л в "Церковных ведомос-
тях" в это время проф А Борзов, - как перед нами новый мученик. Он погиб
в стенах столичной Лавры, где, по-видимому, меньше всего было бы ожидать
торжества грубого насилия. Но и сюда оно проникло с улицы, - сюда, в ме-
сто покоя, молитвы, уединения" [5]
   Тело о Петра Скипетрова было перенесено в Скорбященскую церковь вече-
ром 21-го января. В выносе и в совершении заупокойной всенощной участво-
вали митрополит Петроградский Вениамин, викарии и  многочисленное  духо-
венство, 21-го и 22-го января у гроба Скипетрова пребывали тысячи  моля-
щихся. Панихиды "об убиенном за веру православную рабе Божием протоиерее
Петре" (так возглашалось заупокойное моление) совершались непрерывно
   22-го января в Скорбященской церкви на стеклянном  заводе  состоялось
отпевание отца Петра. Литургию и отпевание совершили  митрополит  Вениа-
мин, епископы Прокопий и Артемий и около  25  представителей  столичного
духовенства. Проститься с настоятелем явилось множество  прихожан  этого
храма. Митрополит Вениамин произнес краткое слово.
   Предположенное погребение о. Петра близ Скорбященской церкви не  сос-
тоялось, вследствие вмешательства в это дело местного совета.
   Накануне погребения, поздно вечером, в местный комиссариат были  выз-
ваны исполняющий должность о. настоятеля прот.  Я.  Арсеньев,  церковный
староста Таиров, председатель приходского совета А. И.  Копьев,  где  им
был вручен запечатанный пакет. В нем оказалось распоряжение Совета этого
района о запрещении хоронить покойного около храма: вблизи, мол,  проте-
кает Нева и может произойти загрязнение воды.
   Об этом было доложено митрополиту Вениамину, который весь порядок по-
хорон оставил прежний, но дал указание похоронить убитого  о.  Петра  на
Тихвинском кладбище Александро-Невской Лавры. Туда, после отпевания,  на
руках прихожан прах мученика был перенесен по тому же пути,  которым  он
шел в Лавру в день, когда его смертельно ранили. Сделать это было  пред-
ложено митрополитом Вениамином. В Лавре совершена была лития  в  главном
соборе, а затем около того места, где был ранен о. Скипетров. [6]
   Орган Социал-революционеров "Воля страны" в те  дни  писал:  "Теперь,
при диктатуре большевизма, в церквах появляются вооруженные отряды с пу-
леметами. Ими фабрикуются новые святые, они  создают  мучеников  [7]  на
почве религиозной так же, как создают они их  во  всех  других  областях
русской жизни. Борьба, предпринятая Смольным для проведения в жизнь сво-
их декретов, в той форме, в которую она вылилась в Лавре, ничего,  кроме
самого взрыва ненависти, не может вызвать.  Убийство  несчастного  свящ.
Скипетрова так же отвратительно, как расстрел манифестации 5-го января и
убийство Шингарева и Кокошкина. Большевики возвращают Россию к Средневе-
ковью. Ко всем ужасам войны классовой, национальной, партийной,  област-
ной и внешней они прибавляют еще войну  религиозную,  быть  может  самую
страшную и самую нелепую из всех". [8]
   Отношение большевиков к Александро-Невской Лавре  и  ее  насельникам,
взволновало жителей Петрограда. Борьба с Церковью, уничтожение самой ре-
лигии, в теории казалось делом нетрудным. Толпы людей,  казалось,  можно
было убедить в том, что религия  существует  для  затемнения  классового
сознания и для наживы священников. Но эта примитивная схема, при практи-
ческом ее осуществлении, не могла не вызвать волнений в народе, в  тече-
ние тысячи лет связанного с определенной системой религиозного  мышления
и морали.
   Поэтому захват Александро-Невской  Лавры  вызвал  естественное  недо-
вольство даже в той массе, которая безропотно сносила все другие  опыты,
проделываемые большевиками за эти три месяца.
   21-го января в виде протеста против беззаконных и варварских действий
большевиков был устроен крестный ход в Лавру  из  Петроградских  храмов.
Демонстрация была грандиозной по числу в  ней  участвовавших  и  показа-
тельной по тому воодушевлению, с которым она прошла. А присутствие в ней
интеллигенции свидетельствовало, что не только простолюдины оскорблены в
лучших своих чувствах. [9]
   Попытки комиссара по государственному призрению  захватить  Александ-
ро-Невскую Лавру побудили настоятеля Лавры епископа Прокопия и  верующих
подумать о серьезной и действенной защите лаврских святынь.
   Такие действия епископа Прокопия, естественно, были не  по  душе  Со-
ветской власти. Она постаралась дать свою "интерпретацию" событий в Лав-
ре. На епископа Прокопия был вылит поток  словесной  грязи.  Эта  грубая
ложь, распространявшаяся истинными виновниками трагических лаврских  со-
бытий относительно епископа Прокопия, вызвала  естественный  протест.  В
городе было распространено воззвание, в котором,  в  частности,  говори-
лось:
   "Мы, нижеподписавшиеся, выражаем  свое  глубокое  негодование  против
гнусной лжи, возводимой на досточтимого епископа Прокопия.
   Нелепость чудовищной клеветы и обвинения нашего глубокочтимого влады-
ки в провокации, приведшей к вызову красногвардейцев  и  к  убийству  о.
Скипетрова, столь бессмысленны в своем содержании, что  не  нуждаются  в
серьезном опровержении. Мы, бывшие ближайшими свидетелями событий  19-го
января, можем только пожалеть, что настоящее бесправное  время  не  дает
возможности оградить чтимое имя владыки от подобной инсинуации.  Заявля-
ем, однако, что мы считаем личность святителя Божия  неприкосновенной  и
суду революционного трибунала  не  подлежащей  и  потребуем  строжайшего
расследования всех обстоятельств дела при нашем участии". [10]
   Далее следовали пятьсот подписей.
   Ежедневная пресса на лаврские события отозвалась с редким  единодуши-
ем. Газеты всех направлений, исключая, конечно,  большевистские,  сурово
осуждали насильников, посягнувших на святое святых народной души.
   В "Нашем веке" 20-го января Д. Философов писал  о  "новом  фронте"  -
фронте физической борьбы с Церковью.
   "Я еще не знаю всех подробностей событий в Лавре, но уже  в  народных
массах ходят слухи не только о кощунствах, но и о предстоящей реквизиции
самих храмов, прекращении богослужений.
   Слухи эти падают на очень благоприятную почву.  И  кто  знает,  какие
плоды на ней вырастут? Те самые массы, которые в  вопросах  материальной
жизни настроены очень большевистски, могут "разделиться на ся" и  начать
воистину братоубийственную войну. В данном случае,  авторитетным  судьей
является недавно избранный митрополит Петроградский Вениамин. Он  хорошо
осведомлен о настроении паствы. На днях он обратился к властям с  офици-
альным письмом, в котором очень скромно и незлобно предупредил о нежела-
тельности резких мер, оскорбляющих религиозное  чувство  народа  С  этим
указанием необходимо считаться
   В конце концов, для Церкви, как таковой, никакие гонения  не  опасны.
Всякие гонения "очищают" Церковь, укрепля ее моральный авторитет. Исто-
рия дает нам неопровержимые тому доказательства.
   Но в настоящие трагические дни, когда не  только  Петроград,  но  вся
Россия представляет собой настоящий вулкан, всякие грубые эксперименты в
этой сложной  психологической  области  чреваты  очень  серьезными  пос-
ледствиями. Большевики хвалятся пониманием психологии масс. Но в области
религиозной они совершенные слепцы. Вот уж воистину  -  не  ведают,  что
творят.
   Достаточно несчастна Россия, достаточно замучена она непланомерной  и
случайной "гражданской войной", чтобы равнодушно относиться к  новой  ее
форме
   Если нельзя "управлять", потакая темным инстинктам масс" то совершен-
но также нельзя "управлять", возбуждая инстинкты ненависти Это  ведет  к
окончательному разложению всякого общежития, всякого управления.
   И не случайно, как раз в тот день, когда  начались  продовольственные
обыски, другими словами, тот самый день,  когда  официально  подтвержден
голод, началось и физическое гонение на Церковь, которая так или иначе в
течение веков утоляла духовный голод русского народа. Как бы ни были ве-
леречивы программы наших властей, ни того, ни другого голода они пока не
удовлетворили, да вряд ли удовлетворят". [11]
   "Оренбургский церковно-общественный вестник" писал о событиях в Воро-
неже, 20-го января в Митрофаниевский монастырь явился представитель  ис-
полнительного комитета совета рабочих и солдатских депутатов и предъявил
настоятелю монастыря постановление исполнительного совета рабочих и сол-
датских депутатов, в котором предписывалось правлению  монастыря  в  не-
дельный срок очистить корпус, где прежде находился госпиталь, казначейс-
кий корпус, две квартиры - архиерейского секретаря и фельдшера,  и  дом,
где помещались послушники. Кроме этих  зданий  представитель  потребовал
очистить странноприимный дом, где жили в то время беженцы, семинаристы -
дети беднейших родителей и бесприютные старцы. Этот  дом  вообще  служил
приютом бедным людям.
   Администрация монастыря заявила представителю совета, что в  корпусе,
где размещался госпиталь, разобраны отопительные приборы  и  им  пользо-
ваться нельзя На ремонт потребуется до двух месяцев, и из  странноприим-
ного дома выселять живущих в нем монастырь никак не может
   "Представитель" ответил, что знать ничего не хочет, и повторил требо-
вание совета, причем пригрозил, что в случае, если все упомянутые здания
к назначенному сроку не будут отремонтированы и не приведены в  порядок,
то он вооруженной силой и штыками очистит помещения.
   Правление монастыря обратилось к большевикам с  письменным  протестом
против этой реквизиции, [12] но, естественно, протест ни к чему не  при-
вел.
   Члены Собора на пленарном заседании 22-го января 1918-го  года  подт-
вердили, что начатое в Петрограде открытое гонение на Церковь,  чувству-
ется и переживается во многих других местах России, откуда то и дело  до
собора доходили  печальные  вести  об  ограблении  церквей,  монастырей,
убийствах священнослужителей. [13]
   По сообщению "Петроградского Эха" (5-го февраля), 3-го февраля  вече-
ром в часовне Александро-Свирского подворья (по Разъезжей улице)  проис-
ходило богослужение, во время которого в часовню ворвалась группа  людей
в солдатской форме и потребовала от иеромонаха, совершавшего  богослуже-
ние, прекратить богослужение и закрыть часовню Иеромонах отказался Тогда
хулиганы выволокли иеромонаха из часовни и сняли с него облачение.  Дру-
гие хулиганы стали тушить свечи и вставлять в подсвечники  окурки  папи-
рос. Женщины стали кричать Со многими сделалась истерика. Хулиганы скры-
лись
   На основании решения Соборного Совета принятого после  доклада  члена
Собора Н.Н. Медведкова о расследовании на местах случаев насилия,  имею-
щих отношение к Церкви, ее служителям и  православным  христианам,  было
поручено епархиальным начальствам о  всяком  насилии,  о  всяком  случае
арестов, убийств, пролития крови во время религиозных  манифестаций  или
при исполнении духовенством своих обязанностей "учинять на местах  через
особые Комиссии надлежащие расследования о случившемся  и  акты  таковых
расследований препровождать в Священный Синод" [14]
   Донесение Священному Синоду Серафима, Архиепископа Тверского и  Кали-
нинского на заседании Собора 26-го февраля говорит о новых  мучениках  и
исповедниках за Церковь и ее достояние. Председателем  Никулинского  во-
лостного комитета был некто Сергей Журавлев, человек порочный, бывший  в
ссылке за воровство и убивший человека при реквизиции хлеба Он вел  себя
невоздержанно, угрожал народу, что закроет все церкви в  своей  волости.
По его распоряжению были отобраны церкви в  селах  Гнездово,  Ерзовка  и
Покровское-Новостанское. 27-го марта к священнику  с.  Гнездова  явились
комендант местной Никулинской волостной красной гвардии, два вооруженных
красногвардейца,  письмоводитель,  два  члена  волостного   комитета   и
предъявили распоряжение Журавлева о производстве описи имущества церкви.
В присутствии причта и церковного старосты приступили к описи, в которую
включили все имущество из серебра, меди и ризницу Не взирая на  бедность
недавно построенного деревянного храма, они захватили из церкви 92 рубля
58 копеек медных денег, 55 копеек серебра и две кассовых книжки  на  200
рублей. На четвертый день после этого события Журавлев был "арестован" в
пьяном виде народной толпой и отправлен под конвоем в соседний Козоловс-
кий комитет, но дорогой, при переходе через реку, он бросился в  воду  и
утонул. Народ признал это за явное наказание Божие. [15]
   Тверскими большевиками был захвачен "для нужд совета рабочих  и  сол-
датских депутатов" загородный архиерейский дом в  Трехсвятском,  где  по
почину архиепископа Серафима в  продолжении  всей  войны  содержался  на
средства епархии госпиталь. Тверской комиссар  по  вероисповедным  делам
отдал распоряжение распродать  все  имущество  архиерейского  дома  и  в
трехдневный срок выселить  живущих  в  нем  монахов.  Комиссар  Синицын,
20-летний юноша, жил в архиерейских покоях. [16]  Архиепископу  Серафиму
приказано немедленно покинуть Тверь. В случае сопротивления,  большевики
грозили ему заключением под стражу на военную гауптвахту. [17]
   Браки совершались под угрозой насилия, без документов о  возрасте.  В
Томской епархии (село Чемское), как сообщал в центр один  корреспондент,
пьяная толпа товарищей молодого человека, который хотел обвенчаться  без
таких документов, не выпустила священника из церкви, побила  и  насильно
заставила венчать. [18]
   30-го мая членом Собора Н. Д. Кузнецовым было подано в СНК  следующее
заявление:
   "В последнее время из разных мест все более и более поступает сообще-
ний, что советская власть на местах  предъявляет  к  священникам  разные
требования, которые они по долгу своего служения и по каноническим  пра-
вилам не могут исполнять без разрешения на это епархиальной, а иногда  и
Высшей Церковной власти. К таким требованиям относятся предписания  свя-
щенникам сдать церковное имущество. Так недавно случилось,  например,  в
Москве с протоиереем Казанской у Калужских ворот церкви Авениром Полозо-
вым. Подобного же характера требование  предъявлено  в  настоящее  время
священникам Гжатского уезда Смоленской губернии о  передаче  метрических
книг.
   Когда священник села Рождествена Иоанн Березкин и четверо других  от-
казались исполнить это требование, не имея на то права, они были вызваны
в Гжатский Военно-Революционный трибунал Повестка о вызове была  вручена
накануне вечером и без всякого обозначения в чем они обвиняются.  Только
в самый день суда из краткого разговора с  казенным  защитником  выясни-
лось, что священники обвиняются в непередаче советской власти  метричес-
ких книг Затем начался этот неожиданный для священников суд, на  котором
они заявили о том, что они не имеют права  выдать  эти  книги.  Защитник
просил отложить судебное дело, ссылаясь на позднее  получение  повесток,
на невозможность для обвиняемых вызвать свидетелей и на то, что обвиняе-
мые до начала суда не знали, в чем они обвиняются.
   Суд эту справедливую просьбу не удовлетворил, а председатель его зая-
вил, что Гжатский Военно-Революционный суд должен судить не только обви-
няемых священников, но все духовенство. Передача книг имеет,  мол,  вто-
ростепенное значение. Высказался и казенный обвинитель,  прочитав  напи-
санное на 5-6 листах обвинение, в котором шла речь не  о  доказательстве
вины пяти подсудимых священников, а о порицании духовенства вообще и да-
же о толковании Евангелия.
   Защитник из публики, крестьянин, справедливо указал суду, что  судить
священников нельзя, по долгу своей службы не имеющих права выдавать мет-
рики без разрешения Высшей Церковной власти. Но  трибунал,  несмотря  на
все это, приговорил 4 священников к наказанию  за  саботаж  к  1  месяцу
тюрьмы и общественных работ, а о. Иоанна Березкина, 68-летнего старца, к
2 месяцам тюрьмы и общественных работ. Для устройства своих дел  священ-
никам было предоставлено 7 дней, истекающих 30-го мая,  причем  приговор
решили привести в исполнение, несмотря на заявление об его обжаловании
   В тексте обжалования было сказано:  "Прошу  возможно  скорее  сделать
распоряжение о приостановлении исполнения приговора Гжатского Военно-Ре-
волюционного Трибунала до рассмотрения высшей инстанции жалобы  осужден-
ных. Иначе хорошо же будет положение  священников,  отбывших  наказание,
если высшая инстанция отменит приговор  Подобное  положение  осужденного
человека не допускалось даже в военных  судах  павшего  государственного
строя, и приговор их приводился в исполнение лишь по  рассмотрении  дела
высшей инстанцией
   Кроме того, я обращаю  внимание,  что  Гжатский  Военно-Революционный
Трибунал вопреки требованию справедливости вовсе не принял  во  внимание
отсутствие у священников права выдавать метрики, не выяснил всех обстоя-
тельств этого факта, и совершенно неправильно квалифицировал самое прес-
тупление как саботаж. Поэтому я уверен, что обжалованный приговор трибу-
нала не может быть оставлен в силе и приостановление его исполнения  тем
более необходимо.
   Мало того, заключение в тюрьму 5 священников, а затем, по-видимому,  и
всех других в Гжатском уезде, с которыми собираются поступить  таким  же
образом, вызывает прекращение богослужения в уезде и закрытие храмов,  а
это может дать повод к большим волнениям в православном  населении,  что
едва ли в интересах самой же советской власти.
   Вопрос о передаче метрических книг, как выяснилось из разговора моего
с представителями СНК, не так прост,  как  представляется  иным  агентам
местной советской власти, и будет подлежать обсуждению и разрешению  Ко-
миссии, учрежденной для разъяснения декрета от 23-го января 1918 года.
   Это обстоятельство еще более свидетельствует о необходимости  прекра-
щения или по меньшей мере приостановления всех дел о передаче  священни-
ками метрических книг.
   Наконец, дела, подобные Гжатским, и многие другие,  возбуждают  общий
вопрос, правильно ли поступает советская власть, обращая  к  священникам
разного рода требования, которые они по долгу своего служения не  должны
исполнять без разрешения Высшей Церковной власти. Такой порядок, не  со-
ответствующий положению священников и, нужно прямо  сказать,  совершенно
несправедливый. Он ставит священников в безвыходное положение, - не  пе-
редав метрических книг, подвергнуться наказанию от  революционного  суда
или репрессиям советской власти, а передав  книги,  потерпеть  наказание
церковное. Сколько излишних конфликтов и недовольства создается на  этой
почве. Сколько появляется бесцельных судебных дел, которые многие  начи-
нают рассматривать прямо уже как борьбу против церковного строя вообще.
   Поэтому в интересах справедливости и умиротворения населения я  прошу
СНК немедленно разъяснить местным властям, что все подобные  требования,
которые находят нужным предъявлять по делам церковным, во избежание  на-
силия над совестью священников, должны быть обращены не к священникам, а
к епархиальной власти. Этим сразу будет устранено  много  недоразумений,
судебных дел, и вызываемой неправильностью их, вражды и злобы.
   Прошу возможно скорее уведомить о принятом решении по этому  срочному
вопросу". [19]
   По поводу этого заявления Отдел по проведению в жизнь декрета об  от-
делении Церкви от государства послал 30-го мая в Гжатский Военно-Револю-
ционный трибунал следующее отношение:
   "Отдел считает нужным разъяснить, что Революционный трибунал в  праве
приостанавливать приведение приговора до рассмотрения дела  высшей  инс-
танцией и что при наличии кассации оной жалобы и возможности отмены при-
говора Революционным трибуналом надлежит относиться крайне  осторожно  к
приведению в исполнение обжалуемого приговора суда". [20] И все...
   Московские газеты сообщали о событиях в Донецкой области. По распоря-
жению СНК были конфискованы и заняты советами Покровский и Курянский мо-
настыри. Вокруг монастырей собралась огромная толпа народа. По  распоря-
жению властей для разг