наверняка в
панике решали, что делать. Он все более четко представлял себе, что ждет его
теперь. Нет, его не пугало то, что он с позором  вора публично отдаст  венок
победителя его истинному хозяину. Его пугало то, что он, наверняка, вслед за
этим будет с треском и плевками вслед изгнан из вчера еще рукоплескавших ему
кругов.  А  потом  повиснет в  этой  жизни, отталкиваемый отовсюду.  Его  до
тошноты страшило то, что соберущиеся по этому поводу комиссии разных обществ
и центров своими указами заморозят все  его  вклады  в банках  и  востребуют
незаслуженно полученные  премии и поощрения. Перед  ним лицом  к лицу стояла
перспектива всеобщего презрения и нищеты, рука  об руку  с которой он должен
был встретить свою старость после стольких лет триумфа и шикарной жизни.
     Он   встал,  ноги  не  слушались  и,  трясясь  в  коленях,  то  и  дело
подгибались. Он смотрел куда-то в пустоту, глаза  его были слепы. Он нащупал
почти ничего не чувствующими  пальцами холодную  ручку револьвера и, стиснув
его в  руке, поднес к  виску. В глазах промелькнула заводская  гравировка на
стволе: К-248. Он не  хотел колебаться даже мгновение и, стиснув зубы, нажал
на  спусковой  крючок.  Резкий  звук  выстрела  сотряс  тишину,  наполнявшую
кабинет...  Ему  вторил толчок,  заставивший  зазвенеть все стеклянное,  что
находилось на столе и в шкафах. Через минуту толчок повторился. Средней силы
землетрясение, происходившее на западе, волнообразно докатывалось до города.
Сила  толчков  не  была  велика,  и,   не  причинив  каких-либо  разрушений,
землетрясение утихло через полчаса.
     В том месте, где оно происходило, континент немного сдвинулся в сторону
моря, прижав  накопления  вулканической магмы с  другой  стороны. Извержение
началось  немедленно.  Прорвав  небольшую   в   этом   месте  толщу   земли,
расплавленная   лава   взметнулась  ввысь,  испаряя  воду   и  поднимаясь  к
поверхности  остывающей  каменной  массой.  Образуемый  выбросами  небольшой
горный  массив под водой  немного  менял  соотношение  в  данном  районе,  и
вызванные  этим   деформации  поверхности   спровоцировали  начало  процесса
погружения прибрежной части соседнего материка. Там, где начавшее погружение
побережье  поворачивало  к  другому  океану,  этот  процесс  останавливался,
уступая место старому движению материка вглубь океана. Смещаясь на сантиметр
за десять лет, он давил все своей массой на смыкающийся с ним,  но пассивный
в движении огромный  полуостров. Прижимаемый  с  запада  целым  континентом,
полуостров дробился в месте смычки. Местные залежи жидкой лавы,  находящиеся
на довольно большой глубине, изо всех сил  давили на небольшую перегородку к
северу от полуострова, и  вскоре здесь должно было произойти гораздо большее
извержение, чем раньше. Потоки магмы  скапливались  в  окрестностях  старого
вулкана, спящего уже несколько тысяч лет, и должны были быть выброшены им  и
скопиться на  западном склоне.  Оползая  и  скатываясь в  пролив, они  могли
перегородить его,  как плотина, и образовать новый  переход, который заложит
основание на дне  пролива  для  дальнейших  накоплений веса,  что приведет к
новому  изменению  на  дне  и  повлияет  на  облик соседнего  мыса,  глубоко
врезающегося в воды залива.
     1992 г.


ТРАНСФОРМАЦИЯ
     Массивный  камень  темно-серого цвета надежно закрыл  его  от пуль,  со
свистом пролетающих  то  справа,  то слева.  Элмер  сидел  на  корточках и с
интересом наблюдал за участниками захвата. Огромный человек  в черной куртке
прыжком перебрался к нему от прежнего своего укрытия.
     -- Вы не ранены? -- Он съежился за камнем рядом с Элмером.
     -- Нет, благодарю за беспокойство, все в полном порядке.
     Человек  удовлетворенно  покачал головой  и  перезарядил  обойму своего
пистолета.
     Справа захлопали выстрелы,  еще  один участник выскочил из-за  валуна и
попытался пробежать к низинке, находящейся метрах в  десяти выше того места,
где сидел Элмер. Где-то наверху, там, где камни лежали уже целыми россыпями,
послышался ответный  выстрел.  Перебирающийся через  кучу  небольших  камней
участник замер и, медленно наклоняясь назад, опустился на землю.
     Элмер  подполз к краю  камня и  выглянул  в  сторону,  откуда стреляли.
Камни,  еще камни, и где-то  там, наверху, плоская вершина и отвесная стена.
Он не заметил ни единого движения, ни малейшей перемены цвета -- ничего, что
говорило бы  о  чьем-либо  присутствии там. Сидевший рядом гигант  отстранил
Элмера от края:
     -- Господин журналист, не следует так рисковать.  Вы же  видите, что он
стреляет достаточно метко. А у вас даже шлема нет.
     При  этом  он  надел на голову висевший  до  сих  пор  на поясе  черный
пуленепробиваемый шлем с узкой полоской бронестекла на уровне глаз. Из рации
послышался гудок вызова.
     -- Слушаю, -- он прижал ее прямо к шлему.
     --  Он уходит к обрыву.  При  одиночном огне мы просто не  успеваем его
накрыть, -- хрипло прозвучало в динамике, -- четверо уже на позиции захвата,
левее, наверху. Мы сейчас  подтянемся. Разрешите  очередью, иначе  потерь не
избежать, и так уже троих потеряли.
     Человек отвел  рацию от шлема и задумался. Было видно, что предложенное
его не совсем устраивает. Он пересел в другую позу и, подведя рацию к шлему,
быстро отчеканил:
     --  Ладно,  приступайте. Но если  шлепните его,  я шкуру  с вас  сперва
спущу, а уж потом сам положу голову на плаху.
     Послышалось  шипение,  и  хриплый голос,  видимо,  вдалеке  от динамика
скомандовал: "Пошли!"
     Вверху, как трескотня десятков стрекоз, зазвучали  автоматные  очереди.
Человек оглянулся и  взяв Элмера за руку, как ребенка, потащил за собой. Они
встали и лишь слегка пригибаясь, побежали вверх по горе.
     -- Вы не обижайтесь, что вас, как  школьника, здесь  опекают. Полковник
лично поручил следить за вашей безопасностью. Дело, видите, какое -- не дает
себя взять, гад, так просто.
     Человек добежал до впадины и, увлекая за собою Элмера,  припал к земле.
В этот момент с вершины раздались звуки ответных автоматных очередей.
     Человек покачал головой:
     -- Где только эта сволочь  берет такие вещи? --  Он посмотрел на Элмера
сквозь   стекло    своего   шлема:   --   Это   последняя   модель   ручного
пистолета-пулемета.  Он  даже не  у всех в  армии есть,  а  эта  гадина  уже
приобрела.
     Элмер  вспомнил  беседу  с  полковником.  Просьбу об  участии в  боевой
операции. Полковник тогда  лишь посмеялся. Отправлять журналиста, пусть даже
с мировым именем, за тридевять земель  на  тайные операции  разведки -- это,
конечно  же,  звучало смешно. Помогла случайность. Это дело не только удачно
подвернулось  совсем рядом,  у себя же  в  стране,  но  и  сулило полковнику
определенные  выгоды,  дивиденды,   так  сказать,  с  риска  допустить  туда
репортера. Репортера, правда, не совсем простого: профиль его работы как раз
соответствовал  данному  делу  и  теме. Последние  пять  лет  Элмер  работал
редактором   военного   обозрения.   Солидного    журнала,   непосредственно
контактирующего  с  армией  и  служившего   ее  интересам  в  информировании
населения о  событиях,  происходивших в ней. Полковник  поставил  лишь  одно
условие: если облава провалится,  то Элмер унесет с собой в  могилу  всю эту
информацию,  ни единым  словом  не обмолвившись ни с кем на  протяжении всей
своей жизни. Ну, а если они возьмут объект, как они его  называют, то статья
должна быть о героизме, беспредельном самопожертвовании и т.д. Элмера вполне
устроили условия, и он с легким сердцем отправился на это дело.
     Нельзя сказать, что его совсем не мучило любопытство, но он мужественно
скрывал свои вопросы,  стараясь казаться вполне  пассивным наблюдателем  без
излишнего интереса к происходившему.
     На прощанье полковник остановил его уже у дверей и, пристально взглянув
в глаза, тихо сказал:
     -- Это чудовище, Элмер,  истинные  намерения которого  для нас загадка,
но, без сомнения, весьма опасны. И ради всего святого, держитесь подальше от
зоны непосредственного  столкновения.  Я не  хочу  провожать вас в последний
путь, как проводил уже многих, кто с ним соприкоснулся.
     В рации,  болтавшейся на поясе у  сопровождающего (видимо, он же был  и
координатором всей группы), зашипело. Голос  сообщил, что  объект отступил к
краю обрыва,  и после организации огневого прикрытия можно  будет попытаться
совершить захват.
     Разрешение было  дано,  и  через  минуту верх  горки  утонул  в  звуках
автоматных очередей. Сопровождающий выпрямился в полный рост:
     --Ну, теперь, я думаю, мы можем  себе  позволить не спеша и  ничего  не
опасаясь  пройтись  к  месту,  где  вы,  господин  Элмер,  сможете лицезреть
виновника  всех  этих  событий.  Но  не  забывайте:  никаких вопросов.  Все,
интересующее вас, узнаете от полковника.
     Выстрелы затихли,  и  прозвучавшая в полной  тишине, короткая,  как  бы
утверждающая окончательность содеянного,  автоматная очередь лишь добавила в
Элмере уверенности, что операция окончена и окончена успешно.
     Они  шли  вверх, огибая крупные  камни.  Каменное  крошево  скрипело  и
трещало  под ногами. На  расстоянии  ста метров от плоского верха горки, где
угол  подъема  был уже  мал,  Элмер увидел то место,  откуда  бригада начала
захват.  Здесь  лежали  еще  двое  из тех, кто входил  в  группу.  Массивные
бронежилеты, щитки на  ногах  и, казалось бы,  совершенный защитный шлем  --
даже это, оказывается, не всегда спасает в схватке с противником.
     Сопровождающий склонился над лежащими людьми:
     -- Видите, господин репортер, слух меня не  подвел: это таки он, да еще
с  разрывными  пулями  усиленного  останавливающего  действия.  Один Господь
знает, где он это достал. Даже я и то видел такую штучку лишь на ее закрытой
презентации.
     Через несколько минут они поднялись  на вершину. У края  обрыва  стояло
человек шесть-семь. Один  из них был ранен и держался за руку. На самом краю
обрыва  лежали какие-то  предметы.  Элмер поспешил  к  месту.  Пробегая,  он
заметил,  видимо,  тот самый пистолет-пулемет. Он был брошен метрах в десяти
от  обрыва  и, как успел  заметить  Элмер,  действительно, был новинкой.  Во
всяком  случае,  он  такого  уж  точно  никогда  не  видел.  Сопровождающий,
следовавший за ним  неотрывно, лишь на какое-то мгновение  задержался, чтобы
подобрать оружие, и  через секунду уже стоял у Элмера за спиной, внимательно
разглядывая все, что лежало на краю обрыва.
     У  всех  без  исключения  присутствующих  был  такой  вид,   как  будто
совершенно  никто ничего  не понимал.  Они в недоумении таращились  на вещи,
друг на  друга и  с изумлением заглядывали в глубину обрыва. На  краю лежали
брюки, пояс,  пистолет с полувытащенной пустой обоймой  и рваная  куртка  со
следами  крови.  Сопровождающий  растолкал  стоявших  и,  глянув   в  обрыв,
развернулся лицом к присутствующим.
     --  Результата  никакого. Он что,  спрыгнул, что  ли? Кто  видел?  Чего
молчите?
     Один из стоявших развел руками:
     -- Шеф, мы сделали все, что могли. Я лично обойму  выпустил ему в ноги.
Нормальный человек уже бы без сознания лежал, а этот хоть бы что, захромал и
прыгнул со скалы вниз.
     Начальник выслушал своего подчиненного и, не думая ни секунды, выхватил
бинокль.
     --  Всем  бегом  вниз,  все  прочесать,  все,  до  последней  ямки,  до
последнего  куста. Он  должен  быть  там,  он  обязан быть. Найдите мне его,
быстрее!
     Люди помчались вниз по  склону, балансируя  на ходу автоматами, и минут
через  десять-пятнадцать  Элмер  уже видел  их ходящими  между  кустарниками
внизу.  Его  сопровождающий   не  отрывался   от   бинокля.   Казалось,   он
профильтровывает каждый сантиметр  увиденного внизу.  Левой  рукой  он  взял
рацию.
     -- Ну,  что  там  у вас, --  прижав  правой  рукой бинокль  к шлему, он
по-прежнему следил за действиями подопечных.
     -- Нашли  его ботинки,  шеф,  еще один  пистолет. Вот,  я  вижу,  несут
свитер. Его нет, шеф, его нигде  нет. Тут больше некуда упасть, мы прочесали
все в радиусе двухсот метров -- и ни единого следа.
     Губы начальника шевельнулись, он,  кажется, беззвучно  ругался. Бинокль
по прежнему был плотно прижат к стеклу, из-за которого он внимательно следил
за всем, что происходило.
     --  Ищите, -- чуть  помедлив, приказал он. -- Ищите, еще раз  прочешите
все вокруг. Внимательнее. Каждую травинку, каждый листик.
     Он выключил рацию и засунул бинокль в футляр на боку.
     -- Увы, Элмер, вам  придется молчать, репортаж  не состоялся -- он ушел
от нас, сегодня ушел, -- с грустью сказал он.
     -- Да, но как он это сделал? Он же должен был разбиться?  Скала ровная,
как  зеркало, -- ему даже  зацепиться  негде.  Вы, без  сомнения, должны его
найти , он там. -- Элмер показал вниз.
     Начальник группы снял шлем и улыбнулся:
     -- Нет, вы многого не знаете, Элмер, его там нет и он не разбился,
     я чувствую, не первый раз уже. Говорил  же вам полковник: это чудовище,
и он прав. Так что молчите, вы ничего не знаете и ничего не видели -- таковы
условия договора, и вы на них согласились.
     Репортер поправил куртку:
     --  В чем проблема?  Я знаю,  что  обещал,  и все  будет так, как  было
оговорено.
     Начальник группы подобрал все,  что  осталось  на краю обрыва, и они не
спеша пошли вниз. Элмер недоумевал, как возможно такое, чтобы человек просто
исчез  или прыгнул  вниз и  остался  жив.  И что  это  за  человек: резидент
вражеской  разведки или  суперагент?  Конечно  же, делать  какие-то шаги для
удовлетворения своего любопытства он не собирался. Не те это  были  люди,  с
которыми можно играть  в  игры. Но поразмыслить и кое-что сопоставить Элмеру
не мог запретить никто.
     Вернувшись домой в этот день, да и весь следующий,  Элмер был мгновенно
затянут  в  трясину  повседневной  работы. Отчеты  корреспондентов, подборка
материалов  для следующего номера и многое  другое, что и  составляло работу
его в журнале -- настолько поглотили его,  что вечером  следующего дня  он с
огромным   облегчением  закончил  весь   объем  отложенного  за   время  его
отсутствия. И  с чувством  облегчения  разлегся  на  диване  с непоколебимым
намерением послушать  что-нибудь из любимых записей. Усталость  наплывала на
него волнами, и он постепенно погружался в легкий и приятный сон.
     Резкий  телефонный  звонок   выбил   Элмера  из  уже  почти  наставшего
блаженства.  Он  вздрогнул  всем  телом,  и  сердце  забилось  со  скоростью
барабанной дроби.
     -- Черт бы побрал этого идиота,  -- вслух  произнес он и дрожащей рукой
снял трубку. Несколько глубоких и равномерных вдохов привели его в чувство и
придали уверенности.
     -- Алло, я слушаю.
     На  другом  конце  провода  послышалось  едва   различимое  дыхание,  и
незнакомый голос поприветствовал.
     -- Добрый вечер, господин редактор.  Я вам  не  знаком, как вы, видимо,
уже догадались,  но у меня  к  вам  есть весьма интересное  предложение. И я
надеюсь, что интерес к нему с лихвой компенсирует то беспокойство, которое я
вам доставляю.
     Элмер  с усталостью прикрыл пальцами  глаза.  "Да пропади  ты пропадом,
дурак  несчастный, --  подумал он.  --  Все  сенсации мира  ничто сейчас  по
сравнению с моим желанием спать."
     Но не промедлив ни секунды, он ответил:
     -- Ну, так тем лучше, я вас слушаю.
     Незнакомец сделал паузу, как будто на что-то решаясь:
     --  Видите  ли, господин редактор, я  именно  тот  человек, которого вы
вчера утром тщетно пытались поймать со своими приятелями из отдела разведки.
     Элмера как громом поразило. Чего-чего, а этого он совершенно не ожидал.
Эффект,  произведенный  этой  фразой,  можно  было   сравнить  разве  что  с
посещением  английской королевы в четыре часа утра. Он быстро скинул  с себя
одеяло и пододвинулся к телефону.
     -- Я весь внимание, что вы хотите мне сообщить?
     Незнакомец прокашлялся:
     -- Да, в общем-то, мне и есть  что  вам сообщить,  и  нет одновременно.
Во-первых, я бы хотел  с вами встретиться, и если наша встреча произведет на
меня  предполагаемое  мною   впечатление,   то  считайте,  что  вы  завалены
сенсационным материалом  на несколько  выпусков.  Ну, а  если  нет,  то  уж,
извините, я в лишней рекламе не нуждаюсь.
     Элмер перенес трубку к левому уху.
     -- Простите, а где у меня гарантия, что вы -- это вы, а не какой-нибудь
шутник-самоучка?
     Звонящий опять выдержал паузу.
     -- Ну, я думаю, что об этом мало кто вообще  знает.  Да, к  тому же, не
думаете ли вы,  что  разведка  --  такая  ненормальная организация,  где так
шутят?   А  если  серьезно,  то  я   вас  и  не  тяну  никуда.  Единственным
подтверждением будет наша встреча и  все, что я вам продемонстрирую. Итак, я
жду ответа, и по возможности быстрее.
     Элмер был профессионал своего дела и, как дважды два, понимал, что даже
если бы и мог кто-то так пошутить, то выехать все равно стоило. Он просто бы
был полным кретином, если бы отказался сейчас.
     -- Ну, ладно, куда я должен приехать, говорите.
     -- Приезжайте в  небольшой ресторан на углу авеню и ремесленной улочки.
Он как раз  напротив кинотеатра. Я буду там через  час.  Сядьте за  столик и
что-нибудь закажите, я вас  сам  отыщу. Не опаздывайте, господин редактор, я
ждать не буду. До свиданья.
     Незнакомец положил трубку.
     Элмер посидел еще минуту, размышляя.  "Нет, это не  блеф." У  него было
чутье, чутье, наработанное годами.
     "Но как, подлец, ловок, достал номер телефона, да и все остальное. Нет,
это  не  просто шпион  и  даже не опытный резидент. Это  -- талант расчета и
проворности. Такому не научишь -- это  призвание." -- Он встал и быстро стал
одеваться.  --  "Ресторан  находится  на  другом конце города,  и добираться
придется довольно долго... А, может, он действительно чудовище,  как говорил
полковник."
     Мысль об этом произвела обратную для нормального человека реакцию. Если
бы обыкновенный человек допустил эту мысль, то первым чувством был бы страх.
Но Элмер был  необыкновенный человек, он был журналист даже не по диплому, а
по  призванию,  и мысль эта  подстегнула его,  как  хлыст плетущуюся лошадь.
Любопытство жадное  и беспощадное  к своему  хозяину  -- вот,  что испытывал
Элмер при воспоминании слов полковника.
     Машина шла легко  и  без всяких, даже  малейших,  отклонений. Порой ему
казалось,  что  автомобили  --  живые  существа,  их надо лелеять,  их  надо
понимать и, что  самое  главное, чувствовать. Он всем телом ощущал, когда не
тянет двигатель, а все при этом  исправно, и когда он готов поднять машину в
воздух, несмотря на целый ряд поломок, при которых, по идее, все должно быть
иначе. Минуя наполненный вечерней суетой бульвар, он повернул на авеню.
     "Ага, вот и этот ресторанчик."
     Людей было  не так уж много, и Элмер решил не заходить внутрь. Он сел у
стеклянной витрины спиной к бетонной перегородке стены. Таким образом, обзор
был максимален, а  тыл защищен, и все это давало ему ощущение  спокойствия и
уверенности.
     Часы показывали назначенное время, и он оглянулся по сторонам. Все было
тихо  и спокойно.  Люди  мирно занимались своими  делами, беседовали,  пили,
читали газеты,  ни единого подозрительного движения, никакого  беспокойства.
На столе перед Элмером  уже  стояла бутылка  пива, и  поскольку он  все-таки
немного нервничал,  то  позволил  себе закурить сигарету.  Он  затянулся  и,
выдыхая  дым, увидел  подходящего  к столику  человека в  черном  элегантном
костюме.  Человек был молод,  лет двадцати пяти-двадцати  семи,  и его  лицо
застыло с выражением профессиональной  улыбки.  Остановившись перед Элмером,
он вытащил из кармана визитку и протянул ее редактору. Элмер слегка оторопел
от такого начала знакомства и,  уже больше как редактор, а не как нормальный
человек, прежде  всего прочитал написанное  на  визитке. "Немед