ому, что один человек  сильнее
другого.
   Делраэль облизнул губы.
   - Я предлагаю следующее решение. - Его голос  звучал  более  убедительно,
чем ему казалось. - Правило 10 предлагает единоборство для  решения  споров.
Анник, пусть твое войско выберет сильнейшего. А илваны пусть выберут своего.
- Он поднял брови и  посмотрел  на  бабу-предводительницу.  -  Такой  способ
решения задачи должен еще больше подходить вашей природе.
   Анник оглянулась на крошечных илванов, метнула  короткий  взгляд  на  тех
уцелевших, которые все еще  прятались  где-то  в  глубине  ветвей,  и  снова
улыбнулась Делраэлю, показывая свои огромные желтые зубы.
   - Может быть, ты не так уж и глуп,  Делраэль.  То,  что  ты  предлагаешь,
звучит разумно. Так каковы будут условия победы и капитуляции?
   Делраэль нахмурился, словно обдумывая ее вопрос, хотя на самом  деле  уже
давно все решил.
   - Ну, если победит представитель Черных Соколов, то моя армия уйдет, и вы
вольны делать с илванами все, что захотите, и я не буду мешать вам  в  этом.
Если  победит  представитель  илванов,  вы   раз   и   навсегда   прекратите
преследовать их и присоединитесь к  моему  войску,  чтобы  сражаться  против
настоящего врага.
   Услышав эти слова, Анник бросила  победоносный  взгляд  на  продолжающего
вырываться от Джатена главаря илванов и еще  нескольких  лесных  человечков,
привязанных к дереву. Условия Делраэля заставили многих из них застонать  от
страха.
   - В этом что-то есть, - сказала боевая  баба,  опустив  на  землю  клинок
своего массивного меча, так что  его  кончик  глубоко  вошел  в  кучу  золы,
оставшуюся от центрального костра илванов. Затем она продолжила:
   - Я - сильнейший борец во всем войске Черного Сокола. Благодаря этому я и
добилась всеобщего уважения. Но кого же выберут илваны? - Она  взглянула  на
маленького темноволосого человечка, которому наконец  удалось  вырваться  из
сильных рук Джатена и встать прямо.
   - Я Келлос. Это... Это была моя деревня. И я буду выбирать сильнейшего.
   Всадники Черного Сокола насмешливо переговаривались  между  собой.  Воины
Делраэля  казались  удивленными  и  смущенными,  не  вполне   понимая,   что
происходит и что они должны делать.
   Анник пренебрежительно улыбнулась Келлосу:
   - Не торопись, маленький паразит. Нам некуда  спешить:  битва  и  так  не
затянется.
   Келлос посмотрел на останки своего селения. Одно из  висевших  гнезд  все
еще продолжало гореть, и время от времени пучки глины и веток отделялись  от
него и падали на землю. Он посмотрел на  лужи  крови,  на  женщину,  которая
стонала подле него, корчась от боли в сломанном запястье. Третий  повешенный
илван лежал на земле с черным,  распухшим  лицом  и  глазами,  вылезшими  из
орбит. Молния сверкнула в глазах илвана, и он  внимательно  оглядел  сначала
Черных Соколов, а потом армию Делраэля. Затем выражение его лица  неожиданно
прояснилось, словно ему в голову пришла счастливая мысль.
   Он показал пальцем на самого Делраэля.
   - Ты - сильнейший, которого я выбираю. Ты, человек,  будешь  бороться  за
жизнь илванов, так же как и за свою собственную жизнь.
   Войско Черного Сокола казалось удивленным таким поворотом событий,  а  по
рядам армии Делраэля прошел сдержанный гул. Но Делраэль даже не пошевелился.
В глубине души он почувствовал облегчение. Он надеялся, что Келлос  подумает
об этом.
   Делраэль выпрямился,  вздернув  подбородок,  и  прищурился.  Он  взглянул
сначала на Анник, затем снова оглянулся на Келлоса. Он  вспомнил  маленького
Тэлина, илвана, покинувшего родную деревню, чтобы последовать за  Делраэлем.
Его преданный друг погиб прямо на его глазах при  нападении  Антедов.  Тогда
Делраэль был не в силах помочь маленькому илвану.
   - Я буду счастлив биться за вас, - сказал он. Когда он снова посмотрел на
Анник, та казалась еще  более  довольной.  Обеими  гигантскими  руками  баба
схватила свой массивный двуручный меч. Делраэль сразу усомнился в  том,  что
вызов на единоборство был такой уж удачной  идеей.  Он  не  чувствовал,  что
гораздо больше подходит для битвы с ней, чем, скажем любой из илванов.
   Но Делраэль прошел через все, что только может пройти воин: на его  счету
было огромное количество поисков; он сражался  с  огром  Гейротом,  колонией
гигантских муравьев, драконом Трайосом,  призраком  Кэйли  и  целыми  ордами
воинов Скартариса.
   - Ну, Делраэль, - она коротко усмехнулась, - начинай!
   Баба-предводительница подняла меч, держа его у самого плеча.
   Делраэль повернулся к Келлосу:
   - Я сделаю для вас все что смогу. Воспользовавшись тем, что он  отвлекся,
Анник прыгнула вперед, размахивая своим огромным мечом. Делраэль увидел, как
изменилось лицо Келлоса, и  в  тот  же  миг  Джатен  издал  предостерегающий
возглас.
   Но он уже бросился на землю.  Клинок  Анник  со  стонущим  звуком  рассек
воздух в том месте, где он только что стоял. Делраэль перекувырнулся и снова
вскочил на ноги, видя, что она готова к следующему удару. Ее  лицо  искажала
гримаса напряжения, словно вся она сосредоточилась на том, чтобы совладать с
тяжелым оружием. Она явно хотела отсечь ему голову,  прежде  чем  он  успеет
собраться для следующего удара.
   Делраэль  отпрыгнул  в  сторону.  Воины   Черного   Сокола   хихикали   и
переговаривались. Корим с каменным лицом наблюдал за ходом поединка.
   Делраэль выставил вперед меч, стараясь защититься. Теперь  боевой  пыл  и
ярость вскипали в его жилах еще сильнее, чем  прежде,  когда  он  чувствовал
только возмущение тем разбоем,  который  Черные  Соколы  учинили  в  поселке
илванов.
   Размахивая мечом,  он  старался  поднырнуть  под  длинный  клинок  Анник,
подступиться к  ней  поближе,  чтобы  ей  неудобно  было  использовать  свое
массивное оружие.  Но  баба-богатырь  так  низко  рубанула  кончиком  своего
клинка, что неминуемо выпотрошила  бы  Делраэля,  если  бы  тот  вовремя  не
отпрянул назад.
   В ушах Делраэля гремели приветственные  возгласы  и  крики  илванов,  его
собственного войска и Черных Соколов. Ему показалось,  что  он  слышал,  как
Тарея пожелала ему удачи. Он знал, что старая Сайя будет в ужасе следить  за
поединком, вспоминая о другой битве, в которой был убит ее муж.
   Делраэль чувствовал, что его мускулы звенят  от  напряжения.  Он  наконец
бился, делал что-то, действовал так, как должно быть в этой Игре. Но это был
бой с серьезным противником, а не с каким-нибудь жалким дураком.
   На какую-то долю секунды он замер, чтобы  перевести  дух  и  собраться  с
мыслями. Он снова посмотрел на Анник,  стараясь  думать  о  том,  как  лучше
сокрушить ее, а не как отомстить. Месть только отвлекла бы его мысли.
   Делраэль крепче сжал рукоять  своего  меча  и  ринулся  вперед,  стараясь
перебить удар  Анник.  Когда  оба  клинка  столкнулись,  лязг  металла  эхом
прокатился по  всему  лесу.  Делраэль  почувствовал,  что  его  руки  готовы
выскочить из своих суставов, как во  время  битвы  с  Гейротом,  вооруженным
шипастой дубиной. Но Гейрот был безнадежно глуп, а Анник  и  войско  Черного
Сокола - нет.
   Он все еще смотрел на бабий клинок, скрещенный с его клинком, но движение
ее левой руки отвлекло его. Анник освободила ее от  меча  и  вытащила  из-за
пояса длинный кинжал. Тяжелый меч в  ее  правой  руке  медленно  клонился  к
земле, по мере того  как  она  концентрировала  свое  внимание  на  кинжале,
направляя его в сторону Делраэля.
   Делраэлю удалось увернуться, но  лезвие  скользнуло  по  его  доспехам  и
распороло их, больно ужалив его между ребрами.
   Он размахнулся своим мечом, пытаясь выбить кинжал из  рук  Анник.  Но  он
заметил - слишком поздно, чтобы  успеть  что-то  предпринять,  -  как  Анник
отвела свой меч в сторону, низко к земле, потому что не  могла  поднять  его
одной рукой достаточно высоко,  чтобы  нанести  смертельный  удар.  Ее  лицо
исказилось от напряжения.
   Широкое лезвие вонзилось в незащищенную левую  ногу  Делраэля  прямо  под
коленом. Он услышал звук, похожий на чмоканье.
   Непереносимая боль потоками белого пламени вздымалась из ноги прямо в его
мозг. Делраэль закричал и упал на спину, не в силах  больше  думать  о  том,
чтобы двинуться с места.
   Сквозь боль он  услышал  крики  своих  воинов.  Ему  показалось,  что  он
различает среди них вопли илванов. Он пытался избавиться от плавающих  перед
глазами черных  пятен.  Когда  его  зрение  наконец  прояснилось,  он  решил
продолжить поединок, но чутье подсказывало ему,  что  он  проиграл,  что  он
никогда не будет  сражаться  с  ордами  Серрийка  и  спасать  Игроземье.  Он
погибнет здесь, от руки другого человека.
   Анник стояла над ним, обеими руками держа свой меч над головой. Ее кинжал
остался лежать неподалеку, там, где она его отбросила. Баба-предводительница
явно  намеревалась  отсечь  противнику  голову  прямо  здесь,  среди   углей
потухшего илванского костра.
   Но неожиданно довольная гримаса на ее лице сменилась выражением ужаса. Ее
крысиные хвостики, оттянутые тяжелыми железными шариками,  свесились  на  ее
лицо, подобно выпущенным щупальцам. Она оторопело уставилась на шрамы на его
ноге, не видя никаких следов крови.
   И Делраэль увидел только белый рубец,  выемку  на  куске  дерева  КЕННОК,
служившем, благодаря резчику-хелебару, ему ногой.
   Делраэль чувствовал сильную  боль,  но  его  магическая  нога  оставалась
невредимой. Целительница Тайлан показала ему когда-то, как ее чинить.
   Воины Черного Сокола столпились  вокруг  с  удивлением  на  лицах.  Анник
выглядела напуганной.
   - Да ты даже не человек! -  сказала  она,  с  трудом  выговаривая  каждое
слово.
   Делраэль, все еще держась за свой меч,  собрался  с  силами,  не  обращая
внимания на ноющую боль в ноге.
   - Неужели? - крикнул он.
   Затем он подался вперед и прыгнул  прямо  на  Анник.  Кончик  его  клинка
вонзился ей прямо в живот, наткнувшись на что-то твердое  глубоко  внутри  -
очевидно, спинной хребет - и, скользнув вбок, вышел между ребрами у  нее  на
спине. Кожа ее панциря сморщилась вокруг проступающего лезвия.
   Поток крови хлестал по темным доспехам бабы.  Глаза  Анник  выпучились  и
налились красным. Она хватала ртом воздух, кашляла кровью и наконец, потеряв
равновесие, повисла на мече у Делраэля. Она оставалась  в  таком  положении,
пока ее вес не заставил Делраэля  опустить  руки.  Она  сползла  по  лезвию,
рухнув поверх своего противника.
   Анник лежала на Делраэле, своим весом  не  давая  ему  вздохнуть.  Он  не
слышал  ничего,  кроме  ее  предсмертных  хрипов  и   бульканий.   Ее   тело
содрогалось, словно она пыталась двигаться, но  это  были  просто  последние
конвульсии. Вскоре Анник была уже мертва.
   Делраэль с трудом выполз из-под нее. Джатен помог ему подняться.
   - Ты выиграл, - сказал он.
   Делраэль набрал полные легкие воздуха:
   - Удивительно, да? Помоги мне встать. Тайрянин положил руки Делраэля себе
на плечи и потащил его вверх. Делраэль оставил  свой  меч  в  теле  Анник  и
попытался свободной рукой стереть кровь со своей  груди.  Но  темные  струи,
стекавшие по его кожаным доспехам, окончательно испачкали его. Он  посмотрел
на свою  поврежденную  ногу  и  увидел  большую  зарубку,  словно  от  удара
дровосека. Делраэль не обращал внимания на рану. Боль все еще разливалась по
его телу, но теперь уже он был в состоянии ее терпеть. Стараясь дышать ровно
и спокойно, он  взглянул  на  расстроенных  и  смущенных  всадников  Черного
Сокола.
   - Я выиграл этот бой, - крикнул он, задыхаясь. -  Согласно  Правилам,  вы
должны теперь оставить илванов в покое и объединиться с нами в нашей  борьбе
с мантикором.
   Искра гнева пробежала по рядам всадников Черного Сокола, но Корим  поднял
руку. Он разочарованно взглянул на бывшую предводительницу, которая лежала в
грязи лицом вниз. Вокруг ее тела  натекла  целая  лужа  крови.  Кончик  меча
Делраэля выступал из ее спины, все ярче сияя на солнце, по мере того  как  с
него стекала кровь.
   - Анник сражалась с тобой, - сказал Корим, - но я не  слышал,  чтобы  она
соглашалась на  твои  условия.  Остальные  всадники  одобрительно  хрюкнули.
Кто-то  засмеялся.  -  Поэтому  мы  не  считаем  себя  связанными   никакими
соглашениями.
   В войске Делраэля послышались  возгласы  возмущения  и  гнева,  а  илваны
завопили.
   Корим продолжал:
   - Тем не менее, если вы берете илванов под свою защиту, я не  думаю,  что
со стороны Черных Соколов будет мудро продолжать охоту на них. Но мы никогда
не присоединимся к твоей армии: слишком много различий между нами.
   Корим махнул своим луком и снова повесил его себе на плечо.
   - Но вы должны согласиться с тем, что враги Игроземья - это также и  наши
враги. Возможно, в один прекрасный день мы сможем сражаться бок о бок,  если
мы увидим, что вы бьетесь со смертельным врагом и нуждаетесь в нашей помощи.
   Корим махнул рукой двоим из всадников Черного Сокола.
   - Мы только заберем наших мертвых, Делраэль, а дальше делайте что хотите.
   Несколько всадников спешились  и  подошли  к  мертвецу,  лежавшему  возле
дерева. Они подняли его тело и перекинули через спину коня. Заодно выдернули
из него стрелы илванов и с отвращением швырнули их на траву.
   Корим самолично перевернул тело Анник и вытащил меч Делраэля. Без всякого
выражения на лице он протянул  клинок  победителю.  Джатен  взял  его,  едва
взглянув на Черного Сокола, но Делраэль  продолжал  пристально  смотреть  на
Корима.
   Воины Черного Сокола заканчивали свои приготовления,  не  переговариваясь
ни, с Делраэлем, ни с его бойцами. Делраэль махнул рукой  своим,  приказывая
им не препятствовать. Корим  умело  привязал  тело  Анник  к  седлу.  Лошадь
взволновалась, почувствовав запах крови и мертвого  тела.  Всадники  Черного
Сокола снова сели на своих коней.
   Келлос смотрел на них, едва сдерживаясь. Делраэль,  стараясь,  чтобы  его
голос звучал ровно, несмотря на пронизывающую боль, обратился  к  маленькому
человечку:
   - Собери всех своих уцелевших соплеменников. Освободи остальных  и  найди
всех, кто остался в живых из твоего народа. Илваны идут с нами.
   Корим один раз встретился с Делраэлем глазами, но ничего не  сказал.  Без
единого слова войско Черного Сокола въехало прямо в лес.
   Тогда Делраэль позволил себе расслабиться.

Глава 10

   Нежданные гости в Ситналте Мы не должны винить ТЕХ за все, что происходит
с нами. Персонажи сами несут ответственность за свои  собственные  действия.
Никто не может нести эту ношу за нас.
   Дирак, городской глава Ситналты

   Поисковая тропа белой полоской пролегала  в  траве.  Вейлрет  прищурился,
глядя вдаль. Стены Ситналты были столь  высокими,  что  были  видны  даже  с
такого далекого расстояния.
   - У меня прямо камень с души упал, когда я увидел ее, -  сказал  Брил.  -
Хотя мы не слишком позабавились здесь в прошлый раз.
   Это было первое человеческое поселение, которое им встретилось с тех пор,
как они отделились от основной армии.
   Ноги Вейлрета были совершенно стерты, а все тело болело, но воодушевления
в нем было еще больше, чем утомления. Хотя Брил постоянно жаловался на  боль
в суставах, холод и  ночевки  под  открытым  небом,  ему  все  же  удавалось
поспевать за Вейлретом.
   - Кажется, твоя борода стала еще гуще, - заметил Вейлрет.
   - Скорее, это мое лицо стало меньше, - пробормотал Брил. Он явно был не в
настроении беседовать.
   Их поход протекал ровно и  гладко,  но  Вейлрету  не  терпелось  поскорее
добыть Камень Земли и вернуться под защиту войска. Он провел  слишком  много
времени, изучая старинные предания, вместо  того  чтобы  размахивать  мечом,
поэтому не смог бы сразить множество противников,  если  бы  дело  дошло  до
битвы. Вейлрет не был уверен в том, что Брил хорошо сумеет защитить их, даже
если воспользуется Камнем как оружием.
   Дозорные эркеры ситналтанских стен нависали над равниной. Вейлрет прикрыл
глаза рукой и  откинул  волосы  назад.  Он  не  смог  разглядеть  ни  одного
человеческого лица в бойницах.
   Вейлрет вспомнил, как они подходили к городу в первый раз и Делраэль  еле
ковылял, волоча за собой жесткую и негнущуюся ногу из дерева КЕННОК,  потому
что  магия  хелебаров  теряла  свою  силу  внутри  технологического   кольца
Ситналты. Увы, Делраэль никогда больше не  сможет  попасть  в  Ситналту,  не
рискуя превратиться в калеку. В тот раз Майер вышла из обзорной башни, чтобы
встретить их.
   - Привет, башня! - завопил Брил, но затем понизил голос.
   - По крайней мере они дадут нам супа и морковных котлеток, - сказал он.
   Вейлрет некоторое время ждал ответа, но  никто  так  и  не  показался  из
темных окон и бойниц.
   - Нам необходимо, чтобы ситналтане помогли нам пересечь океан  на  лодке,
или на воздушном шаре, или еще  как-нибудь.  Это  гораздо  важнее  морковных
котлеток.
   - Я не полечу на воздушном шаре еще раз! - возразил Брил. - Я предпочитаю
чувствовать под ногами твердую землю. - И он затопал  ногами  по  тропе  для
пущей выразительности.
   - Ну хорошо, если тебе удастся открыть способ передвижения через гексагон
воды пешком, ты вполне сможешь им воспользоваться.
   Брил фыркнул и посмотрел на город:
   - Ворота открыты. Давай войдем внутрь. Они вступили в Ситналту, и Вейлрет
оглянулся вокруг,  пораженный  тем,  как  все  изменилось.  Небо  оставалось
чистым, на нем не было  ни  следа  от  дыма  и  пара,  изрыгаемого  большими
фабриками. До путников доносились только голоса людей,  а  не  шум  безумной
суеты, которую Ситналта являла раньше. Вейлрет и Брил остановились на чистой
улице, вымощенной булыжниками в форме гексагонов.
   Маленький старичок торопливо семенил из здания, прилегающего  к  обзорной
башне.
   -  Вам  нельзя  оставаться  здесь!  -  затараторил   старичок,   усиленно
размахивая руками, словно стараясь спугнуть их и отогнать обратно к воротам.
   - Почему же? - сказал  Брил.  -  Мы  уже  были  здесь  раньше.  И  ничего
страшного не случилось.
   - Нет, нет, -  настаивал  старичок.  Его  темно-карие  глаза,  обведенные
морщинами, глубоко запали. Седоватые брови  напоминали  пожухлый  кустарник.
Выглядел старичок еще более дряхлым и усохшим, чем Брил. -  Уходите  отсюда,
пока оно не заметило вас! Если вы промедлите  еще  немного,  вам,  возможно,
никогда больше не удастся выбраться отсюда.
   Вейлрет склонился поближе к старичку.
   - Нам нужна ваша помощь. У нас нет другого выбора.
   Старичок казался совершенно расстроенным, и Вейлрет развел руками,  чтобы
выглядеть как можно более вежливо.
   - Не можете вы позвать Майер, или  профессора  Верна,  или  даже  Дирака?
Кто-нибудь из них в состоянии поговорить с нами.
   Брил  поморщился  при  упоминании  Дирака,  главы  городской  бюрократии,
который был автором многих изобретений - более семидесяти,  как  без  устали
повторяла его дочь Майер. Ведь этот унылый  чинуша  отказался  помочь  им  в
предыдущих поисках.
   - Вы не знаете какого-нибудь способа, чтобы связаться с ними?  -  спросил
Брил.
   Глаза старичка неожиданно загорелись.
   - Ну конечно! Лучшая коммуникационная система  во  всем  Игроземье.  Я  -
профессор Морзе - сам разработал ее, я оснастил ею все улицы  города,  чтобы
через электрическую связь можно было прямо  и  незамедлительно  связаться  с
любым районом. До сих пор не могу поверить, что  я  сам,  самолично  изобрел
такую великолепную штуку! В самом деле удивительно.
   Поток радости неожиданно прервался,  профессор  Морзе  приложил  палец  к
своим сморщенным губам.
   - Но кое-какие  линии  не  действуют.  Провода  лопнули,  когда  рушились
здания. Я.., так с кем вы хотели бы поговорить?
   - Майер, или профессор Верн, или профессор  Франкенштейн,  или  Дирак.  -
Вейлрет старался четче выговаривать имена, надеясь, что хоть какое-нибудь из
них дойдет до старичка-изобретателя.
   Морзе стал загибать пальцы.
   - Так, профессор Верн исчез уже давно. Это как-то связано с концом света,
по-моему. Я не очень интересовался. Майер тоже  уш