о
Франкенштейн даже не обратил внимания на эти слова.
   Брил наконец откопал наполовину съеденный кусок  пирога.  Он  отломил  от
него часть и, отряхнув крошки со своих пальцев, отправил кусочек себе в рот.
Чавкая, он проговорил:
   - По крайней мере здесь мы в безопасности.

Глава 14

   Ролевая Игра. Достоинство любой жертвы, малой  или  большой,  может  быть
оценено только тем персонажем, который ее принес. Маленькие жертвы  зачастую
могут перевесить великие дела, сделанные без всякой необходимости.
   Книга Правил

   Пока Корукс и его подручные-мародеры шарили по развалинам Тайра в поисках
пропавшего профессора, Верн  уже  пересек  второй  гексагон  мертвой  земли,
надрываясь от изнурительного бега.
   Ночь была прохладная и  ясная.  Он  задыхался  в  сухом  воздухе,  но  не
переставал двигаться дальше к востоку. По возможности он  старался  выбирать
горные тропы, чтобы скрыть свои следы. Раньше середины утра Корукс  вряд  ли
начнет выслеживать его за городскими стенами.
   К рассвету Верн тем не менее рассчитывал оказаться уже на другой  стороне
заросших травой холмов.  Один  холм  был  покрыт  высокими,  тесно  стоящими
скелетообразными деревьями. Тонкие ветви были мертвы так долго, что казались
совершенно окаменевшими.
   За время заточения  Верн  успел  определить,  что  восток  был  бы  самым
предпочтительным направлением для побега. Он мог пойти и к Ситналте, на  юг.
Он мог бы отправиться и на запад, где горы и  лесистая  местность.  Там  ему
было гораздо проще спрятаться, но Верн никогда не охотился и у него не  было
навыков для жизни в лесу, так что любые монстры Серрийка могли  бы  спокойно
отловить его снова. Если бы, конечно, стали искать в правильном направлении.
   Его единственный шанс был в том, чтобы запутать преследователей,  навести
на ложный след. Он направился прямо к запретной зоне, к той  местности,  где
страшная битва со Скартарисом привела к разрушению самого пространства.
   Там все должно быть необыкновенно и странно - по крайней мере об этом  он
слышал. Монстры трепетали перед этим местом. Ни один персонаж не  направился
бы туда намеренно, и это обстоятельство было решающим для Верна. Кроме того,
хотя он сам и не хотел это признать, тайна загадочного  места  задевала  его
природное любопытство.
   Верн совершенно ослабел. У него не было с собой никакого питья, и вот уже
несколько недель ему приходилось  довольствоваться  малым  количеством  еды.
После того как Серрийк заставил его создать пушку, Верн понял, что не  может
дольше оставаться на положении пленника. Еще  больше  терзало  его,  что  во
власти мантикора находится еще и ситналтанское оружие.
   Это оружие  обладало  огромной  мощью,  главным  источником  которой  был
корабль ТЕХ, а значит, оно соединяло реальное  и  воображаемое.  Это  оружие
могло оказаться смертельным не только для Игроземья, но и для самих Игроков.
Один из ТЕХ, Скотт, создал рычаг, воздействие которого может  превзойти  все
его ожидания. Тем более что рептильные мозги мантикора  лелеют  насчет  него
свои гнусные замыслы.
   Верн  проклинал  себя,  что  не  догадался  размонтировать   оружие   или
как-нибудь обезвредить его перед своим побегом. Но  Серрийк  держал  аппарат
под неусыпным наблюдением.
   Профессор убедился, что  взрывное  устройство  само  по  себе  оставалось
неповрежденным, и теперь тешил себя надеждой, что Серрийк не догадается, как
можно настроить часовой  механизм.  Но  это  была  слишком  слабая  надежда:
мантикор уже показал себя достаточно разумным.
   Верн размышлял, как Франкенштейн повел бы себя на его месте. И о том, что
Франкенштейн делает теперь. Его детекторы, наверное,  показали,  что  оружие
так и не взорвалось. Считает ли Франкенштейн, что его друг мертв? Что Виктор
вообще думает о нем и его неудачном походе?
   У Верна не было никакой возможности дать о себе знать.  У  него  не  было
никакой возможности бороться. Но он нанес ощутимый удар армии  Серрийка  уже
тем, что просто забрал с собой все свои не доведенные до конца разработки.
   Верн ковылял дальше и наконец достиг границы  между  гексагонами  мертвой
земли  и  территорией  лесистых  холмов.  Он  предпочел  идти   по   мертвой
территории, направляясь к северу, в надежде укрыться от  острых  глаз  своих
возможных преследователей.
   В середине дня стали заметны первые гексагоны разрушенной местности.  Они
были наклонены под разными углами, а  где-то  дальше  поддавалась  обозрению
зловещая туманная пустота, бесформенная и бесцветная, похожая на смертельную
рану Игроземья.
   Поднятая ветром пыль взвилась с гексагонов мертвой земли, запятнав  собой
чистое небо. Верн чувствовал себя так, словно проглотил  раскаленные  камни,
вываленные в песке. Его ноги тряслись. Его  шерстяное  пальто  было  слишком
жарким и липким, но Верн боялся  бросить  его,  чтобы  не  облегчить  задачу
преследующим его тварям.
   Верн с трудом шел вперед. Он не знал, что будет делать в запретной  зоне,
но вся его воля была сосредоточена на этой  единственной  цели,  поэтому  он
продолжал идти дальше.
   Вдруг где-то за собой Верн услышал слабое тарахтение, которое  постепенно
становилось громче. Он обернулся и увидел крошечное темное пятнышко.  Солнце
опускалось в сторону отдаленных горных гексагонов и слепило ему глаза.  Верн
прищурился, сожалея, что у него нет с собой оптической трубы.  Но  даже  без
увеличения он распознал ситналтанский  паровой  автомобиль,  который  быстро
приближался к нему.
   Сначала он решил, что бредит. Профессор  Франкенштейн,  видимо,  каким-то
образом узнал, где он, и теперь приехал спасти его. Он  ликовал.  Наконец-то
признаки цивилизации! Ну конечно, детекторы профессора Франкенштейна засекли
страшную аномалию в этой части Игроземья, и он решил сам изучить ее.
   Две фигуры, сопровождавшие паровой автомобиль, были  слишком  высоки  для
человекоподобных персонажей. Они передвигались  огромными  прыжками,  и  это
позволяло им развивать достаточную скорость, чтобы поспевать за машиной.
   Верн замахал руками, стараясь привлечь их внимание. Он закричал хриплым и
срывающимся голосом: "Я здесь, Виктор!"
   Машина развернулась и поехала прямо на него.  Судя  по  сильным  выхлопам
пара, водитель постоянно жал на газ. Верн протянул руки  ему  навстречу.  Он
заморгал своими красными воспаленными глазами.
   - Не очень-то ты торопился, напарник, - сказал он.
   Тут он разглядел неуклюжих монстров, скачущих за машиной.  Сквозь  марево
проступил ящеровидный силуэт Корукса.
   - Да уж, напарник,  -  пробормотал  Верн.  Его  изможденное  тело  словно
каким-то чудесным образом налилось новой энергией. Верн сломя голову побежал
по направлению к разрушенным гексагонам. Он не знал, какие опасности таит  в
себе эта земля, зато он точно знал, что будет, если  Коруксу  удастся  снова
захватить его в плен. Верн нужен был Серрийку живым,  но  вожак  слаков  мог
вволю потерзать профессора, не подвергая при этом опасности его жизнь.
   Верн заметил, что уже мчится по каменистой почве,  рискуя  каждый  момент
подвернуть ногу. Шум  парового  автомобиля  за  его  спиной  становился  все
громче, пыхтение двигателя и грохот колес забивали уши.  Прямо  перед  собой
профессор увидел первый гексагон, выломанный из поверхности Игроземья.  Там,
где обе зоны примыкали друг к Другу, кромка гексагона выступала  над  землей
примерно в половину человеческого роста.
   Верн ринулся к ней. Автомобиль не мог пересечь границу,  а  тогда  тварям
пришлось бы оставить его. Им бы пришлось двигаться  пешком,  так  же  как  и
самому Верну. Впрочем, гигантские твари и в этом случае вскоре  бы  схватили
его.
   Но Верн предпочел не думать об этом  и  плюхнулся  на  колени,  достигнув
приподнятой границы гексагона. На ощупь она была твердой и глянцевитой. Верн
вскарабкался на край гексагона и побежал вверх по склону. И  чем  дальше  он
бежал, стараясь двигаться быстрее, тем круче становился склон.  Прямо  перед
профессором простиралась серая пучина густого неподвижного  тумана,  за  ним
были черные пятна и пустота - ТА СТОРОНА. Верн  понимал,  что  она  означает
верную смерть для него.
   Гигантские твари тоже уже перебрались через границу гексагона и с воплями
устремились за ним. Либо они захватят его в плен, либо он умрет.
   Неожиданно спокойное достоинство  разлилось  по  всему  измученному  телу
Верна. Разве это не есть самая подходящая смерть для великого  изобретателя?
Можно  ли  вообразить  более  совершенный  конец  для  мудрейшего  из   всех
мыслителей Ситналты, чем безрассудный прыжок в  самую  великую  и  волнующую
тайну Вселенной?
   Закрученные ветром облака пыли  поднялись  с  гексагонов  мертвой  земли.
Глаза и щеки Верна заныли от песка, принесенного ветром. Не колеблясь  более
ни секунды, профессор рванулся вперед.
   За его спиной раздалось громкое улюлюканье, и косматая тварь величиной  в
десять футов схватила его за пальто.
   Верн напрягся, стараясь вырваться на свободу. Он высвободился  из  своего
пальто, вывернув рукава наизнанку, и снова бросился вперед, но упал.  Монстр
изорвал пальто в  клочья,  оторвал  даже  рукава  и  снова  прыгнул  вперед,
стараясь нагнать Верна.
   Тут земля стала трястись и словно проваливаться куда-то.  Весь  гексагон,
казалось, пытался вырваться из своего гнезда и рухнуть  в  пустоту.  Раскаты
грохота будто рассекли небесный свод.
   Угол, под которым была наклонена  поверхность,  стал  больше,  и  монстр,
поймавший Верна, полетел обратно к границе гексагонов, кувыркаясь и  хрюкая.
Но он сжимал профессора  под  мышкой,  словно  полено.  Верн  изо  всех  сил
барахтался, сопротивляясь. От монстра несло гнусным прогорклым запахом,  как
будто вся желчь мира была выпарена кем-то до состояния густого желе.
   Впереди, по другую сторону черной линии, возле парового автомобиля ожидал
Корукс. Вторая волосатая тварь наклонилась, чтобы  принять  Верна  у  своего
товарища. Первый гигант поспешил сделать еще шаг как раз в тот момент, когда
гексагон снова вздыбился и загрохотал.
   Оба монстра упали. При этом Верн сумел вывернуться  из-под  мышки  первой
твари. Шестигранник резко изменил свой наклон, и оба слака покатились,  суча
ногами по камням и песку, набирая скорость по мере  того,  как  устремлялись
вниз. Их крики стали пронзительней от ужаса: впереди была великая пустота.
   Верн пополз к черной кромке гексагона.  Он  попытался  собрать  всю  свою
волю, чтобы заставить себя остановиться. Его разум продолжал  настаивать  на
том, что он должен умереть, обязан погибнуть здесь,  но  предательское  тело
двигалось, повинуясь своему инстинкту самосохранения.
   Он  добрался  до  линии  как  раз  в  тот  момент,  когда   земля   стала
проваливаться, словно камень, выкатившийся из-под  его  ноги.  Верн  пытался
зацепиться за что-нибудь руками, схватился за кромку и в тот же миг  услышал
странный хлопок. И тут Верн понял, что гексагон провалился в никуда.
   Он  обернулся,  чтобы  бросить  прощальный  взгляд   на   целый   участок
территории, а тот, вместе с двумя волосатыми гигантами,  выглядящими  теперь
как два пятнышка, летел прочь, становясь все меньше и  меньше.  Вокруг  него
сгущалась космическая пустота.
   Верн заскрежетал зубами, локтями и ладонями пытаясь уцепиться  за  грубую
поверхность мертвой земли. Его ноги болтались под ним,  ничего  не  касаясь.
Ему хотелось отцепиться, упасть и увидеть - пусть даже на один короткий миг,
- что же ожидает его там, внизу.
   Но вместо этого  он  напрягся  и  подтянулся  вверх.  До  него  донеслось
шипение, и он высунул голову, выставив свою  бороду  из-за  камней  на  краю
мира.
   Верн увидел вожака Корукса, склонившегося над ним. Он подумал,  что  слак
мог бы спихнуть его с кромки, более того, он даже надеялся на это в  глубине
души, но он знал, что этого не случится. Корукс мог поплатиться  собственной
жизнью за потерю пленника.
   - Я надеюсь, ты понял, что с нами лучше не играть  в  сомнительные  игры.
Слак наклонился, схватил Верна за руку и перетащил через край, распластав по
твердой поверхности.
   Далеко внизу, внутри пустоты рождались звуки, напоминающие раскаты грома.
   Корукс швырнул Верна в паровой автомобиль  и  отпустил  тормозной  стопор
после того, как сам устроился рядом с пленником.
   - Серрийк приказал войскам выступать. Сейчас мы начинаем  наступление,  -
сказал он. - И нам нельзя терять время.

Глава 15

   Союзники Мы играли в свои игры. Мы развлекались. Но Правила изменились, и
теперь мы стоим перед лицом игры в выживание.
   Тэйрон, вождь племени хелебаров

   Воины Делраэля  наконец  притерлись  друг  к  другу.  Они  научились  так
понимать приказы, чтобы действовать слаженно, как единое целое.
   За время долгого похода  они  прошли  через  все  стадии,  как  и  ожидал
Делраэль:  первоначальный  восторг  от  предвкушения   будущих   приключений
постепенно перешел в ноющую усталость  от  бесконечных  переходов  с  одного
гексагона на  другой,  появилось  недовольство  скудной  пищей  и  бедностью
походных условий на протяжении долгого времени. Наконец, когда  они  шли  на
север  по  хребту  Гор  Призраков,  даже  возникла  неприязнь  к  соблюдению
дисциплины.
   Делраэль посылал разведчиков искать подходящие места для устройства засад
на воинов Серрийка и следить за продвижением армии слаков.
   Войско  мантикора  в  походе  сильно  растянулось  по  каменистой  горной
местности, особенно если учитывать авангард. Серрийк все еще не догадывался,
что буквально в нескольких шагах от него находится армия противника.
   Ловушки и засады должны были  не  столько  доставить  Серрийку  серьезные
неудобства, сколько вызвать раздражение и принудить к яростному наступлению.
   Войско Делраэля двигалось и ночью, при свете факелов.
   К тому времени, как восходящее солнце осветило путь, боец Ромм  вместе  с
двумя другими разведчиками вернулся назад и доложил о том, что видел.
   - Следующий гексагон - территория лесистых холмов. -  Он  замялся.  -  Мы
чувствовали чье-то присутствие. Знаешь, как бывает иногда, когда ты  один  в
густом лесу. Кажется, что кто-то наблюдает за тобой.
   Делраэль кивнул, и по его лицу  пробежала  легкая  улыбка.  Он  прекрасно
понял, чье это было присутствие.
   - Я думаю, что у нас не будет особых проблем с хелебарами. Не беспокойся.
   Ромм посмотрел  на  него  так,  словно  решил  задать  вопрос,  но  потом
передумал и отправился в обоз, чтобы перекусить.
   Делраэль достал из  планшета  одну  из  тех  крупномасштабных  карт,  что
изготовил Вейлрет еще в Цитадели. Интересно будет  взглянуть,  как  поживает
Лидэйджен после лесного пожара.

***

   По мере того  как  войско  приближалось  к  территории  лесистых  холмов,
уцелевшие илваны, казалось, приободрились. Делраэль еще  на  примере  Талина
мог убедиться,  что  они  не  любят  отходить  далеко  от  деревьев.  Илваны
вырастали под защитой леса, жили по своим лесным законам и  благодаря  этому
могли быть неплохими воинами.
   Однако когда армия оставила за собой черные гексагоны гор,  илваны  снова
пришли в замешательство.
   Делраэль и сам ничего не мог понять. Лидэйджен, целый лесной гексагон, на
его глазах сгорел дотла. Это было совсем недавно, и теперь Делраэль  ожидал,
что при самой методичной и самоотверженной работе лесного народца он  увидит
только бесплодные склоны, очищенные от мертвых стволов,  да  рассыпанную  по
земле золу.
   Но лес Лидэйджена был  высок  и  стоял,  ощетинившись  ветвями.  Делраэль
подумал, что столь быстрое обновление леса могло быть вызвано потоком  магии
ДЭЙДОВ, некоего скопления духов, которое жило в лесу. Брил действовал  тогда
сообща с ДЭЙДАМИ, пытаясь усмирить огонь, но Лидэйджен погиб.
   Теперь лес снова предстал во всей своей пышности.., но что-то в нем  было
не так.
   Келлос, вождь илванов, подошел к Делраэлю и скривил  рот  в  малоприятную
гримасу.  Темные  круги  вокруг  его  суровых  глаз  придавали  ему   вконец
изможденный вид. Багровые синяки, оставшиеся от петли, выглядели как цветной
шелковый платок вокруг его  шеи,  а  когда  он  говорил,  его  голос  звучал
скрипуче и хрипло. С того дня, как его спасли от Черных Соколов,  Келлос  ни
разу не назвал Делраэля по имени.
   - Что-то не так с этим лесом. - Илван мотнул головой в сторону  деревьев.
- Похоже на удар в живот. Неужели ты не чувствуешь? Они все кричат. Этот лес
поражен болью.
   - Да, я это заметил.
   Нахмурившись, Келлос отошел от предводителя.
   Сами деревья были  тонкими  и  какими-то  неустойчивыми.  Их  ветви  были
узловатыми, словно пальцы  голодающего  человека.  Вся  сила  деревьев  была
направлена вверх, заставляя их расти так быстро, как только возможно,  делая
воздух в лесу упругим от напряжения.
   Это напомнило Делраэлю участки почерневшего леса на холмах близ Тайра. Он
подумал о том, согласился ли бы Джатен с таким сравнением. И  заодно  глянул
на Энрода. Казалось, тот был чем-то встревожен. Со  времени  смерти  Джатена
поведение Стража сделалось еще более странным.
   Воины  пробирались  сквозь  чащобу.  Делраэль  знал,  что   им   придется
остановиться здесь для отдыха и ночлега,  но  никто  не  выказывал  к  этому
особого желания.
   Келлос снова подошел к нему.
   - Кое-кто наблюдает за нами из-за деревьев. Даже  мне  с  большим  трудом
удалось заметить их. Но они здесь, они рядом с  нами.  -  Келлос  огляделся,
готовясь вытащить свой арбалет и зарядить его.
   Делраэль дал знать своим воинам, чтобы они остановились. Через  несколько
мгновений, когда все колонны подтянулись, он один вышел вперед, безоружный и
уязвимый, и стал напряженно вглядываться в деревья.
   - Я знаю, что вы здесь, хелебары. Я - Делраэль, прозванный  Кенноконогим.
Ваша Целительница Тайлан подарила мне новую ногу. Нольдир Скульптор  вырезал
ее для меня.
   Он приподнял свою штанину, чтобы  продемонстрировать  живую  древесину  и
свежую белую зарубку в том месте, где Анник ударила его мечом.
   - Позовите Тэйрона, Вождя племени.
   Наступившая  тишина  неприятно  удивила  Делраэля:   подозрительность   и
замешательство вовсе не вязались с его  представлением  о  хелебарах.  Но  в
прошлый раз он был покалечен и его сопровождало всего несколько товарищей. А
теперь он привел с собой целую армию.
   Делраэль ждал, мигая от напряжения.  В  этот  момент  один  из  хелебаров
отделился от деревьев прямо перед ним.
   Его волосы были темными и очень коротко подстриженными. На груди  никаких
украшений. Нижняя часть его тела была  телом  пантеры,  с  четырьмя  мощными
когтистыми лапами, пыльным мехом и скульптурно вылепленными  мускулами.  Его
пантерий хвост дергался.
   -  Мы  помним  тебя,  Кенноконогий.  Я   вижу,   многое   изменилось.   -
Человек-пантера оглянулся на частый лес. - Здесь тоже многое изменилось.  Ты
помнишь меня?
   Делраэль  взглянул  на  него,  но  ему  припомнился  хелебар  с  длинными
волосами, свисающими вдоль спины прядями, и с богатым ожерельем из  кедровых
шишек вокруг шеи.
   - Конечно, я помню тебя, Йодэйм Следопыт. Хелебар улыбнулся ему:
   - Ну, раз ты меня помнишь, мне не остается  ничего  другого,  как  только
тебя пригласить.

***

   Делраэль уселся, скрестив  ноги,  посредине  Поляны  Совета.  Он  смотрел
вдаль, туда, где гексагон лесистых холмов смыкался с гексагоном гор; эти два
участка были не совсем точно подогнаны и разделялись крутым обрывом.  Многие
хелебары преодолели его в последние мгновения пожара.
   Почти в самом центре поляны стоял небольшой саженец кедра, высотой где-то
по колено Делраэлю. Он вспомнил, что это было единственное кедровое  дерево,
которое уцелело во время  пожара  благодаря  падению  могучего  Отца  Кедра.
Отросток выглядел нормальным, живым и здоровым, разительно отличаясь от всех
других  деревьев,  которые  Делраэль  видел  в  Лидэйджене.  Где-то   внутри
гексагона  должно  было  находиться  такое  же  здоровое  дубовое   деревце,
возвращенное к жизни благодаря жертве Тайла