Он  спустился  к месту  сражения в  поисках  боеприпасов.  Но  мысль  о
существовании  опасных  тварей,  составляющих  угрозу для  человечества,  не
давала ему  покоя. Он рассеянно бродил среди  разбитых машин и мертвых тел в
поисках зарядов к оружию,  и все  время думал об этом.  Если на него  напала
одна  из  этих  тварей, вполне  логично  было  бы предположить,  что  где-то
существует целое их семейство. Что произойдет, если они  преодолеют  степи и
выйдут к  последнему  приюту  человечества - к  побережью  Срединному морю и
густонаселенным районам Терраны. Он  заглядывал  в подбитые боевые машины, и
однажды  ему  повезло,  в  одной  из  таких  машин  с  оплавленной  дырой  в
бронированном борту  находился целый  склад  оружия.  Здесь  были  винтовки,
подобные той,  которую он подобрал, а также много различных боеприпасов. Под
крышей  подбитой  машины  оружие  сохранилось очень  хорошо, Квентин заменил
винтовку и доверху набил  сумку  зарядами к ней. С  такой огневой мощью  сам
черт ему был не страшен.
     Он испытал подствольный гранатомет, сделав несколько выстрелов. Гранаты
вылетали из ствола и взрывались с оглушительным грохотом в сотне метров. Это
тоже ему понравилось.
     Затем  он  снова  вернулся  на холм,  где произошла  ночная  схватка  с
чудовищем. От чудовища остался только скелет --  плоть полностью разложилась
на  солнце.  Квентин, чтобы заметить  это  место, воткнул  в землю  железную
трубу. Надо  было проследить, откуда  приползла  эта тварь,  и  он  принялся
внимательно осматривать землю  в поисках следов.  Действительно, следы были.
Она  ползла, опираясь на  все три пары конечностей и  волоча за собой хвост.
Квентин пошел по следам. Но вскоре, в ста метрах от того места, где чудовище
напало  на  него,  след  оборвался.  Здесь  были  высокие  заросли  травы  и
кустарника, примыкающие к подножию холма. По примятому  следу,  проложенному
через  растительность,  Квентин  понял,  что  она  выползла  именно  отсюда.
Сломанные ветки кустарника и смятая, еще не успевшая выпрямиться трава четко
обозначали ее  путь,  который терялся  в зарослях  у подножия холма.  Где-то
здесь  должно  было быть ее логово.  Квентин  остановился перед зарослями и,
несмотря  на  жаркий  день,  почувствовал,  что  спина  у  него  покрывается
холодными капельками пота.  Там, в кустах, могли таиться сотни тварей. Но он
не мог остановиться, не узнав всей правды.
     Привязав упирающегося Гнедко к развороченному переду какой-то машины, и
он двинулся  через кусты. Он шел по проложенному следу, и каждый последующий
шаг давался  все труднее. Он откровенно трусил, и как не стыдил себя за это,
все же не мог преодолеть  унизительного чувства. Последние  ветви кустарника
раздвинулись, и он оказался перед большой норой, проделанной в склоне холма.
Сомнений  не  было,  здесь  было их  логово.  Окружность  хода  была  хорошо
утрамбована   и,   несмотря  на   сыпучесть  высушенного   солнцем   грунта,
образовывала почти правильный  овал.  Края  хода были  ровными  и  гладкими,
словно  были  сцементированы   каким-то   раствором.   Также  тщательно  был
отшлифован  и сам ход, теряющийся в темноте. Частицы почвы  были скреплены и
сглажены каким-то составом, напоминающим жидкое стекло.
     Квентин выставил вперед  свою пушку и вплотную приблизился к дыре. Даже
в такую жару чувствовалась прохлада, исходящая из подземного убежища. Гнездо
ужасных тварей было  перед  ним.  И  он должен был  сделать  все,  чтобы  их
уничтожить. Однако  соваться  туда было бы безумием,  - неизвестно,  сколько
гадов затаилось в логове. Поэтому он решил похоронить гадов в собственной их
норе. "Только бы они не  почуяли меня и не выползли наружу", -  подумал  он,
вынашивая  свой план. Если  бы он лучше  знал оружие  Древних, то, возможно,
решил  бы  эту задачу более  простым способом.  Но  многое из  того,  что он
обнаружил в  подбитой машине, было ему абсолютно непонятно, поэтому он решил
действовать, исходя из собственных представлений.
     Он  высыпал в  мешок все  разрывные заряды  к гранатомету, какие у него
были и, завязав его, как можно дальше закинул в нору. Оставшихся пяти гранат
в обойме должно было хватить, чтобы взорвать  это логово.  У  него было пять
попыток.  Квентин  поспешно  отступил назад, почти к  тому месту,  где  ждал
Гнедко  и,  тщательно  прицелившись,  выстрелил  в  нору  пять  раз  подряд.
Раздалась  быстрая череда  взрывов  и  наконец  мощный  взрыв  потряс  гору.
Поверхность холма вздрогнула и медленно, зеленым ковром, сползла вниз. Когда
пыль улеглась,  Квентин уже  не  увидел входа  в нору.  Логово  тварей  было
полностью погребено  под  тоннами оползня.  На  душе  у принца стало немного
легче. Если там, в глубине горы и осталось что-то живое, то пробиться наружу
ему будет невозможно.
     Оставалось только  вновь  посетить  разбитую машину  и восполнить  свой
арсенал, что он через  четверть часа и  сделал. А еще через четверть часа он
уже легкой рысью направлялся к старой дороге -  Восточному  тракту, как было
указано на карте.


Глава 17. Башня и Маг

     Башня  высилась  среди  бескрайних  степей  Редера  устремленной  вверх
стрелой, пронзая золотым шпилем голубой шатер небосклона. Именно такой она и
пригрезилась принцу в пророческом сне Эрлиера. Необозримые  поля разнотравья
покорно расстилались перед ней зеленым ковром, ветер, налетающий с моря, был
пропитан свежестью далеких морских просторов, а небо, заботливо склонившись,
накрывало ее голубым покровом с материнской нежностью. Когда  была построена
башня, и кто  был ее  строителем  -  было неизвестно. Она  появилась в степи
задолго до эпохи Великих Королей. Круглая и массивная в основании, сложенная
из красного кирпича, который не  пожалело время, своей формой она напоминала
перст, направленный  в  небо.  Путники, в древности следующие по  Восточному
тракту, были  неизменно  поражены  открывающимся им зрелищем. Они  видели ее
почти  такой же, какой она открылась Квентину, но лишь очень немногие из них
были способны разглядеть радужный ореол, окружающий башню. Века, прошедшие с
ее постройки, не слишком изменили ее внешность, но  выкрошенные кирпичи в ее
кладке не позволяли  забыть о  всесильном молохе времени. Со временем  тракт
стал ненужным, заброшенной оказалась и башня. Долгие века она высилась среди
степей Редера одинокой и покинутой, пока у нее не появился новый хозяин.
     Он пришел с севера  в самом конце эпохи Великих Королей, когда уже всем
стало ясно, что игра проиграна, и на земле останется только один правитель -
Конах. Тогда многие  были вынуждены  покинуть свои дома и искать спасения  в
скитаниях  по  чужим  землям.  Не избежал этой участи и  пришелец с  севера.
Подобно юному  принцу  Монтании,  он прошел  почти весь  Восточный тракт, от
начала  до конца.  Гонимый  и преследуемый, он, как  и многие  другие, искал
спасения в Терране.  Но когда ему на пути повстречалась  башня, она сразу же
покорила его сердце.
     "Сколько лет прошло с тех пор? Пятьдесят? Семьдесят?"  --  спрашивал он
себя  и чувствовал,  что  не  хочет отвечать на  этот  вопрос. Прошлое  было
тоскливо  и  ужасно, оно отстало на долгие годы  и на многие сотни миль,  но
бывали минуты, когда оно неожиданно выныривало из тьмы сожженного  времени и
страшным зверем  набрасывалось  на него.  И он ничего не  хотел  вспоминать,
чтобы  не будить  страшного  зверя,  дремавшего в его  душе.  В  этой башне,
затерянной в степи, он обрел новую жизнь,  в которой  не  было места тоске и
страданиям, а были лишь  свобода ветра, летящего по своей воле,  и безмерное
спокойствие голубого  неба над головой. Да  и чего еще  нужно  было старику,
прошедшему  свой земной путь и терпеливо  ожидающему  последнее свидание  со
светом солнца.
     Когда-то  у   него  было  другое  имя,  но  уже  долгие  годы  он  всем
представлялся  как Миракл. Это имя он придумал  себе сам,  и звучало оно, по
его мнению,  красиво. В нем присутствовал  высокий слог  позабытого Древнего
анга.  Миракл был одним из тех, кому было дано видеть красоту  и силу  этого
мира,  и  одним  из немногих,  кому  в той или иной  степени  было  доступно
владение  тайными  знаниями  и  силами скрытого  мира. За это  его  когда-то
называли Магом.  Но теперь он этого стыдился. Как можно было носить  высокое
звание  Мага, если ты  ощутил свое полное  бессилие перед перед самозванцем,
которого теперь подобострастно именуют Верховным Жрецом Священного престола.
     Молодость  Миракл посвятил постижению магического искусства.  В этом он
добился  значительных успехов, снискав милость и расположение короля Эдварда
на зависть всем другим магам. Но всему его искусству оказалась грош цена.
     Конах  шутя  переиграл  их  всех,  считающихся Великими  магов,  словно
неразумных  детей.  Они  нечего  не  смогли  противопоставить  его  силе.  В
результате  весь  старый  мир  Великих  королевств был  разрушен, и на земле
воцарился отвратительный культ Конаха. За Конахом стояла такая сила, что вся
их  земная магия оказалась  просто набором  детских  побрякушек  перед мечом
воина.  Даже  сейчас,  после  стольких  лет,  прошедших со времен тех давних
сражений, ему не хотелось вспоминать  об этом.  Они сделали в той войне все,
что могли, но Конах был непреодолим. Все Маги и Великие Короли сгинули в той
войне.  Мираклу  чудом  удалось избежать  смерти, и он  бежал.  После долгих
скитаний  он  подался  в  Террану  -  последнее  свободное  королевство,  не
подвластное  Конаху. Восточная дорога привела его к башне, и он  понял,  что
нашел свое последнее пристанище на земле.
     Когда он набрел на  башню, она давно  уже была разрушена и разграблена,
но даже тогда он ощутил ее притягательную силу. Много лет и много сил ушло у
него  на  восстановление  башни,  и  теперь,  сроднившись  с  этим  когда-то
заброшенным сооружением, он, казалось, ощущал ее ответную привязанность.
     Башня была очень высокой. Сверху донизу ее пронизывала шахта лифта,  но
лифт  давно  был сломан, и чтобы  подняться  наверх, в свое  жилище, где  по
соседству  с  облаками  он  так любил  проводить  время, Мираклу приходилось
пользоваться крутой винтовой лестницей. Большинство помещений были пусты, но
в   некоторых  все  еще   находились  обломки,  детали   и  составные  части
технологического оборудования, оставшегося  от Древних людей. Железные шкафы
с  вырванными  проводами  и  трубами, ящики  с  разбитыми экранами,  обломки
мебели, осколки  металла, стекла  и  пластмассы,  - самый разнообразный хлам
встречался Мираклу во время походов по башне. Но если на  верхних этажах все
было разгромлено, разбито  и  разграблено, то в подвальных этажах, на  много
метров   уходящих  в   глубь   земли,   можно   было  встретить   совершенно
неповрежденное    оборудование.   Оно   сохранилось    благодаря   массивным
металлическим дверям с кодовыми замками, шифр которых ему удалось разгадать.
В  первые  годы  его  поселения  для  него  не было  большего соблазна,  чем
проникнуть в  подвальные  помещения.  Больше  десяти лет  ушло  на  разгадку
замков,  и он считал,  что  ему еще повезло, -  на  их  расшифровку могло не
хватить  и столетия.  С  радостью первооткрывателя  проник  он  в  тщательно
охраняемые подвалы. Но очень быстро его радость сменилась  разочарованием от
собственного  бессилия. Разобраться  в  сложнейших  приборах, которыми  были
напичканы подземные этажи, он так  и не смог. Тогда он решил, что  его тайна
умрет вместе  с ним, и снова,  как он думал, теперь  уже навсегда, запечатал
подвалы.
     На  верхнем  этаже,  под  самой крышей  башни,  у него  был  оборудован
кабинет. Облака заглядывали в круглые окна, чтобы поздороваться со стариком.
Птицы свили гнезда под крышей и будили его утренними песнями. Работалось тут
хорошо. Из  круглых окон башни, напоминающих иллюминаторы большого  корабля,
было  видно  на  много миль вокруг. Ровная, как стол, перед ним расстилалась
зеленая  степь  Редера. Вдалеке  на  горизонте  высилась  цепочка  гор,  они
вплотную подходили  к побережью  Серединного моря, и где-то  там  находилась
Террана с портовым городом и столицей Магоч.  Свежие  морские ветра долетали
до башни, принося с собой просоленную морскую прохладу. В степи почти всегда
ярко светило солнце,  дожди были редки,  и  когда  они  выпадали,  все живое
радостно воскресало после долгого пекла.
     Миракл  любил  сидеть  у  окна, здесь  стоял  его рабочий  стол,  вечно
заваленный кипами бумаг и  книг, а также разными склянками с  реактивами для
химических опытов. Время от времени он отвлекался от своих занятий и подолгу
смотрел в окно, восхищаясь умиротворением и чудом природной благодати.
     Было  время,  когда  он  жадно,  как  губка,  впитывал  в  себя  мысли,
почерпнутые  из  книг. Теперь  же  мысли сами находили его, они были разлиты
повсюду в  окружающем воздухе,  и ему оставалось только ловить и наносить их
на бумагу. Этим он  и занимался почти все время, обложившись кипами бумажных
листов. Он много работал, и за долгие годы были  написаны  два десятка книг.
Бережно сброшюрованные  и  переплетенные  им самим, они пылились  на  полке,
дожидаясь своего  часа.  Он  изучал Древние источники, пытался проникнуть  в
суть приборов, но так и не смог  обнаружить того,  что помогло бы в создании
абсолютного оружия против Конаха.
     "Столько лет я отдал борьбе,  а затем поискам оружия  против  Конаха, -
задумывался  он, обводя взглядом полки  на которых  пылились  результаты его
исследований. - Неужели все это было напрасно? Вся моя жизнь..."
     По человеческим меркам он  прожил долгую  и довольно  бурную  жизнь,  и
оставшиеся годы  ему  хотелось  провести спокойно.  Он  понимал,  что сейчас
следовало  думать  не о  борьбе, а о  всеобщей  гармонии, которой изначально
наполнено  мироздание,  и вместо  суетных  мыслей  о  собственном могуществе
обрести покой и волю.  Впереди  у него была ВЕЧНОСТЬ,  и  ее  приближение он
ощущал ежедневно.
     Он знал, что рано или поздно  придет день, и ВЕЧНОСТЬ скажет ему: пора!
Тогда он  соберет  все свои книги и бумаги и отвезет все это в Магоч, верным
людям. Его труды непременно кому-нибудь  пригодятся, пусть даже и не сейчас.
И когда он сделает все это и попрощается с друзьями,  он  станет  совершенно
свободен и  будет  готов совершить  свое  последнее мистическое  действие  -
шагнуть в широко распахнутые ворота ВЕЧНОСТИ...
     Он  прекрасно  понимал, что  смерть  является  лишь  очередным  прыжком
психической энергии в новое состояние, определяемое развитием  Мировой Идеи,
но все же этот мир крепко привязывал к себе. И расстаться с ним было гораздо
труднее, чем с мягкими разношенными и удобными домашними туфлями.  И возраст
здесь был ни при чем.
     Поэтому довольно часто его размышления были далеки от того  спокойствия
и умиротворения, к которым он так стремился. Он очень страдал оттого, что  в
Терране правили  люди,  которых  смело можно было  назвать  изменниками делу
борьбы с Конахом. Еще в во время Великой войны тогдашний  правитель Терраны,
король Карл  Милый, чей внук  сейчас  восседал на престоле, объявил о  своем
нейтралитете  в войне и  признал  протекторат  Конаха.  Этого предательского
удара коалиция не смогла перенести, и ее ряды вскоре распались.
     С тех  пор  Террана, пользуясь  своим географическим  положением,  жила
относительно   спокойно.   Находясь  формально  под   протекторатом  Конаха,
государство  сохранило  власть  собственного  короля,  а  наместник   Конаха
присутствовал в стране  чисто формально, чтобы не нарушать статус кво. Магоч
был  открытым  портовым  городом  и жил  зажиточной  жизнью.  Было  довольно
странно, что Конах смирился с таким положением вещей и не  старался прибрать
к своим  рукам богатейшую  страну.  Люди относили это к способностям  короля
Стефана  Благодушного  вести  с  Конахом  дипломатическую   игру,  и  только
посвященные знали истинную причину.
     Их было не так много - людей, пронесших сквозь века всю правду о Конахе
и истинном  положении  Терраны.  Тайна  охранялась  очень тщательно.  Как ни
странно,  но  в ее  сохранении  были заинтересованы  все: и Конах,  и короли
Терраны, и  сами посвященные, поскольку она касалась вещей весьма серьезных,
связанных с другими  мирами и нечеловеческими  силами.  Раскрыть  содержание
этой тайны Миракл не решался даже в своих мыслях. То, что  было ему открыто,
никак  не  укладывалось  у  него в голове,  и  он  старался думать  об  этом
поменьше.

     ***

     Летнее утро  начала августа выдалось  на  редкость хорошим. В этот день
Миракл проснулся  с  каким-то особым  предчувствием  исполнения  желаний. Он
долго  лежал  в постели,  наслаждаясь звонкой  песней  птиц,  приветствуюших
солнце. Солнце  краешком  золотистого глаза  заглядывало  к нему в  комнату,
играя  разноцветными  бликами  в  многочисленных   склянках  и  пробирках  с
химикатами.
     Предвидение  редко  обманывало  старого  мага,  поэтому  сегодня  он  с
нетерпением ожидал встречи с чем-то необычным и замечательным. Через полчаса
он поднялся, подошел к окну и  поневоле залюбовался солнечным  утром - таким
оно было добрым. После небольшого  завтрака он  как всегда засел за  работу,
работал он обычно до обеда, после обеда или гулял, или занимался хозяйством.
Но в это утро работа не клеилась. Ожидание важных событий захватило его. Как
дети перед Рождеством ждут подарков и праздника, так и Миракл ожидал то, что
готовилась преподнести ему судьба.
     Весь  верхний  этаж  башни  занимало  одно  большое  помещение, которое
одновременно   служило   Мираклу   кабинетом   и   спальней.   Ряд   круглых
окон-иллюминаторов позволял ему, переходя от  одного окна к другому,  видеть
все, что происходит вокруг башни. Этим он и занялся, он ходил от окна к окну
и вглядывался в степь.
     Восточный тракт был  заброшен,  ездить по  нему было  некуда:  с  одной
стороны  находилась  процветающая  Террана, с другой  -  дикие степи,  леса,
подвергнутые порче, и  бесплодные земли, выжженные  Конахом вплоть до самого
западного побережья.  Дорога  из Терраны уходила в никуда, а если  дорога не
соединяет два пункта, она умирает.
     Но Миракл знал, что рано или поздно придет день, когда в степи появится
всадник  и посетит  башню.  Гости  у него  бывали редко  - пару  раз  в  год
наведывались посетители из Терраны.  Иногда  это были чиновники  королевской
администрации по поводу  уплаты  налогов,  иногда  его  товарищи по  ордену:
поинтересоваться, жив ли  еще старик. Надо сказать, что он был рад даже этим
вынужденным  посещениям.  Вот  и  теперь он, переходя от  окна к  окну,  как
капитан на мостике корабля, ожидал гостей. А то, что гость появится, он знал
твердо -  предвидение было дочерью мудрости,  а мудростью, как ему казалось,
он  не  был  обделен.  В  старые  времена,  которые  он   прекрасно  помнил,
предвидение будущего  считалось  среди  магов весьма  незатейливым  фокусом,
почти таким же ярмарочным трюком, каким сейчас обучают в тайных школах магии
разные шарлатаны-недоучки.
     Старые школы сгинули в пламени  войны  и  были погребены Конахом. Почти
никого не осталось из стариков, и особенно было обидно, что все они ушли, не
сумев выстоять против Конаха, и унесли с собой  в могилу свое искусство. Он,
последний  из оставшихся в живых Великих Магов, прятался здесь, в  безлюдных
степях Редера, и тоже не знал, кому передать свои знания.
     Эти  сокровенные   знания  теперь   были  запрещены  повсюду,   даже  в
просвещенной и свободной  Терране. Король не хотел  связываться с Конахом  и
усложнять  себе  жизнь из-за какой-то там  оккультной  науки. Канули  в лету
наука  Древних,  исчезали и  современные сокровенные  знания. Мир  катился в
бездну,  и никому не  было до этого  дела. А что мог поделать  он,  одинокий
старик? Оставалось только писать книги и складывать  их на полку  в надежде,
что в будущем появится кто-то, кому понадобятся эти знания.
     Снач