им.
   Он шел следом за Таней по узкой тропинке, проложенной кем-то сквозь
пушистые заросли высокой травы. В этом Мире трава явно спешила вслед за
гигантскими соснами, и Олег, глядя на деревья, подумал, что роща эта
никогда не слышала ни веселых перестуков звонких топоров, ни визгливого
голоса бензопилы. Поэтому сосны и выросли почти до самого неба и подпирают
его своими кронами.
   Воздух стремительно темнел, влажнея и густея, на рощу опускалась теплая
летняя ночь, и окружающие предметы утрачивали присущие им четкость и объем
и делались как бы плоскими, как на картине, наскоро набросанной углем или
карандашом.
   А воздух был так чист, густ и свеж, что хотелось наслаждаться им, пить
его, как сладкое вино. Только сейчас, вдыхая пьянящие лесные ароматы, Олег
понял, каким грязным и пыльным был город, оставшийся где-то далеко позади
- быть может, действительно, совсем в другом мире...
   Если смолистый воздух корабельной рощи можно было сравнить с
благородным вином, то в городе он напоминал, скорее всего, гнилой самогон.
   - Я бы остался здесь, - проговорил Олег, вдыхая полной грудью пьянящий
воздух, - остался... Вместе с тобой. - Эти слова сорвались с его губ
неожиданно, и Олег смутился.
   Таня ничего не ответила. Она быстрым шагом шла вперед, к какой-то своей
цели, ведомой ей одной, и, скорее всего, не слышала слов Олега. А если и
слышала, то не подала виду.
   Неожиданно Олег понял, что Таня и раньше приезжала сюда, в открытый ею
волшебный мир. Приезжала, когда ей было так худо, что не хотелось жить,
когда безжалостные кошки острыми коготками царапали в кровь душу... Олег
вдруг ощутил, насколько Таня была одинока в нашем суетном мире: ее отец
занялся бизнесом (Олег знал, что это такое), а мать... Он так и не понял,
была ли у Тани мать. Спрашивать он не хотел, опасаясь причинить девушке
боль своим любопытством. Захочет - сама расскажет, решил он. Однако Олегу
почему-то казалось, что Таня тоже была наполовину сирота - может быть,
именно по этой причине они нашли друг друга. Конечно, их встреча произошла
случайно, но ведь и жизнь дается человеку случайно, и уже от него самого
зависит, как распорядиться неожиданным даром небес... "Странно, - подумал
Олег, - почему сегодня меня тянет вспоминать детство и философствовать?
   Никогда прежде не замечал за собой такой привычки..."
   Таня оступилась, споткнувшись о выступивший из травы корень, и Олег
бросился к ней - поддержать, чтобы девушка не упала, не ушиблась.
   - Спасибо, - сказала Таня, задержав ненадолго его руку в своей ладони.
И добавила тихо, почти неслышно:
   - Это мой Мир. Он не сделает мне ничего плохого...
   И Олег снова понял, что она права. Таня СОТВОРИЛА свой Мир, потому что
была одинока. Отец-бизнесмен день и ночь зарабатывал деньги, ему некогда
было заниматься дочерью, особенно когда она выросла. Со сверстниками
девушка тоже не могла найти общего языка. Оставались только книги -
фантастика и фэнтези, которые уводили ее из реального мира серой обыденной
жизни в миры волшебных сказок и сладких грез. А еще у нее был любимый
мотоцикл, который, скорее всего, ей на день рождения подарил отец.
   Ярко-красный, как лесной пожар, "байк". И когда ей становилось
настолько плохо, что никого и ничего не хотелось видеть, она седлала
своего стального коня и мчалась подальше от города - в лес, чтобы вдали от
любопытных, но равнодушных глаз побродить среди сосен и елей, подышать
чистым воздухом. Или даже поплакать, поведав траве и небу свои печали. А
потом, зарядившись энергией от корабельных сосен, она возвращалась домой,
в свое привычное одиночество.
   Все это в один миг пронеслось перед мысленным взором Олега, и его
сердце пронзила острая, щемящая жалось к девушке.
   Впервые в жизни ему было жалко другого человека. Впервые в жизни он
подумал не о себе...
   Ибо каким нежно быть одиноким в этой жизни, чтобы суметь придумать себе
Мир.
   И не только придумать, но и вдохнуть в него жизнь.
   Олегу показалось, что теперь он лучше стал понимать Таню.
   Понял он и то, зачем она привезла его сюда...
   Раньше она никого не посвящала в тайну своего Мира, потому что
опасалась, что над ней станут смеяться. Рядом с ней не было человека,
которому она могла доверять. Доверять безоглядно - больше, чем самой себе.
   Теперь же...
   Теперь она нашла того человека, которому могла доверить свою душу.
   И Олег был искренне благодарен девушке, что этим человеком оказался он
- прожженный циник, который не верил в сказки и считал душевные порывы
проявлением презренной слабости.
   Но Таня сумела разглядеть в душе Олега что-то светлое и доброе, раз
решила довериться ему...
   Сосновая роща кончилась как-то внезапно, и Таня с Олегом вышли на
очередную поляну. Впрочем, это была не совсем поляна - скорее, небольшая
луговина на лесной опушке, заросшая, как и все в этом Мире, душистой
травой в половину роста взрослого человека. "Здесь, наверное, обитают
великаны", - с легкой улыбкой подумал Олег, и эта мысль почему-то не
показалась ему ни странной, ни глупой. Великаны так великаны. Даже в
сказках, которые Олегу читали в детстве, они не всегда были злыми
чудовищами. Иногда добрые великаны помогали - Олег снова усмехнулся -
хорошим парням в борьбе с плохими парнями... Да, все-таки что-то странное
сегодня со мной творится, - подумал Олег. Взрослый человек, преуспевающий
бизнесмен, прожженный циник, который привык относиться к женщине лишь как
к бессловесному существу, данному мужчине для удовлетворения его
сексуального влечения, а потому считал романтические порывы - любовь там и
все такое прочее, ахи-вздохи при луне - уделом неудачников, и вот на тебе:
   готов, как в детстве, поверить в сказку. Смешно... Нет никаких сказок,
и не существует никаких параллельных миров, их придумывают
писатели-фантасты, которых Олег не читал, потому что у него не было
лишнего времени забивать голову разной ерундистикой... отец сказал бы
грубее, то есть точнее... Хотя все-таки жаль. Жаль, что не существует
сказочных миров, в которых можно укрыться, как медведь в берлоге, когда
жизнь становится настолько невыносимой, когда она так заедает, что хочется
сбежать на край света от неразрешимых проблем, в наивной надежде, что за
время твоего отсутствия они разрешатся самостоятельно...
 
   "Спасибо тебе, Таня, - думал Олег, следуя за девушкой, - спасибо, что
ты поверила мне и помогла мне увидеть твой Мир. Спасибо тебе, Таня..."
   Олегу вдруг захотелось встать на голову и кувыркнуться раз-другой в
зеленой траве. Он почувствовал себя так, словно снова стал десятилетним
ребенком, и ему казалось сейчас, что все те проблемы, которые волновали
его днем, на самом деле являются такими мелкими и ничтожными по сравнению
с вечностью, что вообще не стоит думать о них. "Мелкие и ничтожные, -
усмехнулся Олег. - Ну да. Контракт на сто тысяч долларов - это такая
мелочь..."
   За луговиной виднелось матовое зеркало реки, озаренной желтым сиянием
луны.
   А за рекой, насколько хватало глаз, можно было угадать бескрайние луга
и поля, заботливо укутанные серой дымкой легкого тумана.
   - Удивительное место, - сказал Олег, подходя к Тане и обнимая ее. -
Рядом с городом, а кажется, что здесь не ступала нога человека...
   - Здесь не ступала нога человека, - тихо повторила Таня, словно
соглашаясь со словами Олега. - Этот Мир - мой! Это моя сказка...
   Олег кивнул, соглашаясь. Здесь и не должна ступать ничья нога, кроме
стройной ножки Тани. И он, Олег, сделает все, чтобы об этом Мире не узнал
никто. Иначе сюда навалятся предприимчивые москвичи, и годика через два
среди сосен вырастут стройные ряды кирпичных коттеджей. А число самих
сосен изрядно поубавится...
   Обнявшись, они стояли над отвесным берегом Реки - именно так, с большой
буквы, хотелось Олегу называть эту неширокую речушку.
   Таня высвободилась из объятий и пошла вдоль отвесной кручи по тропинке,
едва заметной среди высокой травы.
   Тропинка вывела девушку к более пологому склону, и она вприпрыжку
сбежала вниз, к песчаному пляжу.
   Олег бросился следом за ней, раскинув руки в стороны, словно крылья. Он
действительно хотел взлететь в небеса и породниться с ветром, летящим ему
навстречу. Но подняться в небо не получилось, а озорник-ветер лишь вздыбил
рубашку, остудив разгоряченное тело.
   Таня ждала Олега внизу. Даже в темноте было видно, что на ее губах
сияет радостная улыбка, а глаза весело блестят. Олег кинулся к ней, чтобы
заключить девушку в объятия, закружить, расцеловать - но она выпорхнула
из-под его раскинутых в разные стороны рук и, звонко смеясь, побежала к
ветвистому кустарнику, растущему под отвесным обрывом, чтобы спрятаться в
густой листве. Олег бросил на песок шлем, который, сам не зная почему, все
это время нес в руке, и хотел было погнаться за Таней - но вдруг передумал.
   Он подошел к воде. Легкая волна беззвучно выплеснулась на песок. Олег
не успел отскочить, и вода намочила его кроссовки.
   Сев на теплый песок, Олег разулся. Он совсем не злился на Реку,
понимая, что та так поприветствовала его.
   Он наклонился, зачерпнул сложенными в виде лодочки ладонями воду.
   Вода была очень теплой - как парное молоко...
   Речная гладь разошлась икристыми кругами под ладонями Олега. Из стороны
в сторону заметались потревоженные отражения звезд. Луна недовольно
нахмурила свой морщинистый лик.
   - Искупаемся? - услышал Олег.
   Он оглянулся на голос. Таня стояла на бугристом валуне, вросшем в
желтый песок. Девушка была в одном купальнике. "Интересно, - мелькнула у
Олега ленивая мысль, - когда она успела переодеться?" Они только что
спустились к Реке, Олег только успел снять мокрые кроссовки и намочить
ладони рук, а Таня... Олег вдруг вспомнил, что, когда они ехали на
мотоцикле и он держался за девушку, под футболкой у нее не было ничего,
что хотя бы отдаленно было похоже на лифчик или купальник. Под футболкой у
нее вообще ничего не было, кроме ее собственного тела - близкого и
недоступного одновременно... И в руках она не держала сумочку, в которую
можно было положить эти предметы женского туалета. Или они лежали у нее в
кармане джинсов?
   Олег вдруг понял: он думает совсем не о том! Он же впервые видит Таню
без одежды! То есть почти без одежды... Сердце ударило в ребра пожарным
набатом, голова закружилась, и Олегу показалось, что он теряет сознание.
   Странно, у него было столько женщин, а он чувствует себя так, словно
никогда прежде не видел обнаженных женщин. Тем не менее Олегу казалось,
что он был застигнут врасплох, когда рассматривал откровенные картинки в
журнале "Плейбой" - как когда-то, лет в четырнадцать, когда его за этим
неблаговидным занятием застукал отец. Он ничего не сказал сыну, не стал
ругать его - но все равно стыд жег щеки Олега, и он два дня не мог
смотреть отцу в глаза...
   Олег поспешно отвел взгляд от полуобнаженной Тани, стал смотреть на
темную речную волну, по которой серебрилась лунная дорожка. Однако
наваждение никуда не исчезло - он по-прежнему видел невысокие холмики
Таниной груди, спрятанные за матерчатые полушария купальника. Они были
совсем рядом - протяни руку, и исполнится твоя заветная мечта...
   - Искупаемся, - глухо выдавил из себя Олег. - А что потом?
   - Потом? - донесся до него голос девушки. Олег не видел ее лица, но
откуда-то знал, что Таня насупилась, нахмурив черные брови и поджав тонкие
губы. - Извини, я еще не готова...
   Она замолчала. Спрыгнула с камня... И тут до Олега дошло, что Таня
совсем не собиралась ни соблазнять, ни испытывать его. Ее клятва, данная
Богу, оставалась в силе и здесь, в сказочном мире, и она надела купальник,
полностью открывающий взору ее стройную фигурку, только для того, чтобы
искупаться. Ни для чего больше... А он, Олег, подспудно надеялся, что
она...
   Повинуясь какому-то неосознанному порыву, он вскочил на ноги,
повернулся к девушке. И замер, не в силах оторвать от нее взгляда. Таня
была как никогда очаровательна и мила. Белый купальник чуть оттенял ее
бархатистую кожу, озаренную желтым светом луны, и она казалась более
смуглой, чем была на самом деле. Олегу на миг показалось, что он видит
перед собой не реальную земную девушку, а маленького небесного ангелочка,
сошедшего с облаков.
   Он поднял лаза к небу. Стемнело уже достаточно, и небо было сплошь
усеяно мерцающим звездным ковром. Здесь, вдали от города, звезды горели
ярче и были видны отчетливее. И их было так много, что Олег чуть не
растерялся, - никогда прежде он не видел такого огненного великолепия...
   Он попытался отыскать ковш Большой Медведицы, Кассиопею, Орион и другие
созвездия, известные ему с детства. Но звезды почему-то не хотели
складываться в знакомые картины созвездий. Наверное, звезд было так много
и они так ярко горели, что трудно было найти нужные, даже если знать, где
искать.
   Иначе придется поверить, что ты действительно очутился в другом мире и
стоишь под иным небом, и на тебя пронзительно смотрят чужие звезды...
   - Как называется эта река? - спросил Олег, пытаясь подавить холодный
скользкий страх, изворотливой змеей медленно вползающий в душу.
   - Не знаю, - чуть улыбнувшись, ответила Таня. Она внимательно смотрела
на Олега, и ее глаза светились в темноте, как две яркие звезды. - Я еще не
придумала ей название. Да и какая разница? Река - она Река и есть.
   И Олег кивнул, соглашаясь. Он понимал, что девушка права.
   Действительно, какая разница, как называется река, если она - Река?
   Какая разница, что звезды не складываются в знакомые созвездия?
   Какая разница, что дверь в другой Мир находилась совсем рядом, но
только Тане удалось найти ее и открыть?
   Но как трудно поверить в существование других миров человеку,
рационалисту до мозга костей, который привык жить в мире реальном, изо дня
в день решать реальные земные проблемы, у которого не было времени даже
помечтать, пофантазировать... Гораздо проще поверить, что девушка, которую
ты всей душой любишь, веселая выдумщица и фантазерка, решила немного
разыграть тебя, а ты согласился подыграть ей, потому что тебе, честно
говоря, давно уже обрыдла эта однообразная серая жизнь.
   Но если это игра, то как объяснить, что ты не смог отыскать ковш
Большой Медведицы? Неужели виной тому огромное количество звезд,
большинство из которых ты не мог увидеть в городе, залитом ярким светом
уличных фонарей?
   Но ведь в последнее время ночное освещение перестало быть очень ярким,
а иногда его и вовсе отключают - город не в силах рассчитываться за
электричество и порой погружается в первобытный мрак.
   Но звезд от этого на небе не становится больше...
   "Наверное, я сплю, - подумал Олег. - Я уснул в своем офисе, сидя за
компьютером, и мне снится волшебный сон. И как только я проснусь, все
исчезнет..."
   Олег изо всех сил ущипнул себя за локоть и чуть не взвыл от жгучей
боли. И вздохнул с облегчением, потому что понял: никакой это не сон. Все
- на самом деле... "Может быть, оно и к лучшему", - подумал Олег. Потому
что будь окружающий Мир порождением сна, он исчез бы сразу, как только
Олег проснулся от острой боли. Исчезла бы корабельная роща, пожухли
душистые травы на лесных полянах, пересохла тихая река, раскололось
незнакомое звездное небо.
   И пропала бы смуглая девушка в ярком купальнике, так похожая на
кроткого ангелочка, зачем-то спустившегося на землю с чужих небес.
   А Олег не хотел, чтобы Таня пропадала или исчезала.
   Даже во сне...
   Потому что очень часто сны становятся явью.
   Таня задумчиво улыбнулась Олегу, кивнула ему, словно соглашаясь с ним
Олег вдруг понял, что ничуть не удивился бы, если бы узнал, что она
действительно прочитала его мысли...
   - Ты как хочешь, а я пошла купаться, - сказала Таня Она подошла к реке,
потрогала воду кончиками пальцев ноги - и медленно вошла в Реку. Лунная
дорожка разбилась, заиграли желтые блики, похожие на осколки янтаря.
   Постояв с минуту по колено в воде, Таня взмахнула руками, прогнулась и
нырнула. Вынырнув, она тряхнула головой - волосы разлетелись в разные
стороны, капли воды заиграли алмазным блеском.
   - Ну, чего же ты? - крикнула девушка. - Айда за мной!
   И поплыла к противоположному берегу.
   Река была неширокой, без омутов и водоворотов, так что Таня очень
быстро добралась до берега. Повернулась к Олегу, помахала ему рукой. И,
довольная, упала на мягкий песок, раскинув в стороны смуглые руки, готовые
радостно обнять родное звездное небо.
   Олег снял рубашку и брюки. Как хорошо - подумал он - что я постоянно
ношу плавки, иначе так оконфузился бы... Сложив одежду у камня, рядом с
Таниной, он с разбегу кинулся в воду.
   Река коварно обожгла его антарктическим холодом, так что Олег чуть не
закричал. И тут же откуда-то извне к нему пришло ЗНАНИЕ: Мир решил
охладить его излишне горячий пыл. Решил напомнить, что не позволит обидеть
Таню... Олег понял, что Мир оберегает девушку от всего, в том числе и от
слишком смелых желаний других людей...
   Но Олег не собирался ей делать ничего плохого! Увидев, что Таня,
искупавшись, легла на песок, Олег подумал: "Вот если бы сейчас она стала
моей женщиной!" Это было бы так необычно: любить друг друга на теплом
речном песке, еще не остывшем после жаркого летнего дня, у самой кромки
набегавших на берег волн, под завистливым взглядом незнакомых созвездий...
   Олег подумал об этом просто так, он не собирался ничего предпринимать,
чтобы его мысли стали реальностью.
   Смертельный холод, казалось, проникал в каждую клеточку тела Олега, и,
чтобы не окоченеть окончательно, он лихорадочно заработал руками и ногами,
стараясь быстрее выбраться на берег. Однако от этого противоположный берег
не стал ближе... Наоборот, Олегу показалось, что песчаная полоса стала
стремительно отдаляться от него, словно он мчался в курьерском поезде. И
не только отдаляться, но и скрываться в пелене плотного и густого, как
кисель, тумана.
   Олег обернулся: может быть, лучше повернуть назад? Однако ближайшего
берега вообще не было видно, он тоже исчез в белесой пелене плотного
тумане. Олега, и без того озябшего, пронзила ледяная дрожь, застывшие
конечности свело вязкой судорогой, и ему привиделось, что кто-то, огромный
и мерзкий, поднялся со дна Реки, где мирно дремал сотни лет, и обвил тело
Олега скользкими щупальцами, намереваясь утянуть его вниз, в свое гиблое
подводное логово и с аппетитом пообедать...
   - Таня! - что было сил закричал Олег. - Помоги...
   Однако голос не слушался его, холодные и липкие пальцы подводного
монстра коснулись горла и сдавили кадык, прерывая дыхание, и обессиленные
голосовые связки сумели выдать только слабые стоны и хрипы.
   И Олег с ужасом понял, что Таня не услышала его. И уже никогда не
услышит.
   Он вдруг увидел, как на киноэкране, что девушка по-прежнему лежит на
гостеприимном песке, раскинув в стороны тонкие руки, закрыв глаза, и
наслаждается звездной тишиной...
   Лежит, улыбается каким-то своим мыслям, добрым и приятным, и не
подозревает, что всего в нескольких метрах от нее погибает Олег, которого
она больше никогда не увидит - по крайней мере, в этой жизни.
   Жизни, которая должна вот-вот так нелепо и страшно прерваться...
   Нет! Нельзя сдаваться! Никто не поможет тебе - кроме тебя самого. Для
Мира ты - жалкая, ничтожная песчинка, которую и раздавить не жалко... Олег
разозлился, стиснул зубы так, что перед глазами поплыли разноцветные
круги, а в голове разорвалась многотонная бомба, разлетевшись острыми
осколками жгучей боли - и он изо всех своих угасающих сил рванулся вперед,
к несуществующему берегу, уже не надеясь ни на что...
   И неожиданно его ноги коснулись твердого каменистого дна.
   Мир почему-то сжалился над Олегом, и Река отпустила его. Подводный
монстр уполз в свое мрачное и холодное логово...
   Выбравшись на берег, Олег без сил повалился на песок, который после
ледяной купели показался ему горячим, почти раскаленным, словно
сковородка, стоящая над газовой горелкой. Однако Олег согрелся не сразу.
   Он еще долго