к неграмотный!
     -- Вот оно что...
     -- Те  олухи  сразу  бы  разбежались, но Моряна разве чего
устрашится? Говорит, хоть зайчик, хоть птичка, хоть  дракон,  а
от  ее  звенящего  копья  та  паскуда  не  уйдет... То есть ты,
царевич.
     -- Спасибо. Но ни мне, ни  дракону  она  не  нужна.  Пусть
катится.
     Радар  даже  запнулся.  Недоверчиво поглядывал на Николая.
Наконец сказал с чувством:
     -- Я уж  думал,  что  в  тот  раз  почудилось...  Позволь,
поздравить!  Это  чародейство чуть тебя не сгубило. Мыслимое ли
дело: сама причаровала, а теперь убивцев подсылает,  только  бы
не  итить  за  тебя!  Пойми  этих баб. А это такая змея, что за
Чернобога отдай ее -- и того уходит! Зря им столько воли  дали.
Ведь, чем больше бабу бьешь, тем борщ вкуснее...
     Они  вошли  в просторную комнату. На стенах всюду сверкало
великолепием  множество  мечей,  топоров,  булав,   шестоперов,
акинаков,  кончаров,  кинжалов,  разнообразных  луков.  "У  нас
книжные   полки,--   понял   Николай.--   Подписки,   подписки,
подписки...  Энциклопедии,  вон те булавы -- словари... В таком
подарочном оформлении, что даже пользоваться жаль".
     Радар озабоченно всматривался в длинный шнур, что  тянулся
под потолком. Один конец был утоплен в толстой горящей свече, и
Николай  узнал  будильник  еще  до  того,  как заметил на шнуре
отметки через каждые полпальца, а на другом  конце  гирьку  над
старым медным щитом.
     -- Опояшешь  чресла  мечом,--  велел  Радар.--  К  Сварогу
опаздывать негоже.
     Николай  второй  раз  в  жизни  взял  в  руки  меч.  Самый
неказистый,   изданный  массовым  тиражом.  Радар  одобрительно
прогудел:
     -- Верно... Оружие ты завсегда умел выбирать.
     -- Чутье,-- пробормотал Николай.
     -- Это у нас в крови,--  сказал  Радар  гордо,  и  Николай
вспомнил  Ахилла,  выдавшего  себя  тем,  что  спрятанный среди
дочерей Ликомеда, схватил меч, и Святослава с его культом меча,
и  даже  историю  с  хазарами,  которые  пришли  взять  дань  с
русичей...  Им  передали  меч, и хазарские старшины сказали: "У
нас сабля острая с одной стороны, у них -- с обеих.  Не  мы,  а
они  будут  володеть  нами",  и  вскоре после этого хазары были
разбиты русичами, и их царство исчезло с земли.
     Значит, и у меня в крови, подумал Николай  обеспокоено  за
свою  репутацию  одухотворенного  интеллигента.  Дед  ему часто
рассказывал про гетмана Атиллу,  который  нашел  утерянный  меч
Арея  и  победно  пронес  по  Европе,  и  еще про огненный Меч,
который всякий  раз  появляется  из-под  земли  в  окрестностях
Киева, когда стране грозит беда...
     Меч  донельзя  оттягивал  пояс, перекашивая Николая, и тот
чувствовал себя глупо, придерживая сползающие брюки и  стараясь
поспеть  за  Радаром. Все время ощущая эту недобрую тяжесть, он
вслед за Радаром вышел из терема.
     С этой стороны был задний  двор.  Здесь  гоняли  по  кругу
лошадей,  шлялись  в  обнимку  подвыпившие  воины,  возле стены
рослый мужик в звериной шкуре отбивался коротким мечом от  двух
наседающих скифов. Возле высокого забора ржали оседланные кони.
     Они   быстро  миновали  двор.  Радар  открыл  малозаметную
калитку, пропустил Николая. Перед ними расстилалась огромнейшая
вымощенная булыжником площадь, по ту сторону  возвышался  терем
колоссальнейших  размеров.  Даже  отсюда  видно,  что сложен из
чудовищно толстых бревен.  Куда  тут  египтянам  с  пирамидами!
Разве  что  баальбекцы  поработали...  Хотя  время сейчас более
ранее. Возможно, строители-профессионалы  потом  принял  другой
заказ.
     Подошвы Радара высекали искры, чиркая по булыжникам. Коней
куют,  отметил  Николай.  Значит,  не  самое  дикое  время,  не
самое... Чертова Ведающая Ведами!
     По дороге им часто встречались хорошо одетые и вооруженные
люди. Большинство были в шкурах, выделанных настолько небрежно,
что сразу становилось видно -- спесь!
     -- Хиппари,-- определил Николай удивленно.-- Ну и ну...
     Его уши удлинились  на  четверть,  так  старательно  ловил
обрывки  разговоров. Судачил об утреннем происшествии, говорили
о непорочной деве Дане, о яростном  Еруслане,  ссоре  Велета  с
Тором, о тайном культе Апии и его порочном волхве Чугайстыре...
     Радар часто кланялся, наконец пробурчал тихонько:
     -- По  двору  идешь, хоть не надевай шапку! Откуда столько
их набежало?.. И стран таких, поди, нету, а послы  все  едут  и
едут... Тьфу. Одни шпиены.
     Николай  заметил,  что  ему  кланяются  первому. Некоторые
стучали рукоятками мечей в щиты, орали:
     -- Радар, в жертву заколотников!
     -- Бей раскольников!
     -- Теперь закрутятся, как жабы на горячем попеле!
     -- Все с гнилого юга понабирались, грамотеи!
     -- Отдай их Диву, у него дракон два дня накормленный!
     -- Ха-ха! Или запряги в плуг, пора Валы подновлять...
     Николая как током ударило. Так это тот самый князь  Радар?
Он  вспомнил,  что  когда в племени Славена начались распри, то
все его  три  сына:  Чех,  Лях,  и  Рус  собрали  домочадцев  и
откочевали с Карпатских гор в долину.
     На  новом  месте без столкновений тоже не обошлось. Границ
нет, стада перемешиваются. Братьям до лампочки, а жены  подняли
хай.  Или  тещи.  Словом,  князь  Радар  по  приказу  Ляха  был
инициатором первого размежевания между  славянскими  племенами.
Он же устанавливал знаменитый Кровавый Камень. Под ним закопали
по   трех   младенцев   от  каждого  племени,  чтобы  утвердить
незыблемость межи... Видимо, демографическая бомба  ахнула  уже
тогда, если приходилось вот так...
     Впрочем,  из  более  точных исследований Николай знал, что
рассказ о  Кровавом  Камне  не  более,  чем  красивая,  хоть  и
мрачноватая  легенда, сочиненная более поздними летописцами. На
самом же деле Лях  установил  контакт  с  жившим  поблизости  в
пещере   огромным   змеем   Краговеем,  задобрил  его,  и  тот,
отрабатывая взятку, однажды набросился на стада  Руса...  Часть
пожрал, остальные удирали с такой скоростью, что у коров молоко
пропало, а неустрашимые быки стали бояться даже ящериц.
     Именно  тогда  Радар  победил  Краговея,  сунул  в  плуг и
пропахал межу, чтобы  все  видели,  где  чье.  Змей  еле  живой
выбрался  из  плуга,  дополз  до  владений Ляха и прокричал еще
издали на последнем издыхании: "Помни, Ляше, по Буг  наше!",  а
граница  с  того  времени  осталась. Недаром землю, выброшенную
гигантским плугом Радара, так и называют: Змеиные Валы.
     Ого,  подумал  Николай  с  невольным  страхом.  Далеко  же
затащила  ведьма...  Но даже здесь нет волчицы-воспитательницы,
нет праотца Зевса  или  сказочного  чудовища.  Это  образование
представляет огромное политическое тело, об этом говорит разлад
и распри: явно же Скифо-Русь существует -- страшно подумать! --
уже много веков...
     Радар  все  ускорял  шаг.  Последнюю стометровку они почти
проталкивались в  толпе  рослых  здоровяков,  одетых  в  шкуры.
Голоса  этих  снобов  тоже  звучали  грубо  и  "невыделанно", с
нарочитой   небрежностью.   Жестикулировали   резко,   смотрели
враждебно,  прицельно, словно тоже прошли полный курс каратэ. У
каждого на поясе висел короткий меч. Они даже Николаю кланялись
небрежно, с видимой неохотой.
     Возле  терема  стража  стояла  в  два  ряда.  Все  рослые,
мускулистые,  уже  не  в модных хипповых шкурах, а закованные в
панцири. Николая и Радара осмотрели подозрительно,  придирчиво.
Старший едва удержался от требования сдать оружие.
     В  сенях  пришлось  переступить  через  ноги охранников. В
полном  вооружении  сидели  на  лавках  вдоль  всего   длинного
коридора,  даже  не  привстали.  Ближе  к  концу коридора стали
встречаться воины на ногах. Видно, лавок не хватило.
     Николай чувствовал их изучающие взгляды. Стало неуютно, не
привык, чтобы сверху вниз на него смотрело столько людей. Будто
попал не в приемную великого Сварога, а в баскетбольную команду
высшей лиги!
     В конце коридора виднелась огромная дверь, больше  похожая
на ворота для слонов. Полностью из золота и серебра, украшенная
полосами  дорогого  железа.  По  обе  стороны  застыли  молодые
гиганты. В тяжелых доспехах, с  опущенным  забралами  --  прямо
металлические статуи, а не люди.
     Радар приблизился к одному, шепнул на ухо секретное слово.
Воин медленно  наклонил, словно раздумывая, огромную как пивной
котел голову в рогатом шлеме, и Радар толчком распахнул дверь.
     Взору  открылся  огромнейший  светлый  зал.  В  окна  било
солнце,   пахло  свежим  деревом  и  живицей.  Солнце  заливало
оранжевым  светом  пол  из  светлых  дубовых  досок,   натертый
пчелиным   воском.   Бревенчатые   стены   почти  не  видны  за
гигантскими головами медведей, вепрей, лосей,  пантер,  тигров,
единорогов... Между ними умело развешаны огромные мечи, клевцы,
копья, щиты.
     По  размерам  охотничьих  трофеев, по отделке, компоновке,
Николай оценил недосягаемую для  простых  смертных  высоту,  на
которой  находился  хозяин.  Здесь  обитал  Владыка, Властелин.
Здесь жил Сварог!
     Зал был пуст, только у самой дальней стены виднелось  ложе
на  толстых  резных  ножках.  Перед  ложем кувыркался крохотный
скоморох, у изголовья замер старец с огромной чашей в руке и  в
длинном  до  пола  хитоне. На самом ложе виднелся распростертый
человек.
     Когда Николай в сопровождении Радара подошел ближе, у него
перехватило  дыхание.  В  постели  лежал  седобородый  великан.
Огромная  голова  с  могучим лбом и запавшими глазами, огромное
тело, длинные  могучие  руки.  Кровать  явно  делали  для  него
индивидуально... Впрочем, время массовых заказов еще не пришло.
     Завидев  вошедших,  седобородый  великан  повернул голову,
медленно повел рукой. Голос у него был старческий, но мощный:
     -- Коло, сын мой, подойди ближе.
     Николай шагнул к кровати.  Старик  несколько  мгновений  с
печалью  всматривался  в него. Волхв с чарой наклонился, что-то
шепнул на ухо. Старик проговорил:
     -- Как видишь, сынку, я еще жив. Бог меня не берет,  черти
боятся. Я рад, что ты счастливо избежал опасности...
     -- Спасибо, Сварог,-- ответил Николай.
     По лицу старика промелькнула тень неудовольствия:
     -- Я  Сварог лишь для народа, а не для сыновей... Вами как
раз и не могу править себе на беду.  Или  хочешь  сказать,  что
подчиняешься?  Но  я  и  так  не  верю, что ты замышлял заговор
против собственного отца... Для вас  троих,  я  по-прежнему  --
Таргитай.
     -- Выздоровления  и  многих  лет  тебе, Таргитай,-- сказал
Николай, поклонившись.
     Глаза Таргитая удивленно расширились. Он чуть приподнялся,
и дубовая  кровать,  что  выдержала   бы   и   слона,   жалобно
заскрипела.  Волхв  торопливо  поддержал  за  плечи дряхлеющего
гиганта, бросил на Николая недоумевающий взгляд.
     Таргитай погладил свиток пергамента, что лежал в  складках
постели, сказал колеблющимся тоном:
     -- Ты  выказал  неожиданную  мудрость,  сын мой... Гнусные
заговорщики, зная твой горячий и безрассудный характер,  сочли,
что  ты  обязательно вступишь в бой... У меня не стало бы сына,
на которого возлагаю основные надежды...
     Николай молчал, не зная, что ответить. Сзади  шумно  сопел
Радар.  Волхв  протянул Сварогу чашу, тот нехотя сделал глоток.
До Николая докатился душистый запах меда и степных трав.
     Когда Сварог заговорил снова, в его мощном голосе  звучала
безнадежность:
     -- -Ты не передумал, сын мой? Нужно ли вести войско скифов
в поход, который сулит так мало?
     Все  трое  выжидающе  смотрели  на  Николая. Даже скоморох
перестал  кувыркаться,  стал  прислушиваться.   Николай   пожал
плечами,  указал  взглядом на скомороха. Дескать, и стены имеют
уши. Этот вот под прикрытием дурацкого колпака, еще  неизвестно
на какую организацию работает и в каком чине там ходит..
     Простодушный  Радар  сопел  все  громче. Николай, чувствуя
себя припертым к стенке, сказал осторожно:
     -- Я хотел еще разок  посоветоваться  со  специалистами...
Надо  точно  учесть  общественное мнение, узнать конъюнктуру...
Какова экономическая  база  похода?  Инфраструктура  снабжения?
Целесообразность?  Ожидаемая  выгода?.. Нельзя ли это ожидаемое
получить без драки?
     Человек с чарой ахнул:
     -- Совсем без драки?
     Николай понял, что перехватил.  Время  еще  не  то,  чтобы
совсем без драки. Ответил с неохотой:
     -- Ну, хотя бы малой кровью...
     На  него  смотрели  с  великим изумлением. Таргитай-Сварог
даже рот открыл. Свиток у него в руках свернулся, но он даже не
заметил.
     -- Ты вырос, мой мальчик. Мужество не только  в  мускулах,
это  редко  кто  понимает...  Больше  мужества требуется, чтобы
воздержаться от применения силы! Но как ты  до  этого  дошел?..
Впрочем,  сегодня  появился  намек, что ты из Братства Волхвов,
если владеешь искусством превращений... Иди, сын мой. Я верю  в
тебя.
     Николай  вежливо  поклонился.  Глаза у Таргитая и волхва с
чашей округлились еще больше. Сопровождаемый  Радаром,  Николай
поспешно покинул зал.
     Снова они шли по длинному коридору мимо молчаливой стражи,
и Николай  лихорадочно  перебирал  в  уме  все,  что  помнил  о
Таргитае. Не густо, если сказать честно. В Элладе был  праздник
Таргелия,  занесенный туда вторгнувшимися скифами. Он же принял
впоследствии  титул  "сварог",  что  значит  --  правитель.   В
славянской мифологии Сварог стал верховным богом. Вторгнувшиеся
в  Индию племена занесли его и туда, а когда в прошлом веке там
началось   национально-освободительное   движение,   оно    уже
называлось  "сварадж",  что  означает  -- "свое правление", см.
БСЭ, т. 23.
     Гм, по раскопкам, да и сам  Таргитай  подтвердил,  у  него
трое сыновей... Что-то с ними связано! Но что?.. Вот что значит
блистать   на   уроках   физкультуры  и  отлынивать  от  уроков
истории...
     Он держался рядом  с  Радаром.  Старался  идти  медленнее,
чтобы по реакции князя узнать, не требуется ли чего по дороге к
терему.  А там он уже возьмет бабку за глотку, и пусть она хоть
суперчемпионка, но заставит ее перебросить в  свой  мир!  А  то
поймала  на  добровольном  согласии!  Кто же знал, что придется
идти так далеко?
     -- Кто здесь самый мудрый? -- спросил он  молча  шагавшего
Радара.-- С кем стоит советоваться?
     Радар долго думал, ответил нерешительно:
     -- С Тещщей бы... Она, кикимора, вельми знающая ведунья...
Да только злобная!
     -- Это  ничего,--  обрадовался Николай, догадываясь, о ком
речь.-- Где она? Веди!
     Радар вздохнул с сожалением:
     -- Конечно, хитрее ее на всем свете нет... Ни на  том,  ни
на этом. Только советоваться с нею нельзя.
     -- Почему?
     -- Хоть и ведьма, а все же баба. А походы -- мужское дело.
Женских могил нет в поле!
     -- Но   ведь   амазонки...--   попробовал  было  возразить
Николай.
     Радар тут же прервал:
     -- То было давно и не все правда. К тому же  и  волхвы  не
все на свете знают! Каждый копается в чем-то одном.
     -- Понятно,--  сказал Николай разочарованно.-- Уже и здесь
специализация... Посоветуюсь с другими. А где сейчас эта Тещща?
     -- А мара ее знает... В преисподней, наверное. У Чернобога
или Стрибога наушничает, а то и к самому Нию  пробралась.  Хоть
она  и верховная ведунья богини Даны, но я ее, по чести говоря,
больше боюсь, чем чту... Ладно, Коло. Я пойду готовить войско к
походу.
     -- Иди,-- разрешил Николай.-- А я буду мыслить.
     -- Чо-чо? -- не понял Радар.
     -- Упражняться с мечом,-- поправился Николай.-- Готовиться
к кр-р-ровавым      пир-р-рам      на       тер-р-ритор-р-р-рии
стр-р-ратегического пр-р-ротивника!

     Он  закрылся в своей комнате, на всякий случай запер двери
на прочный засов. Как выбраться из этой ловушки? И кто  устроил
на   него  западню  в  коридоре?  Только  ли  Моряна  по  своей
инициативе?.. Таргитай обмолвился, что из троих сыновей  ставку
делает на него. Не вздумали ли братья, зная об этом, попытаться
исправить положение дел?
     Вдруг он услышал странный шорох. Поднялась дверь в подвал,
снизу   по  лестнице  поднялся  могучего  сложения  человек  со
слоновьим бивнем на плече.
     Николай в страхе  отпрянул  к  окну.  Человек  повернулся,
увидел  его. Грустная улыбка появилась на красивом мужественном
лице. Был он  немолод,  на  щеке  и  подбородке  белели  шрамы.
Загорелое  мускулистое  тело тоже было в звездообразных шрамах.
Видимо, страшен бывает  в  бою  этот  человек,  если  враги  не
рискуют приблизиться, бьют стрелами издали...
     -- Что,   брат,  так  переполохался?  --  спросил  человек
усмешливо.-- Просто на этот раз я решил  покопаться  прямо  под
теремом...
     -- А з-з-зачем? -- пролепетал Николай.
     -- Что "зачем"? Зачем вообще веду раскопки? Ну, брат, я же
объяснял! Вот у тебя страсть ходить в походы, у Липо -- считать
звезды, а у меня -- раскопки...
     "Так  это  Арпо,  старший  брат",  догадался  Николай.  Он
спросил:
     -- А раскопки... что-нибудь дают?
     Арпо взглянул с жалостью,  так  на  Николая  смотрели  все
преподаватели, за исключением физрука.
     -- В  смысле, богатства? Закопанных кладов?.. Я их не ищу.
Впрочем, сами под лопату лезут. Уже думаю, не  помогает  ли  по
дурости  какой  подземный  леший?  Только  копну  --  горшок  с
золотом, копну -- другой  раз  --  адаманты,  аметисты,  прочие
дорогие  камни! Сколько же богатого люда жило... Конечно, я тут
же зарываю снова. Я волхв-исследователь, а не кладоискатель.
     "Вряд ли  он  организовал  покушение",--  подумал  Николай
растерянно.
     -- И как твои исследования? -- спросил он жалким голосом.
     Арпо уныло махнул рукой:
     -- Хуже  некуда... Идиоты, только и делали, что воевали. А
раз война, то уничтожали  библиотеки,  произведения  искусства.
Так  что  самый  ценный материал дают... могилы. Представляешь,
раньше хоронили только в скрюченном виде: подрезали  сухожилия.
Труп  осыпали  охрой, как будто бы кровью... Это придавали позу
эмбриона, чтобы человек мог заново родиться в другом  существе!
Круговорот  душ.  Недаром  же были говорящие звери, птицы, даже
растения! Теперь хороним в выпрямленном, ибо человек -- увы! --
обязан оставаться человеком. Всегда.
     -- А что это у тебя? -- спросил Николай.
     Арпо гордо рассмеялся:
     -- Открытие!..  Помнишь,  бандуристы  пели  про  огромного
Змея,  с которым сражался храбрый Ивасик? Мол, когда такой Змей
бежит, то земля дрожит, еще хоботом  страшным  машет,  огненные
искры  сыплет?  Докопался  я до этой разгадки!.. Это кость того
самого Змея. Только это не совсем змея, а  зверь  вроде  слона,
каких  мы видели в южных походах, только покрупнее. И не голый,
как слон, а с длинной шерстью, ибо, откуда  тогда  искры?  Ведь
сыны  Велеса  загоняли  огнем  их в ямы, там добивали, а бедный
мохнатый зверь отбивался хоботом...
     -- Вот это да,-- сказал Николай с искренним интересом.
     Арпо вдруг изменился в лице:
     -- Брат, не задумал ли ты...  Это  нечестно,  брат!  Мы  ж
договорились.  Ты  обещал принять царский шлем. Ты из нас самый
сильный, самый  крепкий,  самый  мужественный  и  стойкий...  А
раскопки  не такое уж и замечательное дело. Хоть и говорят, что
историю изучают затем, чтобы извлекать уроки для настоящего  --
враки!  Уроки  истории  в  том,  что  люди  уроков  из  них  не
извлекают.
     Он  смотрел  с  такой  мольбой,   что   Николай   поспешно
заприсягнулся:
     -- Все-все так, как договорились! Не тревожься, брат. Я не
подведу. А где Липо?
     -- Где же ему быть!.. На верхотуре. Там и спит.
     Он  подхватил бивень, вышел из комнаты. Николай бросился к
лестнице, ведущей наверх. Если Арпо не  при  чем,  то  остается
Липо...  А  на  верхотуре  зачем?  Мечтает  о  возвышении?  Или
наблюдает как заговорщики пробираются?
     Лестница оказалась  длинной.  Николай  миновал  по  дороге
пустую  светелку,  наконец  ступеньки  уперлись  в  потолок. На
крышке лаза сидел домовитый  паук  и  старательно  душил  муху.
Десятки в