огло
принести вреда.
     Выпалив на одном дыхании  свое  признание, Ланс замолчал. Эрнадо слегка
приподнял правую руку. Сказал с нескрываемым любопытством:
     -- Серж, а если бы Ланс не признался?
     -- Я  стал бы клятвопреступником, -- ответил я. -- Ланс,  ты понимаешь,
что  выдавал всех нас?  Гиперпередачи довольно легко перехватываются. Ты сам
занимался этим на "срединных вахтах"?
     --  Я никого не выдавал, -- гордо ответил Ланс.  -- Принц, все передачи
велись по императорскому коду.
     Эрнадо присвистнул. Недоверчиво спросил:
     --  Тебе  доверили  эту  тайну?  И  твоей  маленькой  головы  оказалось
достаточно,  чтобы  вместить  систему   переменного  кодирования  на  основе
нелинейного исчисления и лексики пятисот планет?
     Ланс достал  из кармана тонкую пластинку.  "Множественная  фотография",
пластиковая   планшетка,   хранящая   в   себе   несколько   сотен  объемных
изображений...  Во  всяком  случае, так казалось на  первый взгляд.  У  меня
самого было несколько таких пластин -- с видами разных планет, среди которых
встречались и земные пейзажи. Экзотика...
     -- Это кодирующий компьютер.
     Ланс  коснулся указательным пальцем какой-то, лишь  ему известной точки
на  фотографии  --  вполне  заурядном  семейном  портрете. В  пухлом  малыше
угадывался  сам   Ланс,  в  мужчине  и  женщине  рядом  --  его  родители...
Изображение  растаяло,  сменилось  черно-белыми  квадратиками  с  буквами  и
цифрами внутри.
     -- Теперь  надо лишь набрать на сенсорной клавиатуре текст и подключить
планшетку к  магнитному терминалу передатчика.  Компьютер зашифрует  текст и
выдаст команду  на ориентацию антенны... Возьмите, капитан.  Я объясню,  как
перенастроить планшетку на вашу личность.
     Я  повертел  в руках пластмассовый прямоугольник. Кодирующий компьютер.
Просто... и надежно?
     -- Эрнадо, это действительно надежный шифр?
     -- Да, принц. Расшифровать любое сообщение можно только случайно, путем
долгого  компьютерного  анализа,  который  даст  не  меньше  десятка  разных
вариантов текста. Но для следующей передачи код будет уже совершенно другим.
     -- Только члены  правящей императорской  семьи... и  особо приближенные
лица... имеют доступ к кодирующим устройствам.  А  дешифрующий  блок имеется
лишь у принцессы... раньше был и у императора...
     Ланс  говорил медленно,  словно бы  неохотно. То  ли  ему неудобно было
причислять  себя к "особо приближенным лицам", то ли  его  смущала ситуация,
при которой я  -- пусть формальный, но принц, не  знал секретного кода своей
планеты.
     --  Лишь у принцессы...  --  повторил  я  за  ним. -- А  раньше  был  у
императора. Еще раньше...
     -- Даже  если дешифратор  попадет в чужие руки, работать он не будет. В
нем сложная система опознания личности.
     -- Не сомневаюсь.
     Я вдруг все понял. Все, от начала и до конца, от причин осведомленности
секты в наших делах -- до их странной снисходительности  ко мне и экипажу...
И даже появление Даньки  окончательно  обрело ясность, утратило легкий ореол
случайности.
     Ошибки порой говорят о враге куда больше, чем удачи.
     -- Эрнадо, Ланс,  -- начал я. -- Думаю, ситуация складывается так,  что
вам придется сделать неприятный выбор...
     Под  потолком  взвыла, заглушая  мои  слова,  сирена. Я  вскочил, почти
автоматически  раскрывая  шкафчик  с  боевым  костюмом.  Тревога  могла быть
объявлена лишь по одному поводу...
     -- Экипажу  от вахтенного  пилота. --  Голос Клэна  в  динамиках был не
более  эмоционален,  чем  речевой  синтезатор  корабельного  компьютера.  --
Тревога  второй  степени,  повторяю -- тревога второй степени.  Всем  занять
места  по  боевому-боевому расписанию. Интервал безопасности две с половиной
минуты...
     Эрнадо  с Лансом исчезли из каюты так быстро, что  я не поверил глазам.
Им нужно было взять свои  боевые костюмы и уложиться в двухминутный интервал
безопасности, объявленный Клэном.
     -- Повторяю, тревога второй степени, расписание боевое-боевое, интервал
безопасности  две  минуты  пятнадцать  секунд.  На  взлетном  поле  частного
космодрома Дольхоб  обнаружен Белый Рейдер, вышедший из маскировочного поля.
Спектральный   анализ   показывает   форсированный   разогрев    двигателей.
Предполагаемое время старта...
     Я  застегнул  последнюю магнитную  "молнию",  превращая боевой полетный
костюм  в  нечто  вроде  легкого скафандра.  Мягкий  неактивированный  шлем,
похожий на круглый полиэтиленовый пакет, болтался у меня на спине.
     Дверь  распахнулась,  и  в  каюту  влетел Данька.  Следом,  едва  успев
остановить закрывающуюся дверь, заглянул Редрак.  Быстро кивнул мне и исчез,
так ничего и не сказав.
     -- Дуэль?  -- заорал Данька, хватая  меня за  руку. -- Мы  поймали  тот
звездолет?
     Полновесным толчком я направил мальчишку к шкафчику. Крикнул:
     -- Боевой костюм! Быстро! Минута до боя!
     Данька,  путаясь в шелестящей серебристой  ткани,  начал  разворачивать
подобранный по  его  росту костюм. Одним  движением я всунул его  в штанины,
зарастил нагрудный шов и бросился к  двери, предоставив самому разбираться с
рукавами, воротником и  системой герметизации.  Кадет  может не  уложиться в
отведенное на сборы время. У капитана таких привилегий нет.
     -- Интервал безопасности  -- одна минута, --  нагнал  меня  возле лифта
голос Клэна. -- Навигатор и  инженер реактора  на  посту.  Рейдер  завершает
прогрев дюз, время до старта -- двадцать--тридцать секунд.
     Лифт  наконец-то  затормозил возле жилого  яруса,  и дверь открылись. Я
ворвался  в  него и  вдавил  клавишу ограничения  скорости.  Рявкнул в самую
сеточку микрофона:
     -- Главная рубка, максимальный ход.
     Пол  ударил меня  по  ногам,  словно  хотел  поставить на  колени перед
законами   физики   и   давно   известным   фактом   отсутствия    в   лифте
гравикомпенсатора.  Схватившись  за укрепленные  на  стенах поручни, я сумел
устоять.
     -- Интервал безопасности  сорок... --  Динамики  в лифте,  конечно  же,
были.
     Я выскочил из лифта и подбежал к своему креслу. Одновременно из второго
лифтового ствола появился Редрак.
     -- Капитан и пилот на посту, -- сухо  сообщил в микрофон Клэн. -- Вахта
сдана.
     -- Данька, немедленно в рубку! -- прошипел я, устраиваясь в кресле.  --
Клэн, что мы можем сделать?
     На  экранах  стартовал  с  планеты  Белый  Рейдер.  Маленький, укромный
космодром,  на  котором  он  прятался,  находился  не  больше  чем  в  сотне
километров от  главного порта  Схедмона.  Одно из многих мест для  любителей
уединения на  планете. Отличное убежище, где экипаж  Рейдера несколько  дней
выжидал,  рассчитывая, что  мы уйдем с  орбиты.  Выходит, не желал принимать
боя...
     Лифт в последний раз совершил подъем к рубке.  Данька в полузастегнутом
костюме юркнул в свое кресло.  На руках  у него полным  объяснением задержки
сидел Трофей.
     --  Если мы хотим  атаковать,  то  сейчас вполне подходящий момент,  --
негромко сказал Клэн. -- Любой другой корабль в этот момент был бы абсолютно
беззащитен. Высота не позволяет осуществить пассивный спуск в приемном  луче
космопорта, а орбита еще не стабилизирована. Но это не слишком честно...
     Редрак опустил на лицо свой глухой черный шлем. Язвительно спросил:
     -- Рейдер, видимо, сжег твой корабль весьма честно?
     -- Да, -- резко оборвал его Клэн. -- Тактик к бою готов.
     -- Навигатор к  бою готов. -- Эрнадо  пробежал пальцами по  клавиатуре.
Экраны высветили какую-то невообразимую мешанину траекторных расчетов.
     --   Пилот   готов,   --   скучным   голосом  сказал  Редрак,   касаясь
дополнительных пультов. Корабль слегка качнулся.
     -- Инженер готов, -- сообщил Ланс.
     -- Стрелок готов, -- самоуверенно заявил Данька.
     --  Капитан  готовность  принял.  -- Я еще  раз  вгляделся  в  экран  с
изображением поднимающегося Рейдера. Высота -- около сотни, скорость -- пять
километров в секунду...
     --  Боевой   разворот,  дуэльное   сближение...   Ланс   --  требование
капитуляции и досмотра во всех диапазонах. Эрнадо, расчет уязвимости.
     Корабль  словно упал куда-то. Секундная невесомость комком  взлетела  к
горлу.  Потом  мягко навалились  смягченные  компенсаторами перегрузки.  Под
изображением Рейдера замелькали изменяющиеся цифры. Мы сближались, выходя на
дистанцию прямого удара. Но одновременно Рейдер увеличил ускорение, стремясь
быстрее выйти на стабильную орбиту.
     -- Сближение проводится...
     -- Рейдер на сигналы не отвечает...
     --  Компьютер  рекомендует  деструкторный  удар по антенным и корпусным
элементам...
     -- Мы не знаем,  из чего сделан его корпус, чтобы применять деструкторы
против обшивки, -- ответил я Эрнадо.
     Клэн   что-то  негромко  бормотал  по   двухсторонней  связи   Редраку,
прокладывая траекторию сближения в максимально безопасной зоне.
     На  мгновение  наступила  тишина.  Два  корабля  сближались  сейчас над
планетой -- и ни для кого не было тайной, что сейчас произойдет. Мой  экипаж
и сектанты на Белом Рейдере,  и миллионы благодарных зрителей на Схедмоне --
все ждали.
     Ждали моих слов.
     Пройдет еще  полминуты -- и в лихорадке  космического боя,  когда  даже
компьютеры  не  успевают  принимать  решения,  уже  не останется  места  для
приказов.  Экипажи превратятся  в  горстки  одиночек, действующих  абсолютно
самостоятельно,  спаянных  лишь  общим  настроем,  что  возникает  в  минуты
опасности у давно знающих друг друга людей.
     Но вначале я должен отдать приказ.
     А еще раньше, если, конечно, я  хочу играть честно, я  должен объяснить
Эрнадо и Лансу, против кого они пойдут в бой.
     Вот только нет у меня ни времени, ни сил на честную игру.
     -- Экипаж, мы начинаем,  -- прошептал я в услужливый  микрофон. --  Это
корабль  моих врагов  -- но  я прошу вас представить,  что  на  месте  Земли
оказалась ваша  родная планета. Те,  кто  научился искать врагов, никогда не
остановятся на одном. Это слишком сладко -- играть в богов, чтобы можно было
остановиться... Мы начинаем.
     Тишина.  Приближающийся  корабль  на  экране,  расчерченном  клеточками
прицелов.
     -- Начало  выполнения на  счет "раз". Деструкторный удар  по  элементам
защитных генераторов. Ракетная атака с упреждением  пятьсот метров по курсу,
протонные и термоядерные  боеголовки максимальной  мощности... Лазерный удар
по антенным и детекторным системам. Далее действовать по обстановке.
     Я перевел дыхание. И произнес, непроизвольно повышая голос:
     -- Раз...
     Корабль вздрогнул.

        13. Поражение
     Когда боевые  системы  корабля  работают  на полную мощность, они  дают
суммарную  тягу,  превышающую  тягу  взлетающей земной  ракеты.  Лазерные  и
деструкторные излучатели,  включаясь, легко сдвигают корабль  с орбиты силой
отдачи.
     Когда  десяток  боевых  ракет  --  трехтонных  металлических   чудовищ,
наполненных  атомной  взрывчаткой, стартуют через  распахнувшиеся люки,  они
заставляют корабль вздрогнуть как при грубой, аварийной посадке.
     Мы  приближались  к   Белому  Рейдеру   дергающимся,  скачущим  курсом,
меняющимся от включения очередной  группы  излучателей и старта каждой новой
ракеты. Наверняка Клэн  с  Редраком  могли  выправить  курс,  компенсировать
отдачу  излучателей  работой двигателей. Но это  было абсолютно не  нужно --
ломаный, хаотично меняющийся курс спасал нас от прицельного огня врага.
     Клэн был  прав  -- любой корабль, оказавшийся  на месте Белого Рейдера,
был бы обречен. В лучшем случае он включил бы нейтрализующее поле и  упал на
планету  под  его  прикрытием,  чтобы  в  последние  секунды  спасти  экипаж
катерами.
     Белый Рейдер принял бой.
     Мы  засыпали друг  друга  ракетами --  любая из  них  могла  превратить
корабль  в плазменное облако. Вот только лазерные противоракетные системы  с
компьютерной наводкой стояли на обоих кораблях.
     Деструкторные  поля  пронизывали корабли, разрушая тот материал, против
которого  были настроены. Но  на  таком  расстоянии  излучатели  должны были
работать часами, чтобы оказать какой-то эффект.
     На  дистанции  в полтысячи  километров  лишь  широкодиапазонные  лазеры
оставались  действенным  оружием.  Но  именно  они  были  беспомощны  против
снежно-белой обшивки Рейдера.
     ...Я  видел  на  одном  из  десятков экранов,  в  каком-то  специальном
диапазоне, названия которого не знал и  не  собирался запоминать, как корпус
Рейдера  окутывало  разноцветное  сияние.  Это  отражалась  в   пространстве
инвертированная, смещенная в безопасные части спектра энергия наших лазеров.
Лишь малая часть их мощности затрачивалась сейчас на разрушение белой брони,
большая бесследно исчезала в космосе.
     Совершенно машинально, повинуясь инстинкту,  я начал сводить прицельные
точки лазеров воедино. Сможет ли слаженный  огонь  прожечь броню? Но прицелы
вновь разбежались по всему корпусу, едва я отпустил управление. Кто-то, Клэн
или Эрнадо, не согласились с моим решением. Я потянулся к блокировке наводки
--   и  остановил   руку.  Мой  оппонент  был  прав.  Шансов  пробить  белую
противолазерную  броню немного. А  вот  ослепить внешние  датчики, разрушить
стволы излучателей или открывшиеся ракетные люки мы могли.
     Наш  корабль  выписывал  в  пространстве  немыслимые  фигуры,  охлаждая
раскаленные  части  обшивки.  Каждый  поворот  был неизбежным  компромиссом,
жертвой  какого-то  количества  детекторов  и  лазерных  батарей,  очередным
расплавленным  слоем брони.  Мы тоже могли  противостоять лазерному  огню --
пусть и более расточительным способом. Между пластинами  многослойной  брони
был  проложен  газообразующий  пластик, мгновенно испаряющийся  под лазерным
лучом. Со  стороны  это походило на клубы дыма, возникающие там, где обшивка
прогорала  под  лучом  --  сероватый  густой  туман,  рассеивающий  лазерное
излучение.
     Рейдер  продолжал  подниматься. С каждой секундой он приближался к  той
точке, где его орбита  обретет стабильность --  а  значит, мы лишимся своего
единственного  преимущества. Когда  сектанты  получат  возможность  включить
нейтрализующее поле без риска рухнуть на  планету, они смогут отразить любую
нашу атаку.
     Изображение Белого Рейдера на экранах вдруг начало вращаться. Я услышал
возглас Эрнадо, сдавленный, даже удивленный:
     -- У него перегрелась броня!
     Даже совершеннейшая обшивка  Рейдера не  могла противостоять  лазерному
огню бесконечно. Теперь у сектантов возникла необходимость в маневрировании.
А это неизбежно снизит точность их попаданий.
     -- Надежность противоракетной системы падает, -- сообщил Ланс. -- У нас
вышло из строя шестьдесят процентов детекторов и  около половины излучателей
ближнего боя.
     -- Много.  --  На  долю  секунды  Клэн  включился в общую  связь.  -- Я
маневрировал.
     -- Их деструкторы настроены на электронику. Старый прием.
     Надежный прием,  с тревогой подумал я, глядя на нервно перемигивающиеся
экраны. То и дело выходящие из строя  схемы отключались, вместо них начинали
работать  резервные.  Но  даже  самая  важная  система  корабля  может  быть
продублирована лишь конечное число раз.  Еще несколько минут  --  и  приборы
начнут выходить из строя окончательно.
     -- Попал! -- закричал вдруг Данька. -- Попал!
     На экранах бушевало прозрачное голубое пламя.  Попаданием Данька назвал
взрыв  мезонной  ракеты  в  километре  от  Белого Рейдера.  Одна  из  сотни,
прорвавшаяся  сквозь  лазерную сеть врага и  взорвавшаяся достаточно близко,
чтобы повредить корабль.
     -- Я  заметил,  на какой  дистанции они жгли ракеты,  и дал  команду на
подрыв чуть раньше, -- возбужденно произнес Данька. -- Они не ожидали!
     -- Молодец, -- коротко похвалил Редрак. -- Сейчас дождемся результатов.
     Пламя  медленно  исчезало. Клэн  пробежал  пальцами по клавиатуре,  и в
сторону   Рейдера  стартовали  наши  последние  ракеты.   Те,  что   были  в
пространстве  в  момент взрыва мезонной боеголовки, превратились в атомарную
пыль или неслись теперь вслепую с перегоревшими блоками управления.
     -- Жив, сволочь, -- прошептал Ланс. -- Жив...
     Обшивка  Рейдера  частично потемнела,  огонь  по  нам  прекратился,  но
никаких  серьезных  повреждений  не  было.  Ему потребуется несколько минут,
чтобы  сменить  выведенные  из  строя  внешние  детекторы,  еще  немного  на
исправление излучателей... Но самое главное в том, что его орбита уже обрела
стабильность.
     --  Три секунды до  взрыва ракет, -- тихо сказал Эрнадо. --  Две. Одна.
Ноль.
     Ничего не произошло. На экране с максимальным  оптическим увеличением я
увидел,  как  потерявшие ориентацию,  с  отключившимися  двигателями  ракеты
несутся к неподвижному конусу Белого Рейдера.  Потом одна из них врезалась в
ставшую  серовато-сизой  броню и медленно,  словно под водой, развалилась на
части.
     Поблескивающий электронный хлам, туманное облачко замерзшей жидкости из
гидроусилителей, куски темно-серого металла  -- все это брызгами отлетело от
брони Рейдера.
     -- Они  включили нейтрализующее поле, -- ровным голосом объяснил Клэн и
без того понятную истину.
     --  Ты  сталкивался с ним раньше,  Клэн, -- быстро сказал я.  --  Какую
тактику он применит?
     -- Добьет нас.
     Громада  Рейдера  медленно  приближалась.   Ни   единого  выстрела,  ни
малейшего  признака  активности...  Только  включенное  нейтрализующее  поле
выдавало, что корабль функционирует.
     -- Пятьдесят процентов лазерных и  деструкторных излучателей разрушено,
повреждено  четыре из шести слоев брони, ракеты  израсходованы полностью. --
Эрнадо  старался  говорить спокойно, но голос  его дрогнул. -- Серж, я готов
драться за тебя, но предпочел бы делать это на планете. Я солдат.
     Я нажал  несколько  клавиш на  пульте.  На  белой туше Рейдера возникли
прицельные кружки.  Еще одно касание  управляющих  сенсоров  -- и в  носовой
части корабля  раскрылись  магнитные  ловушки,  выкидывая навстречу  Рейдеру
крошечные дробинки из металла, всеми своими свойствами напоминающего натрий.
     Вот  только это  был  антинатрий.  Десять  граммов  антивещества  могли
превратить Рейдер  в облако  пыли  не менее надежно, чем все  невзорвавшиеся
ракеты.
     -- В нейтрализующем  поле не возникнет аннигиляции, -- с легкой иронией
сказал Клэн.
     --  Конечно.  Значит,  им  придется  не  снимать  поле,  --  сказал  я,
разглядывая приближающийся  корабль. --  Если  бы  только  наши  деструкторы
подействовали...
     Клэн коротко кивнул. И добавил извиняющимся, таким неожиданным для него
тоном:
     --  Да,  капитан.  Это  был  неплохой  план  --  атака  на  взлете,   с
деструкторным ударом по генераторам поля... К сожалению, Рейдер выдержал.
     Редрак повернулся  к  нему  --  зеркально-черный  шар шлема  делал  его
какой-то карикатурой на человека. Раздраженно спросил:
     -- Тактик, мы в бою или на курорте?
     Кожа Клэна слегка потемнела. Я ответил вместо него:
     -- Редрак, мы в бою. Как поступил бы твой капитан... прежний?
     -- Ушел бы в гиперпрыжок. Я держу три опорных маяка с начала боя. У нас
нет шансов победить его... теперь. Начинать ориентацию, капитан?
     -- У нас нет шансов скрыться! -- Клэн энергично помотал головой, словно
Редрак  мог его увидеть. --  На таком расстоянии  взять наш след не составит
труда.
     Дробинки   антинатрия  хлестнули  по  броне  Рейдера.  Мгновение  --  и
компьютер выстроил на экранах тонкие линии рикошета. Еще мгновение  -- и  на
изображении Белого Рейдера появилась пульсирующая красная точка.
     -- Одна дробинка  вошла  в броню. --  Клэн задышал чаще, кожа его стала
почти черной.  --  Или  попадание  под  прямым  углом,  или здесь  уже  было
повреждение. Теперь он не может выключить поле.
     Крошечный кусочек  антивещества,  прилипший  к  обшивке,  делал  Рейдер
абсолютно беспомощным. Он не мог снять нейтрализующее  п