огии  традиционно  преподносят студентам  идею,  что  целью психологии
является  понимание   человеческого  поведения   -  то  понимание,   которое
подтверждается предсказанием и  контролем поведения. В принципе  если бы  вы
знали  все  о  генетическом устройстве человека и  обо  всех психологических
событиях  в  его личной  истории, то  его поведение могло бы быть  полностью
предсказуемым. И вы могли бы тогда делать примерно такие заключения:
     "Мистер  Смит  имеет  биологический  тип 1376  с общей  психологической
историей типа 242,  несколько видоизмененной событиями X, Y и Z в его личной
истории.  Поэтому когда  человек типа А спрашивает: "Как дела  с проектом?",
то,  при  наличии обстоятельств  М, N и Q, Смит  должен покраснеть, ответить
"прекрасно" и погрузиться в двенадцатисекундную фантазию о прогулке на лодке
по  озеру". И это бы в  точности соответствовало тому, что  происходило бы в
подобном случае.

     Из  столь  высокого  уровня  предсказуемости  следовала  бы  абсолютная
управляемость.   Вам   оставалось   бы   просто   создавать  обстоятельства,
необходимые для того, чтобы получить желаемую реакцию.

     Оскорбительность идеи, что  мы являемся механическими, предсказуемыми и
контролируемыми   существами,  является   одной   из  причин,   по   которым
представители  академической психологии  редко  высказывают  эту идею прямо.
Действительно, как вы можете ожидать поддержки и уважения от  человека, если
вы говорите ему, что он просто машина? И как вы можете  уважать самого себя,
если  вы  просто  машина?  Большинство  современных  дискуссий  в  отношении
социобиологии  возникли   как   раз  потому,  что  эта  дисциплина  со  всей
явственностью указывает на  машиноподобные  качества. Гурджиева, конечно же,
не интересовало социальное признание его идей в обычном смысле. Он намеренно
хотел шокировать  людей  настолько, чтобы  это  создало  для них возможность
начать работу по  выходу из состояния машины.  Академическая  психология  не
признает  возможности  пробуждения   и   выхода  за   пределы  механического
состояния, так что  она маскирует свои антигуманные философские принципы  от
себя самой, равно как и от других.

     Изучая  машины,  мы  можем кое-что узнать  о самих себе. Однако  полное
признание  и  изучение наших  собственных  машинообразных качеств  позволяет
сделать тот  шаг,  который  машина  предпринять  не  может:  мы  можем стать
действительно  человеческими  существами  и  превзойти  наши  машиноподобные
качества и нашу незавидную судьбу быть машинами.

     Идея  изучения нас самих как машин может быть весьма  полезной. Подобно
любому высказыванию, утверждение "Человек - это  машина" является всего лишь
аналогией, но она может дать нам уникальную точку зрения  на нас самих, если
мы будем подходить к ней достаточно серьезно.  До недавнего времени, однако,
существовали технические ограничения для использования этого метода в полной
мере.   Обычные  машины,  даже   самые  сложные,  столь  очевидно   являются
механическими, ограниченными и  тупыми по сравнению  с  живым человеком, что
нам  трудно  видеть в них  наше собственное  отражение.  Пожалуй,  мы  можем
замечать  аналогии с  некоторыми  из  наших наиболее стойких и  стереотипных
привычек,  но  все  равно мы  ощущаем  себя  неизмеримо  более  разумными  и
утонченными,  нежели машины.  Мы  можем  наблюдать, как  оросительный  насос
непрерывно крутится,  перекачивая воду из канала в канаву, и увидеть  в этом
аналогию с чем-то в нашей жизни.

     Некоторые  из нас, например,  имеют  привычку  постоянно  перекладывать
бумаги  с  одного  края стола на  другой. Но  при  этом  я все  считаю  себя
настолько более  утонченным, чем  эта машина, что аналогию  нельзя  провести
достаточно далеко. Или все-таки можно?

АВТОМАТИЧЕСКОЕ ДЕЙСТВИЕ

     Я  консультировался  с одним из  моих духовных  учителей, как мне лучше
представить  идеи  Гурджиева  о  том,  что  человек является  машиной. У нас
произошел следующий диалог:

     УЧИТЕЛЬ: Итак, Чарли, в чем твоя проблема?

     Я: Я  раздумываю о том, как лучше всего использовать аналогию с машиной
в изложении идей Гурджиева.

     УЧИТЕЛЬ:  То есть ты пришел  ко мне потому, что раздумываешь, как лучше
всего использовать аналогию с машиной в изложении идей Гурджиева?

     Я: Да.

     УЧИТЕЛЬ: Ты уверен?

     Я: Да, это сейчас меня интересует больше всего.

     УЧИТЕЛЬ: И что же тебе кажется проблемой?

     Я: Я опасаюсь, что читатели будут  сразу  же обескуражены и  не захотят
пойти дальше и узнать то, что действительно ценно.

     УЧИТЕЛЬ:  Как  давно  ты  опасаешься,   что  читатели  будут  сразу  же
обескуражены и не захотят пойти дальше и узнать то, что действительно ценно?


     Я: С тех пор,  как я начал работу над этой книгой. Гурджиев очень строг
к людям.

     УЧИТЕЛЬ: И какие у тебя есть предложения по этому поводу?

     Я: Быть может, мне следует смягчить наиболее нелицеприятные части?

     УЧИТЕЛЬ: Ты сейчас говоришь несколько неуверенно.

     Я: У  меня  есть кое-что  очень  ценное, чем  я  хотел  бы поделиться с
другими людьми, но мне не хотелось бы преждевременно их оттолкнуть  и лишить
их шанса чему-то научиться.

     УЧИТЕЛЬ: То есть ты не хотел бы их оттолкнуть и лишить их шанса чему-то
научиться?

     Я: Совершенно верно.

     УЧИТЕЛЬ: Понятно.

     Я: Так как мне следует поступить?

     УЧИТЕЛЬ: Почему ты об этом спрашиваешь?

     Я: Я был хотел получить совет.

     УЧИТЕЛЬ: Ты считаешь это желание получить совет нормальным?

     Мой  учитель  продемонстрировал  некоторые качества,  которые,  как  мы
думаем,  свойственны   только   человеческим   существам.   Учителя   больше
интересовали мои побуждения и чувства,  чем просто внешнее  содержание моего
вопроса  - это та способность, которую  я отмечал у некоторых  действительно
искусных учителей.

     В этом эпизоде мой  "духовный учитель" преподал  мне хороший и довольно
неприятный урок. Имя  моего учителя  -  Элиза.  Это  компьютерная программа,
причем даже не какая-то  особо сложная  программа, работающая на сверхмощном
компьютере, а  небольшая программа  для домашнего компьютера. Можно добавить
еще  такую  "оскорбительную" подробность, что  эта  программа  была написана
специально для того, чтобы проиллюстрировать неадекватность попыток имитации
человеческого  интеллекта с помощью компьютера, в особенности в такой тонкой
области, как психотерапия. Однако оказалось, что программа  работает  лучше,
чем  представлял себе ее создатель, и  теперь некоторым людям нравится такой
компьютерный "психотерапевт", и они говорят, что получают пользу от диалогов
с  ним.  Высшие достижения  человеческого  разума  определенно  находятся за
пределами  какой-либо  компьютерной  имитации,  но  этого  нельзя сказать  в
отношении большей части того, что принято считать обычным интеллектом.

     Человек может выглядеть как поступающий  разумно  и сознательно, но при
этом  может действовать  автоматически.  Ошибочно считая себя  действительно
осознающим,  человек  тем самым закрывает  для  себя возможность  настоящего
сознания. Именно поэтому так важно понимать, что имел в виду Гурджиев, когда
говорил, что человек является машиной.

     Гурджиев постоянно подчеркивал, что почти все человеческие  страдания и
несчастья проистекают из  того факта, что наша жизнь проходит автоматически,
будучи составленной  из  механических  действий.  Вы  (ваше поведение,  ваши
мысли,  ваши  чувства)  являетесь  скорее  следствием внешних,  исторических
причин, нежели действительной причиной, инициатором желаемых вами  действий.
Весь ужас этого факта состоит в том, что мы не просто подобны машинам,  а на
самом деле являемся ими, причем большую часть времени.

     Что   означает  быть   машиной?   Как  мы  становимся  автоматическими,
механическими?  Для ответа на эти вопросы мы будем  мысленно  конструировать
машину для выполнения некоторой полезной работы,  начав с самой примитивной,
тупой  машины, которая  постепенно  совершенствуется и  становится все более
разумной.  По  мере того  как мы  будем  добавлять машине  все новые и новые
аспекты разумности, мы :можем лучше понять, что же такое разум, и нам станет
ясно, что имел з виду Гурджиев, когда говорил, что, для того чтобы считаться
нормальными  с  точки  зрения  многих  обычных  общественных  норм,  мы,   к
сожалению, даже  не  нуждаемся  ни  в  каком  подлинном сознании.  Это будет
долгий, зачаровывающий и порой неприятный анализ, но он, я  надеюсь, заложит
основу  для  того,  чтобы  мы  в  конце  концов  превзошли  наше  теперешнее
состояние, в котором мы являемся машинами.

ОЧЕНЬ ПРИМИТИВНАЯ, ТУПАЯ МАШИНА

     Представим себе,  что  мы  находимся  на  складе.  Одинакового  размера
квадратные ящики поступают в здание по ленте транспортера. Все они одинаково
стоят  на  транспортере  и  расположены  через одни и  те же промежутки.  По
каким-то причинам нам  не хочется  нанимать человека, который  бы снимал эти
ящики  с  ленты транспортера. Нам  хочется, чтобы  на  складе  была  машина,
которая  поднимала бы каждый  ящик  и  ставила его  на  другой  транспортер,
который  бы передавал ящики  к тому месту, где  их нужно складывать. То, что
нам нужно, - это разновидность подъемного крана, снабженного парой захватов,
которые могли бы захватывать ящик, поднимать его,  переносить  его на нужное
расстояние к другому транспортеру, опускать там и раскрывать захваты,  чтобы
ящик мог двигаться по  этому транспортеру дальше. Таким образом, наша машина
должна быть способной поднимать захваты, поворачивать сам подъемный кран  от
одного транспортера к другому, выжидать  фиксированные  промежутки  времени,
пока поступит следующий ящик, и затем повторять весь  этот цикл перестановки
ящика  с одного  транспортера  на другой.  Мы будем  называть  этот механизм
подъемным краном первого поколения.

     Такой кран  первого  поколения  может выполнять полезную работу.  Но он
также весьма подвержен ошибкам, так как не обладает механическим разумом для
того,  чтобы справляться  с  возможными  изменениями  в ситуации. Такой кран
продолжает  работать  по абсолютно  фиксированному  циклу,  вне  зависимости
оттого, что  происходит  в  окружающем  мире.  Предположим, что по  каким-то
причинам расстояние между  ящиками нарушилось и  стало  длиннее  или короче.
Захваты будут захватывать пустой воздух  и так же старательно переносить его
на  другой транспортер, в  то  время как  ящики будут падать в конце первого
транспортера.

СЕНСОРНЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ

     Мы  можем  добавить   нашему  крану  небольшое  количество  "сенсорного
интеллекта", позволив  ему  воспринимать  окружающую  среду,  так чтобы  это
восприятие управляло его поведением. Например, вместо того чтобы кран просто
механически  повторял цикл переноса, давайте определим в  качестве начальной
точки  этого  цикла  момент,  когда  захваты начинают  опускаться  на  ленту
транспортера,  по которому поступают ящики, и в качестве конечной точки - их
возвращение в исходное  положение над этим транспортером.  В конечной  точке
работа крана  каждый  раз  останавливается в  ожидании сигнала  начать новый
цикл.

     Если мы  теперь установим  датчик  с переключателем  на конце подающего
транспортера, то  мы  получим зачатки самого простого сенсорного интеллекта.
Мы используем  при  этом  чувство  прикосновения, тот  вид чувства,  который
возник  одним  из  первых в  процессе  эволюции  жизни.  Теперь  когда  ящик
действительно доходит до  конца  ленты конвейера, он толкает  переключатель,
который срабатывает и посылает крану сигнал начать свой  рабочий цикл. После
этого кран будет опускаться и осуществлять перенос ящика на другой конвейер.
Теперь то, насколько равномерно расположены ящики на ленте транспортера, уже
не будет иметь значения, так  как цикл перенесения ящика не будет начинаться
до тех пор, пока  ящик не  достигнет такого  положения, когда  он может быть
снят  и  перенесен  на  другой  транспортер.  Этот  подъемный  кран  второго
поколения с зачаточным сенсорным интеллектом будет  явно  более ловким,  чем
кран первого поколения.

     Теперь  мы подходим к тому, чтобы определить одно из качеств разумности
- способность реагировать.

     Разумное  поведение  возникает  в  результате  ощущения   того,  что  в
окружающей   среде  действительно  возникла   подходящая  ситуация,   вместо
автоматического  предположения,  что  среда  всегда  благоприятна.  Одна  из
проблем людей,  когда они функционируют как  машины, состоит  в том, что они
отнюдь не всегда проявляют это качество разумности.

СЛОЖНОСТЬ ОКРУЖАЮЩЕГО МИРА

     Возрастание  механической  разумности  нашего  крана,   которое  сейчас
произошло, очень незначительно, поскольку он  теперь способен воспринимать и
реагировать  лишь на  один  возможный тип изменения  в  окружающей  среде, а
именно на неравномерность расположения ящиков на ленте  транспортера. Многие
другие изменения  будут приводить к неправильному функционированию, а иногда
даже  к  разрушительному поведению. Рассмотрим  второе  возможное изменение:
предположим, что  транспортер, который относил ящики  к тому месту,  где  их
нужно было  складывать, вдруг остановился. Кран будет ставить следующий ящик
на предыдущий,  который остался на своем месте, и все это  кончится тем, что
ящики окажутся на полу и, возможно, будут повреждены в результате падения.
     Третье   возможное   незапланированное   событие:   предположим,    что
регулировка крана нарушилась, и он  начал переносить  ящики слишком  далеко.
Тогда ящики  будут  падать  на  пол  по  другую сторону  транспортера.  Если
кто-либо  будет работать  там,  то  падение  ящика может травмировать  этого
человека.

     Мы  можем  увеличить  механическую  разумность  нашего  крана  тем   же
способом,  как и  раньше,  сделав  его более  "осведомленным"  об окружающей
обстановке. Мы  можем установить специальный датчик на втором транспортере и
соединить его с кнопкой выключения крана,  который  теперь  будет прекращать
свою работу, если второй транспортер остановится. Мы  можем пойти еще дальше
и  соединить кран  с кнопкой остановки первого транспортера,  который теперь
тоже будет отключаться для  предотвращения нагромождения на нем кучи ящиков.
Увеличивая  сенсорный  интеллект  крана  для одной  специфической  цели,  мы
получаем некоторое возрастание общей разумности, что может быть использовано
и для  других  целей. Как мы  увидим  дальше,  когда  будем  разбирать  идеи
Гурджиева о самонаблюдении и самовспоминании,  добавление  такого сенсорного
разума в нашей жизни оказывается чрезвычайно полезным.

     На тот случай, если  стрела крана будет отклоняться слишком  далеко, мы
можем разделить работу нашего крана на два цикла вместо одного. Первый  цикл
будет состоять из поднятия ящика и перенесения его по направлению ко второму
конвейеру; второй цикл  будет состоять из опускания ящика,  освобождения его
из захватов  и  возвращения  крана  в  исходную  позицию.  Тогда  мы  сможем
установить сенсорный выключатель над вторым транспортером, чтобы кран, когда
он  находится  в  правильном  положении, толкал  этот  датчик,  что  и будет
завершать первый цикл.  После  этого  кран будет прекращать  свое движение и
начинать  цикл опускания ящика. Так постепенно наш  подъемный  кран  стал  в
четыре  раза более разумным, чем он был вначале, поскольку он  теперь  может
реагировать  на   действительное  положение  поступающих  ящиков  на  первом
конвейере,  останавливаться, если  один  либо  другой транспортер прекращают
свою  работу,  и   не  отклоняться  слишком  далеко,  даже  если   нарушится
регулировка самого крана.

ПРИСПОСАБЛИВАНИЕ К ЦЕЛИ

     Пока что механический разум нашего подъемного  крана третьего поколения
принадлежит к категории "все или ничего". Ящик либо толкает, либо не толкает
датчик,  включающий  кран;  лента  второго  транспортера,  на  которую  кран
переносит ящики, либо движется, либо не движется; кран либо поворачивается в
правильное положение,  чтобы опускать  ящик  на ленту  второго транспортера,
либо не поворачивается. Но представим себе ситуацию, когда один из ящиков на
ленте первого транспортера повернут  углом.  Будет ли угол  ящика  правильно
давить на датчик переключателя, чтобы кран начал свой цикл подъема? Будут ли
при этом захваты работать  так,  как  надо? Они  могут повредить  ящик  либо
уронить его после того, как он будет снят с транспортера.

     Если ящик будет повернут лишь незначительно, ни одна из этих проблем не
возникнет,  однако  они будут  иметь место,  если он будет  повернут слишком
сильно. Но как определить это  "слишком сильно"? И является  ли это "слишком
сильно" одинаковым для каждой из потенциальных проблем?  Становится понятно,
что  нам  нужен  механический разум,  который  мог  бы  справляться с  более
сложными   случаями,  чем  ситуации   типа  "все  или   ничего".  Нам  нужен
механический  разум,  который  обладал бы  памятью о  цели,  воспринимал  бы
окружающую  обстановку  и  оценивал  ту степень, в которой она отличается от
заданной цели, а затем соответствующим образом приспосабливал свое поведение
для  того, чтобы компенсировать  те изменения  в окружающей  среде,  которые
могли бы препятствовать достижению цели.

     Восприятие  по  принципу  "все  или  ничего",  "белое  или  черное"   и
соответствующее реагирование является, конечно же, главной проблемой в жизни
человека. Кто-то  может сделать  вам пренебрежительное замечание,  и тогда у
вас  в  крови  начинает  усиленно   циркулировать  адреналин,   ваши   мышцы
напрягаются,  а ваше тело  оказывается готовым  к борьбе или к побегу, и  вы
чувствуете  себя  в угрожающей ситуации, сильно разгневанным или испуганным.
Но ведь  это  было всего лишь  незначительное словесное  замечание;  никакой
реакции вашего  тела вовсе  не требовалось. Мы слишком  часто реагируем либо
чрезмерно сильно, либо  недостаточно, в то время как нам нужно реагировать в
точном соответствии с реальной ситуацией.

     Этот тип  механического  разума  для  определения степени  изменений  в
окружающей  обстановке в ограниченной  мере может  быть  запрограммирован  в
машинах, которые управляются компьютерами. Для того чтобы  подъемный  кран в
нашем примере мог обнаруживать повернутые углом ящики и правильно работать с
ними, нам нужно добавить к системе  датчиков еще и  телекамеру, направленную
на ящик сверху. Сигнал с камеры поступает в компьютер, в котором специальная
программа выделяет квадратную форму верхней крышки ящика независимо от того,
под   каким   углом   он  расположен  на  ленте   транспортера.   Эта  форма
сопоставляется  с  информацией о заданной форме ящика в  памяти  компьютера:
компьютер "узнает" ящик. Это позволяет ему также  определить положение ящика
на ленте транспортера.

     Так,  у  нашего  подъемного  крана  четвертого  поколения  компьютерная
программа  распознавания  и  контроля сможет вычислять угол, на который ящик
повернут относительно своего  стандартного положения  на ленте транспортера.
Снабдив  кран  поворачивающимися  захватами,  управляемыми  компьютером,  мы
теперь сможем добиться того, что  они будут поворачиваться  в зависимости от
положения  ящика  и  брать  его с транспортера  правильно  и  надежно. Затем
захваты будут  поворачиваться,  придавая ящику  то  положение, в  котором он
должен быть; теперь кран может переносить ящик на другой транспортер.

ОТ НЕГИБКОСТИ К РАЗУМНОСТИ

     Есть и другой  путь решения проблемы  с  неправильно стоящими  ящиками,
который  не требует повышения механической разумности подъемного  крана.  Мы
могли бы  изготовить  ленту транспортера таким образом,  чтобы  ее ширина  в
точности соответствовала ширине ящиков, а по краям ленты имелись приподнятые
направляющие.  Тогда ящики будут стоять на ленте  транспортера ровно в