У порога стояла лужа. Дион легко подхватил Жанну на руки и внес в дом. На мгновение она лишилась дара речи. От домика веяло бесконечной печалью, и в то же время он хранил атмосферу чего-то настоящего, неподдельного и чистого.
     - А король-то голый.
     Дион улыбнулся, поднял камешек и запустил его вверх, в бездонный колодец неба.
     - Какой-то поэт сказал, что голым ходить веселее.
     - Но что случилось? Куда все подевались?
     Дион пожал плечами:
     - Разъехались. Здесь, в Коннемаре, это традиция. Сестра живет в Канаде, братья - в Штатах. Местные называют их соседним приходом на западе.
     - А почему же ты остался?
     - Я самый младший в семье. Младшие братья всегда все делают наперекор другим.
     - Знаешь, тебе тоже надо уехать, - вдруг выпалила Жанна. - Ты художник - отправляйся в Нью-Йорк. Это город художников, так все говорят.
     - Значит, - Дион замер и внимательно вглядывался в ее лицо, - ты хочешь, чтобы я уехал в Нью-Йорк?
     - Ну, этого я не говорила, - смутилась Жанна. - Но для тебя так будет лучше. Ты можешь добиться большого успеха. Во всяком случае, стоит попробовать.
     - Ты считаешь, что, добившись успеха, я буду лучше рисовать?
     Жанне показалось, что он поддразнивает ее.
     - А почему нет? - Ее голос окреп. - Да, я считаю, тебе надо ехать. Ты выиграл сегодня деньги. Рискни. - Она до сих пор не могла простить ему этого легкомыслия. - Только теперь рискни ради чего-то стоящего.
     Дион ничего не ответил. Очевидно, был слишком удивлен.
     - А как же ты? Останешься одна в своем старом доме?
     - Я? - Жанна улыбнулась. Никогда она не будет чувствовать себя одинокой в № 3. Если Дион уедет... Жанне вдруг представилось, как в ее гостиную входят знакомые, садятся за стол... Кофе, зажженные свечи, светские беседы. Жизнь заметно упростится, когда Дион перестанет расхаживать по чердаку. - Обо мне не беспокойся. Я прекрасно справлюсь.
     - Небось этот высокий парень, блондин, будет приглядывать за тобой?
     Жанна покраснела. Дион читал ее мысли.
     - Его зовут Грей, - с достоинством сказала она.
     - Помню, помню. - Дион окинул ее мрачным взглядом. - Он много значит для тебя?
     - О да. - Жанна вздохнула. - Грей - мой идеал.
     - Хм.
     - Если бы... если бы он полюбил меня... - У Жанны сорвался голос. Она не находила слов, чтобы выразить свои затаенные мечты.
     - Ты бы достигла своей главной цели, - досказал за нее Дион. - Выиграла дистанцию.
     Жанна бросила на него осуждающий взгляд. Да что он, занятый своими мимолетными интрижками, может понимать в любви?
     - Грей - самый лучший мужчина на свете.
     - Приношу ему свои соболезнования. - Дион сокрушенно покачал головой. Жанна смотрела испытующе: он что, хочет ее оскорбить? Но лицо Диона оставалось непроницаемым. - А чем, собственно, занимается этот твой Грей?
     - Ну... - Жанна имела весьма смутное представление о жизни Грея. Но Дион не должен догадаться об этом. - Он занимается своим поместьем, разумеется.
     - Значит, вы поженитесь и ты переедешь в его особняк?
     В устах Диона это прозвучало так... прозаично.
     - Я еще не строила никаких планов. - Жанна почувствовала, как вспыхнули щеки. На самом деле вот уже несколько месяцев она только этим и занималась.
     - Просто я, человек прагматичный, не могу представить его в нашем № 3, - пояснил Дион слегка извиняющимся тоном, отчего Жанна ощутила еще большую неловкость.
     - Вот как? - С каждой минутой она все сильнее убеждалась в том, что Диону надо ехать в Нью-Йорк. Их разговор о Грее совершенно неуместен. И вообще, какая личная жизнь, если за тобой подглядывают с чердака? - Он тебе не нравится?
     Дион пожал плечами:
     - Он красавец, спору нет. И наверняка отличный парень, особенно когда пропустит рюмку-другую.
     Жанна открыла было рот, но решила смолчать. Дион, конечно же, завидует Грею - его внешности и положению в обществе.
     - По-моему, тебе лучше поехать в Нью-Йорк. - Несмотря на все ее старания, это прозвучало резковато. - Там на каждом углу бары. Тебе понравится.
     - И я забуду, что ты - самая лучшая женщина на свете. - По лицу Диона было совершенно невозможно понять, шутит он или говорит серьезно.
     С моря вдруг подул холодный ветер, и Жанна вздрогнула.
     - Что ж. - Дион отвернулся. - Пора возвращаться в цивилизованный мир.
     - Поскорее бы, - поежившись, Жанна обхватила себя руками.
     Она злилась, но не только на Диона. Незачем было фантазировать, надеяться, что Дион поможет, как тогда, с Лианой. Жанна просто забыла, каким он может быть колючим. А целоваться с ним... Она содрогнулась. Вчерашние мечты развеялись, как дым.
     Спотыкаясь, Жанна чуть ли не бегом последовала за Дионом. Теперь-то она отлично понимала его родственников, покинувших этот дом. Ей самой не терпелось убраться отсюда поскорее. Не Микен, так кто-нибудь другой отвезет ее в Дублин. Надо во что бы то ни стало попасть на вечерний лондонский рейс - даже если ради этого придется занять деньги у Диона. Даст Бог, ночью она приедет в свой № 3, а завтра можно будет погладить платье и привести себя в порядок.
     Увидев тележку, она обрадовалась ей, как старому доброму Другу. Рядом стоял Дион и смотрел на дорогу каким-то отрешенным взглядом. Жанна насторожилась.
     - Что случилось?
     Он пожал плечами и кивком указал на тележку:
     - Смотри сама.
     Попона валялась в пыли. Пони исчез.

Глава 17

     Увидев, как на горизонте сгущается тьма, Жанна решила, что это привидения спустились с холмов и забрали пони, оставив их с Дионом без средства передвижения. Она заставила себя прогнать эту нелепую мысль. Нет, просто кельтские сумерки действуют ей на нервы. Но пони не мог убежать далеко. Он где-нибудь на берегу. И Жанна поспешно пошла по траве, минуя заросли колючего кустарника, - туда, где перешептывались набегающие друг на друга волны.
     - На твоем месте я не тратил бы зря силы, - обронил Дион. - Это животное уже на полпути домой.
     - Откуда такая уверенность?
     Дион поддел ногой камень, прижимавший поводья пони.
     - Видишь, вот следы подковы. Он сделал это сам, намеренно. Наверное, хорошо надрессирован. Старая цыганская хитрость: продают лошадь утром, а уже в полдень получают ее обратно.
     - Но если ты знал... - Жанна с трудом сдерживала раздражение. - Господи, зачем же ты нанял этого пони у цыган?
     - Позабыл, наверное. - Дион обезоруживающе улыбнулся. - Из-за скачек и нашей Дженьюри Герл...
     "Ох уж эти скачки! - в отчаянии подумала Жанна. - Я с самого начала чувствовала, что все пойдет не так. И вот, пожалуйста. Надо сейчас же возвращаться в Лондон".
     - Не волнуйся. - В полумраке блеснули белые зубы Диона. - Ночь выдалась великолепная. Давай наслаждаться ею, не упуская ни минуты.
     - Ты не понимаешь, - сказала Жанна, начав осознавать размеры постигшего ее несчастья. - Мне нужно вернуться домой сегодня. Обязательно. Завтра я должна ехать в Дин. Съемки начнутся в понедельник в шесть утра!
     - В понедельник? У тебя в запасе целый день, даже больше, - беззаботно заявил Дион. - Не волнуйся, я доставлю тебя в Дин вовремя. Вот увидишь.
     Жанна скрипнула зубами, взбешенная его легкомыслием. Да разве для Диона существует понятие "вовремя"? Он всегда опаздывает или не является вообще. Делами-то занимается она. Составляет списки, отвечает на телефонные звонки, следит за тем, чтобы счета были оплачены в срок. Конечно, на Грея ему наплевать, но как же быть с домом? Если в понедельник утром она не появится на съемках, Фернан наверняка откажется платить за крышу. И что в таком случае ждет их обоих?
     А заверения Диона насчет того, что она якобы успеет вернуться, объясняются одним: он просто забыл, что завтра уже воскресенье. Хорошо, если удастся сесть на самолет, но ведь сначала надо добраться до аэропорта. А поблизости нет ни жилья, ни машин, не говоря уже о телефонах и автобусных остановках. Она оказалась на краю света.
     И что толку жаловаться Диону? Он пожмет плечами, улыбнется и, как всегда, скажет, что все в руках Божьих. В полном отчаянии она смотрела на своего спутника. А тот подхватил попону, упавшую с пони, с нарочитой тщательностью встряхнул и накинул Жанне на плечи.
     - Забирайся. - Дион указал на тележку.
     Жанна метнула на него испепеляющий, полный презрения взгляд. Во всяком случае, ей хотелось, чтобы он был таковым.
     - Зачем?
     - Устройся поудобнее и подожди. У меня есть дела, - сказал Дион мягким успокаивающим тоном, как будто разговаривал со взбалмошной старой девой.
     "У меня тоже полно дел. - Жанна была вне себя от злости. - Я хочу сегодня же вернуться домой и отдохнуть перед поездкой в Дин. Какое впечатление я произведу на Грея после двух бессонных ночей? У меня не хватит времени принять ванну, выгладить платье и сделать множество других вещей, о которых говорила Лиана. Это ужасно. Я так старалась, все заранее распланировала. Неужели из-за Диона мои усилия пропадут даром?"
     Но изменить что-либо было невозможно. Она сидела, уставившись на море. Начинался прилив. Волны лизали песок, белый, как снег, и такой же холодный. Поплотнее завернувшись в попону, она напряженно вслушивалась в тишину, надеясь уловить звук мотора. Напрасно - только шуршание травы и гул моря. Жанна посмотрела на часы. Маленький светящийся циферблат казался ей последним оплотом цивилизации. Девять часов. Пора принимать таблетку. С трудом протолкнув ее в горло, Жанна чуть не поперхнулась. Совершенно нелепая ситуация! Небо и море наверняка смеются над ней - жалким созданием с безумными планами и наивными мерами предосторожности. И винить тут некого. Не надо было связываться с Дионом. Она сама напросилась на неприятности...
     А главная неприятность была уже тут как тут - синеглазая и черноволосая. Невесть откуда появившийся Дион подхватил Жанну под локоток. Путаясь сапогами в попоне, она неуклюже слезла со своего деревянного трона. Возбуждение прошло, осталось лишь ощущение холода, голода и бесконечной усталости. При мысли о том, что им предстоит еще много часов провести в темноте, стало и вовсе невмоготу.
     Прихрамывая, Жанна поплелась по тропинке к домику. Широко распахнутая дверь словно приглашала войти. Издевательство, да и только! Она чуть не плакала. Жанне хотелось домой, в свой №3. Перенестись бы туда по мановению волшебной палочки и оказаться возле камина, где весело потрескивает огонь, с чашкой горячего чая в руке, а потом принять ванну...
     - Добро пожаловать, - с улыбкой пригласил Дион. - Пони удрал, но у нас есть крыша над головой.
     И не только крыша! В углу горел небольшой костер, укрытый от ветра пологом из старых мешков, прижатых камнями, еще две груды мешков заменяли стулья. Рядом с костром лежали картофелины с налипшей на них землей, тут же на полу стояли две банки с водой и еще одна - с какими-то желтенькими цветочками.
     - Дион... - Не находя слов, Жанна украдкой смахнула слезы кончиком попоны. Дом преобразился. Огонь бросал яркие отсветы на ветхие стены, от углей поднимался прозрачный голубой дымок. Она стояла, очарованная древней магией огня, послушного человеку.
     - Садись и грейся.
     Жанна осторожно опустилась на самодельное сиденье. Оно оказалось на редкость удобным. Девушка протянула руки к радостно потрескивающему огню. Дион порылся в угольях, извлек пять маленьких картофелин и протянул ей три, аккуратно завернув их в свой носовой платок.
     - На завтрак я поймаю тебе рыбу, - заявил он с ослепительной улыбкой.
     Картофелины были очень горячие, но Жанна не могла ждать, пока они остынут. Ароматная, пахнущая углями и землей мякоть согрела ее изнутри. Как важны иногда такие вот маленькие радости! Жанна почувствовала себя гораздо лучше, и ей сразу стало стыдно за недавнюю сцену. Дион вел себя куда достойнее.
     - Ну. - Она отряхнула с рук золу, сбросила картофельную шелуху с носового платка и вернула его Диону. - Это потрясающий эксперимент. - И стыдливо покраснела, вспомнив о том, какой эксперимент был задуман ею в Лондоне. Что ж, к счастью, по крайней мере эта проблема снята с повестки дня.
     - Ноги замерзли? - участливо спросил Дион, как будто читая ее мысли.
     - Немножко. - Она потупилась. - Эти сапоги... Наверное, я похожа в них на царевну-лягушку.
     Но в душе она радовалась тому, что сидит, завернувшись в попону, обутая в грубые сапоги. Менее романтичной обстановки невозможно и придумать.
     Дион рассмеялся и сунул руку в глубокий карман.
     - Вот... я прихватил на всякий случай. - Он торжественно продемонстрировал толстые шерстяные носки. - Ирландцы всегда носят с собой лишнюю пару.
     Жанна и опомниться не успела, как Дион стащил с нее сапоги.
     - Сначала надо согреть ступни, - скомандовал он тоном бывалого путешественника.
     Жанна вытянула ноги поближе к огню и пошевелила пальцами. Это далось нелегко: они превратились в ледышки. А на колготках - о ужас! - появилась дыра. Жаль, что она не догадалась прихватить с собой лишнюю пару.
     Тем временем Дион надел носки на две палочки и осторожно поднес их к огню, потом снял один, прижал к щеке и, удовлетворенно кивнув, ловко натянул Жанне на ногу.
     - Ну как?
     - Прекрасно. - Жанна зажмурилась от удовольствия. Ее закоченевшие ноги, казалось, погрузились в раскаленный тропическим солнцем песок.
     Дион закопал в угли оставшиеся картофелины.
     - Мы съедим их на завтрак. Вместе с рыбой, которую я поймаю. - Заметив выражение ее лица, он рассмеялся. - Незачем себя обманывать. Ты проснешься голодной. Ну-с. - Дион вытер руки и откинулся на мешках. - Печеная картошка, костер и хорошая беседа - что еще нужно человеку?
     Жанна вздохнула. Если бы все в жизни было так просто!
     - У вас проблемы, мисс Браун?
     - Пожалуйста, не называй меня так. Дженьюри - плохое имя, а Браун еще хуже.
     Может, это и хорошо, что Дион над ней подшучивает, но кто-то же должен оставаться серьезным.
     - Ну, не знаю. - Его глаза лукаво блеснули. - А если бы твоя фамилия была Гейл или Сейл...
     - Не смейся надо мной, - сказала Жанна и невольно улыбнулась. - Даже моя мать не позволяла себе этого. - Она тут же пожалела о своих словах и умолкла, испытывая неловкость под пристальным взглядом Диона. В мерцающем свете пламени невозможно было понять выражение его глаз.
     - Она очень ненавидит тебя?
     - Разумеется, нет, - резко ответила Жанна и с ужасом почувствовала, как на глаза у нее снова наворачиваются слезы. Теперь она поняла, почему чуть не расплакалась там, на тропинке. Ведь такое бывало уже много раз: дорога, ведущая в никуда, открытая дверь, за которой ничего нет. А может, она просто устала, и дым попал в глаза. - Она... - Жанна сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. - По-моему, она не хотела, чтобы я появилась на свет. Я всегда это чувствовала. Она так терла меня мочалкой, - из ее груди неожиданно вырвался странный звук: не то сдавленный смешок, не то всхлипывание, - будто надеялась, что я растворюсь и исчезну.
     - О, Дженьюри. - Голос Диона вдруг стал глухим и нежным, как рокот волн. - Как печальна жизнь! Бедная твоя мать! Сколько она потеряла из-за того, что не любила тебя.
     Жанна опешила. Такая мысль никогда не приходила ей в голову. Неужели ее мать тоже идет по дороге, ведущей в никуда? Она недоверчиво глянула на Диона. У него прямо-таки дар все ставить с ног на голову. Как будто мир от этого покажется лучше и разумнее!
     - А твоя мать? - Она вдруг сообразила, что почти ничего не знает о семье Диона. - Какая она была? Тот пожал плечами:
     - Не знаю. Она родила меня чуть ли не в пятьдесят и умерла через пять дней. Меня выкормила сестра... вместе со своим первенцем.
     - Это смахивает на кровосмешение...
     Дион улыбнулся:
     - Наверное, ты права. Сестра была мне матерью, а племянница - сестрой... Я вырос, считая всех женщин родными! Но сестра не ошиблась. Меня принимали за ее ребенка, и это хорошо: ведь мамин муж умер за десять лет до того, как я появился на свет.
     Жанна вытаращила глаза.
     - Так кто же был твоим настоящим отцом?
     - Наш постоялец, кто же еще? Бедному парню было всего семнадцать, и он намеревался посвятить себя церкви.
     - Церкви? - пискнула Жанна. Дион улыбнулся еще шире.
     - Ты шокирована? И напрасно. А мне все это даже нравится. Совсем мальчишка, он был одинок и наверняка тосковал по своей собственной матери. Полагаю, мой отец стал в результате очень даже неплохим священником.
     - Значит, тебе это кажется естественным?
     - Абсолютно. Все в природе вещей.
     В полумраке Жанна видела, что Дион улыбнулся. Удивительно, что, несмотря на пристрастие к сладкому, у него идеальные зубы. Вдобавок он сын священника. Да, похоже, она все-таки не ошиблась насчет рогов...
     - По-моему, это нехорошо, - заявила Жанна, с трудом пытаясь привести в порядок смешавшиеся мысли. - Пятьдесят лет и семнадцать... почему он не выбрал свою сверстницу?
     - Два девственника. - Дион легкомысленно рассмеялся. - Это безнадежно. Из сырых веток костра не разведешь.
     Он задумчиво посмотрел на Жанну. Та, почувствовав неловкость, переменила позу, от всей души проклиная сено, предательски шуршавшее, стоило ей шевельнуться.
     - Ну, у тебя, наверное, с этим проблем не было.
     - Да, с тех пор, как мне минуло пятнадцать.
     - Ты был влюблен?
     Жанна попыталась представить Диона влюбленным, но безуспешно. Зато она не сомневалась, что в пятнадцать он был почти таким же, как сейчас, только ростом поменьше. И на подбородке еще не выросла щетина.
     - Конечно, - кивнул он с глубокомысленным видом. - Ведь мне было пятнадцать лет.
     - А девушке? - сурово спросила Жанна. Ясное дело - тоже несовершеннолетняя!
     - Я хотел жениться, но ее родители были против. - Дион философски вздохнул. - Ее отец сказал, что лучше обручиться с ветром, и, в общем, он был прав.
     - Ты не из тех, кто женится?
     - Ну почему же. - Глаза Диона смеялись. - Ради Бога! Если некая кинозвезда сделает мне предложение и все это будет заснято на цветную пленку, я очень серьезно подумаю об этом...
     - Ты имеешь в виду меня? - Жанна немного успокоилась, видя, что разговор принял шутливый оборот. - Я вовсе не знаменитая актриса и вряд ли когда-нибудь ею стану. - Тут она вспомнила о предстоящих съемках, и лицо ее омрачилось. - В этом фильме есть одна сцена... с Иденом...
     - Любовная сцена, если я не ошибаюсь?
     Жанна бросила на него испытующий взгляд. Как Дион догадался? Неужели ее видно насквозь?
     - Да... всякие там поцелуи. - Жанна пожала плечами, изображая полное равнодушие. - По-моему, люди придают этому слишком много значения.
     Дион расхохотался:
     - Тебе нужно попрактиковаться, вот и все.
     - Практика здесь совершенно ни при чем, - заявила она со всем достоинством, на которое только способна женщина, вынужденная нарядиться в мужские носки. - А ты знаешь, что в некоторых странах вообще не принято целоваться?
     "Это похоже на цитату из книги", - вдруг подумала Жанна и смутилась.
     - Но что может быть более естественным? Целуются все: собаки на улицах, крысы в норах, даже младенцы в материнском чреве. Ты только представь. - Глаза Диона блеснули. - Говорят, будто крысята от одного помета запоминают друг друга на всю жизнь, хотя они разбегаются в разные стороны, едва успев родиться. Поцелуи остаются в памяти навеки. Когда ты пробуешь на вкус губы незнакомца, возникает столько вопросов! Кто ты? Откуда? Куда идешь? Друг ли ты мне? Да, - торжественно кивнул Дион. - Поцелуй - важное дело. Вопрос жизни и смерти.
     Жанна смотрела на него с сомнением, ибо подозревала, что Дион смеется над ней. Поди ж ты, крысы, собаки...
     - Спасибо. Я не раз видела, что собаки вытворяют на улицах.
     - Ну вот и замечательно. - Дион пожал плечами, потом нагнулся к огню и поворошил поленья. - Какое у тебя любимое блюдо?
     Неожиданная смена темы застигла Жанну врасплох. Вообще-то она не любила говорить о еде.
     - Чипсы.
     И мгновенно представила горячие, золотистые хрустящие кружочки.
     - С уксу