ие стоило ей бессонных ночей. Но вот все-таки 
свершилось.
     В разгар банкета Лидка спустилась в недавно отремонтированный туалет. Долго 
смотрела в большое зеркало; ей пятьдесят четыре года, и выглядит она на 
пятьдесят четыре. Конечно, тонкий шерстяной костюм пошит неплохо, косметика 
скрадывает морщины и круги под глазами, но, Боже мой, каким юнцом казался бы 
рядом с ней Андрей Игоревич! Она звала бы его, как сына - Андрюшкой...
     Поднимаясь по лестнице в зал, она едва не столкнулась со спускающимся 
навстречу стариком. Старик держался за перила, как трамвай за единственный 
провод, видать, спускаться без опоры было для него слишком большим испытанием. 
Лидка отступила, освобождая дорогу и место у перил; старик был Славкой Зарудным. 
                          
     Непременное приглашение Славки было ложкой дегтя в радостном для Лидки 
мероприятии. Обойтись без Зарудного-сына никак не удавалось; в глубине души 
Лидка надеялась, что измученный артритом Славка поблагодарит за приглашение и 
откажется.
     Не тут-то было. Потребовал для себя специальную машину. Прибыл. Выглядит 
скверно. И они с Лидкой делают вид, что не замечают друг друга. Со стороны это 
очень заметно, тем более что сидели-то в президиуме рядом, бок о бок...
     Он прошел в полуметре от нее. От него пахло крепким дешевым одеколоном; 
топорщилась редкая седоватая бородка, дополнительно старившая его на десять лет. 
И глаза. Впервые за весь вечер Зарудный-младший посмотрел прямо на бывшую жену, 
и от этого взгляда Лидку внутренне передернуло.
     Он не был похож на отца - ни черточкой. Злобная Лидкина свекровь жила в 
этом взгляде, но не она занимала его полностью. Лидке вспомнился угрюмый парень, 
которому она когда-то сказала, что хочет выйти за него замуж. Из-за фамилии.
     Славка, Славка, что они с тобой сделали...
     Кто "они"?
     Чувство вины было маленькое, мучительное и, по счастью, коротко живущее.
     Тяжелые Славкины шаги удалились по коридору. Войдя в столовую, превращенную 
на время в банкетный зал, Лидка сразу же нашла глазами сына.
     Андрей ел. Сосредоточенно, будто только что вернулся из голодного края. На 
его тарелке черной траурной горкой лежали обглоданные косточки маслин.
     - Ты плохо себя чувствуешь?
     - Нет, мам, все в порядке.
     - Тогда почему ты такой кислый?
     - Я кислый? Я?!
     Метаморфоза случилась через несколько дней после банкета. Никогда прежде у 
Андрея не было от Лидки тайн, тем более таких. Отравляющих парню и дни, и ночи.
     Однажды она до четырех часов утра слушала, как он ворочается на своем 
диване и сдавленно вздыхает. Потом не выдержала, встала, подошла:
     - У тебя зуб болит?
     - Нет...
     - Ты влюбился? Смешок:
     - Вот еще...
     - Тебя кто-то обидел? В лицее? Угрожали? Требовали денег? Обещали выгнать?
     - Нет.
     - Андрюшка, что бы ни случилось, я тебе помогу.
     - Ты не сможешь. Она потеряла дар речи.
     - Мам, ну я сам разберусь... Ничего страшного. Никто меня не бил, не 
угрожал, не выгонял...
     Она закрыла глаза.
     Курица. Всполошенная курица внутри Лидки требовала сейчас схватить этого 
мальчишку и любыми силами выпытать у него, что происходит. И чуть что не так - 
забрать из лицея. Бросить все и уехать из города. Забиться куда-нибудь в глухое 
село, пить по утрам козье молоко и жить так, чтобы ни на мгновение не терять его 
из виду.
     Глупая курица. Но на борьбу с ней уходит черт знает сколько душевных сил.
     Лидка глубоко вдохнула. Подняла веки:
     - Ладно... Глаза слипаются. Завтра в лицей, на работу...
     Вернулась в постель, которая успела остыть. Накрыла голову подушкой.
     Она все равно узнает. Не прямо, так косвенными путями. Ничего. Она не 
завидует тому, кто мешает жить ее сыну. Если это девчонка - горе ей! Если это 
учитель или какой-нибудь хулиган... Ой-ей-ей. Ей заранее жаль их. Бедняжки.
     Все это ерунда. Все, кроме апокалипсиса. Время еще есть, Андрей будет жить 
любой ценой. Андрей окажется в "условленных" списках, даже если немолодой матери 
придется ради этого отрезать себе руку. Или, к примеру, пойти на панель...
     Она криво улыбнулась.
     В октябре светает поздно.
     У писателя Беликова вот уже четыре года был собственный фан-клуб. Возникший 
совершенно без его участия. Восторженные почитатели, мальчишки 
четырнадцати-пятнадцати лет, иногда дежурили возле Великовского подъезда в 
ожидании автографа или просто приветствия, или, если повезет, разговора; самых 
отчаянных Беликов иногда приглашал к себе на чай. Лидка шутила, что после 
рукопожатия мэтра ребятки неделями не моют рук.
     Андрей был в фан-клубе чем-то средним между талисманом и почетным 
председателем. Он делился с поклонниками информацией: когда Беликов собирается 
быть дома, куда и зачем он пошел, когда он уехал в командировку и когда 
собирается вернуться, что пишет и сколько страниц уже написал, и какие новые 
идеи вынашивает... Разумеется, все это с одобрения самого "дяди Виталика" - 
Беликов давно и всерьез назначил Андрея "ответственным за связи с 
общественностью".
     - ...Короче говоря, Лидочка, в детстве этот парень слышал сказку о том, как 
маленькая девочка привлекала дальфинов, играя на губной гармошке... И как потом 
во время мрыги она этой же гармошкой загипнотизировала здоровенную глефу. 
Сказка, разумеется, ложь... Но вот наш герой занимается исследованиями 
музыкальных склонностей дальфинов. Он идет на берег, но не с губной гармошкой, 
нет... он придумал такое устройство, "подводный оркестр". То есть в воду 
опускается такая здоровенная металлическая мембрана и начинает передавать звуки 
музыки через колебания воды. И вот... Андрюшка, плесни мне еще кофе... И вот у 
него начинаются взаимоотношения с дальфи-нами, странные такие, неоднозначные... 
А тем временем близится мрыга, а он дальфинам передает все одну и ту же мелодию, 
он заметил, что она им понравилась... Что ты смеешься, Лида? И вот из моря 
вылезают, сами понимаете, глефы...
     - А он играет на губной гармошке, и они гуськом идут за ним,- давясь 
хохотом, предположила Лидка. - Очень зрелищно... Кинематографично... Как, 
кстати, твое кино?
     Беликов поморщился:
     - Малобюджетка, Лидочка, она и есть малобюджетка. Ты будешь смеяться, но 
хроники апокалипсиса - настоящие хроникальные ленты! - выглядят убого и 
бледненько и никак не могут соперничать с постановочными трюками... Но через 
полгодика выйдем на экраны... Тьфу-тьфу. Андрей, это ты сахар запрятал?
     - Ты и так толстый, дядя Виталик.
     - Я? Я - толстый?!
     Смех и возня; в присутствии Беликова Андрей заметно расслабился. Как будто 
тяжесть на его душе стала легче.
     Лидка была рада приятельским отношениям, давно и прочно связавшим Андрея и 
Беликова. Суррогат отцовской любви - мужская дружба со взрослым человеком, да 
еще оригиналом и знаменитостью. Пусть так.                                       
  ,--
     Потом, когда Андрей с превеликим скрипом отправился готовить уроки, Лидка 
включила телевизор и под завывания какой-то эстрадной певички изложила Беликову 
историю Андреевой депрессии.
     - В лицее была? - сразу же поинтересовался гость.
     Лидка кивнула:
     - В первую очередь... Как шпионка. Чтобы никто, упаси Боже, не заподозрил 
истинной цели. Я там, по счастью, часто бываю, так что никто особо не удивился, 
даже Андрей...
     - Что разведала? Лидка пожала плечами:
     - Ничего. Все спокойно. Если было бы ЧТО-ТО - я бы учуяла.
     - Игры? Товарищи?
     - Не шпионить же мне за ним...
     - Телефонные звонки? Лидка растерялась:
     - Звонки?
     - Да. Приходишь - и спрашивай вроде невзначай: "Никто не звонил?" И 
наблюдай реакцию...
     - Ты думаешь, его достают по телефону?!
     - Ничего не думаю. Просто предполагаю... Детектив - не совсем мой жанр. Но 
кое-какие элементарные вещи я же должен придумывать?
     Лидка помедлила. Предложила, пряча глаза:
     - Виталик, может быть, ты с ним поговоришь?
     - Получится, что ты мне на него настучала, - заметил Беликов.
     Лидка сдержала себя, хотя курица, глупая наседка, опять взметнулась и 
захлопала крыльями.
     - Не бери в голову,- мягко посоветовал Беликов. - Может быть, само 
рассосется. Подожди...
     
     Целую неделю Лидка верила, что Беликов оказался прав. Андрей, кажется, 
повеселел и вернулся к жизни;
     Лидка тихо радовалась семь дней, до следующей пятницы.
     В пятницу среди извлеченной из ящика свежей почты обнаружилась странная 
газета. "Пикант". Такой бульварщины они с Андреем сроду не выписывали...
     И она совсем уже собралась положить чужую газету на крышку ящика - кому 
надо, тот найдет, - когда глаза ее наткнулись на собственную фамилию среди 
анонсов-заголовков.
     Она отодвинула газету подальше от глаз. Проклятая дальнозоркость.
     "Сентиментальный жест престарелой нимфетки. (Знаменитому институту 
кризисной генетики присвоено имя Андрея Зарудного - многие удивлены таким 
решением, но мало кто знает, что еще будучи школьницей, профессор Сотова делила 
с Зарудным и девичьи мечты, и постель)".
     Некоторое время Лидка тупо смотрела на то, что держала ее вытянутая рука.
     Потом рука опустилась.
     Гостеприимно разъехались двери лифта, который Лидка вызвала двадцать секунд 
назад. Пошатываясь и ни о чем не думая, она ступила внутрь, и за закрывшимися 
дверями ее вырвало прямо на чистенький, ежедневно драимый уборщицей пол.
     Лифт шел себе и шел; разогнувшись, Лидка дотянулась до кнопки "Стоп". Лифт 
завис посреди шахты. Лидка вытащила из сумки платок и вытерла губы. Так. Хорошо, 
что такая скорая, радикальная реакция. Теперь легче, теперь можно думать. Она 
заставит главного редактора съесть весь тираж, номер за номером. Она поймает 
этого - быстрый взгляд на подпись- Степана Дождика... Она вычислит, кто это.
     И тогда...
     Внизу уже обеспокоено переговаривались жильцы. "Тоня! Тоня! Вроде лифт 
застрял?"- "Да минуту назад я спускалась!"
     Под Лидкой было метров двадцать пустоты. Сомкнутые двери, темные 
лакированные стены. На одной из них- полустертая надпить шариковой ручкой:
     "Оля плюс Андрей"...
     Андрей. Малыш мой. Как же тебя... Лидка закусила губу.
     Зарудный. Банкет. Славка. Андрей. "Андрюша, я тебе помогу". - "Ты не 
сможешь..."
     - В лифте кто-то есть! Может быть, застряли?
     - А на каком этаже?
     - Да вроде между пятым и шестым...
     - Эй, там кто-то есть? Отзовитесь!
     Лидка покосилась в угол, на побочный результат работы газетчиков. Кстати, 
кто кинул "Пиканта" в ящик? Можно было бы расспросить бабушек на скамейке, они 
могли запомнить...
     - А может, детишки балуются?
     - Эй, кто там?
     "Жаль,- подумала Лидка.- Так хорошо висеть за закрытыми дверями, наедине с 
собой, между пятым и шестым. Так хорошо куда-нибудь забиться, спрятаться... Но 
не дадут же. Не дадут".
     Она нажала кнопку с номером "десять". Чердак и технический этаж. Остается 
только надеяться, что там пока нет никого и никто на увидит, как профессор 
Сотова гордо выходит из заблеванного лифта...
     Выйдя, она нажала на кнопку "один" и отправила обеспокоенным соседям 
"подарочек". Через полминуты снизу раздастся взрыв возмущения...
     Она подстелила "Пикант" на ступеньку и села, не жалея длинной дорогущей 
юбки.
     "Лидия Анатольевна, вас могут неправильно понять".
     Жажда деятельности схлынула, сменившись вторым приступом отчаяния. Уже без 
рвотных позывов, но с сильной болью в груди. И левая рука странно онемела. Не 
хватало, чтобы на этом фоне Лидку хватила кондрашка...
     Ага, вот и возмущенные вопли, едва слышимые с десятого этажа. Теперь 
попытаются понять, кого же это прямо в лифте постигла морская болезнь... Но 
Лидку вряд ли заподозрят. Профессор и аккуратистка.
     Теперь еще выждать десять минут, пока они разойдутся, и можно спускаться к 
себе на пятый.
     Лидке почему-то вспомнилось, как они с Максимовым, тогда еще школьником, 
сидели в маленькой крепости на детской площадке и ждали, когда стихнут вдалеке 
моторы и голоса гэошников... Максимов. Его еще не хватало!
     Больше всего она боялась, что он узнает о "Пикан-те" не от нее. Что сейчас, 
в девять часов вечера, его не окажется дома.
     Но он был дома. И, радуясь ее приходу, забрался наверх по дверному косяку. 
Как обезьяна, упираясь в створки руками и ногами.
     - Ты ел? Да, он ел.
     - У тебя еще много уроков? Нет, у него немного уроков, он прямо сейчас 
может бросить, потому что физика у него на послезавтра...
     - Андрюшка, идем на кухню, я буду пить чай... Ей действительно хотелось 
пить. Прямо губы растрескались.
     - Мама, что-то случилось? - спросил он, с некоторым опозданием замечая ее 
обморочную бледность.
     - Ничего особенного... Андрюшка, дядя Слава Зарудный ни о чем с тобой не 
говорил? Или кто-то по поручению дяди Славы? А?
     Она попала в точку. Андрюшкины зрачки расширились, губы сжались в ленточку, 
и она поняла, что права.
     - Это все вранье,- сказала она почти весело.- Тебе надо было рассказать мне 
сразу. Сын молчал.
     "Лидочка Сотова, по воспоминаниям одноклассников, никогда не блистала в 
учебе, зато была симпатичной, физически развитой девочкой. Однажды ее чуть было 
не выгнали из лицея за не совсем подобающее, мягко говоря, поведение. Что 
поделать, тело у Лидочки было богатое, и природа требовала своего.
     Будучи в девятом классе, Лида подружилась со Славой Зарудным, учеником 
десятого класса. Ребятишек сблизил как бы общий интерес к кризисной истории, но 
на самом деле дальновидная Лидочка подбиралась к деньгам и славе семьи Зарудных 
(для тех, кто не знает, Андрей Зарудный был тогда знаменитым депутатом, первым 
кандидатом на пост Президента). Соседи Зарудных вспоминают, что Лида Сотова 
навещала мальчика Славу, как правило, тогда, когда дома был его отец.
     Незадолго до трагической гибели депутата Зарудного политик и школьница 
стали любовниками. Их связь длилась несколько месяцев; дома встречаться было 
затруднительно, но в распоряжении депутата был просторный служебный 
автомобиль...
     Жена Зарудного чуяла неладное. Их сын, Ярослав Игоревич, вспоминает, что 
как раз в тот период между родителями участились ссоры...
     По-видимому, связь с Зарудным произвела на Лиду Сотову неизгладимое 
впечатление. Выйдя замуж за его сына - по расчету, ради фамилии, - она так и не 
удосужилась завести детей. Дожив в бездетности до весьма зрелых лет, Лида в 
начале этого цикла воспользовалась услугами медиков (искусственное 
оплодотворение) и родила-таки мальчика Андрея, названного так в честь сами 
понимаете кого.
     Теперь, когда институт кризисной генетики получил столь странное, по нашим 
временам, имя, мы можем только подивиться крепости чувств бывшей нимфетки, так 
оригинально отдавшей дань своей юношеской страсти..."
     (Газета "Пикант", 19 октября 17 года. Прилагаются фотодокументы: нарочито 
детский Лидкин снимок, фрагмент школьной фотографии в пятом или шестом классе. 
Андрей Зарудный на трибуне какого-то заседания, глаза горят, рука на взмахе. И 
наконец- Андрей Зарудный в кругу семьи, с ним молоденькая Клавдия Васильевна и 
подросток Славка, руки депутата нежно лежат на плечах жены и сына.).
     ...На волосок от истины. Ей ведь МЕЧТАЛОСЬ о любви Андрея Игоревича, и 
сейчас, вспоминая свои полудетские чувства и сны, она совершенно ясно понимает, 
что окажись Зарудный... Нет, не так. Если бы Зарудный ЗАХОТЕЛ, все описанное в 
"Пиканте" сделалось бы правдой. А вот что ему помешало, любовь к жене? Чувство 
долга? Страх разоблачения? Или у него и мысли такой не возникало, Лидка была для 
него девочкой, ребенком, подругой сына...
     Она всего раз держала его за руку.
     И однажды он ее обнял.
     Адвокат стоил безумно дорого, но у Лидки, по счастью, были сбережения.
     Адвоката звали Евгений Николаевич, он методично сообщал Лидке обо всех 
своих шагах. По его словам, редакция "Пиканта" сдалась почти сразу. Они 
напечатают опровержение, и в суд идти уже незачем.
     Лидка, сжав зубы, не согласилась. Ей нужен был именно суд. С возмещением 
морального ущерба. Она помнила, как когда-то сам Зарудный разорил своими исками 
такую же вот желтенькую, слюнявую газетенку.
     Дело было принято к рассмотрению; через неделю адвокат приехал к ней без 
звонка, неестественно веселый, и привез новый номер "Пиканта". С новой статьей 
на целый разворот; на фотографиях примерно двадцатилетней давности Лидка узнала 
себя на выпускном вечере. Танцующую с Артемом Максимовым.
     "Конечно, уважаемой госпоже Сотовой пришлась не по душе наша публикация, 
автор которой проследил историю ее взаимоотношений с Андреем Заруд-ным. Конечно, 
уважаемому ученому стыдно вспоминать грехи молодости и даже, учитывая тогдашний 
возраст Лидочки, грехи детства, раннего отрочества. Но в нашей сегодняшней 
статье восстанавливаются события куда как более поздние - события минувшего 
цикла... Интервью "Пиканту" дает бывшая ученица школьной учительницы Лидии 
Сотовой, Антонина Ивановна Бунич, урожденная Дрозд..."
     Лидка внимательно прочитала статью. Не упуская ни буквы; фотография Тони 
Дрозд прилагалась. Она сильно располнела за те пятнадцать лет, что Лидка ее не 
видела.
     Но почему в апокалипсисе погибла милая девочка Вика Роенко, а Тонечка Дрозд 
осталась в живых?!
     - Включим в счет, - холодно сказала Лидка адвокату. - Ваши прогнозы, 
Евгений Николаевич?
     - Слупим с них. - Адвокат нервно потер ладони. - Должны слупить... У меня 
есть кое-какие предложения... Кстати, эта история с мальчиком тоже целиком 
выдуманная?
     Лидка молчала.
     - Видите ли, Лидия Анатольевна, я точно должен знать, где тут открытое 
вранье, а где, как бы это сказать, интерпретация...
     На кухне хлопнула форточка, и Лидка вздрогнула, как от удара током. Ей 
показалось, что на кухне Андрей. Хотя Андрея вот уже неделю не было в городе: по 
первой же Лидкиной просьбе Беликов забросил все дела и увез парня в горы "на 
сбор материала для новой книги". Поездка затянулась; Лидка верила, что с 
Беликовым Андрею ничего не грозит, но каникулы закончились вчера, и лицей не 
потерпит прогулов.
     Лидка поговорила с директрисой и выпросила для сына неделю отсрочки. А 
потом - потом Андрей будет здесь, и любая сволочь сможет смеяться ему в лицо...
     Забрать из лицея? Уехать к черту, бросить все, пусть торжествуют победу?
     Позвонить Славке?
     Поджечь ему дверь?
     Наглотаться таблеток?
     - Евгений Николаевич, когда вы планируете выиграть дело?
     Адвокат усмехнулся:
     - Ну и вопросики у вас, Лидия Анатольевна.
     "- Когда приблизительно вы поняли, что между вашим одноклассником и вашим 
педагогом существуют интимные отношения?
     - Догадывалась я давно. Но абсолютно убедилась на выпускном вечере- знаете, 
они обжимались на глазах всех школы. Потом я узнала, что Зарудная-Сотова ушла из 
школы и поселила Максимова у себя дома. Они жили как муж с женой, несколько раз 
я видела их вместе - на пляже, на улице, возле университета. Хотя Максимов уже 
тогда ей изменял. Одна моя подруга провела с ним несколько ночей и потом 
рассказывала нам, что он действительно был хорош как мужчина...
     - ...он еще был девственником, носил ученическую форму? Сколько же ему было 
лет и сколько лет было Сотовой?
     - Ему- шестнадцать, как всем нам. Ей- лет под сорок, не знаю точно. Ну, 
предыдущее поколение, вы понимаете...
     - ...был склонен к авантюрам?
     - Нет, он был очень приличный мальчик, пока у нас в школе не появилась ЭТА. 
Она его просто совратила, ну прямо профессионально.
     - Что с ними сталось потом?
     - Потом, сразу после мрыги, Максимов бросил ее. Уехал за границу, говорят, 
там у него семья и дети.
     - Почему он ее бросил?
     - Откуда мне знать? Она же старая для него! Наверное, ему надоело целовать 
ее морщинист