ли, что лицо женщины было спокойным и умиротворенным,
словно она уснула глубоким, как в давно забытом детстве, сном, который не
в силах потревожить никакие вселенские катаклизмы, даже падение в
гравитационную пропасть.
   Если бы Макс сейчас был жив, и если бы он увидел в этот миг Фабиолу, он
бы понял, что его любимая женщина счастлива...
   Манипуляторы деловито втянули в темное нутро ниши неподвижное тело, и
она закрылась, чтобы открыться уже на Земле, или на любой из планет
Федерации, где погибший должен быть похоронен с надлежащими почестями.
   Но Земля была очень и очень далеко.
   А спустя некоторое время прочные стенки капсулы не выдержали давления
окружающего пространства и раскололись, как орех.
   Но этого уже никто не видел, кроме безжалостного и всемогущего Бога.
   Который, скорее всего, ничего не заметил...
 
 
   5.
 
 
   "Вестник Галактической Федерации", 460 год Эры федерации, ј 12, с. 135.
 
   "4 июля 460 года в 87 секторе разведывательный спейсер "Робингуд"
   подвергся вероломному нападению цпехов. Корабль погиб, однако члены
экипажа, за исключением капитана корабля, Фабиолы Ксотос, были спасены
подоспевшим к месту катастрофы "Арматором", флагманом доблестных
Вооруженных Сил Федерации. По словам штурмана Яна, который держал связь с
капитаном до последнего момента, ее спас-капсула сбилась с курса и угодила
в гравитационное поле черной дыры. К сожалению, данный район Галактики
изучен плохо, поэтому спасательные работы пришлось прервать, чтобы
избежать еще больших жертв.
   Капитан Фабиола Ксотос объявлена пропавшей без вести.
   Скорее всего, доблестный капитан Фабиола Ксотос погибла...
   Командование Вооруженных Сил Федерации намерено представить Фабиолу
Ксотос к высокой награде.
   Память о Фабиоле Ксотос навсегда останется в сердцах граждан
Федерации..."
 
 
   20-25 июня 1994, ноябрь-декабрь 2001 
   © Алекс Бор, 2001

--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 09.07.2002 17:56




АЛЕКС БОР
 
 
                           Этот Мир - мой 
 
                               Фантазия 

 
   Олег безнадежно опаздывал на свидание. Он надеялся, что сумеет
разобраться с делами до шести вечера, но неожиданно ему на голову
свалились проблемы, которые истерично орали во весь голос, требуя
немедленного решения, и Олегу пришлось сделать с десяток важных звонков,
договориться о встречах с нужными людьми, от которых зависело если не все,
то очень многое. Когда же стрелка часов приблизилась к семи часам, вдруг
выяснилось, что кончается месяц и пора приводить в порядок бухгалтерские
счета, а Олег, как назло, сегодня утром отпустил пораньше с работы своего
бухгалтера. У бухгалтера домашнего телефона не было, так что Олегу
пришлось самому врубать компьютер и разбираться с цифирью.
   Словом, когда Олег наконец-то освободился, часы, словно издеваясь,
показывали четверть десятого. А он договорился о встрече с Таней на
двадцать один тридцать. Так что нужно было спешить. Но Староволжск -
городок небольшой, из конца в конец его можно пройти всего за час с
небольшим. А если под тобой быстрые немецкие колеса, то и получаса будет
много. Так что Олег даже успел заскочить в цветочный магазинчик на
Советской улице - глупо приходить на свидание с любимой девушкой с пустыми
руками.
   Свернув с моста на набережную Волги, Олег сразу же заметил Таню.
Девушка стояла у гранитной балюстрады, окаймляющей полукруглую видовую
площадку, с которой открывался прекрасный вид на Затверечье, на
многочисленные церквушки на фоне современных блочных домов. У балюстрады
часто останавливались автобусы с заграничными туристами, и пожилые
экскурсанты восторженно цокали языками и щелкали "кодаками", стремясь
запечатлеть русскую экзотику. Олег, как и большинство горожан, к
интуристам относился с пониманием: они оставляли в гостиницах и сувенирных
лавках так необходимые городскому бюджету доллары.
   Таня стояла, облокотившись о перила балюстрады, и не видела машины
Олега.
   Рядом с девушкой враскоряку стоял ее ярко-красный мотоцикл.
   Олег припарковался на платной стоянке у ресторана, расположенного в
недавно отреставрированном особняке, памятнике архитектуры восемнадцатого
века. Старинный фасад оживляли только три дорические полуколонны. Вывеска
слепила глаза ярким неоновым светом.
   Выйдя из машины, Олег расплатился с немногословным охранником
братковской наружности и направился к девушке. Таня, наверное, услышала
звук подъехавшей машины, поэтому стояла, повернувшись лицом к стоянке,
опершись острыми локтями о гранитные перила. Даже издалека Олег заметил,
что девушка недовольна его долгим отсутствием. Всем своим хмурым и слегка
надменным видом она показывала Олегу, что опаздывать на свидание - это
все-таки привилегия слабого пола.
   - Привет! - Олег вытащил из-за спины огромную огненно-красную розу на
длинной мясистой ножке и протянул ее Тане. При этом он подумал, что цветок
хорошо смотрелся бы на руле мотоцикла.
   - Привет, коли не шутишь, - хмуро ответила Таня. Но, увидев алый бутон,
сразу растаяла, и по ее радостной улыбке Олег понял, что девушка не станет
корить его за почти получасовое опоздание.
   Они поцеловались, слегка коснувшись друг друга губами.
   - Мы куда-то собрались? - Олег кивнул на мотоцикл, к сидению которого
были приторочены два ярко-красных защитных шлема.
   - Хочу показать тебе одно волшебное местечко, - ответила Таня,
улыбаясь. - Если ты, конечно, не боишься быстрой езды, - тут же добавила
она с мягкой усмешкой.
   - Ну какой же русский боится быстрой езды, - в тон ей ответил Олег,
тоже улыбаясь. Он знал, что Таня гоняет на мотоцикле не хуже любого
заправского байкера.
   - Ну, если ты такой смелый, то надевай шлем, и полный вперед" -
скомандовала девушка.
   Честно говоря, затея Тани пришлась Олегу не по душе. После тяжелого
рабочего дня не хотелось никуда мчаться сломя голову, рискуя сломать
голову отнюдь не в фигуральном смысле. Да и вообще, зачем куда-то ехать на
ночь глядя, когда можно спокойно посидеть в ресторане "На набережной",
выпить легкого вина, потанцевать в полутьме зала, оформленного в
готическом стиле, или просто послушать легкую музыку, заставляющую забыть
о тревоживших тебя в течение всего долгого дня проблемах... Но Олег
понимал, что его отказ, высказанный даже в мягкой форме, может сильно
расстроить девушку, которая решила приготовить ему очередной приятный
сюрприз.
   Они были знакомы чуть больше месяца, но Таня не переставала удивлять
Олега. Дочь известного в городе предпринимателя, владельца сети
продовольственных магазинов, коммерческие аппетиты которого, по
достоверным слухам, простирались даже до Москвы, Таня недели две скрывала
от Олега свое, если можно так выразиться, социальное происхождение.
   Одевалась девушка неброско: линялые джинсы и мятый свитер, иногда -
просторная футболка, но чаще всего - косуха в металлических заклепках, так
что ее можно было принять за неформала. Какое-то время Таня была
завсегдатаем молодежной тусовки, которая собиралась два раза в неделю, по
четвергам и воскресеньям, на площади Ленина, рядом с памятником вождю
пролетариата, и ее друзья-неформалы даже не подозревали о том, что девушка
- дочь одного из самых состоятельных предпринимателей Староволжска. Олега
удивляло, что данное обстоятельство так долго оставалось тайной для
профессиональных тусовщиков: Староволжск - город небольшой, почти все его
жители знакомы друг с другом, а если не знакомы сами, то имеют общих
знакомых, так что трудно, если не сказать невозможно, скрыть даже
незначительный факт своей биографии, все равно рано или поздно кто-нибудь
да расскажет о тебе всю твою подноготную. За это, кстати, Олег порой люто
ненавидел свой родной город...
   Тем не менее Тане удалось скрыть от своих друзей-приятелей самое
главное, и они так и не узнали о том, кто тусовался с ними два раза в
неделю.
   Тусовщикам было известно лишь то, что Таня посчитала нужным сообщить о
себе.
   Так что и Олег первоначально считал Таню бедной Золушкой, которой
требовалась не столько духовная, сколько материальная поддержка. Ну
посудите сами: разве будет родная дочь миллионера, разъезжающего по городу
в "Джипе-Чероки" с тонированными стеклами, ходить в заштопанной футболке и
джинсах с заплатами и вдевать в уши дешевые стеклянные сережки?
   Таня не возражала, когда Олег называл ее Золушкой, лишь грустно
улыбалась и тяжело вздыхала, из чего Олег сделал вывод, что девушка устала
от беспросветной жизни, порожденной постоянными заботами о куске хлеба, и
видит в своем новом знакомом прекрасного принца в белом "Мерседесе",
который поможет ей вырваться из мира бедности и страданий в прежде
недоступный ей мир богатства и счастья. Все женщины одинаковы, - считал
Олег, - все насмотрелись по телевизору мыльных сериалов и мечтают если не
выскочить замуж за состоятельных парней с машиной, квартирой и счетом в
швейцарском банке, то хотя бы завести себе богатого любовника, имеющего
аналогичные достоинства. Такова природа всех женщин, и Олег был уверен на
двести процентов, что его новая подружка ничем от них не отличается.
   Современные женщины рациональны до мозга костей, они знают, чего хотят
от мужчин и чего мужчины хотят от них.
   Однако Таня оказалась совсем другой. Она совсем не была похожа на своих
сверстниц, с которыми был близко знаком Олег и которые, признаться, ему
уже порядком надоели. Таня великодушно позволяла - именно позволяла,
другого слова не подберешь - гулять с собой по городу и водить себя в
ресторан, однако категорически отказывалась от денег и дорогих подарков.
   Словом, вела себя так, словно была высокородной, но внезапно
разорившейся аристократкой, чье родовое поместье было продано с молотка за
долги.
   "Нищая, но гордая", - с сожалением думал Олег в первые дни их
знакомства.
   "Просто гордая", - решил он, когда Таня рассказала ему, чья она дочь, и
понял, почему она отказывалась от его подарков и денег - отец мог
обеспечить девушку всем необходимым вплоть до ее собственной пенсии. Но
Таня словно прочитала мысли Олега и сердито выпалила ему: "Не думая, что я
из-за отца... Да, я ни в чем не нуждаюсь. Но если бы все было наоборот, я
бы все равно не стала брать у тебя денег. Не люблю, когда меня покупают",
- повторила Таня. Словом, в тот день они ничуть не поссорились, и Олег
вдруг понял: он любит Таню. Причем любит уже несколько дней - с их первой
встречи. Он влюбился в девушку с первого взгляда... Хотя начало их
знакомства не предполагало возникновения никаких высоких "чуйств" - по
крайней мере, у Олега.
   Познакомились они случайно, в день города. Олег прогуливался вечером по
многолюдным аллеям городского сада, надеясь завести очередное легкое,
необременительное для души и тела знакомство. Девушек вокруг было очень
много, одна краше и сочнее другой; казалось, в городском саду кто-то решил
устроить конкурс красоты, столько вокруг было оголенных локтей и коленей,
так что глаза разбегались и голова кружилась от предчувствия любви... И
вдруг Олег увидел невысокую черноволосую девушку с большими карими
глазами. Одетая в футболку-безрукавку и потертые джинсы, она медленно
брела по парковой дорожке, улыбаясь каким-то своим мыслям. Увидев девушку,
Олег решил, что этот экземпляр ему подойдет. Как раз то, что нужно, чтобы
с пользой для тела провести ночь. Олег избегал длительных серьезных
отношений, считая, что в двадцать пять лет еще рановато связывать себя
прочными узами брака, хоть официального, хоть гражданского. Да и деньги
целее будут... Так что программа действий предполагалась традиционной:
   завязать знакомство, понравиться, пригласить в ресторан, угостить
шампанским или коньяком, потом привезти к себе домой и развлекаться до
утра по полной программе. А наутро, простившись, тут же забыть даже имя
той, которая всю ночь согревала своим юным аппетитным телом его одинокую
холостяцкую постель... Именно так Олег и жил последние лет пять. Он не
считал, сколько девушек и женщин просыпалось утром в его постели, но
предполагал, что сотни полторы набралось бы, надумай он, по примеру
Пушкина, составить свой "донжуанский список". Жил Олег на окраине города,
в коттеджном поселке, прозванном острословами Долиной нищих. Двухэтажный
особняк из красного кирпича подарил Олегу отец на восемнадцатилетие. А два
года спустя отец погиб - два киллера расстреляли его из автоматов у его
московского офиса, за компанию отправив на тот свет шофера, телохранителя
и двух случайных прохожих. Убийц, как это часто бывает, не нашли, потому
что особо и не искали... Матери Олег не помнил - она умерла, когда ему не
исполнилось и трех лет. Так что Олег давно уже был "сам себе режиссер" и
ни перед кем не отчитывался за свою излишне бурную личную жизнь. Хотя,
если честно, на личную жизнь у Олега почти не оставалось времени - после
гибели отца к нему по наследству перешел его бизнес. Не весь, конечно,
пришлось немного поделиться, пожертвовать московским и петербургским
филиалами, ибо Олег не горел желанием отправиться на встречу с родителями
в расцвете молодых лет, когда жизнь только начиналась. Но и того, что
осталось, с лихвой хватало и на безбедную жизнь, и на развлечения с
девочками... Олег любил женщин, и женщины отвечали ему взаимностью - кто
рискнет отказать высокому стройному парню, жгучему брюнету с внешностью
Киркорова, в карманах которого небрежно так шуршат деньжата, и не какие-то
там вымороченные "деревянные", с которыми не пустят ни в одно приличное
заведение, а самые что ни на есть настоящие - с портретами американских
президентов. Нередко Олег подсаживал к себе в машину малолеток, девчат лет
четырнадцати-пятнадцати, предлагая подбросить их до дома. И подбрасывал...
   Но не сразу. Сначала он вез их к себе домой. "Нимфетки" были
смышлеными, они хорошо знали, чего хочет от них парень из белого
"Мерседеса", так что были совсем не против прокатиться по городу на
шикарной "тачке". Олег нисколько не боялся, что его могут привлечь к
ответственности за связь с несовершеннолетними. У него были деньги, и он
знал, что за деньги можно купить все; а что нельзя купить за деньги, можно
купить за большие деньги, и так далее... Так что Олег просто-напросто
покупал их молчание. Девушки, как уже говорилось, были смышлеными. И
циничными до мозга костей. Да и невинность свою они потеряли, наверное,
еще задолго до своего рождения и уже давно своим прыщавым и неумелым
сверстникам предпочитали мужчин лет на десять-пятнадцать старше. Так что
ни о каком, пользуясь терминологией уголовного кодекса, "растлении
малолетних" не могло быть и речи. Эти малолетние сами кого угодно растлят.
Как в анекдоте: "Доченька, тебе уже тринадцать лет, нам надо поговорить о
сексе", - "хорошо, мамочка, что ты хочешь узнать?"...
   С Таней годами обкатанный сценарий неожиданно дал сбой. Девушка сразу
призналась, что Олег ей нравится, однако сразу дала ему понять, что
разделит постель только со своим законным мужем, брак с которым будет
освящен Церковью. Таня, наверное, в силу своей наивности, всерьез верила в
Бога, читала религиозную литературу, раз в неделю ходила в церковь и
считала прелюбодеяние страшным грехом. Вначале Олег лишь саркастически
ухмылялся: дескать, ты можешь верить во что угодно и в кого угодно, моя
милочка, ты можешь сколько угодно пудрить мне мозги, но все равно станешь
моей. "От Сан-Антонио еще никто не уходил!.." Не сегодня, так завтра сама
прибежишь ко мне и запрыгнешь в мою постель... Олег начал ухаживать за
девушкой - что называется, распустил хвост, как павлин, но цель была одна:
   затащить Таню в свою постель. Затащить чисто из спортивного интереса -
ему давно уже не попадались девственницы...
   Однако случилось неожиданное - поухаживав за Таней неделю, Олег с
ужасом понял, что влюбился в нее. Влюбился искренне и безнадежно. До такой
степени, когда начинаешь терять рассудок и желаешь видеть предмет своего
обожания каждую минуту.
   - Может быть, лучше поедем на моей машине? - неуверенно предложил Олег,
теребя в руках шлем.
   - Все-таки ты боишься, - ответила Таня. - Думаешь, я задумала покушение
на твою бесценную жизнь?
   - Нет, я так не думаю, - торопливо ответил Олег, чувствуя, что краснеет.
   Но над городом уже легли сизые вечерние сумерки, так что Таня не могла
видеть краску, залившую щеки Олега. - Но опасаюсь. Говорят, что женщина за
рулем мотоцикла будет пострашнее "Фауста" Гете.
   - Ты читал "Фауста"? - удивленно вскинула брови девушка.
   - Нет, - ответил Олег, - просто так говорят...
   - Да, мужчины много чего говорят, - заметила Таня. - Когда они видят
женщину за рулем, они трясутся от страха и их сердца убегают в пятки. Вот
и ты трясешься...
   - Трясусь, - выдохнул Олег, - но не от страха.
   - А от чего? - Таня удивленно посмотрела на него.
   - Мне страх как хочется тебя поцеловать...
   И, не дожидаясь ответа, он порывисто обнял девушку и надолго приник к
ее губам, податливым и твердым одновременно. Таня ответила на его поцелуй.
   - Могу поспорить, - сказал Олег, с трудом отрываясь от горячих губ
девушки, - что твоя колымага не проедет дальше ста метров!
   - Могу поспорить, - улыбнулась Таня, - что она проедет гораздо дальше!
- карие глаза девушки возбужденно сверкнули.
   - Хорошо, спорим! - загорелся Олег. Он еще ощущал на своих губах
сладкий вкус поцелуя. - На десять поцелуев принцессы. В роли принцессы -
ты...
   - А в роли принца, конечно же, ты, - насмешливо проговорила Таня. -
Тоже мне, лорд с планеты Земля... - Олег не понял Таниной реплики, но
переспрашивать не стал. - Хорошо, спорим. Если я проиграю, ты целуешь
меня. А если проиграешь ты, то... - Таня пристально взглянула в глаза
Олега, обжигая его сердце карим взглядом.
   - Ты меня запутала, принцесса, - смущенно проговорил он, - получается,
что я буду должен тебе в любом случае?
   - Конечно, - кивнула девушка, хитро прищурившись. - Или ты против?
   - Нет, конечно... Я только не понимаю, зачем нам спорить, если я могу
тебя поцеловать и так?
   Он снова хотел обнять девушку и прильнуть к ее горячим губам, однако на
этот раз Таня отстранила его губы, прикрыв ладонью, и сказала:
   - Не спеши...
   Олег поцеловал ее холодные пальцы.
   Пальцы остро пахли бензином, и это почему-то расстроило Олега.
   Руки хорошеньких девушек не должны пахнуть бензином. Они должны
источать тонкие ароматы самых изысканных французских духов...
   - Не спеши, - повторила Таня, но тихие звуки ее мягкого голоса были
такими нежными, такими обволакивающими, что сердце Олега заколотилось так
быстро, словно оно было маленькой сизокрылой пташкой, запертой в железной
клетке.
   И эта пташка заметалась в тесном пространстве, ограниченном острыми
железными прутьями, в поисках несуществующего пути на волю.
   Олег едва сдержался, чтобы не стиснуть девушку в своих объятиях...
   - Не спеши, - повторила Таня, которой, видимо, передалось возбуждение
Олега.
   Странные у них все-таки были отношения...
   Таня категорически возражала против секса, однако ничего не имела
против поцелуев. Причем поцелуев отнюдь не братских, то есть чисто
символических, а самых что ни на есть настоящих, горячих и страстных. И
целовалась она так, что Олегу казалось, что Таня боится, что этот поцелуй
окажется последним в ее жизни. И она вкладывала в него всю свою
нерастраченную девичью нежность, всю еще не раскрывшуюся женскую
чувственность, полностью отдаваясь во власть стихийной, испепеляющей душу
страсти, словно желая раствориться в губах Олега, так что у него, знающего
толк в поцелуях, замирало сердце и захватывало дух, и ему тоже не
оставалось ничего, кроме как умереть, когда застывшая от наложенных на нее
волшебных чар душа покидала дрожащее от волнительной страсти тело, улетая
куда-то очень далеко, полностью исчезая там, где не существует ни
пространства, ни времени...
   После таких поцелуев Олег долго не мог прийти в себя. А