армин гнал тягач по руслам
рек и ручьев. Он спешил оторваться. Понимая, что в крайнем случае Береза
подымет вертушки, вездеходчик все же надеялся на чудо.
   Во-первых, погода могла внезапно испортиться настолько,  что  летчики
отказались бы летать.  Во-вторых...  Во-вторых,  Бармин  ловил  себя  на
мысли, что Тот, Кто над ним,  Кто  до  последнего  времени  хранил  его,
удерживая на краю пропасти, подставляя ладони или хватая за  шиворот,  и
на этот раз избавит его от пули, убережет от огня. Бармин верил  сейчас,
как ребенок. Верил и знал, что непременно будет спасен Им.
   - Они думают, мы идиоты! - крикнул Бармин, резко сворачивая вправо, к
гряде крутых сопок.
   - Куда ты? - удивился Глеб. - Нам вперед!
   - Нет. Нам туда, где нас не ждут!
   - Но люди Березы позади!
   - Ничего подобного! Мы петляем, как зайцы, а они  по  прямой  шпарят.
Им-то прятаться не надо! Зомби уже давно впереди нас... Погоди,  погоди.
Стоп!
 
Глава 18 
 
   - Водила взял косых!  -  отрапортовал  зомби  начальнику  дружины.  -
Сказал, выезжает.
   - Добре! Молодец, Гешка! Не  хочет  портить  нам  праздник.  Подождем
немного, пусть они оторвутся, а то куражу не будет. По ракете  стартуем!
- крикнул Береза охотникам, и те побежали заводить моторы.
   На крыльце поодаль от охотников стояли Богданов и Ермаков. Только что
в диспетчерской аэропорта они провели сеанс связи с Москвой.  Покусанный
Дудник должен был остаться дома. Таким образом организация преследования
и поимки террориста ложилась на плечи майора.
   Но  люди  Березы  не  слушали  Богданова.  Они  нагло  ухмылялись   и
демонстративно поворачивались к майору  спиной.  Богданов  боялся,  что,
оказавшись на просторе, эти люди натворят много глупостей.
   Главным для оперов было взять Донского живым. А эти пьяные дружинники
могли в пылу погони запросто прихлопнуть террориста. Богданов  поделился
своими опасениями с Березой, но начальник дружины, по-отечески  похлопав
майора по плечу, заверил, что контролирует гвардию.
   На милицию не приходилось рассчитывать. Богданов вник в дела местного
отделения и решил не связываться  с  милиционерами.  Проня,  всякий  раз
бледневший при виде майора, правда, пообещал машину. "И на том  спасибо!
- подумал Богданов. - Скорей бы уж отловить Донского, и домой!"
   Майора тяготили  местные  порядки  и  люди.  Он  старался  ничего  не
замечать  и  никуда  не  совать  носа  и  при   этом   чувствовал   себя
комсомольцем, спешно заброшенным в  тыл  врага  с  фальшивыми  деньгами,
крысиным ядом и адской машинкой.
   Чувствовал и внутренне содрогался. Содрогался, но виду не подавал.
   Нападение  собаки  на  Дудника  удивило  Богданова  и...   откровенно
порадовало.
   "Даже собаки его на дух не переносят! Скользкий гад!" - пробубнил  он
себе под нос, когда пятнистый дружинник, влетев в сауну прямо в  одежде,
сообщил, что Дудника загрыз кобель.
   Кое-как  одевшись,  майор  с  мокрой  головой   выскочил   тогда   из
предбанника.
   Береза в одних трусах пыхтел ему в затылок.
   В комнате на кровати лежал окровавленный Дудник и бредил.  Поселковый
фельдшер уже сделал ему  перевязку  и  укол.  Встал  вопрос:  отправлять
Дудника  в  Москву  или,  может,   доставить   на   Объект,   где   есть
квалифицированные медики?
   Решили отправлять в Москву.
   Но на летном поле, где вертушка уже  раскручивала  пропеллер,  Дудник
пришел в себя и наотрез отказался от госпитализации.
   Избавиться от надменного начальника не удалось.  Богданов  сморщился,
словно от зубной  боли,  но  приказ  есть  приказ.  Каждые  четыре  часа
фельдшер вкалывал Дуднику какие-то препараты. Кое-что колол себе  и  сам
больной: вытащил из сумки коробочку с ампулами и шприцами и держал ее  у
себя под подушкой.
   Страшные раны Дудника затягивались буквально на глазах, а взгляд  его
светло-серых глаз становился все лихорадочней.
   Пока Дудник валялся в постели, Богданову удалось-таки заглянуть в его
карманы и ознакомиться с имевшимися там документами. Майор до сих пор не
представлял,  из  какого  именно  департамента  был   командирован   сей
молчаливый атлет: московское начальство не дало ему никаких разъяснений.
   Ничего особенного Богданов не нашел. За исключением,  пожалуй,  одной
визитки, не имевшей к компетентным органам никакого отношения... Сегодня
майор был особенно мрачен. С утра в мозгу занозой засела мысль, что  ему
больше  не  видать  Москвы.  Богданов  молча  поглядывал   на   беспечно
улыбающегося Ермакова. В свои  двадцать  пять  этот  лейтенант  витал  в
облаках, как Наташа Ростова перед первым балом... В  воздух  с  шипением
взмыла  зеленая  ракета  и,  сгорая,  стала  опускаться  по   извилистой
траектории.
   Взвыли моторы, рванулись тягачи и джипы. Началась оружейная стрельба:
охотники, предвкушая погоню, палили в воздух.
 
Глава 19 
 
   Бармин недвижно сидел в водительском кресле и, устало склонив голову,
беззвучно шевелил губами.  Неожиданно  он  выскочил  из  кабины  и  стал
осматривать тягач.
   - В чем дело? - спросил Глеб. - Что ты ищешь?
   -  Жучок!  Береза  обязательно  должен  был  поставить  что-то  вроде
радиомаяка.
   Знаешь, почему он в своих сафари всегда выходил победителем? Прятал в
амуниции беглецов радиомаяк  и  шел  к  добыче  кратчайшим  путем,  пока
остальные по тундре рыскали. Я помню: все уже вперед умчались, а  Береза
только посмеивается. И в руках у  него  приемник  с  экраном  на  жидких
кристаллах. На экране пульсирующие точка и крест, причем точка ползет по
направлению к кресту. Сначала я не понимал, что к чему, но когда увидел,
как он из кармана подстреленного косого что-то извлек... - Может, найдем
жука?  -  с  надеждой  спросил  Глеб  и  лег  землю,  осматривая   днище
Фердинанда.
   - Не найдем... - Мы не найдем - Серый отыщет! Серый!
   Пес внимательно смотрел на Донского, подбирающего слова, которые,  на
его взгляд, могли быть понятны собаке.  Потом  лег  на  брюхо  и,  сопя,
заполз под днище Фердинанда.
   - Ученая собака! - воскликнул Пак. - Хорошая!
   Все молчали, пока из-под днища не появился собачий хвост.
   - Ну, псина!  -  Бармин  попытался  обнять  пса,  держащего  в  пасти
какой-то металлический предмет.
   Выпустив изо рта жука, пес попятился от Бармина и зарычал.
   - Видал! Не доверяет мне! Теперь пусть Береза  попарится!  Не  видать
ему на этот раз призовых! - И вездеходчик довольно рассмеялся.
   Донской взял в руки маячок и рассмотрел его.
   - Оставим здесь? - спросил он.
   - Можно и  здесь.  Но  лучше,  если  приделаем  ему  ноги.  -  Бармин
прищурился.
   - Сбегать отнести его подальше?
   - Не поможет. Береза так и так догадается, что мы драпаем этим путем.
   Давай-ка оглядимся. Может, почтальон рогатый поблизости пасется?
   - Не будем терять времени. Бросим жука подальше - и вперед! - Донской
выжидательно смотрел на вездеходчика.
   - Это мало что дает. У нас  появился  шанс,  надо  его  использовать!
Думай, Донской, ты же ученый! Надо приделать этому  "жуку"  ноги...  Пак
что-то сказал Киму и подошел к Бармину.
   - Я побегу туда, - сказал он и кивнул в сторону сопок. -  Я  больной.
Мне мало жить осталось. Дай жука!
   Глеб и Бармин посмотрели на  корейца:  его  ладони  были  забинтованы
грязными тряпками, поверх которых были надеты полиэтиленовые пакеты.
   Бармин протянул радиомаяк корейцу.
   - Что у тебя с руками? - спросил Глеб.
   - Зомби жгли, пока на прииск летели. Им скучно было...
 
Глава 20 
 
   Богданов и Ермаков сидели в УАЗе Прони.
   Кроме них в машине были еще рядовой и рыжий  сержант  средних  лет  с
наколками на пальцах, сидевший  за  рулем.  Рядовой  держал  на  коленях
автомат. Оба были в бронежилетах.
   Смертельно бледный Проня всю дорогу охал и ахал -  тараторил  о  том,
как он и его люди, получив приказ из Москвы,  тут  же  принялись  искать
Донского. Где они только не были: и в заброшенных сараях, и в ангарах, и
на окрестных помойках, а он, оказывается, вместе  с  одним  рецидивистом
скрывался в механических мастерских. Береза, молодец такой, отыскал этих
мазуриков.  И  вот  теперь  негодяи,  похоже,   надумали   скрыться   от
возмездия...  -  Лейтенант,  вы  плохо  выглядите,  -  прервал  Богданов
излияния Прони.
   - Сердце. И потом легкие что-то... Кашляю с кровью !
   - Наверняка туберкулез, чахотка. Надо немедленно заняться лечением, -
смягчился  Богданов,  увидев,  как  на  глазах  у  старшего   лейтенанта
навернулись слезы.
   - Надо, - покорно вздохнул Проня.
   - Так летите на Материк, пока не поздно! - воскликнул Богданов.
   - Если б я только мог улететь! - в отчаянии возопил Проня  и,  скосив
глаза на угрюмого сержанта, сник. - Чего уж там, доработаем до пенсии...
Фельдшер подбрасывает таблетки.
   Богданов плохо слушал старшего лейтенанта. Было понятно: этот человек
не волен в себе. Но тогда какую роль он выполняет при этом дюжем  хохле,
подмявшим под себя Поселок?
   -   Дружинники   Березы,   -   спросил   Богданов   Проню,   -   вами
проинструктированы?
   - Да. Я попросил их не стрелять на поражение.
   - Попросил? А разве они вам не подчиняются? -  Богданов  сделал  вид,
что удивлен.
   - Они подчиняются начальнику дружины Березе. Это его люди.  Березе  я
сказал, что Донской вам нужен живым. Он обещал... - Да, только живым!  -
строго подтвердил Богданов и с сочувствием  посмотрел  на  перепуганного
старшего лейтенанта, на морщинистом  лбу  которого  выступила  испарина.
Похоже, старшего лейтенанта к тому же укачивало в  машине.  -  Мы  туда,
куда надо, едем?
   - Все едут туда. Значит, они там, - сказал Проня.
   - Но тундра большая! - Богданов вопросительно посмотрел на Проню.
   - Потому-то и задействовано столько людей, - вздохнул Проня.
   - Кстати, где сам начальник дружины?
   - Наверное, где-то позади. У него два черных джипа:  в  одном  он  со
своими помощниками и вашим покусанным товарищем, а во втором еще семеро,
из них четверо - корейцы с Объекта. Руководство комбината их  на  помощь
прислало.
   - Не слишком ли много помощников? - вмешался Ермаков.  -  Я  насчитал
человек пятьдесят!
   - Это еще не много. Сами видите: тундра  -  как  пустыня...  Нет,  не
много. А вот, кстати, и Береза! Вон, видите? - оживился Проня,  указывая
на черные точки, ползущие на сопку километрах в трех правее УАЗа.
   - Держитесь за ними, сержант! - скомандовал Богданов,  прикладывая  к
глазам бинокль.
   Однако тот продолжал ехать в прежнем направлении,  словно  не  слышал
приказа. Этот рыжий напоминал истукана: грубое,  словно  вырубленное  из
камня, красное лицо, заскорузлые пальцы, маленькие,  прижатые  к  черепу
уши. Таких краснорожих в тундре даже мошка не берет:  кожа  -  наждачная
бумага, и толстая, как  линолеум,  глаза  -  мутные  плошки...  Нет,  не
съедобен!
   - Береза не любит, когда за ним кто-нибудь... -  торопливо  заговорил
Проня, оправдываясь.
   - Сержант, я, кажется, тебе сказал, держись правей! Вон за теми двумя
автомобилями! - Голос Богданова стал грозен.
   Но сержант и ухом не повел, продолжая удаляться от  джипов.  Рядовой,
сидевший возле сержанта, сонно улыбался и не встревал в  распрю  старших
по званию.
   Ермаков встрепенулся и нагнулся к сержанту.
   - Эй,  парень,  тебе  что,  уши  прочистить?  Проня,  сидевший  между
Богдановым и Ермаковым, заерзал, задрожал и, вынув  из  кармана  платок,
стал судорожно вытирать липкую испарину со своего землисто-серого лица.
   - Останови! - прохрипел Богданов сержанту.
   Сержант, зло  ухмыляясь,  скатился  в  ручей  и  заглушил  мотор.  Не
оборачиваясь, он не спеша вышел из машины.  Рядовой  также  спрыгнул  на
землю. Оба они  повернулись  лицом  к  машине  и,  насмешливо  глядя  на
остальных, переминались с ноги на ногу, держа в руках автоматы.
   Богданов шепнул изумленному Ермакову:
   - Готовь пушку!
   Ермаков поднял брови и приоткрыл рот, но майор так посмотрел на него,
что ермаковский рот сам собой закрылся.
   - Простите меня, - едва слышно прошептал Проня.  -  Они  бы  вас  все
равно...  А  я  больной  человек,  я  тут  ничего  не  могу...  Богданов
решительно  вышел  из  автомобиля  и,  глядя  исподлобья,  направился  к
милиционерам. Можно было подумать,  что  майор  собирается  устроить  им
взбучку за неповиновение.
   - А второй чего не выходит? - проскрипел сержант.
   - Ты еще рот  открываешь?!  -  грозно  выпятив  подбородок,  Богданов
двинулся на сержанта, словно не понимая, что сейчас будет.
   Рядовой отскочил от сержанта и, передернув затвор  автомата,  нацелил
его на УАЗ.
   Охнув по-бабьи, Проня упал на сиденье и  тут  же  скатился  под  ноги
лейтенанту Ермакову, который выпрямился и замер от удивления...
 
Глава 21 
 
   Вольготно  развалившись  рядом  с  Витьком,  который  двумя  пальцами
играючи вел автомобиль, Береза держал на коленях монитор, где крестик  и
пульсирующая точка постепенно сближались.
   Крест повторял извилистые русла рек и ручьев,  а  пульсирующая  точка
двигалась наперерез ему почти по прямой.
   - Ах,  молодец!  Ну,  гонщик!  -  приговаривал  Береза,  наблюдая  за
крестом. - Какого водилу теряем!
   На заднем сиденье молчал Дудник.  С  ним  сидел  Ванек.  Этот  парень
славился тем, что никогда не чувствовал боли и усталости. У него не было
нервов и наверняка сердца. Зомби старались держаться от него подальше  и
за глаза называли его Зверем.
   Береза  любил  своего  Зверя   и   гордился   им.   Полуграмотный   и
безжалостный, Ванек был по-собачьи  предан  начальнику  дружины.  Береза
потихоньку дрессировал Ванька  -  воспитывал  его,  как  опытный  хозяин
воспитывает редкопородного и злого до лютости пса... Начальнику  дружины
нравилось смотреть, как Ванек  голыми  руками  "наказывает"  штрафников.
Сначала те оказывали  активное  сопротивление.  Но  их  отчаянные  тычки
только разжигали Зверя. Почувствовав во рту у себя кровь, он приходил  в
неистовство: начинал ломать несчастных, кидая их тела с размаху о  землю
до тех пор, пока внезапно не обнаруживал, что жертва  не  дышит.  Тогда,
глупо улыбаясь, он поднимал растерзанных  за  шиворот  и  предъявлял  их
Березе.
   В этот момент у начальника  дружины  по  спине  бегали  мурашки:  эта
растерянная улыбка идиота наводила на него ужас, "Видал,  какую  зверюгу
воспитал!.. Только как бы он теперь хозяина по  запарке  не  загрыз!"  -
думал он.
   - Что, Боря, нравится тебе моя техника? - усмехнулся Береза, указывая
Дуднику  на  монитор  с  точкой  и  крестиком,  перемещающимся  по  полю
топографической карты.
   Дудник не ответил. Глаза его были холодны, а губы плотно сжаты.
   Ванек с детской улыбкой взглянул  на  Дудника  и  сильно  ткнул  того
локтем в бок. Ткнул и рассмеялся во весь рот, от удовольствия  закатывая
глаза.
   Дудник медленно повернул голову к Ваньку.
   - Ну, что смотришь, дядя? - Ванек  вдруг  цепко  схватил  Дудника  за
подбородок, наложил свою широкую лапу ему на челюсть и, крепко  сжав,  с
силой развернул его Березе. - Туда смотри! Тебя же спросили, гнида!
   У Дудника вырвался легкий стон. Его здоровая рука потянулась  было  к
высокому  армейскому  ботинку,  но  Береза,  саркастически  улыбнувшись,
крикнул:
   - Ша, ребята! Брэк! Ты, Боря, не сердись на моего паренька. Ведь он -
дитя тундры! Чукча! Сам не знает, что делает. Просто Ваня любит порядок.
Я задал тебе вопрос, а ты не ответил. Вот он и  удивляется.  Но  ты  его
полюби, - продолжал начальник дружины, - он парень душевный,  преданный.
Хочешь, он твоему Донскому руки вырвет? Или ноги? Он способный!
   Ванек продолжал держать Дудника за челюсть и поглаживал его  небритую
щеку.
   Дудник с трудом сдерживался: этот супермен терпел сейчас  невыносимое
унижение.
   Но Борис Дудник был человек дела. Он терпел  ради  дела.  Терпел,  до
краев наливаясь ненавистью.
   - Не будем о твоем рабе, Береза. Он  уже  труп,  -  выдавил  из  себя
Дудник, не сопротивляясь Ваньку, который больно щипал в этот момент  его
щеку.
   - Оставь его! - строго сказал  Береза  Ваньку,  вдруг  нутром  ощутив
смертельную угрозу, исходящую от Дудника. - Лучше сюда гляньте! Во какой
фортель Гешка выкинул! - закричал Береза, указывая пальцем на крест  Еще
недавно уходящий от них в сторону материка, крест  остановился  и  почти
под прямым утлом к прежнему курсу пополз на восток.
   - Здорово! - закричал Ванек,  подавшись  вперед  и  тут  же  забыв  о
Дуднике.
   - А что, пожалуй, мы  бы  их  потеряли!  Как  рассчитал  все  водила!
Горжусь!
   Да, кто похуже у меня не работал! Жалко будет пускать  ему  кровя!  -
Береза с привычной улыбочкой вопросительно посмотрел на Дудника.
   - Что ты все на меня смотришь, Береза? - усмехнулся успевший прийти в
себя Дудник.
   - А нравишься ты мне, Боря! Выдержка у тебя, как у Штирлица, и мозги!
   Мозги! Чую, в шахматы играешь! Эх, вот бы мне сюда такого Дудника!  -
балагурил  Береза.  -  Смотри-смотри!  Прямо  на  нас  повернули.   Идем
встречными  курсами.  Ну  что,  доволен?  Дать  тебе  пушку-то?   -   он
вопросительно посмотрел на Дудника. - Нет, не дам.  Пришьешь  еще  моего
Ванюшку! Что я без него делать буду?! - И  начальник  дружины  вместе  с
Витьком и Ваньком загоготали, остро предчувствуя  упоительную  охоту  на
человеков.
   Около получаса пульсирующая точка сближалась с крестом на мониторе.
   Наконец Береза приказал остановиться. Все  это  время  они  ехали  по
крутому гребню над руслом реки. Под ними был  обрыв.  Вездеход  беглецов
должен был вот-вот выскочить  из-за  сопки  в  каких-то  ста  метрах  от
позиции, занятой отрядом Березы.
   Беглецы здесь лишались маневра и оказывались  запертыми  между  двумя
сопками.
   - Минут через пять они вон оттуда вынырнут! Выходи строиться! Впереди
самое интересное, хо-хо!
   Из джипа,  идущего  следом,  выкатились  четверо  штрафников  и  трое
дружинников. Отворачивая лица от порывов ветра, все  подошли  к  Березе,
который расставил своих людей, а "косым" приказал лечь  на  землю.  Один
зомби помчался к сопке, из-за которой ждали  гостей,  чтобы,  если  что,
ударить с тыла.
   Небольшой отряд начальника дружины  был  прекрасно  вооружен.  Помимо
автоматов, у зомби имелся пулемет. Его установили на  треноге  в  джипе,
крыша которого была в считанные секунды убрана. Имелись также гранатомет
и винтовки с оптикой.
   - Люблю размах! -  сказал  начальник  дружины,  поглядывая  на  экран
монитора.
   - Щас появятся... Сначала подбей мне тягач, хлопец, - повернулся он к
парню с гранатометом. - Только чтоб не сразу  в  капусту.  По  гусенице,
понял? Пусть постреляют. Потом запускаем косых. Ножи им  раздашь,  когда
скажу. Ты, Ванюшка, кажись, с косыми хотел пойти? Трофеев тебе хочется?
   - Хочется! - воскликнул Ванек, вынимая из ножен огромный нож.
   - Нет, не могу, родной, отпустить тебя. Пока останешься при мне.  Так
спокойней. Мы лучше нашего московского друга вместе с косыми  пошлем.  У
него с утра руки чешутся!  Никому  не  доверяет,  хочет  сам  террориста
завалить!
   - Дашь мне пушку? - Дудник исподлобья смотрел на Березу.
   - Пока подождем. Кто тебя знает, что у тебя на уме? Ша,  хлопцы!  Вот
они, сейчас... - начал было Береза и смолк, растерянно глядя на  монитор
и слушая тишину.
   - Ну, что еще? - спросил его Дудник и напрягся. - Что? Где они?
   Береза опустил руки,  вглядываясь  в  тундру.  Он  глядел  туда,  где
пересохший ручей делал поворот. Именно оттуда только  что,  если  верить
компьютеру, выскочили беглецы на своем вездеходе.
   Но вездехода не было.
   Сильный встречный ветер не доносил даже гула мотора.
   - Ай да водила! - качая головой, пропел  Береза  и  неожиданно  резво
бросился вниз по склону, скользя по осыпи черного сланца, как по снегу.
   Ванек кинулся следом.
   Витек  недоуменно  смотрел  вниз   на   своего   начальника   и   его
телохранителя,  пытавшихся  поймать  что-то   вроде   воздушного   змея,
прыгающего по ивняку и гальке и волочащего за собой  какой-то  невидимый
отсюда предмет. Проворному Ваньку удалось с