..
   - Ладно, - хрипло выговорила она.
   В тишине выстрелом щелкнул выключатель. И донеслось тонкое  пронзительное
завывание двигателей самолета где-то высоко над городом.  Звук  приблизился,
пронесся над ними и начал замирать вдали: самолет, выполнявший  ночной  рейс
на Ванкувер с сенатором Деверо на борту среди прочих пассажиров, повернул  в
западном направлении, стремительно набирая высоту в ночной тьме.
   - Будь нежным, Брайан, - прошептала  Милли.  -  Сегодня,  в  этот  раз..,
прошу, пожалуйста, будь нежным.

ЭЛАН МЭЙТЛЭНД

Глава 1

   В Ванкувере все рождественское утро Элан Мэйтлэнд проспал. Проснулся он с
ощущением омерзительного вкуса во рту -  накануне  вечером  крепко  выпил  в
гостях у своего партнера по адвокатской конторе. Зевая и  почесывая  макушку
коротко остриженной головы, он припомнил, что они прикончили пару бутылок на
троих: он. Том Льюис и жена Тома Лиллиан. Конечно, они позволили себе лишку,
поскольку ни у него, ни у Тома не было денег на подобные  выходки,  особенно
сейчас, когда Лиллиан  ждала  ребенка,  а  у  Тома  возникли  затруднения  с
выплатой взносов за крошечный домик, приобретенный в рассрочку полгода назад
в Северном Ванкувере. "Да черт с ним со всем",  -  подумал  Элан,  с  трудом
поднимая  с  кровати  свою  атлетическую  шестифутовую  фигуру.  Босиком  он
прошлепал в ванную.
   Возвратившись в комнату, натянул старые фланелевые  брюки  и  застиранную
футболку,  некогда  горделиво  обозначавшую  его  принадлежность  к  родному
колледжу. Приготовил себе чашку растворимого кофе и тост, наскреб  из  банки
немного меда. Завтракал он, сидя на  кровати,  занимавшей  едва  ли  не  все
ограниченное пространство его тесной холостяцкой квартирки на  Гилфорд-стрит
неподалеку от залива Инглиш-Бэй.
   Позже при желании кровать можно заставить исчезнуть в стене как  складной
трап, но Элан редко торопился с этим занятием, предпочитая входить  в  новый
день постепенно и не спеша, поскольку уже  давно  обнаружил,  что  наилучшим
образом справляется со всеми делами, когда вникает  в  них  медленно  и  без
суеты.
   Он погрузился  в  глубокое  раздумье  по  поводу  того,  следует  ли  ему
мобилизовать  усилия  и  поджарить  пару  ломтиков  бекона,  когда  раздался
телефонный звонок. Звонил Том Льюис.
   - Слушай, ты, болван этакий, - жизнерадостно обратился к нему Том, -  что
же ты никогда не упоминал своих приятелей из высшего общества, а?
   - Не люблю хвастовства. Мы с Вандербильдами... - Элан с трудом  проглотил
непрожеванный кусок тоста. - Эй, какие там еще приятели?
   - Сенатор Деверо, к примеру. Тот самый Ричард Деверо. Он приглашает  тебя
к себе домой сегодня. По-быстрому, одна нога здесь, другая там.
   - С ума ты сошел?
   - Это я-то? Мне  только  что  звонил  Брайант  -  из  конторы  "Каллинер,
Брайант, Мортимер, Лэйн и  Роберте",  известной  также  под  названием  "Мы,
народ". Они ведут практически всю юридическую работу для старика Деверо,  но
на этот раз сенатору нужен конкретно и лично ты.
   - Откуда же он обо мне узнал? - скептически протянул Элан. - Ошибка  это,
кто-то, очевидно, перепутал фамилию.
   - Слушай, малыш, - назидательно заявил Том, - если  уж  природа  наделила
тебя глупостью выше средней, не усугубляй. Им нужен именно Элан Мэйтлэнд  из
новой процветающей конторы - чего ты там  хмыкаешь?  Она  бы  и  процветала,
найди мы хотя бы пару клиентов, - так вот, из процветающей конторы "Льюис  и
Мэйтлэнд". Это ведь ты?
   - В общем, конечно, я, но...
   - Конечно, мне не понять, почему такому человеку, как сенатор Деверо, мог
понадобиться  Мэйтлэнд,  когда  есть  Льюис,  который  завершил  юридическое
образование на целый год раньше, чем упомянутый Мэйтлэнд, да который к  тому
же,  как   наглядно   демонстрирует   данная   беседа,   значительно   умнее
вышепоименованного Мэйтлэнда, но тем не менее...
   - Минутку, - прервал его Элан. - Ты ведь назвал Деверо, точно Деверо.
   - Не более, правда, шести  раз  за  последнюю  минуту,  что,  конечно,  я
понимаю, явно недостаточно, чтобы до тебя наконец дошло...
   - На последнем курсе колледжа была у нас какая-то Шерон Деверо. Да ничего
особенного, ладно тебе, встречались несколько раз в компаниях,  потом  разок
пригласил ее на свидание, но с тех пор больше не видел. Может, она...
   - Может, она, а может, и не она. Знаю только, что сенатор  Деверо  в  это
ясное и солнечное рождественское утро ждет к себе некоего Элана Мэйтлэнда.
   - А что, и пойду, - заявил Элан. - А вдруг у  него  под  елкой  для  меня
припасен гостинец?
   - Вот его адрес, - предусмотрительно подсказал Том и, когда  Элан  кончил
царапать ручкой по листку бумаги, сообщил:
   - Буду молиться за тебя. Слушай, наверное,  даже  позвоню  домовладельцу,
что сдает нам помещение под контору, и заставлю его тоже молиться за тебя  -
а что, в конце концов от этого зависит, получит ли он свою арендную плату.
   - Передай ему, что я сделаю все, что в моих силах.
   - Ну, в этом никто и не сомневался, - заверил его Том. - Удачи, малыш.

Глава 2

   "Сенатор Деверо - и ничего в этом нет удивительного, -  подумалось  Элану
Мэйтлэнду, - жил на Саут-Уэст-Мэрин-драйв".
   Элан  довольно  хорошо  знал  эти  места:  и  по   рассказам,   и   через
эпизодические знакомства в студенческие годы. Поднявшийся высоко-высоко  над
самым  центром  Ванкувера,  район  слыл  местом   сосредоточения   несметных
состояний  и  светской  меккой  для  всех  честолюбцев.  Почти  отовсюду   с
Мэрин-драйв  открывался  захватывающий  вид,  а  в  ясные  дни  можно   было
разглядеть даже границу с американским штатом Вашингтон. Вид этот, как  было
известно Элану Мэйтлэнду, имел также и символическое значение,  поскольку  в
большинстве своем обосновавшиеся здесь или  сами  добились  весьма  высокого
положения в обществе, или обладали им от рождения.
   Другим символом были огромные плоты на реке Фрэйзер, либо  причаленные  к
берегу, либо царственно влекомые буксирами к лесопилкам. Богатство провинции
Британская Колумбия начиналось  с  лесозаготовок  и  деревообработки,  да  и
сейчас в основном поддерживалось этими отраслями.
   Взору Элана Мэйтлэнда открылся очаровательный кусочек реки Фрэйзер,  и  в
тот же момент он обнаружил, что прибыл  к  дому  сенатора  Деверо.  Сенатор,
решил Элан, устроился в самом живописном на всем берегу месте.
   Было солнечно, ясно и сухо. Он повел автомобиль к просторному особняку  в
стиле эпохи Тюдоров. Защищенное от любопытных глаз прохожих живой  изгородью
кедровых деревьев здание располагалось на значительном удалении от шоссе,  к
нему  вела  извилистая  подъездная  дорожка,  начинавшаяся  у  двустворчатых
металлических ворот, увенчанных  двумя  фантастическими  фигурами.  В  конце
дорожки стоял сверкающий  "крайслер-империэл",  и  Элан  Мэйтлэнд  пристроил
позади него свой обшарпанный "шевроле".  Он  прошел  к  массивной,  усеянной
крупными  шляпками  гвоздей  двери  в  глубине  величественного  портика   и
позвонил. Дверь тут же распахнулась.
   - Доброе утро, меня зовут Мэйтлэнд, - представился Элан дворецкому.
   - Проходите, пожалуйста, сэр, - пригласил дворецкий,  хрупкий  седовласый
старик, двигавшийся так, словно ноги причиняли ему  непереносимую  боль.  Он
провел  Элана  коротким,  облицованным  плиткой   коридором   в   просторный
вестибюль. В дверях вестибюля появилась тонкая, стройная фигурка.
   Это была Шерон Деверо  -  именно  такой  он  ее  и  запомнил.  Отнюдь  не
красавица, но весьма изящная, можно даже  сказать,  миниатюрная,  с  немного
удлиненным лицом и глубокими, искрящимися юмором глазами. А вот  прическа  у
нее изменилась. Тогда она была жгучей брюнеткой с длиннющими волосами, нынче
же стала коротко стриженной блондинкой, что, по его мнению, очень ей шло.
   - Привет, - поздоровался Элан. - Мне сказали, вам тут адвокат требуется.
   - В данный момент, - молниеносно среагировала Шерон, - нам  больше  нужен
водопроводчик. Дедушкину ванную так и заливает.
   Теперь он вспомнил еще кое-что -  ямочку  на  левой  щеке,  появлявшуюся,
когда она улыбалась, как вот в эту минуту.
   -  Перед  вами  как  раз  адвокат,  который   подрабатывает   именно   по
водопроводной части. В юриспруденции в последнее время дела идут  далеко  не
блестяще, - объяснил он.
   Шерон рассмеялась.
   - Тогда я рада, что вспомнила про Элана Мэйтлэнда.  Дворецкий  помог  ему
снять пальто, и Элан с любопытством осмотрелся.
   Особняк - как снаружи,  так  и  внутри  -  всем  своим  видом  говорил  о
богатстве и благополучии. Они стояли в огромном вестибюле,  облицованном  по
стенам полированными панелями, высокий потолок в стиле Ренессанса  отражался
в сияющем дубовом паркете. В массивном камине тюдоровской эпохи, обрамленном
пилястрами с каннелюрами, весело полыхали поленья,  неподалеку  от  него  на
трапезном столе елизаветинских времен стоял искусно подобранный букет алых и
желтых роз. На цветастом ковре из Кермана   расположились  друг  против  друга  величественное
йоркширское кресло и уютная софа,  по  обеим  сторонам  окон  эркера  висели
тяжелые вышитые шерстью шторы.
   - Дедушка только вчера вечером вернулся из Оттавы, - сообщила ему  Шерон,
- и сегодня за завтраком обмолвился, что  ему  нужен  молодой  Эйб  Линкольн
. Тут-то я и скажи, что  знавала  некоего  Элана  Мэйтлэнда,
который собирался  стать  адвокатом  и  был  просто  напичкан  всевозможными
идеями.., кстати, ты их еще не растерял?
   - Да, по-моему, нет, - ответил Элан слегка сконфуженно.  Видимо,  в  свое
время он  откровенничал  с  этой  девчушкой  куда  больше,  чем  мог  сейчас
припомнить. - Спасибо, что подумала обо мне.
   В доме было тепло, и Элан повертел шеей в жестком  крахмальном  воротнике
белой рубашки, которую надел под единственный приличный костюм  пуританского
темно-серого цвета.
   - Пойдем в гостиную, - пригласила Шерон. - Дед сейчас подойдет.
   Он пошел за ней через зал. Шерон распахнула дверь, и на них хлынул  поток
солнечного света.
   Комната, в которой они оказались, была еще просторнее вестибюля,  но  тем
не менее очень светлая  и  потому  не  производившая  давящего  впечатления.
Обставлена она была чиппендейлом и шератоном ,  на
полу - светлые персидские ковры, стены обтянуты дамасской тканью и  украшены
золочеными хрустальными бра. Несколько подлинников маслом:  Дега,  Сезанн  и
более  современный  Лоурен  Харрис.  Один  угол  гостиной  целиком  занимала
гигантская пушистая елка, поблескивавшая рождественскими украшениями,  рядом
стоял "стейнвей" . Закрытые
сейчас створчатые окна выходили на выложенную каменными плитами террасу.
   - А дедушка, я так понимаю, это сенатор Деверо? - уточнил Элан.
   - Ох, я забыла, что ты можешь не знать. - Шерон указала ему на  канапе  и
сама села напротив. - Мои  родители,  понимаешь,  развелись.  Папа  живет  в
Европе, по большей части в Швейцарии. А мама снова вышла замуж  и  уехала  в
Аргентину, а я вот живу здесь.
   Произнесла она это все с подкупающей откровенностью и без тени горечи или
сожаления.
   - Так-так-так. Вот это и есть  тот  самый  молодой  человек,  -  пробасил
сенатор Деверо от двери.
   Седые волосы тщательно  причесаны,  безупречно  отутюженная  визитка  без
единой морщинки, в петлице  рдел  бутончик  розы.  Потирая  ладони,  сенатор
прошел в гостиную.
   Шерон совершила обряд представления.
   - Прошу простить  меня,  мистер  Мэйтлэнд,  -  с  изысканной  вежливостью
извинился сенатор, - что побеспокоил вас в праздничный день. Уповаю, что  не
причинил вам уж очень больших неудобств.
   - Нет, сэр, - пробормотал Элан.
   - Отлично.  Тогда,  может  быть,  прежде  чем  мы  перейдем  к  делу,  не
откажетесь отведать с нами старого хереса?
   - Благодарю вас.
   Только теперь он заметил стоявшие  на  столе  красного  дерева  бокалы  и
хрустальный  графин.  Пока  Шерон  разливала  херес,  Элан   позволил   себе
обратиться к старому Деверо:
   - Изумительно красиво у вас здесь, сенатор.
   - Приятно слышать, что вам  нравится,  мальчик  мой,  -  старик,  похоже,
испытывал искреннее удовольствие. - Всю свою жизнь я  посвятил  тому,  чтобы
окружить себя изысканными и изящными вещами.
   - Дедушка у нас весьма  знаменит  как  коллекционер,  -  сообщила  Шерон,
протягивая им бокалы. - Беда только в том, что порой кажется, будто живешь в
каком-то музее.
   - Молодежь презирает старину или только  делает  вид.  -  Сенатор  Деверо
снисходительно улыбнулся внучке. - Хотя Шерон, по-моему, еще не  безнадежна.
Интерьер этой комнаты мы замыслили вместе с ней.
   - И с весьма впечатляющим результатом, - польстил Элан.
   - Признаюсь, я и  сам  так  считаю,  -  сенатор  обвел  комнату  любовным
взглядом. - У нас здесь есть несколько совершенно особенных вещиц. Вот  это,
например, великолепный образец  искусства  времен  династии  Тан  . - Его  пальцы  коснулись  ласкающим
движением тонко раскрашенной глиняной фигурки всадника на лошади. Она стояла
отдельно на мраморной плите высокой подставки. - Столетия назад ее изготовил
гениальный  мастер,  живший   в   цивилизации,   возможно,   гораздо   более
просвещенной, нежели наша собственная сегодня. "
   - Она действительно само совершенство, - согласился Элан.
   "Да в одной только этой гостиной целое состояние", - уколола  его  мысль.
По контрасту с окружающей роскошью сразу  вспомнилось  убогое  двухкомнатное
бунгало Тома Льюиса, где он провел вчерашний вечер.
   - А теперь к делу, - голос сенатора зазвучал сухо и деловито.
   Все трое расселись.
   -  Приношу  извинения,  мальчик  мой,  за  столь  внезапное   и   срочное
приглашение. Возникло, однако, одно дело, пробудившее во мне озабоченность и
сочувствие. И, как мне думается, оно не  терпит  отлагательства.  -  Сенатор
Деверо далее объяснил, что его заинтересовал судовой заяц Анри Дюваль, "этот
несчастный молодой человек, без крова и без родины, что стоит у наших ворот,
моля во имя гуманизма о разрешении на въезд".
   - Да, - сказал Элан, - читал я  вчера  эту  историю.  Помнится,  мне  еще
подумалось, что здесь мало что можно предпринять.
   Шерон, внимательно слушавшая их беседу, вмешалась:
   - Это почему же?
   - Главным образом потому, что канадский закон об иммиграции весьма жестко
определяет, кому разрешен въезд, а кому нет.
   - Но газеты пишут, - возразила Шерон, - что его даже не выслушали в суде.
   - Да, мальчик мой, вот  на  это  что  скажете?  -  сенатор  вопросительно
вздернул бровь. - Где же наша хваленая свобода, если человек - любой человек
- не может обратиться в суд?
   - Поймите меня правильно, - терпеливо объяснил Элан. - Я ведь не  защищаю
существующее положение вещей. Более того, мы изучали закон об иммиграции  на
юридическом факультете, и я  считаю,  что  в  нем  много  не  правильного  и
несправедливого. Я говорю о законе в том виде, в каком он сейчас  действует.
А если речь идет о его изменении, то это больше по вашей части, сенатор.
   Сенатор Деверо горестно вздохнул.
   - Вот это трудно, ох как это  трудно  с  таким  негибким  правительством,
какое сейчас у власти. Но скажите мне, вы  действительно  уверены,  что  для
этого несчастного молодого человека  так-таки  ничего  нельзя  сделать  -  в
юридическом смысле, имею в виду? Элан колебался:
   - Но это только экспромтом.
   - Естественно.
   - Ладно, если предположить, что изложенные  в  газетах  факты  достаточно
достоверны, то этот Дюваль не имеет вообще никаких прав. Прежде чем он  смог
бы обратиться в суд - если такой шаг принес бы какую-нибудь пользу, в чем  я
сомневаюсь, - ему было бы  необходимо  получить  официальное  разрешение  на
въезд в страну, что представляется маловероятным. - Элан  бросил  взгляд  на
Шерон. - По моим расчетам, все закончится тем, что судно продолжит плавание,
а вместе с ним и этот Дюваль.
   - Возможно, возможно, - протянул  сенатор,  разглядывая  пейзаж  Сезанна,
висевший перед ним на стене. - А все  же  иногда  в  законах  обнаруживаются
лазейки.
   - И очень часто, - согласился Элан. - Я же  предупредил,  что  высказываю
мнение, что называется, в предварительном  порядке,  без  изучения  вопроса.
Чистый экспромт.
   - Да, конечно, я понимаю, мальчик мой, - сенатор оторвал  наконец  взгляд
от картины и вновь продолжил деловым тоном:
   - Именно поэтому я  прошу  вас  как  можно  глубже  изучить  это  дело  и
посмотреть, найдутся ли какие-либо лазейки. Короче, я  хочу,  чтобы  вы  как
адвокат представляли интересы этого несчастного молодого человека.
   - Но если он...
   Сенатор Деверо остановил его жестом предостерегающе поднятой руки.
   - Сначала выслушайте меня. Я намерен оплатить вам гонорар за  юридическую
помощь и все ваши расходы по этому делу. Взамен я прошу только одно -  чтобы
мое участие в нем оставалось в тайне.
   Элан в растерянности заерзал на канапе. Момент, он прекрасно понимал это,
может оказаться весьма важным - как для него, так и для других. Само по себе
данное дело пусть будет пустышкой,  но,  если  его  правильно  повести,  оно
поможет ему установить полезные в будущем связи, а впоследствии  и  получить
работу над другими делами. Когда он утром ехал сюда, он  не  знал,  что  его
ждет, теперь, когда стало известно, он, казалось, должен был  радоваться.  А
его все же терзали  сомнения.  Элан  подозревал,  что  здесь  кроется  нечто
гораздо большее, чем старик счел нужным ему открыть. Он явственно ощущал  на
себе взгляд Шерон.
   Неожиданно даже для себя Элан спросил:
   - Но почему, сенатор?
   - Что почему, мальчик мой? - ласково поинтересовался Деверо.
   - Почему вы так хотите, чтобы ваше участие оставалось в тайне?
   На мгновение сенатор, похоже, смешался, потом лицо его прояснилось.
   - В Библии сказано что-то вроде того, что, когда берешься за благодеяние,
пусть левая рука не ведает, что творит правая.
   Исполнено это было отлично. Но в голове у Элана все стало на свои  места.
Он тихо переспросил:
   - На самом деле речь идет, видимо, не о благодеянии, а о  политике,  сэр?
Сенатор сдвинул брови.
   - Боюсь, не понимаю вас.
   "Ну, - подумал Элан, - вот и все.  Вот  ты  и  сорвал  сделку  и  потерял
первого в твоей жизни крупного клиента". Вслух он твердо проговорил:
   -  Сегодня  иммиграция  составляет  главную  политическую  проблему.  Это
конкретное  дело  уже  попало  в  газеты  и  может  доставить  правительству
множество неприятностей. Не это ли  вы  задумали,  сенатор?  Использовать  в
своих целях того юношу на судне как своего рода пешку? И не  поэтому  ли  вы
обратились ко мне - молодому и зеленому, а не  в  вашу  обычную  юридическую
фирму, которую сразу связали  бы  с  вами?  Очень  сожалею,  сэр,  но  вести
юридическую практику таким образом в мои планы не входит.
   Он говорил резче, чем намеревался, но возмущенное негодование в нем взяло
верх. Он спросил себя: "А как же я все  это  объясню  своему  партнеру  Тому
Льюису? Как Том поступил бы на  моем  месте?"  Элан  подозревал,  что  Льюис
действовал бы иначе: его партнер обладал достаточным здравомыслием, чтобы не
отказываться от гонорара из-за дурацкого донкихотства.
   Сквозь эти мысли извне прорвался  какой-то  дребезжащий  звук.  К  своему
удивлению, он обнаружил, что слышит довольный смешок сенатора Деверо.
   - Молодой и зеленый - так вы, по-моему, сказали, мальчик мой?  -  сенатор
опять залился смешком, мягко колыхая брюшком. - Ну-ну, может, и молодой,  но
уж точно не зеленый. А ты как думаешь, Шерон?
   - Я бы сказала, что ты, дед попался. Элан заметил в устремленном на  него
взгляде Шерон нескрываемое уважение.
   - Согласен, милочка, и  вправду  попался.  Ты  отыскала  очень  неглупого
молодого человека.
   Элан ощутил, что атмосфера резко изменилась, он, правда, не был уверен, в
лучшую ли сторону. Точно теперь он знал одно - сенатор Деверо был  человеком
непростым и многогранным.
   - Ну ладно, значит, карты на стол, - тон сенатора  также  изменился,  его
голос звучал не столь внушительно, сейчас  он  словно  обращалс