звращения в Снаркен она не нужна.
   - Так ведь ясно же. Они ушли не в  Снаркен.  -  Мадж  повернулся  и
опустил глаза на едва различимую тропку. - И  мы  наверняка  сможем  в
этом убедиться.
   И действительно, неподалеку от  бивуака  на  сырой  от  росы  земле
обнаружились два четких  отпечатка:  маленький,  можно  даже  сказать,
изящный след Яльвара, а рядом - вмятина от  сандалии  Глупости.  Следы
спускались вниз по склону и вели в пустыню.
   - Теперь понятно, шеф, куда они намылились. В Кранкуларн? Потому  и
сперли карту.
   - Но для чего? - Розарык недоумевающе покачала  головой.  -  Почему
они не захотели идти вместе с нами?
   - Господи, милашка, да ты такая же бестолковая, как и он. Неужто до
вас обоих еще не дошло? Яльвар - деляга. Он задумал скупить все запасы
лекарства, а потом отправиться к  его  волшебной  милости  и  заломить
бешеную цену.  И  Клот  согласится,  потому  как  иначе  ему  придется
отбросить коньки. - Выдр посмотрел на Джон-Тома. - Кореш, мы  напрасно
доверяли старому пердуну. В благодарность он нагнулся  и  набздел  нам
прямо в рожи.
   - Ну, насчет Яльвара, может, ты  и  прав,  -  с  горечью  промямлил
Джон-Том, - но чтобы Глупость...
   -  А  почему  бы  и  нет,  парень?  Или  ты  думаешь,  она  в  тебя
втрескалась? Да ей такое пришлось  пережить...  Разве  можно  осуждать
девчонку за то, что. она решила маленько позаботиться о себе?
   - Но ведь о ней заботились мы! Хорошо заботились!
   Мадж пожал плечами.
   - Выходит, не очень хорошо. Я ж говорю: старикашка черт-те чего мог
ей наобещать в награду за помощь.
   - И как тепехь быть, Джон-Том? - мягко спросила Розарык.
   - Не назад же поворачивать... Можно было бы вернуться  в  волшебную
деревню за другой картой, но на это уйдут недели.  Если  Мадж  прав  в
своих подозрениях, времени терять  нельзя,  иначе  Яльвар  и  Глупость
наверняка Доберутся до лекарства раньше нас.  Ничего.  Я  успел  очень
внимательно изучить карту и многое запомнил.
   - Мура это все, кореш. - Мадж наклонился и чуть не ткнулся носом  в
землю, а когда выпрямился, у него топорщились усы. - Осталось бы  хоть
чуточку запаха, а уж выдра унюхает его и на суше, и на воде, вот  так.
А этот след - крепкий, как от шлюхи в течке. Пока нет дождя мы с  него
не собьемся. А впереди - пустыня,  и  если  не  будем  считать  ворон,
запросто догоним чертовых ренегатов.
   - Я с тобой, мой сахахный. Джон-Том, не вешай нос.
   - А я и не думал вешать, Розарык. Я думал о  том,  как  мы  с  ними
поступим, когда догоним.
   -  Главное  -  догнать!  -  Она  наклонилась  к  нему  и   обнажила
ослепительно белые клыки. - А уж остальное пхедоставь мне.
   - Розарык, я не уверен, что ты обойдешься с ними галантно... - Хоть
Джон-Тома и провели, мысль о Глупости в лапах тигрицы  ничуть  его  не
утешила.
   - Джон-Том, любой мой поступок соответствует кодексу чести, котохый
свято соблюдается на моей ходине, - произнесла тигрица ледяным  тоном.
Затем нахмурилась - у нее возникло подозрение. - Только не говохи, что
все еще питаешь симпатии к маленькой стехве.
   Юноша надел котомку.
   - У нас еще нет доказательств, что она ушла с Яльваром добровольно.
А вдруг он ее заставил?
   Мадж уже ждал на краю  бивуака  -  ему  не  терпелось  пуститься  в
погоню.
   - Ну, пошли же, чувак! Даже если тебе наплевать на возраст, вспомни
хотя бы, что девчонка крупнее и сильнее старого хорька. И вполне могла
заорать.
   - Необязательно. Например, если Яльвар приставил нож  к  ее  горлу.
Да, я согласен: все выглядит так, будто она ушла по своей охоте. Но мы
не можем обвинять ее, пока не получим неопровержимых улик. Не пойман -
не вор.
   Мадж сплюнул.
   - Еще одна благоглупость твоего мира?
   - Не только моего, - возразил Джон-Том. - Это вселенский трюизм.
   - Моя вселенная, приятель, о нем и слыхом не слыхивала.
   Розарык оставила спорящих и пошла впереди, то отыскивая на тропинке
следы, то высматривая в зарослях признаки  засады.  Время  от  времени
Мадж обгонял ее  и  тыкался  носом  в  землю.  Иногда  следы  беглецов
исчезали  под  проточной  водой  или  смешивались  со  следами  других
существ, но ничто не могло сбить Маджа с толку.
   - Похоже, они смазали пятки, как только мы все задрыхли, - заключил
выдр после полудня. - Опережают нас часов на шесть, а то и поболе.
   - Догоним. - Джон-Том шел широким, легким, размеренным шагом.
   - А может, хорек не так уж стар, как  прикидывался?  -  предположил
Мадж.
   - Все равно догоним.
   Но и на следующий день они не догнали девушку и хорька. До позднего
вечера они шли за тигрицей, пока  накопившиеся  ушибы  и  царапины  не
вынудили Джон-Тома объявить привал.
   Спали они беспокойно и еще до рассвета двинулись дальше. Во  второй
половине дня последние деревья сменились чахлым кустарником  и  голыми
камнями. Впереди широкая, чуть всхолмленная  желто-коричневая  равнина
переливалась в чистейшую гипсовую белизну, простершуюся от горизонта к
горизонту. Пустыня лежала довольно высоко над уровнем океана, и потому
жара в ней была  не  смертельна,  а  всего  лишь  изнурительна.  Стоял
мертвый штиль, и тонкий покров песка хранил отчетливые следы Яльвара и
Глупости.
   И это было хорошо, поскольку песок намного  хуже  удерживал  запах,
чем сырая почва, и Маджу было все  труднее  отличать  его  от  запахов
обитателей пустыни.
   - Кореш, надеюсь, ты неплохо запомнил карту.
   - Это Полновременная пустыня, если не ошибаюсь.
   Мадж нахмурился.
   - Я думал, пустыни бывают только безвременные.
   - Не смотри на меня так, не я придумал  это  название.  -  Джон-Том
показал за низкие дюны. - Воду мы найдем  наверняка  только  в  центре
пустыни, в городе Красный Камень. Пустыня  не  очень  широка,  но  все
равно сумеет прикончить нас, если собьемся с пути.
   - Да, парень, умеешь ты успокаивать. - Выдр поглядел на Розарык.  -
Эй, длиннохвостая, друзей наших не видать?
   Сверхъестественно зоркий взгляд тигрицы обшарил горизонт.
   - Никого и ничего. Один песок.
   - А, черт! Вы как сговорились. - Мадж вытряхнул песок из сапога.
   К утру оставленные  позади  горы  превратились  в  бугры.  Напрасно
Джон-Том  высматривал  вокруг  зелень  и  влагу.  Неужели  эта   земля
абсолютно бесплодна? Даже зачуханный кактус порадовал бы глаз.
   Они  не  увидели  ничего.  Конечно,  из  этого  не  следовало,  что
Полновременная пустыня необитаема. Но жизнь, если и была,  не  спешила
поставить об этом в известность трио путешественников.
   Юноше постоянно казалось,  что  за  следующим  барханом  он  увидит
Яльвара и Глупость. Но не тут-то было. Ни в тот день, ни в следующий.
   На третий день Мадж предложил спутникам остановиться и опустился на
колени.
   - Ну-ка, ну-ка! Ты заметил?
   - Что заметил? - По лицу Джон-Тома струился пот, а  в  душе  царило
отчаяние, вызванное не только безуспешностью поисков, но и мучительной
жарой.
   Мадж хлопнул лапой по песку.
   - Этот песочек. Приглядись-ка.
   Джон-Том упал на колени. Вначале он ничего  особенного  не  увидел.
Вдруг из-под пальцев Маджа выползла песчинка,  потом  вторая,  третья.
Они двигались на восток.
   Лапа Маджа их не шевелила. Не делал этого и ветер.  Ветра  не  было
вовсе.
   Пока одиночные песчинки  выбирались  из-под  мизинца  выдра,  возле
большого  пальца   воздвигался   маленький   вал.   Песок   совершенно
самостоятельно перемещался в субширотном направлении.
   Джон-Том положил ладонь  на  горячую  поверхность,  увидел  тот  же
феномен и ощутил, как на затылке вздыбились волосы.
   - Ползучки хреновы, - пробормотал выдр, вставая и отряхивая лапы.
   - Какое-нибудь подземное смещение, - предположил  Джон-Том.  -  Или
под песком кто-то живой.
   Последняя  гипотеза  показалась  неприятной,  и  он   поспешил   ее
отвергнуть. Пока у них не было никаких доказательств, что  эта  страна
обитаема.
   - Это еще не все. - Мадж показал назад. - Видишь тот холм? Вон тот,
мы вчера через него перешли. Чертовски забавно, верно?
   Джон-Том  и  Розарык  напрягли  зрение,  чтобы  рассмотреть  пейзаж
дальней родственницы Серенгети(*2).
   - Теперь он ниже.
   - Так это ж  естественно,  Мадж.  Мы  отошли  от  него,  вот  он  и
уменьшился.
   Выдр упрямо покачал головой.
   - Чертовски быстро  уменьшился,  кореш.  -  Мадж  надел  котомку  и
двинулся дальше. - И вот еще что. Вам не  показалось,  что  мы  топаем
вниз по склону?
   Джон-Том не пытался скрыть замешательства. Взмахом руки  он  указал
на западный горизонт.
   - О чем ты говоришь? Мы на ровной земле.
   - Я - не на ровной. - Выдр напряг мозги,  чтобы  передать  ощущения
словами. - Чтой-то тут не так, шеф. Нюхом чую.
   В тот вечер нюх пригодился выдру больше, чем вестибулярный аппарат.
Обнаружив на песке темное пятно, он  вырыл  ямку  и  был  вознагражден
струйкой удивительно чистой воды.
   Странникам хватило терпения наполнить мехи, и лишь после этого  они
утолили дикую жажду. Эту ночь решено было провести у источника влаги.
   Ощутив, как его трясут, Джон-Том разлепил веки и сонно уставился во
мрак. Над ним высился силуэт встревоженного Маджа.
   - Приятель, не мешало бы тебе глянуть кой на что.
   - Среди ночи? Сбрендил?
   - Надеюсь, чувак, - прошептал выдр. - Всей душой надеюсь.
   Джон-Том вздохнул и отбросил накидку. И обнаружил, что  выплевывает
песок. Над лагерем  сияла  полная  луна,  освещая  котомки,  оружие  и
частично зарытые в песок ноги Розарык.
   - Ночью ветер поднялся, вот и все. - Он поймал себя на шепоте, хотя
понижать голос вроде было ни к чему.
   - Да неужто ты чувствуешь ветер?
   Джон-Том послюнил и поднял палец.
   - Нет. Полный штиль.
   - Тогда полюбуйся на свои копыта.
   Джон-Том внял совету и  увидел,  как  его  ступни  обтекает  песок,
движущийся намного быстрее, чем вчера. Юноша  отдернул  ноги  с  такой
поспешностью, будто эти крошечные зернышки кварца обладали зубами.
   - Посмотри вокруг, приятель.
   Да, движение песка  к  западу  намного  ускорилось.  Казалось,  оно
убыстряется на глазах. Безостановочное смещение  сопровождалось  сухим
шорохом трущихся друг о друга крупинок.
   В конце концов голоса разбудили тигрицу.
   - Что тут твохится?
   - Не знаю, -  проворчал  Джон-Том,  следя  за  движением.  -  Песок
ползет, к тому же гораздо быстрее, чем вчера. И я вовсе не уверен, что
хочу знать, в чем тут причина.
   - Может, лучше вехнуться? - Розарык вытряхнула песок из сандалий  и
принялась обуваться.
   - Вернуться нельзя. - Джон-Том натянул сапоги. - Если пойдем назад,
то прости-прощай  Яльвар,   Глупость   и,   конечно,   лекарство   для
Клотагорба. Но я не желаю никого из вас принуждать. Розарык,  ты  меня
слушаешь?
   Она не слушала, а показывала на запад.
   - Кажется, намечается альтехнатива. Мы уже не одни.
   Цепочка верблюдов, обнаруженных  тигрицей,  еще  не  поравнялась  с
ними, но шла параллельным курсом.  Расхватав  вещи,  троица  бросилась
наперехват каравану. Солнце  уже  готовилось  взойти  на  небосклон  и
принести с собой не только желанный свет, но  и  абсолютно  никому  не
нужную жару. А песок вокруг бегущих все смещался, неуклонно смещался к
западу.
   Верхом  на  верблюдах  ехала  разношерстная  компания  грызунов   -
сумчатые крысы,  полевые  мыши  и  другие  обитатели  пустыни,  сильно
смахивающие  на  усатых  карликов-бедуинов.   Подбежав   к   головному
верблюду, Джон-Том хотел отвесить легкий поклон, но оступился  и  едва
не растянулся на песке.
   - Куда вы так торопитесь?
   Крыс не удостоил его ответом. Зато заговорил верблюд:
   - Мы идем в Красный Камень,  человек.  Сейчас  там  собираются  все
пустынники.  -  Величавые  манеры   Джон-Томова   собеседника   вполне
соответствовали повадкам дромадеров. Он сплюнул влево,  и  юноша  едва
успел увернуться от сгустка зловонной слюны.
   - Кто  вы,  путники?  -  полюбопытствовал  крыс.  Подобных  ему  на
верблюжьей спине могло уместиться полдюжины.
   - Чужие в этой стране.
   - О да, это вполне очевидно, - заметил верблюд.
   - А почему все идут в Красный Камень? - спросил Джон-Том.
   Верблюд оглянулся на своего наездника и печально покачал головой.
   - Неужто не знаете? - удивился крыс.
   - Чувак, ежели б знали, разве б спрашивали? - сказал Мадж.
   Крыс широко развел передними лапами.
   - Наступило Стечение. Пора, когда нити  волшебства,  связующие  эту
землю, стягиваются в один узел. Пора обращения времени.
   - Что это значит?
   Крыс пожал плечами.
   - Не требуй у меня объяснений. Я не чародей и знаю лишь одно:  если
до рождения новой луны ты не укроешься в Красном Камне, то уже никогда
не доберешься  до  него.  -  Он  шлепнул  верблюда  по  холке,  и  тот
раздраженно повернул голову.
   - Бартим, не надо так делать, а то пойдешь пешком. Я размеряю  свою
скорость, как и все мои сородичи.
   - Да, но время поджимает!
   - О да, только послабее, чем  ты,  -  капризно  ответил  верблюд  и
оглянулся на приотставшего Джон-Тома. -  Чужеземцы,  мы  встретимся  в
Красном Камне, а если не встретимся, то выпьем чарку  за  помин  ваших
душ.
   Тяжело дыша от жары, Джон-Том перешел на шаг. По твердой  земле  он
бежал бы еще долго, но песок мигом отнял силы. Притомились и Розарык с
Маджем.
   - И что же все это означает, а, Джон-Том?
   - Не понимаю. Чепуха какая-то.
   - Хазве ты не чахопевец?
   - Я знаю свои  песни,  а  не  чужую  магию.  Если  бы  с  нами  был
Клотагорб...
   - Приятель, будь здесь его колдовское сиятельство, то  мы  были  бы
далеко отсюда.
   - Ты понял, о чем они предупреждали?
   Выдр сердито разрыл сапогом песчаный вал, успевший  вырасти  вокруг
его лап,
   - Они боялись. Чего - не могу сказать, но боялись, точно.  Сдается,
не мешало бы последовать их совету  и  двинуть  дальше.  Они  надеются
дотемна добраться до Красного Камня, значит, это и нам по силам. Айда,
а?
   Они бежали друг за другом размеренной  трусцой,  регулярно  меняясь
местами и очень редко останавливаясь пожевать чего-нибудь  и  глотнуть
воды. Постепенно вес воды уменьшался, но в  тот  вечер  им  предстояло
напиться  в  Красном  Камне  -  или  уже  никогда  не  напиться,  если
караванщики не шутили. А в том,  что  они  не  шутили,  трое  путников
убедились на склоне дня, не только не обнаружив города, но  и  потеряв
из виду караван. Песок передвигался очень быстро и всякий  раз,  когда
они переводили дух, норовил засыпать ступни.
   Вначале Джон-Тому показалось, будто он  тонет,  но  быстрый  взгляд
через плечо открыл истину.  Позади  вздымалась  земля.  Казалось,  они
удаляются от берега, а берег  стремится  дотянуться  до  них,  догнать
неудержимо растущей волной отлива. У юноши возникла идея  повернуть  и
взобраться на гребень песчаной волны, но он не, рискнул,  предположив,
что за этим валом они могут увидеть другой, еще выше.
   Они побежали дальше. Легкие горели, ноги  болели  и  подкашивались.
Вскоре Мадж упал, и человеку с  тигрицей  пришлось  поднимать  его,  а
песок алчно хватал выдра за сапоги.
   Упав во второй раз,  Мадж  вяло  замахал  лапами,  отвергая  помощь
товарищей. Видимо, неисчерпаемый источник его энергии все-таки иссяк.
   - Бесполезняк, ребята. Я скис. Спасайтесь сами.
   Джон-Том воспользовался задержкой, чтобы слегка отдышаться.
   - Ты прав, старина, - сказал он наконец. - Так будет практичнее.  Я
никогда не забуду твою благородную кончину.
   Он не сумел увернуться, и горсть песка хлестнула его по затылку.
   - Задница у меня будет благородная, а не кончина! Отделаться хотите
от меня, что, не так? Бросить  бедолагу  Маджа  в  пустыне  на  верную
смерть?
   Джон-Том постарался не показать апоплектичному выдру свою ухмылку.
   - Извини, дружище.  Я  тоже  вымотался,  и  будь  я  проклят,  если
соглашусь тащить тебя на закорках.
   Выдр поплелся за спутниками.
   - Эй, ты, неуклюжая лицемерная скотина,  гляжу,  тебе  это  кажется
жутко потешным?
   Джон-Том подавил смешок - еще  и  по  той  причине,  что  не  хотел
сбивать дыхание.
   - Да ладно тебе, Мадж! Знаешь ведь, что я тебя не брошу.
   - Ах, значица, он меня не бросит! А  если  б  я  не  поднялся,  что
тогда? Где гарантия, что вы вернулись бы за мной, а?
   -  Сложный  вопрос,  Мадж.   По-моему,   тебе   просто   захотелось
прокатиться верхом.
   - Чертовы враки!  -  Выдр  обогнал  его  и  занял  место  во  главе
крошечной колонны. Его короткие мохнатые лапки двигались,  как  поршни
бензинового мотора.
   Тигрица укоротила шаг, чтобы идти рядом с Джон-Томом, и прошептала:
   - Он какой-то стханный, твой пушистый дхуг.
   - Мадж-то? Что ты, он вполне нормален. Ленив, приврать любит, но во
всем остальном он просто душка.
   Розарык поразмыслила над его словами.
   - Сдается мне, нхавственные нохмы твоего миха кое в чем  отличаются
от наших.
   - Все зависит от того, какую  часть  цивилизации  рассматривать.  К
примеру, в таком местечке, как Голливуд, Мадж был бы как рыба в  воде.
Или в Вашингтоне, О.К.(*3). Там  бы  его  таланты  не  залежались  без
дела.
   Розарык непонимающе покачала головой.
   - Мне эти названия ни о чем не говохят.
   - Как и большинству моих современников. Так что все в порядке.
   Песчаный вал за ними все рос, поднимался в вечернее небо.  В  любую
минуту  его  гребень  мог  обрушиться  и  поглотить  троих   путников,
похоронить их заживо под  многими  тоннами  песка.  Джон-Том  старался
думать о чем угодно, только не об этом. И не о том, что  надо  поднять
ногу и поставить ее перед другой, и так без конца... Как только наклон
догоняющей их стены превысит сорок пять градусов, масса песка  ринется
вниз, и тогда держись!
   Вокруг, насколько хватало  глаз,  пустыня  силилась  дотянуться  до
звезд, и Джон-Том мог только гадать, чем это вызвано. "Стечение" - так
сказал крыс. Взошла луна и коснулась измученных, задыхающихся беженцев
серебристыми щупальцами. Крыс предупреждал: если до  восхода  луны  не
укроетесь в Красном Камне, вам конец. Но  когда  наступит  критический
момент? Сейчас, или через несколько минут, или в полночь? Сколько  еще
осталось времени?
   Тут закричала Розарык, и впереди показалась горстка  холмиков.  Они
припустили что было сил. Очертания возвышенностей прорисовывались  все
четче, и вскоре не осталось сомнений  -  это  Красный  Камень,  город,
получивший  свое  имя  благодаря  красному  песчанику,  пошедшему   на
строительство его многоэтажных башен и домов. В первых  лучах  луны  и
последних - солнца город казался объятым пламенем.
   Здесь, на подступах к городу, беглецы были  не  одиноки.  Некоторые
беженцы добирались пешком, иные - в ненавязчивом обществе верблюдов  и
осликов. Кое-кто ожесточенно хлестал тягловых ящериц по головам.
   Мимо промчалось несколько страусиных выводков - без пассажиров,  но
с тяжелыми вьюками на рудиментарных крыльях.  Не  было  седоков  и  на
кугуарах, целая семья которых прибежала с севера на задних лапах  -  в
точности как Розарык. Бранясь, вопя, скуля и хныча, потоки разнородной
жизни сливались в охваченную паникой толпу, которая ломилась в город.
   -  Ничего,  прорвемся!  -  крикнул  Джон-Том  друзьям,  когда   они
добрались   до   края   толпы.   Он   не   оглядывался,   боясь,   что
желто-коричневая   песчаная   лавина   немедленно    разоблачит    его
предсмертный блеф. В горле пекло, как под капотом новенького "Корвета"
после дня непрерывных  гонок,  но  остановиться  и  глотнуть  воды  за
пределами спасительных стен он не осмеливался.
   Затем под его ногами заколыхался бревенчатый мост. Джон-Том  глянул
вниз - дыра на дыре. Вероятно, лес для моста привезли с далеких гор. У
рва, черным кольцом обнимавшего город, не было видно дна.
   Сначала Джон-Том предположил, что Красный Камень возведен на  холме
в центре кратера  древнего  вулкана,  но  версия  рассыпалась,  стоило
поглядеть на ров повнимательней. Слишком уж гладкими и отвесными  были
его стены - даже  для  рукотворных.  Нет,  этот  жуткий  ров  выкопало
н_е_ч_т_о. То, чего юноша даже вообразить не мог.