сделала глупость, - заметила она.
     - Да.
     Кэтрин зажмурилась и сказала:
     - Простите меня.
     Когда она открыла глаза, уже наступил  вечер.  Рядом  с  кроватью  на
стуле сидел Билл Фрейзер и разглядывал ее.  У  нее  на  туалетном  столике
лежали цветы и сладости.
     - Привет, - весело поздоровался он. - Ты выглядишь гораздо лучше.
     - Лучше чего? - спросила она слабым голосом.
     Он положил руку на ее пальцы.
     - Как ты напугала меня, Кэтрин!
     - Я очень виновата, Билл. Прости меня. - У Кэтрин задрожал  голос,  и
она боялась расплакаться.
     - Я принес тебе цветы и сладости. А когда  ты  окрепнешь,  я  захвачу
тебе что-нибудь почитать.
     Она посмотрела на него, на его доброе, волевое лицо и подумала:
     "Почему же я не люблю его? Отчего  я  влюбилась  в  ненавистного  мне
человека?"
     - Как я сюда попала? - поинтересовалась Кэтрин.
     - Тебя привезли на "скорой помощи".
     - Я хотела спросить, кто меня нашел?
     Фрейзер слегка замялся.
     - Я. Я несколько раз звонил  тебе  по  телефону,  но  никто  не  брал
трубку. Я разволновался, приехал и взломал дверь.
     - Наверное, мне следует поблагодарить тебя, -  заметила  она.  -  Но,
сказать по правде, я в этом не уверена.
     - Тебе действительно хочется говорить об этом?
     Кэтрин отрицательно покачала головой, и кровь ударила ей в лицо.
     - Нет, - ответила она тихим голосом.
     Фрейзер понимающе кивнул ей.
     - Утром мне нужно лететь домой. Я буду поддерживать с тобой связь.
     Кэтрин почувствовала на лбу легкий поцелуй  и  закрыла  глаза,  чтобы
от