Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
лась и была вознаграждена - меня любезно подвезли
до дома, поскольку идти к Александре не было уже никакого смысла.
Было очень поздно, а слабость и апатия, которые я всячески изображала
в квартире Степы, действительно овладели мною. Выбравшись из душа и
зевая во весь рот, я с трудом доплелась до спальни.
"Подумаю об этом завтра" - пронеслась последней оправдывающей мыслью
знаменитая фраза Скарлетт, и я погрузилась в глубокий сон.
Глава 2
Стоя в коридоре на холодном полу босыми ногами, я пялилась на
серебряную зажигалку в своей руке. Я проснулась утром без будильника, и
первой мыслью было: а вдруг я ошиблась и зажигалка не Кряжимского? Но,
увы, знакомые витиеватые вензеля К.С.И. говорили об обратном. Яростно
пытаясь продрать заспанные глаза в ванной, я вспоминала все, что узнала
вчера, и пыталась продумать план действий.
Произошедшее казалось попеременно то дурным сном, то неудачной
шуткой. В невиновности Кряжимского я не сомневалась, но неприятности у
него могли возникнуть немалые. Все могло оказаться глупым совпадением,
но кто-то вполне мог воспользоваться удобным случаем и подставить его.
Приведя себя в порядок, я позвонила на работу и, проигнорировав
Маринкины жалобы на резко возросшее в связи с отсутствием двух штатных
единиц количество тяжелой работы, сообщила, чтобы и сегодня меня не
ждали раньше обеда. Первым делом я собиралась забрать машину - знакомый
механик обещал подсуетиться и сделать все быстро, а затем нанести визит
Валерии Борисовне.
Из головы не шли слова Кряжимского: "Уже ничего нельзя исправить. Я
такое натворил". Что он имел в виду? Проблема была еще и в том, что я
даже не могла позвонить ему и рассказать о случившемся. Сергей Иванович
не знал, где остановится, и вообще из вредности собирался держать место
своего пребывания в секрете. Чтобы вдруг срочно не вызвали, как ехидно
объяснял он.
В редакции я решила ничего не говорить. Да и что пока можно было
рассказать?
Я довольно жмурилась ласковому солнцу, закрывая дверцу моей "Лады".
Механик слово сдержал, машина снова была на ходу, погода исправлялась.
Признаться, я несколько опасалась, что Валерия Борисовна в глубине души
обижена на капитана за то, что тот не пустил ее в квартиру и не позволил
присутствовать при ее осмотре, и теперь любопытная соседка отнесется ко
мне с ревнивым недоверием. Я нажала на звонок, послышались быстрые
тяжелые шаги, и дверь распахнулась. При виде меня лицо у Валерии
Борисовны несколько вытянулось, явно не меня она ожидала увидеть, даже в
глазок не посмотрела, торопилась, а тут нате вам, стоит на пороге
такая...
- Здравствуйте, - вежливо поздоровалась я. - Вы ведь меня помните? Я
была понятой вчера.
Красноречивый взгляд показал мне, что она помнит, еще как помнит и не
забудет, как я нагло и бесцеремонно перехватила у нее внимание
следователя, отвлекла серьезного человека от работы и вдобавок была
допущена к самому интересному. Дама явно любила сенсации, особенно быть
свидетельницей чего-нибудь из ряда вон выходящего, а потом делиться,
делиться, делиться впечатлениями с благодарными слушателями. Поэтому я
решила не отвлекаться и прямо заявила:
- Вас ведь следователь выделил особо, - я подчеркнула это слово, -
назвав ценным свидетелем.
Дело в том, что я совершенно случайно здесь вчера оказалась, а
вообще-то я редактор газеты "Свидетель". - Торопливо порывшись в сумке,
я предъявила мое журналистское удостоверение.
В глазах Валерии Борисовны промелькнул интерес.
- И если бы вы согласились рассказать о том, что произошло, то на
основании ваших слов я могла бы написать статью, которая затем была бы
опубликована в нашей газете.
- Что за газета? - спросила она.
- Как, вы не знаете? - удивилась я. - Очень известная газета,
серьезная, с хорошей репутацией, у нее много читателей. - Я принялась
нахваливать "Свидетеля", впрочем, вполне заслуженно: как-никак, свое
детище. - Кое-что теперь, конечно, знаю и я, но, боюсь, объем
информации, которой я владею, настолько незначителен по сравнению с
вашим...
- А моя фамилия будет упомянута? - жадно поинтересовалась попавшаяся
в расставленные сети Валерия Борисовна.
- Разумеется, - поспешила заверить я ее. - А как же иначе?
- Ну, проходите, - решилась она.
Валерия Борисовна явно была образцовой домохозяйкой, меня даже
зависть взяла - ну как можно умудриться содержать дом в таком идеальном
порядке? Мы прошли на кухню, где огнем играли начищенные кастрюли и
сковородки, и я представила себе, какая война тут ведется даже с
крошками хлеба. Поэтому как-то нелепо выглядела закатившаяся под батарею
бутылка "Фронтовой" местного разлива. Хозяйка проследила за моим
взглядом, сильно покраснела и метнулась убирать:
- Это муж мой вчера.., того.., праздновал...
Я с непроницаемым видом понимающе кивнула - бедняга, наверное,
расслабиться захотел - и приготовила диктофон.
- Не возражаете, если я буду записывать наш разговор?
- Вы у меня интервью брать будете? - Валерия Борисовна таяла на
глазах. - Ну, значит, теперь уже позавчера, около десяти, я услышала
крики из Степиной квартиры. Ой, знаете, как ругались? Такая молодежь
пошла! И ладно бы Степка, так ведь и второй как орал! Ну тот, который
лет пятидесяти Я его уж, несколько раз здесь видела. Аккуратный такой,
импозантный, на вид совсем порядочный мужчина. Хотя, знаете, было в нем
что-то преступное... да-да, точно было, зверское такое выражение лица,
словно закоренелый какой-нибудь...
История обрастала подробностями, как снежный ком, на моих глазах.
- А вы его видели раньше? - поинтересовалась я. - Он часто заходил к
Степе? И они так всегда спорили?
- Ну, часто-нечасто, а периодически. Запомнила я его. А видела через
глазок: поглядываю время от времени - должна же я знать, что у нас по
подъезду за хулиганы шляются. А Степка парень-то достаточно тихий. Был,
- поправилась она. - Я этажом ниже живу, мне все и видно, и слышно .
"Не сомневаюсь", - мрачно подумала я.
- Но так в первый раз орали. Угрозы какие-то слышались...
***
- Вы сами слышали?
- Да там один раз как завопили "Убью!", у меня аж мороз по коже. А
потом несколько ударов было, и внезапно все стихло. Потом скрипнула
Степкина дверь...
- Именно его? - с надеждой переспросила я.
Валерия Борисовна только фыркнула.
- А затем спустился он, ну, убийца, наверное, - она вдруг перешла на
шепот. - Представляете, если я убийцу видела? Он такой высокий,
сухощавый, подтянутый...
Сердце мое, казалось, перестает биться: Кряжимский, точно он!
- Так ведь кто угодно мог еще зайти потом.
- А вот и нет! - торжественно провозгласила Валерия Борисовна. -
Ровно в половине одиннадцатого мы закрываем подъездную дверь, и вчера
была как раз моя очередь дежурить. Я спустилась следом за ним,
представляете, следом за убийцей! И закрыла дверь, так что больше уже до
семи утра, когда Павел Викторович с пятого этажа уходит на работу, в
подъезд никто зайти не мог! И следователь тоже говорил, что Степку убили
вечером.
Прикусив губу, я смотрела в окно. Кряжимский... Что же такое
получается?
- Вы ведь заметили, какой чистый у нас подъезд? Никаких тебе окурков
на лестнице, ни мусора, я уж не говорю о чем похуже. - Валерия Борисовна
явно и, надо заметить, небезосновательно гордилась достижениями местного
жилищного хозяйства. - Наш подъезд только днем открыт, хотя... - тут она
помрачнела, - Степу это не спасло.
- Убить можно и днем, а вот гадить днем в подъезде, это какие нервы
иметь надо, - рассеянно заметила я, целиком поглощенная своими мыслями.
Валерия Борисовна энергично закивала, соглашаясь со мной, от былой
неприязни не осталось и следа - ведь она могла упустить возможность
прославиться через газету.
- Никто не мог зайти после половины одиннадцатого, - продолжала она
тем временем деловито рассуждать. - Если только кто из соседей не открыл
дверь, конечно...
А вот об этом я и не подумала и уже с уважением взглянула на Валерию
Борисовну.
- А что, к кому-то часто заходят ночные гости? - спросила я.
- Да нет, - она пожала плечами, явно припоминая досье на каждого из
соседей.
Идея ночных посетителей пришлась ей по вкусу, но, к своему огорчению,
Валерия Борисовна была вынуждена констатировать:
- Не помню такого. Мы ведь здесь все тихие собрались. Степка
единственный был такой молодой, вот к нему-то и заходили иной раз
странные личности. Ломились как-то пару раз в дверь, но я на хулиганье
милицию наслала, а Степке устроила такую выволочку! - Глаза Валерии
Борисовны подернулись ностальгической дымкой.
- И еще к нему часто приходила девушка, симпатичная такая
блондиночка, Настею зовут, но что-то я ее уже с неделю не видела.
***
Вот уж действительно ценный свидетель, но я не знала, что мне делать:
то ли восхищаться "настырной грымзой", как назвал ее капитан, то ли же с
криком ужаса бежать прочь. "И посадили туда соседку, и назвали таможня"
- перефразировался у меня в голове старый анекдот. Валерия Борисовна
умела бдить, как Цербер у врат ада, с той лишь разницей, что Цербер,
хоть все и видел, но сказать не мог - пес все-таки, а вот Валерия
Борисовна охотно делилась собранной информацией.
- Девушка? Бедняжка, наверное, ничего до сих пор не знает, -
высказала я предположение.
- Ну, вряд ли, - сидя боком к окну, Валерия Борисовна расправила
складки крахмальных занавесок, придирчиво осмотрев результат. - Меня ж
когда милиция про Степу расспрашивала, я и им про нее сказала. Давала
свидетельские показания, - сказала она, гордо раздуваясь от осознания
собственной важности. - Только вот сегодня, утром пораньше, к
следователю ходила.
Так, значит, до Насти я первая уже не доберусь, спать надо меньше. Да
и где ее искать?
- И как же идет работа у следствия? - будто невзначай вкрадчиво
поинтересовалась я.
- Так времени пока прошло всего ничего. Но вопросов задают ужас
сколько! Спрашивали еще, не говорил ли Степка, что уезжает. Вещи у него
в квартире собраны были.
Я выжидающе посмотрела на соседку убитого:
- И?..
- А мне откуда знать? - искренне удивилась Валерия Борисовна. - В
гости на чай ходить не доводилось. Он мне как-то дверь открыть помог,
замок сломался, я в дом не могла войти, а он с девушкой как раз по
лестнице поднимался. Ловко у него с замком получилось, на удивление. А
про отъезд - это у его хозяйки спрашивать надо: Степа квартиру снимал.
- А как бы ее найти? - на моем лице появилось озабоченное выражение.
- Вся информация и материалы, которые будут использованы в публикации,
должны быть тщательно проверены и объяснены. Иначе у нас не полагается.
Несколько недовольная, что статья будет написана не только с ее слов,
Валерия Борисовна все же сочла мои доводы разумными.
- Так уж получилось, что я хорошо знаю Таису, хозяйку квартиры, она
здесь сама жила, пока по наследству ей не достался домик с садом. Это,
конечно, не так близко к центру, но Таиса просто мечтала о чем-то
подобном. Такая увлеченная огородница, диву даешься! Телефона у нее нет,
но адрес я дам.
- Спасибо, - поблагодарила я, записывая улицу и номер дома в
блокнотик, чтобы не искать нужное место на компьютере, ломая голову, где
бы это могло быть. - А вы как соседка что могли бы рассказать о Степе?
Валерия Борисовна возвела очи к потолку, припоминая что-нибудь
поинтереснее, и вытащила карамельку из вазы на столе.
- Раньше к нему ходили большие компании, шумели иногда. И знаете,
были среди них какие-то отморозки, со стеклянным взглядом, все стены
пересчитает, пока по лестнице спустится. Потом прекратилось вроде, да и
мы на входную дверь замок поставили, дежурства расписали, кто когда
дверь запирает. Со Степой, думали, проблемы будут, молодой все-таки
парень, что ему так рано домой возвращаться, но он или вовсе не
приходил, а потом и вообще стал часто дома сидеть. На гитаре любил
играть, мне часто слышно было. А уж если он во двор вечерами выходил
играть, вся округа сбегалась послушать, как он поет. Была у него такая
привычка, деревенский парень, - оправдывая Степу, пояснила Валерия
Борисовна. - За то дружки и называли его иногда баюном. Хорошо пел.
- А чем он занимался? Друзья какие-нибудь были? Может, приезжал кто?
- Нет, - отмахнулась Валерия Борисовна. - Жил как волк в лесу,
особенно в последнее время.
Поначалу хоть кто-то появлялся, а уж потом только Настя да этот,
который убийца, изредка заходили.
- Почему вы думаете, что именно этот человек убийца? - упертая
уверенность соседки начинала меня раздражать.
- Потому что больше некому, - непререкаемым тоном заявила Валерия
Борисовна, теребя конфетную обертку.
- А точно никто больше не мог зайти? - не сдавалась я.
Валерия Борисовна с каменным лицом смотрела мимо меня, руки ее
яростно терзали фантик от несчастной карамельки.
- Я сама запирала дверь на ключ. Склерозом пока не страдаю и, между
прочим, очень аккуратна и пунктуальна, всегда точно выполняю свои
обязанности.
- Но может, у кого-то был дубликат ключа?
От Валерии Борисовны ощутимо повеяло арктическим холодом, мои
сомнения она явно воспринимала как личное оскорбление. Я поняла, что
нарвалась на какой-то "больной" пунктик, и поспешила сменить тему:
- А вы ведь смогли бы опознать уб.., того человека?
- Безусловно, я могла бы опознать убийцу, - ледяным тоном ответила
она. - В отделении с моей помощью даже составили его фоторобот. Очень
похоже, кстати, получилось.
Эх, взглянуть бы!.. Хотя я и так не сомневалась, чей портрет там
увижу. В голове появилась вредная идея, и, самую малость посомневавшись,
я все же решила ее реализовать.
- Слушайте, Валерия Борисовна, - жутковатым шепотом зашипела вдруг я.
- А ведь вы теперь в опасности! Если убийца узнает, что вы его видели...
Она испуганно взглянула на меня, такой мысли у нее явно не возникало.
- И правда, - заволновалась Валерия Борисовна. - Надо же...
Я многозначительно кивала головой.
- Минуточку, - спохватилась она, с подозрением глядя на меня. - Это
что же получается, вы в газете это все и напечатаете?
Я отвела глаза в сторону.
- А вдруг убийца и на самом деле решит меня... ну, чтобы не указала
на него.., убить? - последнее слово она произнесла на выдохе, почти
неслышно.
"Что, посмертной славы не захотелось?" - с мрачным удовлетворением
подумала я, выключила диктофон, долгим проникновенным взглядом
посмотрела на Валерию Борисовну и наконец сказала.
- Что ж, я могу отложить публикацию на некоторое время, разумеется,
так, чтобы она не успела потерять своей актуальности...
Валерия Борисовна торопливо кивнула, соглашаясь.
- Но и вы тоже должны как можно меньше распространяться об
обстоятельствах произошедшего и о нашем разговоре в том числе. Ну а я, в
свою очередь, очень надеюсь на вашу помощь. Ведь чем скорее мы
разберемся в этом деле - сами знаете, как иногда медленно работают наши
правоохранительные органы, - тем скорее вы будете в безопасности, а я,
завершив журналистское расследование, получу отличный материал, который,
кстати, во многом будет основываться на ваших показаниях, о чем я,
разумеется, обязана буду упомянуть. Согласны? Тогда вот вам мой телефон,
если что вспомните, звоните в любое время.
В машине я с облегчением вздохнула и на минутку расслабилась, закрыв
глаза. Общение с подобными людьми очень утомляет. Хорошо, что окна
Валерии Борисовны выходят на другую сторону дома, пронеслось в голове, а
то сейчас бы чувствовала на себе ее пристальный взгляд из-за занавески.
Она еще бы и номер моей машины записала.. Тьфу, неврастеничка! Сама же
ей представилась и телефон оставила. Да, Валерия Борисовна у кого хочешь
вызовет паранойю. Итак, Оля, что будем делать дальше? Почему-то Валерия
Борисовна убедила меня, что соседи, скорее всего, действительно не
открывали дверь, и эту версию я решила рассмотреть как запасной вариант.
Оставив Степиных друзей и девушку вопреки всякой логике "на потом",
ведомая каким-то шестым чувством, я поехала к Степиной
квартиродательнице.
Глава 3
Через час, вдоволь поплутав по незнакомым переулкам и потеряв всякую
веру в пресловутую женскую интуицию, я наконец нашла то, что искала.
Ах, я бы тоже не отказалась от такого наследства!
Небогатый, но симпатичный, опрятный домик прятался за деревьями, а
огромный сад с тропинками и многочисленными розовыми кустами вызвал во
мне легкое чувство зависти. Как, наверное, приятно просыпаться здесь,
распахивать окно по утрам, вдыхая напоенный цветочными ароматами воздух
и слушая пение птиц! Ага, а также вести непрерывную борьбу с комарами и
каторжно гнуть спину, копаясь на этих сотках.
Убедившись, что собак" в саду нет, я толкнула калитку и, пройдя по
мощенной плитками дорожке среди цветов, поднялась на крылечко и нажала
звонок. Никто не откликнулся. Немножко подождав, я позвонила еще раз, но
с тем же результатом. Расстроенная, я повернулась и, кляня себя на чем
свет стоит, направилась было назад, но у калитки столкнулась с
небольшого роста худенькой женщиной с забранными сзади в пучок седыми
волосами и квадратных очках.
- Вы ко мне? - спросила она, оглядывая меня с головы до ног.
- Наверное, да, - честно призналась я в своей неосведомленности. - Я
ищу Таисию... - я запнулась, так как не знала ее отчества.
- Значит, ко мне, - кивнула женщина. - Таиса, зовите лучше так.
Пойдемте, вы по какому делу?
По поводу яблоневых саженцев?
- Вообще-то нет, - ответила я, возвращаясь вслед за ней по той же
тропинке.
- А кажется, я вам обещала луковицы гладиолусов? Я уж думала, что вы
за ними не придете.
- Что вы, за такой красотой и не прийти, - сказала я, уважительно
глядя на цветочное буйство вокруг. - Но я насчет Степы, он квартиру у
вас снимает.
Она обернулась и пристально посмотрела на меня.
- А вы кто будете?
- Я из студенческого совета политехнического университета. Мы с ним
работаем вместе, ну и еще он у нас там кто-то вроде подшефного. Вернее,
не так. Наш совет помогает студентам, которые нуждаются в помощи, иногда
материально, иногда советом, словом, чем сможем. Степа же из деревни
приехал, ему в городе сложно было... Он уже две недели не появлялся на
занятиях, и дома у него никого нет.
Я как друг просто забеспокоилась. Соседи сказали про вас. Вы не
знаете, ваш квартирант никуда не собирался уезжать?
Она еще раз смерила меня взглядом. Мне с детства не раз говорили, что
у меня удивительно честные глаза, и теперь весь мой облик дышал
неподдельной тревогой и обеспокоенностью за друга, и Таиса, повернув
ключ в замке, сказала:
- Собирался, но, боюсь, это теперь уже неважно - вчера вечером его
нашли мертвым.
- Как?! - мои честные глаза, казалось, сейчас выскочат из орбит, а
челюсть так и останется лежать на груди. - Кто нашел?
- Почтальон. Принес телеграмму о том, что отец его болен, увидел
приоткрытую дверь, заглянул и пошел звонить в милицию.
- Надо же! - вырвалось у меня. - А вы откуда все это знаете?
- Только что из прокуратуры вернулась, они меня там тоже про Степу
расспрашивали.
- С ума сойти... Можно я присяду?
***
Таиса провела меня в светлую чистенькую кухоньку, тоже заставленную
цветами.
- Давай