песенка,  кажется,  "Иглз",   с
неожиданно пугающим смыслом: "Этой ночью я хочу спать с тобой в пустыне...
а вокруг нас будут миллионы звезд..."
     Внезапно она поняла, что он где-то рядом.
     Она поняла это еще до того, как он заговорил.
     "Надин". _Е_г_о_ мягкий голос, раздающийся из сгустившейся темноты.
     - Надин, Надин... как я люблю любить Надин.
     Она обернулась и увидела его. Он сидел на капоте  старого  "Шевроле",
скрестив ноги и положив руки на обтянутые потертыми  джинсами  колени.  Он
смотрел на нее и нежно улыбался. Но глаза его вовсе не были нежными. В них
она увидела черное ликование, пляшущее,  как  ноги  человека,  только  что
вздернутого на виселице.
     - Привет, - сказал он. - А вот и я.
     - Да. Наконец-то ты здесь. Как и было обещано.
     Улыбка  его  стала  шире,  и  он  протянул  руки  навстречу  ей.  Она
почувствовала исходящий  от  него  испепеляющий  жар.  Его  мягкие  ладони
обвились вокруг ее запястий и сжали их, как наручники.
     - О, Надин, - прошептал он  и  нагнулся,  чтобы  поцеловать  ее.  Она
отвернула голову совсем чуть-чуть, подняв глаза на холодный огонь звезд, и
поцелуй его пришелся не в губы, а в уголок рта. Но  он  не  был  одурачен.
Кожа ее лица ощутила насмешливый изгиб его улыбки.
     "Он мне отвратителен",  -  подумала  она.  Но  отвращение  было  лишь
запекшейся коркой  на  чем-то  более  худшем  -  на  зачерствевшей,  долго
скрываемой похоти,  на  старом  прыще,  у  которого  наконец-то  появилась
желтоватая головка, готовая изблевать из  себя  отвратительную,  зловонную
жидкость, давным-давно скисшую сладость. Его руки, скользившие  у  нее  по
спине, были горячее солнечного ожога. Она потерлась об него, и  неожиданно
холмик у нее между ног словно увеличился в об®еме  и  стал  более  нежным,
более чутким. Шов ее слаксов нежно возбуждал ее,  так  что  ей  захотелось
потереться еще сильнее, чтобы раз и навсегда излечить себя от этого зуда.
     - Скажи мне только одно, - попросила она.
     - Все, что ты хочешь.
     - Ты сказал "как и было обещано". Кто  обещал  меня  тебе?  И  почему
именно меня? И как мне называть тебя? Я даже этого не знаю. Я  знала  тебя
почти всю свою жизнь, но я не знаю, как мне тебя называть.
     - Зови меня Ричардом. Это мое настоящее имя.
     - Настоящее имя? Ричард? - спросила она с сомнением, и  он  захихикал
ей в шею, заставляя ее с®ежиться от отвращения и желания.  -  Так  кто  же
обещал меня?
     - Надин, - сказал он. - Я забыл. Давай начнем.
     Он соскользнул с капота, все еще держа ее за руки, и она чуть было не
вырвалась и не побежала... но какой был бы в этом смысл?  Он  догонит  ее,
поймает и изнасилует.
     - Луна, - сказала она. - Она полная, как я.  -  Он  взял  ее  руку  и
прижал ее к своим джинсам. За полым холодком  молнии  она  ощутила  что-то
ужасное, живущее своей собственной пульсирующей жизнью.
     - Нет, - пробормотала она и попыталась отвести руку в сторону, но  он
удержал ее.
     - Иди в пустыню и стань моей женой, - сказал он.
     - Нет!
     - Говорить "нет" уже слишком поздно, дорогая.
     Она пошла с ним. Там был спальный мешок и почерневшие  кости  костра,
освещенные серебряным сиянием луны.
     Он уложил ее.
     - Хорошо, - выдохнул он. - Теперь все хорошо.
     Пальцы его сражались сначала с  пряжкой  ремня,  потом  с  пуговицей,
потом с молнией.
     Она увидела, что он приготовил  для  нее,  и  зашлась  в  крике.  Она
попыталась отползти в сторону, но он схватил ее и не отпускал, и тогда она
сжала ноги изо всех сил, но когда одна  из  его  гладких  рук  просочилась
между ними, как вода, она подумала:  "Я  буду  смотреть  вверх...  я  буду
смотреть на луну... я ничего не почувствую, и скоро все будет кончено... я
ничего не почувствую..."
     А когда его смертельный лед проскользнул  в  нее,  крик  разорвал  ее
легкие, и она забилась, но борьба была  бесполезна.  Он  вонзался  в  нее,
убийца, разрушитель, и холодная кровь хлынула у нее по бедрам, и тогда  он
вошел в нее глубоко, до самой  матки,  и  луна  отражалась  в  ее  глазах,
холодное серебряное пламя луны, а когда он кончил, то  внутрь  ее  полился
расплавленный металл, расплавленная _м_е_д_ь_, и она кончила вслед за ним,
крича от невероятного наслаждения, кончила  в  ужасе,  вступая  в  пустыню
безумия через медные ворота, наблюдая за тем, как тает его лицо, а за  ним
обнажается лицо демона с желтыми электрическими лампочками вместо  глаз  -
окнами в невообразимый ад, но по-прежнему  в  них  светилась  эта  ужасная
веселость. Снова... снова... снова входил он в нее. Казалось,  он  никогда
не истощится. Он был смертельно  холоден.  И  стар.  Старее  человечества,
старее самой земли. И снова он изливал в нее расплавленную медь. Последний
крик вырвался из нее и был  унесен  ночным  ветром.  Его  мертвое  дыхание
опалило ее лицо. Теперь она была в стране безумия. Медные ворота закрылись
за ней.
     ЛУНА!..


     Луна уже почти скрылась за горизонтом.
     Он поймал еще одного зайца и свернул ему шею. Разведя новый костер на
костях старого, он насадил зайца на вертел и укрепил его над огнем. Волков
больше не было. В эту ночь они держались поодаль, и это было правильно.  В
конце концов это была его брачная ночь, а та  отупелая,  апатичная  тварь,
обмякшая на другой стороне костра, была его краснеющей невестой.
     Он искренне недоумевал.
     Что он такое сделал с ней?
     Он не мог этого вспомнить.
     Да это и не важно. Она  была  беременна.  Она  послужит  великолепным
инкубатором. Она выносит его сына, а потом сможет умереть,  выполнив  свое
предназначение. В конце концов для этого она и пришла сюда.
     Кролик поджарился. Он разорвал его на две части. Ее часть он разделил
на мелкие кусочки, как обычно поступают с едой ребенка. Время  от  времени
он давал ей один кусок. Некоторые из них выпадали недожеванными из ее рта,
но  большую  часть  она  все  же  с®ела.  Если  она  останется  такой,  ей
потребуется нянька. Возможно, Дженни Энгстром.
     - Мне было очень хорошо, дорогая, - сказал он тихо.
     Она тупо посмотрела на луну. Флегг нежно улыбнулся ей и  принялся  за
свой брачный ужин.
     После секса ему всегда хотелось есть.


     Ночью он проснулся в недоумении и испуге.
     Был ли это сон? Видение?
     "Они приближаются."
     Он  попытался  понять  эту  фразу,  разместить  ее   в   каком-нибудь
подходящем контексте. Это ему не удалось.
     "Они подходят ближе."
     Кто? Кто подходит ближе?
     "Кто-то подходит ближе, а кто-то... уходит."
     Пока он спал кто-то прошел мимо его лагеря,  направляясь  на  восток.
Так и не увиденный третий? Он не знал. Луна была полной. Неужели  третьему
удалось сбежать? Эта мысль повергла его в состояние паники.
     "Да, но кто же приближается?"
     Когда на следующее утро он  поехал  обратно  в  Лас-Вегас,  он  снова
улыбался и почти уже забыл свою ночную панику. Надин смирно сидела у  него
за спиной, как большая тряпичная кукла.
     Он пошел в "Гранд-Отель". Там он узнал, что произошло, пока он  спал.
В их глазах он увидел новый взгляд, настороженный и вопрошающий,  и  тогда
он снова почувствовал, как бабочка страха бьется о него своими крыльями.



        61

     Ллойд Хенрид был в дурном  расположении  духа.  Он  сидел  в  баре  и
раскладывал пасьянс. В Индиан Спрингс произошел взрыв -  один  убит,  трое
обожжены, и один из этих трех скорее всего умрет от  тепловых  ожогов.  Ни
один человек в Вегасе не знал, как такие ожоги лечить.
     Принес известие Карл Хоу. Он был пилотом "Озарк Эрлайнс" до эпидемии,
служил когда-то в морской пехоте и мог бы разорвать Ллойда  пополам,  если
бы захотел.
     Карл приехал около двух, держа свой мотоциклетный  шлем  под  мышкой.
Левая щека его была сильно обожжена, а на  одной  руке  вздулись  волдыри.
Взорвалась автоцистерна с топливом, и горящая нефть разлилась по  площадке
перед базой.
     - Ладно, - сказал Ллойд. - Я доложу главному. Обожженные в лазарете?
     - Да. Не думаю, что Фредди Кампанари доживет до захода солнца. У  нас
остается только двое пилотов - я и Энди. Скажи ему это и  еще  кое-что.  Я
требую, чтобы этот трахнутый Мусорный Бак убрался отсюда. Такова моя  цена
за то, что я останусь.
     Ллойд удивленно уставился на Карла Хоу.
     - Вот как?
     - Я, кажется, ясно говорю.
     - Вот что я скажу тебе. Карл, - начал Ллойд. - Я не могу передать ему
твои слова. Если ты хочешь отдавать приказы ему, то тебе  придется  делать
это самостоятельно.
     Карл смутился. Непривычно было видеть выражение страха на его суровом
лице.
     - Да, я понимаю. Я просто  устал,  Ллойд.  Лицо  адски  болит.  Я  не
собирался вымещать все это на тебе.
     - Все в порядке, парень. Для того  я  здесь  и  поставлен.  -  Голова
Ллойда начинала болеть.
     - Но он все равно должен уйти, - сказал Карл. - Я должен доложить  об
этом, и так я и сделаю. Я знаю, что у него есть  этот  черный  камень.  Он
наверняка один из приближенных главного. Но послушай. - Карл сел и положил
шлем на стол для игры в баккара. - Мусор виноват в  этом  пожаре.  Господи
Иисусе Христе, как мы собираемся  поднять  в  воздух  эти  самолеты,  если
приближенные главного будут жечь _п_и_л_о_т_о_в_?
     Несколько проходивших через вестибюль человек настороженно посмотрели
в сторону столика, за которым сидели Ллойд и Карл.
     - Говори потише. Карл.
     - О'кей. Но ты понимаешь, о чем идет речь?
     - Почему ты считаешь, что в пожаре виноват Мусор?
     - Слушай, - сказал Карл, наклоняясь вперед. - Он был в гараже, да? Он
был там очень долго, и не я один его видел.
     - А я думал, что он где-то путешествует. Где-то  в  пустыне.  Ну,  ты
знаешь, ищет свои игрушки.
     - Так вот, он вернулся, так? Песчаный вездеход, на котором он  ездит,
был весь набит всякой дрянью. Бог, может, и знает, где он все  это  берет,
но не я. Так вот, во время пятиминутки он  взял  ребят  в  оборот.  Ты  же
знаешь его. Для него оружие - то же самое, что конфета для ребенка.
     - Да.
     - Под конец он показал нам одну из этих зажигательных бомб.  Дергаешь
за кольцо, и фосфор  взрывается.  Потом  минут  тридцать-сорок  ничего  не
происходит, а потом начинается адский пожар.
     - Да.
     - Ну так вот,  Мусорок  показывает  нам  эту  штуку,  просто  истекая
слюнями, а Фредди Кампанари и говорит: "Эй, те, кто играют с огнем, ссут в
постель, Мусор". А Стив Тобин - ну,  ты  знаешь  его  -  и  говорит:  "Эй,
ребята, убирайте спички, Мусор вернулся". И тут  Мусор  совсем  сдвинулся.
Оглядел нас и стал что-то бормотать себе под нос. Я сидел совсем  рядом  с
ним, и слышал, как он пробормотал что-то вроде "не спрашивайте меня о чеке
старой леди Симпл". Ты улавливаешь в этом хоть какой-нибудь смысл?
     Ллойд покачал головой.
     - А потом он слинял. Забрал с собой все свои игрушки и уехал. Ну, все
мы чувствовали себя немного не в  своей  тарелке  -  никто  не  хотел  его
обижать. Большинству  парней  Мусор  нравится.  Или  нравился.  Он  -  как
ребенок, ты ведь знаешь?
     Ллойд кивнул.
     - А через час эта чертова цистерна  взлетает  вверх,  как  ракета.  И
когда мы собирали себя по кусочкам, я случайно поднял взгляд и  увидел  за
казармами вездеход Мусора, а сам он смотрел на нас в бинокль.
     - И это все? - спросил Ллойд с облегчением.
     - Нет, не все. Если бы это было все, я бы не  стал  тебя  беспокоить,
Ллойд. Я просто обратил внимание на то, как взорвалась  эта  цистерна.  Во
Вьетнаме желтопузые взорвали до черта  наших  автоцистерн  с  аммоналом  с
помощью наших же зажигательных бомб. Просто суешь такую штуку в  выхлопную
трубу. Если никто не заводит грузовик с  цистерной,  фосфор  загорается  в
положенное время. А если заводит - он  загорается,  как  только  нагреется
труба. Но так или иначе - БА-БАХ! - и цистерны  больше  нет.  Единственная
проблема в том, что на стоянке  у  нас  всегда  бывает  не  меньше  дюжины
грузовиков, и пользуемся мы ими без всякой  очередности.  Так  вот,  после
того,  как  беднягу  Фредди  отправили  в  лазарет,  мы  с  Джоном  Уэйтом
отправились туда. Джон отвечает за автопарк, и он к тому времени  чуть  не
обоссался от страха. Он видел там Мусора раньше.
     - Он уверен, что это был Мусорный Бак?
     - С этими ожогами у него на руке трудно ошибиться, тебе  не  кажется?
Тогда никому не пришло в голову что-нибудь заподозрить. Он просто  шатался
вокруг да около, а это и есть его обычное занятие, так ведь?
     - Пожалуй.
     - Ну мы с Джоном и  стали  осматривать  остальные  цистерны,  и  черт
побери, в каждой выхлопной  трубе  было  по  зажигательной  бомбе.  Ты  же
помнишь,  что  первый  грузовик  взорвался,  потому  что   мы   им   стали
пользоваться, и труба нагрелась? Но остальные тоже были  на  подходе.  Две
или три бомбы уже начали дымиться. Некоторые цистерны были  пусты,  но  по
крайней мере пять из них были под завязку залиты реактивным топливом.  Еще
десять минут - и мы потеряли бы половину этой чертовой базы.
     "О, Господи, - подумал Ллойд скорбно. - Вот это действительно  плохо.
Так плохо, что хуже и быть не может."
     Карл протянул покрытую волдырями руку.
     - Это я заработал, вытаскивая одну из горячих. Теперь  ты  понимаешь,
почему он должен убраться?
     - Может быть,  кто-то  стащил  у  него  эти  бомбы  из  вездехода?  -
неуверенно спросил Ллойд.
     - Ты и сам знаешь, что это не  так,  -  терпеливо  произнес  Карл.  -
Кто-то оскорбил его  в  лучших  чувствах,  когда  он  показывал  нам  свои
игрушки, и он попытался сжечь всех нас. И надо сказать, чуть не преуспел в
этом. Это нельзя так оставить, Ллойд.
     - Хорошо, Карл.
     Остаток дня он провел, выспрашивая о Мусоре. Не видел ли кто его и не
знает ли, где он  может  сейчас  быть?  В  ответ  -  опасливые  взгляды  и
выражение полного недоумения. Слухи уже расползлись.  Может  быть,  это  и
неплохо. Каждый, кто увидит его, немедленно об этом доложит, надеясь,  что
их помянут  добрым  словом  в  присутствии  главного.  Но  у  Ллойда  было
подозрения, что никто его уже не увидит.


     - Мистер Хенрид?
     Что _е_щ_е_? Он поднял глаза и увидел девушку с хорошеньким,  надутым
личиком. Обтягивающие белые шорты. Курортная майка, не вполне прикрывающая
коричневую плоть  ее  сосков.  Маленькая  секс-бомбочка,  но  почему-то  с
бледным и нервным видом. Она непроизвольно грызла ноготь большого  пальца,
и он заметил, что все ее ногти обкусаны.
     - Что?
     - Я... мне надо видеть мистера Флегга, - сказала она. Голос ее  упал,
и последнее слово она произнесла уже шепотом.
     - Вот как? А за кого ты меня  принимаешь?  За  начальника  отдела  по
связям с общественностью?
     - Но... мне посоветовали... обратиться к вам.
     - Кто посоветовал?
     - Энджи Хиршфилд.
     - Как тебя зовут?
     - Джули. - Она хихикнула, но это был только условный рефлекс.  Вид  у
нее был очень испуганным, и Ллойд устало подумал о том, что за новый кусок
дерьма плавает в колодце. Девушка не станет просить встречи с Флеггом  без
серьезной причины. - Джули Лори.
     - Так вот, Джули Лори, Флегга сейчас нет в Лас-Вегасе.
     - Когда он вернется?
     - Я не знаю. Он приходит и уходит, никого об этом не  оповещая.  Если
тебе нужно что-то ему сказать, скажи это мне, а я позабочусь ему  об  этом
доложить. - Джули посмотрела на него с сомнением,  и  он  повторил  те  же
слова, которые утром он сказал Карлу Хоу: - Для того я здесь и поставлен.
     - О'кей. - И быстрым голосом: - Если это окажется важным, то  скажите
ему, что это я вам сказала. Джули Лори.
     - О'кей.
     - Не забудете?
     - ДА НЕТ ЖЕ, ГОСПОДИ! Так в чем дело?
     Она надулась.
     - Вам вовсе не обязательно говорить со мной так грубо.
     - Хорошо, - сказал он. - Так в чем дело?
     - Этот  немой.  Если  он  где-нибудь  неподалеку,  то,  наверное,  он
шпионит. Я просто подумала, что вам надо об этом знать. - Глаза ее  злобно
сверкнули. - Этот сукин сын наставил на меня свою пушку.
     - Какой еще немой?
     - Ну, я видела этого идиота и решила, что где-то  рядом  должен  быть
немой. И они оба не такие, как мы. По-моему,  они  явились  к  нам  с  той
стороны.
     - Значит, ты так считаешь?
     - Да.
     - Так вот, я понятия не имею, что ты такое несешь. Если ты не начнешь
из®ясняться здраво, то я пойду спать.
     Джули села, положила ногу на ногу и рассказала Ллойду о своей встрече
с Ником Андросом и Томом Калленом в Пратте, штат Канзас. О "Пепто-Бисмоле"
("Я просто немного подшутила над идиотиком, а этот глухонемой наставил  на
меня свою пушку!") Она даже рассказала ему, как стреляла в них, когда  они
уходили.
     - Ну и что все это доказывает? -  спросил  Ллойд.  Он  был  несколько
заинтригован словечком "шпионить", но потом совсем отупел от скуки.
     Джули снова надулась и взяла сигарету.
     - Я же говорю вам. Этот идиот, он сейчас здесь. Держу  пари,  что  он
шпионит за нами.
     - Говоришь, его зовут Том Каллен?
     - Да.
     Том Каллен был большим светловолосым человеком. Крыша у него была  не
совсем в порядке, но уж конечно, вряд ли он мог быть шпионом, как пыталась
представить дело эта прожженная сучка. Можно, конечно, обратиться  к  Полу
Берлсону, который ведет досье на всех жителей Вегаса,  и  навести  у  него
справки об этом Томе Каллене.
     - Вы арестуете его?
     Ллойд посмотрел на нее.
     - Я арестую тебя, если ты немедленно отсюда не уберешься.
     - Сукин сын! - крикнула Джули Лори визгливым, срывающимся голосом.  -
А я-то пыталась вам помочь!
     - Я проверю.
     - Рассказывайте. Знаю я ваши песни. -  Джули  возмущенно  вскочила  с
места и выбежала из бара.
     Ллойд достал из кармана блокнот и написал на  чистой  странице:  "Ник
Андрос, немой - в городе? И ниже: Том Каллен, проверить у Пола."



        62

     Ходячий Хлыщ вернулся в Лас-Вегас вместе с Надин Кросс около половины
десятого утра.
     У Ллойда все было готово на тот случай, если _о_н_  потребует  его  к
себе с докладом. Ему оставалось только позвонить Полу Берлсону и навести у
него справки о Томе Каллене на тот случай, если Джули  Лори  действительно
напала на след. Хотя вряд ли. Но  с  Флеггом  лучше  перестараться,  чтобы
потом не пришлось жалеть.
     Он поднял телефонную трубку, и через несколько секунд в ней  раздался
теннесийский гнусавый выговор Ширли Дабер.
     - Оператор слушает.
     - Привет, Ширли, это Ллойд.
     - Ллойд Хенрид! Как жизнь?
     - Не так плохо, Ширл. Не можешь набрать мне 6214?
     - Пол? Его дома нет. Он уехал в Индиан Спрингс. Но я могу  попытаться
достать его там.
     - О'кей, попытайся.
     В трубке раздался тонкий, скулящий писк, и Ллойд сморщился и отставил
ее в сторону.
     - Бэйли слушает, - раздалось из телефона.
     - Это Ллойд, - прокричал он в трубку. - Пол у вас?
     - Какой Пол? - спросил Бэйли.
     - ПОЛ! ПОЛ БЕРЛСОН!
     - Ааа, Пол, он здесь, пьет кока-колу.
     В трубке воцарилось молчание, и Ллойд  начал  уже  было  думать,  что
ненадежная связь прервалась, когда раздался голос Пола.
     - Придется орать в трубку. Пол. Очень плохо слышно.
     Ллойд был не вполне уверен, что легкие Пола Берлсона справятся с этой
задачей. Он был сухоньким маленьким человечком, и кое-кто в городе называл
его Мистером Пижоном, потому  что  каждый  день,  кроме  разве  что  самых
жарких, он считал  своим  долгом  носить  тройку.  Но  он  был  подходящим
человеком для своей должности, и как-то  в  припадке  откровенности  Флегг
сказал Ллойду, что к 1991 году Берлсон будет поставлен во главе  секретной
полиции.
     Пол заговорил чуть-чуть громче.
     - Картотека у тебя с собой?
     - Да, мы со Стэном Бэйли разрабатываем программу ротации кадров.
     - Посмотри, есть ли у тебя какая-нибудь информация о парне  по  имени
Том Каллен?
     - Одну секунду. - Секунда растянулась на две или три минуты, а  потом
снова зазвуч