ы бы вряд ли заметил разницу!
     Жанна смотрела на подругу с восхищением. Она была готова аплодировать.
     - Отлично получилось!
     - Да, - отозвалась Джули с некоторым сомнением в голосе. - Но что все это означает?
     - Понятия не имею, - покачала головой Жанна. - Я спрашивала ассистента режиссера, но она ничего путного не сказала. Вроде бы Ким всегда работает так. Начинает стряпать только тогда, когда точно знает, что у него лежит в буфете. Вот почему он не прислал тебе заранее сценарий. Я думаю, у него больше ничего пока и нет. - Она указала на листок. - Все остальное - в голове.
     - Какой он? - с жадностью спросила Джули, чуть подавшись вперед.
     - Как тебе сказать. - Жанна попыталась мысленно вернуться в кабинет режиссера, но это оказалось не так-то просто. В тот момент она слишком нервничала, и в памяти остался лишь смутный образ мужчины невысокого роста, довольно потрепанного, с чуть раскосыми глазами - настолько черными, что не отражали света, зато замечали все, до последней мелочи. - Он... - Жанна умолкла, стараясь подыскать правильное слово. Безжалостный? Нет, это чересчур. Целеустремленный? Слишком слабое определение. - По-моему, он целиком погружен в свои мысли.
     - Как ты думаешь, если я просмотрю его старые фильмы, это поможет?
     - Вряд ли.
     Жанна была в библиотеке и знала наизусть весь список фильмов Фернана Кима, начиная с первой коротенькой киноленты "Кошка" (настоящая чернуха) и заканчивая мюзиклом "Пляж", снятым недавно в Южной Америке. Но, оставшись с ним с глазу на глаз, она почему-то подумала, что режиссер уже наверняка забыл названия собственных творений.
     - Слушай, мне пора. - Джули отодвинула щеколду и оглянулась по сторонам, дабы убедиться, что за ними никто не подглядывает. - Скоро моя очередь. Пожелай мне удачи!
     Жанна кивнула. Она прошла хорошую школу.
     - Чтоб тебе ногу сломать!
     Когда подруга ушла, Жанна аккуратно сложила листок и сунула его в сумку, где лежали черный кожаный пиджак и туфли на высоком каблуке. Потом - осторожности ради - выждала еще пять минут и отправилась в вестибюль встречать Джули, втайне надеясь, что без парика ее никто не узнает.
     - Ну что? - нетерпеливо спросила она, когда Джули наконец появилась.
     - Все как обычно, - скупо ответила та, но Жанна видела, что подруга очень довольна. - Он сказал, что я хорошо читаю. Ты только представь!
     Жанна улыбнулась, и теплая волна радости растеклась по ее телу. Получилось! Значит, не напрасно они столько хитрили и нервничали.
     - Правда, Киму показалось, что я слишком молодо выгляжу для такой роли. Он попросил меня нахмуриться и заставил читать текст дважды. Вот почему я задержалась. Потом пришлось заколоть волосы в пучок. И...
     - Ну, ну. Что еще?
     - Ким пригласил меня на ленч. - Джули помотала головой. - Я, разумеется, отказалась.
     - Почему? Он тебе не нравится?
     - Нравится - не нравится... Господи, да я же была без линз и почти ничего не видела. Но дело не в этом.
     Нельзя сразу говорить "да". По-моему, это старая, как мир, истина.
     - Так что же ты ему ответила?
     - Позвоните в среду, я остановилась в "Редженси". - Джули улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки. - Это прозвучало классно! - Потом, чуть прищурившись, она задумчиво добавила:
     - Погоди-ка. Говорят, он наполовину китаец, наполовину француз. Интересно, какая же половина французская - нижняя или верхняя?
     Жанна покраснела. Ей казалось, Джули говорит вовсе не о Киме, а о ком-то другом. И так всегда! Джули обладала даром менять людей.
     - Куда он поведет тебя?
     - Не важно! - воскликнула Джули, пританцовывая от радости. - Я испытала такое облегчение, что сейчас с удовольствием съела бы даже огромный бифштекс. - Но на середине лестницы она вдруг остановилась и озабоченно спросила:
     - Скажи, Жанна, ты сумеешь научить меня читать к среде?
     И Жанна сделала все что смогла. Она целый день провела в библиотеке и вернулась в отель с кипой ксерокопий. Там были газетные рецензии на "Чудо" - все до единой. Сначала Джули училась находить в них собственное имя, потом - название спектакля, а через некоторое время уже читала цветистые похвалы, которыми критики щедро награждали ее игру: "Чудесно". "Волшебно". "Победа над временем". "Колдовство без слов"...
     Джули была в восторге. Вскоре она вызубрила рецензии наизусть и повторяла их нараспев, осторожно водя наманикюренным пальчиком по строчкам. В конце недели Джули возжаждала свежей пищи. И они перешли к старым номерам "Сцены", к колонкам со светскими сплетнями в разных журналах и даже к заметкам в "Нью-Йорк тайме". А на закуску брали театральные объявления и заголовки газет. Наконец-то Джули поняла, почему весь мир читает прессу с таким увлечением, и стала истовой ее почитательницей. Каждый вечер, возвращаясь в номер после спектакля, она первым делом хваталась за газету, лежавшую наготове возле туалетного столика. Немного важничая, она называла это "связью с внешним миром". И вот наступил день, когда Жанна услышала:
     - Выключи радио, оно мешает мне читать.
     Жанна гордилась своей подругой.
     Утром в среду они как следует попрактиковались с чтением меню, а потом Джули отправилась вместе с Фернаном Кимом на ленч. Ресторан находился на 109-м этаже небоскреба "Окна в мир". Впервые в жизни она могла заказывать блюда по собственному выбору.
     - Подумай только, раньше я просто наугад тыкала пальцем в меню! Но, Жанна, что там подавали... ты не поверишь! Никогда не забуду эти свинячьи ножки прямо с копытами! Телячья голова - можешь себе представить - с глазами! Они смотрели на меня, как будто мы знакомы... кошмар! В "Макдоналдсе" и то лучше. Там по крайней мере знаешь, что тебе принесут: на дверях висят картинки. Да, кстати, о картинках. Вот что я нашла у себя на столе. - И она отдала Жанне вскрытый конверт. - Извини, мне не следовало заглядывать туда, но я не думала, что письмо адресовано тебе.
     Вполне естественно. Письма получала только Джули, и теперь ей нравилось вскрывать их лично, дабы лишний раз убедиться в своем умении читать. Жанна взяла конверт. Ее томило дурное предчувствие. Только Дион знал ее адрес... И почему здесь столько марок "Эр Экспресс"?
     В конверте лежал листок очень плотной белой бумаги. А на нем - ни единого словечка, только рисунок. Но несколькими штрихами Дион ухитрился передать все что хотел. Он нарисовал дом сверху, с высоты птичьего полета. Правда, сам дом был едва узнаваем. На месте крыши зияет рваная дыра. Обломки полусгнивших стропил сердито смотрят в небо. На полу верхнего этажа, усеянного кусками черепицы, сидит человечек и держит в руке изодранный зонт, на котором красуется огромный черный знак вопроса. Так Дион изобразил самого себя.
     - Что это? - спросила Джули, уставившись на подругу.
     Но Жанна только покачала головой. Знак вопроса жег ей сердце, как каленое железо. Однако и ее бедному маленькому домику, не защищенному от зимних холодов, приходится не лучше. Не надо было уезжать. Теперь-то Жанна знала это точно. Дом скучал по ней. И вот произошло самое худшее, да еще когда - в середине зимы, за три недели до истечения договора. То, что не успеют разрушить дожди и морозы, уничтожат голуби. Дом без крыши обречен на гибель.
     - Жанна! - Голос Джули звучал сочувственно. - Ты должна рассказать мне. Что случилось?
     - Дом гниет.
     Эти два слова звучали как смертный приговор. Жанна отдала подруге листок с рисунком Диона. Ее терзало сознание собственной вины. Она могла вернуться в Англию еще в прошлом месяце. Джули не стала бы возражать. Правда, дел было много: Жанна ходила на прослушивание и учила Джули читать. Все это важно, но она задержалась здесь надолго совсем по другой причине. В глубине ее души таился страх. Страх перед возвращением - и Дионом. Теперь все это казалось ерундой. Что плохого мог сделать ей Дион? Никакого сравнения с трагедией, постигшей дом!
     - Значит, это наш №3? - Джули в ужасе уставилась на рисунок. - Разве ты не сделала ремонт?
     Жанна покачала головой. Джули многого не понимает. Как ей объяснить? С чего начать?
     - Новая крыша стоит кучу денег. Нужно платить не только за строительный материал, но и за работу. А ведь сейчас зима... Понадобятся прожектора, леса, брезент... Придется нанимать множество людей. Иначе ремонт затянется. Это обойдется в сотни тысяч фунтов - дороже, чем все остальные переделки, вместе взятые.
     - О, дорогая, - огорченно протянула Джули. - Если бы я получила роль!
     - Ты хочешь сказать, что ничего не вышло? - Сочувствие к подруге на мгновение отвлекло Жанну от мыслей о собственных бедах.
     - Увы, нет. Фернан сказал мне об этом за ленчем, причем самым деликатным образом, - уныло подтвердила Джули. Но тут же ее лицо просияло. - Я могу попробовать переубедить его. К тому же существует еще и ассистент режиссера. Он тоже занимается подбором актеров.
     - Нет, спасибо! - воскликнула Жанна, порозовев от смущения. - Я не могу допустить, чтобы ты пошла на это. У тебя ничего не выйдет. - Заметив, что Джули слегка обиделась, она поспешила объяснить:
     - Я имела в виду... ты нравишься Киму, но если речь идет о фильме, он не изменит своего решения, как бы ему ни хотелось этого в глубине души.
     Жанна запнулась, сообразив, что ее слова звучат довольно бессмысленно. И все же она была уверена в своей правоте. Она понимала Фернана Кима гораздо лучше, чем Джули. В присутствии ее подруги мужчины всегда старались произвести впечатление. С Жанной Фернан был самим собой, потому что думал о ком и о чем угодно, только не о ней. И в те минуты она интуитивно почувствовала, что значит снимать фильм. Не как снимать, а для чего. Она и сама не раз испытывала нечто подобное, когда старательно шила в сгущавшихся сумерках - не ради кого-то, но для себя. Или отдирала краску с плинтусов ручной работы - просто так, в надежде отыскать красоту, спрятанную под слоем грязи. И та же слепая вера, подспудное, невысказанное стремление спасти нечто прекрасное, радующее глаз, заставляли Жанну скрести замызганный деревянный пол, скрести до тех пор, пока не появлялись кровавые мозоли. Ей хотелось сделать все как следует, создать свое святилище или убежище, поставить в бескрайней пустыне мира столбик с табличкой: "Здесь я живу, это мой дом".
     - Ну, - несколько обиженно протянула Джули. Подумать только: Жанна бросила вызов. Ей, профессиональной актрисе! - Раз уж ты так хорошо понимаешь Кима, почему бы тебе не повидаться с ним самой? Он остановился в "Плазе".
     Жанна понурилась. Джули права. Допустим, ей уда-лось проникнуть во внутренний мир Фернана Кима. И что с того? Как бы она ни была умна, ей нечего, абсолютно нечего предложить этому выдающемуся режиссеру.
     И все же надо что-то делать. Жанна подхватила свое пальто и сумку.
     - Куда ты собралась? - удивленно спросила Джули.
     - Так, прогуляться.
     Только не оглядываться. Иначе она не решится осуществить то, что задумала.

Глава 10

     - Да?
     Портье поднял глаза на Жанну. Слова застряли у нее в горле. Прочесть его мысли не составляло труда. Они были написаны у него на лице аршинными буквами.
     "Ты не из тех, кто останавливается в "Плазе". Тебе, с твоей холщовой сумкой и серым скучным пальто, здесь не место. Ты не наша".
     Жанна нервно сглотнула. Она извела кучу денег, битый час разъезжая на такси вокруг Центрального парка, пока наконец у нее хватило храбрости войти в дверь отеля. Теперь уже отступать было поздно.
     - Я хотела бы повидать Фернана Кима.
     - Извините. - На непроницаемом лице портье появилась едва заметная улыбка. - Мистер Ким просил не беспокоить его и дал нам на этот счет четкие указания.
     У Жанны упало сердце. Она долго обдумывала, как повести разговор с Фернаном Кимом, но мысль о том, что ей не удастся с ним встретиться, просто не приходила девушке в голову.
     - Вы уверены? - умоляюще спросила Жанна и тут же устыдилась самой себя.
     - Ни при каких обстоятельствах. - Портье покачал головой. - Собственные слова мистера Кима.
     По его тону было ясно: он не смягчится, что бы Жанна ни говорила и ни делала.
     И все же она не могла уйти с пустыми руками. Ведь это значило навсегда расстаться с домом №3. И с крышей, ее драгоценной крышей. Может быть, в этот момент холодный зимний дождь заливает чердак... Как поступила бы Джули, будь она на ее месте?
     - Позвоните ему, - велела Жанна, подражая небрежной властной манере своей подруги.
     Она гордо вскинула голову, распрямила плечи и мысленно встряхнула золотистой гривой волос.
     Последовала долгая пауза. У Жанны гулко билось сердце. Ей стоило больших усилий выдержать испытующий взгляд портье. Будь Джули, приказала она себе. Хотя бы еще пять минут.
     После некоторых колебаний портье пожал плечами и нажал кнопку.
     - Как о вас доложить, мисс?
     - Джули Фрэнсис.
     Выпалив эти слова, Жанна тут же пожалела, что не может взять их обратно. Какая неосмотрительность! Лицо Джули примелькалось; ее имя было у всех на устах. Дай Бог, чтобы этот человек относился к немногочисленной категории Нью-Йоркцев, которые еще не успели посмотреть "Чудо".
     Имя ее подруги произвело невероятный, поистине чудодейственный эффект. Портье сказал несколько слов по телефону, и лицо его вмиг преобразилось. Теперь он был само почтение. А дальше все пошло как по маслу: зазвонил колокольчик, появился охранник, и роскошный лифт бесшумно вознес Жанну на самый верхний этаж, где находился номер-люкс Фернана.
     Жанна медленно шла по коридору; толстый ковер заглушал ее шаги. Здесь царила такая тишина, словно город за окнами вымер. Жанне казалось, что в ее груди бьется целая сотня сердец. "Крыша, моя крыша, - думала она. - Всего несколько кусочков черепицы, но для дома № 3 они означают жизнь или смерть".
     Дверь, на которую указал сопровождающий, широко распахнулась. На пороге стоял Фернан Ким - худощавый, потрепанный жизнью мужчина, несмотря на полурасстегнутую рубашку и закатанные рукава, производивший впечатление человека чопорного. Он долго разглядывал Жанну, и, похоже, ее лицо показалось ему знакомым даже без парика, макияжа и наряда, одолженного у Джули. Она затаила дыхание. Теперь Жанна поняла, что значит быть самозванкой.
     - Кто вы? - Ким прищурился, стараясь вспомнить, где раньше видел это лицо, но безуспешно. - И - что самое важное - почему вы выдаете себя за Джули?
     Жанна молчала. Все произошло слишком быстро, у нее не было времени подумать. До последней минуты она не верила, что осмелится зайти так далеко. А теперь нужно ответить ему хоть что-то.
     - Я... э-э... - Жанна лихорадочно подыскивала какой-нибудь убедительный ответ.
     И вдруг в ее памяти всплыли многочисленные телефонные переговоры, в которых она вполне успешно заменяла Джули. Под мудрым руководством подруги Жанна научилась играть самые разные роли, и никто ни разу не заметил ничего подозрительного.
     - Я... я работаю на Джули.
     И это было истинной правдой.
     - Вы ее агент? - неожиданно резко спросил Фернан. - А я полагал, что Джули сотрудничает с Элен Берн.
     Жанна закусила губу. Ну, разумеется, Джули должна была сказать ему об этом.
     - Да. Так оно и есть. - Ее охватила паника. Что сказать дальше? - Я... - Голос сорвался, слова застревали в горле, как осколки стекла. - Я - другой агент.
     Какое нагромождение лжи! Фернан не спускал с нее глаз, и Жанне казалось, будто она все быстрее и быстрее погружается в зыбучие пески.
     - У Джули два агента, - с усилием выдавила она, сознавая, что слишком много говорит. - Так... так удобнее. Я занимаюсь кино.
     - Ну что ж. - Фернан наконец отвел от нее свой придирчивый взгляд. - В таком случае проходите, мисс... э?
     - Браун.
     - Да. Но, боюсь, вы зря тратите время, мисс Браун. Джули не годится для роли Дианы.
     - Дианы? - На мгновение Жанне показалось, что она ослышалась. - Но ведь она читала вам роль Клаудии!..
     Фернан остановился как вкопанный и повернулся к Жанне. В окно был виден огромный массив Центрального парка. Сгущавшиеся сумерки превратили его в темный загадочный лес. Режиссер не задернул шторы, и Жанна прекрасно понимала почему.
     - Я изменил имя... разве Джули не говорила вам? Постойте-ка. - Он шагнул вперед и включил лампу. - По-моему, мы встречались раньше...
     Жанна попятилась, пытаясь скрыться от излишне яркого света.
     - Не думаю.
     Но Фернан как будто и не слышал ее. Он продолжал изучать лицо Жанны, причем с таким видом, будто находился в другой галактике. Еще минута, и Киму станет ясно, как дважды два, что перед ним - Жанна Фрэнсис, номер пятый. Времени остается совсем мало. Жанна тревожно обвела взглядом комнату, сама толком не понимая, что ищет. Ее взгляд упал на письменный стол, заваленный бумагами. Там стоял старенький телевизор. Значит, Фернан держит видеокассеты где-то здесь. Жанна собралась с силами. Это единственный шанс. Джули говорила, что Ким снимал ее во время прослушивания, но потом отказался показать пленку.
     - Могу я посмотреть видеозапись Джули? - попросила Жанна, от всей души надеясь, что ее голос звучит спокойно н деловито, как у настоящего добросовестного агента, который хочет защитить интересы своего клиента. Остальное зависит от реакции Фернана. Жанна прекрасно понимала: ей не удастся повлиять на режиссера, пока она своими глазами не увидит игру Джули.
     Наконец - о, радость! - Фернан вынул видеокассету из полки, висевшей над столом, и вставил ее в плейер. Экран замигал, а потом появилось довольно четкое изображение.
     - О!
     - Что такое?
     Жанна покраснела. Жаль, что она так плохо разбирается в видеокассетах.
     - Где же звук?
     - А зачем вам звук? - Фернан уставился на экран отсутствующим взглядом. - Мы оба знаем Джули, не так ли?
     - Да, конечно.
     Жанна внимательно всматривалась в беззвучно открывавшую рот женскую фигурку. Это выглядело несколько странно, но теперь-то Жанна поняла, чего добивался Фернан. Он хотел доказать свою правоту. Продемонстрировать все просчеты Джули, акцентируя внимание только на мимике. Причина оказалась донельзя простой. Джули чересчур старалась. Много жестикулировала, слишком широко улыбалась. И это бросалось в глаза сейчас, когда зрители не слышали ее прекрасного завораживающего голоса. Жанне было больно смотреть, как билась, задыхалась и корчилась, точно рыба, попавшая в сеть, ее подруга. Да, Джули переигрывала. В театре - как и в реальной жизни - это сошло бы ей с рук. Но только не в кино. Здесь она явно оказалась не в своей стихии.
     "Жаль, что меня не было рядом, - подумала Жанна. - Возможно, я сумела бы помочь, убедила бы ее отказаться от всех этих выкрутасов и играть более сдержанно".
     Плейер щелкнул, и изображение на экране исчезло. Жанна ломала голову, не зная, что сказать.
     - Освещение. - Она откашлялась. Надо говорить отстраненно, как профессионал, не выставляя напоказ своей душевной боли. - Такое освещение ей не подходит.
     - Знаю, - медленно кивнул Фернан. - Но в конечном итоге это не так уж важно. Джули просто не годится для такой роли. Она слишком красива.
     Жанна нахмурилась, силясь разгадать смысл его слов. Разве может актриса, снимающаяся в кино, быть слишком красивой? Трудно поверить - и все же... вдруг Фернан дает ей ключ к своей тайне, хоть и маленькую, но подсказку?
     - Видите ли... - Жанна глубоко вздохнула, втайне надеясь, что Джули простит ее. - Видите ли, Джули обесцвечивает волосы. И пользуется специальными каплями, которые подкрашивают зрачки.
     - В самом деле? - На лице Фернана мелькнуло любопытство, и Жанна почувствовала, как в ее душе шевельнулась надежда.
     - Я уверена, она откажется от всего этого, по крайней мере на время съемок.
     - Пусть так, но... - Фернан покачал головой. - Она - как бы это сказать? - не в ладах с кинокамерой. Лицо у нее кажется плоским и широким. - Он слегка улыбнулся. - И аристократическое происхождение тут не поможет.
     Жанна, только что просмотревшая кассету, отлично поняла, о чем идет речь. Джули получилась какой-то