она. И одарила убийственным взглядом Спархока. -  И
от тебя чтобы я тоже не слышала ни слова!
   - От меня?
   - Тебе нужно уложить вещи, Вэнион, -  напомнила  она.  -  Нечего  торчать
здесь, разинув рот.
   - Сейчас иду.
   - И не вздумай провозиться до ночи! - Сефрения воздела руки к потолку.  -
Мужчины! Что мне делать, чтобы ты понял, - рисовать картинки? Я все сделала,
разве что не зажгла сигнальные огни и не трубила в трубы, - а  ты  только  и
знал, что толковать о погоде или рыбе в пруду. Почему ты так и не перешел  к
делу?
   - Но я... - он замялся. - Ты была очень сердита на меня, Сефрения.
   - Это было тогда, а теперь - сейчас. Я больше не сержусь на тебя и  хочу,
чтобы ты вернулся. Сейчас я иду поговорить с Данаей, и,  когда  вернусь,  ты
должен быть в нашей комнате.
   - Хорошо, дорогая, - покорно ответил он.
   Сефрения сердито глянула на него, развернулась на каблуках и зашагала  по
коридору, на ходу размахивая руками и разговаривая сама с собой.

***

   - Крегер вернулся, - сообщил Телэн, когда после обеда они снова собрались
в гостиной. - Один из нищих видел, как примерно два часа назад он прошмыгнул
в черный ход кинезганского посольства -  хотя  правильнее  было  бы  сказать
"проковылял". Он был в стельку пьян.
   - Узнаю всеми нами любимого Крегера, - рассмеялся Келтэн.
   - Не понимаю, как Заласта может доверять известному  пьянице,  -  заметил
Оскайн.
   - Крегер очень смышлен, когда  протрезвеет,  ваше  превосходительство,  -
пояснил Спархок. - Это единственная причина, почему Мартэл когда-то связался
с ним. - Он задумчиво почесал щеку. - Не могла бы ты вернуться на свой  пост
у посольства, анара?
   Ксанетия с готовностью привстала из кресла.
   - Не сейчас, - усмехнулся Спархок. - Крегеру обычно требуется  вся  ночь,
чтобы протрезветь, так что раньше  завтрашнего  утра  не  стоит  и  пытаться
что-то из него вытянуть. Думаю, нам стоит выяснить, какие  приказы  доставил
он кинезганскому послу.
   - И не только это, - вставил Стрейджен. - Мы так и не  узнали  наверняка,
известно ли Крегеру, что мы используем преступников для сбора информации. Он
знает, что в Симмуре нам помогал Платим и что мы  обращались  за  помощью  к
ворам в других эозийских городах, но нам нужно выяснить,  сообразил  ли  он,
что то же самое мы можем проделать и в Дарезии.
   - Он  намекал  на  нечто  подобное,  когда  мы  беседовали  с  ним  после
подавления мятежа, - напомнил ему Спархок.
   - Я не намерен, Спархок, распускать всю  нашу  сеть  по  одному  неясному
намеку, - ответил Стрейджен, - и мне очень нужно знать, известно ли Крегеру,
что мы  можем  использовать  некоторых  преступников  не  только  для  сбора
информации.
   - Я постараюсь  весьма  тщательно  исследовать  его  мысли,  -  пообещала
Ксанетия.
   - Спархок, а где Вэнион и Сефрения? - спросила вдруг Элана. - Они  должны
были прийти сюда еще час назад.
   - Извини, любовь моя, мне следовало сообщить тебе об этом. На остаток дня
я освободил их от дел. Им нужно уладить одно очень важное дело.
   - Почему ты мне ничего не сказал?
   - Я и говорю, любовь моя, - сейчас.
   - Чем они заняты?
   - Они решили помириться. Полагаю, именно этим они сейчас  и  заняты  -  в
некотором роде.
   Элана слегка покраснела.
   - Вот как, - сказала она неопределенным тоном.  -  Что  же  их  заставило
наконец помириться? Спархок пожал плечами.
   - Сефрении надоела их размолвка, и  она  велела  Вэниону  возвращаться  к
себе. Она была весьма прямолинейна - и даже ухитрилась повернуть  дело  так,
что во всем оказался виноват именно он. Ну да ты знаешь, как это делается.
   - Довольно, сэр рыцарь, - твердо сказала она.
   - Слушаюсь, моя королева.
   - А что, принц Спархок, этот Крегер может  знать,  где  сейчас  находится
Заласта? - спросил Оскайн.
   -  Уверен,  что  знает,  ваше   превосходительство.   Заласта   наверняка
постарался скрыть от него это - имея в виду некие пристрастия Крегера, -  но
когда Крегер хоть чуточку протрезвеет, от него очень трудно что-то скрыть.
   - Этот человек, принц Спархок, может оказаться для  нас  сущим  кладом  -
особенно в свете особого таланта анары.
   -  Тогда   поторопитесь   извлечь   из   него   все   что   нужно,   ваше
превосходительство, - посоветовал Телэн, - потому что, как только  мой  брат
вернется из Атана, он прикончит Крегера.
   Оскайн озадаченно взглянул на него.
   - Это личное дело,  ваше  превосходительство.  Крегер  замешан  в  смерти
нашего отца - краешком, во всяком случае. Халэд намерен разобраться с этим.
   - Я уверен, что мы уговорим твоего брата подождать.
   - Я бы на вашем месте и не мечтал об этом, ваше превосходительство.

***

   - Эта вражда так долго была частью нас самих, анара, что без нее,  боюсь,
мы перестанем быть стириками, - печально проговорила Сефрения.
   Это была очередная  приватная  встреча  на  вершине  башни.  Когда  вечер
опустился на Материон, Спархок и его дочь присоединились к Вэниону, Сефрении
и Ксанетии, чтобы поговорить о том, что остальным знать было незачем.
   - То же и с нами, Сефрения из Илары, - созналась  Ксанетия.  -  Ненависть
наша к соплеменникам твоим давно уже стала незыблемой частью натуры дэльфов.
   - Мы рассказываем детям, что дэльфы - похитители душ, - сказала Сефрения.
- Мне всегда твердили, что ваше сияние - от душ, которые вы поглотили, и что
люди разлагаются заживо от вашего прикосновения, потому что вы  вынимаете  у
них душу. Ксанетия улыбнулась.
   - Мы же рассказываем нашим  отпрыскам,  что  стирики  суть  людоеды,  кои
раскапывают могилы в поисках пищи - ежели, конечно,  не  сыщется  поблизости
дэльфийское дитя, дабы пожрать его живьем.
   - Я знаком с одним дитятей  стирикского  происхождения,  которое  тоже  в
последнее время подумывает о людоедстве, - мягко заметил Спархок.
   - Ябеда! - пробормотала Даная.
   - Что такое? - требовательно спросила ее сестра.
   - Богиня-Дитя была вне себя, когда узнала, что Заласта  обманывал  ее,  -
небрежно пояснил Спархок, - и еще сильнее разгневалась,  обнаружив,  что  он
хотел отнять у нее тебя. Она заявила, что вырвет у него сердце  и  съест  на
его же глазах.
   - Ну... скорее всего, я бы так не сделала, - уклончиво заметила Афраэль.
   - Скорее всего?! - воскликнула Сефрения.
   - У него такое гнилое сердце, что меня бы, наверное, стошнило.
   Сефрения одарила ее долгим неодобрительным взглядом.
   - Да ладно, ладно! - сказала Богиня-Дитя. - Я  преувеличивала,  только  и
всего. - Она задумчиво поглядела на город, затем перевела взгляд на Сефрению
и Ксанетию. - Понимаете, вся эта ненависть, все дикие россказни  стириков  о
дэльфах и дэльфов о стириках - отнюдь неестественного происхождения. Все это
вам  тщательно  и  незаметно  внушили.  На  самом  деле  это  мое  семейство
поссорилось с Эдемусом, а из-за чего -  вам  даже  и  не  понять.  Это  была
глупая, бессмысленная ссора - как обыкновенно и бывает, - но ссоры богов  не
могут оставаться только их личным делом. Вы,  люди,  оказались  втянутыми  в
нечто, вовсе не имевшее к вам никакого отношения. - Афраэль вздохнула. - Как
многие наши раздоры и несогласия, эта ссора проникла из части мира,  где  мы
обитаем, в вашу часть. Словом, это была наша вечеринка,  а  вас  на  нее  не
приглашали.
   - Где находится эта  ваша  страна,  Афраэль?  -  с  любопытством  спросил
Вэнион.
   - Здесь, - пожала она плечами. - Вокруг  нас,  просто  вы  не  можете  ее
увидеть. Наверное, лучше было бы нам поселиться отдельно, ну  да  теперь  об
этом уже поздно сожалеть. Мне  бы  следовало  рассказать  Сефрении  о  нашей
глупой ссоре, еще когда мы с ней были детьми и  я  слышала,  как  она  слепо
повторяет всю эту чепуху о дэльфах, но потом эленийские крестьяне уничтожили
селение и убили наших родителей, а Заласта  переложил  собственную  вину  на
дэльфов и тем окончательно упрочил ее ненависть. - Она помолчала. - Я всегда
знала, что в рассказе Заласты что-то не так, но не могла  проникнуть  в  его
мысли, чтобы выяснить, что именно.
   - Почему же? - спросил Вэнион. - Ты, в конце концов, богиня.
   - Ты это заметил! - воскликнула  она.  -  Какое  поразительное  открытие,
Вэнион!
   - Веди себя прилично, - строго сказал ей Спархок.
   - Прости, Вэнион, - извинилась Даная.  -  Я  выразилась  чересчур  резко.
Мысли Заласты недоступны мне, потому что он не принадлежит к моим  детям.  -
Она помолчала. - Сефрения, тебе не кажется  занятным,  что  мои  способности
ограниченны, а вот способности Ксанетии - нет?
   - Мы с Ксанетией уже обсуждали различия между нами, Афраэль, - улыбнулась
Сефрения. - Мы обнаружили, что все они, без исключения,  -  вымышленные,  по
крайней мере те, которые пришли нам на ум.
   - Истинно так, - подтвердила Ксанетия.  Спархок  мог  лишь  догадываться,
насколько трудными для этих странно похожих женщин были даже осторожные шаги
навстречу примирению. Переступить через вражду, существовавшую многие эпохи,
наверное, было сродни тому, чтобы разобрать по  кирпичику  дом,  простоявший
сотню столетий.
   - Вэнион, дорогой, - сказала Сефрения, - здесь становится прохладно.
   - Я сбегаю вниз и принесу тебе плащ.
   - Нет, Вэнион, - вздохнула она, - мне не нужен плащ. Просто обними меня.
   - А, - сказал он, - мне бы следовало и самому до этого додуматься.
   - О да, - согласилась она. - Думай об этом почаще, дорогой.
   Вэнион улыбнулся и обнял ее.
   - Так намного лучше, - проговорила Сефрения, прижимаясь к нему.
   - Вот что мне хотелось бы узнать, - сказал Спархок дочери. -  Кто  бы  ни
подстроил набег на Илару, родителей Сефрении убили  эленийцы.  Как  же  тебе
удалось уговорить Сефрению стать наставницей в ордене Пандиона? Она,  должно
быть, ненавидела эленийцев.
   - Конечно ненавидела, - пожала плечами Богиня-Дитя. - Я и  сама  была  от
вас не в восторге. Но у меня были кольца Гверига, и  они  непременно  должны
были оказаться у короля Энтора и первого Спархока - иначе бы  меня  не  было
здесь. - Она осеклась, и глаза ее сузились. - Это невыносимо! -  воскликнула
она.
   - В чем дело?
   - Беллиом обвел меня вокруг пальца! После того  как  я  украла  кольца  у
Гверига - а может быть, и еще раньше, - он подбросил мне мысль  о  том,  как
важны эти кольца. Я точно знаю, что он это сделал! Едва кольца  оказались  в
моих руках, как мне пришло в голову разделить их, отдав одно твоему  предку,
а другое -  предку  Эланы.  Все  это  замыслил  Беллиом!  Эта...  эта  штука
использовала меня!
   - Ну надо же, а? - мягко проговорил Спархок.
   - А ведь  это  был  такой  хитроумный  план!  -  бушевала  она.  -  Такая
замечательная идея! Ну я еще потолкую об этом с твоим синим дружком!
   - Ты, кажется, начала рассказывать о том, как  заставила  Сефрению  стать
нашей наставницей, - напомнил он.
   - Да я просто приказала ей сделать это  -  после  того,  как  не  помогли
уговоры. Вначале я велела ей отдать кольца этой  парочке  истекающих  кровью
дикарей, а потом привела ее к замку пандионцев в Дэмосе и принудила ее стать
вашей наставницей. Сефрения нужна была мне именно там -  чтобы  не  спускать
глаз с вашего семейства. Ты - Анакха, и я  понимала,  что  мне  нужно  будет
иметь на тебя хоть какую-то управу. Иначе бы  ты  весь  целиком  принадлежал
Беллиому, а я не настолько ему доверяла, чтобы допустить подобное.
   - Значит, ты все это задумала  с  самого  начала,  -  с  грустью  заметил
Спархок.
   - Либо Беллиом опять меня опередил, -  мрачно  ответила  она.  -  Я  была
целиком и полностью уверена, что это моя собственная идея.  Я  решила,  что,
если  стану  твоей  дочерью,  ты,  по  крайней  мере,  не  забудешь  о  моем
существовании.
   Он вздохнул.
   - Стало быть, ты все рассчитала изначально.
   - Да, но это не имеет никакого отношения к  моим  чувствам  к  тебе.  Мне
много пришлось повозиться с тобой, Спархок, так что я тебя очень  люблю.  Ты
был таким милым ребенком. Я едва не стерла Келтэна с лица  земли,  когда  он
перебил тебе нос. Сефрения отговорила меня. Мама - совсем  другое  дело.  Ты
был мил, но она - просто обворожительна. Я  полюбила  ее,  едва  увидела,  и
сразу поняла, что вам с ней будет хорошо вдвоем. По правде говоря, я горжусь
тем, как все обернулось. Думаю, даже Беллиом доволен  -  хотя,  конечно,  он
никогда в этом не признается. Беллиом иногда такой упрямый.
   - А твой родич Сетрас  действительно  побывал  в  Базилике  и  говорил  с
Долмантом? - спросил вдруг Вэнион.
   - Конечно.
   - И как Долмант воспринял это?
   - На удивление хорошо. Конечно,  Сетрас  умеет  быть  очень  обаятельным,
когда пожелает, а Долмант взаправду обожает меня. - Она помолчала,  и  в  ее
темных глазах появилось задумчивое выражение. - Думается  мне,  Вэнион,  что
его архипрелатство еще принесет  вашей  Церкви  глубокие  перемены.  Долмант
отнюдь не твердолобый фанатик, в отличие от, скажем, Ортзела. Думаю, при нем
эленийская теология претерпит серьезные изменения.
   - Консерваторам это не понравится.
   - А им никогда ничего не нравится. Они и нижнее белье не меняли бы,  если
б это не было необходимо.

***

   -  С  точки  зрения  закона,  это  в  высшей  степени  сомнительно,  ваше
величество, - говорил Оскайн. - Я не подвергаю сомнению твои слова, анара, -
поспешил добавить он, - но, полагаю,  все  мы  понимаем,  что  столкнемся  с
немалыми трудностями. Все, что у нас  имеется,  -  ничем  не  подтверждаемое
свидетельство  Ксанетии  о  том,   что   думают   эти   люди.   Даже   самый
снисходительный  судья   не   сможет   переварить   такое.   Нам   предстоит
рассматривать весьма сложные дела -  особенно  учитывая  то,  что  некоторые
обвиняемые принадлежат к высшей знати Тамула.
   - Скажи уж им обо всем, Стрейджен, - предложил Спархок. - Ты ведь так или
иначе собираешься осуществить свой план, а если ты с ними не поделишься, они
еще месяц будут ломать головы над юридическими тонкостями.
   Стрейджен моргнул.
   - Лучше бы тебе помалкивать, старина, - страдальчески проговорил он. - Их
величества - персоны официальные и в некотором роде обязаны соблюдать  букву
закона. Им было бы куда спокойнее,  если  б  мы  не  стали  посвящать  их  в
подробности.
   - Согласен, но тогда у них уйдет уйма времени на  судейские  проблемы,  а
время нам слишком дорого.
   - В чем дело? - с любопытством спросил Сарабиан.
   - Милорд Стрейджен и милорд Кааладор, ваше величество, разработали способ
сократить наши судебные расходы -  в  интересах  дела,  разумеется.  Ты  сам
расскажешь, Стрейджен? Или предпочитаешь, чтобы это сделал я?
   - Валяй, рассказывай  сам.  Может  быть,  в  твоих  устах  это  прозвучит
поприличнее. - Стрейджен откиНулся на  спинку  кресла,  задумчиво  поигрывая
парой золотых монет.
   - План весьма прост, ваше величество, - сказал Спархок. - Они  предлагают
вместо того, чтобы арестовывать всех  заговорщиков,  шпионов,  доносчиков  и
тому подобных, - просто убить их всех.
   - Что?! - воскликнул Сарабиан.
   - Это уж чересчур прямолинейно, Спархок, - посетовал Стрейджен.
   - Я человек прямой, - пожал плечами Спархок. -  По  правде  говоря,  ваше
величество, я эту идею одобряю. Вэнион  же  переварил  ее  с  трудом.  -  Он
откинулся в кресле и задумчиво продолжал:
   - Правосудие - странная штука. Оно лишь частично  заинтересовано  в  том,
чтобы наказать виновных. Главная его цель - устрашение. Правосудие стремится
отбить у людей охоту совершать преступления тем, что - прилюдно -  причиняет
всяческие  неприятности  пойманным   преступникам.   Однако,   как   заметил
Стрейджен, большинство преступников так и  не  попадает  в  лапы  закона,  а
потому все,  чем  занимаются  полиция  и  суды,  -  всеми  силами  стараются
оправдать свое содержание. Стрейджен предлагает обойти и суд, и полицию и  в
одну ночь отправить  к  нашим  подопечным  убийц.  Наутро  по  всей  Империи
всякого, кто хоть отдаленно связан с Заластой и его дружками-изгоями, найдут
с  перерезанным  горлом.  Если  нам  нужно  устрашение,  так  лучшего  и  не
придумаешь. Нам не станут помехой ни оправдательные приговоры, ни прошения о
помиловании на высочайшее имя. Если мы устроим  эту  бойню,  еще  много  лет
каждому жителю Тамульской империи при одной мысли об  измене  будут  сниться
страшные  сны.  Я  одобряю  тактические  преимущества  этой  идеи.  Проблему
справедливости и правосудия я оставляю богам  -  или  судейским  чинам.  Мне
нравится эта идея, потому что  она  причинит  чудовищный  урон  Заласте.  Он
стирик, а стирики обычно добиваются того, что им нужно, обманом и  уловками.
Чтобы достичь своих целей без открытой борьбы, Заласта создал грандиозную  и
сложную сеть предателей. План Стрейджена уничтожит эту сеть в одну  ночь,  и
после этого только сумасшедший захочет  присоединиться  к  Заласте.  Потеряв
своих людей, Заласта будет вынужден вступить в открытую борьбу - а в этом он
не силен, в отличие от нас. Мы получим возможность  вести  борьбу  на  наших
условиях - а это всегда было громадным тактическим преимуществом.
   - При том, что выбор времени за нами, - прибавил Кааладор. - Очень  важно
сделать это в нужное время.
   - И никто не будет ожидать от нас такого хода, - заметил Итайн. - В  этом
тоже наше преимущество.
   - Существуют законы, Итайн, -  возразил  его  брат.  -  Законы  -  основа
цивилизации. Если мы начнем нарушать законы, как мы можем  ожидать,  что  им
будут подчиняться другие?
   - В том-то и вся соль, Оскайн. Сейчас наши законы защищают  преступников,
а не общество в целом. Мы еще успеем после придумать этому  плану  достойное
юридическое обоснование. Единственное, что  меня  не  устраивает,  -  что  у
этих... гм... исполнителей  политики  правительства  не  будет  официального
статуса. - Итайн нахмурился. - Полагаю, мы разрешим эту  проблему,  назначив
милорда Стрейджена на пост министра внутренних дел, а  мастера  Кааладора  -
главой тайной полиции.
   - Еще какой тайной, ваше превосходительство! - рассмеялся Кааладор.  -  Я
даже в глаза не видел большинства этих убийц.
   Итайн улыбнулся.
   - Именно такие нам и нужны, я полагаю. - Он взглянул на императора. - Это
придаст всему делу легкий оттенок законности,  ваше  величество,  -  на  тот
случай, если вы решите одобрить его.
   Сарабиан с задумчивым видом откинулся в кресле.
   -  Это  искушение,  -  сознался  он.  -  Такая  кровавая  баня  обеспечит
гражданский мир в Империи самое малое на сотню лет вперед. -  Он  с  усилием
согнал с лица мечтательное выражение. - Нет, это уж слишком по-варварски.  Я
не могу  одобрить  нечто  подобное  в  присутствии  леди  Сефрении  и  анары
Ксанетии.
   - Каково твое мнение, Ксанетия? - осторожно осведомилась Сефрения.
   -  Мы,  дэльфы,  не  озабочены  излишней  щепетильностью  и  юридическими
тонкостями, Сефрения.
   - Так я и полагала. Добро есть добро, а зло есть зло, не так ли?
   - Истинно так мне и сдается.
   - Мне  тоже.  Заласта  причинил  вред  нам  обеим,  а  бойня,  задуманная
Стрейдженом, причинит вред ему. Не думаю, чтобы ты  или  я  стали  возражать
против того, что во вред Заласте. Ведь так?
   Ксанетия улыбнулась.
   - Решение за тобой, Сарабиан, - заключила Сефрения. - И не оглядывайся на
меня или Ксанетию в поисках оправдания своему отказу. Мы не находим  в  этом
замысле ничего предосудительного.
   - Я глубоко разочарован в вас обеих, - объявил он. - Я так надеялся,  что
вы поможете мне вывернуться. Элана, ты моя последняя надежда.  Неужели  тебя
не ужасает этот чудовищный замысел?
   - Не особенно, - пожала она плечами. - Но я ведь эленийка - и к  тому  же
политик. Пока нас не застигнут с окровавленным  ножом  в  руках,  мы  всегда
сможем вывернуться.
   - Неужели никто не поможет мне? - с  неподдельным  отчаянием  осведомился
Сарабиан.
   Оскайн проницательно глянул на своего императора.
   - Решение принимать вам, ваше величество, - сказал он. - Мне  лично  этот
план не по душе, но приказы здесь отдаю не я.
   - Элана, - простонал Сарабиан, - неужели в