огда накатывала ядовито-ж„лтая
тоска, и хотелось стать волком и выть на луну...
   Андрей не понимал, почему ему в голову лезут такие мысли. Было - не
было... Ведь если следовать нормальной логике, то в памяти остается только
то, что случилось на самом деле. А так называемая "ложная память" - и не
память вовсе, а так - фантазии.
   Андрей помнил в мельчайших подробностях тот вечер в комнате Алисы.
Помнил сладкое ощущение поднебесного пол„та. Помнил, что домой он
возвращался так, словно летел на крыльях. И верил, что теперь так будет
всегда - потому что теперь с ним всегда будет Алиса.
   Его Алиса...
 
 
   А потом наступил тот ч„рный день.
   Тридцатое октября...
   День, расколовший на две части жизнь Андрея.
   И если до этого дня Андрей жил надеждой и верой, то после не осталось
ничего. Только пустота в душе. И саднящая боль, перемешанная с горечью от
потери...
   Алиса и Андрей поругались. Виноват был Андрей.
   Не сумел сдержаться и сорвал на Алисе сво„ плохое настроение. Обложил -
при всех - нецензурными словами...
   И Алиса перестала разговаривать с Андреем.
   Перестала замечать его.
   Андрей по-прежнему видел Алису на факультете почти ежедневно. Однако на
лекциях в "десятке" они уже не садились рядом. Андрей вернулся в уже
порядком позабытый "малинник", где его возвращение было принято с
подобающем восторгом.
   А Алиса так и осталась на сво„м месте - первом в третьем ряду у прохода.
   Вс„ вернулось на круги своя...
   Позиция Андрея давала ему огромное преимущество - он мог постоянно
видеть Алису. Мог постоянно смотреть на не„.
   Иногда, словно почувствовав направленный на не„ взгляд, Алиса
оборачивалась, и чтобы не встречаться с ней взглядом, Андрей спешил
спрятать глаза. Делал вид, что занят конспектированием лекции... Но
боковым зрением наблюдал за Алисой, за е„ лицом... Вспоминал е„ зел„ные,
маленький курносый носик, мягкие алые губы, пахнущие земляникой... Да,
почему-то в тот вечер, когда они стали близки, губы Алисы пронзительно
пахли свежей земляникой... Андрей смотрел со своего предпоследнего ряда на
Алису и понимал, что между ними вс„ кончено.
   Алиса отворачивалась, и Андрей снова пялился ей в затылок, аккуратно
обрамл„нный кудряшками т„мных волос... Чужих волос, которых уже никогда не
косн„тся ладонью...
   Однокурсницы Андрея, конечно, же, заметили, что Андрей и Алиса больше
не общаются, а стараются избегать друг друга. Филологический факультет -
факультет по преимуществу женский, перемывать косточки парням - любимое
занятие "филолгинь" в свободное от уч„бы время. Впрочем разговоры о
размолвке Андрея и Алисы продолжались не долго. Кумушки посудачили - и
забыли. И только вездесущая Элька постоянно заводила с Андреем разговор об
Алисе, интересуясь, что же такое случилось, что они вдруг перестали
общаться. Андрей не горел желанием облегчить перед Элькой душу, но та и
сама вс„ прекрасно знала - как известно, слухами земля полниться, к тому
же свидетелями ссоры Андрея и Алисы было около пятнадцати девушек из е„
группы. Так что Элька, как могла, пыталась "утешить" Андрея:
   - Да не расстраивайся ты очень, - говорила она Андрею, - незачем. Сам
видишь, что я была права, когда открыла тебе глаза на эту... - Элька
презрительно скривила пухлые губки.
   - Вс„ равно она хороший человек, - отвечал Андрей.
   - Да брось ты, - махнула рукой Элька. - Наш„л хорошую... Что в ней
хорошего-то?
   Он не был расположен доказывать кому бы то ни было свою правоту. На
душе и так было тошно. И тоскливо... Если б кто знал, как невыносимо
каждый день видеть любимую девушку - и не иметь возможности подойти к ней,
чтобы поговорить. Просто подойти к ней и спросить: "У вас был сегодня
семинар по русскому символизму, ты по каким пособиям готовилась?"
   Полнейший абсурд...
   Часто бывало так, что Андрей встречал Алису вместе с кем-нибудь из е„
одногруппниц. Чаще всего - с Анжеликой. И Анжелика о ч„м-нибудь спрашивала
Андрея - при этом Алиса стояла рядом, потупив взор или глядя куда-то в
сторону. То есть делала вид, что е„ здесь нет и не принимала участия в
разговоре. Если Анжелика в процессе разговора с Андреем о ч„м-то
спрашивала Алису, то та отвечала ей тихим, каким-то совсем бесцветным
голосом, глядя куда-то мимо Андрея - словно сквозь стену. Андрей не раз
думал - а если он сейчас что-нибудь скажет Алисе - она ответит ему, или
снова промолчит? Но ему было не легко решиться провести такой простой
эксперимент, потому что он заранее знал ответ - Алиса проигнорирует его.
   .. Как-то раз, когда Андрей сидел на первом этаже, в коридоре, и читал
недавно купленную книгу "Сочинения Барона Брамбеуса" Осипа Сенковского, к
нему подсела Анжелика.
   - Сидишь? - деловито спросила она.
   - Сижу, - лениво отозвался Андрей.
   - Прогуливаешь? - так же деловито осведомилась она.
   - А что делать? - так же лениво протянул Андрей.
   - Заш„л бы к Алиске, она сейчас дома, - сказала Анжелика.
   - Зачем? - насторожился Андрей, опасаясь какого-нибудь неприятного
подвоха.
   - Ну, навестил бы девушку, она бы обрадовалась...
   - Ты думаешь?
   - Не думаю, а знаю, - парировала Анжелика.
   - Откуда?
   - От верблюда, - отрубила Анжелика. - Ты до сих пор ничего и не понял?
- совершенно серь„зно спросила она.
   - А что я должен был понять? - Андрей закрыл книгу и положил в
"дипломат".
   Честно говоря, этот беспредметный разговор начал тяготить его.
   - Тогда сиди дальше, - парировала Анжелика, и поднялась со стула.
   Отойдя на несколько шагов от Андрея, она остановилась, обернулась и в
сердцах бросила:
   - Она же тебя, дурака, любит...
   И, отвернувшись, быстро застучала каблучками по коридору. Наверное,
чтобы не услышать, что ей ответит Андрей. Чтобы оставить за собой
последнее слово...
   - Это не мои проблемы, - крикнул Андрей вслед Анжелике, ощущая себя
предателем, который сж„г последний мост, по которому он ещ„ мог вернуться
и смыть позор вероломства.
   Анжелика, не оборачиваясь, на мгновенье застыла на месте...
   Брезгливо - как показалось Андрею - повела плечами. И быстро скрылась в
дверном про„ме, который в„л на лестничный марш.
   А Андрей остался сидеть на прежнем месте, не понимая, почему сообщение
Анжелики его совершенно не взволновало. Оставило равнодушным...
   Наверное он уже принял решение - забыть Алису. Похоронить е„ образ в
своей душе. Вычеркнуть из сердца любовь к ней. Забыть о ней... Он принял
это решение, но ещ„ не сформулировал его, потому что оно вызревало
медленно, как бы исподволь, однако уже достигло той ступени своего
развития, когда сердце может спокойно выдержать брошенные в лицо
убийственные слова:
   "Она же тебя, дурака, любит.."
   Выдержало сердце.
   Не разбилось...
   ..Но почему ему так больно сейчас, спустя десять лет, вспоминать эти
презрительно брошенные в лицо слова:
   "Она же тебя, дурака, любит.."
   Почему на сердце наваливается такая безысходная, невыносимая тоска?
   Ведь прошло десять лет, пора бы обо вс„м забыть...
   Но - не забывается...
   "Она же тебя, дурака, любит.."
 
 
   ***
 
   Неумолимо надвигалось 30 ноября - день рождения Алисы.
   Когда-то, всего два месяца назад - целую вечность назад - Андрей обещал
Алисе непременно поздравить е„ с дн„м рожденья и подарить лучший в мире
подарок.
   Однако вот уже почти месяц они были чужими людьми, и Андрей размышлял -
а стоит ли тратить время и деньги на поздравление?
   И в то же время Андрей понимал, что это его единственный шанс вернуть
Алису.
   Шанс, который он должен использовать на все сто процентов...
   Потому что он ещ„ помнил тот вечер, случившийся миллионы лет назад,
когда Андрей почувствовал себя счастливым.
   Андрей купил Алисе самую красивую и дорогую открытку - с большими
красными розами на лицевой стороне. Достал дома из книжного шкафа томик
Цветаевой - небольшую книгу в ч„рном перепл„те, которую он купил три года
назад, ещ„ до поступления в университет, переплатив спекулянту раза в три
выше номинала. Алиса обожала стихи Марины Цветаевой, и Андрей помнил об
этом, и ему не было жалко, что книга уйд„т к Алисе. Вс„ равно у него
Цветаева стоит м„ртвым грузом, Алисе она будет нужнее...
   Андрей долго ходил по городу выискивая хороший и недорогой букет.
   Недорогой - потому что денег от стипендии осталось совсем немного, а
просить у родителей Андрей не хотел.
   Андрей долго присматривался к букету огромных огненно-красных роз,
источающих столь сильное благоухание, что от запаха кружилась голова.
   Однако они стоили 50 рублей - половину стипендии... И Андрей со вздохом
пош„л дальше.
   В итоге он приобр„л небольшой букет ярко-красных гвоздик. И недорого, и
красиво. Красиво смотреть как нежно сияют бутоны в холодных лучах
ноябрьского солнца...
   Андрей приш„л на факультет к началу второй пары. Сидел до самого звонка
на первом этаже, ловя заинтересованные взгляды знакомых и незнакомых
девушек-студенток.
   После звонка Андрей поднялся на третий этаж и подош„л к 34 аудитории -
туда, где сейчас была группа Алисы.
   Занятия закончились, и студенты медленно выходили из аудитории. Андрей
остановился у окна, держа букет за спиной. И вдруг сердце обожгла
случайная мысль: а что будет, если Алиса сегодня не пришла в университет.
   День рождения - уважительная причина, чтобы пропустить занятия...
Сердце Андрея гулко ухнуло - и упало. Если Алисы нет, надо будет идти в
общежитие... Однако он, Андрей, и так сегодня сделал больше, чем мог, и на
поход в "общагу" у него точно не останется никаких сил. Ни физических, ни
душевных...
   Андрей обрадовался, когда увидел Алису, которая выходила из аудитории
самой последней. Как всегда скользнула по Андрею невидящем взглядом -
словно перед ней было пустое место.
   Андрей оторвался от окна и на ватных ногах подош„л к девушке. Алиса
прибавила шагу, намереваясь уйти.
   - С дн„м рожденья, Алиса, - едва выдохнул он.
   Алиса остановилась. В уголках плотно сжатых губ возникло слабое подобие
улыбки. В тусклых зрачках появились тусклые отблески радости - Спасибо,
большое, спасибо тебе, Андрюшенька, - проговорила она, блестя весенней
зеленью глаз.
   Как давно он не слышал этого родного голоса - милого, тихого, доброго...
   - Это тоже тебе, - Андрей протянул книгу с вложенной между страницами
открыткой.
   - Ой, спасибо... Цветаева... Ты не забыл, что это мой любимый поэт... -
Алиса сияла, е„ лицо светилось, в глазах мелькали нежно-зел„ные огоньки. -
Я думала, ты меня не поздравишь...
   - Почему? - спросил Андрей.
   - Ну, ты же на меня обиделся...
   - А я думал, что это ты на меня обиделась...
   Алиса не ответила. Она открыла книгу, извлекла поздравительную
открытку, развернула, прочитала...
   - Можно я тебя поцелую? - нежно проговорила она, глядя на Андрея
бархатным взглядом нежных зел„ных глаз.
   Андрей молчал. Он дивился на Алису, пораж„нный внезапной переменой в
облике любимой девушки. И видел в е„ т„плых глазах ожидание. И понимал,
что она тоже не забыла их сказочный вечер, когда они стали близки. Когда
Андрей был счастлив, и когда Алиса чувствовала себя счастливой... Андрей
только теперь понял, что в течение этого долгого, как вся жизнь, месяца
Алиса пыталась сохранить в глубинах поникшей и опустевшей души светлые
воспоминания о том вечере. Она и не надеялась больше на то, что прошлое
повториться снова - на каком-то другом уровне, - и верн„тся ощущение
вечного счастья...
   Андрей смотрел прямо в глаза Алисе, и видел в ч„рных зрачках сво„
отражение, и понимал, что девушка прямо сейчас готова броситься ему в
объятия. И в то же время он чувствовал, что девушка жд„т от него первого
шага навстречу.
   Она жд„т, когда Андрей первый обнимет е„, нежно прижм„т к груди и
поцелует в горячие губы, готовые раскрыться в ожидании нежнейшего из
поцелуев.
   Но какое-то странное, неосознанное чувство останавливало Андрея. Он не
мог понять, что мешает ему сделать шаг навстречу Алисе - шаг, который с
одинаковым нетерпением они давно ждут оба.
   Андрей и Алиса находились одни в пустой университетской аудитории.
Никто не смог бы им сейчас помешать, никто не стал бы невольным свидетелем
их примеряющего поцелуя.
   Поцелуя, который наверняка стал бы прологом к новым встречам - встречам
пылким, нежным и страстным, одинокого возвышающим тела и души.
   Но Андрей вдруг со страхом осознал, что никогда больше не сможет обнять
и поцеловать эту девушку. За месяц размолвки что-то надломилось в его
душе, и он уже стал привыкать к одиночеству.
   А ещ„ Андрей понял, что он устал. Устал ждать и надеяться. Устал верить
и помнить.
   Устал любить...
   Андрей слегка попридержал за острый локоток руку Алисы, уже готовую
коснуться его щеки.
   - Не надо, - сказал он совсем тихо.
   - Почему? - удивл„нно спросила девушка. Тонкие брови поднялись домиком.
   - Не надо, Алиса, - повторил Андрей, стараясь не встречаться с ней
трусливым взглядом.
   - Давай помиримся, Андрюша, - ласково проворковала Алиса. Е„ тонкий,
нежный голосок проникал в самое сердце, оставляя на н„м рваные раны.
   - Не надо, Алиса, - хрипло повторил Андрей.
   Привстав на цыпочки, Алиса тянулась губами к губам Андрея. В зел„ных
кошачьих зрачках горел слабый огон„к надежды, на губах играла нежная
улыбка. А ещ„ Андрей видел, как маленькая грудь Алисы - Грудь, которой он
нежно касался ладонями целую вечность назад - слегка приподнятая красным
платьем, тянется прижаться к его груди. Ещ„ мгновенье - и Андрей
почувствует - сквозь свитер и рубашку - л„гкое, возбуждающее, будоражащее
прикосновение. То нежное прикосновение, которое заставит Андрея забыть обо
вс„м на свете, и ярким костром разгорится в памяти только одно
воспоминание - как они лежали рядом в серой полутьме, касаясь друг друга
горячими обнаж„нными телами, Чувствуя, как им сейчас хорошо и приятно
вместе...
   - Нет, - прошептал Андрей, понимая, что этим коротким, как взмах меча,
словом он обрубает гордиев узел неразрешимых проблем. И вместе с тем,
обрубает все нити, которые до сих пор связывали его и Алису.
   Услышав короткое, но хл„сткое - как удар бича - слово нет, случайно
сорвавшееся с уст Андрея, Алиса сразу как-то сникла. Яркая улыбка серой
тенью слетела с плотно сжавшихся губ. И хотя в глазах ещ„ блестели живые
искорки надежды, но и они начали медленно гаснуть, тускнея.
   Андрей и сам не понял, как у него вырвалось это короткое, но жестокое
слово - "Нет". Скорее всего, он не произносил его. Вместо Андрея это
сказал кто-то другой. Тот неведомый, но всесильный, кто с недавних пор
поселился в его душе и не хотел ничего менять в жизни Андрея.
   Как бы то ни было, но за месяц Андрей свыкся со своим одиночеством и
уже не хотел ничего менять.
   Одиночество становилось его естественным состоянием.
   Его образом жизни...
 
 
   ***
 
   За прошедшие годы Андрей ещ„ больше свыкся со своим одиночеством и не
стремился круто изменить свою жизнь.
   То есть желание изменить жизнь, стремительно проносящуюся мимо, как
поля, леса, деревни и города за окном скорого поезда, было, однако Андрей
не предпринимал никаких попыток, чтобы желание обросло реальным "мясом".
   Когда наступала весна, Андрей давал объявление о знакомстве в городскую
газету бесплатных объявлений. Иногда сам писал письма девушкам и женщинам,
которые хотели познакомиться - разумеется, не тем, кому требовались
бойфренды с машиной, квартирой и прочим набором материальных ценностей...
   Назначал встречи. Но никогда на эти "свидания" не приходил - боялся.
   Боялся в первую очередь того, что его одинокая, но такая размеренная и
устоявшаяся жизнь вдруг резко измениться и стремительно понес„тся под
откос, потому что он уже не будет полностью предоставлен самому себе, а
будет вынужден делить жизнь с кем-нибудь ещ„. И время, которое Андрей
привык тратить исключительно на себя, теперь прид„тся тратить на кого-то
ещ„. На какую-то женщину, за которой нужно ухаживать, которой нужно делать
подарки, говорить дежурные комплименты, которую нужно ублажать в постели.
   Сплошные хлопоты...
   Так что прав, тысячу раз прав был чеховский Ионыч - "Сколько хлопот,
однако..."
   Точнее не скажешь...
   Впрочем, одиночество Андрея было чисто кажущимся. Он был очень
общительным человеком, у него было много друзей - как ни странно, в
основном среди женщин. Видимо, сказывалось "тлетворное влияние филфака",
который был по преимуществу женским факультетом.
   Однако светлые студенческие годы остались далеко позади, - хотя
изредка, по старой памяти, Андрей наведывался в родную "альма-матер", где
вс„ было до боли родным и знакомым и наводило на приятные, но очень
грустные воспоминания. Да и пообщаться на факультете было с кем -
некоторые его однокурсники после окончания университета остались в
аспирантуре, и теперь сами учили студентов. Да и среди студентов у Андрея
были знакомые и друзья, и разница в возрасте между ними - почти десять лет
- не имела никакого значения.
   Бывало так, что Андрей влюблялся в своих друзей-женщин, но любовь так и
оставалась нераздел„нной - в первую очередь потому, что он так никому из
них и не признался в любви. Быть может, поступи Андрей по-другому, он бы
познал радость взаимного чувства. А так, влюбл„нность исчезала, как
исчезает утренний туман над рекой под лучами утреннего солнца, через
три-четыре дня, возвращая утраченный было душевный покой. И Андрей с
ироничной усмешкой вспоминал себя - неестественно взбудораженного,
мятущегося, готового не спать ночами и думать о недоступном объекте своего
воздыхания.
   "Сколько хлопот, однако..."
   Алиса так и осталась его единственной женщиной, с которой он однажды
был близок, которую любил всей душой, искренне и нежно.
   Потому что любовь случилась между ними как в сказке, сама собой.
   И потому воспоминания об Алисе казались ему похожими на сон.
   На сладкий, волшебный сон, который не забывается сразу, как только
проснешься, а ещ„ очень долго оста„тся в памяти, вызывая странные ощущения
- будто это и не сон вовсе, а самая настоящая явь...
 
 
   ***
 
   Наверное, во сне он и сказал ей это короткое, но больно бьющее слово:
   - Нет...
   И снились Андрею потухшие глаза Алисы, которые смотрели на него так
пронзительно, словно хотели пробраться в самую глубину души Андрея, где
затаились его чувства к этой милой и доброй девушке. Чувства, которые он
уже готов был навсегда похоронить...
   - Почему? - звучал в пустоте тревожный голос Алисы.
   - Не знаю, - сказал Андрей, понимая, что сейчас оборвутся все нити, что
когда-то прочно связали его и Алису. Девушку, совсем не похожую "на гостью
из будущего", но которая носила это замечательное имя...
   Алиса отвела от Андрея потухший взгляд, горько вздохнула и на е„ лице
возникла непроницаемая маска. Подобно сомнамбуле, Алиса положила в сумку
томик Цветаевой, спрятала лицо в алые бутоны гвоздик и быстрым, но не
очень уверенным шагом - словно ожидая, что е„ окликнут, вернут - вышла из
аудитории.
   А Андрей остался.
   Один...
 
 
   ***
 
   И на следующий день Алиса снова прошла мимо Андрея, ничего не сказав
ему.
   Прошла мимо, глядя куда-то сквозь него, стараясь не встречаться с ним
взглядом.
   Словно его и не было...
   Словно он продолжал быть для Алисы прозрачнее стекла.
   И снова Андрей сидел один в сво„м "малиннике" на лекциях в "десятке" и
буравил взглядом затылок Алисы, мысленно умоляя е„ посмотреть на него.
   И снова, когда она оборачивалась, почувствовав его настойчивый взгляд,
трусливо отводил глаза.
   Так продолжалось до конца декабря.
   А перед самым Новым годом, не дожидаясь сессии, Алиса забрала документы
и ушла с филфака.
   Уехала в Москву.
   Говорили, что она уехала не одна. С мужем.
   Анжелика, Алисина подруга, сказала Андрею, что она вышла замуж за
подающего надежды партийного работника, который полгода добивался е„ руки.
   Алиса, конечно, спала с ним, но замуж выходить отказывалась наотрез.
   А тут вдруг согласилась...
   и уехала.
   Только теперь Андрей