идно,  уже  классифицировал  ее   как
потенциального противника и решил принять  меры.  Я  успел  оттолкнуть  Мэри
одной рукой, другой одновременно исхитрившись сильно шлепнуть Санди по носу,
чтобы не допустить смертельного удара когтистой лапы, который  превратил  бы
наше счастливое воссоединение в самую настоящую трагедию.
   Мне удалось и то и другое -  но,  конечно  же,  в  результате  я  получил
одновременно и посчитавшую себя отвергнутой  женщину,  и  посчитавшего  себя
отвергнутым леопарда. Мэри, которую я оттолкнул,  была  смертельно  обижена.
Санди же вообще был буквально раздавлен. Я попытался утешить сразу  обоих  -
леопарда лаской, а женщину словами.
   - Мэри - нет! - сказал я. - Ну что ты! Я люблю тебя - но  только  держись
подальше, ладно? А то Санди разорвет тебя пополам.
   - Тогда зачем же ты его гладишь? - вскричала Мэри.
   - Чтобы он не вырвался и  не  задрал  кого-нибудь  еще!  Ради  бога...  -
закричал я на нее, - стой где стоишь! И держи Уэнди...
   Я начинал задыхаться. Санди, очевидно, уже простил  меня  и  снова  начал
отчаянно с любовью прыгать на меня, едва не сбивая с ног.
   - Санди, лежать! - Я ухитрился прижать леопарда к земле  и  навалился  на
него, а он ласково и любовно лизал те  части  моего  тела,  которые  были  в
пределах досягаемости. Я поднял глаза и взглянул на девочку.
   - Что вы делаете на этом берегу реки? - прорычал я.
   - Он вырвался! - сообщила она.
   Я молча посмотрел на нее, поскольку  это  была  совершенно  наглая  ложь.
Санди скорее задушил бы себя  теми  цепями,  которыми  я  его  привязал,  но
вырваться бы  не  смог  никогда.  Само  собой,  нахальная  девчонка  нарочно
отпустила его, чтобы вместе с ним следовать за  мной.  Я  знал  это,  и  она
знала, что я знаю, и я ясно видел, что ей ровным счетом наплевать на то, что
я ее раскусил.
   Девочка, леопард и женщина - и ни с кем из них я буквально ничего не  мог
поделать. Я огляделся по сторонам, ища кого-нибудь в одной со  мной  весовой
категории, и остановил взгляд на Теке. Здоровый парень, просто косая  сажень
в плечах, и лет на пять-шесть моложе меня; по  тому,  как  непринужденно  он
двигался, поигрывая мышцами, было  ясно,  что  он  прирожденный  атлет.  Тек
наверняка вполне мог бы удерживать меня одной рукой, а второй  в  это  время
выколачивать  из  меня  дух,  но  в  тот  момент,  не  будь  я   так   занят
утихомириванием Санди, я бы, наверное, бросился на Тека  просто  ради  того,
чтобы иметь возможность хоть кого-то на законном основании ударить.
   Поскольку, чтобы управиться с Санди и с Мэри, мне  нужны  были  свободные
руки, я бросил на землю и автомат, и ружье. Но автомат лежал  на  расстоянии
вытянутой руки. Я схватил его, направил на Тека и  заметил,  что  Билл  Голт
сохранил  достаточно  присутствия   духа,   чтобы   взять   свой   армейский
автоматический карабин наизготовку. В смысле чисто огневой  мощи  мы  вдвоем
намного  превосходили  охотничьи  ружья  Тека  и   его   людей,   а   собаки
компенсировали все наши прочие возможные недостатки. Но тут Тек вдруг сделал
то, от чего я буквально лишился дара речи.
   - Стойте! - заорал он прежде,  чем  я  успел  произнести  хоть  слово.  -
Стойте... Я с вами!
   К моему удивлению, он швырнул свое ружье к ногам Мэри, безоружным подошел
к нам и повернулся лицом к своим прежним товарищам. Затем он улыбнулся  Мэри
и вежливо кивнул мне.
   - Приказывайте, - сказал он мне. - Я больше не прикоснусь к  ружью,  если
вы мне не разрешите.
   Когда  он  столь  неожиданно  переметнулся  на  сторону  противника,  его
приятели на мгновение  буквально  окаменели.  Но  вскоре  они  опомнились  и
яростно завопили:
   - Тек!
   - Тек, подлец, а как же мы?
   - Тек, черт бы тебя побрал!
   - Тек...
   - Мне очень жаль, - отозвался он, пожимая плечами и улыбаясь. - Я  всегда
чувствую, когда встречаю лучшую команду, чем прежняя, вот и все. Если у  вас
хватает ума, вы тоже перейдете на их сторону. Если же нет, то нечего  винить
в этом меня.
   Трое из пяти тут же начали с ним спорить. Но он ничего не отвечал, и  они
постепенно замолчали. Один из тех двоих, что не пытались  его  отговаривать,
наконец тоже заговорил. Это был узкоплечий лысеющий мужчина лет под сорок, с
костистым мрачным лицом.
   - Уж больно все это было быстро и просто, - сказал он. -  Он  так  быстро
перебежал к ним, будто задумал это заранее. Слушайте, ребята, пошли  отсюда.
Сваливаем, а Тек пусть остается с этими, раз ему так этого хочется.
   Остальные неловко переминались с ноги на ногу. Я взглянул на Тека, но тот
уставился  куда-то  за  горизонт,  игнорируя  происходящее  с  безразличием,
которое до этого я замечал лишь у Санди. Тут вдруг  подал  голос  второй  из
тех, что не пытались отговорить Тека.
   - Ну да, Гарни, конечно, - сказал он. - Давайте все уйдем,  и  заправлять
вместо Тека будешь ты - скажешь нет? Лично я остаюсь. И вам, ребята, советую
сделать то же самое.
   Он подошел к нам и положил свое ружье рядом  с  ружьем  Тека.  Но  как  я
обратил внимание, положил он его очень аккуратно. Это было ружье с затвором,
и он бережно положил его  затвором  вверх,  а  отступил  от  него  всего  на
какую-нибудь пару футов, так что при необходимости мог прыгнуть и  мгновенно
схватить его.
   Медленно, один за другим, стали подтягиваться  и  остальные.  Все,  кроме
Гарни, который предложил бросить Тека и уйти. Когда все они оказались  рядом
с нами и Гарни остался в одиночестве, Тек посмотрел на него.
   - Ну что ж, - ласково сказал он.  -  Будь  здоров,  Гарни.  Думаю,  будет
лучше, если ты направишься в противоположную от нас сторону.
   - Хорошо, Тек, - кивнул Гарни, - хорошо. Я и сам больше не желаю иметь ни
с одним из вас ничего общего.
   Он отступил на несколько шагов, не спуская с нас глаз. Затем, решив,  что
пятясь выходить из пределов досягаемости наших ружей слишком долго и  просто
непрактично, развернулся и быстро пошел прочь. Вскоре он перевалил  за  край
лощины и исчез из виду.
   После этого люди Тека, которые присоединились  к  нам,  нагнулись,  чтобы
разобрать свои ружья.
   - Пусть лежат! - сказал Тек.
   Они остановились, недоуменно глядя на него, но он кивнул в мою сторону:
   - Пусть лежат, пока шеф не скажет нам, что делать. Я вдруг  осознал,  что
все они смотрят на меня и что я все еще лежу, распростершись на Санди, одной
рукой стараясь удержать его, а другой целюсь в них из "узи". К этому времени
Санди уже почти успокоился, поэтому я поднялся на ноги, слегка шлепнул  его,
когда он попытался было возобновить свои приветствия, и повернулся к Теку  и
его товарищам.
   - Ладно, - сказал я. - Давайте поговорим. Что-то  не  припомню,  чтобы  я
давал объявление о наборе добровольцев. Тек пожал плечами.
   - Попытка - не пытка, - сказал он.
   - Марк! - резко сказала Мэри. Она  с  секунду  смотрела  на  меня,  будто
собираясь что-то сказать, но, видимо, передумала и подошла ко мне  вплотную.
На сей раз я к своей вящей радости заметил, что она подошла так,  что  Санди
оказался по другую сторону от меня. Она прижалась к моей груди,  взяла  меня
за руки и зашептала на ухо:
   - Марк, ты с ума сошел, что ли? Разве не лучше будет иметь этих  людей  в
качестве друзей, а не врагов?
   Я уже хотел ответить ей резкостью, но потом передумал. Я кивнул на Тека.
   - Спроси его. Пусть он сам ответит на этот вопрос, - громко сказал  я.  -
Давай, давай.
   По лицу Мэри пробежала тень, и она как-то  странно  посмотрела  на  меня.
Однако все же отступила от меня и повернулась к Теку.
   - Я спросила Марка, а не лучше ли иметь  вас  в  качестве  друзей,  а  не
врагов, - сказала она громко и отчетливо. - Но он  велел  спросить  об  этом
вас.
   - Само собой, - ответил Тек, - будь я на его месте,  я  бы  тоже  захотел
узнать, какие есть доказательства того, что на нас можно положиться.
   Она недоуменно уставилась на него. Он улыбнулся в ответ.
   - Ну что - убедились? - сказал он. - Я  никому  ничего  не  навязываю.  Я
вызвался присоединиться к вам по собственной воле. Так что решать главному -
как, вы говорили, его зовут? Марк, что ли? Так вот, решать Марку.
   - И мне тоже! - резко заметила Мэри.
   - И, разумеется, вам тоже,  мэм,  -  согласился  Тек.  -  Не  сочтите  за
неуважение к вам и вашим песикам - но, доведись мне выбирать, с кем  из  вас
заводить ссору, то гораздо больше я бы  беспокоился  по  поводу  Марка.  Его
самого, его ручного леопарда и вон того его приятеля.
   Он кивнул в сторону Билла Голта. А я про него чуть  уже  и  не  забыл.  Я
подозвал его,  представил  Мэри,  Уэнди  и  девочке,  не  спуская  при  этом
подозрительного взгляда  с  Тека  и  остальных.  Все  это  время  мысль  моя
напряженно работала. Суть моих размышлений сводилась к следующему: если мы с
Биллом и впрямь собираемся серьезно заняться проблемой шторма  времени,  нам
понадобятся лишние руки, чтобы  освободить  нас  от  повседневной  работы  и
необходимости обороняться от  возможного  неприятеля.  Притом  не  следовало
забывать и о том, что мы, пройдя сквозь  одну  из  туманных  стен,  запросто
можем оказаться в положении, где потребуется как  можно  больше  вооруженных
людей.
   Кроме того, в словах Тека промелькнуло что-то, зажегшее какую-то  искорку
в моем сознании. Перечисляя причины, по которым ему  не  хотелось  бы  стать
моим врагом, Тек в том числе упомянул и Санди. Я так  привык  к  Санди,  что
практически забыл, насколько противоестественным зрелищем,  с  точки  зрения
других людей, является взрослый леопард, таскающийся за мной,  как  котенок.
Как правило, окружающие  считали,  что  я  управляю  им  в  гораздо  большей
степени, чем это было на самом деле, - равно как и то, что он гораздо  умнее
и восприимчивее, чем в принципе позволяет его кошачий мозг. На  этом  вполне
можно было блефовать.
   - Ладно, - сказал я, - так и сделаем. Возьмем вас всех  на  испытательный
срок и посмотрим, что из этого получится. Оставьте ружья там, где они лежат,
а если кому-нибудь из вас придется покинуть лагерь и отправиться  туда,  где
можно ожидать неприятностей, с вами пойдут одна или две собаки. Кроме  того,
я велю присматривать за вами леопарду. Может, конечно,  он  и  не  расскажет
мне, о чем вы там между собой говорите, но если кто-нибудь  из  вас  сделает
хоть малейшее движение, которое можно будет истолковать так, будто вы хотите
причинить кому-нибудь из нас вред, он разорвет вас на части так быстро,  что
вы даже не успеете понять, что с вами произошло.
   Я обвел их взглядом.
   -  Ну?  -  спросил  я.  -  Устраивает?  Готовы  присоединиться  на  таких
условиях?
   Они смотрели на меня и явно колебались  -  все,  кроме  Тека.  Тогда  они
перевели взгляды на Тека.
   - Марк... - начала было Мэри, но осеклась.
   - Что? - Я взглянул на нее.
   - Нет, ничего, - ответила она.
   Я снова посмотрел на Тека и его приятелей:
   - Ну так как?
   - Что касается лично меня, - сказал Тек, - то, по-моему, это нормально  -
вполне нормально. Я в любом случае  намерен  быть  вам  всем  только  добрым
другом, поэтому ваш леопард нисколько меня не беспокоит. Но я говорю  только
от своего имени. А остальные пусть договариваются с вами сами.
   - Хорошо, - сказал я. - Допустим, вы  семеро  найдете  местечко  ярдах  в
десяти от ваших ружей и от нас, посидите там  и  все  обсудите.  А  мне  тем
временем надо кое-что сделать.
   Тек отвел их в сторонку. Он уселся первым, и  остальные  последовали  его
примеру.
   Я переключил внимание на девочку, которая как раз  поднималась  с  земли.
Все это время она продолжала мрачно держать ружье  нацеленным  на  Мэри,  но
теперь наконец опустила его.
   - Ты в порядке? - спросил я. - Тебя не ранили или что-нибудь в этом роде?
Еды тебе хватило?
   Она со странным выражением посмотрела на меня. В какой-то момент я  готов
был поклясться, что она собирается мне ответить. Но, видимо, привычка  взяла
верх. Она без единого слова отвернулась и пошла мимо меня к тому месту,  где
лежал Санди, и, повернувшись ко мне спиной, принялась его гладить.
   - Насколько я понимаю, это означает "да"? - окликнул я ее.  Она,  конечно
же, не ответила. У меня над ухом раздался негромкий,  но  напряженный  голос
Мэри:
   - Марк, они не останутся - ни она, ни леопард. Я обернулся и взглянул  на
нее. Она была настроена по-боевому.
   - Еще чего, конечно же, останутся, - сказал я.
   - Тогда я уйду с Уэнди и собаками.
   - А Тек со своими парнями следом за тобой, - сказал я, не стараясь, чтобы
издевка прозвучала столь уж откровенно, просто у меня  лопнуло  терпение.  -
Так что давай.
   Она несколько мгновений в  бессильной  ярости  смотрела  на  меня,  затем
повернулась и отошла к Уэнди. Но никаких приготовлений к уходу  затевать  не
стала.
   Я осмотрелся, ища  взглядом  Билла  Голта,  увидел,  что  он  стоит  чуть
поодаль, и подозвал его. Когда он подошел, я отвел его в сторонку так, чтобы
никто из остальных не мог нас услышать.
   - Извините, что из-за меня вы попали  в  столь  напряженную  ситуацию,  -
сказал я. - Если хотите, можете вернуться к себе в центр, мне  будет  трудно
винить вас в этом.
   - Нет, - сказал он. - Вы были абсолютно правы. Сидя там  взаперти,  я  бы
ничего особенного  не  узнал.  Единственный  способ  понять  происходящее  -
обследовать как можно больше неоднородностей. Нам нужно постоянно находиться
в движении, и каждый раз, когда мы будем встречать одну из  них,  мы  должны
тщательно ее изучать.
   - Вот и отлично. Кстати, вы  так  и  не  сказали  мне,  в  какой  области
специализируетесь. Вы исследователь, экспериментатор или еще кто-то?
   - И да и нет. У меня есть диплом физика.., но на самом деле  в  центре  я
был всего лишь техническим редактором. Он смущенно взглянул на меня.
   - Техническим редактором? - переспросил я.
   - Ну да.
   - Тогда, черт побери, на что вы способны? - возмущенно спросил я. У  меня
и так кончалось терпение, а от последнего разочарования я едва  не  сорвался
окончательно. Я считал, как само собой разумеющееся, что он по меньшей  мере
специалист хоть в какой-то области.
   - Я  могу  очень  многое!  -  торопливо  заговорил  Билл.  -  Могу  вести
наблюдения, проводить испытания и фиксировать результаты - и о физике, как я
уже говорил, тоже кое-что знаю.
   Кроме того, на протяжении тех пяти лет, которые  я  провел  в  центре,  я
вплотную занимался всеми его проблемами. Так что я далеко не беспомощен.
   - Хорошо, - согласился я. - Но вам придется это мне доказать.
   И он доказал. За следующие две недели мое мнение о нем, если считать  тот
наш разговор нулевым уровнем, поднималось с этажа на  этаж.  В  его  рюкзаке
обнаружились кое-какие удивительно  миниатюрные,  но  надежные  приборы  дня
измерения температуры, атмосферного давления, скорости  ветра  и  влажности,
для    определения    характеристик,     вроде     уровней     напряженности
электростатических полей  и  мощности  магнитных  потоков.  Кроме  того,  он
придумал и изготовил целый набор длинных прутов, с помощью которых  все  эти
приборы можно было как засовывать внутрь туманной стены, так  и  просовывать
сквозь нее на другую сторону, а мы в это время  могли  оставаться  в  полной
безопасности рядом с ней.
   Само собой, это вовсе не означало, что мы не проходили  сквозь  стены.  В
конечном  итоге  проходить  сквозь  них  было  просто  необходимо.  В   дни,
последовавшие за присоединением к нашей группе Тека и его людей,  не  говоря
Билле и воссоединении с девочкой и  Санди,  и  по  мере  нашего  продвижения
вперед мы каждый день натыкались минимум  на  одну,  а  то  и  на  несколько
туманных стен. На каждой из них мы проводили столько  исследований,  сколько
мог  придумать  Билл,  но,  как  только  он  кончал  записывать   полученные
результаты, мы с ним обязательно проходили сквозь каждую из них  -  то  есть
только в том случае, если  стена  не  была  движущейся.  В  этом  случае  мы
издалека засекали их в бинокль и обходили сбоку, чтобы посмотреть,  что  там
за ними.
   Теперь мы уже не входили в них так слепо, как я входил  в  самые  первые.
Среди прочих придуманных Биллом приспособлений были шесты и веревки, которые
можно было просовывать или  забрасывать  сквозь  стены,  а  потом  втягивать
обратно. Это давало нам возможность судить о характере местности и атмосферы
за стеной. На третий раз, когда мы использовали  их,  то,  что  нам  удалось
узнать с их помощью, удержало нас от падения с обрыва, начинавшегося прямо у
подножия стены с противоположной стороны, которое непременно ожидало бы нас,
иди мы сквозь стену с закрытыми глазами. Но в конце концов  почти  в  каждом
случае нам по-прежнему нужно было проходить сквозь стены лично.
   По другие стороны стен мы оказывались в самых различных  ситуациях  -  от
безводной пустыни до  пустого  города  -  и  нашли  много  полезного.  Через
четырнадцать дней после того, как  наша  группа  достигла  своего  нынешнего
размера, мы уже передвигались на колесах, причем все, включая и  собак.  Наш
транспорт состоял из пары совершенно новых трейлеров, в которых  можно  было
спать  и  жить.  Впереди  них  двигалась  пара  джипов,  а  замыкал  колонну
грузовичок-пикап. Все три машины поменьше были полноприводными, и  во  время
переездов на них размещались вооруженные члены  нашей  группы.  При  наличии
колес объезжать движущиеся стены стало не только проще, но и более надежно.
   Начнем с того, что вооружены были только четверо - я сам, Мэри,  Билл,  а
также девочка. Она буквально не расставалась  со  своим  "двадцать  вторым".
Более того, она просто не  желала  отдавать  его,  а  когда  я  попросил  ее
выстрелить из  него,  то  обнаружил,  что  она  не  только  содержит  его  в
прекрасном состоянии, но и научилась неплохо стрелять. На ближних и  средних
расстояниях на пересеченной местности легкое ружье вроде "двадцать  второго"
может быть во всех отношениях - особенно если стрелок достаточно меткий - не
менее эффективным, чем ружье для  охоты  на  слонов,  и  притом  лишено  его
зверской  отдачи,  поэтому  я  был  искренне  рад,  что  она  научилась   им
пользоваться.
   К концу первой недели появился пятый стрелок - Тек. Парень изо  всех  сил
старался делать все, что его просили, и со временем я  начал  доверять  ему.
Наконец я пришел к заключению,  что  какие  бы  цели  он  ни  преследовал  в
действительности, на данный момент  они  требовали  сотрудничества  с  нами.
Вечером седьмого дня я отвел его в сторонку от разбитого на  ночь  лагеря  и
попросил рассказать о себе.
   Он без колебаний согласился, и рассказ его оказался довольно  любопытным.
Полностью его звали Текнер Уилсон Эмбервой - родители окрестили  его  так  в
честь пары дедушек. В старших классах он достаточно хорошо играл в футбол  и
ухитрился получить стипендию в Университете Индианы, насколько я  знал,  там
была футбольная команда, где игрокам средней руки делать было просто нечего.
Однако учился он спустя рукава и вылетел со второго курса. К счастью - а Тек
честно признался мне, что ему  всегда  необыкновенно  везет,  -  он  тут  же
получил работу у дяди, который держал магазин лакокрасочных товаров. Дядюшка
не отличался крепким здоровьем, и через полгода Тек уже управлял  магазином.
Примерно в это же  время  он  занялся  недвижимостью.  Под  гарантию  своего
лакокрасочного дядюшки Тек получил ссуду и купил  двенадцатиквартирный  дом.
Управлять им он нанял своего приятеля по имени Рикки, пьющего парня примерно
своего возраста, заядлого картежника, который в своей холостяцкой  квартирке
после закрытия баров устраивал всенощные покерные баталии.
   Они с Теком объединили две квартиры в одну большую так,  что  получилась,
как выразился Тек, "этакая внушительная пещерка", и ночные карточные баталии
получили  второе  дыхание.  Параллельно   они   сдали   остальные   квартиры
многочисленным подружкам Тека, и многие из них тоже стали посещать карточные
сессии, готовили сандвичи, разливали напитки и следи