шоссе М 11 из Лондона в Кэмбридж и, как другие два  города
- к северу от Лондона. Маленький город  с  маленьким  полицейским  участком.
Агент в штатском прибыл к трем будкам через восемьдесят секунд  после  того,
как говоривший положил трубку. Слишком поздно. В этот час, когда закрываются
магазины и открыты пивные бары, на улице было полно народа, но нигде не было
видно человека, выглядевшего испуганным или в рыжеватом парике,  с  усами  и
затемненных очках, Зэк выбрал третий час  пик  -  ранний  вечер,  когда  уже
смеркается, но еще не темно, так как с  наступлением  темноты  в  телефонных
будках зажигаются лампочки. В подвале посольства Кевин Браун взорвался:
   - На чьей стороне работает Куинн? Он относится  к  этому  подонку  как  к
герою месяца!
   Четверо его агентов кивнули в унисон.
   В Кенсингтоне Сэм Сомервиль и Данкен МакКри задавали тот же вопрос.
   Куинн, лежавший на спине на софе, пожал плечами и вернулся к своей книге.
В отличие от новичков он знал, что ему нужно сделать  две  вещи:  попытаться
понять образ мыслей этого человека и завоевать его доверие.
   Он уже знал, что Зэк не дурак. До сих пор по крайней мере он сделал  мало
ошибок, иначе его бы поймали. Так что он должен был знать,  что  его  звонки
будут перехватываться и прослеживаться. Куинн не сказал ему  ничего  такого,
чего бы он сам не знал. Давая ему совет, как обеспечить свою безопасность  и
свободу, он знал, что Зэк и так предпримет эти меры предосторожности.
   Куинн лишь наводил мосты,  как  бы  ему  не  была  противна  эта  работа,
закладывал первые кирпичи отношений с убийцей,  которые,  как  он  надеялся,
заставят его невольно поверить, что у него и у Куинна одна цель -  совершить
обмен и что власти - скверные ребята.
   По своему многолетнему опыту жизни в Англии Куинн знал,  что  британскому
уху американский акцент может показаться самым дружелюбным в  мире.  Видимо,
протяжная  манера  говорить  легче  воспринимается,   чем   короткие   фразы
британской речи. Куинн усилил слегка свою протяжную речь.
   Но только слегка, так как было жизненно  важно,  чтобы  у  Зэка  ни  коим
образом не сложилось впечатление, что его разыгрывают или смеются  над  ним.
Было также очень важно, чтобы Куинн не дал понять Зэку как он его  ненавидит
за то, что тот мучает отца и мать мальчика, находящихся за  тысячи  миль  от
него. Он был настолько убедителен, что смог обмануть Кевина Брауна.
   Но не Крэмера.
   - Было бы хорошо, если бы он поговорил с подонком  немного  дольше,сказал
следователь Уильяме. - Кто-нибудь из наших коллег в графствах мог бы увидеть
его или его машину.
   Крэмер покачал головой.
   - Пока еще рано, - сказал он. - Беда в том,  что  констебли  в  маленьких
городках не умеют скрытно следить за  людьми.  Куинн  позже  увеличит  время
разговора, и, надеюсь, Зэк этого не заметит.
   В этот вечер Зэк не позвонил. Он позвонил на следующее утро.
 
*** 
 
   Энди Лэинг взял выходной и  полетел  на  внутренней  саудовской  линии  в
Эр-Рияд, где попросил и получил аудиенцию  у  генерального  менеджера  Стива
Пайла.
   Здание банка в столице Саудовской Аравии резко отличалось от здания банка
в Джидде, построенного в стиле форта иностранного легиона. Было видно, что в
Эр-Рияде банк потратил немало денег, построив башню цвета  буйво-линой  кожи
из  мрамора,  песчаника  и  полированного  гранита.  Лэинг  пересек  большой
центральный двор на уровне первого этажа. Единственный звук,  сопровождавший
его, был шум его шагов по мраморному полу и плеск воды в фонтанах.
   Даже в середине октября на улице было страшно жарко, но  во  дворе  банка
было, как в весеннем саду. После тридцатиминутного ожидания  его  провели  в
кабинет генерального менеджера. Кабинет размещался на верхнем  этаже  и  был
настолько шикарным, что даже  президент  "Рокман-Куинз",  остановившийся  по
пути в Эр-Рияде шесть месяцев тому назад, нашел, что он более  шикарен,  чем
его собственный пентхауз в Нью-Йорке.
   Стив Пайл был крупный человек,  грубовато-добродушный,  гордившийся  тем,
что  по-отечески  относился  к  молодым  работникам  всех   национальностей.
Красноватый цвет его лица указывал на то, что, хотя для простых  смертных  в
Саудовской Аравии существовал сухой закон, его собственный  бар  всегда  был
полон.
   Он приветствовал Лэинга с искренней теплотой, но и с долей удивления.
   - Мистер Аль-Гарун не предупредил меня о вашем приезде, я бы  прислал  за
вами машину в аэропорт.
   Мистер Аль-Гарун был менеджер в Джидде, саудовский начальник Лэинга.
   - Я не сказал ему, что еду, сэр, я просто взял выходной день. Я думаю,  у
нас там проблема, и я хочу довести ее до вашего сведения.
   - Энди, Энди, мое имя Стив, хорошо? Рад, что вы приехали. Так что же  это
за проблема?
   Лэинг не взял  с  собой  распечатки,  если  кто-то  в  Джидде  замешан  в
махинациях, то их исчезновение могло бы выдать все расследование. Но у  него
были подробные записи. Целый час он объяснял Пайлу, что он обнаружил.
   - Это не может быть совпадением, Стив, - убеждал он, - Эти  цифры  нельзя
объяснить не чем иным, как крупной банковской аферой.
   Добродушное настроение Стива Пайла исчезло, когда Лэинг объяснил ему  его
трудное положение. Они сидели в глубоких креслах, обитых испанской  кожей  и
расставленных вокруг низкого кофейного столика из кованой меди.
   Пайл встал и подошел к стене из дымчатого  стекла,  через  которое  можно
было видеть прекрасную картину пустыни на  много  миль  кругом.  Наконец  он
повернулся и подошел к столу. Широкая улыбка снова  была  на  его  лице.  Он
протянул Лэингу руку.
   - Энди, вы  очень  наблюдательный  молодой  человек.  Вы  очень  умный  и
преданный. Я это очень ценю. Я ценю, что вы  обратились  ко  мне  с  этой...
проблемой.
   Он проводил Лэинга до двери.
   - Я хочу, чтобы вы положились в этом деле на меня. Не  думайте  больше  о
нем, я займусь им лично. Поверьте мне - вы далеко пойдете.
   Энди Лэинг вышел из здания банка и направился  в  Джидду.  Он  чувствовал
полное удовлетворение. Он сделал все, что нужно,  а  уж  теперь  генеральный
менеджер положит конец этой афере.
   Когда Лэинг ушел, Стив Пайл постучал пальцами по  столу  и  набрал  номер
телефона.
 
*** 
 
   Четвертый звонок Зэка, второй по "горячей" линии, был без четверти девять
утра.  Определили,  что  он  сделан  из   Ройстона   на   северной   границе
Хертфордшира, где графство подходит близко к Кэмбриджу. Полицейский  офицер,
прибывший туда через две минуты, опоздал на девяносто секунд.
   Отпечатков пальцев в кабине не было.
   - Куинн, не будем тратить время. Я хочу пять миллионов долларов быстро, в
мелких, не новых купюрах.
   - Бог мой, Зэк, это же огромная сумма! Вы знаете, сколько это весит?
   Пауза. Зэк был удивлен неожиданной ссылкой  на  вес  денег.  -  Вот  так,
Куинн. Не спорь. И никаких трюков, или я пришлю вам пару отрезанных  пальцев
как аргумент.
   В Кенсингтоне МакКри подавился и помчался в уборную.  По  пути  он  задел
кофейный столик.
   - Кто это с тобой? - прорычал Зэк.
   - Агент, - сказал Куинн. - Вы знаете, как  это  бывает.  Эти  задницы  не
хотят оставить меня в покое, вы сами видите.
   - Я имею в виду то, что я сказал.
   - Слушайте, Зэк, в этом нет необходимости. Ведь мы оба профессионалы,  не
так ли? Так что давайте останемся на этом уровне.  Мы  делаем  то,  что  нам
приходится делать, не больше и не меньше. Сейчас  время  истекает,  кончайте
разговор.
   - Ваше дело достать деньги, Куинн.
   - По этому вопросу я должен говорить с отцом. Позвоните мне через  сутки.
Кстати, а как там мальчик?
   - Хорошо. Пока что. - Зэк повесил трубку и вышел  из  будки.  Он  говорил
тридцать одну секунду. Куинн положил трубку. МакКри вернулся в комнату.
   - Если вы еще раз это сделаете, - мягко сказал Куинн, -  я  вышвырну  вас
обоих отсюда сию же минуту, и срать я хотел на ЦРУ и ФБР.
   МакКри был готов заплакать.
   В подвале посольства Браун посмотрел на Коллинза.
   - Ваш человек все испортил, что это был за грохот на линии?
   Не дожидаясь  ответа,  он  снял  трубку  прямого  провода  квартиры.  Сэм
Сомервиль взяла трубку и рассказала об угрозе отрезать мальчику пальцы  и  о
том, как МакКри задел коленом кофейный столик.
   Когда она положила трубку, Куинн спросил: "Кто это был"?
   - Мистер Браун, - ответила она официально, - мистер Кевин Браун, -  зная,
что тот слушает.
   - Кто он такой? - Сэм посмотрела на стены.
   - Заместитель директора отдела уголовного розыска ФБР. Куинн сделал жест,
означающий отчаяние, Сэм пожала плечами.
   В полдень в квартире состоялось совещание. Считалось, что Зэк не позвонит
раньше следующего утра, что даст американцам время обдумать его требование.
   Кевин Браун пришел с Коллинзом и Сеймуром. Най-джел Крэмер взял  с  собой
следователя Уильямса. Кроме Брауна и Уильямса всех остальных Куинн  встречал
раньше.
   - Можете сказать Зэку, что Вашингтон согласен,  -  сказал  Браун.  -  Мне
передали об этом двадцать минут назад.  Мне  это  дело  ненавистно,  но  там
согласились. Пять миллионов долларов.
   - Но я не согласен, - заявил Куинн.
   Браун уставился на него, как бы не веря своим ушам.
   - О, вы не согласны. Именно вы.  Правительство  США  согласно,  а  мистер
Куинн нет. Могу я узнать почему?
   - Потому что соглашаться на первое требование похитителя крайне опасно, -
сказал спокойно Куинн. - Согласитесь с ним, и он подумает,  что  нужно  было
запрашивать больше. А человек, который так рассуждает, подумает, что  его  в
чем-то обманули, а если он психопат, то это его рассердит. И у  него  не  на
ком сорвать свою злость, как на заложнике.
   - Вы думаете, Зэк психопат? - спросил Сеймур.
   - Возможно, а, может быть, и нет, - ответил Куинн. - Но психопатом  может
оказаться один из его сообщников. Даже если Зэк считается руководителем,  а,
может быть, это и не так, психи могут выйти из-под его контроля.
   - В таком случае что вы советуете? - спросил  Коллинз.  Браун  недовольно
хмыкнул.
   - Пока еще рано говорить, - ответил Куинн, - самый большой  шанс  Саймона
Кормэка остаться целым и невредимым состоит в том, чтобы похитители поверили
в две вещи, во-первых, в то, что они выкачали из семьи  абсолютно  все,  что
она может заплатить, и в то, что они получат деньги только  если  представят
Саймона живым и невредимым. За несколько  секунд  они  не  придут  к  такому
выводу. Ну и, кроме того, полиции может повезти и она их обнаружит.
   - Я согласен с мистером Куинном, - заявил Крэмер. -  На  это  может  уйти
пара недель. Это звучит жестоко, но это  лучше,  чем  поспешные  и  неумелые
действия, в  результате  которых  будет  ошибка  в  рассуждениях  и  мертвый
мальчик.
   - Я был  бы  благодарен,  если  бы  вы  предоставили  мне  сколько-нибудь
времени, - сказал Уильяме.
   - Так что мне сказать Вашингтону? - потребовал Браун.
   - Передайте им,  -  спокойно  ответил  Куинн,  -  что  они  просили  меня
договориться о возвращении Саймона, и я пытаюсь это сделать. Если они  хотят
отстранить  меня  от  этого,  хорошо,  им  нужно  только  сообщить  об  этом
президенту.
   Коллинз кашлянул, Сеймур смотрел в пол. Совещание закончилось.
   Когда Зэк позвонил, голос у Куинна был извиняющийся:
   - Слушайте, я пытался пробиться к президенту Кормэ-ку напрямую, ничего не
вышло. Он сейчас под транквилизаторами почти все время, конечно, он  страшно
переживает...
   - Так что не тяни резину и доставай деньги, - рявкнул Зэк.
   - Я пытался, клянусь Богом. Слушай, пять миллионов слишком много. У  него
нет такой суммы в наличии, все деньги завязаны в разные фонды  и  тресты,  и
чтобы развязать их понадобятся недели. Мне сказали, что я могу  достать  для
тебя девятьсот тысяч долларов и сделать это быстро...
   - Хватит, - проворчал Зэк, - вы, янки, можете достать их в другом  месте,
а я могу подождать.
   - Да, да, я знаю, - сказал Куинн серьезно. - Вы в  безопасности.  Полиция
топчется на месте,  пока.  Если  бы  вы  могли  снизить  цену  немного...  С
мальчиком все в порядке?
   - Да.
   Куинн чувствовал, что Зэк напряженно думает.
   - Я должен спросить вас это,  Зэк.  Эти  подонки  давят  на  меня  очень,
спросите мальчика, как звали его собаку,  которая  была  у  него  с  раннего
детства и до десяти лет. Просто, чтобы мы знали, что с ним  все  в  порядке.
Вам это ничего не стоит, а мне это очень поможет.
   - Четыре миллиона, - отрывисто сказал Зэк. - И это последняя сумма.
   Телефон умолк. Звонок был сделан из Сент-Неотс, маленького городка к  югу
от Кэмбриджа, чуть восточнее  границы  графства  с  Бедфордширом.  Никто  не
видел, чтобы кто-нибудь выходил из телефонной будки,  одной  из  нескольких,
стоящих около почты.
   - Что вы делаете? - спросила Сэм с любопытством.
   - Пытаюсь оказать на него  давление,  -  ответил  Куинн,  не  вдаваясь  в
дальнейшие объяснения.
   За несколько дней до этого Куинн понял, что в данном случае у  него  есть
козырь, которого нет у многих посредников. Бандиты в горах  Сардинии  или  в
Центральной Америке могут держать своих пленников месяцами, или даже годами.
Никакая армия или полицейский патруль не  смогут  найти  их  в  горах  с  их
пещерами  и  густой   растительностью.   Единственную   реальную   опасность
представляют вертолеты.
   Но в густонаселенном юго-восточном уголке Англии Зэк и его люди  были  на
законопослушной, то есть враждебной территории. Чем дольше они прячутся, тем
больше в среднем шансов, что их опознают и найдут. Так что давление  на  них
будет оказывать желание поскорее закончить это  дело  и  скрыться.  Хитрость
заключалась в том, чтобы убедить их, что они  выиграли,  получили  все,  что
только возможно, и им нет нужды убивать пленника при бегстве.
   Куинн  расчитывал  на  остальных  членов  группы  Зэка,  по   результатам
расследования нападения полиция знала, что в  банде  было  по  крайней  мере
четыре человека, и они сейчас находились в своем  убежище.  У  них  появится
нетерпение и клаустрофобия, что в конечном счете  заставит  их  руководителя
прийти  к  соглашению  и  покончить  с  этим  делом.  Именно  этот  довод  и
намеревался использовать Куинн. Испытывая давление с обеих  сторон,  у  Зэка
появится искушение получить все, что  возможно,  и  скрыться.  Но  этого  не
произойдет, пока давление на похитителей не возрастет в достаточной степени.
   Куинн намеренно посеял две мысли в мозгу  Зэка:  что  Куинн  был  хороший
парень, делающий все, чтобы закончить дело побыстрее, но в этом  ему  мешает
истеблишмент. Вспомнив лицо Кевина Брауна, он подумал, что это  недалеко  от
истины. И вторая мысль о том, что Зэк в полной безопасности... пока. Имелось
в виду совершенно противоположное. Чем чаще  Зэка  будут  посещать  страшные
мысли во сне о том, что полиции все же может повезти, тем лучше.
   Профессор филологии  к  этому  времени  решил,  что  возраст  Зэка  почти
наверняка от чуть больше сорока до пятидесяти с небольшим лет  и,  вероятно,
он является руководителем банды.  Он  без  колебаний  дал  понять,  что  ему
придется посоветоваться кое с кем, прежде чем согласится на  условия  другой
стороны. Родился он  в  семье  рабочих,  хорошего  формального  обучения  не
получил и почти наверняка он выходец из района Бирмингема.
   Но его родной акцент  притупился  за  долгие  годы  отсутствия  в  родной
местности, возможно, он провел их за границей.
   Психиатр попробовал создать портрет преступника. Он определенно находился
в состоянии напряжения, и по мере  продолжения  переговоров  это  напряжение
растет. С течением времени его враждебность к Куинну уменьшается. Он  привык
к насилию, в его голосе не чувствовалось колебаний, когда он упомянул о том,
что отрежет пальцы Саймона Кормэка.
   С другой стороны, он логичен и проницателен, осторожен, но не труслив.
   Человек он  опасный,  но  не  сумасшедший,  не  псих  и  не  политический
террорист.
   Все эти отчеты пришли к Найджелу Крэмеру,  который  доложил  их  комитету
"КОБРА". Копии отчетов были немедленно посланы в Вашингтон, прямо в  комитет
Белого дома. Остальные копии передавались в кенсингтонскую  квартиру.  Куинн
прочел их, и одновременно прочла их и Сэм.
   - Чего я не могу понять, - сказала она, кладя  последнюю  страницу,почему
они выбрали Саймона Кормэка. Конечно, президент из богатой семьи, но ведь  в
Англии и без него много детей других богатых родителей.
   Куинн, продумавший этот вопрос еще когда он сидел  в  баре  в  Испании  и
смотрел телевизионные новости, посмотрел на нее  и  ничего  не  сказал.  Она
ожидала ответа, но так его и не получила. Это ее обеспокоило и  одновременно
заинтриговало. С течением времени она поняла, что личность Куинна  ее  очень
интригует.
 
*** 
 
   На седьмой день после похищения и на четвертый после первого звонка  Зэка
ЦРУ  и  британская  "Интеллидженс  сервис"   дали   отбой   своим   агентам,
внедрившимся  в  сеть  европейских  террористических  организаций.  Не  было
никаких сведений о том, что кто-то приобрел  у  них  автомат  "скорпион",  и
мысль о том, что  в  преступлении  замешаны  политические  террористы,  тихо
заглохла. Расследуемые группы включали Ирландскую  республиканскую  армию  и
Ирландскую национально-освободительную армию, обе они были  ирландские  и  в
обеих ЦРУ и "Интеллидженс сервис" имели своих агентов, о  личностях  которых
они друг другу не сообщали. Кроме  того,  были  фракции  германской  красной
армии, наследница группы "Баадер-Майнхофф", итальянские  "Красные  бригады",
французская "Аксьон директ", испанская организация басков ЭТА и  бельгийская
"ССО". Существовали более мелкие и более непредсказуемые группы, но их сочли
слишком маленькими для такой крупной операции.
   На следующий  день  Зэк  позвонил.  Звонил  он  из  автомата  на  станции
технического  обслуживания  на  шоссе  М11  чуть  южнее  Кембриджа.   Звонок
определили  и  засекли  за  восемь  секунд,  но  полицейскому   в   штатском
понадобилось семь минут, чтобы добраться до этого места.  При  таком  обилии
проезжающих машин и людей не было никакой надежды, что Зэк будет там.
   - Собаку, - сказал он коротко, - звали Мистер Спот.
   - Спасибо, Зэк, - сказал Куинн, - Смотрите, чтобы с мальчиком было все  в
порядке, и мы закончим наше дело скорее, чем вы ожидаете. У меня  новости  -
финансисты мистера Кормэка могут наконец собрать один миллион  двести  тысяч
долларов быстро и наличными. Соглашайтесь на это, Зэк.
   - Пошел в жопу, - рявкнул голос на другом конце линии. Но Зэк  торопился,
так как время истекало. Он снизил требование до  трех  миллионов  и  повесил
трубку.
   - Почему вы не соглашаетесь на это? - спросила Сэм. Она сидела на краешке
своего кресла, а Куинн встал, чтобы направиться в туалет. Он  всегда  мылся,
пользовался туалетом, одевался и ел сразу же после разговоров с  Зэком,  так
как знал, что в течение некоторого времени больше контактов с ним не будет.
   - Это вопрос не просто денег, - сказал он, выходя из комнаты. -  Зэк  еще
не созрел. Он может снова повысить цену, думая, что его обманывают.  Я  хочу
подорвать его уверенность еще немного, хочу,  чтобы  он  лучше  почувствовал
давление.
   - А как насчет давления на Саймона Кормэка? - крикнула она вслед ему.
   Куинн остановился и вернулся к двери.
   - Да, - согласился он, - и на его мать и отца. Я не забываю об этом. Но в
таких случаях преступники должны твердо  поверить,  что  спектакль  окончен.
Иначе они начинают сердиться и вымещать гнев на  заложнике.  Я  видел  такие
случаи раньше. На самом деле лучше действовать медленно  и  без  напряжения,
чем мчаться в кавалерийском наскоке. Если вы  не  можете  решить  вопрос  за
сорок восемь часов и арестовать преступников, то это перерастает в войну  на
уничтожение: нервы похитителя против нервов посредника.
   Если первый не получает ничего, он впадает в ярость, а если  он  получает
слишком много и слишком быстро, он думает, что  прошляпил  и  его  соратники