акси вернулся в  отель  "Колизей".
Сэм была в спальне и ужасно нервничала.
   - Куинн, где ты был? Я страшно беспокоилась. Я проснулась в пять утра ...
тебя нет ... Бог мой, мы опоздали на свидание!
   Он мог бы солгать, но он был искренне расстроен. Он рассказал ей  о  том,
что он делал. У нее был такой вид, как будто ее ударили по лицу.
   - И ты подумал, что это сделала я? - прошептала она.
   - Да, - признался он. После случаев с Марше и Преториусом он стал одержим
идеей о том, что кто-то предупреждает убийцу или убийц. Иначе, как могли они
добраться до погибших наемников раньше, чем он и Сэм? Она тяжело  вздохнула,
справилась со своими чувствами и скрыла обиду.
   - Хорошо, так когда же состоится  настоящая  встреча?  Если  ты  все  еще
доверяешь мне.
   - Через час, в десять часов. Бар на улице Шалон, прямо за Таре  де  Лион.
Это далеко отсюда, так что отправимся сейчас же.
   Они снова поехали на такси. Сэм сидела молча, как бы  упрекая  Куинна  за
подозрение, когда они ехали по северному  берегу  Сены  с  северо-запада  на
юго-восток Парижа. Куинн отпустил такси на углу Шалон и  пассаж  де  Гатбуа.
Остаток пути он решил проделать пешком.
   Улица Шалон шла параллельно железнодорожным путям, идущим на Юг  Франции.
Из-за стены они слышали  грохот  поездов  и  стук  колес  на  многочисленных
стрелках. Это была мрачная и грязная улица.
   От улицы Шалон отходил ряд маленьких улочек, каждая из которых называлась
"Passage" и выходила на оживленную авеню Домениль.  Через  один  квартал  от
того места, где он расплатился с водителем, он нашел нужную улицу  -  проезд
Вотрен - и свернул в нее.
   - Чертовски грязная улица, - заметила Сэм.
   - Да; - согласился Куинн, - но он сам выбрал ее. Наша встреча состоится в
баре.
   На улице было два бара, и ни один из них  не  мог  составить  конкуренцию
фешенебельному заведению "Ритц".
   Бар "У Гюго" был вторым, примерно в пятидесяти ярдах от первого на другой
стороне улицы. Куинн открыл дверь и вошел.  Стойка  бара  находилась  слева,
справа  стояли  два  столика  около  окна,   закрытого   плотной   кружевной
занавеской. Оба столика были пусты. Да и во всем баре никого не было,  кроме
небритого хозяина, возившегося с кофейным  агрегатом  за  стойкой.  На  фоне
открытой двери и Сэм, стоявшей за ним, Куинн был хорошо  виден,  и  он  знал
это. Но человека в темной глубине бара было трудно разглядеть.
   Затем он увидел единственного посетителя  заведения.  Он  сидел  в  самом
конце комнаты за столом с чашкой кофе перед  ним  и  пристально  смотрел  на
Куинна.
   Куинн прошел  через  всю  комнату.  Сэм  следовала  за  ним.  Человек  не
двигался. Его  взор  не  отрывался  от  Куинна  и  только  на  одну  секунду
задержался на Сэм. Куинн встал над ним. Человек был в вельветовом пиджаке  и
рубашке с  открытым  воротом.  Редеющие  светлые  волосы,  возраст  ближе  к
пятидесяти, тонкое неприятное лицо со следами оспы.
   - Зэк? - спросил Куинн.
   - Да, садись. Кто она?
   - Мой партнер. Я остаюсь, если остается она. Вы хотели этой встречи.
   Давайте говорить.
   Он сел напротив Зэка, держа  руки  на  столе.  Никаких  фокусов.  Человек
смотрел на него явно недоброжелательно. Куинн знал, что он где-то видел  это
лицо раньше и подумал о досье Хеймана и  материалах  в  Гамбурге.  Затем  он
вспомнил. Сидни Филдинг, один из группы Джона  Питерса  в  Пятой  команде  в
бывшем Бельгийском Конго. Человек дрожал от еле сдерживаемых эмоций.
   Через несколько секунд Куинн понял, что это была ярость, но  смешанная  с
чем-то еще. Куинн много раз наблюдал это чувство в глазах людей во  Вьетнаме
и других местах. Человек был испуган, ожесточен и  сердит,  но  более  всего
испуган. Зэк больше не мог сдерживать свои чувства.
   - Куинн, ты сволочь. Ты и твои люди - лживые гады. Ты обещал,  что  охоты
за нами не будет, нам просто придется исчезнуть, и через пару недель ажиотаж
пройдет. Все это дерьмо. Теперь я узнаю, что Большой Пауль исчез, а Йанни  в
морге в Голландии. Ничего себе никакой охоты! Нас просто убирают!
   - Успокойся, Зэк. Не я обещал тебе все это. Я на другой стороне.
   Давай начнем с самого начала. Зачем вы похитили Саймона Кормэка?
   Зэк посмотрел на Куинна так, как будто тот спросил, горячо или холодно на
солнце.
   - Потому что нам заплатили за это, - ответил он.
   - Вам заплатили авансом за это? Так не ради выкупа?
   - Нет, выкуп был сверху. Наша плата была  полмиллиона  долларов.  Себе  я
взял двести тысяч, и по сто тысяч вышло остальным  трем.  Нам  сказали,  что
выкуп - это сверх, мы можем получить сколько захотим и оставить себе.
   - Хорошо, кто заплатил вам за эту работу? Клянусь я не был одним из  них.
Меня пригласили через день после похищения попытаться вызволить  юношу.  Кто
организовал все это?
   - Не знаю его имени и никогда не знал. Это был американец, это все, что я
знаю. Невысокого роста, толстый. Он нашел меня здесь. Бог знает, как он  это
сделал. Мы всегда встречались в номерах гостиниц.  Я  приходил  туда,  и  он
всегда был в маске. Но деньги платил вперед и наличными.
   - А как насчет расходов? Похищение ведь дело дорогое?
   - Это сверх оплаты. Платил наличными. Я вынужден был потратить сто  тысяч
долларов.
   - Входила ли в эту сумму оплата дома, где вы скрывались?
   - Нет, дом нам предоставили так. За неделю до похищения мы встретились  в
Лондоне, он сказал, где находится этот  дом  и  велел  подготовить  его  под
убежище.
   - Дайте мне адрес.
   Зэк продиктовал, а Куинн записал его. Найджел  Крэмер  и  специалисты  из
лабораторий полиции Лондона позже приедут туда и изучат  его  до  мельчайших
деталей в поисках улик и следов. Из документов станет известно, что  дом  не
был арендован, он был куплен на законных основаниях за 200 000 фунтов  через
некую  фирму  британских  юристов,  действовавшей  по  поручению   компании,
зарегистрированной в Люксембурге.
   Окажется, что эта компания - просто "почтовый  ящик",  была  представлена
вполне легально Люксембургским банком, который никогда  не  видел  владельца
этой компании. Деньги на уплату за дом пришли в  виде  переводного  векселя,
выпущенного швейцарским банком. Швейцарцы заявят, что вексель был куплен  за
наличные доллары в их отделении в  Женеве,  но  никто  не  сможет  вспомнить
покупателя.
   Дом этот, однако, был расположен вовсе  не  к  северу  от  Лондона,  а  в
Суссексе, к  югу  от  столицы,  около  Ист-Гринстед.  Зэк  просто  ездил  по
кольцевой дороге М 25, чтобы звонить с северной стороны Лондона.
   Люди Крэмера осмотрят досконально весь дом, и, несмотря на  все  старания
похитителей замести следы, они обнаружат несколько  отпечатков  пальцев,  но
это будут отпечатки Марше и Преториуса.
   - А как насчет "вольво"? - спросил Куинн. - Вы сами платили за него?
   - На, а также за фургон и  большинство  остального  оборудования.  Только
"скорпион" выдал бесплатно этот толстяк в Лондоне.
   Куинн не знал, что машина "вольво" была уже обнаружена около Лондона.
   Она простояла слишком долго на  многоэтажной  автостоянке  у  Лондонского
аэропорта Хитроу. После того, как утром в день  убийства  наемники  проехали
через Бакингэм. они снова повернули на юг и вернулись в Лондон.
   У Хитроу они сели на челночный автобус к другому воздушному  терминалу  в
Гатуике, проигнорировали аэропорт и если на поезд, идущий  на  побережье,  в
Гастингс. На отдельных такси они  приехали  в  Ньюхэвен,  а  оттуда  дневным
паромом в Дьеп. Прибыв во Францию, они разделились и ушли в подполье.
   Когда машину "вольво" осмотрела полиция аэропорта Хитроу, оказалось,  что
в дне багажника были проделаны отверстия для дыхания,  и  в  нем  сохранился
запах миндаля. Скотланд-Ярд, призванный на помощь, отыскал первого владельца
автомобиля. Но ее купили за наличные и обмен документов не был  завершен,  а
описание покупателя совпадало с личностью человека  с  рыжеватыми  волосами,
купившего "форд-транзит".
   - Это был толстяк, кто давал вам всю  внутреннюю  информацию?  -  спросил
Куинн.
   - Какую внутреннюю информацию? - спросила внезапно Сэм.
   - Откуда вы знаете об этом? - спросил подозрительно Зэк. Он явно  до  сих
пор подозревал, что Куинн мог принадлежать  к  его  работодателям,  ставшими
преследователями.
   - Вы действовали слишком хорошо, - сказал Куинн. - Вы  знали,  что  нужно
подождать, пока я не приеду, а затем потребовать личного разговора со  мной.
Я этого заранее не знал. Вы знали, когда разыграть приступ  ярости  и  когда
отступить. Вы потребовали заменить доллары на алмазы, зная, что это  вызовет
задержку, в то время, когда мы были уже готовы к обмену.
   Зэк кивнул. Да, перед похищением я получил инструкцию - что делать, когда
и как. Пока мы отсиживались, мне нужно было выдать ряд звонков.
   Никогда не звонить из дома, всегда из разных автоматов согласно списку.
   Это был толстяк, я уже знал его по голосу. Иногда он вносил изменения, он
называл это "тонкая настройка". Я делал все, как мне говорили.
   - Хорошо, - сказал Куинн. - И этот толстяк заявил вам,  что  после  всего
этого вы сможете легко исчезнуть, что охота за вами продлится около месяца и
при отсутствии следов выдохнется и вы сможете жить счастливо до конца  ваших
дней? И вы поверили этому? Вы действительно поверили, что можно  похитить  и
убить сына американского президента без всяких последствий? Поэтому вы его и
убили? Вам не нужно было убивать его.
   Лицо Зэка передернулось, глаза вылезли из орбит от гнева.
   - В том-то и дело, говнюк. Мы не убивали его. Мы высадили его на  дороге,
как нам было приказано. Он был жив и здоров, мы не  причинили  ему  никакого
вреда. И мы уехали. Впервые мы узнали, что он погиб, когда об этом  объявили
на следующий день. Я не мог этому поверить, считал,  что  это  ложь.  Мы  не
убивали его.
   С улицы Шалон в переулок свернул автомобиль. За рулем сидел один человек.
Второй сидел сзади, держа в руках винтовку. Машина ехала, как будто  пытаясь
отыскать что-то, она остановилась около первого бара, проехала почти до бара
"У Гюго" затем отъехала назад и остановилась между двумя барами, не выключая
мотора.
   - Мальчик, был убит бомбой, спрятанной в кожаном поясе, - сказал Куинн. -
Когда его похитили на Шотовер-Плейн этого пояса на нем не было.
   Вы дали ему этот пояс?
   - Ничего я не давал! - закричал Зэк. - Не давал! Это все дело рук Орсини!
   - Хорошо, расскажите мне об Орсини.
   - Он корсиканец, боевик,  моложе  нас.  Когда  трое  нас  отправились  на
встречу с тобой на склад, на мальчике было то, что он носил всегда.
   Когда мы вернулись, одежда на нем была новая. По  этому  поводу  я  задал
Орсини взбучку. Этот тупой ублюдок, нарушив приказ, ушел  из  дома  и  купил
это.
   Куинн вспомнил, что он слышал шум ссоры  наверху,  когда  наемники  пошли
проверять алмазы. Тогда он решил, что шум был из-за камней.
   - Зачем он это сделал? - спросил Куинн.
   - Он сказал, что парень  жаловался,  что  ему  холодно.  Он  сказал,  что
никакой беды не будет,  взял  и  пошел  в  Ист-Гринстед,  зашел  в  магазин,
торгующий туристическим снаряжением, и купил там все, что счел нужным. Я был
зол, потому что он ни слова не  говорит  по-английски  и  всем  своим  видом
привлекает внимание.
   - Одежда явно была доставлена в ваше отсутствие, - заметил  Куинн.Хорошо,
как он выглядит, этот Орсини?
   - Ему около тридцати трех лет, профессионал, но никогда не  был  в  боях.
Очень темный подбородок, черные глаза, шрам от ножа на одной щеке.
   - Почему вы наняли его?
   - Я его не нанимал. Я связался лишь с Большим Паулем и Йанни потому,  что
знал их по добрым старым временам, и мы поддерживали связь.
   Корсиканца направил ко мне толстяк. А теперь я узнаю, что Йанни мертв,  а
Большой Пауль исчез.
   - А что вы хотите от этой встречи? Что, вы считаете, я должен сделать для
вас?
   Зэк наклонился и схватил Куинна за руку.
   - Я хочу выйти из игры, - заявил  он.  -  Если  ты  с  теми  людьми,  кто
подставил меня, скажи им, что за мной не нужно охотиться. Я никогда, никогда
не стану говорить. По крайней мере с полицией, так что им ничего не грозит.
   - Но я не с ними, - сказал Куинн.
   - Тогда скажи своим людям, что я не убивал парня, - сказал Зэк. - Это  не
входило в нашу договоренность. Клянусь  моей  жизнью,  я  никогда  не  думал
убивать его.
   Куинн подумал, что если бы Найджел Крэмер или Кевин  Браун  заполучили  в
свои руки Зэка, то "жизнь" была бы тем самым сроком, который  Зэку  пришлось
бы отбывать в качестве гостя либо Ее Величества, либо Дяди Сэма.
   - Несколько  последних  вопросов,  Зэк.  Алмазы.  Если  вы  надеетесь  на
снисхождение, лучше было бы возвратить  их  для  начала  владельцам.  Вы  их
потратили?
   - Нет, - резко ответил Зэк. - Они здесь, все до единого.
   Он сунул руку под стол  и  вытащил  брезентовый  мешочек.  У  Сэм  широко
раскрылись глаза.
   - Орсини, - сказал Куинн бесстрастно. - Где он теперь?
   - Бог знает. Вероятно, вернулся на Корсику. Он приехал оттуда десять  лет
назад и работал в бандах Марселя, Ниццы, а затем в Париже. Это  все,  что  я
смог от него узнать. О, еще он сообщил, что родом из деревни Кастельбланка.
   Куинн встал, взял мешочек и посмотрел сверху на Зэка.
   - Вы влипли, приятель, влипли по уши. Я поговорю с  властями.  Они  могут
согласиться с тем, чтобы вы стали государственным свидетелем обвинения, хотя
полностью надеяться на это не стоит. Но я сообщу  им,  что  за  вами  стояли
другие люди, и возможно, за ними тоже кто-то стоял. Если они поверят  этому,
и если вы расскажете им  все,  они,  возможно,  оставят  вас  в  живых.  Что
касается тех, на кого вы работали, то у вас никаких шансов нет.
   Он повернулся, чтобы уйти. Сэм встала, чтобы последовать за ним.
   Словно предпочитая прикрытие, обещанное ему американцем, Зэк также  встал
и направился за ними к двери. Куинн остановился.
   - Последний вопрос: почему такое имя - Зэк?
   Он знал, что во время похищения психиатры и дешиф-ровщики  ломали  головы
над этим именем, пытаясь найти след, ведущий к подлинной личности  человека,
избравшего его. Они бились над вариантами таких имен, как Захарий,  Захария,
искали  родственников  знаменитых  преступников   с   такими   именами   или
инициалами.
   - На самом деле это было 3-Е-К, буквы на номере моего первого автомобиля.
   Куинн поднял брови в удивлении. Вот тебе и психиатрия! Он вышел на улицу,
за ним вышел Зэк. Сэм была еще на  пороге,  когда  тишину  переулка  нарушил
выстрел.
   Куинн не видел ни машины, ни стрелявшего. Но он услышал характерный  звук
пули, пролетевшей мимо его лица, и почувствовал щекой холодный ветерок. Пуля
прошла в одном дюйме от его уха, но не мимо  Зэка.  Она  попала  наемнику  в
основание горла.
   Быстрая реакция Куинна спасла ему жизнь. Ему был хорошо знаком этот звук,
что дало ему преимущество. Тело Зэка было отброшено к стояку двери, а  затем
стало падать на  землю.  На  какую-то  секунду  его  тело,  пока  не  упало,
послужило как бы щитом между Куинном  и  автомобилем,  стоявшем  в  тридцати
ярдах. Куинн рванулся назад в дверь, повернулся и, схватив Сэм, увлек ее  на
пол. Все это он проделал одним движением. Как только  они  упали  на  плитки
пола, прозвучал второй выстрел. Пуля прошла  над  ними  через  закрывающуюся
дверь и отколола кусок  штукатурки  стены  бара.  Затем  пружина  захлопнула
дверь.
   Куинн быстро пополз по полу на локтях и носках, таща Сэм за собой.
   Автомобиль проехал вперед, чтобы дать лучший угол обстрела стрелявшему, и
град пуль разнес вдребезги окно и изрешетил дверь. Бармен,  имя  которого  и
было по всей видимости Гюго, оказался не столь быстр. Он  стоял  с  открытым
ртом за стойкой, пока град осколков разбитых бутылок не обрушился  на  него.
Тогда он упал на пол.
   Выстрелы прекратились, видимо, стрелявший менял обойму. Куинн  вскочил  и
помчался к заднему выходу, таща Сэм за собой левой рукой,  а  правой  сжимая
мешочек с алмазами. Дверь за стойкой бара выходила в коридор с туалетами  по
обеим сторонам и прямо в плохо  освещенную  кухню.  Куинн  проскочил  кухню,
ударом ноги открыл дверь в конце ее, и они оказались на заднем дворе.
   Около стены стояли ящики с бутылками  из-под  пива,  и  по  ним,  как  по
ступенькам,  они  перебрались  через  стену  на  соседний  задний  двор.  Он
принадлежал мясному магазину на параллельной улице Пассаж де Гатбуа.
   Через три секунды они выскочили из магазина на глазах изумленного хозяина
на улицу. К счастью, рядом стояло такси. Старая дама с  трудом  высаживалась
из него, пытаясь  одновременно  отыскать  мелкие  деньги  в  сумочке.  Куинн
подбежал к машине первым, буквально поставил даму на тротуар и заявил ей: "Я
плачу, мадам".
   Он нырнул на заднее сиденье, все еще держа Сэм за руку, бросил на сиденье
мешочек с алмазами и потряс перед носом у шофера пачкой французских банкнот.
   - Давайте сматываться отсюда  быстро,  -  сказал  он.  -  Муж  моей  дамы
объявился здесь с нанятыми громилами.
   Марсель Дюпон был старый человек с усами, как у моржа, он водил такси  по
улицам Парижа свыше сорока пяти лет. До этого он воевал вместе со  Свободной
Францией. В свое время ему приходилось выбираться из  опасных  ситуаций,  на
один шаг опережая преследователей. К тому же он был французом, а  блондинка,
втянутая в такси, была действительно красавицей.
   А еще он был парижанином и знал, что такое толстая пачка  банкнот.  Давно
прошло то время, когда американцы давали по десять долларов на чай.
   Создается впечатление, что теперь большинство из них в  Париже  живет  на
десять долларов в день. Когда он резко рванул вверх  по  переулку  на  авеню
Домесниль, за ним остался черный след резины от колес.
   Куинн перегнулся через Сэм, чтобы захлопнуть дверцу  машины.  Что-то  там
мешало, и дверь закрылась только со второй попытки. Сэм откинулась на спинку
сиденья белая, как полотно. Тут  она  заметила  свою  драгоценную  сумку  из
крокодильей  кожи,  купленную  в  магазине  "Херрод".  Захлопнувшаяся  дверь
поломала каркас около основания и порвала по шву  подкладку.  Она  осмотрела
сумочку и подняла брови в удивлении.
   - Куинн, что это такое?
   "Это" было краем черно-оранжевой батарейки, которые используют в  камерах
"Полароид". Перочинным ножом Куинн распорол подкладку у основания сумочки  и
увидел, что это была одна из трех батареек,  комплект  которых  имел  два  с
половиной дюйма в ширину и четыре дюйма в длину.
   Передатчик состоял из печатной  платы,  также  помещавшейся  в  основании
сумки, от него шел провод к микрофону, спрятанному в заклепке в петле.
   Антенной  служил  ремень.  Это   был   профессиональный   прибор,   почти
произведение  искусства.  Для  экономии  батареек  он  включался  при  звуке
человеческого голоса.
   Куинн осмотрел все компоненты прибора на заднем сиденьи. Даже если бы  он
работал, то все равно с его помощью нельзя было бы передавать дезинформацию,
так как восклицание Сэм оповестило слушателей о том, что их секрет  раскрыт.
Он вытряхнул все содержание сумки на сиденье, попросил  шофера  остановиться
на повороте и выбросил сумочку вместе с электронным жучком в урну.
   - Что ж, это объясняет происшедшее с Марше и Преториусом, - сказал Куинн.
- Наверняка их было двое, один держался  поблизости  от  нас  и  сообщал  по
телефону своему напарнику,  который  добирался  к  жертве  быстрее  нас.  Но
почему, черт возьми, они не появились на месте ложного свидания этим утром?
   - У меня не было с собой сумки, - сказала неожиданно Сэм.
   - Не было чего?
   - При мне не было сумки. Я завтракала в баре,  ты  хотел  вести  разговор
наверху в номере. Я забыла свою сумку в холле, оставила ее на диванчике.
   Мне пришлось вернуться за ней, боялась, что ее могут  украсть.  Чертовски
жалею, что ее не украли!
   - Да. Все, что они слышали, это то, что я говорил шоферу, довести нас  до
угла улицы Шалон и слово "бар". В том переулке было два бара.
   - Но как