ктронной машину нервного, импульсивного, полагающегося в первую очередь на интуицию "военачальника". Честно говоря, никогда не предполагал, что Махно придется вступать в бой. В первую очередь мне нужен был собеседник с вредным характером. Кто-то еще невыносимее, чем я, - но с кнопкой отключения на пульте.
     Лишившись всех своих деструкторов и лазеров, Махно пустил в ход силы второго эшелона: дом прикрыло нейтрализующее поле, а из многочисленных секрет-капсул взлетела навстречу кораблю электронная мошкара.
     Сеятели не стали терять время на возню с настройкой деструкторов против многочисленного и разнотипного противника. Они применили "протонный дождик", испепеливший все за пределами защиты. Затем сквозь невидимую пелену нейтрализующего поля прошли... нет, не вооруженные плоскостными мечами солдаты. Мои потомки не собирались драться врукопашную. Они создали биороботов, функционирующих в нейтрализующем поле. Я нашел двоих в полуразрушенном доме - их даже не потрудились убрать. Карикатурно похожие на людей, но покрытые прочной как сталь чешуей, с длинными плетями хватательных щупалец пониже обычных рук - они вызывали скорее отвращение, чем страх. Оба биоробота были рассечены на несколько мелких частей - а Терри в бою предельно рациональна. Похоже, чешуйчатые монстры дрались даже рассеченные надвое.
     Два абсолютно идентичных мозга, размещенных в грудной клетке роботов, были размером с детский кулачок и начисто лишены чего-либо похожего на кору.
     Я никогда не надеялся, что меня оставят в покое. Я был случайностью, ошибкой, попавшей в безупречные планы землян двадцать второго века. И пускай мое нерасчетливое поведение не нанесло вреда, наоборот - спасло Землю, едва не ставшую жертвой собственной игры. Это ничего не меняло. Вначале я оказался не на своем месте, а потом еще и в чужом времени. Двенадцать достойных Геракла подвигов не искупили бы ошибки, которую я мог совершить в любой момент. Я это понял - пусть и не сразу. Именно поэтому нашим с Терри домом стал безжизненный Сомат. Мы не собирались оставаться здесь навсегда - но твердо решили отсидеться на краю галактики три-четыре года.
     Земля могла успешно осуществлять проект "Сеятели" и разыгрывать перед ошеломленными зрителями свою божественную роль. Война с неведомыми мне, но, очевидно, нехорошими фангами шла своим чередом - переходя от стадии "холодной", когда о ней напрочь забывали, к стадии "теплой", когда выпуски новостей заполняла до тошноты знакомая патриотическая чепуха.
     Мы с Терри не вмешивались. И Эрнадо, Ланс, Редрак - наш экипаж - отправившиеся на цивилизованные планеты, получили те же инструкции. У Редрака осторожность была в крови еще с пиратских времен, ну а Лансу с Эрнадо достаточно было приказа принцессы.
     Возможно, не стоило разделяться. На нас с Терри могли выйти различными путями, но самым вероятным оставался вариант с захватом и допросом кого-либо из экипажа...
     Теперь это было уже без разницы. Каким бы путем нас ни обнаружили, но Терри оказалась в плену, а я перешел на партизанское существование. На Сомате, где влажность воздуха составляет ноль процентов, а растительности нет и не было, скрываться от врагов почти невозможно. В разрушенном куполе я не обнаружил никакой пищи - меня сознательно вынуждали сдаться. Порыться как следует вокруг не было ни сил, ни времени - в любое мгновение к месту схватки могли подоспеть новые отряды.
     Я скрылся в горах с тем же запасом снаряжения, с которым уходил из дома на двухдневную экскурсию. Возможно, меня и не преследовали, но рисковать я не мог.
     Так же как и понять, почему Сеятели решились на столь откровенно враждебный жест.
     Я мог упрекать своих потомков в чем угодно. Они были жестоки и неразборчивы в средствах. Сеятели ни в грош не ставили созданную ими систему цивилизаций. Патологический страх перед цивилизацией фангов и вера в "историческую неизбежность" победы вытеснила в них все нормальные человеческие чувства.
     Но подлыми Сеятели не были. Они играли честно - пусть даже по своим правилам. И чувство благодарности не было для них пустым звуком.
     Почему же они решились на подлость?
     Я победил в ментальном поединке их представителя - Маэстро. Но поединок шел по правилам Сеятелей - просто я оказался более уверенным в своей правоте. Я нарушил законы Сеятелей - но лишь для того, чтобы спасти нашу общую родину, Землю. Я удрал из своего времени, конца двадцатого века, в середину двадцать второго. Но опять-таки не пытаясь помешать своим потомкам. Все, что я хотел - это жить, не подчиняясь законам "основного потока истории".
     Меня могли и должны были искать. Со мной обязаны были проводить долгие душеспасительные беседы. Но вооруженное нападение...
     Я усмехнулся, устраиваясь поудобнее на колючих камнях. Принцесса жива - я уверен в этом. Она позовет меня - и кольцо поможет нам услышать друг друга.
     Жара. Тишина. Покой.
     Целый мир вокруг - стерильно чистый и безнадежно мертвый. Я выбрал его, надеясь найти покой. Не моя и не его вина, что покой стал слишком редким удовольствием.
     Я закрыл глаза. Задремать бы... Солнце подкралось к зениту, и тень от скалы незаметно сползла с меня. Сразу стало нестерпимо жарко - словно на плечи набросили липкий раскаленный брезент. Фильтры в ноздрях пересохли - сейчас придется менять...
     Полдень. Двадцать второй век. Увы, совсем не такой, как в любимой книжке моего детства.
     Ничего не изменилось - в неподвижном воздухе ни малейшего движения, тишина оставалась звеняще ровной, оранжевый свет сочился сквозь сжатые веки. Но я вздрогнул.
     Предчувствие? Ощущение нарастающей опасности?
     Осторожным движением пальцев я ощупал кольцо. Металл холодный, несмотря на жару, кристаллик-энергоноситель по-прежнему на месте. Кольцо не активировано.
     А странное чувство не проходит. И обрело конкретность. Ощущение чужого взгляда.
     На меня смотрели - не злобно и даже не слишком пристально. Так оглядывают знакомую местность, не особенно интересуясь случайной человеческой фигурой...
     Не знаю, откуда берется это чувство "взгляда в спину". И почему оно иногда абсолютно расплывчато, а порой предельно четко. Сейчас я мог уверенно определить и направление "наблюдателя", и расстояние до него - метров десять.
     Я открыл глаза - так медленно и осторожно, как только мог.
     На мгновение мне показалось, что через полуоткрытые веки я увидел человеческий силуэт - именно там, где и ожидал увидеть. Потом я понял, что нервы сыграли со мной обидную шутку: среди причудливых скал никого не было.
     Упрямство заставило меня подняться и подойти к месту, где пригрезился соглядатай. Укрыться среди камней было абсолютно невозможно, а до ближайшей каменной щели, куда мог втиснуться человек, оставалось метров пятнадцать. Порядка ради я заглянул и туда. Пусто.
     Да что ж такое? Глюки? Однажды я убеждал себя в подобной ситуации, что мне мерещится всякая чертовщина. Как оказалось, зря - посреди непроходимых джунглей чужой планеты в люк моего звездолета постучался земной мальчишка...
     Себе надо верить всегда - даже если убежден, что ошибаешься.
     - Если какой-то умник прячется под маскировочным полем... - прохрипел я, тщетно пытаясь издавать пересохшей глоткой членораздельные звуки, - то ему лучше выйти.
     Выждав секунду, я потянулся к маленькому диску на поясе. Эта штучка из арсенала Сеятелей в определенных ситуациях весьма полезна.
     Предохранительная пластинка лопнула под пальцами, неведомым образом оценив серьезность моих намерений. Диск "запала" издал громкий щелчок и рассыпался в пыль - лазерный пояс был оружием одноразовым.
     Я вскинул руки, словно собираясь сдаться в плен. Какой-то датчик определил, что мои конечности вне опасности, и пояс сработал.
     Меня словно обжало горячим обручем. Тонкая лента пояса, черная снаружи и белая с изнанки, вспыхнула, превращаясь в поток излучения. Термин "лазерный пояс" не совсем точен, но суть передает верно. Секунду вокруг пылал, обжигая скалы, огненный диск. Маскировочное поле могло отразить такой залп - но именно это стало бы главной уликой.
     Светящийся диск померк. Защитная изнанка пояса, тонкая, как папиросная бумага, белыми хлопьями осыпалась на песок.
     Я огляделся. Скалы вокруг равномерно оплавились, словно по пенопласту провели раскаленным ножом.
     Возвращаться на прежнее место смысла не было. Я нашел новый кусочек тени и устроился там. Похоже, нервы сдали. За мной не следили - спрятаться наблюдатель не мог, равно как и уйти в гиперпрыжок. Побочные эффекты прокола гиперпространства - мощное световое излучение и громкий хлопок воздуха, ворвавшегося на место исчезнувшего из пространства тела. Когда-то тарийские ученые пытались устранить эти демаскирующие явления - и не смогли. Сеятели, насколько я знал, тоже.
     - Мне пора менять обстановку, - пробормотал я. - Если видишь людей в пустыне... и разговариваешь сам с собой... значит, дело дрянь.
     - А как насчет разговора со мной?
     Этот голос я узнал бы из миллиона.
     - Терри!
     Я поднял руку. Кристалл в кольце пульсировал, бился, как крошечное алмазное сердце. От металла веяло теплом.
     - Где ты, Терри? Что с тобой?
     Пауза. И смех, веселый и беззаботный.
     - Ты что, до сих пор шатаешься по горам? Даже не подходил к дому?
     Безумие какое-то...
     - Подходил, Терри, - очень тщательно подбирая слова, произнес я. - И снова ушел в горы.
     Вот теперь голос Терри изменился.
     - Ты не получил записки? О том, что я на Земле, и тебе надо вызвать корабль Сеятелей...
     - Ты в плену? - почти закричал я. И глупо спросил: - Тебя заставили говорить со мной?
     - Сергей! О чем ты? Я не в плену, а на твоей планете! Я же все объяснила в записке, ты получил ее?
     - Получил лазерный залп на подходе к дому, - тихо сказал я. Меня трясло от унижения. - Кто-то ведет двойную игру, Терри. Я даже не уверен, что говорю с тобой.
     - Сергей!
     Несколько мгновений мы молчали. Камень в кольце пульсировал все быстрее. Его энергоресурс не безграничен, кольцо не сможет обеспечить нам долгой беседы.
     - Это действительно я, - голос Терри зазвучал чуть спокойнее. - Не понимаю, что происходит, но тебе надо прибыть на Землю. На орбите Сомата ждет корабль, вызови его на стандартной волне...
     - Терри, в нашем доме не осталось ни одной целой микросхемы. Даже стен не осталось. - Я откашлялся, восстанавливая голос. - Кроме того, я не доверюсь своим землякам. Разбей камень.
     - Кольцо выкинет тебя в любой точке Земли, - неуверенно сказала Терри. - Это же не Тар, где нет океанов.
     - Я понимаю. Но придется рискнуть. Активируй кольцо.
     Мои слова были такими же сухими, как мое горло. На другом конце гипертуннеля со мной мог разговаривать компьютер - или же Терри, но одурманенная наркотиками и гипнозом.
     - Хорошо, - покорно сказала Терри. Если это была она. И я не выдержал:
     - Терри, малышка... Мы встретимся там же, где познакомились, хорошо? Ты помнишь?
     - Да... Сергей, ты готов?
     - Абсолютно.
     Я встал, выдернул из ножен меч. Если это ловушка... если техника Сеятелей перехватит меня и выкинет в тюрьме, то лучше быть вооруженным. С атомарным мечом я смогу пройти через любую дверь - и достаточно большое количество тюремщиков.
     - Давай, Терри, - прошептал я.
     Кольцо полыхнуло оранжевым - и я почувствовал, как сковывает тело пленка силового поля. Вперед, через гиперпространство, сквозь наркотическое безумие туннельного гиперперехода. Обратно, на Землю. На чужую планету, в мир моих потомков Сеятелей. Вокруг сомкнулась темнота.

2. ВЕРНУВШИЙСЯ

     Когда я впервые прошел через гипертуннель, я даже не предполагал, что меня ждет. Странное, нестерпимое наслаждение, охватывающее человека в гиперпространстве, застало меня врасплох.
     Сейчас я ждал чего-то подобного. Буйства красок и запахов, сладострастной дрожи, охватывающей тело...
     Не было ничего.
     Лишь легкость - куда более глубокая, чем невесомость. Ощущение полной бесплотности, бестелесности - меня действительно не существовало в тот отрезок времени, когда утратившее трехмерность пространство воссоздавало мое тело в иной точке.
     - Ты счастлив?
     Это был мой голос. Я сам задал вопрос - и не удивился тому, что задумался над ответом.
     - Наверное...
     - Значит, нет. А почему?
     - Я устал.
     Смех. Я смеялся, чувствуя, как накатывает запоздавшая почему-то эйфория. Над своими вопросами и ответами, над серьезностью и доверительностью диалога.
     - Устал? Двадцать семь лет - очень маленький срок. Что ты знаешь про усталость?
     - Слишком много событий... слишком много поворотов... я не успеваю за ними...
     Оранжевое зарево полыхало вокруг. Я несся сквозь полотнища розового и багрового света, рассекая редкие сгустки белого пламени. Тепло и холод, полумрак и свет. И пьянящий восторг.
     - Я стрела, пущенная в закат, - прошептал я. - Я счастлив, и я не устал...
     И тут же предостерег сам себя:
     - Не сходи с ума. Расслабься. Думать в такие моменты вредно, просто отдыхай. Ты никуда не летишь, ты уже на Земле. В гиперпространстве нет времени. Все твои ощущения длятся доли секунды, пока тело обретает материальность.
     - Я отдыхаю...
     Сладость на языке. И ласковые прикосновения к лицу. Запах моря... и тихая музыка вдали.
     - Отдыхай. И запомни - это хороший совет: самый простой путь - всегда самый верный. Самые простые решения - всегда надежнее сложных. С прибытием.
     Я почувствовал, что падаю, и в падении уже не было легкости. Ветер был слишком холодным, а вода, в которую я упал, ударила по ногам упругой резиновой плитой. С прибытием...

***

     Я ушел под воду с головой, вынырнул, отплевываясь и жадно глотая воздух. Горячие пробки заткнули уши, одежда намокла. Пускай. Это настоящая, живая вода, которой я не видел два года.
     Неумело загребая руками - почти разучился плавать - я посмотрел в даль. Берега не было. Терри не зря предупреждала меня об опасности выйти из гипертуннеля где-нибудь над океаном. Но, черт возьми, на Сомате такая опасность всерьез не воспринималась...
     Меч тянул ко дну - плоскостное лезвие почти невесомо, но движения стесняет. Без колебаний я отбросил клинок. Содрал со спины перевязь с тяжелыми ножнами. Опять ушел под воду, избавляясь от них. Глотнул очередную порцию воды...
     Она же пресная!
     Я повернулся и увидел берег. В какой-нибудь сотне метров. Если бы не залившая уши вода, я услышал бы шум разбивающихся волн.
     Жалеть о мече не стоило - плыть с ним смертельно опасно. И все же я почувствовал себя обманутым. Какие капризы кольца выбросили меня именно здесь, а не на берегу?
     Плыть пришлось недолго - метров через пятьдесят я почувствовал под ногами дно. Встал, подталкиваемый невысокими волнами, и побрел по отмели к берегу.
     Был вечер. Облака над горизонтом багровели - наверное, солнце село только что. Небо оказалось серовато-синим, неуютным, северным. А вдоль берега тянулась темная стена соснового леса.
     Интересно, где я? В Канаде, на Великих озерах? На Байкале?
     Берег был каменистым и чистым. Ни малейших следов человека. Я отошел подальше, к самой кромке леса, и опустился на траву. Я промок до нитки, но сушить одежду не хотелось. Сомат научил меня ценить влагу.
     Ближайшие сутки мне не грозил голод: питательные таблетки действовали безотказно. Потом можно ловить рыбу, собирать ягоды и грибы. И двигаться вдоль берега, отыскивая признаки цивилизации - города, села... химкомбинаты... ржавые бочки, полузатопленные в воде. Телефонную будку, наконец.
     Усмехнувшись, я похлопал себя по карманам. Надо разобраться, с чем я вернулся на свою планету.
     Странно - ткань комбинезона сохла на глазах. С нее стекали последние капли воды, и шел пар. Подкладка ощутимо нагрелась.
     Я покосился на правое плечо. Там тускло помаргивал зеленый огонек. Комбинезон работал, и до моей внезапной любви к мокрой одежде ему не было никакого дела.
     Хмыкнув, я растянулся на травке. Полчасика можно отдохнуть. Не спеши пока тебя не торопят, учил меня когда-то Эрнадо.
     Самый простой путь - самый верный, поучал я недавно сам себя. Забавный бред охватил меня в гиперпереходе.
     Небо над головой темнело, и облака становились все светлее. Небо Земли. Почему-то я не испытывал никакого восторга, вернувшись в свой мир. Мне, скорее, было не по себе от возвращения.
     И самое смешное - я боялся не того, что Земля неузнаваемо изменилась. Я боялся, что она осталась прежней.
     - Посмотрим, - сказал я себе. - Маэстро Стас, в конце концов, оказался не самым плохим человеком.
     Тем более что Сеятели явно не похищали Терри. Если бы она применила кольцо под их контролем, то я оказался бы не на берегу озера, а в камере, заполненной усыпляющим газом. А то и просто в тисках силового поля. Никакой меч мне бы не помог.
     Я закрыл глаза. Все нормально. Я на Земле и, похоже, в безопасности. Если с Терри все в порядке, то ни в какие авантюры я не полезу. И даже не стану разбираться, кто устроил налет на мой дом и засаду из боевых роботов.

***

     Часов до двух ночи я просидел на берегу у костра. Разжечь его удалось не сразу - из источников огня у меня был лишь лазерный пистолет с полупосаженным зарядом. Впрочем, и на самой низкой мощности луч не поджигал сучья, а резал их на части. Наконец, рассвирепев от пятой или шестой неудачи, я задвинул в гущу валежника камень и раскалил его лучом докрасна. Ветки, даже влажные, моментально занялись. Я устроился с наветренной стороны, время от времени подбрасывая в огонь сосновый лапник. Несколько мгновений он сопротивлялся пламени, потом вспыхивали эфирные масла, и длинные зеленые иглы начинали светиться рубиновым светом. От костра пахло хвоей, причем не горелой, а живой, словно от новогодней елки.
     Пять лет не отмечал Новый год. А пожалел об этом лишь сейчас. Наверное, это слишком земной праздник.
     Сейчас на Земле, должно быть, конец лета. Конечно, если не изменился климат, а я не ошибся, решив, что это озеро - Байкал. Ветерок был холодным и пах не по-летнему. Ягод я никаких не нашел, но, возможно, в этом был виноват сгустившийся сумрак. Не беда. В своем комбинезоне я не замерзну и зимой.
     Ночное небо на Земле оказалось для меня самым реальным доказательством прошедших столетий. Нет, рисунок созвездий не изменился, или же моих познаний в астрономии не хватило, чтобы заметить отличия. А вот ползущие по небу искры космических спутников привели бы в экстаз Циолковского или Королева. Честно говоря, от их обилия становилось не по себе. Разноцветные огни скользили во всех возможных направлениях с самыми неожиданными скоростями. Несколько раз траектории спутников менялись у меня на глазах, причем под такими углами, что в наличии гравикомпенсаторов можно было не сомневаться. С десяток спутников имели явно километровые размеры - они выглядели не точками, а маленькими дисками. Вокруг одного такого диска периодически вспыхивал тусклый ореол, который я определил как вторичные эффекты работы плазменных двигателей. Похоже, эта махина ползла по такой низкой орбите, что ей постоянно приходилось компенсировать потерю высоты от торможения в стратосфере.
     На востоке, почти у самого горизонта, висело нечто вообще невообразимое - тусклый квадратик, от которого уходила вниз колонна яркого света. Умом я понимал, что это всего лишь космическое зеркало - огромная блестящая пленка, отбрасывающая на нужную точку земной поверхности солнечный свет. Но единственная ассоциация, которую вызывало у меня зеркало, была до жути прозаической. Окошко. Маленькое квадратное окошко в темном подвале, из которого сочится дневной свет.
     Зрелище открытого в небе окна вызывало у меня если не трепет, то какое-то потрясающе неуютное ощущение. Ни на одной планете в галактике я не видел такого простого и впечатляющего решения проблемы ночного освещения.
     Земля казалась мне чужой, словно девчонка-одноклассница, впервые наложившая яркий макияж и надевшая взрослое платье. Это был уже не совсем мой ми