ого всякой  образности  слога  и  я  не  в  силах  из  нее
выбраться даже ценою _спасения души моей_,  так  что  вынужден  писать,  как
голландский комментатор, до самого конца главы, если не случится чего-нибудь
- -
     - - я ни минуты не трачу на переговоры с моим пером, и чернилами;  если
делу не помогают щепотка табаку и несколько шагов по комнате - я  немедленно
беру бритву и  пробую  на  ладони  ее  лезвие,  после  чего  без  дальнейших
церемоний намыливаю себе подбородок и  бреюсь,  следя  лишь  за  тем,  чтобы
случайно не оставить седого волоса; по окончании бритья я  меняю  рубашку  -
выбираю лучший кафтан - посылаю за самым свежим моим париком  -  надеваю  на
палец кольцо с топазом; словом, наряжаюсь с ног до головы  самым  тщательным
образом.
     Если и  это  не  помогает,  значит,  впутался  сам  сатана:  ведь  сами
рассудите, сэр, - поскольку каждый обыкновенно присутствует при бритье своей
бороды (хотя и нет правила без исключения) и  уж  непременно  просиживает  в
течение этой операции лицом  к  лицу  с  самим  собой,  если  производит  ее
собственноручно, - это особенное положение внушает нам, как и всякое другое,
свои особенные мысли. - -
     - - Я утверждаю, что образы фантазии небритого  человека  после  одного
бритья прихорашиваются и молодеют на семь лет; не подвергайся они  опасности
быть совсем сбритыми, их можно было бы довести путем постоянного  бритья  до
высочайшего совершенства. - Как мог Гомер писать с  такой  длинной  бородой,
мне непостижимо - - и коль это говорит против моей гипотезы, мне мало нужды.
-  -  Но  вернемтесь  к  туалету.   Ludovicus   Sorbonensis   считает   оный
исключительно делом тела, exwterikh praxiV {Внешнее предприятие, то  есть  в
данном месте - не касающееся души (греч.).}, как он его называет, - - но  он
заблуждается: душа и тело соучастники во всем, что они предпринимают; мы  не
можем надеть на себя новое платье так, чтобы вместе с нами не  приоделись  и
наши мысли; и если мы наряжаемся  джентльменами,  каждая  из  них  предстает
нашему воображению такой же нарядной, как и мы сами, - так что нам  остается
только взять перо и писать вещи, похожие на нас самих.
     Таким образом, когда ваши милости и ваши преподобия  пожелаете  узнать,
опрятно ли я пишу и удобно ли меня читать, вы так же хорошо будете  об  этом
судить, рассмотрев счет моей прачки, как и  подвергнув  разбору  мою  книгу;
могу вам засвидетельствовать, что был один такой месяц,  когда  я  переменил
тридцать одну рубашку - так чисто я старался писать;  а  в  результате  меня
бранили,  проклинали,  критиковали  и  поносили  больше,   и   больше   было
таинственных покачиваний головой по моему адресу за то, что я написал в этом
месяце, нежели за все, написанное мной в прочие  месяцы  того  года,  вместе
взятые. - - Но их милости и их преподобия не видели моих _счетов_.


        ^TГЛАВА XIV^U

     Так как у меня  никогда  в  мыслях  не  было  начать  отступление,  для
которого я делаю  все  эти  приготовления,  прежде  чем  я  дойду  до  главы
пятнадцатой, - - - то я вправе употребить эту главу, как я сочту удобным,  -
- в настоящую минуту у меня двадцать разных планов на этот счет - - я мог бы
написать главу о _Пуговичных петлях_. - -
     Или главу о _Тьфу!_ которая должна за ними следовать - -
     Или главу об _Узлах_, в случае если их преподобия с ними справятся, - -
но темы эти могут вовлечь меня в беду; самое верное следовать путем ученых и
самому выдвинуть возражения против написанного мной, хотя, наперед объявляю,
я знаю не больше своих пяток, как их опровергнуть.
     Прежде всего можно было  бы  сказать,  что  существует  презренный  род
_Ферситовой_ сатиры, черной, как чернила, которыми  она  написана,  -  -  (к
слову сказать, кто так говорит, обязан поблагодарить генерального инспектора
греческой армии за то, что тот  не  вычеркнул  из  своей  ведомости  личного
состава имя столь уродливого и злоязычного человека, как Ферсит, - - ибо эта
небрежность снабдила вас лишним эпитетом)  -  -  в  подобных  произведениях,
можно утверждать, никакие умывания и оттирания на свете не пойдут на  пользу
опустившемуся гению - - наоборот, чем грязнее этот субъект,  тем  больше  он
обыкновенно преуспевает.
     На это у меня только тот ответ - - - по крайней мере, под рукой - - что
архиепископ Беневентский, как всем известно, написал  свой  _грязный_  роман
_Галатео_ в лиловом кафтане и камзоле и в лиловых штанах и что наложенная на
него за это епитимья (написать комментарий к Апокалипсису) хотя и показалась
некоторым чрезвычайно суровой, другие совсем не сочли ее такой,  единственно
по причине упомянутого _облачения_.
     Другим возражением против моего  средства  является  его  недостаточная
универсальность; ведь поскольку бритвенная его часть, на которую возлагается
столько надежд, совершенно недоступна, в силу непреложного  закона  природы,
для половины человеческого  рода,  -  я  могу  сказать  лишь,  что  писатели
женского пола, как в Англии, так и во Франции,  поневоле  должны  обходиться
без бритья. - -
     Что же касается испанских дам - - за них я ни капельки не тревожусь.  -
-


        ^TГЛАВА XV^U

     Вот, наконец, и пятнадцатая глава; она  не  приносит  с  собой  ничего,
кроме печального свидетельства о том, как быстро ускользают от  нас  радости
на этом свете!
     Но поскольку у нас  шла  речь  о  моем  отступлении  -  -  торжественно
объявляю: я его сделал! - Что за странное существо человек! - сказала она.
     Я с вами совершенно согласен, - отвечал я, - - но  лучше  нам  выкинуть
все эти вещи из головы и вернуться к дяде Тоби.


        ^TГЛАВА XVI^U

     Дойдя до конца аллеи, дядя Тоби и капрал спохватились, что им  не  туда
была дорога, повернули кругом и направились прямо к дверям миссис Водмен.
     - Ручаюсь вашей милости, - сказал капрал, поднеся руку к шапке монтеро,
в то время как он проходил мимо дяди, чтобы постучать  в  дверь,  -  -  дядя
Тоби, в противность своей  неизменной  манере  обращения  с  верным  слугой,
ничего не сказал, ни хорошего, ни худого; дело в том, что он не  привел  как
следует в порядок своих мыслей; ему хотелось устроить еще одно совещание,  и
когда капрал всходил на три ступени перед дверями - он  дважды  кашлянул,  -
при каждом покашливании горсть самых застенчивых духов дяди Тоби отлетала от
него по направлению к капралу;  последний  целую  минуту  в  нерешительности
стоял с молотком в руке, сам  не  зная  почему.  Истомленная  ожиданием,  за
дверью притаилась Бригитта, держа на щеколде большой и указательный  пальцы,
а  миссис  Водмен,  с  написанной  во  взгляде  готовностью  вновь  лишиться
невинности, сидела ни жива ни  мертва  за  оконной  занавеской,  подстерегая
приближение наших воинов.
     - Трим! - сказал дядя Тоби - - но когда он произносил это слово, минута
истекла, и Трим опустил молоток.
     Увидя, что все его надежды на совещание сокрушены этим ударом, - - дядя
Тоби принялся насвистывать Лиллибуллиро.


        ^TГЛАВА XVII^U

     Так как указательный и большой  пальцы  миссис  Бригитты  покоились  на
щеколде, капралу не пришлось стучать столько раз, сколько приходится,  может
быть, портному вашей милости, - - я мог бы взять пример и поближе,  ибо  сам
задолжал своему портному, по крайней мере, двадцать пять  фунтов  и  дивлюсь
терпению этого человека. - -
     - - Впрочем, дела мои никому не интересны; а только препоганая это вещь
залезть в долги, и, видно, рок тяготеет над казной некоторых бедных принцев,
в особенности нашего дома, ибо никакая бережливость не в состоянии  удержать
ее под замком. Что же касается меня самого, то я убежден, что нет  на  земле
такого принца, прелата, папы или  государя,  великого  или  малого,  который
искреннее, чем я, желал бы держать в порядке все свои расчеты с людьми - - и
принимал бы для этого более действенные  меры.  Я  никогда  не  дарю  больше
полугинеи - не ношу сапог - - не трачусь на зубочистки -  -  и  не  расходую
даже шиллинга в год на картонки с модным товаром; а шесть месяцев, что  я  в
деревне, я живу на такую скромную ногу, что преспокойнейшим образом  затыкаю
за пояс Руссо, - - я не держу ни лакея, ни мальчика, ни лошади,  ни  коровы,
ни собаки, ни кошки и вообще никакой твари, способной  есть  и  пить,  кроме
одной жалкой тощей весталки (чтобы поддержать огонь в моем очаге), у которой
обыкновенно такой же плохой аппетит, как и у меня, - - но если  вы  думаете,
что описанный образ жизни обращает меня в философа, - - то за ваше суждение,
добрые люди, я гроша ломаного не дам.
     Истинная философия - - но о ней немыслимо вести  речь,  пока  мой  дядя
насвистывает Лиллибуллиро.
     - - Войдемте лучше в дом.


        ^TГЛАВА XVIII^U





























        ^TГЛАВА XIX^U
































        ^TГЛАВА XX^U

     _ _ _    *    *    *    *    *    *     *    *    *    *    *    *    *
*   *    *    *    *    *     *    *    *    *
    *    *    *    *    *     *    *    *    *    *    *    *    *    *    *
*   *    *    *    *    *     *    *    *    *    *    *    *    *    *    *
*   *    *    *    * - - -
     - - Вы увидите это место собственными глазами,  мадам,  -  сказал  дядя
Тоби.
     Миссис Водмен покраснела - - посмотрела в сторону двери - -  побледнела
- - снова слегка покраснела - - пришла в себя - - покраснела пуще  прежнего;
для непосвященного читателя я переведу это так:

     _"Господи! мне невозможно смотреть на это - -
     "Что скажет свет, если я посмотрю на это?
     "Я упаду в обморок, если посмотрю на это -
     "А мне хотелось бы посмотреть - -
     "Ничуть не грешно посмотреть на это.
     "- - Я непременно посмотрю".


     Пока все это проносилось в сознании миссис Водмен, дядя Тоби поднялся с
дивана и вышел из гостиной, чтобы отдать Триму приказание о ней в  коридоре.
- -
     *    *    *    *    *    *  - - - Мне кажется, она на чердаке, - сказал
дядя  Тоби. -  - Я ее видел там, с позволения вашей милости, сегодня поутру,
-  отвечал   Трим. - - - Так сделай милость, Трим, сходи сейчас же за ней, -
сказал дядя  Тоби, - и принеси сюда.
     Капрал не одобрял этого приказания, но  повиновался  ему  с  величайшей
готовностью. Одобрение от него не зависело - повиновение было в его воле; он
надел свою шапку монтеро и пошел со  всей  быстротой,  какую  позволяло  ему
изувеченное колено. Дядя Тоби вернулся в гостиную и снова сел на диван.
     - - Вы поставите палец на это место, - сказал дядя Тоби. - - Нет, я  не
притронусь к нему, - сказала про себя миссис Водмен.
     Это снова требует перевода:  -  отсюда  ясно,  как  мало  знания  можно
почерпнуть из одних слов, - нам приходится добираться до их первоисточника.
     Чтобы рассеять туман, нависший над  этими  страницами,  я  приложу  все
старания быть как можно более ясным.
     Трижды  потрите  себе  лоб  -  высморкайтесь  -  утрите  себе   нос   -
прочихайтесь, друзья мои! - - На здоровье. - -
     А теперь подайте мне помощь по мере ваших сил.


        ^TГЛАВА XXI^U

     Так как существует пятьдесят различных целей (если сосчитать их все - -
гражданские и религиозные), для которых женщина берет мужа,  то  она  первым
делом тщательно их взвешивает,  а  потом  мысленно  разделяет  и  разбирает,
которая  из  всех  этих  целей  ее  цель;  далее,  посредством   разговоров,
расспросов,  выкладок  и  умозаключений  она  выведывает   и   доискивается,
правильный ли она сделала выбор, - - и если он оказывается  правильным  -  -
она в заключение, дергая  полегоньку  предмет  своего  выбора  так  и  этак,
проверяет, не порвется ли он от натяжения.
     Образы,  посредством  которых  Слокенбергий  запечатлевает  это  в  уме
читателей в начале третьей своей Декады, настолько потешны, что из  уважения
к прекрасному полу я не позволю себе воспроизвести их - -  а  жаль,  они  не
лишены юмора.
     "Первым делом, - говорит Слокенбергий,  -  она  останавливает  осла  и,
держа его левой рукой за повод (чтобы не ушел), правую опускает на самое дно
корзины, чтобы  сыскать...  -  Что?  -  Вы  не  узнаете  скорее,  -  говорит
Слокенбергий, - если будете прерывать меня. - -
     "У меня нет ничего, милостивая государыня,  кроме  пустых  бутылок",  -
говорит осел.
     "Я нагружен требухой", - говорит второй.
     - - А ты немногим лучше, - обращается она к третьему, -  ведь  в  твоих
корзинах можно найти только просторные штаны да комнатные  туфли,  -  и  она
обшаривает четвертого и пятого, словом, весь ряд, одного за другим, пока  не
доходит до осла, который несет то, что ей нужно, -  тогда  она  опрокидывает
корзину, смотрит на него - разглядывает - исследует - вытягивает - смачивает
- сушит - пробует зубами его уток и основу. - -
     - - Чего? ради Христа!
     - Никакие силы на земле, - отвечал Слокенбергий, - не  вырвут  из  меня
этой тайны, - решение мое бесповоротно".


        ^TГЛАВА XXII^U

     Мы живем в мире, со всех сторон окруженном  тайной  и  загадками,  -  и
потому не задумываемся над этим - - иначе нам показалось  бы  странным,  что
Природа,  которая  изготовляет  каждую  вещь  в  полном  соответствии  с  ее
назначением и никогда или почти  никогда  не  ошибается,  разве  только  для
забавы, придавая всему  проходящему  через  ее  руки  такую  форму  и  такие
свойства, что, назначает ли она для  плуга,  для  шествия  в  караване,  для
телеги - или для любого другого употребления  -  существо,  ею  вылепляемое,
будь то даже осленок, вы наверно получите то, что вам  нужно;  -  иначе  нам
показалось бы, говорю, странным, что в  то  же  самое  время  она  совершает
столько промахов, изготовляя такую простую вещь, как женатого человека.
     Зависит ли это от выбора глины - - или  последняя  обычно  портится  во
время обжигания: муж (как  вам  известно)  может  выйти,  с  одной  стороны,
пересушенный при избытке жара - - а с другой стороны,  обмяклый,  если  огня
мало, - -  или  же  эта  великая  Искусница  уделяет  недостаточно  внимания
маленьким  платоническим  надобностям   _той   части_   нашего   вида,   для
употребления которой она изготовляет _эту его часть_, - - или,  наконец,  ее
сиятельство  подчас  сама  не  знает  хорошенько,  какого  рода  муж   будет
подходящим, - - мне неведомо; поговорим об этом после ужина.
     Впрочем, ни само это наблюдение, ни то, что по его поводу было сказано,
здесь совершенно некстати - - скорее  можно  было  бы  утверждать  обратное,
поскольку в отношении пригодности к супружескому состоянию  дела  дяди  Тоби
обстояли как нельзя лучше: Природа  вылепила  его  из  самой  лучшей,  самой
мягкой глины - - подмешав к ней своего молока и  вдохнув  в  нее  кротчайшую
душу - - она сделала  его  обходительным,  великодушным  и  отзывчивым  -  -
наполнила его сердце искренностью и доверчивостью и приспособила все доступы
к этому  органу  для  беспрепятственного  проникновения  самых  обязательных
чувств - сверх того, она предусмотрела и другие цели,  для  коих  установлен
был брак. - -
     Вот почему *    *    *    *    *    *    *    *    *    *    *    *    *
*    *    *    *    *    *    *    *    *    *    *    *    *    *    *     *
*    *    *    *    *    *    *    *
     _Дар_ этот не потерпел никакого ущерба от дядиной раны.
     Последняя статья была, впрочем,  несколько  проблематичной,  и  Диавол,
великий смутитель наших верований  в  сем  мире,  заронил  относительно  нее
сомнения в мозгу миссис Водмен; с истинно  бесовским  лукавством  он  сделал
свое дело, обратив достоинства дяди  Тоби  в  этом  отношении  в  одни  лишь
_пустые бутылки, требуху, просторные штаны и комнатные туфли_.


        ^TГЛАВА XXIII^U

     Миссис  Бригитта  поручилась  всем  скромным   запасом   чести,   каким
располагает на этом свете бедная горничная, что в десять дней она  доберется
до самой сути дела; ее расчеты построены были на весьма естественном и легко
допустимом постулате, а именно: в то время как дядя Тоби будет ухаживать  за
ее госпожой, капрал не может придумать ничего лучшего, как приволокнуться за
ней самой. - - "_И я позволю ему все, чего он пожелает_, - сказала Бригитта,
- _лишь бы все у него выведать_".
     Дружба носит две одежды: верхнюю и нижнюю. В  первой  Бригитта  служила
интересам своей госпожи - а во второй делала то, что ей самой  больше  всего
нравилось; таким образом, она, подобно самому  Диаволу,  поставила  на  рану
дяди Тоби двойную ставку. - - Миссис Водмен поставила на нее всего лишь одну
- и так как ставка эта могла оказаться ее последней ставкой, то  она  решила
(не  обескураживая  миссис  Бригитты  и  не  пренебрегая  ее  способностями)
разыграть свою игру самостоятельно.
     Она не нуждалась в поощрении: ребенок мог бы разгадать игру дяди Тоби -
- было столько безыскусственности и простодушия  в  его  манере  разыгрывать
свои козыри - - он так мало думал о том, чтобы придержать старшие карты, - -
таким безоружным и беззащитным сидел на диване рядом с  вдовой  Водмен,  что
человек благородный заплакал бы, обыграв его.
     Однако оставим эту метафору.


        ^TГЛАВА XXIV^U

     - - А также и нашу историю - с вашего позволения; правда, я все время с
живейшим нетерпением спешил к этой ее части, хорошо зная, что она составляет
самый лакомый кусочек, который я могу предложить  читателям,  однако  нынче,
когда я до нее добрался, я бы с удовольствием передал перо любому  желающему
и попросил продолжать вместо меня - я вижу все трудности описаний, к которым
мне надо приступить, - и чувствую недостаточность моих сил.
     Меня, по крайней мере, утешает, что на  этой  неделе  я  потерял  унций
восемьдесят крови во время  самой  несуразной  лихорадки,  схватившей  меня,
когда я начинал эту главу; таким образом, у меня остается еще надежда, что я
потерпел ущерб более по части серозных частей крови  или  кровяных  шариков,
нежели в отношении тонких паров  мозга,  -  -  но  как  бы  там  ни  было  -
_Воззвание к поэтическому божеству_ не может повредить делу - - и я  всецело
предоставляю  _призываемому_  вдохновить  или  "накачать"  меня,   как   ему
заблагорассудится.


                                 Воззвание

     Любезный Дух сладчайшего юмора, некогда водивший  легким  пером  горячо
любимого мной Сервантеса,  -  ежедневно  прокрадывавшийся  сквозь  забранное
решеткой окно его темницы и своим  присутствием  обращавший  полумрак  ее  в
яркий полдень - - растворявший воду в его кружке  небесным  нектаром  и  все
время, пока он писал о Санчо и его господине, прикрывавший  волшебным  своим
плащом обрубок его руки {Сервантес лишился своей руки в битве при Лепанто. -
Л. Стерп.} и широко расстилавший этот плащ над всеми невзгодами его жизни  -
- -
     - - Заверни сюда, молю тебя! - - погляди на эти штаны! - - единственные
мои штаны - - прискорбным образом разодранные в Лионе. - - -
     Мои рубашки! посмотри, какая непоправимая приключилась с ними  беда.  -
Подол - в  Ломбардии,  а  все  остальное  здесь.  -  Всего-то  было  у  меня
полдюжины, а одна  хитрая  шельма-прачка  в  Милане  окорнала  пять  из  них
спереди. - Надо отдать ей справедливость, она сделала это с некоторым толком
- ибо я возвращался из Италии.
     Тем не менее, несмотря на все это, несмотря  на  пистолетную  трутницу,
которую у меня стащили в Сиене, несмотря на то, что  я  дважды  заплатил  по
Пяти паоли за два крутых яйца, раз в Раддикоффини и другой раз в Капуе, -  я
не считаю путешествие по Франции и Италии, если  вы  всю  дорогу  сохраняете
самообладание, такой плохой вещью, как  иные  желали  бы  нас  убедить;  без
_косогоров_ и _ухабов_ не обойтись, иначе как, скажите на милость, могли  бы
мы достигнуть долин, где Природа расставляет для нас  столько  пиршественных
столов? - Нелепо воображать