нас замечают, курс меняют, и вот уже обнимания и так далее.
     Когда первая радость встречи подходит к концу, я напоминаю - пора  бы
и делом заняться. Дело так дело - с вертолета  снимаются  наиболее  ценные
блоки,  а  я  выбираю  то,  что  может  пригодиться  мне,  приличная  куча
образовалась. Долго думаю, брать ли что-нибудь огнестрельное, и решаю, что
не стоит. Наконец мои  сборы  закончены,  а  вертолет  разорен  до  нужной
степени. Народ еще по разу по моей руке проходится, ребята явно ищут,  что
бы сказать такого-этакого, но не находят и потому молчат. Серчо последний.
     - Я тебе вот что скажу. Как бы там ни было, на бербазе пост останется
в любом случае. То есть там тебя будут ждать.
     После этого он лезет на крышу и машет  рукой.  Коробка  трогается.  Я
прислоняюсь к лобовому стеклу кабины вертолета и смотрю танку вслед,  пока
он не скрывается из виду.


     Ну, а что ж дальше было? Сам небось знаешь.  Без  моей  помощи  Врага
раздолбали, зря только влез в это дело. Добрались  мы  с  Чисиметом  через
степь к Городу-на-Озере, причем без особых приключений  -  Гиминас  помог,
слепил одному из своих такой же портрет, как и у меня в тени, да пустил  к
вражьим землям поближе бродить, отвлекать значит. А  в  городе  нас  тогда
приветили да к лесным эльфам  передали,  специалистам.  Те  сначала  почет
оказали, а как начали из меня Чисиметов  груз  тягать,  так  ничего  и  не
вышло. Скандал! Такого не может быть потому что не может быть, а посему  я
не я, а  Вражеский  лазутчик,  изничтожению  подлежащий.  Пришлось  наутек
пуститься, а как уж мы эльфов в их же собственном лесу обхитрили  -  сюжет
для отдельной повести. Следующая станция - Золотой  лес,  тут  уж  я  свои
достоинства хранительские в полной мере  проявил.  Владычица  -  и  та  не
смогла из меня ничего вынуть. Один шустрый маг  меня  вообще  развоплотить
хотел, да спасибо - отговорили, а то вообще неизвестно, что  бы  я  сейчас
собой  представлял.  Словом,  остался  я  сидеть  там  как  гость  средней
почетности и никакой полезности. Чисимета хоть к делу пристроили - вниз по
реке то ли шпионов ловил, то  ли  сам  шпионил,  не  поймешь,  а  меня  не
пускали, мало ли что.  И,  кстати,  тогда  уже  мое  свойство  проявляться
начало, только сначала думали, что это в эльфийском воздухе дело.
     Ну так вот, что было после окончания войны, ты знаешь? Так это только
внешнее, а за кулисами еще интереснее было. Как  все  эльфы  собрались  за
море двигать, как и судьбой положено,  так  начались  у  них  разногласия.
Кое-кто, особенно из неродовитых туда вовсе не стремился, да  и  родовитые
не все за были. А другие же решили так - раз уж  покидать  Средние  Земли,
так покидать подчистую, включая и несогласных, силой их к счастью загнать.
Хорошо, многие еще помнили, чем такие вещи заканчивались,  и  междоусобицы
удалось избежать. Худой мир оказался лучше доброй ссоры, и  это  позволило
построить то, что ты сейчас в Средних Землях видишь. А сюда я попал -  как
мои хозяева двинулись к морю, так оказался вроде  бы  и  не  нужен.  Новый
король к себе брать меня не захотел, я ему  не  показался  ни  заочно,  ни
лично.
     А тут как раз - Бурые равнины,  Возрожденные  земли  по-нонешнему,  и
Круглое царство на них. В него никто не верил,  шли  сюда  селиться  самые
пропащие люди и других народов немного, а король наш - Кун-Манье, надежа и
опора, до этого чина сотню водил, но зато лихо. Вот и сунули меня  к  нему
первым  советником,  не  знали  мудрецы,  что  я  и  вправду  могу  многое
присоветовать.
     Вот так и живу, словно огурец засоленный, зелененький да бодрый,  как
будто и не человек уже, а так, эльф бессмертный. Я так понимаю, что теперь
меня бы никто из нынешних властителей иметь в пользовании не прочь, но я и
сам не пойду, привык тут, да и интересно. Вот  так,  Ларбушка  дорогой,  а
теперь и спать пора, заболтались.




                      ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СВЕТЛЫЕ ДЕЛИШКИ


     В гробе я видал такие  развлечения.  Опять  меня  Чисимет  поднял  на
полчаса раньше, чем договаривались, и главное, было бы, зачем! Да хоть  бы
я весь день проспал - ничего страшного не произошло бы; бездельник я, даже
самому неприятно, ну, да ладно. Итак, поднялся и мыться  пошел  -  горячей
воды нет и по причине раннего времени не будет. А там и одеваться -  опять
напяливать этот дурацкий балахон, который сначала меня прямо-таки бесил, а
сейчас уже  просто  тоскливая  беспросветность  при  виде  его  возникает.
Сколько раз просил - сделайте нормальную одежку, так нет, видите ли, не по
чину. Облачился, причесался и  в  обеденный  зал  плетусь  в  безрадостном
настроении, и так же безрадостно отвечаю на приветствия совета  министров.
В окна бьет свет, и пол расчерчен  на  квадратики,  хоть  на  одной  ножке
прыгай.
     А министры все стоят - ах, да, надо же еще рукой махнуть, а то так  и
будут ждать, бедняги, вон у одного пучок луку изо рта торчит, а дожевывать
стесняется. За моим особым  столиком  уже  сидят  лица  избранного  круга:
Чисимет и Ларбо-старший. Ларбо был вчера на испытаниях в одной из  кузниц,
и, судя по тому, с каким отвращением он глотает  завтрак,  испытания  были
неудачные.
     - Ну, - спрашиваю, - опять дохлятина?
     - А, даже не дохлятина. Летать не может, ползать не умеет, думать  не
положено. Полная неудача. Кузнецы тут не при чем, основа  хорошая,  а  вот
оживление опять сорвали. А почему  -  так  и  не  поняли  мы,  как  королю
объяснять теперь...
     Я киваю головой - мол, сочувствую, - и завтрак  продолжается.  Вот  и
новый день начался, сколько их тут уже было и сколько их тут еще будет!  А
сколько было до того, как я здесь  осел!  Сколько  дорог  прошел,  сколько
народу порезал (не так уж и много, кстати), а гораздо чаще самого порезать
хотели - и все без толку. Чисимет, хранитель хренов, перекинул в меня свой
багаж, и как деньги в сейф положил, а ключ взять не удосужился. Да  еще  и
сейф - я, то есть - надежный до безобразия,  просто  подлость!  Тянули  из
меня, тянули эту самую "скрытую силу", чуть концы не отдал, а на выходе  -
ноль, как говаривал мой командир роты  в  свое  время.  Один  шустрый  маг
вообще предложил меня развоплотить, и слава богу, что только предложил,  а
то кто и что я был бы сейчас - один бог ведает.  Так  что  пользы,  честно
говоря, от меня тут оказалось немногим больше, чем никакой.
     Врага раздолбали без меня, с натугой, правда, но раздолбали. По  ходу
дела еще одна усобица была, меня даже пленить хотели, да не вышло,  а  вот
теперь сижу, куксюсь, хотя вроде и  неотчего.  Как  же!  Вторая  фигура  в
государстве, первый советник, почет и уважение простого народа -  вон,  на
пальце  кольцо,   подарок   вышеозначенного   простого   народа   в   лице
купца-ювелира местного. Золотое кольцо, с алмазом, ну и что? Я тут на него
бутылки "Кока-колы" не куплю, хотя, конечно, дело не в "Кока-коле"...
     Такие мрачные мысли у меня сейчас - обычное дело, и  Ларбо-средний  в
приемной на мою злую мину не удивляется. Итак, что у  нас  сегодня?  Почти
ничего: два проекта вечных  двигателей,  неплохая  идея  по  реорганизации
налогов с базара и еще пара предложений поненужней, Ларбо забирает их  для
дальнейшего разбора и внедрения, а потом смотрит на часы у  стенки.  Верно
смотрит: мне через полчаса  к  королю  надо  подъехать,  у  него  какие-то
сложности.
     Выхожу из дворца - день уже в разгаре: деревья шелестят, птички поют,
люди бродят кто так, а кто с поклажей. У внешней стены  стоит  мой  личный
транспорт - первая и единственная удача  Ларбо-старшего,  ездовая  помесь.
Вроде как лошадка, но шкура грубыми стежками сшита, и  морда  поугловатей.
Уши торчком - ночью подзарядилась. Лезу в седло,  говорю:  "К  королю",  -
зверюга послушно трогается  и  вывозит  меня  через  ворота  в  город.  По
выложенной асфальтовыми плитками спецдороге моя кобылка бежит резво  -  по
ее понятиям, конечно, а народ меня взглядами провожает и опять же любовь и
уважение высказывает, обрывки фраз типа "этот-то, молодой...  поехал"  мне
даже отсюда слышны. Так и до резиденции  добираюсь,  меня  здесь  в  лицо,
конечно же, знают, но порядок прежде всего, и  приходится  демонстрировать
пропуск и называть пароль.
     Надежда и опора Кун-Манье Первый изволит меланхолично прогуливать  по
саду, а завидев меня, бросает философские раздумья и орет издалека:
     - Алек, у меня для тебя новость есть!
     - Что, опять нефть из-под носа перехватили?
     - Нет, на этот раз мы первыми поспели, сорок бочонков купили. Я с тех
пор поумнел немножко, а?
     Хороший мужик этот Кун-Манье. До того, как в короли попасть, он водил
вдоль по Реке отряд  борьбы  с  орками  и  прочими  лиходеями,  понравился
кому-то из Мудрых, и когда этот  край  заселяли,  был  поставлен  королем.
Замашек царственных не приобрел, и дело иметь с ним легко и  приятно.  Вот
он подходит ко мне, за плечи обнимает и сообщает свою новость:
     - Я вчера на небо в трубу глядел. Так видел твою летящую  звезду,  но
на этот раз она еще за горизонт не ушла, а из-за  другого  края  еще  одна
вышла и тем же путем пошла.
     Стою и осознаю  событие,  а  потом  чуть  не  убиваю  властителя,  на
радостях по спине трахнув.  Это  же  второй  спутник!  Значит,  не  только
сохранили береговую базу, но и кой-чего нового подкинули!
     - Вот что, - говорю. - Может быть, мне удастся скоро уйти  отсюда,  и
вторая звезда - знак тому.
     Кун весь сразу грустнеет. Я давно уже его настраиваю, что вечно здесь
сидеть не собираюсь, но одно дело в перспективе говорить, а другое  -  уже
как о факте. Можно понять огорчение моего августейшего  друга.  Я  пытаюсь
его утешить:
     - А может, еще ничего и не будет. Мало ли, вдруг это звездный корабль
на Заокраинную Землю шел, а не знак вовсе?
     Но Кун уже и сам себя в порядок привел:
     - Чему быть, того не миновать, - говорит. - Я тебя не за этим звал, в
общем-то.
     Начинается долгое описание неладов в южных  деревнях,  из  которых  я
решил учинить кооперативы.  Теперь,  несмотря  на  некоторый  подъем,  там
всяческие сбои и перегибы. Мы с Куном долго мозгуем по этому поводу, затем
появляется и министр сельского хозяйства вместе с министерством  в  полном
составе - всего двенадцать человек, - и  общими  усилиями  разрабатывается
программа действий.
     Часы на стене бьют четыре раза: пора обедать. Министерство удаляется,
а мы с  Куном  отправляемся  трапезничать  в  резиденцию.  За  обедом  Кун
подписывает пару приговоров за нарушение законов о равенстве.  Эти  законы
он сам изобрел и очень ими  гордится,  да  и  есть  чем:  к  примеру,  там
лимитируется количество хвалебных слов в адрес короля на единицу времени в
зависимости от характера речей, да и много других забавных всякостей.  Эти
законы были первой приемлемо получившейся продукцией нашей типографии, и с
тех пор всякие указания и положения исправно расклеиваются  во  всех  трех
городах и полусотне деревень. Обед закончен, и надо, пока  суть  да  дело,
еще съездить в учебный центр, там еще один Ларбо трудится, младший.
     Опять завожу помесь, и уже не по специальной дороге,  а  по  обычной,
пыльной и извилистой, двигаюсь за город, где в лесочке тот самый  центр  и
есть - пожалуй, самое  удачное  из  моих  янки-при-дворе-артуровских  дел.
Хотя, если уж честно, то моего здесь только снаряжение,  а  организация  и
общее руководство -  Чисиметовы.  От  центра  за  километр  слышны  редкие
разрывы, и в небо поднимаются клубы дыма:  очередной  отряд  практикуется.
Здесь на территорию меня пускают  не  просто  без  пропуска,  а  с  воплем
"Благие дни Первому  Советнику!",  надо  бы  рассердиться,  да  ладно  уж,
недолго, наверное, осталось. Помесь надо отогнать в конюшню, чтоб случайно
не зацепилась за какой-нибудь остаток ночных игрищ, а до здания -  пешком.
Туда же и десяток восточной стражи направляется, закопченные,  провонявшие
серой, по двое тащат на плечах трубы ракетометов,  а  на  спинах  порожние
ящики от снарядов, отстрелялись ребята.
     В длинном двухэтажном бараке центра  темно  и  прохладно.  Восточники
идут на склад, а я остаюсь, жду,  когда  появится  Ларбо.  Работа  у  него
заканчивается довольно скоро, и вот он вместе с шестью коллегами выходит в
коридор, видит меня, здоровается и не может удержаться от похвальбы:
     - А я сегодня на  мешке  поднимался,  трех  фальшивых  орлов  подбил,
простыми стрелами!
     - Молодец, хотя, может, папаша тебе нарочно самых слабых подобрал?
     - Да ну тебя! Сам же знаешь, что нельзя такого сделать.
     Ларбо младше меня намного, а  внешне  это  никак  не  заметно.  Тоже,
конечно, побочный эффект  Восточного  подарка:  как  имел  я  дурость  его
воспринять,   так   и   хожу,   словно   законсервированный,   а-ля    эти
среднеземельские долгожители, потомки Атлантиды местной. Так что отношение
ко мне у местной молодежи достаточно свободное. Итак, я говорю:
     - Ладно, ладно. Ты мне лучше вот что скажи: остатки  моего  багажа  у
тебя? Они мне сегодня нужны будут. Вместе сходим али у тебя дела какие?
     Парнишка несколько розовеет - известно  какие  у  него  дела,  -  но,
видимо решив, что дружба выше, он решительно  заявляет,  что  никаких  дел
нет, а если и есть, то подождут. Я бы сказал - подождет,  но  это  так,  к
слову.
     Потихоньку вечереет,  и  надо  скорей  сматывать  из  центра,  ночные
занятия здесь - штука небезопасная, особенно для тех, кто случайно влез, и
посему Ларбо-младший садится позади меня, и снова пыль под копытами.
     По дороге Чисимета повстречали, он помесей не признает и ходит только
пешком. За темную сторону сегодня  будет  работать  он,  и  значит,  нашим
предстоит нелегкая работенка, особенно, если он опять увлечется  и  выйдет
на низкий уровень. Таких призраков наклепает, что сам потом еле уймет, был
уже случай.
     - Слышь, Ларбо, ты помнишь,  как  мы  за  Чисиметовским  тень-хвостом
гонялись?
     - А, точно. Это когда ты на дерево за ним полез, а он тебя скинул?
     - Да, надо бы это дело прекратить. С тень-хвостами все  равно  встреч
не будет, это чисто их, восточное, а чуть его передерешь, так потом хлопот
до полудня.
     Ларбо кивает, и дальше понеслась, вернее, поплелась зверюга моя, пока
до его дома не добралась. Там уж и старший, и средний, и обе  их  хозяйки.
Кормить меня хотят, но я отказываюсь.
     Младший отпрыск дома лезет на чердак, я за ним, туда, где  в  пыли  и
паутине лежит то, что я  черти-когда  с  танка  забрал,  был  такой  набор
богатый,  а  осталось  всего  ничего,  но   самое   главное   сохранилось.
Ларбо-младший открывает люк, я с коробочкой в руках  вылезаю  на  крышу  и
приступаю к настройке. Элементы ток держат, и антенна вроде в порядке,  но
пока я жду появления спутника,  волей-неволей  всякие  нехорошие  мысли  в
голову лезут. И о передатчике, и вообще - откуда известно,  может,  второй
аппарат только случайно с первым шел, а орбита у него совсем  другая,  или
частоту и систему вызова на него новую поставили...
     Ползет первый спутник, никуда он не денется, пока не сгорит,  кстати,
сгореть ему полагалось еще года три назад, а он, хоть и дохлый, а  летает.
Пошел первый, а второго не видать, а потом  все  же  появился,  Значит,  и
впрямь  орбита  другая,  хорошо,  что  не  очень  отличается.  Я  запускаю
стандартный вызов, а сам гляжу вверх -  авось  поможет,  -  и  пожалуйста,
запрос принят и понят, правда, на автомате. Следующий проход обещает через
шесть и три десятых часа, а пока можно и слезать,  кемарить  устраиваться.
Между прочим, проснулся я за час до сеанса и сидел так, без  мыслей,  пока
сигнал не пискнул. Сначала морзе-команда перейти на телефон,  а  потом  уж
совсем ушам не верю - голос Серчо! Он снова, а может, еще, тут,  старается
быть спокойным и сдержанным. Я вкратце излагаю свое нынешнее положение,  а
он в ответ добивает меня известием:  на  базе  сейчас  появилась  летающая
лодка, она досюда, а потом до океана, достанет, а там и плавбазу подгонят.
И эта лодка уже сейчас готовится к старту - за мной! Завтра здесь будет  и
сменщика-наблюдателя привезет  мне,  правда  тут  -  это  я  Серчо  честно
предупредил - не только наблюдать надо, но и вмешиваться  придется.  Такие
вот сюрпризы - это я рассказываю-то  спокойно,  а  сам  чуть  с  крыши  от
радости не скатился.
     Помесь моя во дворе кормится, но я гоню ее  домой,  решив  не  будить
спящее сладким сном Ларбо-семейство.  Надо  собираться  -  было  бы,  чего
собирать! Не золото же тащить, его и в Приозерье достаточно. Всего  багажа
- три тома дневников. Затем начинаю думать, кому какие дела сдавать, а еще
потом - составлять  завещание  наследнику,  словом,  до  полного  рассвета
хватает. Еще раз связь была - лодка даже сегодня,  часам  к  семи  вечера,
будет,  и  место  уточнилось:  озеро  есть  тут  у  нас,  туда  и   сядет.
Разговаривал я, а там Чисимет возвернулся, усталый, но довольный:
     - Меня сегодня крупно побили, хотя и работал всерьез.  Эти  ребята  с
восточных границ прямо-таки молодцы... А что у тебя лицо такое?
     Что, что. А какое  оно  должно  быть,  кислое,  что  ли?  Объяснил  я
Чисимету, в чем причина, он головой покачал и говорит:
     - Я с тобой отправлюсь. У меня тоже ведь дом есть, и хороший...
     Король с утра на ногах, когда я к нему заявляюсь новостью  огорошить;
Кун по мере изложения заметно мрачнеет.  Перспектива  иметь  рядом  вместо
старого, "молодого Алека" кота в мешке его не  радует.  Тем  не  менее  он
предлагает устроить прощальный пир, и я согласен, но замечаю:
     - Только народу там должно быть немного, а кого, ты уж не обижайся, я
сам выберу.
     Кун старательно не обижается, но  все  же  спрашивает:  "А  я-то  там
буду?" - значит, все-таки ущемился самолюбием.
     Итак, пир среди бела дня собран на скорую руку, и пышности  ему  явно
не достает. Кроме Куна присутствуют,  конечно  же,  все  поколения  Ларбо,
Чисимет, несколько мастеров  из  королевских  кузниц,  парень  с  западной
границы, который нас в свое время весьма мило встретил, а сейчас как раз в
столице оказался, еще человек десять народу, с  кем  я  по  тем  или  иным
причинам не могу не попрощаться. Компания чисто мужская, уж с кем - с кем,
а с бабами здешними у меня нет желания за  одним  столом  сидеть  в  такой
день. Пир, конечно, без размаха, так, неспешный полу-завтрак - полу-обед с
воспоминаниями и предсказаниями. Под конец Кун-Манье встает и объявляет:
     - Я подумал и решил. Ты, Алек, не один будешь. Ты  много  рассказывал
про прибрежную страну, и я  хочу  направить  туда  своих  людей  дружбу  с
Великим Маршалом завязать, а мостом между нами пусть будут крылатые машины
собратьев Алека, пока мы не создадим помесь, способную переносить  нас  по
воздуху вдаль. И тогда ваша - кивок в мою сторону  -  помощь  нам  уже  не
потребуется, но дружба нужна будет всегда.
     Да, это Кун, конечно, лихо придумал. Но если он думает, что  горючего
у нас девать некуда, кроме  как  егойных  послов  возить,  то  он  жестоко
ошибается. По крайней мере, в мои времена всегда  напряженка  была.  Самое
большее, что мы для него можем сделать - это связь через спутник и  нашего
наблюдателя здесь. Однако разочаровывать  Куна  я  не  стал,  и  пора  уже
собираться.
     Последний раз захожу во дворец министров, беру  все,  что  наготовил,
выхожу и вьючу помесь. Она недовольна, но я ей говорю: "Надо, потом гулять
будешь". Последний, опять же, раз проезжаю через  город,  по  дороге  чуть
кого-то не задавив, и присоединяюсь к каравану, идущему на озеро.
     На передней повозке сидят послы - батюшки святы! Главным послом у нас
Ар Лучанарги, я его знаю хорошо, он дипломат бывалый, с  высокими  эльфами
дела вел, пока они еще здесь были, но это ладно, а вот помощником -  никто
иной, как Ларбо-младший. Это, честно говоря, меня радует, как и все в этот
день.
     Дорога по лесу идет, и, несмотря на пасмурную погоду,  он