Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа

Разделы:
Бизнес литература
Гадание
Детективы. Боевики. Триллеры
Детская литература
Наука. Техника. Медицина
Песни
Приключения
Религия. Оккультизм. Эзотерика
Фантастика. Фэнтези
Философия
Художественная литература
Энциклопедии
Юмор





Поиск по сайту
?????????. ???????. ????????
   ????????????? ?????
      ????? ???????. ????????? - II -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  -
иканской прессы, и опять-таки не любой газеты, но в первую очередь журнала "Нью Рипабликэн". Шиббл написал в Лондон, что задача эта практически неосуществима. Где Штирлиц? Как его найти? Кто знает этот новый американский журнал? Как к нему можно подкрасться в Латинской Америке, где у них нет своих корреспондентов? Один шанс из миллиона. Лондон ответил в обычной своей манере, сдобренной старым островным юмором: "Вот и реализуйте этот шанс". Ответили так те люди из британской секретной службы" которых связывала старая и добрая дружба с ОСС, и отвечать так они считали нужным потому, что директором нового журнала был не кто-нибудь, а бывший вице-президент Соединенных Штатов Генри Уоллес. К этой г л у б и н н о й комбинации Аллен Даллес - а именно он был ее автором - Макайра не подпускал, работал наощупь, как слепой, читающий текст мягкими подушечками пальцев на особой странице, напечатанной в типографии Артура Баксли. Его давешняя задумка каким-то образом связать Штирлица и Роумэна с людьми типа Уоллеса обрела реальную возможность именно в тот день, когда вышел первый номер журнала "Нью Рипабликэн", который выступал за дружеский диалог с Москвой и требовал немедленного и бесспорного запрещения производства ядерного оружия. Множественность угодна зрелой политике. Даллес н е и м е л права позволить Макайру произнести при нем слово "синдикат", хотя он был прекраснейшим образом осведомлен о том, каким образом мафия задействована в комбинации; он понимал, сколь выгоден был бы сейчас в Голливуде и Вашингтоне "треугольник" Роумэн - Эйслер - Штирлиц; он, однако, держал в поле зрения ситуацию в Колумбии, где дело идет к победе левого кандидата в президенты Гаэтана, а это недопустимо, - дурной пример заразителен, в Латинской Америке нет и не может быть левых режимов, это противно интересам Соединенных Штатов. Следовательно, дуэт Роумэн - Штирлиц может оказаться значительно более необходимым в экстремальной ситуации, которую необходимо создать в Колумбии, пограничной с Панамой (крупнейшая военная база США), Венесуэлой (нефтяная империя Рокфеллеров, интересы которых защищает "Саливэн энд Кромвэл"), Бразилией, Эквадором, предоставившими военно-морские базы США, и Перу (ключевая страна Тихоокеанского побережья). Именно этот дуэт вынудит русских убраться с юга, именно так, им здесь не место. Но венцом всего п р е д п р и я т и я может стать "треугольник" Уоллес - Роумэн - Штирлиц (то есть гестапо плюс ГПУ), в основании которого лежит аргентинский атомный проект. На этом троица вполне сойдется, ибо ключевыми фигурами атомного д е л а Перона являются немцы с нацистским прошлым, - гарантия того, что Роумэн не сможет промолчать, - Дон Кихот, вертикальный характер; Уоллес будет тянуть свою политическую линию на разоружение и запрет бомбы; ну, а Штирлиц, видимо, станет отстаивать свое. "Я чувствую комбинацию, - думал Даллес, - ауф видерзеен, курс мистера Рузвельта!" РОУМЭН (зима сорок седьмого) __________________________________________________________________________ ...Во время налета на явки нацистов в американской и британской зонах оккупации, которые ему удалось открыть, Роумэн отправился с двумя "джи ай" на квартиру вице-президента Имперской социалистической партии Лонца. В коттедже не оказалось ни души; ощущение такое, будто отсюда только-только ушли. - Обыщите дом, - сказал Роумэн военным, почувствовав внезапный озноб. - Весь дом, каждый ящик. Перетрясите все книги, тут должно быть то, что меня интересует. Он отошел к телефону, снял трубку, но аппарат был гулко-безжизненный, словно тыква. Закурив, Роумэн задумчиво посмотрел на то, как ловко работали военные контрразведчики, и сказал: - Продолжайте, ребята, я вернусь через час. Позже он не смог вернуться, потому что должен был вылететь в Женеву, там пересесть на машину Лангера, который привезет его в Аскону, в дом Матильды Вольф, хозяйки перевалочной базы, что снабжала людей СС и СД л и п о й, по которой надо было явиться в Вечный город, на улицу, находящуюся в трехстах метрах от Ватикана. На этой же машине поездка в Австрию - не так уж далеко, американская зона оккупации. Оттуда возвращение в Швейцарию и вылет к Штирлицу. В это время Эронимо берет в Мадриде трех "контрабандистов" Гаузнера и Кемпа (их надо брать именно по обвинению в контрабанде кокаина, еще рано тревожить весь улей); главное, чтобы они просидели на Пуэрто-дель-Соль хотя бы три дня; основные улики даст банкир Нибель из Кордовы, он - ключевая фигура, возит нацистские деньги по миру. П р е д п р и я т и е было рассчитано по часам - с учетом разницы во времени на континентах. Однако все р у х н у л о, когда Роумэн приехал в штаб-квартиру оккупационного корпуса, дежурный офицер протянул ему телефонограмму: "Группа, состоявшая из сержанта Никльсона и рядовых Дэвиса и Рэндольма, при налете на квартиру, указанную в вашем рапорте, взорвалась на мине, заложенной в пустом доме; Дэвис погиб на месте, жизнь Никльсона и Рэндольма в критическом состоянии". ...Лангера на аэродроме в Женеве не было; в бюро информации на имя "доктора Брэдиса" (так было оговорено) никто не оставлял никакого сообщения. Роумэн заказал Мадрид; полковника Эронимо не было ни на работе, ни дома: "Коронель уехал в командировку". Так было и в тот день, когда появился Гаузнер; что же могло произойти за это время, черт?! Роумэн отошел к киоску, купил американские газеты, не для того, чтобы читать, а скорее чтобы сосредоточиться и принять какое-то решение. Страницы пролистывал машинально, не очень-то обращая внимание на заголовки; споткнулся - совершенно неожиданно - на самых броских: "Немецкий композитор из Голливуда на службе ГПУ и Коминтерна!"; "Ганса Эйслера защищает Элеонора Рузвельт!"; "Первая леди под подозрением в симпатиях к красным!"; "Москва задействовала всю свою агентуру на Западе!"; "Чарли Чаплин, Матисс, Пикассо и Кокто обратились в Белый дом!"; "Негодование Альберта Эйнштейна!"; "Ничто не спасет русского шпиона от кары!" Сначала Роумэн не поверил глазам; ведь Макайр сказал, что с этим безумием все кончено, Америка убедилась в шаманстве Рут Фишер', катившей черт знает что на братьев: "Не может быть, бред какой-то!" _______________ ' Сестра Ганса Эйслера, бывший член КПГ. Он отошел к стойке бара, попросил кофе, принялся читать сообщение о предварительном допросе Ганса Эйслера, композитора, которого по праву называли одним из самых великих музыкантов века. "Э й с л е р. - Господин председатель, могу ли я просить у вас разрешения сделать заявление перед началом собеседования? П р е д с е д а т е л ь. - Дайте мне ваше заявление. (Читает его.) Нет. Я не разрешаю вам выступить с этим заявлением... Э й с л е р. - Вы не хотите позволить мне выступить с заявлением после всего того, что мне довелось пережить начиная с прошлого года?! П р е д с е д а т е л ь. - Следователь, задавайте свои вопросы. С л е д о в а т е л ь. - Я хочу зачитать выдержки из газеты "Дейли уоркер" от пятнадцатого января тридцать пятого года... Цитирую: "Выдающийся революционный композитор Ганс Эйслер прибывает двадцать седьмого января... С тех пор, как в Германии к власти пришел Гитлер, Ганс Эйслер проживает в Париже и Лондоне; всему миру известны произведения этого блистательного музыканта; нельзя не восторгаться его высокоталантливыми операми, песнями и фильмами, такими, как - немецкое название я произношу по буквам - кэй-ю-эл-и-даблью-ай-эм-пи-и..." Что это значит, Эйслер? Э й с л е р. - Это опера и фильм, сделанные мною в Берлине в тридцать втором году. Называется "Куле Вампе". С л е д о в а т е л ь. - Продолжаю цитату: "эм-ай-эс-эсэн-ай-эм-и..." Что это такое? Э й с л е р. - Это мое произведение "Масснаме"... По-немецки это звучит как "мероприятие", "целесообразность"... С л е д о в а т е л ь. - Продолжаю цитату: "Рот фронт"... Это все вы сочинили, Эйслер? Э й с л е р. - Да. С л е д о в а т е л ь. - В статье говорится, что вы один из выдающихся композиторов современности, вас называют борцом-коммунистом против гитлеровской тирании, утверждают, что вы не только великий музыкант, но и т о в а р и щ, стоящий в первой линии борьбы. Вы подтверждаете, что это написано про вас? Э й с л е р. - Про меня так много писали, что я не могу помнить каждую статью... С л е д о в а т е л ь. - Я просмотрел нью-йоркские газеты этого же периода, о вас нигде не писали как о великом композиторе, кроме как в газете американских коммунистов. Э й с л е р. - Вы плохо смотрели, я могу показать вам сотни статей обо мне, они где-то валяются в моих архивах. С л е д о в а т е л ь. - Подойдите ко мне и посмотрите фото в газете "Дейли уоркер". Это ваша фотография? Э й с л е р. - Совершенно верно, моя. С л е д о в а т е л ь. - Что за жест вы делаете на фото? Э й с л е р. - Это салют немецких ра... С л е д о в а т е л ь (перебивает). - Вы подтверждаете, что на фото изображены именно вы и именно вы держите правую руку над головой, причем пальцы сжаты в кулак? Э й с л е р. - Подтверждаю, посколь... С л е д о в а т е л ь (перебивает). - Вы не отвергаете, что вы держали руку в коммунистическом салюте? Э й с л е р. - Да, подтвер... С л е д о в а т е л ь (перебивает). - Продемонстрируйте комиссии этот жест! Эйслер демонстрирует коммунистический салют, подняв правую руку, сжатую в кулак. П р е д с е д а т е л ь. - Вы не хотите опровергнуть подлинность фотографии? Э й с л е р. - Нет. Это салют не только коммунистов, но всех антифашистов. Это не партийное приветствие, а салют антифашистов всего мира. С л е д о в а т е л ь. - Вы писали музыку к фильмам режиссера Йориса Ивенса, работавшего с Хемингуэем в Испании? Э й с л е р. - Да. С л е д о в а т е л ь. - Им мы еще займемся, этим Ивенсом... В статье про вас написано, что вы заявили: "В единстве голосов и действий - надежда на будущее мира". Вы говорили эти слова корреспонденту? Э й с л е р. - Журналист вправе писать, что он хочет. Я могу отвечать только за себя... С л е д о в а т е л ь. - Это вы написали оперу "Мать"? Э й с л е р. - Да. Опера "Мать" написана по мотивам повести Горького. С л е д о в а т е л ь. - В одной из арий этой оперы есть слова: "Учи азбуку, не бойся, ты только начни, рабочий, и ты возьмешь власть, ты победишь!" Вы писали музыку и к этим словам?! Э й с л е р. - Не мог же я писать музыку к одним словам повести и не писать ее к другим?! П р е д с е д а т е л ь. - Вы имеете в виду, что сейчас надо быть готовым к тому, чтобы "взять власть и победить"?! Э й с л е р. - Я не понимаю вопроса... П р е д с е д а т е л ь. - Где вы писали эту оперу? Э й с л е р. - В Берлине, в двадцать девятом, мне кажется... П р е д с е д а т е л ь. - Значит, ваша опера обращена к немецким рабочим? Э й с л е р. - Не только... Это же опера, произведение искусства. П р е д с е д а т е л ь. - Но это "произведение искусства" показывали в Соединенных Штатах? С л е д о в а т е л ь. - Да. П р е д с е д а т е л ь. - Значит, эти слова из вашей оперы обращены не только к немцам, но и к итальянцам, французам, американцам? Э й с л е р. - Повторяю, опера написана по мотивам повести великого Максима Горького... Слова песни соотнесены с ситуацией, которая существовала в России в девятьсот пятом году... П р е д с е д а т е л ь. - Могли бы вы написать подобную оперу в Соединенных Штатах с призывом "захватить власть и победить" здесь, в этой стране? Э й с л е р. - Нет. П р е д с е д а т е л ь. - Вы изменили своей позиции? Э й с л е р. - Нет. Просто здесь я гость, путешественник... Ваше рабочее движение будет само решать свои дела... С л е д о в а т е л ь. - Вы когда-нибудь посылали приветствия в Советский Союз? Э й с л е р. - Конечно. С л е д о в а т е л ь. - Вы ненавидите Сталина? Э й с л е р. - Простите, я не понял вопроса? С л е д о в а т е л ь. - Вы ненавидите Сталина? Мы слышали, что вы говорили офицерам иммиграционной службы, что вы ненавидите Сталина. Э й с л е р. - Я был бы идиотом, если бы говорил им это. Я считаю Сталина весьма серьезным персонажем современной истории. С л е д о в а т е л ь. - В советской энциклопедии, изданной в тридцать третьем году в Москве, дано ваше фото и заметка: "Эйслер, композитор, коммунист, глава пролетарского направления в германской музыке..." Вы член коммунистической партии, мистер Эйслер? Э й с л е р. - В России коммунистом называют каждого, кто так же активен в своем творчестве, как я. Я не имею права - особенно после тех пятнадцати лет, когда германские коммунисты сражались в подполье против Гитлера, - считать себя членом партии, потому что все они были героями, настоящими героями... Да и в любой стране, где коммунисты работают в подполье, - они герои. А я не герой. Я просто композитор... С л е д о в а т е л ь. - Как зовут вашу сестру, мистер Эйслер? Э й с л е р. - Ее зовут Рут Фишер. С л е д о в а т е л ь. - Вы получили от нее письмо, датированное двадцать четвертым апреля сорок четвертого года? Э й с л е р. - Что за письмо? С л е д о в а т е л ь. - В этом письме миссис Фишер обвиняет вас в том, что вы являетесь агентом ГПУ. Она пишет следующее: "Если местное отделение ГПУ попытается устроить мне "естественную" смерть, то это у вас не получится, - ни у тебя, ни у Герхарда Эйслера, являющегося шефом германского отдела ГПУ в Соединенных Штатах. Это так легко вам не сойдет с рук. Вы всегда играли терроризмом и всегда боялись нести ответственность за это. Я сделала следующие приготовления на случай ваших террористических актов: во-первых, три врача провели тщательное медицинское обследование и засвидетельствовали, что я абсолютна здорова, так что нет никаких оснований для моей естественной смерти. При этом я нахожусь под постоянным врачебным надзором и тщательно слежу за своим состоянием. Доктора проинформированы обо всем, и в случае какого бы то ни было ухудшения моего здоровья они незамедлительно примут соответствующие шаги. Во-вторых, престижные журналисты и политики получили копию этого письма, так же как и ряд немецких иммигрантов..." Мистер Эйслер, вы подтверждаете получение этого письма? Э й с л е р. - Письмо совершенно сумасшедшее... П р е д с е д а т е л ь. - Вы получили это письмо? Э й с л е р. - Я неоднократно читал подобные послания... С л е д о в а т е л ь. - Зачитываю цитату из журнала "Советский Союз сегодня", май тридцать шестого года, страница тридцать три: "В день Первомая трудящиеся всего мира наравне с "Интернационалом" и "Вставай, проклятьем заклейменный" поют песни Эйслера и Брехта". Конец цитаты. Вы ни разу не называли человека, который писал слова для таких ваших песен, как "Вперед, мы не забыли", "Общий фронт", а ведь в этом журнале говорится, что для вас писал Бертольт Брехт? Да или нет?! Почему вы молчите?! Господин председатель, у меня больше нет вопросов к Эйслеру, я требую его отправки в Голливуд для новых допросов на месте. Ч л е н к о м и с с и и. - Мистер Эйслер, вы написали "Балладу о параграфе 218"? Э й с л е р. - Да. Ч л е н к о м и с с и и. - Вы помните слова? Э й с л е р. - Конечно. Ч л е н к о м и с с и и. - Вы написали "Балладу о ниггере Джиме"? Э й с л е р. - Да. Ч л е н к о м и с с и и. - Вы помните слова? Э й с л е р. - Да. Ч л е н к о м и с с и и. - Вы читали слова этой баллады перед тем, как написать музыку? Э й с л е р. - Да. Ч л е н к о м и с с и и. - Вы написали "Песню о черством хлебе"? Э й с л е р. - Да. Ч л е н к о м и с с и и. - Вы читали слова перед тем, как писать музыку? Э й с л е р. - Конечно. Ч л е н к о м и с с и и. - Господин председатель, я считаю, что все члены комиссии должны тщательно проанализировать песни, которые я упомянул, и в авторстве которых Эйслер сознался. Тексты этих песен нельзя посылать по почте Соединенных Штатов. Это нечто такое, что выходит за рамки политики, это должно быть отправлено на заключение медикам! "Безумное безобразие" - бедные и слабые слова, чтобы определить эту мазню на нотной бумаге! Такое "искусство" не имеет права на то, чтобы существовать в цивилизованном обществе! Э й с л е р. - Слова этих песен признаны великой поэзией. Ч л е н к о м и с с и и. - Чем, чем они признаны?! Э й с л е р. - Великой поэзией. Ч л е н к о м и с с и и. - Мы в Америке иначе понимаем великую поэзию! Ясно вам?! Помимо всего прочего, в словах ваших песен есть высказывание против закона об абортах. Да или нет?! Э й с л е р. - Да. Ч л е н к о м и с с и и. - Песня смеет выступать против закона об абортах?! Э й с л е р. - Да. Ч л е н к о м и с с и и. - Значит, с вашей, коммунистической, точки зрения, вы вправе высказываться против закона об абортах?! П р е д с е д а т е л ь. - Мы еще вернемся к вопросу о высказываниях против закона об абортах. Ч л е н к о м и с с и и. - Мистер Эйслер, вы где-то позволили себе заметить, что наша комиссия мучает и травит вас... Э й с л е р. - Да. Ч л е н к о м и с с и и. - Наша комиссия по расследованию антиамериканской деятельности создана в рамках закона и действует в рамках закона. Чем же мы травим вас и мучаем? Э й с л е р. - Если вы допрашиваете меня без перерыва в течение двенадцати месяцев, собираете против меня факты, которые не имеют ничего общего с правдой, если вы начали фантастическую кампанию в прессе против меня, да и вообще против художников и артистов, вы просто-напросто хотите уничтожить всех нас, особенно тех, кто не скрывает и никогда не скрывал своей антифашистской, красной идеологии... Ч л е н к о м и с с и и. - Мистер Эйслер, это вы написали музыкальную поэму "Об убийстве"? Э й с л е р. - Да, это я написал. Ч л е н к о м и с с и и. - Господин председатель, я хочу привести девять строк из этой - с позволения сказать - поэзии... Э й с л е р. - Я не убежден, что вы достаточно компетентны в вопросах поэзии. П р е д с е д а т е л ь. - Все члены этой комиссии компетентны в поэзии! Ч л е н к о м и с с и и. - Цитирую: "Нет ничего ужаснее, чем пролитая кровь, страшно и горько учиться убивать, мучительно видеть молодых людей, погибших раньше времени на полях битв, но мы должны научиться этому, - для того лишь, чтобы кровь никогда не проливалась более!" Э й с л е р. - Вы довольно точно перевели слова. Это антифашистская песня написана мной... И когда Гейдрих был убит чехами на улицах Праги, когда партизаны пролили его кровь, я был согласен с ними... Пойдите в Голливуд... В каждом газетном киоске вы купите журналы с описанием ужасных гангстерских зверств, вы купите их свободно, и мне очень не нравится это, с позволения сказать, искусство... А моя п

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору Rambler's Top100 Яндекс цитирования