грозила
рассыпаться от боли, превратившись из-за ураганного  рева  за  спиной  в
набор плохо соединенных кусков, чешуйчатая смерть дышала в затылок, а  я
все не мог найти никакого выхода.
   Я начал задыхаться. Сердце бешено рвалось наружу, в груди  ему  стало
тесно. Я не профессиональный  бегун,  силы  Зла,  я  всего  лишь  бывший
фермер! Ну почему это случилось именно со мной, а?!
   Мобра... Искусство Мобра могло бы мне помочь без устали  переставлять
ноги сутки, если бы у меня была хотя бы минутка,  чтобы  остановиться  и
сосредоточиться  для  активизации  Ключа...  Слишком  поздно.  Дилетант,
проклятый дилетант... Я не был готов к такому роковому повороту  событий
и теперь вынужден был расплачиваться за свою неосмотрительность...
   Пот градом катил по лицу, застилая глаза мутной  пеленой,  стекая  по
губам солеными ручейками;  горячий  воздух  раздирал  горло  при  каждом
вдохе. В голове шумело от прилива крови, но организм уже не  справлялся,
в правый бок словно вонзился нож.
   Время размылось...
   Сколько я уже бежал? Двадцать минут? Тридцать? Или целый час? Это  не
могло продолжаться вечность. Я понимал это. Может быть,  слишком  хорошо
понимал,  и  это  убивало  во  мне  и  без  того  угасающую  надежду  на
избавление. Еще немного, в безнадежном  отчаянии  билась  мысль,  и  эта
тварь покончит со мной одним ударом. Ноги уже заплетались. Я напрягал их
из  последних  сил,  да  только  смертельно  уставшие  мышцы  не  желали
повиноваться. "Макс" в правой руке весил уже  не  меньше  тонны,  упрямо
отгибая руку вниз, норовя заехать по бедру при каждом шаге. Захрипев  от
злости, не в силах даже выругаться, я отшвырнул  излучатель  в  сторону.
Жизнь все-таки дороже взыскания за потерю табельного оружия...
   И тут...
   Естественно, такие вещи всегда происходят в самый  последний  момент.
По крайней мере в визосериалах... Будь она проклята, моя судьба,  -  она
просто играла со мной. Потому что в самый последний  момент  она  решила
мне улыбнуться, и я выскочил на долгожданный  перекресток  возникший  из
ниоткуда. Только что по сторонам тянулись здания, и вдруг я уже оказался
на пересечении улиц, точно посередке.
   Я инстинктивно рванул вправо, как давно уже планировал  мысленно,  но
тут увидел то, что заставило меня остолбенеть.
   А именно: увидел празднично, по понятиям моей Новы-2,  одетых  людей,
неторопливо прогуливающихся по улицам, увидел огромные витрины роскошных
магазинов, расцвеченные яркими красками световой рекламы, дорогой черный
автомобиль, низкий и не правдоподобно  длинный,  бесшумно  несущийся  на
меня по залитой новеньким пластобетоном улице...
   И увидел полицейскую будку.
   Она стояла справа от перекрестка - прозрачная  усеченная  пластиковая
пирамида, перевернутая вверх широким основанием, на удивление похожая на
такие же будки на Нове-2.
   Еще острее, чем раньше, я ощутил неестественность происходящего... Но
копаться в своих ощущениях времени не было, за спиной ревел ящер.
   Ноги механически задвигались, продолжая деревянный бег.
   Единственной деталью, нарушавшей общую картину, будто бы выдранную из
реальности моей планеты, был ствол  какого-то  мощного  на  вид  орудия,
торчавший из специально прорезанного для него в будке окошка.  Блестящий
зрачок ствола смотрел как раз в нужном направлении - на  улицу  за  моей
спиной. Здоровенный детина в черно-зеленой униформе полицейского,  важно
восседавший за прозрачным пластиком стенки,  небрежно  облокачивался  на
пульт управления, довольно равнодушно наблюдая за моим приближением.
   Орудие   было   похоже   на   стационарный   аннигилятор,    которыми
комплектовались космолеты Звездной Стражи Галактической Федерации Миров,
- я не раз видел такие у себя  дома  по  визосети  во  время  передач  о
блюстителях порядка Федерации.  И,  насколько  помнил,  аннигилятор  мог
остановить что угодно и кого угодно. "Спасен!"  -  радостно,  полыхнула:
мысль. Город все-таки умел обороняться против рептилий!
   Всего в двух шагах от будки ноги  обессилено  подломились,  колени  с
глухим стуком врезались в дорожное покрытие. Я с трудом откинулся назад,
стараясь сохранить равновесие  и  не  потерять  орудие  из  виду.  Дикая
усталость притупила боль, она же свела мышцы лица судорогой, сделав  рот
непослушным, и вместо крика из горячего пересохшего горла вырвалось лишь
неразборчивое сипение:
   - Стреляй, коп! Стреляй... силы... Зла!
   Полицейский прореагировал довольно  странно,  даже  дико:  равнодушно
скользнув по мне взглядом, он поднялся со стула  и  вышел  из  будки.  В
ужасе я оглянулся. Ящер уже был в двадцати шагах,  моих  шагах,  ему  же
оставалось сделать лишь пару, чтобы раздавить меня, как насекомое...
   Несущийся по улице черный автомобиль не  успел  свернуть  в  сторону.
Бешеный визг тормозов, и... тяжелая стопа ящера опустилась ему на крышу.
Пронзительный скрежет сминаемого металла,  треск  пластика...  Пресс  не
смог бы сделать лучше - машина превратилась в лепешку.  Выскочить  никто
из нее не успел.
   Второй шаг рептилии расколол дорогу позади меня. Удар передался через
колени, меня качнуло из стороны в сторону, как утлое суденышко во  время
свирепого шторма... Безжалостная поступь  судьбы?  Смерть,  взмахивающая
ржавой  косой,  тонкий  свист  острого  как  бритва  стального   лезвия,
рассекающего воздух, брызжущая фонтаном кровь из горла...
   Нет!
   Я попытался вскочить и уже в последний  момент  краем  глаза  заметил
летящую сверху нейродубинку полицейского. В голове на мгновение вспыхнул
яркий свет... исчез... наступила тьма...
   Оглушенный и обездвиженный, я все же не потерял сознание, но  утратил
всякое чувство ориентации и понимание происходящего...
   Нет, не обездвиженный, понял я в следующую секунду, ощутив, что  могу
шевелиться  и  -  видеть.  Против   ожидания,   удар   нейродубинки   не
парализовал, а только сбил с ног.
   Полицейский сошел с ума. Но я еще нет. И умирать я не хотел. Мысль  о
парализаторе, все еще дожидавшемся  своего  часа  в  правой  кобуре  под
мышкой, заставила меня действовать. Я  не  рискнул  его  испробовать  на
ящере вслед за "максом" только потому, что  был  стопроцентно  уверен  -
такую тушу он не возьмет. Это оружие  было  предназначено  исключительно
для людей... А надо было. Попытка не пытка... Ну а сейчас мне просто  не
осталось ничего другого - утопающий хватается  за  соломинку.  Вот  я  и
схватился.
   Тяжело ворочаясь на тротуаре, я потянулся  за  оружием.  Куртка  дико
мешала, рука с трудом дотянулась до  кобуры,  продираясь  сквозь  тесные
складки материи... Не так-то просто вытащить пушку в лежачем  положении.
Ну же... Проклятие!.. Вот! Пальцы сомкнулись на рукоятке "сна", и  через
секунду, затаив дыхание, я приподнялся на локте для прицельной стрельбы.
От усилия зубы сжались так, что челюсти онемели, а легкие тут же заныли,
все еще не утоленные кислородом после сумасшедшего бега, и рука  все  же
дрожала.
   Взгляд  метнулся  вперед...  И  я  не  поверил  своим  глазам.  Ящер,
сгорбившись,  замер  против  полицейского,  уставившись  на  него,   как
преданная собака. Неукротимый красный огонь в треугольных глазах  потух,
кровавая пасть с метровыми клыками склонилась к земле.
   - Хватит, кукольники, - донесся сверху низкий хриплый голос. -  Зверь
попался, охота закончилась.
   "Кукольники..." "Охота..." Слова  зацепились  за  сознание,  заставив
замереть палец на спусковом крючке, мысли  слабо  ворочались  в  усталом
мозгу... Охота, силы Зла! Об этом говорил летун! И еще -  кто-то  только
что произнес "кукольники"...
   Кукольники -  ментаты,  способные  силой  своего  мозга  создавать  в
пространстве  голографические  изображения...  "Зверь   попался,   охота
закончилась..." В  голове  начало  проясняться.  Все  несуразности  этой
погони с ящером и мной  в  качестве  главных  действующих  лиц  вдруг  в
какую-то секунду сложились в ясную картину, объяснившую все.  Гигантская
рептилия, непонятно как оказавшаяся внутри целого  с  виду  трехэтажного
строения, огонь  излучателя,  не  причинивший  ей  ни  малейшего  вреда,
кошмарный каменный коридор без перекрестков.  И  образ  этой  улицы,  на
которой я сейчас так позорно, так униженно валялся, -  приманка  в  виде
куска моего мира с Новы-2, выуженная из моих воспоминаний  и  талантливо
воплощенная кукольниками в псевдореальность. Все это шло один к  одному,
все  служило  одной  цели...  Отлично  отрепетированный  и  поставленный
спектакль.  Жестокий  розыгрыш.  Ящер  был  бесплотным,   неодушевленным
фантомом, с помощью которого простаков вроде меня загоняли в Город,  как
скот на бойню...
   Все это стремительно пронеслось в голове, а затем рассудок  помутился
от ярости. Я должен был  отомстить  за  столь  грубо  попранное  чувство
собственного достоинства.
   Действие парализатора всегда бесшумно, и о его применении  становится
известно только тогда, когда уже видны результаты.  Широкий  луч  "сна",
настроенного на полную мощность, бесшумно затопил весь перекресток, и  в
тот же миг все вокруг разительно изменилось.
   Ярко одетые пешеходы, магазины,  раздавленный  автомобиль,  даже  сам
перекресток с ближайшими зданиями - все бесследно растаяло,  испарилось.
Вместо  всего  этого  возникла  бетонная  площадь,  окруженная  высокими
глухими стенами. А там,  где  только  что  был  ящер,  лежало  несколько
человеческих тел, поверженных парализующим лучом.
   Я не успел насладиться этим зрелищем,  как  жесткий  сильный  удар  в
правый бок  опрокинул  меня  на  спину.  Парализатор  вылетел  из  руки,
свирепая боль снова затмила свет перед глазами...
   Огромный человек в надетой на голое тело кожаной безрукавке склонился
надо мной, сжимая в невероятно мускулистых руках длинный тяжелый "смерч"
- излучатель военного образца. Массивный шишковатый череп обрит  наголо,
недобрые глаза цвета отполированной  стали  -  странные  глаза,  сверлят
насквозь. Этот великан и был тем "полицейским", личину которого на  него
напялили кукольники.
   - Спокойно, иноп, больше не трепыхайся, - мощный  голос,  вырвавшийся
из его глотки, казалось, заполнил весь воздух вокруг, - сейчас твое дело
- подчиняться.
   Нетрудно было догадаться, что именно этот тип  и  командовал  здешним
парадом. Он выпрямился и рявкнул в пространство:
   - Шептуна сюда, быстро!
   Я сделал попытку подняться,  но  в  горло  тут  же  вдавился  приклад
излучателя, припечатав обратно к земле.
   Великан издевательски оскалился:
   - Сперва дела, иноп, все остальное потом. Сейчас тебе необходимо чуть
напрячься и освободить свой банкос от денежного бремени. Просто шевельни
мыслишкой и отпусти эталончики на мой  счет.  И  мы  с  тобой  прекрасно
поладим. Ну?
   "Смерч" вдавливался все сильнее,  перед  глазами  от  боли  и  удушья
поплыли черные пятна, и я  инстинктивно  вцепился  слабеющими  руками  в
приклад, силясь  оторвать  его  от  горла...  Это  было  все  равно  что
приподнять многотонную скалу. Влажные от пота пальцы тщетно скользили по
гладкому металлопластику, а мир стремительно темнел. В  голове  возникли
образы Мобра, смутные, неустойчивые... бесполезные.  Снова  не  было  ни
времени, ни энергии, чтобы вдохнуть жизнь в один из Ключей...
   Я сдался и послал мысленный приказ своему банкосу, не  в  силах  даже
выругаться.
   Давление приклада сразу ослабло, и в легкие,  готовые  взорваться  от
недостатка  кислорода,  хлынул  живительный  воздух.  Темнота   медленно
отступила, хотя и не избавила от боли.
   - Вот и отлично, - удовлетворенно проговорил великан. И снова рявкнул
в пространство:
   - Я же сказал: шептуна сюда! Живо!
   На  этот  раз  кто-то  отозвался,  и  голос  отозвавшегося  прозвучал
испуганно:
   - Он его подсек, как и погонял.
   - Но он в сознании? - прорычал верзила.
   - Да, похоже...
   - Сюда его! Неподвижность тела не помеха его мозгам. Злее будет.
   Я не знал, что задумал этот тип, не дававший мне пошевелиться, и  кто
такой шептун, но чувствовал, что знакомство с ним ни к чему хорошему  не
приведет. Кросс по Городу измотал меня, заставив выложиться без остатка,
запаленные легкие все еще хрипели при каждом  вздохе,  я  хватал  воздух
ртом как рыба, выброшенная на берег, - самочувствие  было  исключительно
тошнотворным, и в душе я бесился от того, что ничего не могу поделать...
Впрочем, язык был свободен, а так как совсем ничем  не  отплатить  этому
типу в кожаной безрукавке я просто не мог, не разорвавшись при  этом  от
злости, то я дал ему волю. Предлог нашелся сразу: кроме огромных  рук  с
жутким  рельефом  переразвитых,  гипертрофированных   мускулов   великан
обладал также и огромным брюхом,  причем  при  его  более  чем  солидных
пропорциях тела одно нисколько не дисгармонировало с другим. Но  был  бы
предлог.
   -  Эй,  послушай...  -  Звук  голоса  смахивал  на  шипение  воздуха,
выходящего из проколотого воздушного шара, - приклад под подбородком  не
позволял  говорить   нормально.   -   Тебе   кто-нибудь...   говорил   о
зеркальной... - болезненный вдох, - болезни, которую ты подхватил?
   - Что? О чем это ты толкуешь,  иноп?  -  великан  слегка  наклонился,
хмуря густые брови.
   С внезапной тоской я подумал, что не следовало бы  сейчас  ни  о  чем
говорить, чувствовал я себя и так достаточно паршиво: горло саднило,  по
телу словно прошелся взвод солдат, но все-таки  не  смог  удержаться.  А
потому сплюнул в сторону, освободив рот от накопившейся слюны, почему-то
порозовевшей от крови  (раздавил  мне,  ублюдок,  горло  прикладом?),  и
набрал в грудь побольше воздуха. Затем хотя и хрипло, но  вполне  внятно
пояснил:
   - Зеркальная болезнь. Это когда то, что болтается  между  ног,  из-за
брюха видишь только в зеркале...
   Я  осекся.  Глаза  атлета  страшно  сверкнули,  лицо  исказилось   от
бешенства. Не издав ни звука, он взметнул приклад "смерча" вверх.
   Все произошло слишком быстро. Я рванулся в сторону, но не успел  -  и
он  меня  нашел.  Точно  в  грудь,  с  мерзким  хрустом  вбив  сердце  в
позвоночник... Я с ужасом ощутил, как  грани  металлопластика  крушат  и
рвут мою плоть,  ломают  кости...  Я  взвыл  и  захлебнулся  собственной
кровью. О небо! Такой  боли  я  не  испытывал  никогда  в  жизни...  Она
взрывалась, взрывалась, взрывалась внутри...  и  яркий  свет  закружился
перед глазами, пропадая в темном, зовущем туннеле с огненным дном...
   Боль... неуловимая доля секунды - и ее нет... Вместо нее  -  страшная
бездонная яма... Она жадно потянула меня вниз, в свое ненасытное  чрево,
но прежде чем она утащила сознание за собой в ад агонии, я уловил чье-то
прикосновение... Чья-то мерзкая конечность проникла мне  прямо  в  мозг,
обхватила  его  скользкими  холодными  пальцами  и  безжалостным  рывком
выдрала прочь...

4. ГОРОД

   - Я хочу кое-что объяснить тебе, иноп...
   Смутные, сквозь  призму  кошмарных  видений,  воспоминания  о  ночном
холоде,  пробирающем  до  костей  неподвижное  тело,   застилали   смысл
произнесенных  слов  тягучей   пеленой   непонимания...   Кажется,   это
промерзшее насквозь тело  было  моим.  Какой  холод,  какой  смертельный
холод, сжимающий ледяной лапой само сердце...
   Приходил я в себя долго, страшно долго - и каким-то образом  знал  об
этом. Сознание бродило  в  потемках,  не  в  силах  вырваться  на  волю,
порождая странные видения.  Какое-то  жуткое  красное  солнце,  какая-то
странная  равнина,  выкипающая  от   жара   этого   красного   солнца...
Разрозненные обрывки слов, образов, понятий мучительно долго  собирались
системой восприятия в единое целое... И наконец, спустя целую  вечность,
с первыми проблесками утра, тьма отступила. Сознание еще ускользало,  но
готово было уже включиться и вытащить меня  из  темного  мира  холода  и
безмыслия...
   Потом я услышал  этот  голос,  пожелавший  мне  что-то  объяснить,  и
приложил огромное усилие, чтобы поднять веки.
   Длинный худой силуэт навис  надо  мной,  накрыв  своей  тенью  скупой
утренний свет, остановившийся на моих коленях. Несколько  секунд  силуэт
дрожал  и  расплывался,  словно  явился  из  мира  духов,  затем  зрение
сфокусировалось, и призрак превратился в высокого, закутанного в грязный
серый плащ до колен человека. Из-под мятой широкополой шляпы  на  голове
незнакомца выбивались длинные, до плеч, спутанные  космы  темных  волос,
вытянутый  крючковатый  нос  и  узкие,  словно  росчерк  бритвы,   глаза
придавали ему свирепейший вид.
   - Ты не очень вежливо обошелся вчера с моим братом, иноп, - оскалился
незнакомец, демонстрируя ряды острых, узких звериных клыков,  усеивающих
обе челюсти. Опасный блеск глаз, буравивших меня,  не  предвещал  ничего
хорошего. - Негоже так поступать в гостях. Придется мне  преподать  тебе
урок вежливости.
   Он резко нагнулся, взялся обеими лапами за куртку на  груди  и  одним
рывком поставил на ноги. Грудь незнакомца оказалась на уровне моих глаз,
настолько он был высок, очень высок.  Встряхнув  меня,  точно  тряпичную
куклу, он хрипло рассмеялся:
   - Да ты у нас недомерок, иноп. Как же ты осмелился  поднять  руку  на
моего брата?
   Кулак вынырнул откуда-то сбоку  и  припечатался  к  подбородку.  Меня
швырнуло назад, на стену за спиной, затылок пронзила острая  боль.  Крик
застрял где-то в горле, тело было словно чужим  и  жило  само  по  себе.
Второй удар догнал сверху, когда я уже сползал по стене вниз,  и  бросил
лицом на землю, густо пропитанную тошнотворным запахом  экскрементов.  В
голове стоял туман, во рту медленно расходился привкус крови. Собрав  ту
малую толику сил, что у меня имелась, я попытался отползти в сторону, но
грубый башмак тут же придавил к земле правую кисть. Я  бессильно  замер.
Тупая боль медленно потекла по руке, накручивая напряжение в мышцах.
   - Оставь его в покое, прыгун, - послышался еще один незнакомый голос.
- Не видишь, что ли, в  каком  он  состоянии?  Труднее  было  бы  избить
младенца, герой.
   - А вот это уже не твое дело, Целитель, - огрызнулся крючконосый.
   Башмак надавил на пальцы сильнее. Стиснув зубы, я и на  этот  раз  не
издал ни звука. Кое в чем мне этот парень даже помог, не  подозревая  об
этом. Именно от боли я начал приходить в себя быстрее. Уткнувшись  лицом
в тошнотворную вонь, я внимательно слушал.
   - Не угадал. Это мое дело, Бигман Шест, - спокойно возразил второй. -
Дос Пламя назначил меня его опекуном на сегодняшний день. Когда он будет
готов к испытанию, я тебя позову. А теперь убирайся!
   Долгая напряженная пауза. Послушает этот крючконосый того, второго?
   - Ладно, Целитель, - с холодной злобой проговорил крючконосый. - Я не
буду его трогать. Пока. Только позови меня первым, когда подойдет время.
За право разделать этого малого на отбивные я буду драться с кем угодно.
   - Считай, что твоя кандидатура утверждена.
   Я услышал странный звук - словно кто-то хлопнул ладонью по стене  над
головой, и башмак, маячивший перед глазами, вдруг исчез.  В  лицо  слабо
толкнулся воздух. Можно было подумать, что этого  грязного  типа  ветром
сдуло.
   Сильные руки подхватили меня под мышки и прислонили к  стене.  Передо
мной предстал пухлый краснолицый коротышка всего метр с  чем-то  ростом,
казалось, целиком состоящий из округлостей - шаровидная голова с коротко
остриженным ежиком волос, дутые щеки, огромный живот, распирающий драную
зеленую куртку, коротенькие толстые ляжки,  обтянутые  штанами  того  же
зеленого цвета. Но больше поражал не столь малый  рост,  а  глаза  этого
карлика - круглые, ярко-желтые, как бы  светящиеся  изнутри,  с  черными
вертикальными зрачками-лодочками. Звериные глаза. Силы неба, куда же это
я попал?
   - Как себя  чувствуешь,  парень?  -  в  голосе  коротышки  прозвучало
неподдельное сочувствие.
   - Нормально, - пробормотал я, с трудом ворочая  окостеневшим  языком.
Кажется, кроме разбитых губ, ноющих от удара зубов и отдавленных пальцев
все остальное было цело.  И  по-прежнему  одолевала  какая-то  дурацкая,
изну