ряющая слабость. Мышцы подчинялись с  натугой,  тело  все  еще  было
каким-то чужим. По крайней  мере  с  языком  я  уже  справлялся  сносно,
поэтому не замедлил поинтересоваться:
   - Куда он делся, этот тип? И какого Зла... ему было надо от меня?
   - Делся... - толстячок  пожал  плечами.  -  Он  прыгун,  и  этим  все
сказано. Или ты не знаешь, что это такое?
   Я   знал.   Теперь   звук   хлопка,   сопровождавшего    исчезновение
крючконосого, стал понятен.
   - Но почему этот парень имеет на меня зуб? Я... никогда не  видел  ни
этого прыгуна... ни его брата, о котором он толковал.
   - Не видел - да, - согласился толстяк. - Но дело в том, что вчера  ты
испортил портовикам все представление. Охота - одна из тех редких забав,
на которой они отводят  душу,  а  ты  не  дал  им  насладиться  финалом,
подстрелил погонял-кукольников на самом интересном месте. Ребята на тебя
очень злы. Сам знаешь, что чувствуешь,  когда  приходишь  в  себя  после
парализующего выстрела  -  ощущения  приятными  не  назовешь.  Все  тело
кажется набитым мелким колотым стеклом, режущим при каждом  движении.  И
особенно зол этот прыгун, Бигман. Среди кукольников был его брат.
   Адское пламя!
   Вот теперь я вспомнил, и это воспоминание нагнало на  меня  тоску  по
самое не хочу. Потому что я все еще находился в этом  проклятом  Городе,
где на меня была устроена травля, как на дикое животное, и где мне  быть
не хотелось... Но пока я был слишком слаб, чтобы что-то  предпринять.  И
что-то непонятное творилось  с  памятью,  я  не  помнил  финала.  Провал
начинался сразу  после  моего  выстрела  из  парализатора,  отправившего
большую часть кукольников в незапланированный  отдых  на  пластобетонных
плитах.
   - Понятно, - угрюмо проговорил  я.  -  А  почему  свои  претензии  не
высказал сам кукольник? Действие парализатора длится всего  пару  часов,
мог бы выбрать время, чтобы нанести визит... Впрочем, какая разница...
   - Ну, в этом отношении тебе  повезло,  -  не  согласился  краснолицый
коротышка. - Немой Отшельник не из  тех  парней,  что  мстят  по  любому
поводу. Он считает, что твой выстрел - равноправный ответ  на  их  игру.
Бигман же с этим не согласен. Бигман Шест у нас крутой парень, - толстяк
усмехнулся, - и решил сделать работу за своего брата.  Думаю,  во  время
испытания ты встретишься именно с ним, и если так, то я тебе не завидую.
Ладно, теперь поговорим обо мне. Я - твой...
   Лицо коротышки плыло,  раздваивалось  и  снова  собиралось  в  фокус,
слабость накатывала волнами,  одна  за  другой.  Очень  похоже  было  на
приступ  синей  лихорадки,  которую  я  когда-то  перенес  в  одной   из
командировок на Искарионе-9, и у меня возникло опасение, не подхватил ли
я ее снова. Это было бы скверно, очень скверно. Свалиться  в  забытье  в
незнакомом и враждебном месте, не имея возможности  защищаться...  Очень
непривлекательная перспектива.
   Слова коротышки доносились то слишком резко, то  слишком  глухо,  так
что почти невозможно было разобрать, о чем идет  речь.  Я  напряг  слух.
Информация - оружие номер один, если нет ничего другого.
   -  ...опекун  на  сегодняшний  день.  Это  означает,  что  я   должен
проследить, как ты освоишься после замены, и  подлатать,  если  получишь
увечья во время испытания. Я местный целитель, меня здесь так и зовут  -
Целитель. А теперь давай  поиграем  в  одну  полезную  игру,  называется
"вопросы - ответы". Как ты думаешь, где ты находишься?
   Сидеть на голой земле было жутко  неудобно,  ноги  затекли,  поясница
ныла. Я поерзал, выбирая более приемлемое положение. Все-таки одежда  из
экровелена,  мелькнула  мысль,  это  вещь.  От  земли  разило  мочой   и
экскрементами, но сырость сквозь брюки я не ощущал. Не ощущался и холод,
сопутствующий сырости... Может быть, потому, что я  и  так  основательно
замерз за ночь, проведенную на земле...
   - Сначала я хотел бы узнать, что кроется  за  словами  "испытание"  и
"замена", о которых ты говоришь так значительно, - проворчал я. -  Какое
это ко мне имеет отношение?
   - Это слова, которые тебе на  Шелте  следует  произносить  с  большой
буквы, парень, - усмехнулся коротышка. - А теперь попробуй  ответить  на
мой вопрос, который я тебе уже задал.
   Мне остро захотелось послать его куда-нибудь подальше и  забыться  на
пару часиков, чтобы прийти в  себя  как  следует.  Но  я  заставил  себя
придержать свое  раздражение  на  весь  этот  неуютный  мир,  в  котором
оказался. Не стоило изливать его на того, кто избавил меня,  по  крайней
мере на  время,  от  крючконосого  прыгуна.  Кстати,  о  прыгунах.  Едва
заявившись на эту  планету,  я  уже  успел  "познакомиться"  с  летуном,
кукольниками, а теперь еще и  с  прыгуном.  Это  наводило  на  тревожные
мысли. Если в одном месте имеются обладатели целых  трех  паранормальных
способностей, то почему не быть и четвертой? А может,  и  пятой...  Силы
неба, и куда же это я попал?! Я спохватился - коротышка  терпеливо  ждал
моего ответа. Следовало по крайней мере проявить элементарную вежливость
к своему "спасителю".
   - Странный вопрос... Где я нахожусь?  Я  нахожусь  в  вашем  дурацком
Городе, на вашей дурацкой планете и, честно говоря, не  понимаю,  что  я
здесь делаю... Надеюсь, я не оскорбил тебя в твоих лучших чувствах...
   - Вовсе нет, - мирно ответил  толстяк.  -  Твои  чувства  мне  вполне
понятны. Что же до моих чувств, то этот Город не мой, я здесь  такой  же
чужак, как и ты. Просто живу в этом месте чуть подольше тебя.
   - О-о, - заинтересовался я. - Так ты не местный? Ты, случайно,  попал
сюда не тем же путем, что и я?
   - Об этом чуть позже. Я должен тебе кое-что объяснить. Ты  находишься
на одной из двух толкучек Города. Местные жители так его  и  называют  -
Город, так как он единственный на Шелте, в коем еще  сохранилась  жизнь.
Дикое, заброшенное, но на свой лад удивительное место...
   Целитель медленно приблизил свое лицо к моему.  Желтые  глаза  горели
внутренним огнем, проникая мне прямо в мозг... Странное, смутно знакомое
оцепенение разлилось по телу, но опасности я не почувствовал.  Казалось,
он что-то искал во мне. И нашел. Как будто выудил какую-то занозу,  и  я
наконец  включился  в  действительность.  Событие   это   ознаменовалось
многоголосым шумом, обрушившимся на мою многострадальную голову со  всех
сторон. Переход от ватной тишины к шуму был настолько резок, что я  чуть
не подпрыгнул от неожиданности.  Признаки  лихорадки  тут  же  бесследно
сгинули, а силы начали стремительно возвращаться.
   Ошеломленный, я огляделся вокруг себя, только теперь  сообразив,  что
на площади кроме нас с Целителем все время был народ.
   Круглая площадь была  не  менее  двухсот  метров  в  поперечнике.  Ее
окружали высокие глухие стены, и только  в  одном  месте  темным  пятном
проступала арка проезда. Стены были когда-то  трехэтажными  зданиями,  и
уже позже по каким-то причинам окна замуровали - их  квадраты  и  сейчас
выделялись на общем фоне более темным цветом.
   Треть площади справа от  арки  занимали  торговые  ряды,  заполненные
продавцами  и  покупателями;  кто  из  них  кто,  отличить  было   почти
невозможно, одеты были все одинаково - в какое-то  бесформенное  тряпье,
но торговля шла полным ходом. Мимо  меня  то  и  дело  сновали  какие-то
подозрительные личности с не менее подозрительным скарбом, бросавшие  на
меня  подозрительные  взгляды  и  исчезавшие  в  общей  сутолоке   этого
подозрительного  базара.  Беспорядочное  мелькание  лиц,  рук   и   ног,
наслаиваясь на восприятие, заставляло в избытке ощущать течение  местной
жизни. А невыносимая помоечная вонь, шум и грязь добавляли  своеобразный
"аромат" во весь этот винегрет. Вот уж действительно толкучка.
   Внимание привлекла небольшая группа в стороне от толпы. Там, в центре
круга, образованного немногочисленными зрителями, такими же оборванцами,
как и все остальные на этой толкучке, шло  представление:  закованные  в
рыцарские латы  два  человека  сражались  на  мечах.  Латы  ослепительно
блестели при выпадах, длинные  двуручные  мечи  сверкали  огнем.  Рыцари
рубились отчаянно, жестоко, насмерть, но оба умело отражали  удары  друг
друга. Изумленный и завороженный, я неподвижно уставился на этих  ребят.
Такое я видел только дома по визосети, хотя и  знал,  что  на  некоторых
планетах подобные вещи входят в образ жизни...
   - Фантомы, - снисходительно пояснил Целитель, заметив мое  изумление.
- Кукольники забавляются. Ты тут посиди, а я отлучусь на минутку...
   Он нырнул в толпу и исчез.
   Ах вот оно что. Мне сразу показалось, что что-то  не  так,  а  теперь
дошло, что сражение было  совершенно  беззвучным.  При  воспоминании  об
устроенной мне кукольниками западне по спине прокатилась  волна  холода,
скулы  инстинктивно  напряглись,  зубы  сжались.  Сейчас  все  выглядело
несколько в ином свете, но вчера... Вчера я на самом деле  ждал  смерти.
Подобный кошмар забыть непросто, как и пережить его. Страх осел  глубоко
в подсознании, в мышцах, сокращавшихся непроизвольной дрожью  при  одной
мысли об этом. Но, несмотря на мгновенно укоренившуюся в душе  ненависть
к кукольникам вообще, я  отдавал  должное  их  мастерству.  Руководившие
рыцарями  кукольники  угадывались  среди  зрителей   по   почти   полной
неподвижности.  Высокое   искусство   требовало   большого   внутреннего
напряжения, полной концентрации на выполняемой задаче - и выглядело  все
исключительно правдоподобно.
   Сражение подходило к финалу.  Псевдорыцари  заметно  покачивались,  с
видимым усилием поднимая тяжелые мечи, - то ли устали  сами  кукольники,
то  ли  имитировалась  усталость   рыцарей   (скорее   последнее,   ради
артистичности). Сверкающие клинки скрещивались и отлетали друг от  друга
в фонтанах желтых искр, зеваки кричали, подбадривая сражающихся. Один из
бойцов наконец сумел пробить защиту противника, и меч неудачника отлетел
вместе с его кистью,  растаяв  прямо  в  воздухе.  Обезоруженный  рыцарь
пошатнулся, затем попытался ударить соперника ногой, но  следующий  удар
снес ему  закованную  в  металлический  шлем  голову.  Голова  беззвучно
шлепнулась  на  землю  и  бесследно  растворилась,  ноги  бойца  тут  же
подогнулись, и он рухнул вниз кучей металлолома. Победитель  же  ликующе
вскинул вверх  руку  со  сверкающим  мечом,  салютуя  толпе.  Затем  оба
исчезли,  и  зрители  медленно  разошлись,   оживленно   обсуждая   бой.
Кукольники  пожали  друг  другу  руки  и  тоже   отправились   восвояси.
Мастерство фантомов, как я понимаю, определялось мастерством их  хозяев,
и проигравший, похоже, не держал зла на победителя...
   - Эй, парень, очнись!
   Пока я был занят представлением, коротышка успел появиться снова.  Он
притащил два обшарпанных пластиковых табурета, на один помог  взобраться
мне, а на второй уселся сам - ко мне лицом.
   - Спасибо, - поблагодарил я. - Так намного лучше.
   - Ладно, чего там. Продолжим разговор. Ты помнишь, как сюда попал?
   - Помню ли я? - я удивленно вздернул бровь. -  Да  я  не  могу  этого
забыть!
   И самое мое острое желание - убраться с Шелты, добавил я про себя. Но
вслух я этого говорить не стал, так как не был уверен, что могу доверять
этому человечку. Я вообще не был  уверен  в  том,  что  смогу  кому-либо
довериться на этой планете. Прием был здесь скверный. Наказание Почтовой
Корпорации тоже не будет приятным, но ради возвращения в  цивилизованный
мир я готов принять его без особых возражений, тем более что вины  своей
я не отрицал. На Шелту меня никто  не  посылал...  Кроме  того  ублюдка,
который заставил меня сойти против воли, заблокировав на  время  память.
Добраться бы мне до этого типа... Я  даже  скрипнул  зубами  от  злости,
представив, с каким удовольствием свернул бы ему шею.
   - Прекрасно,  просто  замечательно...  -  как-то  странно  усмехнулся
толстячок. - В таком случае у тебя еще есть шанс рассказать мне о себе.
   - Это еще зачем?
   - Поймешь... позже. И  меня  еще  поблагодаришь.  Давай,  парень,  не
стесняйся, выкладывай историю своей жизни. И желательно, побыстрее.
   - Силы Зла, только не надо загадок, -  раздраженно  проговорил  я.  -
Меня от них просто тошнит.  Оставь  свое  "позже"  для  других  лопухов,
которых угораздит попасть сюда после меня...
   Сказал и тут же сильно пожалел о вырвавшихся словах.
   - Вот о чем ты думаешь, - толстые губы толстячка растянулись в едкой,
ироничной улыбке, ясно говорящей  о  том,  каким  же  кретином  он  меня
считает. - Ты, верно, полагаешь, что сейчас спокойно встанешь и смоешься
из Города? Забудь об этом. То, о чем я тебя прошу, делается  для  твоего
же блага. Но объяснять это тебе сейчас -  даром  тратить  время.  Просто
поверь мне. Ладно? Возможно,  я  единственный,  кто  сможет  тебе  здесь
помочь. Не спрашивай, почему я это делаю. А теперь  продолжим:  тебя  не
удивило,  что  никто  из   местных   ребят   тобой   до   сих   пор   не
заинтересовался?
   - Никто? - на этот раз пришлось съязвить мне. - А руку  мне  отдавило
привидение?
   - Бигман лишь чуть  более  нетерпелив,  чем  остальные.  Желающих  же
пустить тебе кровь куда больше,  чем  тебе  кажется.  И  не  подоспей  я
вовремя, этим бы и закончилось.
   - Ну хорошо, - я скользнул хмурым взглядом по толкучке. - И в чем  же
дело?
   - В действительности все очень просто. Тебя не трогают  по  традиции,
до испытания. Вернее, как ты правильно заметил,  стараются  не  трогать.
Подавляющее большинство останавливает возможность наказания за нарушение
традиций, но кое у кого зуд в  руках  сильнее  страха.  Поэтому  местной
властью  назначается  опекун,  чтобы  следить  за  порядком.  Я   обязан
позаботиться, чтобы к испытанию  ты  был  абсолютно  здоров.  Физически,
конечно. Своей психикой ты займешься сам.
   - И что же это такое, испытание?
   - Видишь ли, испытание - это такой же древний ритуал,  как  и  охота,
поэтому необходимо просто набраться терпения и  немного  подождать...  -
Целитель остро глянул на меня. - А теперь рассказывай о себе.
   - Ты ушел от ответа. Что представляет собой испытание?
   - А ты слишком упрям. У нас нет сейчас времени на  твои  вопросы.  Ты
должен рассказать о себе.
   Заметив, что я все еще колеблюсь, он нетерпеливо махнул рукой:
   - Ладно,  чтобы  не  терять  времени,  я  кое-что  тебе  объясню.  Ты
когда-нибудь слышал о шептунах?
   - Шептунах? - недоуменно переспросил я. - Пожалуй, нет...
   Неожиданно я вспомнил:
   - Подожди-ка... Это не тот ли парень, что участвовал в охоте вместе с
кукольниками? Не знаю, какую роль он в ней играл, но  догадываюсь,  что,
так же как и кукольники, он  обладает  какой-нибудь  параспособностью...
Похоже,  на  Шелте  все  поголовно  ментаты.  Я  подсек  его  вместе   с
остальными, и здоровенный тип,  руководивший  всем  этим  делом,  что-то
говорил насчет шептуна... Но дальше я ничего не помню, и это странно.
   - Все верно, - кивнул Целитель. - Этого я  и  боялся:  ты  ничего  не
знаешь о дорриксах.
   - Шептун - чужой? - насторожился я.
   - Не просто чужой, а чужой-монотелепат.  В  Городе  их  двое,  каждый
обслуживает  свой  район.  Хочу  обратить  твое  внимание  на  то,   что
кукольники  не   способны   произвести   тот   рев,   который   издавала
псевдорептилия во время охоты. Местные  ребятишки  могут  только  читать
эмоции...
   - Силы неба! Все шелтяне умеют читать эмоции? Ты хочешь сказать,  что
все шелтяне являются эмпатами? - Я был изумлен и встревожен, так как эта
новость еще более осложняла побег.
   - Генетическая мутация после пандемии, -  пояснил  Целитель.  -  Будь
добр, не перебивай меня. Так вот, дорриксы, не воспринимая чужих  мыслей
конкретно, способны внедрять в чужой мозг свои.  И  мысли,  и  ощущения.
Поэтому их прозвали шептунами. Доррикс создавал эти звуки прямо у тебя в
голове.
   -  Вот  скотина...  -  Я  прикусил  язык:  а  вдруг  эта  тварь  меня
подслушивает?
   Целитель пару секунд  неодобрительно  смотрел  на  меня,  прежде  чем
продолжить:
   - Вернемся к шептунам. Настоящая их работа заключается в том, что они
стирают у новичка память  и  наслаивают  новую  -  ложную.  После  этого
чувствуешь себя местным жителем, забывая прошлую жизнь начисто. Так вот.
-  Он  выдержал  многозначительную  паузу,  прежде  чем  ошеломить  меня
следующей новостью:
   - Ты уже обработан, запрограммирован шептуном. Сразу после испытания,
в назначенное шептуном время, личность твоя будет стерта. Таков  порядок
- сначала испытываются способности новичка в его истинном  сознании,  и,
если он действительно умеет что-то  дельное,  способное  заинтересовать,
например, самого Доса Пламя, шептун может стереть память лишь  частично,
оставив уникальные способности. Если же нет, то происходит полная замена
личности. Но я, я смогу вернуть тебе память и после замены,  по  крайней
мере большую часть, при условии, что буду знать о тебе как можно  больше
и  у  меня  будет  достаточно  зацепок,   чтобы   поработать   с   твоим
подсознанием.
   Он умолк и выжидающе уставился на меня своими кошачьими глазами. Я же
сидел неподвижно, как манекен, похолодев до кончиков  пальцев  ног,  как
только осознал смысл сказанного. Силы Зла, вот как у них здесь делается!
Жертву не просто грабят, ей стирают память,  и  несчастный,  попавший  в
подобную  ловушку,  уже  не  может  сбежать  и  рассказать,  что   здесь
происходит. Нет ничего странного в тем, что пленников не убивают -  так,
несомненно, было бы проще прятать концы в воду, но  людские  ресурсы  на
Шелте были явно невелики, и пополнение извне всегда приходилось  кстати.
Весьма малоутешительные новости... Нет, но как скверно  все  получается,
хоть плачь. Чем дальше, тем все хуже и хуже...
   - Целитель... - я  запнулся,  кашлянул,  нервно  провел  пальцами  по
проступившей на подбородке однодневной щетине. - Ты...  ты  в  состоянии
убрать телепатему шептуна прямо сейчас? Я нашел бы способ  отблагодарить
тебя. Клянусь, нашел бы... После того как вырвался  бы  отсюда.  Да,  ты
прав, я не собирался здесь оставаться и не знаю,  почему  я  говорю  это
тебе, хотя вижу тебя первый раз в  жизни  и,  следовательно,  не  должен
доверять, но твое известие о замене... Силы Зла,  я  уже  ни  в  чем  не
уверен!
   Коротышка покачал круглой головой:
   - Я сильнее многих местных ментатов, парень,  но  и  мои  способности
ограничены. Я не могу противостоять шептуну, по крайней мере  открыто...
Боюсь, тебе придется через все  это  пройти,  как  и  другим  парням  до
тебя... - Он неожиданно вспылил, но не  закричал,  чтобы  не  привлекать
внимания, а зашипел сквозь зубы, сердито сверкая глазами:
   - Да говори же, парень, галт тебя задери, погибель на твою задницу! У
нас может не хватить времени до испытания! Я не знаю, когда его назначил
шептун - он сообщит об этом позже, и не стоит с этим играть!
   Реакция на это крик "втихую"  удивила  меня  самого.  Ко  мне  пришло
спокойствие. То самое фатальное спокойствие, что  приходит  к  некоторым
приговоренным к смерти, когда их  голова  ложится  на  плаху  под  топор
палача и ничего изменить уже невозможно.
   - И все-таки, Целитель, ответь мне еще на один вопрос.  -  Я  немного
помедлил, прежде чем продолжить, скупым движением прошелся  пальцами  по
своей шевелюре ото лба до затылка... И пристально посмотрел ему в глаза.
- Почему? Почему ты это делаешь для меня? Вряд ли подобные услуги входят
в местные традиции. Ты не боишься, что...
   - Конечно, нет, - ответная улыбка толстяка  была  полна  насмешливого
превосходства. - Такой, как я, - единственный в Городе. Я  нужен  здесь.
Давай, парень, рассказывай.
   Ответ не был исчерпывающим.  Но  -  один  раз  я  уже  позволил  себе
непростительную глупость, не поверив старику-летуну,  встретившему  меня
вчера на входе  в  Город,  и  на  этот  раз  я  решил  довериться  этому
толстячку-карлику.  Впрочем,   я   поверил   ему   значительно   раньше,
инстинктивно.
   Рассказ я предельно сжал, помня, что време