ситесь
занять пост премьер-министра, вам придется  продемонстрировать,  что  вы
способны руководить людьми в военное время.
   - Ну и как же вы мне прикажете это сделать? -  прищурившись,  спросил
Дитер.
   - Создав коалиционный кабинет, - негромко проговорил Хейли,  и  Дитер
не спеша склонил голову в знак согласия.
   Правительство Минга, конечно, ассоциировалось исключительно с защитой
наиболее эгоистичных интересов Индустриальных Миров.  Поэтому-то  ему  и
пришлось уйти в отставку. Однако новому  правительству  была  необходима
широкая поддержка, и единственный способ заручиться ею заключался в том,
чтобы  объединить  в  нем  защитников  интересов  самых  разных   планет
Федерации.
   В глубине души Дитер трепетал при мысли, что ему  придется  управлять
упряжкой рвущихся в разные стороны коней, но в то же время знал, что это
неизбежно. Кроме того, он начинал понимать, почему  президент  обратился
именно к нему.
   - Господин президент, - наконец спросил он,  -  почему  правительство
ушло в  отставку  именно  сейчас?  Осмелюсь  предположить,  что  с  этим
каким-то образом связано присутствие на нашей встрече адмирала Сандерса.
   - Совершенно верно, - с тяжелым вздохом сказал Жи,  потянул  себя  за
мочку уха и нахмурился. - Я  попросил  адмирала  Сандерса  вернуться  на
действительную службу и снова занять должность  начальника  разведотдела
ВКФ.
   Дитер про себя отметил, что все к  этому  и  шло.  Каким  бы  ни  был
непосредственный повод к мятежу, оперативность, с которой  Дальние  Миры
примкнули к контравийцам, со всей очевидностью свидетельствовала о  том,
что  между  правительствами  этих  миров  давным-давно   велись   тайные
переговоры, о которых Законодательное собрание  ничегошеньки  не  знало!
Это нельзя было расценить иначе как крупнейший провал разведслужб Земной
Федерации.
   - Вот как... - задумчиво проговорил Дитер. - В таком случае, господин
президент, прежде чем принять окончательное решение, я хотел  бы  задать
адмиралу Сандерсу несколько вопросов.
   - Я не сомневался, что у вас возникнет такое желание. Поэтому сюда  и
приглашены военные, - сухо сказал Жи, жестом пригласив  Дитера  задавать
вопросы.
   - Благодарю вас... Господин адмирал, полагаю, ситуация намного  хуже,
чем считает большинство моих коллег-депутатов, не так ли?
   - Все зависит, господин Дитер, -  осторожно  ответил  Сандерс,  -  от
того,  насколько  тяжелой  они  ее  считают.  Однако,  если  вы  желаете
немедленно услышать ответ на свой вопрос, прямо скажу вам - да!
   - А нельзя ли немного поконкретнее?
   -  Ну  хорошо,  -  ответил  Сандерс,  бросив  взгляд  на  Дитера.   -
Командующий Вичинский, пожалуй, точнее  перечислил  бы  потери  ВКФ,  но
разведотдел считает, что помимо семнадцатой ударной  группы  на  сторону
мятежников перешло по меньшей мере пятнадцать процентов ударного  флота.
На борту некоторых  кораблей,  находившихся  в  пространстве  Внутренних
Миров, также вспыхнул мятеж, и они хотели улететь к  Дальним  Мирам,  но
нам удалось остановить  большинство  из  них.  Потери  среди  оставшихся
верными Земной Федерации кораблей, - тут Сандерс взглянул прямо в  глаза
Дитеру, у которого по спине побежали мурашки, - были огромными.  Тем  не
менее, - бесстрастно продолжал адмирал,  -  нам  практически  неизвестна
судьба кораблей пограничной стражи. Курьерские ракеты с баз на  Звездных
Окраинах  не  доходят  до  нас.  Промежуточные   узлы   пространства   и
ретрансляционные станции ВКФ оказались в руках мятежников.  Значит,  эти
корабли могли перейти на сторону  мятежников  или,  с  тем  же  успехом,
остаться верными Земной Федерации. В наихудшем случае - мы  потеряли  не
менее девяноста процентов кораблей пограничной стражи.
   Дитер был потрясен, хотя и пытался не подавать вида.
   - К счастью, - продолжал Сандерс, - крупные базы во Внутренних  Мирах
сохранили верность Земной Федерации, и мятежникам  приходится  создавать
свою командную структуру с нуля,  что  дает  нам  время  на  мобилизацию
резерва. В общем  и  целом,  принимая  во  внимание  большое  количество
мониторов, сверхдредноутов, линейных  кораблей  и  крейсеров  в  ударном
флоте, общий тоннаж флота мятежников теперь, пожалуй, превосходит тоннаж
наших кораблей где-то на  тридцать  процентов.  Однако,  если  учитывать
космические фортификационные  сооружения,  у  нас  имеется  определенный
перевес над ними в огневой мощи.
   - Понятно... А что с научно-исследовательским центром базы Зефрейн?
   - Нам о нем ничего не известно, господин Дитер, - признался  Сандерс.
- Обнадеживает только сообщение о том, что одна из оставшихся верных нам
боевых групп ВКФ, возможно, пробилась к этой базе.
   - Возможно? - резко переспросил Дитер.
   - Да, возможно... Когда вспыхнул мятеж, тридцать вторая боевая группа
под командованием вице-адмирала Тревейна оказалась отрезанной  у  звезды
Остермана. Мы получили официальную ноту от орионцев с жалобой на то, что
ВКФ нарушил их космическое пространство у Сульзана, который находится на
расстоянии примерно четырех  узлов  пространства  от  звезды  Остермана.
Скорее всего это были именно корабли Тревейна.  Если  это  действительно
был он, если  ему  удалось  избежать  интернирования  и  если  орионский
окружной губернатор в Рефраке согласился пропустить такую мощную  группу
боевых кораблей через подконтрольное ему  пространство,  тогда  Тревейн,
возможно, и добрался до Зефрейна. К  сожалению,  с  началом  беспорядков
орионцы полностью закрыли свои границы и нам придется очень долго  ждать
от них ответа на любой запрос.
   Сандерс пожал плечами, и Дитер снова кивнул. Он  встречался  с  Ианом
Тревейном всего лишь раз, когда тот выступал перед комитетом по военному
строительству, и тот произвел на Дитера впечатление  очень  решительного
человека, способного нарушить орионское космическое пространство,  чтобы
уберечь от мятежников чрезвычайно важную космическую базу Зефрейн.
   - Сейчас мы говорим  только  о  ситуации,  сложившейся  на  настоящий
момент, - нарушил непродолжительную паузу Вичинский, - не учитывая того,
что ждет нас в будущем.
   - Совершенно верно, - согласился Сандерс. - Прогнозы - в  компетенции
Сюзанны.
   Он кивнул  Крупской,  которая  посмотрела  на  Дитера  своими  синими
глазами и заговорила.
   - Как известно, - начала она, - Внутренние Миры обладают колоссальным
промышленным потенциалом, во много раз превышающим возможности  Звездных
Окраин в этой области. Однако более семидесяти  процентов  наших  боевых
кораблей строилось на Голвее.
   Дитер почувствовал, как у него напряглось все тело. Он знал,  что  об
этом обязательно зайдет речь, и, может,  именно  поэтому  слова  Сюзанны
произвели на него такое впечатление.
   -  Возможно,  с  политической  точки  зрения  удар  по  Джеймсонскому
архипелагу и был ошибкой, - продолжала Крупская, - ведь его "варварский"
характер шокировал и потряс Внутренние Миры - но с военной точки  зрения
он был задуман блестяще. Мятежники уничтожили более девяноста  процентов
гражданских  кораблестроительных  заводов,  а  также  Арсенал  вместе  с
законсервированными там кораблями резерва. Мы  считаем,  что  мятежникам
понадобится от двух  до  трех  лет,  чтобы  создать  у  себя  какие-либо
значительные кораблестроительные мощности, но  теперь  и  нам  требуется
время на восстановление Голвея. Вернуть  в  строй  голвейские  заводы  -
быстрее, чем построить на другой планете новые с их инфраструктурой,  но
пройдет по меньшей мере полтора, а скорее всего два года, прежде чем  мы
сможем закладывать на Голвее новые корабли.
   Если мятежники действительно захватили большинство  баз  на  Звездных
Окраинах, значит, наш текущий  кораблестроительный  потенциал  превышает
аналогичный потенциал мятежников на каких-нибудь двадцать процентов.  Мы
полагаем, что сможем расширять  существующие  заводы  быстрее,  чем  они
будут возводить новые, но придется всеми силами избегать потерь  тяжелых
боевых кораблей, принимая во внимание длительность их постройки.
   - Понятно, - снова сказал Дитер, и опять наступило молчание.
   "Боже мой! - подумал он. - Все намного хуже, чем я думал!"
   - Вы спросили, почему правительство ушло в отставку, - наконец сказал
президент Жи. - Помимо того  что  большая  часть  его  членов  оказалась
дискредитированной - о чем, полагаю, вы знаете не хуже меня, -  а  также
помимо усугубившейся военной ситуации, причиной его отставки стала  наша
очередная крупная неудача.
   Дитер подумал, что плохих новостей для одного  вечера  уже,  пожалуй,
достаточно, но кивком предложил  президенту  продолжать.  Однако  вместо
него снова заговорил Вичинский.
   - Сегодня утром мы  получили  сообщение  от  адмирала  Прицковицкого,
находящегося на Симмароне, - сказал он.  -  Они  с  адмиралом  Вальдеком
начали операцию местного значения с целью подавления мятежа в  ближайших
окрестностях. К сожалению, их первый удар по  Новой  Родине,  нанесенный
легкими силами,  закончился  разгромом  нашей  боевой  группы  какими-то
импровизированными  силами  самообороны  мятежников.   Адмирал   Вальдек
немедленно  отправился  туда  со  всей  своей  ударной  группой,   чтобы
исправить положение дел. На тот момент, когда было отправлено  сообщение
адмирала  Прицковицкого,  адмирал  Вальдек  не  выходил  на  связь   уже
семьдесят два часа...
   Дитер закрыл глаза. Час от часу не легче! Ничего  удивительного,  что
Минг ушел в отставку! Когда Законодательное  собрание  узнает  последние
новости, Минг будет рад, что вовремя унес ноги.
   - Вот такие дела, Оскар, - тихо сказал Хейли. - У  нас  с  вами  были
разногласия, но, я надеюсь, вы знаете, с каким восхищением я относился к
вам на протяжении последних месяцев. Поверьте,  мне  ужасно  не  хочется
просить вас взваливать на свои плечи это тяжкое бремя, но без вас нам не
обойтись.
   Дитер не стал открывать глаз, и перед его мысленным взором пронеслись
все страшные события,  приведшие  лично  его  и  всю  Федерацию  к  краю
пропасти. Военная ситуация была намного хуже, чем он думал, и  он  знал,
как на  нее  отреагирует  Законодательное  собрание,  когда  узнает  всю
правду. К ярости, бушующей по поводу "удара в  спину"  и  "резни  мирных
жителей"  на  Голвее,  присоединится   панический   ужас.   Воинственные
настроения, уже распространившиеся во Внутренних Мирах, не  улягутся,  а
усилятся  перед  лицом  страшной  опасности,  а  конечные  цели   Земной
Федерации в этой войне станут еще более  радикальными.  Если  он  примет
предложение президента  и  сформирует  новое  правительство,  это  будет
военный кабинет. Иного пути не дано, и ему  придется  продемонстрировать
волю к победе или уйти по  стопам  Минга.  Это  будет  последняя,  самая
горькая, ирония его судьбы, превратившейся  в  политическую  одиссею,  в
которую  он  пустился,  порвав  с  Саймоном.  Он,   пренебрегший   своей
политической  карьерой  ради  мира,   будет   возведен   Законодательным
собранием в ранг премьер-министра, и ему вменят в обязанность  вести  ту
самую войну, которой он так старался не допустить!
   - Мы понимаем, что просим от вас сделать очень много,  а  возможности
наши, увы, невелики, господин Дитер, - сказал Жи еще тише, чем Хейли,  -
но спикер прав. Нам без вас не обойтись. Федерация  нуждается  в  вас  -
единственном   человеке,    способном    сформировать    работоспособное
правительство и  обуздать  экстремистские  настроения,  уже  бушующие  в
Законодательном собрании.
   Дитер вздрогнул, потому  что  именно  этот  довод  ему  меньше  всего
хотелось услышать. Жи уже нарушил традиционный нейтралитет президента  в
таких вопросах, и это лишь  подчеркивало  серьезность  ситуации.  Стоило
кому-либо из прежних соратников Тальяферро стать премьер-министром,  как
все шансы на умеренную политику правительства сразу бы  испарились...  а
ведь он сам еще не заплатил свой долг Фионе!
   Дитер набрал в грудь побольше воздуха. Даже в самых смелых мечтах  он
никогда  не  видел  себя  в  кресле  премьер-министра.  И   уж   конечно
представить себе не мог, что все произойдет именно так! И все же, как бы
это ни было иронично, выбирать ему не приходилось.  Он  открыл  глаза  и
посмотрел на президента Жи.
   - Очень хорошо, господин президент, - вздохнул он. - Я попробую.
 
11 
 
Декларация 
 
   - Так значит, это и есть Новая Родина?
   Пока  команда  корабля  Военно-космического  флота  Земной  Федерации
"Говард Андерсон" выводила его на орбиту, Ладислав Шорнинг  с  интересом
наблюдал в иллюминатор за приближавшейся бело-голубой планетой.
   - Вам не кажется, что  это  довольно  странное  место  для  конгресса
инсургентов, адмирал Ашигара?
   Ладислав скользнул взглядом по пустому правому рукаву кителя женщины,
стоявшей рядом с ним: Анна-Лиза Ашигара была именно такой  молчаливой  и
непреклонной, как и можно было предположить по резким чертам ее сурового
лица с раскосыми глазами и безукоризненному стандартному английскому, на
котором она говорила. Шорнинг чувствовал необъяснимое родство с этой  до
времени поседевшей женщиной,  не  побоявшейся  пожертвовать  рукой  ради
своих убеждений.
   - Я полагала, что конгресс состоится на Бофорте, - спокойно  ответила
Ашигара. - В конце концов, именно Бофорт был колыбелью мятежа.
   "Как это на нее похоже! - про себя усмехнувшись, подумал Ладислав.  -
Она всегда называет вещи своими именами".
   - Я понимаю, почему вы стали так подумать, но Бофорт слишком далек. У
нас еще нет эффективной командной структуры, и  пока  мы  не  станем  ее
создать, нам нужны самые короткие маршруты для курьерских ракет, а Новая
Родина находится в важной узловой точке.
   - Безусловно, господин Шорнинг... И все-таки мне кажется, что причина
не только в этом.
   - Так есть! Вы стали сказать, что конгресс было бы  логичнее  созвать
на Бофорте. Это  было  бы  справедливо,  если  бы  взбунтовались  только
контравийцы. Но мы хотим создать движение, которое стало бы охватить все
Звездные Окраины. И если мы станем провести конгресс не на Бофорте,  это
в некотором роде будет подчеркнуть, что  все  Дальние  Миры  едины.  Мне
кажется, что именно Бофорт станет быть столицей того, что нам  предстоит
создать, но заявить о себе нам надо в каком-то другом месте!
   - Вполне разумная мысль, - медленно склонив голову, сказала Ашигара.
   - Но есть и  еще  одна  причина.  Вы  когда-нибудь  задумывались  над
смыслом древней заповеди "Око за око, зуб за зуб", адмирал Ашигара?
   - К счастью, нет, господин Шорнинг.
   - Это одна из древнейших  заповедей,  возникших  еще  на  Земле.  Она
будоражит чувства, когда речь идет о потерянных жизнях и пролитой крови,
- с угрюмым лицом объяснил Ладислав. - Мне и самому не  слишком  приятно
будоражить такие чувства, но сейчас они будут кстати. А на Новой  Родине
их очень легко пробудить.
   Анна-Лиза Ашигара медленно покачала головой:
   - Какое счастье, что я просто офицер ВКФ. Мой мозг не приспособлен  к
тому,  чтобы  мыслить  категориями,  судя  по  всему  необходимыми   для
формирования правительства.
   - Не переживайте по этому поводу, - очень тихо сказал Ладислав. - Я и
сам никогда не стал подумать, что мне придется этим заняться.
   Он  замолчал,  еще  несколько  секунд  понаблюдал  за  приближавшейся
планетой, а потом покинул мостик.
   Адмирал Ашигара занялась подготовкой к  последним  маневрам,  которые
предстояло осуществить поредевшим экипажам кораблей ее ударной группы.
   "Уж кому-кому, а Шорнингу я точно не завидую!" - подумала она.
   Полчища делегатов наполнили огромный зал. В воздухе, как туман, повис
гул бесчисленных голосов. Оставшиеся в живых члены Думы слегка  обалдело
озирали своих гостей, стоя на возвышении за спиной Ладислава Шорнинга.
   Магда Петрова стояла рядом с ним. Ее обычно подвижное  лицо  казалось
окаменевшим. Один Ладислав знал, что она  собирается  выйти  из  состава
Думы, чтобы  поступить  на  службу  в  молодой  Военно-космический  флот
взбунтовавшихся Звездных Окраин, и одна Магда чувствовала,  как  Шорнинг
завидует тому, что она свободна решать свою судьбу.  Впрочем,  сама  она
расценивала  это  решение  не  как  освобождение,  а  как   бегство   от
непосильных обязанностей.
   Магда прекрасно  знала  сильные  стороны  своего  характера:  хорошие
организаторские способности, уравновешенность, мужество и милосердие.  В
то   же   время   она   осознавала   и   свои   недостатки:   чрезмерную
прямолинейность, раздражительность по отношению к тем, кто не  поспевает
за ходом ее мыслей, и склонность испытывать  вспышки  ненависти.  Вот  и
сейчас она ощущала, как у нее внутри поднимаются волны  ненависти.  Лишь
самые близкие из друзей знали это ее качество и  были  способны  понять,
что ненависть и сострадание неразрывно связаны в этой душе.
   Магде проще  было  простить  вынесенный  ей  смертный  приговор,  чем
зверское  убийство  Петра  Сущевского.   Не   могла   простить   она   и
хладнокровной жестокости, едва не доведшей Татьяну Ильюшину до  безумия.
Эти злодеяния переполнили чашу ее терпения, но она все-таки обуздала  бы
свою ненависть, если бы их виновником был только озверевший Вальдек.
   Однако временное правительство нашло в сейфе убитого адмирала  особые
инструкции от Законодательного собрания Земной Федерации.
   Вальдеку совсем необязательно было  их  выполнять,  но  предоставлять
такую возможность человеку его склада было все равно что давать злобному
ребенку  заряженный   бластер,   и   Магда   не   могла   простить   это
Законодательному  собранию.  Она  понимала,  что  отныне  всегда   будет
чувствовать прилив ненависти при мысли об этом правительстве.
   "Кроме того, - мысленно расплывшись в улыбке, подумала она, -  теперь
есть еще лучшая кандидатура  на  пост  председателя  Думы.  И  не  одна!
Впрочем, Федор раньше повесится... Нет, в  эти  страшные  дни  настоящим
преемником Петра Сущевского себя проявил только один человек  -  Татьяна
Ильюшина!"
   Магда взглянула на стройную молодую женщину.  Родившись  в  одной  из
немногочисленных зажиточных семей на Новой  Родине,  Татьяна  вплоть  до
самого мятежа не сталкивалась с уродливыми  проявлениями  жизни.  Потом,
как  толчки  землетрясения,   на   нее   один   за   другим   посыпались
сокрушительные удары, но, к собственному бесконечному изумлению, Татьяна
стойко их перенесла. Ее овальное лицо было по-прежнему красивым, и  она,
как и раньше, выглядела милым подростком,  только  взгляд  голубых  глаз
стал жестким. В нем  сквозило  и  еще  что-то  похожее  на  сострадание,
которое так часто испытывала Магда.
   Однако сейчас, временно исполняя обязанности председателя Думы, Магда
получила уникальную возможность войти в историю. Ладислав  едва  заметно
кивнул, она подошла к трибуне, набрала полную грудь воздуха  и  стукнула
молотком по деревянной подставке микрофона. Звук удара эхом разнесся  по
всему залу.
   - Первое заседание конгресса  временных  правительств  Дальних  Миров
объявляется открытым! - сказала она.
   - Ну что, Ладислав? Как тебе кажется, все будет  нормально?  -  Магда
налила водки в их опустевшие стопки и спрятала в  рукав  улыбку,  глядя,
как Шорнинг сторожко берется за свою.
   - Пожалуй, да! - Ладислав медленно пил вторую стопку водки маленькими
глоточками, а Магда, как заправский житель Новой Родины, лихо выпила  ее
залпом. - Вряд ли кто-нибудь из нас станет повернуть вспять.
   Он многозначительно оглядел небольшую группу собравшихся вокруг  него
наиболее влиятельных делегатов конгресса.
   - Но из этого еще не вытекает, что мы сможем  действовать  сообща,  -
заметила Татьяна. - Разумеется, все мы ненавидим Индустриальные Миры.  -
С этими словами она невесело улыбнулась. -  Но  ведь  мы  такие  разные!
Кроме ненависти к ним, у нас почти нет ничего общего!
   - Не надо недооценивать силу ненависти, госпожа Ильюшина,  -  ответил
Ладислав  с  такой  же  печальной  улыбкой.  -  Впрочем,  ненависть   не
единственное наше достояние.