кончил, он узнал все самое важное, но так и не понял, какова  связь  между
ходом военных действий и тем, что я хочу, чтобы он задержался.
   Это  был  третий  день  сражения  за  контроль  над  районом.  Только   в
воскресенье армия Полы захватила  большую  часть  укреплений  защитников,  и
только  во  второй  половине  дня  в  понедельник  они  завершили   зачистку
территории.
   - Раз уж ты  пробыл  здесь  так  долго,  то  вполне  можешь  остаться  на
празднование победы, - предложил я Доку.
   - Запросто, - ответил он. Его голос звучал немного невнятно. Он лежал  на
диване в моей палатке со стаканом в руке. Но его взгляд был столь же ясным и
твердым, что и взгляд снайпера, устремленный в оптический прицел винтовки.
   Оказалось, что я рад его присутствию здесь  больше,  чем  ожидал.  Я  всю
неделю наблюдал за тем, как развивается  картина  сражения.  Пола  и  Аруба,
возможно, видели то же самое, и теперь, когда сражение  было  позади,  можно
было подводить некоторые итоги. Поэтому, пока уцелевшие  солдаты  и  офицеры
праздновали победу, Пола и ее ближайшее окружение  теперь  пожинали  горькие
плоды победы. По их реакции я смогу сказать о  дальнейшем  развитии  событий
куда больше, и то, что я узнаю, может послужить ценной информацией,  которую
я отправлю с Доком.
   Поле  уже  пришлось  смириться  с  одним  крайне  неприятным   открытием:
оказывается,  существовала  грань,  за  которой  ее  отлично  вымуштрованные
солдаты перестанут ей подчиняться. Пройдя кровавую баню последних семи дней,
они из расфранченных новобранцев  превратились  в  ветеранов,  и  командиры,
начиная с самых ранних времен истории, могли бы рассказать ей,  что  бывает,
когда такие солдаты наконец одолевают врага, который нанес  им  значительный
урон. Ее  ребята  превратились  в  убийц.  В  понедельник  вечером,  зачищая
завоеванные земли, они убивали налево и направо.
   Это  стало  первой  неудачей  Полы.  Среди  ее  врагов   были   авиа-   и
судомеханики, равно как и многие другие специалисты, которые были бы для нее
ценнее целого полка. Но теперь уже не в ее власти было  сдержать  опьяненных
жаждой убивать солдат. Понедельник обошелся ей очень дорого.
   Тем не менее ей  пришлось  состроить  хорошую  мину  при  плохой  игре  и
появиться на диком, последовавшем тем же вечером торжестве. Оно началось  во
второй половине дня и продолжалось до рассвета. К этому времени почти все за
исключением нескольких особо стойких участников валялись под столами.  И  на
рассвете ко мне явился Аруба.
   Уже то, что он явился  ко  мне  лично,  а  не  послал  за  мной,  служило
показателем того, насколько он не в своей тарелке. Он вошел в мою палатку, с
секунду смотрел на неподвижную фигуру Дока, лежащего на диване  и  делающего
вид, что крепко спит, затем снова взглянул  на  меня.  В  лучах  восходящего
солнца, пробивающихся сквозь пластиковые окна  палатки,  его  лицо  казалось
землистым, оттенка свежей ливерной колбасы.
   - Она хочет вас видеть, - сообщил он.
   - Пола? - спросил я.
   Он кивнул. Я сел на койке, поскольку еще не  успел  раздеться.  Прошедшей
ночью могло случиться что угодно, и сна у меня не было ни в одном глазу.
   - Насчет чего? - спросил я, выходя вместе с ним  на  утренний  прохладный
воздух. С океана дул легкий бриз.
   - Она хочет сказать вам об этом сама, - буркнул он и  облизнул  губы.  Он
явно был сильно потрясен, и я не сомневался,  что,  как  только  окажется  у
себя, тут же потянется за бутылкой.
   Я достаточно равнодушно кивнул, но внутри весь подобрался.  То,  что  она
хотела видеть меня в такое утро, вряд ли сулило что-нибудь хорошее. Я  дошел
с Арубой до входа в  палатку-павильон,  где  сейчас  стояли  два  офицера  с
автоматами в роли часовых. Он остановился у входа.
   - Входите, - кивнул он. - Она вас ждет.
   Я вошел. Пола была одна.  На  ней  был  полупрозрачный  желтый  халат,  и
выглядела она так, словно только что встала с постели, но лицо ее оставалось
напряженным и усталым. Так  выглядит  лицо  человека,  который  много  часов
подряд находился в постоянном напряжении и не смыкал глаз.
   -  Марк,  -  произнесла  она,  тон  ее  голоса  был  тверд,  как   чистый
промышленный алмаз. - Там на столе лежит бумага. Подпиши ее.
   - Подписать?.. - Я подошел к ее письменному столу и взглянул на бумагу, о
которой она говорила. Это был аккуратно отпечатанный документ на  нескольких
страницах. Бумага была именная, из той, которую она выделила лично мне,  как
одному из членов своего штаба.
   - Просто подпиши и все, - сказала она.
   - Сначала я ее прочту, - ответил я.
   Наши взгляды встретились, она пожала плечами и отвела глаза, но  я  почти
четко отметил, что она делает для себя мысленную  пометку,  поскольку  я  не
подчинился ее приказу беспрекословно. Придет время, и она мне это припомнит.
   - Разумеется, - сказала она.
   Я склонился над письмом и принялся его читать.  Содержание  было  подобно
удару  в  солнечное  сплетение.   Или,   если   быть   совсем   уж   точным,
непредвиденному столкновению в темноте, когда  на  всем  ходу  налетаешь  на
бетонную стену, о которой ты всегда знал, что она там, но факт существования
которой просто вылетел  у  тебя  из  головы,  -  удар  столь  неожиданный  и
жестокий, что оставляет у тебя ощущение тошноты. Потому что я внезапно понял
Полу,  увидел  ее  такой,  какая  она  есть  и  совершенно  нагой  в   ярком
флюоресцентном свете того, подо что она собиралась меня подставить.
   Я прочитал, что был потрясен безответственным поведением некоторых из  ее
солдат  во  время  захвата  вражеской  территории.  Но  еще  более   сильное
потрясение я испытал, когда с ужасом стал  свидетелем  преступного  убийства
нескольких ни в чем не повинных защитников - ремесленников  и  механиков,  а
также других ценных специалистов,  которые  оказались  в  стане  неприятеля,
будучи загнаны туда насильно.  Убийство  этих  невинных  явилось  не  только
ужасным преступлением против них как личностей, но  и  граничило  с  изменой
Империи, поскольку  теперь  Императрица  лишилась  возможности  использовать
знания этих людей, готовых стать ее верными  подданными.  Соответственно,  я
письменно обратился к ней с просьбой принять соответствующие меры к виновным
в этом преступлении и проследить,  чтобы  над  ними  свершилось  правосудие,
поскольку  я,  учитывая  свои  способности,   позволившие   мне   остановить
разрушительный шторм времени, гораздо лучше остальных понимаю, какую ужасную
цену нам всем придется платить в результате гибели всех этих невинных людей.
   Внезапно, пока я читал, картина Полы, которая складывалась в моей голове,
стала законченной. Я увидел гнев, который она испытывала в душе не только  к
солдатам, виновным в том, что ей придется пережидать здесь наступающую зиму,
но и к любому, кто был свидетелем того, что с ней  произошла  такое.  И  это
сказало мне о ней больше, чем она выдала бы мне за два  года  наблюдений  за
ней.
   Я подписал.
   - Я выполняю это с гордостью, - признался я, протягивая ей  письмо.  -  В
нем не говорится ничего, что я не чувствовал бы сам.  Ничего  удивительного,
что ты Императрица, Пола. Ты можешь даже читать мысли.
   Она улыбнулась и взяла у меня письмо. Я ни в коем случае не был прощен за
то, что пожелал прочитать его, перед  тем  как  подписать,  но  на  нынешний
короткий момент улыбка была искренней. До того как  этим  утром  переступить
порог ее палатки, я никогда не рискнул бы так явно ей льстить, но  теперь  я
знал, где и когда она уязвима.
   - Дорогой Марк, - вздохнула она. - Ты меня понимаешь. Она  посмотрела  на
меня, и я действительно понял. По иронии судьбы,  именно  сейчас  совершенно
неожиданно у меня в руках оказался момент, которого я так терпеливо ждал,  в
который я мог обрести над ней контроль, овладев ею физически. В этот  момент
полного опустошения она была доступна, если бы я все еще хотел ее.  Но  дело
было в том, что, прочитав письмо,  я  теперь  не  прикоснулся  бы  к  ней  и
бейсбольной битой.
   - Больше чем когда-либо, - ответил  я.  -  Ты  хочешь,  чтобы  я  сообщил
остальным, что действительно написал письмо?
   Она колебалась, но явно просто под влиянием привычки  к  осторожности.  И
опять же, будь она сама собой,  я  бы  несколько  раз  подумал,  прежде  чем
продемонстрировать ей столь скорое свое согласие. Но сейчас она  была  не  в
себе. Это была решающая правда, которая наконец вырвалась  наружу  вместе  с
только что завершившейся в моем мозгу  ее  картиной.  У  нее  имелся  изъян,
которого я до сих  пор  практически  не  замечал,  серьезнейший  недостаток,
который будет стоить  ей  власти  над  миром,  казавшейся  столь  близкой  и
возможной. Она уже приспосабливалась к моему намеку, что я готов принять  на
себя авторство письма, которое  она  держала  в  руках.  Она  уже  старалась
заставить себя  поверить  в  привлекательную  идею,  что  это  действительно
написал я сам по своей собственной инициативе.
   - Если я оставлю письмо у тебя, а сам пойду рассказывать о нем, я уверен,
что твои офицеры с радостью меня поддержат. Я в этом  просто  уверен.  После
чего мы сможем арестовать виновных и предать их суду до того, как они успеют
забить головы своих товарищей потоками лжи.
   - Да. - Она мягко положила письмо на  стол  рядом  с  собой.  -  Конечно.
Считай, что ты получил мое разрешение рассказать остальным то,  что  ты  мне
написал. Правосудие должно быть скорым.
   - Тогда я прямо сейчас и начну. Хотя одну секунду. Может  быть,  если  ты
дашь мне письменный приказ, позволяющий делать все, что необходимо, я  смогу
сделать так, что никто из них не сбежит. Или даже, если уж на  то  пошло,  с
таким приказом на руках я смогу делать вообще все, что потребуется  в  связи
этим делом...
   Она   ослепительно   улыбнулась,   представив,   как   я   снимаю   петлю
ответственности с нее и крепко стягиваю ею собственную шею.
   - Разумеется, - сказала она.
   Она подошла к столу, что-то написала на верхнем из стопки чистых  бланков
приказов и отложила в сторону второй написанный под копирку экземпляр.
   - Вот.
   - Благодарю. - Я  взял  его,  даже  не  взглянув,  что  там  написано,  и
направился к выходу. - Наверное, лучше мне не терять времени понапрасну...
   - Конечно. Разумеется, не мешкай.  А  мне  надо  отдохнуть,  но..,  давай
увидимся после обеда, Марк. Милый Марк... Что бы я без тебя делала?
   - Да будет вам. Вы же Императрица. Вы можете что угодно.
   Она снова ослепительно улыбнулась.
   Я вышел. Арубы, как я и ожидал, уже не было, и я направился прямо к  себе
в палатку. Стоило входному пологу упасть за моей спиной, как  Док  мгновенно
соскочил с дивана.
   - Мы убираемся домой, и прямо сейчас, - быстро произнес я. - Все  объясню
по дороге. Ты вооружен?
   - Ружье осталось в джипе. - Он похлопал себя по талии спереди и сзади.  -
Только пистолет и нож.
   -  Отлично.  Мне  нужна  твоя  помощь,  чтобы  совершить  правосудие  над
несколькими кровавыми убийцами, - сообщил я.  -  Императрица  наделила  меня
особыми полномочиями, чтобы арестовать солдат, виновных в зверских убийствах
людей среди гражданского  населения,  сопротивлявшегося  нам  до  вчерашнего
вечера.
   Его брови иронически поползли кверху. Я полез в нагрудный карман рубашки,
куда, так и не читая, сунул сложенный приказ. Я развернул его и прочитал,  а
потом передал ему.
   - "Марк Деспард попросил у меня полномочий, и я  наделила  его  таковыми,
делать все, что потребуется..." - Он медленно кивнул. - А-а-атлично!
   Я забрал у него приказ и сунул его обратно в карман.
   - Для начала надо проверить самолеты из будущего, которые  мы  захватили,
чтобы  убедиться,  что  никто  из  виновных   в   убийствах   не   планирует
воспользоваться  ими  для  побега.   Возможно,   они   попытаются   взорвать
летательные аппараты, которыми не могут воспользоваться.  Ты  специалист  по
взрывчатке. Какую взрывчатку они могут использовать?
   Он улыбнулся и похлопал себя по талии.
   - Детонирующий шнур. С его помощью очень просто нанести серьезный ущерб -
особенно если знаешь, что делаешь.
   - В таком случае его и будем искать. Пошли. Мы вышли из  палатки.  Старик
последовал за нами.
   - Давай-ка я загоню его обратно в палатку, - предложил Док, остановившись
у входа в палатку.
   - Зачем? Никто не подумает, что я занят чем-то важным, когда  увидит  его
рядом. Это отведет от меня подозрения... Майор!
   Я окликнул невысокого смуглолицего коренастого  офицера  лет  двадцати  с
небольшим, который как раз проходил мимо. То, что он вообще стоял на ногах в
это  утро,  означало,  что  он  не  принимал  серьезного  участия  в  ночном
празднестве. Майор подошел, и я узнал его.
   - Майор Деброу?  Простите,  что  отвлекаю  вас,  но  у  меня  специальное
поручение, и мне придется просить вашей помощи. Взгляните на это.
   Я протянул ему приказ Полы.
   - Понимаете смысл? - настойчиво спрашивал я, пока он дочитывал  документ.
- Нужно действовать быстро, пока преступники не сбежали, - не так ли, майор?
   На лице его  было  написано  явное  несогласие.  Беспристрастный  человек
увидел бы в нем презрение ко мне, как к лицу  гражданскому,  который  назвал
побывавших в тяжелых боях солдат "преступниками".
   - Так точно, мистер Деспард.
   - Отлично. Я знал, что могу  рассчитывать  на  вас,  майор.  У  нас  есть
предположение, что некоторые из них  могут  попытаться  воспользоваться  для
побега  бесценными  самолетами  из  будущего.  Мы  собираемся  пойти  и  все
проверить. Я хочу, чтобы вы пошли вместе с нами.
   - Но эти самолеты  закрыты  и,  кроме  того,  находятся  под  охраной,  -
возразил Деброу. - Никто не может угнать один из них.
   - Давайте в этом лишний раз удостоверимся. Мы прошли в ту  часть  бывшего
аэропорта, где стояли самолеты из будущего. Расстояние было неблизким, но  в
конце концов мы перебрались через невысокое заграждение из мешков с песком и
оказались не более чем в сорока футах от входа  в  отдельно  стоящий  ангар,
вокруг которого несли охрану с дюжину очевидно трезвых и опытных солдат.
   - Пойдите и незаметно приведите сюда их командира, чтобы мы могли все ему
объяснить. Вам понятно, майор?
   - Что вы хотите? - спросил Деброу. - Что он должен сделать?
   - Я хочу проверить, кто именно охраняет  ангар,  и  заглянуть  внутрь,  -
настойчиво произнес я. - И хочу, чтобы при этом нас сопровождал офицер.
   Деброу пошел вперед к двум часовым у входа в ангар, и они тут же спросили
у него пароль. Когда он назвал его, я взглянул на Дока  и  увидел,  что  тот
вопросительно смотрит на меня.
   - Нам надо улететь с тобой на одном из этих стоящих внутри  самолетов,  -
вполголоса сказал я. - Остальные самолеты  необходимо  вывести  из  строя  и
каким-то образом нейтрализовать часовых. Попытаюсь устроить все  так,  чтобы
ты получил возможность заниматься ими по одному.
   - Улетим только мы с вами? Без майора?
   - Без майора.
   Док кивнул. Вернулся Деброу и повел нас к воротам ангара, а потом  внутрь
через небольшую дверь для обслуживающего персонала. Мы очутились в  огромном
тускло  освещенном  чреве  ангара,  где  стояли   небольшие,   в   полумраке
отблескивающие перламутром самолеты будущего.  Справа  от  нас  располагался
застекленный офис, ярко освещенный лампами  дневного  света,  которые  имели
источник автономного питания.
   В офисе за письменным столом сидел молодой офицер с серебряными  планками
лейтенанта на погонах форменной кожаной куртки. Когда мы вошли,  он  тут  же
вскочил.
   - Майор? - сказал он.
   - Лейтенант, - представил Деброу. - Это Марк Деспард.
   - Я знаю мистера Деспарда, - ответил лейтенант.
   - И его... - Деброу взглянул на  Дока  и  Старика,  -  слуги.  У  мистера
Деспарда  специальный   приказ   Императрицы,   с   которым   вам   надлежит
ознакомиться.
   Я передал  приказ  Полы  лейтенанту.  Его  светлые  брови  несколько  раз
недоуменно  приподнялись,  хотя  в  остальном  худощавое   лицо   оставалось
невозмутимым.
   - Есть, сэр, - отчеканил он, возвращая мне  бумагу.  -  Что  вам  угодно,
мистер Деспард?
   - Во-первых, - сказал я, - проверить самолеты будущего, только  тихо,  не
поднимая шума. Вы, майор и мы с Доком. Я кивнул на Дока.
   - У Дока имеется большой опыт по борьбе с диверсиями. Если мы  обнаружим,
что  один  или  несколько  самолетов  заминированы,  он  может  помочь   нам
разминировать их. А вот это экспериментальное существо зовется  Старик.  Его
обоняние гораздо более острое, чем у нас,  и  он  отлично  помогает  Доку  в
подобных делах. Сколько здесь всего самолетов будущего?
   - Девять, - ответил лейтенант.
   - Кто-нибудь знает, как ими управлять?
   - Летать пока никто не пытался, - сказал лейтенант. - Кажется, для начала
мы собирались поговорить с людьми, которые их охраняют.
   - Сдается мне, я слышал, что  управлять  ими  нетрудно,  -  сказал  я.  -
Преступники, которых мы разыскиваем, возможно, тоже слышали об этом. Если им
удастся успешно угнать самолеты у Императрицы, за них  они  смогут  получить
что угодно в любой точке земного шара.
   Я заметил, что оба офицера смотрят на меня как-то странно, и  решил,  что
я, должно быть, напускаю на себя излишнюю важность.
   - Хорошо, - продолжал я. - Тогда  пошли.  Майор,  лейтенант,  мы  с  вами
возьмем по три самолета каждый. На первый осмотр Старика брать не будем. Док
и Старик будут со мной до тех пор, пока нам не понадобится их помощь. У  вас
есть фонарики?
   - Вы имеете в виду ручные фонарики? - переспросил лейтенант. - Так точно,
сэр. - Он подошел к стоящему у стены офиса шкафу, вынул оттуда три  фонарика
и передал их мне и Деброу. Оставив Старика в  офисе,  мы  вышли  в  ангар  и
разделились.
   Я выбрал три ближайших самолета, вынудив других  двух  офицеров  заняться
теми, что стояли дальше. В свете  фонарика  первый  самолет,  к  которому  я
подошел, казалось, светился своим собственным внутренним светом. Его  корпус
был сделан из какого-то молочно-белого полупрозрачного  пластика  и  на  вид
казался достаточно легким, чтобы взмыть  в  воздух,  если  на  него  слишком
сильно дунуть. Но, несмотря на такой внешний вид, когда я  потянул  на  себя
дверцу в его изогнутом боку и забрался внутрь, самолет  оказался  прочным  и
твердым. Внутри, возможно из-за почти яйцеобразного корпуса, места оказалось
больше, чем мне показалось сначала. Я подошел к пульту управления.
   На вид он выглядел совсем простым: в пульт был встроен небольшой  похожий
на телевизионный экранчик, под которым виднелось пять кнопок. Я  нажал  одну
из них наугад, и сразу зажглись огни - не только на пульте,  но  и  во  всем
самолете.
   - Готов, - сообщил голос.
   Я улыбнулся. Когда  я  входил  в  самолет,  я  не  видел  вообще  никакой
связанной с  ним  картины  развития  событий,  теперь  же  она  вдруг  стала
абсолютно полной.
   - Как мне взлететь? - спросил я.
   - Можете пилотировать сами, а можете дать команду на взлет и лететь.
   - Благодарю. Спи спокойно. - Я снова нажал ту же  самую  кнопку,  и  огни
погасли. Решив продолжить эксперимент в свете фонарика,  я  ткнул  в  другую
кнопку.
   - Готов, - снова раздался голос, когда вновь зажглись огни.
   - Спи спокойно.
   Вот и все. Вот и весь секрет управления этими штуками.  Он  заключался  в
том, что никакого секрета попросту не было.  Я  снова  нажал  на  кнопку,  и
освещение отключилось. Я сделал Доку  знак  следовать  за  мной.  Мы  вместе
покинули самолет.
   - Все в порядке, - шепнул я ему, - займись  остальными  самолетами.  А  я
немного повожусь со своими двумя. Встретимся у последнего - того,  третьего,
который вон в том конце ангара. Я буду продвигаться по возможности медленно,
но постарайся, чтобы те двое тебя не видели.
   - Не увидят, - заверил Док, испаряясь в полутьме.
   Я взял Старика и двинулся к следующему самолету.  Забравшись  в  него,  я
сразу  сел  перед  пультом  управления  и  включил.  Во  втором  самолете  с