по-
жилые командиры эскадр, которым казалось, что они уже  все  повидали  на
своем веку.
   Между тем на всех голландских верфях не стихал стук топоров и  молот-
ков, визг пил: корабелы трудились с небывалым усердием. Едва лишь  гото-
вый фрегат сходил со стапелей, как уже закладывали килевую балку нового.
И каждый новый линейный корабль, каждый фрегат нуждался в новой команде,
а каждая новая команда - в боевой выучке. Все это  требовало  времени  и
огромных затрат.
   Забыв об отдыхе, Михиэл де Рюйтер трудился над созданием этого нового
флота. Лазутчики доносили, что английские адмиралы Эйскью и  принц  Руп-
рехт, молодой Спрэгг и опытный Монк тоже не предавались  зимней  спячке.
Со стапелей английских верфей один за другим сходили трехпалубные  девя-
ностодвухпушечные линейные корабли. Своей огневой мощью они далеко  пре-
восходили двухпалубные голландские парусники.
   Такие голландские адмиралы, как де Фрис, ван Неес, старый Эвертсен  и
совсем еще молодой Корнелис Тромп полагали, что в сражениях с английски-
ми кораблями голландцам необходимо придерживаться оборонительной  такти-
ки. Де Рюйтер же не уставал повторять, что  только  смелая  атака  может
принести победу.
   Главнокомандующий голландским флотом собрал всех командиров эскадр  и
капитанов кораблей на борту своего флагмана. Он назывался "Семь  провин-
ций". На богато отделанной резным деревом корме  гордо  красовался  герб
Нидерландов - золотой лев на синем фоне - в обрамлении гербов тех  самых
семи провинций - Голландии, Зеландии, Утрехта, Гелдерланда,  Гронингена,
Оверэйссела и Фрисландии, которые сто лет назад поднялись на борьбу про-
тив испанских завоевателей и после двенадцати лет  кровопролитной  войны
на суше и на море завоевали свободу и независимость. Это ко многому обя-
зывающее название флагманского корабля стало подлинным символом нынешней
борьбы, исход которой означал: быть или не быть этому государству, граж-
дане которого впервые в истории сбросили с себя  все  оковы  феодализма.
Стоял апрель, и англичане могли в  любой  момент  нанести  первый  реши-
тельный удар. Поэтому де Рюйтер решил  провести  последний  смотр  воен-
но-морских сил республики в Северном море почти у самого  побережья  Ни-
дерландов, на мелководье, где они могли не опасаться внезапного  нападе-
ния трехпалубных английских линейных кораблей  с  их  глубокой  осадкой.
Вокруг "Семи провинций" стояли на якоре сто тридцать  военных  кораблей,
легкий весенний бриз развевал красно-бело-синие флаги и вымпелы на топах
их мачт. Множество шлюпок и яликов направлялось к флагману  де  Рюйтера:
адмиралы и капитаны спешили к главнокомандующему.
   Просторный полуют с трудом вместил всех капитанов; адмиралы,  старшие
морские офицеры и несколько посланников генеральных штатов окружали  Ми-
хиэла де Рюйтера на возвышении квартердека. Среди небольшой группы приг-
лашенных ратманов и мастеров-кораблестроителей из  Амстердама  и  других
городов стоял и Берент Якобсон Карфангер.
   Явился адъютант и доложил де Рюйтеру, что все прибыли. Адмирал  обра-
тился к собравшимся с приветственным словом, в котором прежде всего поб-
лагодарил от имени генеральных штатов и от своего собственного всех, кто
принимал участие в постройке и снаряжении этого флота, а затем  повторил
то, о чем всю зиму твердил голландским адмиралам и морским офицерам:  он
не станет ждать, пока англичане вынудят его принять бой. Гораздо  выгод-
нее самому решать, когда и где должно произойти сражение. Кроме того, он
резко выступил против малодушных, все еще не веривших в то,  что  легкие
голландские парусники могут не только на равных сражаться с тяжеловоору-
женными английскими, но и превосходить их в боеспособности: надо лишь  с
толком использовать их преимущество в скорости и маневренности.
   - Мы хорошо подготовились к тому, чтобы сыграть на  этих  козырях,  -
продолжал де Рюйтер. - Помните о славных делах ваших дедов, морских  ге-
зов, начавших священную войну  за  освобождение  от  испанского  ига,  и
будьте их достойны. Будьте дисциплинированны и  беспрекословно  повинуй-
тесь вашим командирам, как подобает воинам, сражающимся за свободу своей
отчизны. Ибо самый храбрый солдат - тот, кто верит в справедливость  де-
ла, за которое идет на бой, и совесть которого чиста. Но  там,  где  нет
порядка, дисциплины и повиновения - не будет и победы. Не утомится  рука
того, кто поднял меч в защиту правого дела, и ничего, если  таких  мечей
не слишком много. Но тот, кто боится сильного врага, убоится и  слабого,
и тот, кто не хочет, когда может, не сможет, когда будет должен. А мы  -
мы можем победить и мы победим!
   Последние слова адмирала потонули в восторженных криках "Ура!" и "Ви-
ват!". Кто-то запел старинную боевую песню гезов времен войны с испанца-
ми, ее тут же начали подхватывать остальные; песня росла и ширилась, пе-
рекинувшись на палубы стоявших вокруг кораблей, и вскоре ее пел уже весь
флот.
   Когда пение смолкло, де Рюйтер пригласил адмиралов и  гостей  в  свою
каюту на ужин. В их числе был и Берент Карфангер. На протяжении несколь-
ких недель он самым внимательным образом наблюдал за маневрами и боевыми
учениями нидерландского флота. В каюте де Рюйтера он отыскал амстердамс-
ких кораблестроителей и подсел к ним. На верфях оставалось всего двенад-
цать незаконченных кораблей, и имелись все основания полагать, что в са-
мое ближайшее время их постройка будет  завершена.  Карфангер  надеялся,
что ему удастся уговорить этих опытнейших мастеров  поехать  в  Гамбург.
Однако за столом поначалу разгорелся спор о преимуществах и  недостатках
тех или иных форм и размеров парусных кораблей. В числе важнейших  моти-
вов их выбора назывались также налоги, субсидии и премии.
   - Корабли с широким корпусом оказались лучше  всего  приспособленными
для плавания в нидерландских водах, - заявил Карфангер. - Осадка  у  них
невелика, что важно также и для Гамбурга. Возле Штаде и Ноймюлена кораб-
ли водоизмещением более двухсот тонн могут преодолеть  отмели  только  в
прилив.
   Вмешался де Рюйтер:
   - Наиболее подходящим для Гамбурга я считаю корабль  наподобие  того,
который в тридцать втором году построил Ян Саломонезон на  государствен-
ной верфи в Роттердаме.
   - Вы имеете в виду двухпалубный фрегат "Эмилия", некогда  голландский
адмиральский корабль, - уточнил Карфангер. -  В  составе  нидерландского
флота имеется несколько тяжелых фрегатов, имеющих ту же конструкцию, что
и "Эмилия".
   - Вот только продать хотя бы один из них нет никакой  возможности,  -
вставил один из амстердамских ратманов.
   Карфангеру нужен был мастер, имевший опыт постройки  таких  кораблей,
поскольку гамбургские корабелы до сих пор строили  только  китобойные  и
торговые суда. Он поочередно оглядел сидевших за столом мастеров.  После
некоторых размышлений сразу трое вызвались еще в этом году отправиться в
Гамбург на переговоры с советом и адмиралтейством:
   Над морем уже зажглись звезды, когда гости адмирала де Рюйтера  спус-
кались по трапу на адмиральскую яхту, которой надлежало доставить их об-
ратно в Амстердам. В числе последних простился с де Рюйтером и  Шредером
Берент Карфангер. Михель Шредер теперь  служил  на  флагманском  корабле
старшим штурманом. Они заключили друг друга в объятия и  расстались  без
громких слов. Каждый и так знал, чего ему более всего желает друг.
   Под гром орудийного салюта Карфангер отправился назад в Гамбург.
 
 
   ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
 
   В начале второй недели июня 1666 года  нидерландский  флот  снялся  с
якоря и вышел в море между Хелдером и островом Тексел по  направлению  к
проливу Па-де-Кале. Флот держал курс на южный берег Англии. Но  одиннад-
цатого июня вдруг задул крутой встречный зюйд-вест, и де Рюйтер распоря-
дился стать на якорь на  траверзе  Дюнкерка:  волей-неволей  приходилось
ждать лучшей погоды, чтобы понапрасну не рисковать кораблями.
   Едва де Рюйтер со своими офицерами  уселся  за  обеденный  стол,  как
дверь адмиральской каюты распахнулась, вбежал Михель Шредер и, торопливо
отсалютовав, воскликнул:
   - Англичане, минхер адмирал, англичане на горизонте!
   - Гром и дьяволы! Откуда им взяться в такую погоду? - Михиэл де  Рюй-
тер вскочил из-за стола.
   - Они идут из Ла-Манша, - сообщил Шредер, - и держатся у самого фран-
цузского берега.
   С квартердека "Семи провинций" де Рюйтер увидал в подзорную трубу  на
юго-западе несколько английских фрегатов-разведчиков, летевших в их сто-
рону под штормовыми парусами. За ними на горизонте уже показались паруса
трехпалубных линейных кораблей. Времени на поднятие  якорей  не  остава-
лось, и де Рюйтер приказал рубить якорные канаты. На топы  мат  взлетели
сигнальные флаги, раздалась дробь барабанов, пронзительно запели  рожки,
на всех палубах зазвучала команда "К бою!".
   Вот когда оправдали себя месяцы изнурительных учений и муштры! Не ус-
пела минутная стрелка часов обежать полный круг, а приказ де Рюйтера уже
достиг последнего корабля его флота. Эскадры одна за другой кильватерным
строем лавировали против все усиливавшегося ветра навстречу флоту  адми-
рала Монка. Маневр противника привел англичан в замешательство:  никогда
еще голландцы не отваживались вообще принять бой в таком штормовом  море
да еще в этом опасном фарватере. А теперь они даже идут в атаку!
   Конечно, голландцы превосходили англичан по количеству боевых  кораб-
лей. Дело в том, что адмирал Монк вынужден  был  отправить  два  десятка
своих кораблей навстречу французской эскадре, шедшей, как ему  сообщили,
из Атлантики - французы были союзниками голландцев. Но  зато  английские
корабли были крупнее, и на их орудийных палубах имелось  гораздо  больше
пушек. "Что нам эти голландские двухпалубные суденышки, - думал  адмирал
Монк, - пусть только подойдут поближе!"
   И они подошли, подошли с подветренной стороны и  атаковали  англичан,
вынудив их маневрировать. После того как все английские корабли легли на
другой галс, авангард флота адмирала Монка приблизился на пушечный выст-
рел к центру ордера голландских кораблей. Был час пополудни.
   Две сотни фрегатов и линейных кораблей сошлись в штормовом море,  ка-
тившем покрытые пенными шапками волны, которые, казалось, задевали греб-
нями низкие свинцовые тучи. Время от времени из-за их рваных краев пока-
зывалось солнце, но ветер не ослабевал, продолжая трепать флаги, вымпелы
и паруса, выл и свистел в снастях.  На  секунду  в  его  неумолчный  вой
вплелся глухой удар первого пушечного выстрела - и тут же рев тысяч  пу-
шек заглушил все остальные звуки штормового моря.
   Ветер быстро уносит густое облако порохового дыма, жерла пушек  вновь
изрыгают пламя, простые, картечные и сцепленные ядра обрушиваются на па-
лубы кораблей, сметая с них все живое, разрывая в клочья такелаж и пару-
са, пробивая борта. Вопли и стоны раненых, пронзительные крики  отдающих
команды офицеров тонут в грохоте канонады.  По  настилу  палуб  струится
кровь, волны с шипением смывают ее.
   Командующий английским флотом адмирал Монк в ярости  скрипит  зубами.
Он не может ввести в бой тяжелые  орудия  своих  трехпалубных  монстров,
расположенные на самой нижней орудийной палубе: де  Рюйтер  вынудил  его
оставаться с наветренной стороны, поэтому нижние орудийные порты  невоз-
можно открыть - они под водой. Даже если англичане повернут еще раз, это
ничего не изменит - голландцы все равно останутся с подветренной  сторо-
ны. Единственное, что может склонить чашу весов в пользу адмирала  Монка
- это прорыв сквозь строй голландцев.
   Но Михиэл де Рюйтер держится начеку. Из его пушек не молчит ни  одна,
причем у канониров есть выбор: они могут бить и в ватерлинии, и в  таке-
лаж английских кораблей. Де Рюйтер приказывает целить в такелаж: если он
будет исковеркан, адмиралу Монку нечего и помышлять о прорыве. Его кора-
бли неотвратимо приближаются к фландрским песчаным отмелям.  И  в  конце
концов Монк вынужден отдать приказ поворачивать.
   Сражение становится все яростнее. Один из английских линейных  кораб-
лей пытается приблизиться к голландскому флагману - и получает залп бор-
товой батареи "Семи провинций" прямо в ватерлинию. Вскоре англичанин ис-
чезает в морской пучине. Два голландских фрегата вспыхивают, словно  фа-
келы. Флагманы адмиралов Тромпа и ван Нееса сильно повреждены  и  неспо-
собны маневрировать. Командующим эскадрами  приходится  перебираться  на
другие корабли. Уже спускаются сумерки, но ни одна  из  сторон  пока  не
одерживает верх. Адмирал Монк упрямо пытается  прорваться  сквозь  строй
кораблей де Рюйтера - наконец ему это удается. Тогда де Рюйтер  приказы-
вает поднять сигнал "Идем на абордаж!", но уже поздно  -  большая  часть
английских кораблей получает простор для маневра.  Однако  в  фальшборты
трех из них уже впились абордажные крючья, голландцы прыгают  на  палубы
вражеских кораблей, теперь в ход идут топоры и тесаки,  сабли  и  шпаги,
вымбовки и пистолеты. Лязг стали, пистолетные выстрелы, вопли раненых  и
хриплые проклятия разносятся над морем, живые и мертвые летят за борт  и
исчезают в волнах.
   Наступил вечер, однако конца сражению все еще не видно. Флагман адми-
рала Эвертсена подобрался к очередному англичанину и всадил ему в ватер-
линию весь бортовой залп. Корабль стал тонуть, но с его  верхней  палубы
по голландцам ударил град мушкетных пуль. Вот уже над волнами  виднеется
один лишь  квартердек  быстро  погружающегося  парусника,  последний  из
стрелков торопливо посылает в сторону голландцев последнюю пулю и прыга-
ет в волны. Этот выстрел разит командующего нидерландской эскадрой напо-
вал...
   Темнота сгущается настолько, что противники больше не видят друг дру-
га, лишь несколько догорающих остовов кораблей освещают багровым заревом
успокоившееся море.
   Но ни Монк, ни де Рюйтер не дают отдохнуть своим морякам:  оба  полны
решимости наутро продолжить сражение, прерванное  наступившей  ночью,  и
довести его до победного конца. Теперь настал черед корабельных  плотни-
ков, такелажных и парусных мастеров и их  подручных  показать  свое  ис-
кусство. Офицеры торопили их: к утру корабли снова должны быть в  полной
боевой готовности. Английский флот понес более ощутимые потери: одиннад-
цать кораблей затонуло, еще двадцать получили такие сильные повреждения,
что им пришлось отправляться в ближайшие порты и становиться на ремонт.
   На следующее утро вновь задул зюйд-вест, правда,  не  такой  сильный,
как накануне. Флоты противников сходятся почти так же, как и день назад:
вновь английский флот подходит с наветренной стороны  и  маневрирует.  В
распоряжении адмирала Монка осталось только чуть более пятидесяти  боес-
пособных кораблей, против которых де Рюйтер может выставить восемьдесят.
Как и накануне, сражение начинается с артиллерийской дуэли. Море на этот
раз спокойно, поэтому ядра попадают в цель чаще и наносят больший урон.
   Де Рюйтер не сразу бросает в бой все силы; арьергардная эскадра,  ко-
торой командует адмирал Тромп, остается дрейфовать за  кормой  флагмана,
ожидая приказа. В ее составе шесть тяжелых фрегатов, в  решающий  момент
они могут внести перелом в ход сражения.
   На топе грот-мачты "Семи провинций"  взвивается  сигнал  "Делай,  как
я!", ясно различимый даже в  клубах  порохового  дыма.  Несколько  минут
спустя фрегаты Тромпа на всех парусах бросаются догонять  основные  силы
флота. Вскоре англичане зажаты между флотом де  Рюйтера  и  арьергардной
эскадрой, которая заняла выгодную для маневра наветренную сторону:  анг-
личанам придется послать чуть ли не все команды к батареям левого борта;
тем временем де Рюйтер подойдет к ним с подветренной стороны и даст сиг-
нал к абордажу.
   Но все выходит иначе. Бесшабашный Тромп гонит эскадру прямо под жерла
пушек  линейных  кораблей  мощной  средиземноморской  эскадры   адмирала
Эйскью. Видя это, Михиэл де Рюйтер чертыхается и приказывает повременить
с сигналом к абордажу: сейчас надо думать, как  спасти  корабли  Тромпа.
Над "Семью провинциями" взвивается новый сигнал, флагман голландцев идет
в фордевинд, увлекая за собой основные силы голландского флота, прямо  в
центр боевого ордера англичан, в самое пекло;  голландцы  прорываются  в
направлении эскадры Эйскью, при этом их фрегаты ведут огонь с обоих бор-
тов. Противники неосторожного Тромпа вынуждены обороняться, эскадра гол-
ландцев спасена.
   Видя это, англичане с еще большим ожесточением набрасываются на кора-
бли де Рюйтера, адмирал Монк бросает против них все, что еще может  дер-
жаться на плаву. Снова грохот, треск ломающегося рангоута, языки  пламе-
ни, пожирающие такелаж и паруса, визг картечи и клубы  удушливого  дыма.
Но де Рюйтер не уступает. Искусно маневрируя, он выводит корабли  из-под
шквального огня английских пушек. Нет, не напрасны были  месяцы  изнури-
тельных учений: команды выполняют свои обязанности четко, словно на  ма-
неврах - чинят такелаж, заделывают пробоины, стреляют,  поднимают  новые
паруса взамен изорванных. Корнелис Тромп снова идет в атаку, на этот раз
действуя более осмотрительно.
   И англичане не выдерживают. Адмирал Монк дает сигнал  к  отступлению.
Де Рюйтер преследует противника, пока не замечает в сгущающихся сумерках
двадцать парусов: это те самые фрегаты Монка, которые он послал навстре-
чу французам. Вновь наступает ночь. За истекший день англичане  потеряли
семь кораблей, де Рюйтер - ни одного. Правда, его флагман "Семь  провин-
ций" сильно поврежден и вынужден покинуть боевой ордер.
   Наступило третье утро. Ветер переменился и дул теперь с востока. Флот
де Рюйтера, готовый продолжать ожесточенное сражение, снова вышел в про-
лив. Но шли часы, а корабли противника не появлялись. Де  Рюйтер  нервно
расхаживал по квартердеку наскоро подремонтированного флагмана, то и де-
ло поглядывая в подзорную трубу на юго-запад. Почему Монк  не  идет?  Он
ведь получил подкрепление в целых двадцать фрегатов, да еще  со  свежими
командами!
   - Может быть, они наконец начали нас бояться? - спросил Жан де Рюйтер
своего дядю.
   Адмирал сверкнул на него глазами и прошипел:
   - Этот начнет бояться, как же! Будто я не  знаю  Монка.  Нет  уж,  он
вновь объявится. А я не двинусь отсюда, пока не увижу их  парусов,  даже
если мне придется ждать до второго пришествия.
   - Но ведь он мог и погибнуть, - высказал  свое  предположение  Михель
Шредер, - разве не могло случиться...
   И умолк на полуслове, потому что сверху донесся вопль марсового:
   - Англичане! Англичане идут!
   Только после полудня флот адмирала Монка  двинулся  на  боевой  ордер
голландцев. На этот раз английские линейные корабли уже не мчались  впе-
ред на всех парусах, а осторожно лавировали, внимательно следя за  всеми
маневрами противника и держась поближе к  скалистому  берегу.  Тогда  де
Рюйтер погнал свой флот с попутным ветром навстречу  англичанам,  маневр
которых был теперь ограничен берегом. Завязалась  многочасовая  артилле-
рийская дуэль, продолжавшаяся до вечера. И вновь ни  одной  из  противо-
борствующих сторон не удалось добиться решающего успеха.
   Неожиданно самый крупный и красивый из английских  линейных  кораблей
"Наследный принц", имеющий более девяноста пушек и  команду  в  шестьсот
человек, налетает на подводную скалу и спускает перед голландцами  флаг,
так как Монк не может прийти ему на помощь.  Адмирал  Эйскью  сдается  в
плен, и голландские минеры взрывают корабль. Почти в ту же минуту  вспы-
хивают еще два фрегата из английского арьергарда: Монк сам отдал  приказ
поджечь их, прежде чем дать сигнал к отступлению.
   На четвертый день противники вновь сходятся в отчаянной  схватке.  На
этот раз тяжелые потери несут обе стороны. Голландские  фрегаты  пылают,
словно плавающие факелы, гигантские английские корабли  тяжело  кренятся
на один борт и тонут.
   Но по-прежнему никто из противников не может считать  себя  победите-
лем, и де Рюйтер собирает все силы в один кулак, чтобы нанести