то расплескал свой бокал.
    - Я  понял! Вы дали мне подсказку! - вскричал он. - Теперь я знаю, кто был
тот дельфийский оракул, который предсказал вам будущее!
    - Разве вы знакомы с этим мерзким типом? - удивился я.
    Коньячный гений ухмыльнулся.
    - Не спешите с выводами. Разумеется я с ним знаком. Но вы-то знакомы с ним
куда лучше, потому что это...
    - Кто? Мой приятель из метро?
    Изобретатель покачал головой.
    - Нет, ваш приятель здесь не причем. Оракулом были... вы сами.
    Это предположение показалось мне бредовым.
    - Ерунда какая-то. С чего вы так решили?
    - Сами  подумайте.  Это были вы, которого я отправил, а точнее отправлю, в
прошлое на моей хрономашине. Странно, что вы не догадались, ведь сами сказали,
что  оракул  все  время  боялся  исчезнуть  да  и  ваше  прошлое  знал во всех
подробностях.  Наверное,  все  дело  в  том,  что  динамик искажал голос, да и
психологически вы не были готовы к встрече с самим собой - вот и не узнали.
    Я  задумался.  В  первую  секунду  высказанная  красноносым  гением версия
показалась  мне  бредовой,  но, вспомнив кое-какие проговорки оракула, я вдруг
ощутил,  что  Махарадзе  вполне  мог  быть прав: и оракул - это я. Правда, все
равно  оставались кое-какие непроясненные вопросы, например, почему оракул так
меня раздражал?
    - Что же он ничего мне не сказал? - спросил я.
    Маленький  человечек  удрученно  заглянул  в  стакан,  где  коньяк  теперь
плескался  на  самом  дне.  Кажется,  он  подумывал, не налить ли себе ещ„, но
сомневался.
    - Вы  лучше  у  себя  спросите,  почему он так поступил. Возможно, ему был
лучше известен ваш характер, - заявил он.
    - Допустим,  у него был резон, - согласился я. - Он очень торопился, а мое
изумление отняло бы слишком много времени. А куда он, то есть я, исчез потом?
    Изобретататель с достоинством ткнул себя пальцем в грудь.
    - Темпоральная  формула  Сапчука-Махарадзе.  Как  вы считаете, не нахально
было  назвать  ее  в  свою честь? В этой формуле икс - плотность волн времени,
игрек  -  масса  объекта, а зет - дальность времененного десантирования. Проще
сказать,  рано  или поздно хроноткань обнаруживает подвох и выталкивает объект
обратно.
    - А почему так происходит?
    - Я  уже,  кажется,  упоминал,  что  при  хронообмене происходит нарушение
пространственной   ткани  и  чем  больше  масса  объекта,  тем  серьезнее  это
нарушение.  Мы  с  вами,  как  и  вообще  все  в этом пространственном разрезе
Вселенной,  существуем  в  едином  монолитном  хроновремени,  очень  плотном и
целостном.  Точнее даже, не существуем, а являемся его частью, словно увязли в
некоей  резинообразной  клеистой  массе.  Отправляя  физический  объект в иную
хроноволну,  мы  заставляем  наше хроновремя растягиваться, но очень скоро оно
спохватывается и втягивает нас обратно. Я не слишком наукообразно объясняю?
    - Отнюдь.
    - Вот  видите,  а вы поначалу утверждали, что я вчера сыпал терминами. Это
меня и настрожило, тем более что пьяный я склонен скорее к упрощенчеству. Могу
например,   постороить   перпетум  мобиле  из  обожженных  спичек,  -  хмыкнул
Махарадзе.
    Я  уставился  на хромированный бок коньячного аппарата, чувствуя, что меня
вновь начинают терзать сомнения.
    - Постойте,  кажется,  ваша  версия,  что  я  говорил  с  собой,  неверна.
Допустим,  тем  оракулом действительно был я. О выигрыше, приятеле и скользкой
ступеньке,  я,  согласен,  мог помнить, но откуда мне могло быть известно, что
меня  убьют,  ведь по идее, чтобы точно знать это, к тому времени я должен был
быть уже мертв, а если я был мертв, то как же я тогда говорил с собой?
    Красноносый  гений  вновь нацедил себе коньяк. Я подумал, что вскоре, если
он будет продолжать такими темпами, он наберется как промокашка.
    - Назовем  это  парадоксом  будущего  или  предзнанием.  На самом деле все
просто. Я полагаю, что несколько минут спустя - вот только допью, что у меня в
рюмке!  -  мы  с  вами  настроим  хронокапсулу  на несколько часов в будущее и
обнаружим  ваш  труп.  Вопрос  только в том, какие пространственные координаты
нужно поставить, чтобы его обнаружить?
    - Может быть, координаты вашей лаборатории? - язвительно предположил я.
    Мне не понравилось, с каким равнодушием он отозвался о моем трупе.
    Сапчук-Махарадзе поморщился:
    - Фи,  юноша!  Ненавижу  мертвецов!  Так  что  версия, что вы будете убиты
здесь, отпадает. Впрочем, это легко проверить. Идите за мной.
    Мы зашли за перегородку и остановились у небольшой двери с кодовым замком.
Дотронувшись  до  датчика  вначале  подушечкой  указательного  пальца, а затем
мизинцем,   Махарадзе   потянул  ручку  на  себя,  и  мы  оказались  в  узком,
непропорционально длинном помещении.
    - Не  обращайте  внимания  на  беспорядок.  Здесь  пристанище моей бренной
плоти,  -  сказал Махарадзе, кивая в дальний угол, где за шторой располагались
диван и кухонный стол.
    Я заверил его, что меня это не смущает, но изобретатель уже не слушал.
    - А  вот  и  оно,  мое детище! Плод долгих бессонных ночей! - продолжал он
голосом, в котором сквозила гордость.
    На  подставке  посреди  комнаты находилась капсула из прозрачного металла,
похожая на большое куриное яйцо. Снаружи к капсуле тянулись провода, а то, что
я  вначале  принял  за  подставку,  на  самом  деле представляло собой агрегат
вогнутой формы, в одной из частей которого я узнал силовую установку ракетного
двигателя. Изобретатель нежно погладил ладонью поверхность капсулы.
    - Меня  считают  неудачником.  Я  вынужден  жить на то, что делаю мигающие
вывески для магазинов, ремонтирую роботов и занимаюсь другой подобной ерундой.
Они  (тут Махарадзе укоризненно ткнул пальцем куда-то в полоток) не верят, что
в  моем пропитанном алкоголем мозгу может родиться что-то стоящее! А между тем
вот  он  - синхронизированный рассеиватель хроноволн! Сейчас я вам покажу, как
он  действует, а то, знаете ли, остальные мои собутыльники больше интересуются
коньячным аппаратом.
    Маленький   человечек  решительно  потянул  на  себя  рубильник.  Лампы  в
лаборатории  мигнули.  Одновременно  капсула  осветилась  изнутри, как кабинка
телефонного автомата.
    - Перегрузка сети, обычное явление при аккумулировании большого количества
энергии.  Очень удачно, что неподалеку проходит силовой кабель, а то я никогда
не  расплатился бы за электричество... Теперь подождите меня, я скоро вернусь,
только посмотрю, что там в будущем.
    Махарадзе деловито настроил что-то на пульте, забрался в капсулу, задвинул
за  собой  ее  верхнюю  часть  и  мгновенно  исчез. Я, тупо смотря на агрегат,
опустился  на  табуретку  и  стал  ждать.  Спустя минуту изобретатель появился
снова, не отвечая на мои вопросы, вылез, что-то перенастроил и опять исчез. На
этот  раз  он  отстутствовал  дольше, минут пять. Я начал уже беспокоиться, не
застрял ли коньячный гений где-нибудь во временных спиралях, когда красноносый
человечек  буквально  вывалился  из  капсулы.  Лицо  у него было зеленым, губы
дрожали. Он метнулся к раковине, склонился над ней, и его стошнило.
    - Что вы видели? - спросил я, подозревая, что ответ мне уже известен.
    Махарадзе вытер губы. Мало-помалу его кожа приобретала нормальный оттенок.
    - Сейчас расскажу. Вначале я был в своей лаборатории и наткнулся на самого
себя,  храпящего  вон  на  том диване. Кажется, я был в стельку пьян, что меня
теперь не удивляет. После того, что произошло потом, и святой бы назюзюкался.
    - А меня в лаборатории вы не видели? - нетеперпеливо спросил я.
    Мой собеседник отрицательно покачал головой.
    - Вас  здесь  не  было.  Тогда  я поставил другие координаты и перенесся в
салон к дельфийскому оракулу, сегодня в одиннадцать вечера. И вот там-то я вас
наш„л...  Простите, меня снова начинает тошнить... Это отвратительное зрелище,
а  запах  ещ„  отвратительнее. У вас была прострелена грудь, а отверстие в ней
такое, что в него можно просунуть руку.
    Внезапно  я  вздрогнул,  -  дело  в  том,  что я увидел рукоять пистолета,
торчащую у Махарадзе из-за ремня брюк.
    - Что это у вас? - спросил я.
    - А,  это?  Я  совсем  про  него забыл, - красноносый гений достал бластер
устаревшей модели с укороченным широким дулом и показал мне.
    - Я  нашел его возле вашего тела и зачем-то подобрал. Мне пришло в голову,
что  он  очень  похож  на  тот,  что  валяется у меня в столе. Видите инициалы
"К.Мах."  на  рукояти? Их когда-то выгравировал мой дед. Как и все грузины, он
обожал оружие: кинжалы, шашки, пистолеты...
    Тускло  отсвечивающее  дуло  бластера притягивало мой взгляд, гипнотизируя
как гадюка.
    - Погодите,  вы  сказали,  он лежал возле моего тела. Это так? - спросил я
севшим голосом.
    - Так, - признал изобретатель.
    Я  подался  вперед,  прикидывая,  не  схватить ли Махарадзе за руку, но не
решился: его палец был слишком близко к курку.
    - Вот  видите!  - веско сказал я. - Если вы говорите, что это ваш бластер,
то значит, можно предположить...
    - Что и убью вас я? Это хотите сказать? - закончил за меня Махарадзе.
    - Именно, - подтвердил я, глядя ему прямо в глаза.
    Он засмеялся.
    - Вывод  неверный. Как я смогу вас застрелить, если через четыре часа буду
преспокойно  храпеть  у  себя  в  лаборатории?  Что же касается бластера, то я
вполне  мог  дать  его вам для самообороны, но убийца опередил вас и выстрелил
первым.  Кстати,  он  лежал совсем рядом с вашей ладонью, так что такое вполне
вероятно.
    - Вы  так думаете? Тогда давайте его сюда! Пускай он лучше побудет у меня,
так  будет  спокойнее,  -  хмуро  сказал  я,  протягивая  руку  за бластером и
размышляя  о  том,  что если Махарадзе и вынашивает планы меня пристрелить, то
пускай лучше он сделает это сейчас.
    На  несколько секунд изобретатель задумался, а потом пожал плечами и сунул
лучевой пистолет мне.
    - Пожалуйста.  Могу  дать  его вам, ни о чем не беспокоясь. Я-то уже знаю,
что  сегодня  вечером  буду  жив  и  здоров, а, следовательно, с вашей стороны
опасность мне не угрожает, - сказал он.
    Взяв  бластер,  я  с облегчением перев„л дыхание. Некоторое время я держал
оружие в руке, а потом поставил на предохранитель и сунул в карман.
    Тем  временем красноносый гений подошел к капсуле, переместил на подставке
какие-то рычажки, перемкнул несколько "пап" в другие гнезда и, откинув верхнюю
половину яйца, велел:
    - Полезайте  в  капсулу, Тит. Пора вам отправиться во вчера и сыграть роль
дельфийского  оракула,  развеяв  свои  иллюзии,  что  вы  будете  жить долго и
счасливо.  На  сколько  ставить  машину?  На десять? На пол-одиннадцатого? Чем
точнее вы вспомните время, тем лучше.
    Я  занес  уже ногу, чтобы шагнуть в капсулу, но, снова начиная подозревать
что-то, остановился и спросил:
    - А что будет, если я откажусь туда лезть?
    - Вы  не  откажетесь...  -  даже  не  повернувшись  ко  мне,  изобретатель
продолжал настраивать свою машину.
    Я  почувствовал, что начинаю злиться. Терпеть не могу, когда кто-то решает
за меня, что делать и чего не делать.
    - Почему вы так в этом уверены? Еще как откажусь!
    - Элементарная логика. Подумайте сами: вы же разговаривали с самим собой в
прошлом,  следовательно,  вам предстоит там оказаться. К тому же, отказавшись,
вы создали бы темпоральный парадокс, а это невозможно.
    - Ну  а если я все же скажу "нет"? Не станете же вы заставлять меня силой?
- упрямо настаивал я.
    - Разумеется,  не  стану.  В  конце  концов  это  нужно  вам, а не мне. Но
подумайте  вот  о  чем:  если  вы  не  отправитесь  в прошлое, то некому будет
предостеречь  вас.  Представьте,  что  вы  не встретились бы вчера с оракулом.
Отменило бы это приезд вашего друга или кибермех в такси? Я лично очень в этом
сомневаюсь.
    Поняв,  что  он  прав,  и,  закрыв  глаза  на  будущее, его не изменить, я
забрался  внутрь  прозрачного  яйца  и  опустил  за  собой  колпак.  Махарадзе
ободряюще  показал  мне  большой  палец и потянул рубильник. Что-то вспыхнуло,
капсула вдруг исчезла, и в следующий миг я оказался внутри магического салона.
    Первым  делом  я машинально уставился на пол, словно ожидал, что там будет
мо„  тело, но там ничего не было, и я вспомнил, что нахожусь во вчерашнем дне.
На  лестнице послышались шаги. Испугавшись, что встречусь с собой лицом к лицу
и  этим создам темпоральный парадокс, я быстро выскочил на площадку, отодвинул
декоративную глыбу, нырнул за нее, но внезапно услышал за своей спиной хриплое
дыхание и круто обернулся.
    Я  увидел  раскладную кровать, на которой храпела азиатского вида женщина.
Сообразив,  что  это  и  есть настоящая предсказательница, я боком протиснулся
мимо  нее и, проскользнув по коридору, очутился за затемненной перегородкой. С
другой  стороны  по  ней  уже  барабанил  мой  двойник.  Пока я соображал, что
сказать, он повернулся и направился к двери.
    Испугавшись, что двойник уйдет, я выпалил первое, что пришло в голову, при
этом стараясь, чтобы он не узнал моего голоса.
    - Ни  шагу  больше,  если  хочешь  узнать  свою  судьбу!  Тебя  зовут  Тит
Невезухин. Ты остановился в гостинице "Цветок лотоса". На Гандрене ты случайно
- твоя ракета в починке и пробудет в ней месяц или около того.
    Что  было дальше, уже известно. Довольно долго мы с двойником препирались,
я  настаивал,  он  не слушал, фыркал, устраивал дурацкие проверки, спрашивал о
несуществующем  дяде  Эрнесте,  подозревал,  что у меня телепатический сканер,
врал  про  забытый  бумажник,  и под конец так меня разозлил, что мне и впрямь
захотелось, чтобы его пристрелили.
    Когда же наконец удалось немного рассеять его недоверие, изобретатель стал
торопить, крича в наушники, что не может больше удерживать меня в прошлом, так
как на это расходуется слишком много энергии. Я принялся переругиваться с ним,
это услышал вчерашний Тит и снова заподозрил подвох.
    Внезапно,   оборванный   посреди   какой-то  фразы,  я  вновь  очутился  в
хронокапсуле.  Единственное, что напоследок удалось - это мельком предупредить
себя  вчерашнего  о  грозящих  мне опасностях, и то я толком не успел ни о чем
сказать и даже, кажется, спутал баню с душем.
    - Вы спятили? Так долго сидели в прошлом, что мне пришлось обесточить весь
район.  Хотите,  чтобы  энергетическая  компания  меня  выследила?  -  бушевал
изобретатель, пытаясь за рукав вытащить меня из капсулы.
    - Плевать  я  хотел на энергетическую компанию. Не надо меня хватать! И не
подумаю отсюда вылезать! - отрезал я.
    Махарадзе  запнулся  и,  перестав  ругаться,  посмотрел на меня уже совсем
другими глазами.
    - Что вы надумали, Тит? - спросил он с испугом.
    - Хочу  отправиться  в  будущее.  Подстерегу  там  того, кто собрался меня
пристрелить,  и  разберусь  с  ним  по-свойски,  - сказал я, достав из кармана
бластер и протерев линзу.
    Энергообойма  была  почти  полной,  а в том, что из такого древнего пугача
вполне можно поджарить любого убийцу, я не сомневался.
    Изобретатель  был неплохим интуитом, хотя от него и разило коньяком на три
шага.  Опасливо  покосившись на бластер, он сразу понял, что отговаривать меня
бесполезно.
    - Хорошо,  Тит.  Я  отправлю  вас  в будущее, но предупреждаю, что вы не в
силах его изменить, - сказал он.
    - Это  мы  ещ„  посмотрим,  - отрезал я. - А теперь молчите и настраивайте
свой курятник!
    - Сейчас. Только погодите, у меня дрожат руки... - ненадолго отлучившись к
аппарату,  изобретатель  вернулся  с  графином и без перерыва опрокинул себе в
глотку две большие рюмки.
    - Вот теперь другое дело... - сказал он и занялся хронокапсулой.
    Ослепительная  вспышка - и я вновь оказался в магическом салоне. Вероятно,
на  этот  раз  имело  место  небольшое  искривление пространства, потому что я
материализовался уже не в самой комнате, а на лестнице. Сжимая в руке бластер,
я  стал  медленно  подниматься  по ступенькам, прислушиваясь к каждому шороху.
Толкнув  декоративную  глыбу,  ведущую в помещенье за перегородкой, обнаружил,
что   она   легко   проворачивается,   но   заходить  внутрь,  подвергая  себя
случайностям,  не  отважился.  Вместо  этого я подошел к уже знакомому месту в
перегородке,  где  была соскоблена краска, и, держа бластер наготове, заглянул
внутрь. За стеклом никого не было, и это меня успокоило. Значит, убийца ещ„ не
появился, и у меня было некоторое преимущество.
    Отыскав  в  углу  выключатель,  я  погасил свет и устроился за несгораемым
шкафом  напротив  освещенного  проема  лестницы.  Из  этого укрытия, оставаясь
незамеченным,  я  мог  держать  под  прицелом  дверь  и  засечь того, кто сюда
ворвется, раньше, чем его глаза привыкнут к темноте.
    Томительно  потянулись  минуты.  Ладонь  на  рукояти бластера взмокла, и я
хотел  вытереть  ее  о куртку, но услышал осторожные шаги на лестнице. Кто-то,
крадучись,  поднимался  наверх.  Я  поднял бластер и прицелился. Ища опору для
локтя,  я  хотел опереться о металлический шкаф, но он неожиданно накренился и
громко, на всю пещеру, лязгнул. Я беззвучно выругался.
    Приближающиеся шаги замерли. Через мгновение на лестнице что-то вспыхнуло,
и  она  погрузилась во тьму. Я понял, что имею дело с профессионалом, который,
чтобы  лишить  меня преимущества, прострелил из бластера электрический провод.
Теперь мы были на равных. Оба в кромешной темноте, оба вооружены, оба начеку.
    Внезапно  в  моих  наушниках  раздался голос изобретателя, встревоженный и
невнятный.  Отправив  меня в прошлое, этот гениальный алкоголик определенно не
терял даром времени.
    - Тит! Немедленно возвращайтесь! Я только что понял... - вопил он.
    Не  дослушав,  я  поспешно  сорвал  наушники и раздавил их, так как пьяное
бормотанье Махарадзе мешало слушать, как крадется во тьме убийца.
    Впрочем,  я  этого  и  не  услышал. Он двигался бесшумно точно кот. Я лишь
увидел,  как  в проходе внезапно обрисовался нечеткий силуэт, который был лишь
чуть  темнее  серого дверного проема. Я замер, боясь даже моргнуть и чувствуя,
что  вошедший  напряженно  всматривается в темноту. Стрелять я пока медлил. Он
тоже.
    Внезапно  из  дыры  в  декорациях  пробился случайный лунный луч и упал на
руку,  сжимавшую  бластер,  дуло  которого перемещалось в мою сторону. Испытав
животный  страх,  я  выскочил из-за несгораемого шкафа и выстрелил. Вспышка на
миг ослепила меня, а затем я услышал тошнотворный запах паленого мяса и понял,
что попал. Впрочем, на таком расстоянии промахнуться было почти невозможно.
    Зажав  нос,  я  подошел  к  выключателю и зажег свет. В трех шагах от меня
головой  к  лестнице  лежало оплавленное тело мужчины с большой дырой в груди.
Голова у него была забинтована, а глаза, смотрящие в потолок, уже остекленели.
Рядом  с  его  рукой  лежал бластер. Я наклонился и увидел, что у мертвеца мое
лицо...  Дальше  описывать  не  стану,  это  слишком  тяжело, но, клянусь, что
минуту,  когда  я смотрел на свой обезображенный труп, запомню на всю жизнь, и
даже теперь, много лет спустя, она порой видится мне в кошмарных снах.
    Хорошо  ещ„,  что эта мука продолжалась недолго; в соответствии с формулой
Сапчука-Махарадзе  я  был  выхвачен  из  будущего уплотненной петлей времени и
вновь оказался в хронокапсуле.
    Передо  мной,  пошатываясь,  стоял  пьяный в дым изобретатель. По его лицу
блуждала идиотская улыбка, а в руке он держал почти пустой графин.
    Выскочив  из капсулы, я схватил гения алкоголя за шиворот и встряхнул так,
что в нем забулькал коньяк.
    - Какого черта? Знаете, что я только что сделал: застрелил сам себя!
    - Сами  виноваты.  Я  пы-пытался  вас  предупредить, но вы не с-стали меня
слушать, - забормотал он.
    - Что я не стал слушать?
    - Вы  меня  т-торопили,  и  я н-неправильно настроил аппарат. Вместо того,
чтобы  послать  одну  направленную в-волну, я п-послал две, продублировав вас.
Одна  из  копий  материализовалась  на  три с